"Наследие" - читать интересную книгу автора (Хольдер Нэнси, Виге Дебби)

7 ЯНТАРЬ

Холли и Жеро, оставшись одни, сидели по разные стороны кровати. Жеро кутался в одеяло и молчал. Холли не поднимала глаз. Руки тряслись, колени дрожали. Постель была такая узкая, что девушка чувствовала тепло его тела. Жеро смущенно отодвинулся.

— Я не хотела… — вырвалось у нее.

— Конечно нет.

Это был какой-то неузнаваемый звук. Раньше Жеро говорил совсем иначе.

— Не хотела тебя бросать в огне, — поспешила объяснить она, невольно повысив голос. — Мои сестры не знали, что тебя ждет.

— По-моему, теперь уже все равно.

Он даже не повернулся. Холли помнила, как обнимала его широкие плечи, укутанные сейчас одеялом. Какими мягкими и теплыми были губы Жеро, какими настойчивыми они становились в минуты страсти. Стоило подумать об этом, и руки затряслись еще сильнее.

«Я так долго мечтала об этой встрече. Кто мог представить, что она будет такой? Я счастлива, что он жив. Так счастлива. Но… он больше меня не любит. Если вообще когда-нибудь любил. Я заставлю его любить! — в ярости думала она. — Я ведьма!»

Холли сжала кулаки, сопротивляясь искушению. Нет. Тогда это будет не победа, а поражение.

— Я… мы могли бы полечить твои шрамы, — предложила она.

— Держись от меня подальше, — прохрипел он. — Эдди и Кьялиш погибли?

— Да.

Она закрыла глаза, вспомнив, как Эдди кричал, на помощь, а на него надвигалось морское чудовище. Да, Холли сделала выбор — решила спасать Аманду, хоть и боялась, что та уже сгинула.

Молчание Жеро было хуже любых обвинений.

— Это все из-за нас, — наконец промолвил он. — Из-за моей семьи. Деверо.

Он произнес это имя, словно проклятие. Девушка подумала, что он недалек от истины.

— Холли, мой отец возглавит Верховный ковен. Он все для этого сделает. Не остановится, пока не сядет на трон из черепов сам или не посадит Илая. А для этого им нужен Черный огонь.

— Я знаю, — шепнула она.

— Ему плевать на всех. И на меня, — Жеро подался вперед, одеяло соскользнуло. Он спрятал лицо в ладонях. — Боже мой, я совсем раскис. Жалкий нытик!

— Нет. — Она положила руку ему на плечо.

Он вздрогнул и отшатнулся. Холли испуганно прижала к груди ладонь, подумав, что сделала ему больно.

— Прости, — прошептала она.

— И ты прости. — Он глубоко вздохнул. — Пожалуйста, Холли. Мне нужно побыть одному.

Время будто остановилось. Наконец Холли встала, пошатываясь, вышла из комнаты и прикрыла за собой дверь.

— Как ты себя чувствуешь, родная? — тихо спросил Филипп.

Они с Николь сидели рядом на диванчике. Остальные обсуждали, что видели Кари и Сильвана, и потихоньку готовили ужин. Холли ушла в спальню, где отдыхал Жеро, и до сих пор не появилась.

Николь медленно кивнула.

— Все в порядке. Ведь ты здесь. — Она удивленно посмотрела на него. — Ты и в самом деле пришел за мной.

Он улыбнулся.

— Я же обещал. А мы, Ковен белой магии, всегда выполняем обещания.

Он наклонился и поцеловал ее. Девушка заулыбалась. В поцелуе тоже было обещание, и она знала, что Филипп его сдержит.

— Я люблю тебя, — сказала она. — Только благодаря тебе меня не покинула надежда.

— А ты знаешь, что я тоже тебя люблю и сделаю ради тебя все?

Она счастливо кивнула.

— Да. Я это чувствую.

Астарта мяукнула и запрыгнула на колени к хозяйке. На глаза девушки навернулись слезы.

— Киса, — ласково произнесла она. — Милая моя.

Тут Николь осознала, что на самом деле плачет о Гекате. Астарта вскинула мордочку, положила на щеку девушки лапку и поймала слезу, будто все поняла. В ее движении было столько нежности! Николь погладила кошку и прижалась к Филиппу. Астарта замурлыкала.

— Она тебя очень любит, — сказал молодой человек.

Николь закрыла глаза.

— Да. — Она сглотнула. — Надо поговорить с Холли о Джоэле.

Филипп удивленно поднял бровь.

— Что?

Глубоко вздохнув, Николь встала. Ноги не слушались. Молодой человек поддержал ее.

— Спасибо. — Она помедлила. — Если хочешь, идем со мной.

— Конечно.

Они взяли друг друга за руки, и вышли из гостиной. Николь стало не по себе. Теперь она еще сильнее боялась Холли, пусть даже та рисковала ради нее жизнью.

Девушка тихонько постучала в дверь спальни.

— Можно?

Дверь открылась. Холли плакала. Она ничего не сказала, только раздраженно прищурилась.

