"Тени острова Дронов" - читать интересную книгу автора (Иванов Александр Анатольевич)**** **Он глубоко вздохнул, набрав полные лёгкие воздуха, и задержал дыхание. Несмотря на то, что это был воздух из его собственной комнаты, он всё равно пах Островом – его пронзительно-опасной романтикой, восхитительно-отчаянными приключениями и таинственно-призрачными секретами. Голова слегка закружилась от избытка кислорода, он выдохнул и остановился, осматриваясь. Всего полчаса хода и они вышли из зарослей кустарника на берег быстрого ручья Белый, недалеко от пограничного поста. Северный ветер слегка притих, стал дуть ровно и в приподнявшихся мрачных тучах наметились светлые полосы будущих просветов. Мэт со странным чувством всматривался в знакомые места. Обсерваторию Стекляруса отсюда, конечно, не углядеть, но ведущая туда тропа как на ладони. Сердце у него защемило, в глазу защипало, и он нарочито бодро хмыкнул – возвращение блудного сына к родным берегам. Два года его тут не было, а всё как прежде – и ручей, и деревня, и тропа. И сопки, и колючка на том берегу, и, наверное, Забугорный пулемёт всё так же веселит честн Снеж потянула его за руку: – Ну, чего стали? Долго ещё нам идти? – Да мы уже почти пришли, вот это перед тобой ручей Белый, а за ним Западные Уделы, а вон она, деревня. А на север, Обсерватория. Отсюда не видно. Снеж фыркнула: – Какой же он «белый»? Он грязный! Ручей Белый был сейчас действительно грязным, мутным и очень шумным. Берега залеплены кое-где снегом вперемешку с жухлой, почерневшей листвой и прочим мусором, что нанесли в его русло многочисленные потоки, вызванные холодными осенними ливнями, с холмов и окрестных сопок. А теперь свою лепту добавляла зимняя непогода с её снежными зарядами, переходящими в ледяной дождь. Деревня сталкеров Шухарт расположена практически на самом берегу ручья, в месте пересечения магистральной тропы, идущей от Среднеземной Фактории до Фактории Западных Уделов через Четвёртый Бастион. В центре деревни возвышалась украшенная красными огнями ЗОЛ решетчатая мачта узлового ретранслятора Островной Сети дронов. Возле неё располагались: здание парковки I13, супермаркет с приёмкой, ремонтные мастерские с зарядной станцией и многочисленные официальные, полуофициальные и частные заведения различного назначения. И всё в романтично-хаотичном порядке. Издалека было видно, что вовсю ведётся строительство монорельсовой дороги к ветке, расположенной у Третьего Бастиона. «А ведь нам лучше было доехать монорельсом до Третьего, оттуда пешочком минут двадцать пять-тридцать, и граберов бы не повстречали, и Снеж бы не утомилась. Вот башка с дырой, как только сразу не сообразил. Стоит всё это удовольствие копейки, а уже бы больше часа как тут в таверне сидели бы, байки слушали и с новостями знакомились. Но, с другой стороны, всё получилось неплохо – и Остров вспомнил и мозги протряс. Ну, мозги не мозги, а на душе было свежо и приятно, как бывает после русской бани, когда, помывшись и отдохнув, одеваешь чистой свежести прохладное бельё. И чего это я, дурак, столько времени от Острова скрывался у психологов всяких? Давно уже надо было придти сюда и со всеми своими бзиками разобраться окончательно. В смысле, и бесповоротно. Однако помыться надо...» Как ни старались не испачкаться Мэт и Снеж, аккуратно топая по размытым, хлюпающим тропам, они всё равно перемазались в песке и глине по самые уши. На предложение пойти ополоснуться у ручья, Снеж ответила: – Бр-р-р... Это в ледяную воду? Ни за что! Я бы не отказалась от обычной горячей ванны – у меня, похоже, начинается насморк от всей этой вашей мокрой зимы – столько грязной слякоти я ещё нигде не видела. – Почему – «вашей»? – удивился Мэт. – Теперь это и «вашей» тоже. – Да-да, нашей, нашей. Давай только быстрее, куда-нибудь сдадим дронов – у меня появились срочные дела дома. Мне очень надо отлучиться от компьютера. – Иди, в чём проблема? – снова удивился Мэтт. – Я твоего сам помою, а потом в таверну оттащу. Просто нельзя же так, уляпаным с ног до головы появляться в приличном обществе – там ведь постоянно за чистотой следят. Некрасиво будет пачкать. Снеж фыркнула: – Ну-ну, помой меня. Меня ещё ни один мужчина не мыл. Мэт смутился и не нашелся что ответить. – Ладно-ладно, не переживай! Потом и я тебя когда-нибудь помою, – Снеж смотрела на него искоса, сверкая