"Братья Стругацкие" - читать интересную книгу автора (Володихин Дмитрий Михайлович, Прашкевич...)

16

Тогда же братья Стругацкие совместно перевели классический рассказ Уильяма Моррисона «Мешок», входивший позже в самые лучшие российские антологии фантастики. А Стругацкий-старший позднее переводил и других популярных за рубежом авторов: Клиффорда Саймака, Хола Клемента, Генри Каттнера, Кингсли Эмиса, Эндрю Нортон, Фредерика Брауна, Уильяма Джекобса. В переводах Аркадия Стругацкого пришли к советским читателям превосходные романы Джона Уиндема «День триффидов» и Кобо Абэ «Четвертый ледниковый период».

Японская литература занимала Стругацкого-старшего всю жизнь.

Повесть Юрико Миямото «Блаженный Мияда» он перевел еще в 1957 году.

Затем завершил перевод повести Есиэ Хотта «Шестерни», а в 1960 году — Сосэки Нацумэ «Ваш покорный слуга кот» (совместно с японистом Л. Коршиковым). Некоторые свои переводы Стругацкий-старший подписывал псевдонимом С. Бережков.

«Пионовый фонарь» Санъютэя Энте…

«Сказание о Есицунэ», классика Японии…

Сохранились большие «амбарные» книги с текстами, записанными от руки, — чернилами по желтоватой бумаге. Так записывал Стругацкий-старший и переводы Акутагавы, которого особенно любил.

«Идиот убежден, что все, кроме него, идиоты…» (Цитируются слова философа Мага из повести «В стране водяных».)

«Наша любовь к природе объясняется, между прочим, и тем, что природа не испытывает к нам ни ненависти, ни зависти…

Самый мудрый образ жизни заключается в том, чтобы, презирая нравы и обычаи своего времени, тем не менее ни в коем случае их не нарушать…

Больше всего нам хочется гордиться тем, чего у нас нет…

Никто не возражает против того, чтобы разрушить идолов. В то же время никто не возражает против того, чтобы самому стать идолом. Однако спокойно пребывать на пьедестале могут только удостоенные особой милостью богов — идиоты, преступники, герои…

Обуздание физических потребностей вовсе не обязательно приводит к миру. Чтобы обрести мир, мы должны обуздать и свои духовные потребности…

Свершить — значит мочь, а мочь — значит свершить. В конечном итоге наша жизнь не в состоянии вырваться из этого порочного круга. Другими словами, в ней нет никакой логики. Став слабоумным, Бодлер выразил свое мировоззрение одним только словом, и слово это было женщина. Но для самоуважения ему не следовало так говорить. Он слишком полагался на свой гений, гений поэта, который обеспечивал ему существование. И потому он забыл другое слово. Слово „желудок“…»

Впитать это в себя — уже школа. Владимир Захаров, поэт и физик, свое знакомство со Стругацким-старшим весьма реалистично отобразил в стихах.

…Хороша была армия и у японцев, есть у них такая солдатская песенка: «Когда наша дивизия мочится у Великой Китайской стены, над пустыней Гоби встает радуга, сегодня мы здесь, завтра в Иркутске, а послезавтра будем пить чай в Москве!»

Перевод Аркадия Стругацкого. Он пел эту песенку и по-русски, и по-японски.

— Вы были с ним друзья?

— Сильно сказано, большая разница в возрасте… Хотя июльским утром, в некой квартире на юго-западе, семь бутылок «Эрети», было такое грузинское вино, дешевое, кисленькое, но совсем неплохое…