— Что такое?

Николь смотрела мимо нее. Ее взгляд был прикован к Жеро. Вид страшных увечий завораживал, она не могла отвести глаз, будто бы кто-то приказывал ей: «Запомни и берегись». Деверо лежал, отвернувшись к стене и натянув покрывало до подбородка.

Холли словно почувствовала праздное любопытство девушки. Бросив на Николь тяжелый взгляд, она вышла, прикрыла дверь и скрестила руки на груди.

«Это же я», — вертелось на языке у Николь, но вместо этого она сказала:

— Мне было видение. О человеке по имени Джоэль… Кажется, он погиб.

Ведьма побледнела. Николь протянула к ней руку, поддерживая. Холли закусила губу и смотрела куда-то в пространство. Ее трясло.

— Что ты видела? — наконец спросила она.

— Он лежал на полу в своем доме. Дверь была открыта, в нее летел снег.

— Проверь, — приказала Холли Филиппу.

Он кивнул.

— Какой адрес?

— Я с тобой, — сказала Николь.

— Нет. — Холли покачала головой. — Ты остаешься.

Девушка нахмурилась.

— Но…

— Она права, — согласился Филипп. — Побудь здесь. Я лучше один.

Филиппа не было почти час. Когда он вернулся, Холли ждала в прихожей. Лицо у нее посерело, под глазами темнели круги. Раньше он и не замечал, как она устала. Бедняжка. В мешковатом свитере девушка выглядела совсем худой, брюки-капри на ней болтались. Она вообще хоть что-нибудь ест? Холли выпали непосильные испытания. Он не понимал, как она до сих пор не сломалась. Такой силой духа и смелостью нельзя было не восхищаться.

Холли взглянула на молодого человека и опустила глаза. По выражению его лица она все поняла. Джоэль и в самом деле погиб. Николь видела правду.

Ведьма долго молчала.

— Он исцелил меня, — наконец произнесла она. — Спас мне жизнь в той неоконченной битве. А я…

— Иногда приходится идти на сделку, — сочувственно сказал Филипп. — Если в этот раз тебе ее предложили, ты все сделала правильно. Ты — верховная жрица ковена, могущественная ведьма. От тебя многое зависит.

Она подняла голову. В глазах появился жесткий, холодный блеск.

— Если я такая вся из себя могущественная, почему же мне пришлось на сделку идти?

Холли немного смягчилась.

— Как ты поступил с телом?

Он ответил не сразу.

— У нас принято кремировать умерших. Но этого я сделать не мог. Просто вызвал полицию. Они решат, что у Джоэля был сердечный приступ, так что лишних вопросов не возникнет.

— Ты не стал их дожидаться?

— Non. Они меня не найдут. Нас не найдут, — поправился он.

— Хорошо. Спасибо.

Он кивнул.

— Не за что, Холли.

Девушка моргнула, не веря, что слышит в его голосе теплые нотки. Филипп еще больше проникся к ней сочувствием. Холли пожала плечами, словно показывала, что ее броню ему пробить не удалось, и вышла. Молодой человек остался в прихожей один.

К нему подошла Николь, обняла его и прижались лицом к груди.

— Все было как в моем видении? — спросу она печально.

— Да.

— Господи. Как же я это все ненавижу! Я так больше не могу.

Он погладил ее по голове. Пусть поплачет

Сесиль Бофрер отыскала на чердаке коробки с елочными игрушками. Последний месяц они с Дэном Картером и Ричардом Андерсоном жили в небольшом домике, в Сан-Франциско. Хотели остановиться у Барбары Дэвис-Чин или в доме Катерсов, но потом решили, что лучше держаться подальше от мест, где их может легко найти Майкл Деверо. Сесиль была рада, что денег у них пока хватало: зарабатывать магией она не любила.

Она с нетерпением ждала, когда закончится это испытание, если оно вообще когда-нибудь закончится. Битва добра и зла вечна. Неужели им не суждено узнать, что такое покой?

Несмотря на то, что предки Сесиль практиковали вуду, дома, в Новом Орлеане, женщина всегда отмечала Рождество. Вот и сейчас она начала готовиться к празднику. Правда, настроения совсем не было. Ричард еще не пришел в себя после того как узнал о магическом мире, а тревога за дочерей совсем его подкосила. Как ни странно, ему стало лучше, он заговорил о том, что нужно разработать план, хотел помочь девочкам. Сесиль даже предупредила его, что они прячутся и должны сидеть тихо. Дэн по-прежнему оплакивал смерть сына Кьялиша и его друга Эдди. Она знала — для шамана это будет первое Рождество без них.

«Первый раз всегда самый трудный, — думала Сесиль, наряжая елку. — Первый день рождения, первая годовщина… Первый раз входишь в его комнату и понимаешь, что он уже не сядет в любимое кресло… Ах Маркус!»