оптикой. – Ну, так я пошла? Мэт только кивнул головой. «Чёрт, и чего это я так смущаюсь», – думал он, подхватывая её засыпающего дрона под мышку и направляясь к недалёкому ручью. С большим трудом ему удалось помыться и почиститься самому и отмыть «кузнечика» Снеж – берег ручья раскис и стал скользким, и малейшая неловкость приводила к падению в грязь. Потом он, осторожно неся вымытого дремлющего «коня» компаньонки, чуть не на цыпочках добрался до таверны, прислонил его к стене в удобном, относительно сухом месте, и стал ждать возвращения хозяйки. Хозяйка появилась минут через десять, осмотрелась и сказала: – Ну, нельзя сказать, чтобы это было совсем чисто, но для тех, кто не понимает, сойдёт, – при этом она чем-то хрустела и делала рукой движения соответствующие отхлёбыванию из кружки. Мэт почувствовал, что и сам сейчас не прочь чем-нибудь похрустеть и чего-нибудь отхлебнуть, но ему было как-то неудобно начинать разговор на эту тему. Однако Снеж сама пришла ему на помощь: – Здесь, в деревне, нас ведь никто не тронет, правда? – Ну, вообще-то, да, – ответил он. – Тогда давай, тоже ступай, перекуси чего-нибудь, а я посторожу, хорошо? – Потерплю, – буркнул он, однако желудок с ним не согласился и предательски заурчал. – Что это ещё за громовые раскаты? – насмешливо спросила Снеж, глядя на вконец смутившегося Мэта, – и нечего здесь смущаться – что естественно, то не безобразно. Иди, кушай, а то нам ещё голодных обмороков не хватает, для полноты впечатлений от приятного путешествия. Возражать дальше не было сил и Мэт, скинув обруч интерфейса связи с дроном и сенсорные перчатки управления манипуляторами, рванул в темпе на кухню. Там было тепло и светло, вкусно пахло готовящимся булькающим борщом, неспешно кипела картошка на пюре, и доходило до кондиции, распространяя восхитительные ароматы, жаркое – мать, как всегда перед выходными, с вечера, готовила еду сразу на два дня. На улице за окном было уже темно. И не было видно покрытых чистым свежим снегом далёких сопок, расположенных на востоке от их района вдоль Амура. Над городом висела морозная подсвеченная ночной уличной иллюминацией полупрозрачная промышленно-бытовая дымка. А за городом над сопками её не было. И там во всю ширь распахнулось открытое небо, со звёздами, сияющими острым морозным блеском и с плывущими меж ними в разных направлениях спутниками, космическими кораблями и орбитальными станциями. Конечно, отсюда, из окна кухни их небольшого, на две комнаты дома, нельзя было увидеть того, что происходит сейчас за городом в сопках. И из-за смоговой дымки, и из-за расстояния в десятки километров. Но то, что погода там стоит ясная, и чистое небо сверкает над чистыми снежными просторами всей своей непостижимой вселенской красотой, он знал точно. Большой, промышленный город отличается не в лучшую сторону своим рукотворным микроклиматом, и поэтому почти всегда, когда в окрестных сопках светит с лазурного неба ласковое Солнце, в нём мрачно гуляют нездоровые сквозняки под мозглым, разводящим омерзительную, простудную слякоть пасмурным колпаком. Мэт влетел на кухню, заставив вздрогнуть мать, которая наводила там порядок и следила одновременно и за кипящими на газовой плите кастрюлями с борщом и картошкой, и пыхтящей скороваркой с жарким, и за происходящим на экране старого LCD-телевизора бесконечными событиями какого-то непрерывного, слёзодавильного сериала. Наскоро соорудил себе два большущих бутерброда с копчёной кетой и маринованной черемшой, налил из кувшина брусничного морса, подхватил всё это в охапку и, откусив на ходу огромный кусок, устремился назад, в свою комнату. – Петя, ты опять, что ли на свой остров забрался, да? – с утвердительной интонацией спросила вдогонку мать. – Тебе же врачи категорически запретили. Давай немедленно заканчивай свои гулянки, сейчас ужинать будем по-нормальному – нечего куски на лету хватать и портить желудок. – Ма! Всё путём, я недолго, – из-за набитого рта у него вышло – «ф-фё фуфём», но он не стал уточнять. Не до того. Поставил тарелку с бутербродами и кружку с морсом у клавиатуры и, не переставая интенсивно жевать, выгнал хитромордого Кешу из-под компьютерного стола в коридор. Бросил ему вслед приличный кусок копчёной кетины, дабы отвлечь на некоторое время от попыток проникновения на запрещённую территорию. Затворил за ним дверь. Уселся