"Прекрасные создания" - читать интересную книгу автора (Штоль Маргарет, Гарсия Ками)10.10 КРАСНЫЙ СВИТЕРУстав до костей, как сказала бы Эмма, я лег в постель лишь перед самым рассветом. Через пару часов, проснувшись и с трудом собравшись в школу, я вышел на перекресток, где меня должен был забрать Линк. Несмотря на солнечный день, мое настроение было мрачнее тучи. И еще меня мучил голод. Этим утром я не отважился зайти на кухню. Эмма с первого взгляда догадалась бы, что мне известно о ночной прогулке, поэтому я решил не рисковать. Голова шла кругом. Меня одолевали тысячи сомнений. Эмма, которой я доверял, как своим родителям, казалась мне теперь чужой и ненадежной особой. Она скрывала от меня знакомство с Мэконом. Они решили разлучить нас с Леной. Их опасения каким-то образом были связаны с медальоном и днем рождения Лены. Я не мог самостоятельно сложить эти куски головоломки в одну понятную картину. Мне срочно нужно было поговорить с Леной Дачанис. Мысль о ней была такой неотвязной, что я не удивился, когда из-за угла вместо «битера» появился черный катафалк. — Ты опять копалась в моей голове? Я сел на пассажирское сиденье и бросил под ноги свой рюкзак. — Интересно, о чем ты сейчас думал? Лена с робкой улыбкой передала мне бумажный пакет. — Наверное, о пончиках? Я пока ехала в город, всю дорогу слышала, как урчал твой живот. Мы посмотрели друг на друга. Она потупила взор и смущенно вытянула ворсинку мохера из красного облегающего свитера. Такую модель можно было найти только на чердаке у Сестер. Вряд ли Лена купила его в саммервилльском магазине. Но, кстати, с каких пор она вдруг стала носить красное? Судя по всему, она не находилась сегодня «под плохим облаком». Я даже назвал бы ее настроение игривым и беззаботным. Похоже, она не читала мои мысли и не знала о встрече Эммы и Мэкона. Ей просто захотелось увидеть меня. Наверное, что-то из сказанного мною вчера вечером улеглось в ее сознании, и она решила дать нам шанс. Я улыбнулся и открыл бумажный пакет. — Надеюсь, ты голодный. Мне пришлось сражаться за них с вашим толстым копом. Она отъехала от тротуара. — Значит, тебе захотелось подвезти меня в школу? Это было что-то новенькое. — Вот еще! Она опустила боковое стекло. Утренний ветерок развевал ее локоны. Сегодня это делал он, и магия была ни при чем. — У тебя есть план получше? На ее лице появилось мечтательное выражение. — Меня устроит все, кроме занятий в школе. На одном из поворотов я взглянул на ее руки, сжимавшие руль. Там не было никаких нарисованных чисел. Никакого обратного отсчета до дня рождения. Сегодня она не заботилась о своем будущем. Я знал, что осталось сто двадцать дней. Зато это число как будто отпечаталось на моей собственной руке. Сто двадцать дней до того момента, когда случится нечто такое, чего боялись Мэкон и Эмма. Мы свернули на трассу номер девять. Я уставился в окно. Мне хотелось, чтобы Лена оставалась такой как можно дольше. Я закрыл глаза, сфокусировав внимание на баскетбольных приемах. Пасс и пробежка. Заградительный барьер. Обходной маневр. Групповой прессинг. К тому времени, когда мы приехали в Саммервилль, я знал, куда она направлялась. Для здешней молодежи это место являлось единственной заменой трех последних рядов в «Синеплексе». Катафалк, поднимая пыль, помчался к водонапорной башне, стоявшей на краю поля. — Мы паркуемся? Паркуемся у башни? Линк ни за что не поверил бы этому. Шум двигателя затих. Нас овевал ветерок, влетавший в салон через открытое окно. «Разве не здесь проводят время влюбленные пары?» «Да, тут встречаются студенты и ребята из колледжа. Но только не утром. Не в начале школьного дня». «Давай хотя бы раз забудем о школе. Неужели мы постоянно должны быть такими, как всегда?» «Мне нравится, какие мы». Мы расстегнули ремни безопасности, и