Она потеряла свою любовь много лет назад. Маркус, профессор Тулейнского университета, был необыкновенным человеком — творческим, ярким, добрым. Он умер от инсульта… Хотя Сесиль часто колдовала на благополучие и здоровье родных, это не помогло — Маркус ушел за считанные секунды…

Теперь она посвятила себя заботам о родственнике других людей и волновалась, все ли делает правильно.

— Вот славно, — сказал Ричард, входя в гостиную.

Николь и Аманда с ума сойдут, когда увидят отца. Он же совсем поседел!

«И все-таки они его увидят, — мысленно поклялась Сесиль. — Мы снова будем вместе. духи-лоа помогут им, приведут домой».

— Спасибо. — Она улыбнулась и протянула Ричарду коробку с елочными украшениями — рождественскими носочками цветного стекла. — Поможете?

— Сейчас, только посижу немного, отдышусь.

Он опустился в кресло, сложил руки и с безмятежной улыбкой посмотрел на нее.

— Вот бы сейчас яичного коктейля.

Сесиль промолчала. Виски, которое в этот коктейль добавляют, вот чего он хотел! По молчаливому соглашению они с Дэном никогда не покупали алкоголь и следили, чтобы Ричард за продуктами не ходил.

До полнолуния остался всего день. Ведьмы и чародеи всего мира готовились к Йолю, празднику зимнего солнцестояния. Он зародился в Древнем Египте, где в течение двенадцати дней люди праздновали возрождение Гора, сына Исиды и Озириса. О колдовской силе этого времени знали во многих культурах, оно дало начало самым разным обрядам и традициям. В Америке праздник превратился в Рождество. Сесиль всегда его любила и вместе с другими колдунами вуду участвовала в различных ритуалах, черпая в них силу братства.

Увы, теперь она осталась одна. Чужая в чужой земле. Ей не на кого было положиться, кроме Дэна Картера. Они поддерживали друг друга, надеялись, что их друзья спасут попавших в беду, покончат с враждой Катерсов и Деверо и вернутся домой.

А вдруг Деверо убедят Верховный ковен, что их личная вендетта должна стать общей? Втянут в нее Материнский ковен? Такая война никогда не кончится. Ее представят как битву добра и зла. А между тем она такой никогда не была. Не все Катерсы — воплощение света.

Впрочем, если поверить, что Жан действительно любил Изабо, то не все Деверо — воплощение тьмы.

Она вздохнула и повесила на елку серебристый носочек. На сердце стало тяжело. Сесиль в который раз подумала, как хорошо им с племянницей было бы сидеть дома, во Французском квартале, и слыхом не слыхивать про то, что творится в Сиэтле.

Нет, так рассуждали только малодушные. Она знала: на тех, кто говорит с духами-лоа, лежит огромная ответственность.

«Нужно сказать Аманде спасибо, что она мне обратилась, — подумала Сесиль. — Ведь меня позвали выполнить свое высшее предназначение».

Правду сказать, благодарности она не чувствовала. Ричард волновался за дочерей, а Сесиль мучила тревога за племянницу.

Женщина снова вздохнула и вытащила из коробки стеклянный шарик. Тогда-то она и заметила, что на Ричарда Андерсона упала тень.

Крылья! По бледному лицу мужчины и бежевой обивке кресла один за другим скользнули несколько размытых силуэтов. В зловещей тишине они проплыли по обоям.

Сесиль по привычке держала шторы закрытыми — значит, тени были магические, а не обыкновенные.

Затаив дыхание, женщина поставила коробку и шепотом взмолилась: «Хранители-лоа, придите. Хранители, возьмите колдовскую силу из этой комнаты и защитите нас».

Тени упрямо плыли по стенам, затем соскользнули, вытянулись на деревянном полу и поползли к Сесиль. Она забралась на стремянку и стала шептать молитвы, прося защиты и победы над злом.

Сверху, из спальни Дэна Картера, долетел удивленный возглас. Над головой протопали шаги, открылась дверь. Затаив дыхание, женщина слушала. Картер сбежал по ступеням.

— Стой! — крикнула она, когда он появился на пороге.

Увидев зловещие тени, шаман встал как вкопанный, затем сделал несколько пассов и сунул руку в кожаный мешочек с травами, который, по счастью, догадался захватить. Картер достал оттуда какой-то порошок и посыпал перед собой.

Тени отхлынули, словно у них на пути возникла невидимая преграда. Дэн бросил порошок в воздух, таким образом окружая себя защитой. Шаман двинулся к Сесиль, жестом приказав ей молчать. Он подошел к лестнице, швырнул в женщину колдовскую пыль и протянул к ней руки. Сесиль послушно спустилась. Картер взвалил ее себе на плечо и пошел к двери.

Весь дом тряхнуло. Задребезжали окна, в трубе раздался птичий клекот. Воздух наполнился жутким воем адских гончих. Их невидимые когти стучали по деревянному полу. Сесиль чувствовала смрад влажной шерсти и раскаленное дыхание, но не могла ничего разглядеть. Пробегая мимо, собаки опрокинули кресло, в котором сидел Ричард. Они, конечно, были невидимыми, но вполне материальными.

