"Восхождение" - читать интересную книгу автора (Нильсон Микки)

ГЛАВА 1 СЕМЕНА РЕВОЛЮЦИИ

Трудно поспорить с тем, что в жизни каждого человека найдется место хотя бы для одной серьезной трагедии. В какой-то момент судьба может поставить перед нами нешуточное испытание — нечто столь страшное и непоправимое, что вся наша жизнь кардинально изменится. Многие, — мужчины, женщины ли, столкнувшись с такой катастрофой, часто неспособны справиться с ситуацией и доживают жизнь тенью бывшей личности. Однако некоторые… Некоторые могут стать только сильнее от пережитого. Справившись с горем, они неожиданно открывают в себе новые способности и начинают преуспевать в таких сферах, о которых ранее даже и не помышляли.

Арктур Менгск как раз был таким человеком. Трагические события, что ему пришлось пережить, поставили перед ним четкую цель и поселили в душе непоколебимую уверенность. Малодушного человека сломала бы такая судьба. Малодушный предпочел бы сдаться. Однако, малодушным нет места в великой истории Терран.

В юности Арктуру часто снились сны, в которых он видел себя влиятельной личностью, выдающимся лидером. Но когда он просыпался, то не чувствовал в себе ничего лидерского и поэтому списывал эти сны на результат буйного воображения. Юного Менгска не волновали чужие проблемы, не беспокоило происходящее в Конфедерации. Всё, что его заботило — это количество денег, которые он сможет заработать, работая изыскателем[1] на Периферии.[2] Конечно, после того как отдаст гражданский долг в армии Конфедерации. И Арктур отдал этот долг. Он даже дослужился до звания полковника, несмотря на отсутствие желания командовать людьми.

Так было до того, как обстановка стала накаляться. Так было до того, как он понял, что стремится не к тем идеалам. Так было до катастрофы.

После трагедии многое изменилось. И Арктур в том числе. Теперь, себя прежнего, он воспринимал не более чем как дальнего родственника. Теперь он стоял на пути того, кого видел в своих снах.

По сути, до настоящего времени, все происходящее было лишь подготовкой к тому, чтобы изменить мир: постоянные дискуссии с соратниками из подпольной организации Корхала, (хотя они стали действовать настолько раскрепощено и открыто, что приставка «подпольная» уже не имела смысла.); вербовка единомышленников и граждан, желающих перемен. Кроме этого люди Арктура постоянно отслеживали действия Конфедерации, в относительной безопасности под крылом Умоджанского Протектората.[3]

Подготовка к переменам шла полным ходом. Арктур был доволен своей предусмотрительностью. Однако он осознавал, что пора предпринимать активные действия. Саботаж главных каналов снабжения ключевых планет, взлом центральных серверов Конфедерации, провокации к восстаниям шахтеров, — все это грамотно и правильно. Но… Пришло время усилить ряды и взяться за дело на полном серьезе. Пришло время жестокой схватки!

И вот сегодня генерала Менгска сверлили около двадцати пар глаз решительно настроенных умоджанцев. Хотя их было меньше, чем рассчитывал Арктур, тем не менее, все они годились к военной службе. Впрочем, генерал не сомневался, что никто из них не участвовал в каких-либо боевых действиях. И все же они имели перед собой цель, и желали сражаться за то, во что верили. Поэтому они — первые семена революции, которые дали всходы!

Генерал посмотрел в глаза каждому из мужчин. Как только Арктур удостоверился, что завладел вниманием присутствующих, он начал говорить:

— Сегодня, вы собрались здесь, потому что вы разделяете общественное мнение и общественные желания. Среди таких мнений, догмат о том, что ни человек, ни государство не имеют прав обращаться с вами несправедливо. А ваше желание как общества, это стремление к независимости! Не сомневайтесь, это идеалы, из-за которых разгораются войны! Самое меньшее, что вам грозит, это жизнь в добровольном изгнании, с клеймом мятежника поставленном тем самым правительством, что навязывает вам несправедливые законы! Но самое худшее, с чем вы можете столкнуться, с чем все мы столкнемся — это смерть!

