"Черный столб" - читать интересную книгу автора (Лукодьянов Исай, Войскунский Евгений)

5

Кравцов проснулся от завывания ветра. Было еще очень рано, рассвет только начинал подсвечивать густой мрак ночи. Ветер врывался сквозь распахнутые иллюминаторы в каюту, раскачивал шторки, шелестел страницами журналов на столе. Он был прохладный и влажный, пахнул далекой московской осенью, и Кравцову стало тревожно и сладко.

«Скоро конец вахты», – подумал он и вдруг вспомнил то, что происходило в последние дни на плоту. Дремотная размягченность мигом слетела с Кравцова.

Он оделся и вышел из каюты. Буровая была освещена. Что там делает Уилл в такую рань? Кравцов быстро пошел к вышке. Он слышал, как посвистывает ветер в ее металлических переплетах, слышал, как рокочет океан, разбуженный начинающимся штормом. В темном небе не видно было ни луны, ни звезд.

Кравцов взбежал на мостки буровой. Там, возле устья скважины, стоял шотландец.

– Что случилось, Уилл?

Но он уже и сам увидел, что случилось. Превентеры медленно поднимались сквозь восьмиугольное отверстие ротора, освобожденное от вкладышей. Они лезли вверх прямо на глазах, выносимые обсадной колонной, – дикое, непонятное, небывалое зрелище…

– Придется снять превентеры, – сказал Уилл.

– Не опасно, Уилл? А вдруг газовый выброс…

– Надо их снять, пока они здесь. Когда их унесет наверх, снимать будет трудней.

Они принялись орудовать электрическими гайковертами, освободили массивный фланец и сняли превентер, подцепив его к крюку вспомогательной лебедки. Так же отсоединили они второй и третий превентеры. Когда они возились с последним, он был уже на уровне груди: обсадная колонна продолжала лезть вверх, выталкиваемая таинственной силой.

Правда, она лезла не так быстро, как бурильная колонна, – та уже здорово поднялась, метров на сорок над устьем, но что будет дальше? Что будет, когда она вылезет еще и закроет собой бурильные трубы? Резать? Но автомат плазменного резака рассчитан только на восьмидюймовую бурильную трубу, он не сможет обернуться вокруг двадцатидюймовой обсадной. Да и кому могло прийти в голову, что обсадная колонна вздумает вылезать из скважины?..

Кравцов поскреб бородку, сказал:

– Что сделал бы на нашем месте Али-Овсад?

– То же, что сделаем мы, – ответил Уилл.

Они взглянули друг другу в глаза.

– Спустить в бурильную колонну труборезку? – спросил Кравцов.

– Не успеем. Скорость все время возрастает. Да и не справимся вдвоем. Будем рвать бурильные трубы.

Такие решения Принимают лишь в самых крайних случаях. Но тут и был самый крайний случай. Им не справиться с обеими колоннами труб, ведь их скорость все время прибывает. Да, только это и остается: тянуть бурильную колонну, пока она не порвется где-нибудь в глубине, а затем как можно быстрее вытягивать и резать автоматом оборванную плеть. После этого останется только борьба с обсадной колонной.

Снова легли пальцы Уилла на клавиатуру пульта. Взвыл главный двигатель, загудели шестерни редукторов. Поскрипывали, вытягиваясь под страшной нагрузкой, талевые канаты, – жутковато становилось от этого скрипа. Ветер, налетая порывами, путался в туго натянутых канатах, высвистывая пиратскую песню. Стрелка индикатора нагрузки, дрожа, подползла к красной черте. Молча смотрели инженеры на стрелку – и вдруг они услышали слабый щелчок. Звук донесся из глубины по длинному телу колонны. Стрелка резко качнулась влево: теперь на крюке висело только десять тысяч триста метров труб.

– Порвали! – радостно воскликнул Кравцов. – Включайте резак.

Крюк продолжал вытягивать из скважины оторванную плеть бурильных труб. Уилл уравнял скорость резака со скоростью подъема, и кронштейн пополз вверх по штанге рядом с трубой, и синее пламя плазмы опоясало трубу. Пока автомат-верховой отводил отрезанную свечу, резак съехал вниз и снова приник к трубе, и так они отрезали свечу за свечой, и резак ходил вверх-вниз, вверх-вниз.

Уже давно рассвело, припустил и перестал дождь, и ветер гнал низко над океаном стада бурых туч.

Потом обсадная колонна вылезла настолько, что мешала резать бурильную. Пришлось заняться ею. Кравцов снял плазменный резак с кронштейна автомата и, держа его в руках, принялся кромсать шершавое, облепленное морскими раковинами тело обсадной трубы, пока не срезал его «под корень». И снова заходил вверх-вниз автомат.

Незаметно текли часы, наступил вечер.

Наконец они закончили эту дьявольскую работу: вся оборванная плеть бурильных труб была вытянута и порезана и расставлена на подсвечнике.

Кравцов поплелся варить кофе. Когда он вышел из камбуза с подносом в руках, Уилл корчился в шезлонге, держась за сердце.

– Нитроглицерин, – прохрипел он. – В стенном шкафу, верхняя полка… Слева…

Кравцов кинулся в каюту Уилла, схватил стеклянную трубочку. Уилл положил под язык две белые горошины.

– Ну, лучше вам? – встревоженно спросил Кравцов.

Уилл кивнул.

Кравцов напоил его кофе и поспешил в радиорубку. Только в одиннадцатом часу вечера ему удалось связаться с центром.

– Да, да! Срочно! – кричал он. – Не менее двух бригад! И врача!.. Что? Да, врача, у Макферсона приступ…

Уилл выхватил у него микрофон.

– Не надо врача, – сказал он ровным голосом. – Четыре аварийные бригады

– полный круг – поскорее.