Мистер Андерсон вскочил. Его опять сбили ног. Мужчина упал на колени, сражаясь с незримым противником.

— Скорей! Бегите! — закричал он.

Дэн развернулся и отпустил Сесиль. Женщина подняла руки, взывая к Барону Субботе, королю вуду. Между ее ладонями поднялся вихрь, и Сесиль направила его на помощь Андерсону.

Дверь резко захлопнулась у них перед носом. Сесиль заколотила в нее кулаками.

— Ричард!

Шаман крепко сжал ручку, одновременно читая заклинание. В комнате слышалось клацанье когтей, рык и лай.

Дверь выгнуло, и она с треском распахнулась. Ричард вылетел вон, и Дэн снова захлопнул ее.

— Бежим! — завопил Андерсон.

Лицо у него было все в крови, на макушке не хватало клока волос.

Сесиль бросилась к лестнице. Мужчины — следом.

— Наверх! — крикнул Дэн.

По полу заструился горячий темно-коричневый туман. Он поднимался, обвивал ноги, обжигая кожу. Сесиль закричала. Дэн втащил ее на лестницу и стал подталкивать вперед. Женщина спотыкалась, но шаман не давал ей передышки, пока она не выскочила на площадку. Ричард не отставал.

— В мою комнату! — крикнул шаман. — Давай же, Сесиль!

Она встрепенулась, будто ее имя разрушило какое-то заклятие. Женщина побежала по коридору, бормоча:

— Да что же это? Что происходит?!

Колдунья догадывалась, в чем дело: на них напали, Верховный ковен или Деверо. Она ждала этого дня, готовилась к нему. Стоило потерять бдительность — и началось. Как же их нашли?

Сесиль, Дэн и Ричард влетели в комнату и захлопнули дверь. «Ловцы снов», перья, кости, свисавшие с потолка, закачались. Сесиль начала молиться лоа, Дэн призвал на помощь Ворона, свой тотем, а Ричард загородил вход комодом. Дом гудел, будто по нему катались пушечные ядра. Дверь тряслась так, что едва не слетала с петель. Окно разлетелось вдребезги.

В комнату влетел огромный черный сокол.

— Берегись! — крикнул Дэн и бросился к Сесиль.

Они упали на пол, укрываясь от летящих все стороны осколков. Птица закричала. Сесиль украдкой взглянула на нее из-под руки шамана. Сокол спикировал на Ричарда, но тот вовремя присел, и клюв птицы вонзился в стену. Из него хлестала кровь. Сокол бил крыльями, как безумный, вертел головой, стараясь освободиться, но все тщетно.

Дэн стал читать заклятие. Сесиль присоединилась к нему, по-французски умоляя погубить врага, а его злой дух отослать хозяину. Однако птица не сдавалась.

Ричард схватил с комода лампу и принялся колотить сокола. Тот заверещал, но мужчина все бил и бил. Сесиль и не подозревала, что он такой сильный. Наконец сокол обмяк и упал.

В разбитое окно хлынули бесы. Крошечные твари с чешуйчатой кожей подергивались, хихикали, пробираясь по осколкам. Они совершенно не обращали внимания на то, что ранили себя: одни умудрялись отсечь лапу, другие отрезать коготь, однако продолжали с шумом и бормотанием лезть вперед, как тараканы или крысы, неуклонно приближаясь к Дэну и Сесиль.

«Холли! Помоги!» — мысленно крикнула Сесиль.

Она не знала, услышит ли девушка ее зов, но Дэн повернул голову и сказал:

— Молодец. Правильно!

Колдунья почувствовала вибрацию его магической силы.

— Холли! Спаси! Нас обнаружили!

Наступил Йоль, праздник зимнего солнцестояния. Саша улыбалась, глядя на две пары, решившие связать себя узами и удвоить колдовскую силу. Женщина имела право провести этот ритуал, ведь она принадлежала к Материнскому ковену. Она понимала, что сейчас ее друзьям сила нужна как никогда. Тучи над ними сгущались, и мирные деньки подошли к концу.

И вот в ночь полнолуния у ворот Вестминстерского аббатства перед Сашей стояли две молодые пары. Руки влюбленных связывали шнуры, вымоченные в отварах трав. Скоро она надрежет ладони молодым людям, и они смешают свою кровь.

Одной из пар были Филипп и Николь. Это Сашу нисколько не удивило. А вот при виде второй грустно улыбнулась, вспомнив ушедшую невинную любовь: Томми Нагаи открыл свои чувства Аманде, а та их явно разделяла.

«Жизнь полна неожиданностей, — подумала Саша. — И среди них много приятных».

Увы, как это часто случается, ритуал принес ей и радость, и разочарование. Саша надеялась, что Жеро свяжет себя узами с Холли, но он наотрез отказался.

— В моей крови зло, — сказал он матери. — Я — Деверо.

Именно это Саша и пыталась ему объяснить. Он Деверо, вот что главное.

