"Свободу медведям" - читать интересную книгу автора (Ирвинг Джон)

На подножном корму

Под мостом лежал большой валун, образующий маленький водопад, в котором можно было промыть нашу форель: вода падала на узкие колыхающиеся брюшки, струилась по чудесным ребрам и наполняла упругую брюшину. Если зажать края разреза на брюхе, то вода начинает вытекать через рыбьи жабры — сначала розовая, затем прозрачная.

На двоих мы поймали двенадцать форелей, разложив их выпотрошенные внутренности на поверхности валуна. Усевшись у мотоцикла, мы принялись наблюдать, как воронье ныряет под мост, набрасываясь на рыбьи потроха до тех пор, пока на валуне ничего не осталось. Когда солнце показалось из воды и повисло на уровне моста, мы решили поискать ферму и договориться о завтраке.

Дорога была мягкой, и мы соскользнули с ее гребня в колею; Зигги вел мотоцикл медленно, и мы оба откинулись назад, наслаждаясь хвойным запахом леса, а также клевера и душистого сена за ним. Лес начал редеть, за ним во все стороны простирались поля; река менялась, становясь все глубже и быстрее, выталкивая роскошную ажурную пену к крутым берегам.

Затем дорога пошла немного в гору, и река стала уходить вниз, в сторону от нас; теперь мы увидели деревню — церковь с единственным куполом-луковицей и несколько крепких зданий, жавшихся друг к другу по одну сторону улицы. Перед деревней мы увидели ферму. И Зигги свернул к ней.

Просека оказалась топкой из-за вязкой, как тесто, грязи, и наше заднее колесо погрузилось в нее по самую цепь; мы забуксовали в жидкой грязи. Рядом с дорогой паслась коза, и мы едва не налетели на нее, лихорадочно давя на тормоз. Коза дала деру, когда нас вынесло на обочину; мы протарахтели мимо свинарника, и маленькие поросята отпрыгнули в сторону, как котята, а большие бросились бежать, словно толстые дамы на высоких каблуках. Задний протектор ходуном ходил в дорожной жиже; за нами во все стороны летели ошметки грязи. Удравшая коза подняла на ноги фермера и его жену.

Разлюбезный герр Гиппел со своей фрау Фрейной с радостью согласились на обмен — кофе и картофель за половину нашей форели, к тому же кофе из поджаренных зерен.

Фрау Фрейна словно пыталась выразить своими бесцветными, подмигивающими глазами: «О, заходите посмотреть, какая у меня премиленькая кухня!» Пышная грудь ее выгибалась колесом, как у доброй матушки-гусыни.

А этот герр Гиппел оказался настоящим гурманом.

— Вы большой знаток по части рыбы, — сказал ему Зигги.

— О, мы часто едим форель, — ответил он, осторожно ощипывая мясо и объедая рыбу до самых костей. Рыбьи скелеты он аккуратно складывал на краю тарелки.

— Как много сегодня форели! — воскликнула фрау Фрейна.

— А мы только что занялись этим делом, — усмехнулся Зигги. — Поиском подножного корма, да, Графф? Вернулись, так сказать, к элементарным законам природы!

— Ну вот, — кивнул Гиппел, — вы напомнили мне о законах.

— Но ведь мы так чудесно позавтракали, — возразила фрау Фрейна.

— Однако тут затронут вопрос о законах, моя дорогая, — сказал Гиппел. — У них на двоих было двенадцать форелей.

— О, я знаю, — произнесла фрау Фрейна. — Но мы бы не позавтракали так чудесно, будь у них только десять рыбин.

— Но только пять на одного, — возразил Гиппел. — Положено только пять. Но моя Фрейна права. Тогда завтрак не был бы так хорош.

— Как это ужасно, — вздохнула Фрейна и вышла во двор.

— Герр Зигги, — обратился к нему Гиппел. — Мне крайне жаль, что вы затронули этот предмет.