Менгск сделал многозначительную паузу, а затем продолжил:

— Как вы знаете, Поллок, — Арктур указал на мужчину, стоявшего в положении «вольно» слева от него, — я, и каждый наш боец, уже считаются дезертирами в Конфедерации!

Поллок Раймс выглядел настоящим ветераном боевых действий: Лицо и лысый череп усеивали шрамы, с левой стороны на голове виднелся отпечаток большого кулака; левое ухо практически отсутствовало, а переносица напоминала отзеркаленную букву S. Пока Менгск ораторствовал, Поллок смотрел невидящим взглядом в пустоту.

— … Очень важно, чтобы каждый из вас понимал, вероятность того, что конца битвы он может не увидеть, достаточно велика!

Пока люди переваривали смысл сказанного, генерал обратил внимание на человека который стоял за одним из больших окон. Мужчина-азиат в форме изыскателя низкого уровня по всей видимости сильно заинтересовался происходящим в зале. Осматриваясь, человек встретился с взглядом Арктура. Изыскатель секунду помедлил, а потом отвел глаза в сторону. Казалось, он никак не может принять какое-то решение.

В этот момент генерал услышал кашель, словно кто-то прочищал горло. Он повернулся и увидел слегка помешанного на вид старика. Морщины крепко избороздили его лицо, а седые стриженные под тонзуру волосы окутывали лысую макушку, как легкие облака окутывают вершину горы.

Выйдя вперед, старик ухмыльнулся:

— Моя мама, пусть земля ей будет пухом, говаривала, что незачем жить, если нет ради чего умереть!

Легкая улыбка коснулась губ Арктура.

— Ясно. А как ваше имя, гражданин?

— Меня зовут Форест Киль, и я был не промах во времена Войны Гильдий![4]

— Уверен, что так и было. Как и в том, что ваши командиры гордились вами.

Старик Форест расплылся в беззубой улыбке. В этот момент Арктур снова бросил взгляд на окно где, нервничая в нерешительности, все еще стоял тот изыскатель. Затем генерал вновь обратился к группе людей:

— Таким образом, господа, пришло время…

Звук открывающейся створки заставил Арктура прерваться. Он посмотрел в конец зала и увидел как Айлин Пастер — один из послов Протектората, просунул голову в проем и замер в нерешительности. Обычно невозмутимый, сейчас он был бледен и расстроен.

— Мне жаль вас прерывать, генерал, — сказал он, — но возникла ситуация, которая требует вашего непосредственного присутствия.

* * *

Не так давно Айлин Пастер был советником при штабе отца Арктура, Ангуса. Когда-то Ангус спас ему жизнь. Поэтому Айлин в благодарность, как член Совета Правления Умоджанского Протектората, помог Арктуру получить звание генерала и стать лидером революционного движения.

Совет позволил Менгску создать на территории Протектората оперативную базу, а также использовать космическую станцию с названием «Смотровая Палуба», как своеобразный пункт слежения и контроля. Смотровой Палуба была построена для геологов, для изучения планет ближайших систем. Оборудование космической платформы обеспечивало высокое разрешение изображений, что значительно упрощало процедуру поиска полезных ископаемых. В программном обеспечении содержалась различная информация, вплоть до подробных карт планет во всех известных системах. Кроме того, имелась функция отслеживания графика движения транспортов по торговым маршрутам в режиме реального времени, по принципу действия напоминающая своего рода примитивную радиолокационную систему. Все это техническое оснащение вполне отвечало нуждам Арктура, так что в свете текущего использования Смотровой Палубы, имя станции как никогда точно говорило само за себя.

Именно здесь, на Смотровой Палубе, собрались члены Совета Правления. На их осунувшихся лицах застыло выражение беспокойства.

Айлин развернулся от экрана с картой сектора к Арктуру и дрожащим голосом произнес:

— Мы получили анонимное сообщение. В нем говорится, чтобы мы не спускали глаз с этого участка!