Холли мужественно приняла отказ, хотя для нее это явно стало ударом, ведь узы — высший союз, в который могут вступить колдун и ведьма. Она любила Жеро и не скрывала этого. Думала, что он согласится пройти ритуал вместе с ней. В конце концов, она многое вынесла ради него: противостояла Материнскому ковену, рисковала своей жизнью и жизнями тех, кого любила. А Жеро только и мог сказать, что он, видите ли, Деверо!

Теперь Холли помогала Саше связывать шнуром запястья других влюбленных. Сердца Николь и Филиппа горели страстью. Аманда и Томми стали тихими, застенчивыми друг с другом, совсем как дети.

— Именем Богини отныне вы будете поддерживать друг друга в часы невзгод, — начала Саша. — Милостью ее черпать силы друг в друге, как господин в своей госпоже и госпожа в господине.

— Благословенны будьте, — произнесли свидетели.

Алонсо перекрестил молодых людей, а Саша обмакнула в воду пучок дубовых листьев и окропила влюбленных.

— Пусть госпожа станет покровительницей господину, а господин — покровителем госпоже.

— Благословенны будьте.

Холли смахнула слезы. Жеро стоял в тени, недосягаемый для матери-Луны. Девушка не видела его, но помнила каждый его шрам, оплывшую кожу под глазами, из-за которой казалось, что его лицо тает. Она понимала, почему он отказался, и все же сердце у нее разрывалось.

«Теперь наша очередь», — мысленно сказала Холли.

Она сознавала, что это огромный риск. Вдруг Изабо потребует смерти Жана? Вдруг Жан исполнит клятву мщения? И все же ее страсть была неутолима. Она бы жизнь отдала за него, всех бросила. Она и в самом деле была готова на это.

Жеро не смотрел на нее, словно боялся, что от его решимости не останется и следа, если их глаза встретятся. Холли с надеждой ловила его взгляд, но он так и не повернул головы. Отвернул сердце.

«Я люблю тебя!» — мысленно произнесла она и видела, что он ответил: «Я знаю».

Холли страдала. Тем временем Аманда и Томми, Филипп и Николь вступали в союз, более глубокий и крепкий, чем христианское венчание: их магические сущности сливались воедино. Теперь они представляли собой один источник силы. Их глаза блестели, фигуры окутывал мягкий свет. Холли еле сдерживалась, чтобы не убежать.

Наконец Саша объявила:

— Все. Теперь вы связаны.

И тут Николь и Аманда одновременно вскрикнули.

— В Сиэтле беда!

Это была чистая правда. В убежище Роуз включила новости, и все услышали, что Сиэтл, штат Вашингтон, подвергся нападению загадочных сил. Происходило что-то невероятное: город затопило; целые кварталы охватил пожар; людей пожирали «стаи собак», породу которых никто не мог определить; повсюду находили трупы, а сотни очевидцев твердили, что по улицам бродят мертвецы.

— Майкл! — гневно воскликнула Холли.

Чтобы это понять, не нужны были ни магические кристаллы, ни руны, хоть она ими и воспользовалась.

— Он хочет, чтобы мы вернулись.

Правда, она совершенно не понимала зачем.

— А что нам делать в Сан-Франциско? — спросила Аманда.

Она беспокоилась об отце, а Сильвана — о тете. Но в новостях о Сан-Франциско не говорили.

Пока все смотрели телевизор, Жеро подошел к Холли. Теперь он не скрывал от нее своего изуродованного лица, будто хотел привести еще одну причину своему отказу.

«Если бы Джоэль не погиб, он, наверное, смог бы его исцелить», — с горечью подумала девушка.

Черный огонь, опаливший Жеро, был магическим. Для лечения таких ран требовались очень сильные заклятия. Увы, целительского дара у нее не было — видимо, Каоры лучше умели причинять боль, чем избавлять от нее. Холли старалась держать себя в руках, но при виде Жеро сердце все-таки екнуло. Тот заметил ее испуг, и кисло улыбнулся.

— Нашим ковенам стоит объединиться, — предложил он. — Заключив тройственный союз, мы станем намного сильнее.

— Он прав, — сказала Саша. — У нас есть ковен Холли, Ковен белой магии, два человека из Мятежного ковена — Жеро и Кари.

Кари вздохнула.

— Если бы от меня что-то зависело, я давно бы ушла, — сказала она хмуро.

— Знаю. — Жеро коснулся ее плеча. Девушка вздрогнула, и он со вздохом убрал руку. — Однако ты по-прежнему в моем ковене. Я тебя не отпускал.

Филипп и его товарищи переглянулись.

— Ковен белой магии согласен заключить союз, — ответил молодой человек.

— Хоть мы и связаны узами, Филипп, я осталась в ковене Холли, — сказала Николь.

— Да, — кивнула Саша. — Ты — одна из трех Дев Лилии.

Она показала на родинку. Николь, Аманда и Холли соединили руки, и метки на тыльной стороне их ладоней образовали цветок.

— А ведь когда мы втроем, нам подвластны самые могущественные заклятия, — сказала Аманда, улыбаясь.