в кресло. Втиснул руки в перчатки. Надел обруч и, вглядываясь в развернувшуюся на виртуальном экране живую Островную действительность, принялся отхлёбывать кисло-сладкий морс, запивая им вкуснейшие кетовые бутерброды. При этом желудок его еле слышно удовлетворённо урчал, благосклонно принимая наскоро пережеванные куски и обильно выделяя пищеварительный сок. Так они и стояли вместе со Снеж у таверны – с удовольствием жуя, похрустывая, прихлёбывая, и поглядывая друг на дружку с улыбкой. Мэт стоял лицом к таверне и почему-то совсем не удивился, когда ощутил тепло, исходящее со стороны дальнего от него угла. Вначале он совсем не испугался, ну, тепло и тепло. Где жильё, там и тепло. Но потом его удивил сам характер тепла. Это было не совсем тепло. Даже скорее, это было совсем не тепло. Просто то, как оно ощущалось, точнее всего, описывало понятие «тепло». И вот тогда он немного удивился. Потому что в этот момент ему почему-то вспомнилась Тьма. Та, которая напала на него в подземельях Четвёртого Бастиона. Та, которая стремилась подавить в нём всякое тепло. Та, в реальность которой он отказывался верить всё это время. Та, которая вышибла его с Острова на два года. Каким-то образом эта «тьма» была связана с источником неожиданно тепла в углу таверны. Каким? Нет ответа. Может быть тем, что и то, и то, он чувствует... чувствует каким-то необычным способом? Он уже начинает догадываться, что упоминания «тепла» и «холода» лишь попытка отобразить результаты работы нового чувства привычными понятиями. Нового чувства? О чём это он? Он поперхнулся морсом и надсадно закашлял. Снеж звонко постучала по спине его дрона. Ему стало смешно, и он поперхнулся уже крошками от бутерброда: – Ты... что! Кха... Моя спина за тысячи километров от кха-кха-кху... сюда, – и он надолго зашелся кашлем, разбрызгивая слёзы, которые тоже были за тысячи километров от Острова, от таверны и от объективов его дрона. – Должна же я как-то помочь. Вот, что я должна делать, если тебе вдруг станет плохо с твоими психами, а? – Ничего ты мне не должна. Тем более, ты всё равно ничего не сможешь сделать... Он резко умолк, потому, что внутри него, не в теле, не в мозгу – а словно бы в душе, вдруг ожила светлая синяя точка, которой он помогал в битве с Тьмой. В битве, которой он всеми силами отказывал в реальности существования. Воспоминание о которой, он старательно вытравливал химией и выжигал электричеством, тщательно глушил гипно-массажем и вытаптывал самовнушением. И теперь здесь он вдруг, внезапно, сразу понял – битва реальна, она была, и вполне возможно, она ещё будет. Он ясно видел слегка встревоженное лицо Снеж, пошарпанную пластиковую дверь таверны, входящих и выходящих дроннеров, и рваные тучи на холодном небе, и мёрзлый лес, и дальние сопки. Всё это виделось так ясно и чётко, что даже не возникало никакого сомнения, в том, что с ним что-то может быть не в порядке. Он в сознании, сознание работает исправно, и он ощущает тепло, идущее из таверны. И ощущает живой свет внутри своей души. Это было так, и не признавать этого было невозможно. И ему стало страшно – а вдруг это... этот пучок, эта бесцветная точка тепла тоже заметит его, что тогда делать? Или вдруг эта светлая синяя точка внутри него как-то себя проявит и... Что может быть после этого «и» он не знал, и пока не был готов узнать. Он справился с кашлем, быстро дожевал ставший безвкусным бутерброд и допил ставший пресным морс. – Всё, Снеж, идём отсюда, мне здесь перестало нравиться... Быстро уходим. Пойдём к моему хорошему знакомому, у него зарядимся и отдохнём. – Ты что! У меня уже давно желтая лампочка моргает, я не дойду! – Ничего, здесь рядом, минут пятнадцать. А если что, я тебя донесу. Не впервой мне таскать скаутов, не дрефь! И он быстро потащил удивлённую Снеж за руку. Под удивлённые взгляды группы рейнджеров, мирно стоявших неподалёку. Потащил прямо в сторону тропы, идущей в северном направлении к обсерватории Стекляруса, их бывшего с Валетчиком места обитания. Непонятный тёплый источник стал удаляться. Он это «видел» своим новым чувством. И это «в «Ну, вот и славно, – подумал Мэт, – хоть что-то вернулось к норме». А в зимних, низких тучах проглянула на миг светлая прогалина, и тут же её стремительно затянули, наступающие с севера тёмно синие снежные громады. Заметно похолодало. ---- -- |
|
|