Арктур Менгск посмотрел на выделенную область. И сразу же узнал планету.

— Корхал, — сказал он, ни к кому не обращаясь.

Член правления чуть заметно кивнул.

— Да.

Генерал увидел, как на лице собеседника заблестели капельки пота.

Несколько крупных точек с виду похожих на орбитальные спутники, окружили образ планеты. Еще до того как Айлин заговорил, Арктур понял, чем являются эти объекты.

— Боевые крейсеры, — подтвердил его догадку Пастер. — Мы засекли двадцать штук. Проверили по военным каналам, но не нашли никакой зацепки, объясняющей подобные маневры.

— Ничего, чего они желали бы объяснить, — заметил Менгск. — Однако, можете не сомневаться, что именно Конфедераты являются источником анонимного послания. Поэтому, если корабли окружили Корхал по приказу Конфедератов, это означает, что пришло время бить тревогу. Разведданные необходимо срочно переслать Эктону!

* * *

В это время, Стирлинг, столица Корхала, готовился к обороне. Полковник Эктон Фелд, исполняющий обязанности руководителя оппозиции на время отсутствия генерала Менгска, стоя на крепостной стене, раздавал приказы направо и налево, рассылая патрули за черту города. В пригородных районах, выделяясь ломаной линией на уровне горизонта, бесчисленное количество турелей ПВО[5] следило за воздушным пространством. Когда-то, эта крепость в центре города была форпостом Конфедерации. Это было до восстания. Теперь, крепость служила сердцем революционного движения Корхала.

Разумеется, присутствие кораблей Конфедерации на орбите, не явлалось новостью для повстанцев, однако уровень систем обнаружения и контроля не позволил определить в деталях то, о чем доложила внешняя разведка. Двадцать кораблей подобного класса отнюдь не мало, учитывая то, что каждый крейсер несет на борту не одну сотню пехотинцев, десантные катера, осадные танки, и даже бронированные шагоходы класса «Голиаф».[6] И это только сухопутные войска.

Но на данный момент этот факт не играл никакой роли. Мятежники не сомневались, что первая попытка штурма пройдет с воздуха. В связи с этим они потратили уйму времени на усиление противовоздушной обороны. Кроме того, рекрутов из населения желающих взять оружие в руки оказалось настолько много, что сформированная армия оказалась не просто значительной по размерам, она оказалась огромной.

Столкновение с армией Конфедерации было неизбежным. Однако, даже посреди всеобщего страха, паники и ожидания, Эктон испытывал чувство радости. Он радовался тому, что ожидание, наконец, закончилось, и битва вот-вот начнется. Жители Корхала собирались объявить Конфедератам о том, что они — жители свободной планеты! И они намерены отстоять свою независимость в борьбе!

«Пусть приходят», — размышлял полковник. — «Пусть идут на своих броневых шагоходах и замаскированных истребителях… Пусть только подойдут».

Эктон Фелд улыбался и ждал, когда появятся первые десантные корабли врага.

* * *

На голограмме появилось множество мелких объектов, величиной не более пылинки. Они отсоединялись от кораблей целыми стаями, словно саранча. Покинув боевые крейсеры, точки зигзагообразным маршрутом устремлялись к атмосфере Корхала.

— Десантные транспортники? — задал крутящийся у всех на языке вопрос Айлин.

Менгск покачал головой.

— Нет. Слишком маленькие для «Выбрасывающих».[7] Больше похожи на… нет, этого не может быть. Просто не может…

Он продолжил качать головой, отказываясь верить своим предположениям. Потому что знал, — если поверить, то это станет реальностью.

Множество крошечных светящихся точек вошли в атмосферу Корхала. И Арктур, вместе с остальными присутствующими, мог только смотреть, как разворачивается катастрофа.

* * *

Полковник Эктон осматривал многочисленные оборонительные рубежи за стенами Стирлинга, когда к нему подбежал запыхавшийся лейтенант. У него были глаза человека, который вдруг отчаянно захотел оказаться в другом месте.