Николь опустила глаза и вздохнула. Трудно было понять, чувствует она себя виноватой за то, что оставила сестер, или ее тяготит долг перед ними. Холли вдруг стало жаль и ее, и Кари. Их всех.

«Как хорошо было бы жить, как все обычные люди, — подумала она. — Не знать, что на свете есть магия. Обходиться без нее».

— Давайте выйдем на свет матери-Луны, — сказала Саша.

За домом Роуз они нашли тихое местечко, где можно было незаметно провести ритуал. Холли разволновалась, представив, что ее ковен официально свяжут с двумя другими.

«Совсем не такой союз я хотела сегодня заключить», — подумала она, глядя на Жеро.

Саша воздела руки.

— Пусть верховные жрецы выйдут вперед.

Холли, Филипп и Жеро положили руки на плечи друг другу, образуя треугольник. Саша подходила к ним по очереди, брала ладонь каждого, проводила по ней кинжалом и возвращала на место. На плечах у всех троих появились алые метины. Роуз оплела их ноги шелковым шнуром.

Остальные выстроились за главами своих ковенов. Роуз проколола всем пальцы, и каждый пролил капельку крови на голову верховного жреца.

Саша заговорила, и ее голос был полон гордой силы:

— Отныне три жизни и три судьбы связав воедино, как связаны и эти три ковена. Да будут верховные жрецы и жрицы в ответе за судьбу всех братьев и сестер. Ведите и поддерживайте друг друга, плечо ближнего станет вам опорой. Ваши тяготы отныне — их тяготы, как их кровь — ваша кровь. Ноги ваши связаны, чтобы не отвернулись вы друг от друга и не бросили братьев и сестер в трудный час, а встали на их защиту. Отныне вы идете втроем.

Саша возложила руку на голову Жеро.

— Ты — огонь.

Холли поморщилась одновременно с ним, услышав это слово. Огонь едва не погубил их. Огонь слишком дорого ему обошелся. Как он может быть огнем?

Саша перешла к Филиппу.

— Ты — земля.

Настала очередь Холли.

— Ты — вода.

Холли содрогнулась от ужаса.

«Нет! Разве я — вода? Ведь она губит всех, кого я люблю!»

Вспомнив обо всем, что сделала, какие жертвы принесла, девушка осознала, что это правда. Боль разрывала ей сердце.

— Вы трое ждете силу четвертого. Да пребудет с вами Богиня. Пусть она завершит Круг, станет воздухом, которым вы дышите.

На них вдруг повеяло ветерком, таким холодным, что дыхание перехватило. Все стихло. То была весть от Богини.

Саша подняла руки, посылая в центр треугольника магические лучи. Они наполняли пространство, пока Холли не почувствовала силу Жеро и Филиппа и не отдала свою силу им. Теперь они стали единой сущностью, более могущественной, чем сумма ее частей.

«Неужели узы таковы? — подумала Холли. — Или они еще лучше? Это же просто великолепно!»

Словно бы отвечая на ее вопрос, Филипп и Николь обменялись влюбленными взглядами. Холли не выдержала и расплакалась.

— Однажды это случится, обещаю, — шепнула ей на ухо Саша.

Жеро все слышал. Он упрямо посмотрел на мать и не сказал Холли ни слова, не подбодрил ее. Девушка никогда еще не чувствовала себя такой одинокой. Разве что в тот день, когда ее родители погибли… от рук Деверо.

«А может, он — сын своего отца?» — подумала она.

Вот глупость. Конечно же — сын, но она знала, в чем сомневается: может, он больше похож на Майкла, чем на Сашу, и в его сердце правит зло?

— Ритуал завершен, — объявила женщина, и магическая энергия, от которой потрескивал воздух, ушла.

Холли опустила руки и отступила назад сама не своя.

— Надо вернуться в Штаты, — сказала Николь. — Нам стольких нужно спасти.

Холли протянула руку Жеро, но молодой человек притворился, будто не разглядел ее за завесой падающих снежинок.

Как и раньше, Материнский ковен предоставил им только частный самолет, и никакой другой помощи: ни воинов, ни оружия, чтобы противостоять силам зла в Сиэтле.

Не успели три ковена приземлиться, как сразу попали в гущу событий. Кругом бушевала стихия. Гремел гром, сверкала молния, дождь заливал улицы, превращая их в бурные реки, по которым плыли автомобили, киоски, дорожные знаки и даже фонари. Потоки, нисходящие с холмов, приносили мертвецов с широко раскрытыми глазами, трупы животных, безвинно погибших из-за нападения колдунов.

Хуже того — по всему городу бушевали пожары. Дождь не мог их затушить. Огонь багровым светом озарял небеса, пламя пожирало огромные небоскребы и жилые кварталы. Всюду царил такой хаос, что новостные каналы перестали оценивать ущерб и, видимо, решили подождать, пока смерть и разруха не остановят свое шествие.