я усадил ее к себе колени. Приятно было чувствовать, как она, такая теплая и счастливая, устроилась на мне. «Так вот, значит, как паркуются у башни!» Она захихикала и протянула руку, чтобы отбросить волосы с моего лба. — Что это? Я сжал ее правую руку. На запястье Лены была намотана нить, которую Эмма дала Мэкону во время их встречи на болоте. Мне стало не по себе. Я знал, что испорчу Лене настроение, но она должна была услышать правду. — Амулет. Мне подарил его дядя. — Сними эти бусины. Я повернул ее запястье, выискивая узел. — Что? Улыбка Лены угасла. — О чем ты говоришь? — Сними амулет. — Почему? Она отдернула руку. — Этой ночью кое-что случилось. — Что случилось? — Когда я вернулся от тебя домой, ночью меня разбудил странный шум. Я увидел, как Эмма выскользнула тайком на улицу посреди ночи. Это было очень странно, и я отправился за ней. Она сначала добралась до Топкого ручья, а затем отправилась на болото, где у нее состоялась встреча с одним человеком. — С кем? — С твоим дядей. — Что они делали? Лицо Лены стало молочно-белым. Я понял, что парковочная часть дня на этом закончилась. — Они говорили о тебе. Точнее, о нас... И о медальоне. Она насторожилась. — Что ты узнал насчет медальона? — Это какой-то темный талисман. Они не уточняли его предназначение. Твой дядя сказал Эмме, что я не закопал его. Судя по всему, мое упрямство злит их обоих. — Откуда им известно, что медальон является талисманом? Я почувствовал волну раздражения. Мне показалось, что она обращает внимание только на второстепенные детали. — Лучше спроси, откуда они знают друг друга! Ты не в курсе их дел? — Нет. Дядя Мэкон не докладывает мне о своих знакомствах. — Лена, они обсуждали наши отношения! Они хотят забрать медальон и изолировать нас друг от друга. Я так понял, что твой дядя считает меня угрозой. Я чем-то мешаю его планам. Он думает... — Что? — Он думает, что я обладаю магической силой. Она громко рассмеялась, и это рассердило меня еще больше. — Почему он так решил? — Потому что я провел в Равенвуд темную чародейку. Твой Дядя сказал, что это мог сделать только человек, обладающий силой. — Он прав, — нахмурив брови, согласилась Лена. Я не ожидал от нее такого ответа. — Ты шутишь? Если бы я имел магическую силу, то, наверное, знал бы об этом? Она пожала плечами. Конечно, откуда ей было знать. Но я-то про себя знал все! Мой отец писал романы. Мать до дня своей гибели исследовала биографии офицеров Гражданской войны. В моей жизни не было магии, за исключением кукол и мешочков Эммы. О какой такой силе могла идти речь? Ридли наверняка пробралась в особняк Равенвуда с помощью какой-то хитрости или лазейки. Очевидно, в системе безопасности чародейского дома сгорел один предохранитель. Похоже, Лена пришла к такому же выводу. — Расслабься, Итан. Я уверена, что этому найдется объяснение. Зато теперь нам известно о знакомстве Мэкона и Эммы. — Я смотрю, ты не очень расстроилась. — О чем ты говоришь? — Они обманывают нас. Твой дядя и Эмма договорились разлучить нас друг с другом. Они хотят отобрать у меня медальон. — Разве это обман? Мы же никогда не спрашивали их, знакомы они или нет. Почему она не соглашалась со мной? Почему не расстроилась и не рассердилась? — Значит, если не спрашивали, то нечего и удивляться? А ты не находишь странным, что твой дядя пришел ночью на болото, встретился там с Эммой и попросил ее пообщаться с духами? Я не понимаю, почему ты так спокойна! Лично мне их гадание на куриных костях показалось дикостью! — Конечно, все это выглядит дико. Но я уверена, что они просто заботятся о нас. Возможно, пытаются защитить от чего-то... — От чего? От правды? Хотя они действительно говорили о какой-то женщине. Твой дядя хотел узнать, где сейчас обитает какая-то Сара или Сэра. Потом он сказал, что