— Сэр, мы отслеживаем сотни приближающихся объектов, которые вышли на ключевые объекты нашего полушария. Я не уверен, но, кажется, мы получили сообщение с другой стороны об аналогичной ситуации.

— Сотни, говоришь?

— Да, сэр. Пока слишком малы, чтобы определить что это, но они быстро приближаются.

Видимость спокойствия исчезла с лица полковника, уступая место неприкрытому страху. Именно в этот момент полковник услышал едва различимый гул похожий на жужжание мелкого насекомого. Он посмотрел на линию горизонта и увидел снижающийся рой маленьких объектов, оставляющих за собой полоски дыма.

Он все понял.

— Нечестно… — прошептал он, но солдат все равно его услышал. Гул перерос в оглушающий грохот.

Лейтенант поднял глаза к небу. Он увидел, что летящих вниз объектов намного больше, чем он мог себе представить.

Тогда он закричал.

* * *

Смотровая Палуба погрузилась в гробовую тишину. На освещенном диске Корхала стали появляться вспышки яркого света. Яркие бутоны расцветали до тех пор, пока большая часть планеты не утонула в ослепительном блеске. В комнате никто не осмеливался задать вопрос о том, что это было.

— О, Создатели, его больше нет… Корхала больше нет. Никого. Миллионы людей… — Казалось, Айлин сейчас лишится чувств.

Арктур почувствовал, как спазмы скрутили желудок. Он не видел ничего, кроме образа горящего Корхала. Спустя некоторое время вспышки света начали постепенно угасать. Голограмма планеты потемнела. Вместо былого Корхала осталась выцветшая факсимильная копия.

Находясь в шоке от случившегося и отказываясь смириться с этим, Арктур все же нашел силы, чтобы выдавить из себя два слова:

— Соберите людей.

* * *

Инцидент с Корхалом, как и многие другие в истории, был примером того, как правительство при помощи тирании попыталось подавить бунт. Однако подобная мера лишь укрепила решительность инакомыслящих. В зале, где не так давно стояло двадцать человек, теперь толпилось более пятидесяти мужчин, злобно и грубо дискутирующих о гибели Корхала и наглости Конфедерации.

Створка люка скользнула в сторону. В комнату с видом льва, загнавшего жертву в угол и смакующего миг ее смерти, вошел Арктур.

— Все знают, что произошло, — начал он. — Если кто-то хочет знать детали, а я думаю, все собравшиеся здесь заслужили это право, отвечу. Двадцать боевых крейсеров запустили порядка тысячи ракет класса «Апокалипсис» с орбиты Корхала IV. Боеголовки достигли поверхности планеты. Тридцать пять миллионов человек больше никогда не увидят дневной свет. Я знаю, вам больше не нужны вдохновляющие речи. Вас больше не нужно ни принуждать, ни уговаривать. Теперь вы сами видите, что правильно, а что нет. Пришло время вступить в бой за то, что нам дорого! Пришло время сразиться с теми, кто угнетает свободу личности! Вы со мной?

Пятьдесят кулаков поднялись вверх, сопровождаемые оглушающим ревом. Менгск подождал, пока утихнет шум и продолжил:

— С этого дня вы уже не гражданские лица. С этого дня, вы солдаты! Мы на военном положении!

Менгск собрался продолжать, но остановился, так как створка открылась, и в зал вошел изыскатель-азиат. Тот самый, что на прошлом собрании стоял за окном. Толпа молчала. Генерал в ожидании смотрел на вошедшего коротышку.

— Я хочу вступить в ваши ряды, — сказал азиат.

Менгск направился к молодому человеку и остановился перед ним. Во всем его внешнем виде читалась угроза.

— Я уже видел тебя. Ты колебался.

Юноша опустил голову:

— Тогда я еще не был уверен. Но сейчас — да.

Кто-то в толпе усмехнулся. Стоящий недалеко от генерала человек приглушенно выдохнул: «Сопляк». Генерал взглядом заставил его замолчать, а затем снова посмотрел на азиата.

— На поле боя, нерешительность может стоить жизни, мальчик.

