"Тайны советской дипломатии" - читать интересную книгу автора (О.Гриневский)

Но... сели за большой стол, и хозяин, запинаясь, стал читать по бумажке позицию Советского Союза (известную из любой советской газеты) и при этом часто вытирал платком потеющий лоб. Палестинцам, заявил он, нужно добиваться своих прав на создание собственного государства, но при этом уважать права других народов, живущих в этом регионе. Это обоюдное признание и есть ключ к миру на Ближнем Востоке.

Обескураженные всем увиденным, палестинцы никак не прореагировали на это заявление Брежнева.




Как Громыко учил Арафата играть в карты


Прошло три месяца. Арабские лидеры зачастили в Москву и Вашингтон. Американцы усиленно обхаживали руководство Израиля. В Женеве прошла встреча Вэнса и Громыко. Было ясно, что на ближневосточной «кухне» что-то варится. Арафат забеспокоился и решил узнать все из первых рук. Двадцать восьмого августа он снова прилетел в Москву. Громыко как раз собирался в Америку, где ему предстояли переговоры по ближневосточным делам, потому он взял быка за рога. Вот как беседовали Громыко и Арафат.

Громыко. Рано или поздно, если вы хотите добиться создания Палестинского государства, вам придется признать право Израиля на существование. Однако важно синхронизировать этот шаг с одновременным признанием вашего права на создание собственного государства. Для этого и существует дипломатия. Пока вы держите «карту признания» в кармане, но ведь ее можно и передержать. Скажите, что я должен буду возразить и на какое мнение ООП сослаться, в случае если Вэнс в разговоре со мной заявит, что, мол, палестинцы не намерены признавать Израиль и собираются сбросить его в море?

Арафат. Американцы действительно используют эти доводы, но их аргументация неубедительна. Возникает вопрос: если Израиль не боится всех арабских государств, вместе взятых, то как он может бояться одного Палестинского государства. На самом деле американцы и израильтяне опасаются, что Палестинское государство может стать базой для распространения советского влияния в этом районе.

Громыко. Разговор об опасности со стороны будущего Палестинского государства действительно носит надуманный характер. Но тем не менее такие доводы используются против палестинцев как в политическом, так и в юридическом плане. Эти доводы нужно умело парировать. Американцы ставят вопрос об одновременном признании Израилем и палестинцами друг друга. Это реальность, а мы должны жить в реальном мире. Можно сформулировать этот вопрос иначе: могу ли я сказать Вэнсу или Картеру, что со стороны палестинцев не возникнет трудностей, если дело пойдет к договоренности о том, что Израиль и США признают их право на государственность, а палестинцы одновременно найдут формулу признания права Израиля на существование. Таким образом, речь может идти о взаимном одновременном признании.

После долгих препирательств Арафат сказал, что сегодня ночью палестинцы вновь обсудят этот вопрос и постараются дать ответ. Однако позитивного ответа тогда Громыко не получил.

Впрочем, Арафат был совсем не так прост, как могло показаться на первый взгляд. Для Громыко не являлось секретом, что на эту же тему палестинский лидер ведет тайные переговоры с американцами, но не напрямую, а через Египет и Саудовскую Аравию. Незадолго до этой встречи в Москве посредники передали Арафату американское предложение — принять резолюцию № 242 Совета Безопасности, пусть даже с оговорками, в обмен на признание ООП Соединенными Штатами.

Но, пока палестинцы тянули с ответом, ситуация изменилась. Через саудовского министра иностранных дел американцы сообщили, что поезд ближневосточного урегулирования уже тронулся в путь и теперь палестинцы, если успеют, могут вскочить на него на ходу.

Видимо, под влиянием всех этих разговоров Арафат решил запустить пробный шар. 18 октября 1977 года он публично заявил: «Мы требуем гарантий — надежных гарантий обеспечения прав каждого народа. Нет, мы не хотим и не стремимся сбросить кого-либо в море... Но мы не хотим также, чтобы нас изгоняли в пустыню. Мы хотим только одного: мирного сосуществования при соответствующих гарантиях мира».

Но было уже поздно: поезд ушел в другом направлении. Заявление Арафата оказалось проигнорированным.




Брежнев раскрывает заговор


Главным противником урегулирования проблемы с Израилем были, однако, не палестинцы, а президент Сирии Хафез Асад. И это при том, что после разрыва с Каиром Сирия стала основной опорой Москвы на Ближнем Востоке, — но опорой ненадежной и капризной. Поэтому Асада и пытались уломать в первую очередь советские руководители. Да и он сам, почувствовав, что в воздухе запахло жареным, поспешил в Москву, чтобы посмотреть, что варится на кремлевской «кухне».

Восемнадцатого апреля все того же суматошного 1977 года Асад вылетел из Дамаска с огромной свитой. Самолет был уже в воздухе, но в Москве так и не было точно известно, кто конкретно из сирийских руководителей сопровождает президента. Это была дипломатия по-сирийски. Поэтому бесшабашный Брежнев прохрипел старцам из Политбюро, средний возраст которых перевалил за семьдесят:

— Айда, ребята, все во Внуково встречать сирийцев!

Кое-кто уклонился, ссылаясь на занятость, но большинство поехали. Для мидовских ближневосточников, готовивших визит Асада, это был караул. Советский протокол суров, но справедлив: на каждого их члена (руководства) должен быть наш член (Политбюро). Но попробуй определить, сколько нужно наших, когда неясно, сколько у них. Причем каждому нужен еще хороший переводчик. Ошибиться нельзя — голову оторвут. А тут еще «девятка»[5 - Герой популярного в те годы кинофильма «Оптимистическая трагедия»; сифилитик, говоривший пропитым, простуженным басом.] свирепствует: ни одного лишнего человека в аэропорту быть не должно!

Самолет сирийского президента шел на посадку, члены Политбюро уединились в специально отведенной для них комнате справа от входа, а заместитель заведующего ОБВ, отвечавший за визит, проводил последний инструктаж.

— Слушайте меня внимательно и запоминайте, — говорил он переводчикам. — Я поднимаю один палец — ты, Пересыпкин, идешь к Громыко. Я поднимаю два пальца — ты, Тарасов, идешь к Устинову. Я поднимаю три пальца...

В это время сзади раздался хриплый, с придыханием голос:

— Это что за заговор тут происходит?