если ты уйдешь во Тьму, то станешь проклятьем для всех нас. — Что он имел в виду? — Я не знаю. Может, тебе лучше расспросить своего дядю? Заодно посмотрим, расскажет ли он тебе правду. Однако я зашел слишком далеко. — Дядя Мэкон готов отдать жизнь, защищая меня. Он всегда был добр ко мне. Он приютил меня в своем доме, хотя знает, что через несколько месяцев я могу превратиться в чудовище. — А ты знаешь, от какой беды он защищает тебя? От чего или от кого именно? — От меня самой! — сердито ответила Лена. Она сползла с моих коленей, открыла дверь и вышла из машины. Чтобы не привлекать внимание жителей Саммервилля, мы остановились в тени массивной белой башни. Я лишь сейчас заметил, что погода изменилась. Там, где несколько минут назад синело безоблачное небо, вскипали черные тучи. К нам приближалась гроза. Лена не хотела продолжать разговор, но я уже не мог остановиться. — Нет, причина не в тебе! Подумай сама. Почему твой дядя назначил Эмме тайную встречу? На болоте! Ночью! Они говорили о медальоне. Почему они не хотят, чтобы он оставался у нас? И главный вопрос! Почему им так не нравится наша дружба? Усилившийся ветер заставлял меня повышать голос. Мы стояли на поле, и волосы Лены хлестали ее по лицу. Она прокричала мне в ответ: — Я не знаю. Родители всегда стараются разлучить подростков и не дать окрепнуть их чувствам. Так у них принято. Если хочешь знать причину, то спроси у Эммы. Она ненавидит меня. Я даже не моху подъехать к твоему дому, потому что она накажет тебя, если увидит нас вместе. Живот свело судорогой. Я сердился на Эмму. Сердился, как никогда в жизни. Но я по-прежнему любил ее. Это она клала мне под подушку письма от Зубной феи. Это она перевязывала мне разбитые коленки и без устали бросала мяч, когда я решил попасть в Малую баскетбольную лигу. После гибели мамы, когда отец вычеркнул меня из своей жизни, Эмма осталась единственным человеком, который присматривал за мной, заботился обо мне и интересовался, ходил ли я в школу, как прошла моя очередная игра. Я надеялся, что у нее имелись веские причины для неприязни к Лене. — Ты просто не понимаешь ее. Она думает, что наши отношения... — Вредят тебе? Ты хочешь сказать, что она защищает тебя? Вот так же поступает и мой дядя. Ты когда-нибудь думал о том, что они оба пытаются защитить нас от одной и той же беды... От меня! — Почему ты всегда заканчиваешь тем, что обвиняешь себя в чем-то? Она отошла от меня и раскинула руки в стороны, словно хотела улететь в грозовое небо. — А что мне остается? Как ни крути, но это правда. Они боятся, что я нанесу тебе вред. — Ты ошибаешься. Их беспокоит медальон. Они что- то скрывают от нас. Я сунул руку в карман и нащупал знакомый предмет, завернутый в носовой платок. Теперь мне придется всегда носить его с собой. Я знал, что Эмма сегодня наверняка обыщет мою комнату. И если бы она нашла медальон, мы больше никогда не увидели бы его. Я положил платок с камеей на капот машины. — Нам нужно узнать, что случилось дальше. — Прямо сейчас? — Почему бы и нет? — А если ничего не получится? Я развернул медальон. — Сейчас увидим. Она попыталась отдернуть руку, но я схватил ее за запястье и прикоснулся к камее... Утренний свет стал невыносимо ярким. Все вокруг растворилось в его сиянии, а потом я почувствовал знакомый толчок, который перенес меня на сто пятьдесят лет назад. Последовал второй рывок. Я открыл глаза. Вместо хлопкового поля и горящих строений перед нами возвышалась водонапорная башня. Медальон не показал нам новых картин. — Ты заметила? Нас перебросило туда, а потом вдруг вернуло обратно. Она кивнула и слегка оттолкнула меня. — Я подумала, что у меня просто закружилась голова от тряски в машине. — Ты что, блокировала наши видения? — О чем ты говоришь? Я ничего не делала! — Точно? И ты