Коротышка выдержал пристальный взгляд генерала.

— Сэр, все, о чём я прошу, это дать мне шанс.

— Ты будешь следовать приказам, не задавая вопросов?

— Так точно.

Посмотрев на реакцию присутствующих, Менгск кивнул.

— Твое имя?

— Сомо. Сомо Ханг.

— Добро пожаловать на борт. — Генерал вернулся на свое место рядом с Поллоком. Обвел взглядом собрание. — Как я сказал, с этого момента… вы — солдаты. И вы с гордостью будете носить это звание. Что касается названия нашей маленькой армии, то оно должно стать проклятьем для Конфедерации. Я думаю, будет уместным, если мы назовёмся Сыновьями Корхала!

Зал вновь взорвался. Только на этот раз энергичным скандированием:

— Менгск! Менгск! Менгск!

* * *

Айлин стоял рядом с генералом в ремонтном боксе, вместе с ним осматривая зафиксированный на стапелях потрепанный до неузнаваемости огромный космический крейсер. Рабочие, сыпля брызгами искр от дуговой сварки, усердно латали монстра, заканчивая монтаж и последнюю регулировку.

— Нельзя сказать, что он выглядит как новенький, тем не менее вполне послужит нашим целям, — кивая на судно, сказал Айлин.

— Да, мой друг, это точно, — ответил Арктур явно довольный успехами ремонтников.

Менгск вдруг вспомнил, как ему достался этот корабль. Боевой крейсер стал жертвой ошибки навигационной системы. Сродни той, из-за которой пару столетий назад сбились с курса четыре супер-носителя с экипажами из осужденных. Затерянные в глубоком космосе, корабли все же совершили посадку на пригодные для жизни миры (среди которых была и Умоджа). Пассажиры-преступники основали общество, дав род современным Терранам — этот термин стал применяться к последующим поколениям людей. Терранам, которые продолжили расширять границы и заселять мир за миром, продвигаясь вперед так, как может только человечество.

Восстанавливаемый сейчас корабль потерпел крушение на огненной планете неподалеку от пространства Протектората, оказавшись, таким образом, вне досягаемости Конфедеративных частот. Айлин и Менгск без промедления прибыли на место падения и отключили на судне поисковый маяк. В ангарах крейсера обнаружились несколько КСМ,[8] полностью работоспособный осадный танк класса «Радуга», а на пусковой палубе — два истребителя CF/A-17G «Фантом» и четыре десантных катера типа «Выбрасывающий».

Протекторат отбуксировал крейсер в один из своих многочисленных доков. Естественно, Конфедераты были в гневе из-за потери корабля, однако, не имея доказательств причастности Протектората, решили не доводить дело до вооруженного конфликта. Все члены экипажа были объявлены погибшими. Им предложили хорошую зарплату и сокращенный рабочий день, в обмен на молчание и сотрудничество с Протекторатом. Таким образом, желающих покинуть Умоджу не нашлось. Через какое-то время Поллок Раймс, главное доверенное лицо Менгска, принял капитанство над судном.

Казалось, с тех пор времени прошло порядком, хотя закончился всего один цикл. Корабль оставался на месте, медленно и систематически изменяясь и усовершенствуясь, до тех пор, пока он не стал тем, что Арктур видел сейчас перед собой. Боевой крейсер класса «Монстр», который он мог назвать своим собственным.

— Как вы хотели бы его назвать? — вдруг задал вопрос Айлин, прервав мысли генерала.

Некоторое время Менгск молчал.

— Гиперион,[9] — сказал он, наконец. — Я назову его «Гиперион».

Подошел Поллок.

— Генерал, — обратился он к Арктуру, — бойцы интересуются, какова наша предстоящая задача.

Арктур обратил на Поллока горящий взор.

— Объяви, что мы выступаем в следующем интервале.

Верхняя губа капитана Раймса чуть-чуть приподнялась. Это движение было самым близким к улыбке из всех тех, что Арктур видел на лице этого человека.

— Есть, сэр!