Пытаясь найти такси или, на худой конец, автобус, который отвез бы их к дому Андерсонов, Холли и ее спутники смотрели вокруг и не верили своим глазам. Аэропорт наводнила многотысячная толпа. Люди в панике бежали из города. Ужас был так велик, что в них не осталось ничего человеческого. Никто не отдавал себе отчета в том, что творит, не думал, как будет с этим жить, когда все закончится. Так далеко люди не загадывали. Они вообще ничего не соображали.

— Мы все отправимся в ад! — крикнул священник в сутане, проталкиваясь мимо Холли по эскалатору.

— Мы уже там! — отозвался другой мужчина.

Девушка смотрела кругом, как зачарованная Стеклянные двери разъехались в стороны, и она шагнула в бурю.

Ветер завывал, словно баныни, рвал с них одежду. В лицо хлестал дождь. Холли запахнулась в пальто. Алонсо изо всех сил пытался удержать над ней зонт. Девушка вспомнила, как на похоронах родителей в дерево ударила молния. До чего же омерзителен Майкл Деверо! Холли знала: она не успокоится, пока он ходит по земле.

«Клянусь Богиней, я убью его до следующего новолуния!» — подумала она, сжав кулаки.

В сердце кипел гнев. Ну и пусть она утратит еще одну частичку души! Холли была этому только рада.

«Для таких, как я, доброе сердце — роскошь. Нужно стать жестокой, чтобы остальным не пришлось такими быть. Жеро боится, что он для меня слишком темен. Эх, он даже не представляет, на что я пошла ради своего ковена!»

В этот миг она впустила в сердце зло, покорилась ему, шагнула навстречу без всякого сожаления.

«Не видать мне простых человеческих радостей», — поняла она.

Должно быть, Жеро почувствовал, что творится у нее в душе.

— Холли, не смей, — прошептал он.

— Ты ничего не сделал, чтобы меня спасти, — бросила она и стала высматривать такси.

Поймав два фургончика, они отправились в путь. Городом правил ужас: люди метались в панике, дома горели, по улицам неслись мутгные потоки воды, будто началось наводнение.

— Холли, смотри! — Аманда ткнула пшльцем в лобовое стекло.

На фоне грозовых туч, подсвеченных ззаревом пожара, летели стаи птиц. Соколы!

— Не может быть, чтобы это все устроил Майкл, — пробормотала Холли. — Он не настолько силен.

— Он — один из самых могущественных колдунов в истории, — возразил Жеро, сидсевший с ней рядом.

Холли неодобрительно поглядела на него.

— Ты говоришь так, будто им гордиппься.

— Я не хочу гордиться, — признался он. — Но ничего не могу поделать.

Водитель им попался не робкого десятка, однако машина еле ползла: на дорогах царил хаос. Время от времени мужчина что-то бормотал и поглаживал иконку на приборной панели.

— Все из города, а вы в город, — заметил он.

— У нас там важное дело, — ответила Холли.

С машинами им невероятно повезло. Ехать к дому Андерсонов не согласился никто, кроме этих двух водителей. Правда, и цену они запросили немалую. Еще в аэропорту Холли заплатила каждому по пять сотен.

Сзади послышался гудок. Навстречу машине, в которой ехали Николь, Филипп, Алонсо, Пабло и Кари, выбрело посиневшее тело.

Оживший мертвец! Выходит, Майкл создал себе армию.

Холли нисколько не удивилась, когда увидела, что дом Андерсонов осаждают ходячие трупы. Высадив пассажиров, машины унеслись прочь.

Зомби отодрали от крыльца доски и пытались выломать ими окна и двери. Луна и отсветы пожара выхватывали из сумрака оплывшие лица, невидящие глаза. Слава Богине, что Ричарда, Сесиль и Дэна отправили в другое место! Аманде и Николь и без того хватало горя: от их дома остались одни развалины.

В небе с торжествующим клекотом носились птицы. От их криков звенело в ушах. Черные глазки соколов впились в Холли. Та ответила фирменным заклинанием — огненными шарами. К ведьме присоединились Жеро и Арман. Птиц становилось все больше и больше, они закрыли ночное небо. С быстротой молнии соколы проносились над крышей, пикировали на людей, рвали их сверкающими когтями и острыми клювами.

Под ногами Холли задрожала земля, из грязи высунулись руки и головы. Мертвецы! Краем глаза она заметила движение, развернулась.

— О боже! Николь, не смотри! — крикнула Холли, но было поздно.

По улице тащился иссохший труп матери Николь и Аманды. На костях осталось так мало плоти, что скелет шагал неуклюже, будто марионетка с огромными руками и ногами. Лицо наполовину съели черви. Одного глаза не было, другой подернулся мутной пленкой.

Николь завизжала. Филипп схватил ее, прижал к груди. Томми обнял Аманду.

Филипп метнул огненный шар. Несмотря на ливень, жуткое существо запылало, как бумажка, и за считаные секунды сгорело дотла. От него остались только обугленные кости. Пепел, кружась, медленно осел на землю.