сейчас не применяла никаких магических чар? — Нет, я просто пыталась не заразиться твоей глупостью. Но похоже, мне не хватило сил. Что-то тут было не так! Видение втянуло нас и выбросило обратно. Почему медальон не подействовал? Лена подошла к машине, чтобы завернуть камею в платок. Я снова увидел на ее руке нить с костяными бусинами — тот амулет, который Эмма дала Мэкону Равенвуду. — Сними эту вещь. Я поддел палец под нить. — Итан, дядя сказал, что амулет защитит меня от темных чар. Ты сам говорил, что Эмма делает такие штучки постоянно. — Я хочу кое-что проверить. — Проверить? — Возможно, медальон не подействовал из-за амулета. — Он ведь действует не всегда, ты это знаешь. — Да, но видение началось, и что-то остановило его. Лена покачала головой. Локоны заметались по ее плечам, как черные змеи. — Ты действительно так думаешь? — Давай проверим. Сними его. Она посмотрела на меня, как на сумасшедшего, затем задумчиво нахмурилась. — Если выяснится, что я ошибся, снова наденешь его. Поколебавшись секунду, она протянула мне руку, чтобы я снял амулет. Развязав узел, я сунул нить с бусинами в карман. Она сжала пальцами мою ладонь. Я прикоснулся к медальону, и нас втянуло в пустоту... — — — — — Итан, очнись. Пожалуйста, очнись. Я открыл глаза. Мы стояли среди поля около машины. Я посмотрел на Лену. Ее глаза блестели от слез. — О боже! Я нагнулся и прикоснулся к траве у наших ног. На земле остались красные пятна. — Это кровь. — Кровь Итана Картера Уота? — Я думаю, да. — Ты был прав. Амулет не подпускал нас к видению. Но почему дядя Мэкон сказал мне, что он предназначен для защиты? — Возможно, так оно и есть. Хотя не только для защиты. Он типа тех штучек, которые «два в одном». — Ты не обязан поднимать мне настроение. — Похоже, они пытаются скрыть от нас какую-то информацию. Что-то связанное с медальоном и, как мне кажется, с Женевьевой. Мы должны узнать об этом все, что сможем, и желательно до твоего дня рождения. — При чем тут мой день рождения? — Та информация, которую хотят утаить от нас Эмма и твой дядя, имеет отношение к твоему дню рождения. Лена вздохнула и, оценив мои слова, печально кивнула. — Они знают, что я должна уйти во Тьму. Вот в чем дело. — И где же тут связь с медальоном? — Не знаю. Но это неважно. Вообще ничего не важно! Через четыре месяца я перестану быть собой. Ты видел Ридли? Я могу превратиться в такое же злое существо или даже хуже. Если мой дядя прав и я буду объявлена фурией катаклизмов, то Ридли по сравнению со мной покажется волонтером Красного Креста. Я притянул ее к себе и обнял, словно мог защитить от беды, перед которой мы были бессильны. — Не думай так. Даже если ты права, мы найдем какой-нибудь выход. — Ты не понимаешь, Итан. Мы не можем повлиять на результат. Все произойдет само собой. Чем громче она говорила, тем сильнее становился ветер. — Ладно. Возможно, ты права и процесс объявления происходит сам собой. Но мы должны найти способ, чтобы это не случилось с тобой. Ее глаза потемнели, словно небо над нами. — Может, просто будем наслаждаться временем, которое у нас осталось? Я впервые почувствовал вес ее слов. «Время, которое у нас осталось». Я не мог... Я не хотел терять ее. Одна лишь мысль о скорой разлуке сводила меня с ума. Это было хуже, чем потеря всех друзей. Хуже всеобщего презрения в школе. Хуже вечной обиды Эммы. Разлука с Леной казалась самым гибельным событием, которое я мог себе вообразить. Это все равно что падать в пропасть, безнадежно ожидая удара о землю. Перед глазами возник Итан Картер Уот, упавший на грязную траву. Мне вспомнилась красная кровь на пожухлых стеблях. Ветер начал завывать. Нам пора было возвращаться в Гэтлин. — Не отчаивайся. Мы найдем какой-нибудь способ. К сожалению, произнося последнюю фразу, я сам не верил в нее. |
|
|