— Какой предмет? — удивился Зигги.

— Законы! — пояснил Гиппел. — Вы собрались уезжать и напомнили мне о них.

Фрейна вернулась обратно и протянула Зигги зеленую бумажку, повернув ее обратной стороной вверх.

— Что это? — спросил я.

— Это наш штраф, — ответил Зигги.

— О! — воскликнул Гиппел. — Какой же я хозяин после этого?

— Да кто вы такой, черт побери? — спросил Зигги.

— Егерь и инспектор по рыбнадзору, — ответил Гиппел.

— Это просто ужасно, — выдохнула Фрейна и снова вышла во двор.

— Очень приятно, — сказал Зигги. — Я всегда говорил, что весьма приятно подружиться с местным егерем.

— О, это действительно так, — заявил Гиппел. — Поэтому штраф всего лишь пятнадцать шиллингов.

— Пятнадцать шиллингов? — воскликнул я.

— Это самое малое, что я могу сделать для вас, — сказал Гиппел, который теперь тоже направился в сторону двери. — Простите, я на минутку, — буркнул он, — мне так неловко, — и, понурив голову, шагнул через порог на улицу.

— Да он просто разбойник! — возмутился я. — Где ты оставил мотоцикл?

— Не кипятись, Графф, — сказал Зигги, — наш мотоцикл стоит рядом с тем самым местом, где сейчас этот симпатяга Гиппел успокаивает свою чувствительную жену.

— Пятнадцать шиллингов, Зиг! — не унимался я.

Но Зигги вытащил нужное количество бумажек из кармана своей охотничьей куртки.

— Передай им это в качестве утешения, Графф, — сказал он. — А я еще минуту побуду здесь.

После чего мне пришлось выйти на улицу, чтобы подбодрить этих добросердечных супругов; мы все втроем уселись на крыльцо, наблюдая, как бестолковые козы становятся в боевую стойку перед мотоциклом, пытаясь проверить выдержку этого странного вожака.

Затем вышел не сказавший ни слова Зигги, и этого оказалось достаточно, чтобы бедная Фрейна снова расстроилась.

— О, они такие милые мальчики! — И она заплакала.

— О, еще какие милые, — подтвердил Гиппел. — Этот закон просто отвратителен! — прорычал он. — Следует принимать в расчет таких славных ребят!

Но Зигги попытался успокоить их.

— Ничего, ничего, — выпячивая вперед живот и поглаживая его рукой, сказал он. — Зато мы славно позавтракали, такой завтрак стоит пятнадцати шиллингов!

Его слова поразили нас всех, вернув Фрейне способность здраво рассуждать. Бедный Гиппел от возбуждения не нашелся что сказать.

Потом они стояли и смотрели, как мы седлали мотоцикл. Мы обогнули коз, стараясь на этот раз быть осторожней. Поросята бросились врассыпную как сумасшедшие.

— Просто удивительно, — сказал я Зигги, — чем может обернуться сделка насчет завтрака. — И тут я ощутил какой-то твердый предмет на его животе под курткой. — Что там у тебя? — спросил я.

— Сковородка фрау Фрейны Гиппел, — ответил Зигги, — а еще открывалка, точилка для ножей, штопор и солонка.

Потом мы зацепились за ограду, когда подъехали ближе к дороге, и на какое-то мгновение снова соскочили в колею. Но на этот раз мы ехали на приличной скорости, и нас вынесло на твердую почву. Мы видели Гиппела, махавшего нам двумя руками как ненормальный; фрау Фрейна выставила вперед свою необъятную грудь и тоже махала нам вслед, посылая воздушные поцелуи. Колеса снова соскользнули в колею и снова промылись в грязной жиже. И снова позади нас комками полетела грязь — шлеп-шлеп по бегущей вниз со склона дороге.

— Если приходится жить на подножном корму, — заявил Зигги, — требуются определенные инвестиции.

Сковородка под его курткой была еще теплой.