«Тут нечего делать, — подумала Холли. — От нас никакого толку».

На улицу с воплями выскочил какой-то мужчина, размахивая руками, как безумный. Незнакомец схватил за плечи Алонсо и закричал:

— Помогите! Помогите моей девочке!

Холли поняла: Майкл Деверо сделал все, чтобы им тут пришлось несладко, а главное — чтобы они не смогли отсюда выбраться.

Воды залива Элиот пенились и бурлили. У самой поверхности мелькали спины и плавники чудовищ. Тут был и гигантский кальмар, и стаи хищных рыб, и огромные морские твари, которые разорвали на куски Эдди. Вертолеты телевизионщиков и катера береговой охраны изрешетили тьму лучами прожекторов. Люди не верили своим глазам.

Холли стояла на утесе. Чем дольше она смотрела на то, что творилось внизу, тем сильнее хотелось положить голову на грудь Жеро, почувствовать его силу. Он, однако, сторонился своей бывшей подруги, так что ей оставалось рассчитывать лишь на себя. С этих самых утесов она командовала войском призраков. А теперь что? Силы на исходе. Она слишком устала, чтобы приказывать кому бы то ни было. Даже Изабо покинула ее.

Холли посмотрела на Жеро. Тот прятал лицо под вязаным лыжным шлемом.

— Жан здесь?

Он качнул головой, отрешенно глядя в пространство. Холли показалось, что Жеро мучает стыд: ведь это все натворил его родной отец.

— Он молчит. Странно… — наконец сказал молодой человек. — Деверо любят хаос и разрушение.

— Каоры тоже, — с болью произнесла она.

Жеро приподнял руку — и тут же опустил, так и не дотронувшись до Холли. Они стояли совсем рядом, но были бесконечно далеки друг от друга.

— Прости, что мой отец такое чудовище, — сказал он. — И я…

— Ты не такой. — Она погладила его по плечу.

Он был в толстом черном свитере, но вздрогнул от прикосновения, словно она могла заметить его уродство.

— Жеро, ты хороший.

— Нет.

Холли не видела ничего, кроме его страдающих глаз. Она вдруг поняла, какое это чудо, что огонь их не уничтожил.

— И ты не такая, — медленно произнес он. — Правда ведь, Холли? Ты дорого заплатила за спасение ковена.

Ее плечи поникли.

— Да. Это заметно? Ты видишь?

— Чувствую. Ты стала жесткой, отдалилась.

Настала ее очередь просить прощения.

— Я так перед тобой виновата, Жеро!

— Что ты! — Он помедлил и добавил: — Наоборот, я даже рад. Ты больше не такая хрупкая и чистая. Раньше я и прикоснуться к тебе боялся.

— А теперь не боишься? — тихо спросила девушка. От волнения у нее дыхание перехватило.

Он покачал головой. Холли задумалась. Неужели Изабо заставила ее потерять частицу души, потому что утратила часть своей? Предательство мужа дорого ей стоило. Но ведь она совершила и много других злодеяний! Для Изабо и ее матери убийство было обычным делом.

— Ты знаешь, почему он это устроил? — спросил Жеро.

— Потому что он безжалостная сволочь?

— Он хотел отвлечь вас. Задержать вас в городе.

Она вздрогнула.

— Чтобы мы не поехали в Сан-Франциско.

— Да. К Сесиль, Дэну и твоему дяде. — Он покачал головой, глядя на бойню внизу. — «Разделяй и властвуй», любимая игра Деверо.

— Мне надо туда.

— Кто-то должен поехать, а кто-то останется тут. Майкл играет по-крупному и уничтожит весь Сиэтл, если так будет нужно.

Холли не верила своим ушам.

— Он и на такое способен?

Губы Жеро под маской шевельнулись в усмешке.

— Ну конечно, — серьезно ответил он. — Вполне способен. Не волнуйся, я задам ему хорошую трепку. Как там говорят? Яблоко от яблони недалеко падает.

— Будь осторожней, — шепнула она.

Жеро покачал головой, сжигая девушку страстным взглядом.

— Ни за что.

Он схватил ее, притянул к себе, прижался губами к ее губам. Холли застонала и прильнула к нему. Он был для нее дороже всего на свете! Она больше не владела собой…

Внезапно Жеро оторвал ее от себя.

— Уходи!

Холли хотела заспорить, но поняла, что это бесполезно. Сглотнув слезы, она зашагала прочь.

«Возможно, я никогда его больше не увижу», — подумала она и обернулась.

Жеро смотрел ей вслед. Сердце забилось чаще. Холли помахала на прощание. Он развернулся и пошел к берегу. Навстречу вышла Кари, протянула ему руку и с вызовом поглядела на Холли. Рукой в перчатке Жеро коснулся ладони девушки, и они заговорили о чем-то, указывая на залив. Наверное, обсуждали планы.

Сунув руки в карманы, самая могущественная ведьма на свете незаметно шмыгнула в тень. Она чувствовала себя ужасно глупо — как влюбленная школьница.