"Мистер Слотер" - читать интересную книгу автора (МакКаммон Роберт Рик)

Глава двадцать пятая

За краткий миг между вспышкой пороха на полке и вылетом пули из ствола Мэтью схватился крепче за обломок сука и распростерся на стволе. Почти одновременно он почувствовал, как что-то пролетело мимо левого плеча, и ухо высоким свистом защекотал потревоженный воздух.

Щелкнул выстрел, пуля врезалась в листву на той стороне оврага. Мэтью посмотрел — в правом плече Слотера дрожало древко стрелы. Тот тоже смотрел на нее с любопытством. Ствол пистолета дымился, поднятый слишком высоко, когда стрела сбила прицел.

Мэтью оглянулся через плечо и увидел, что Прохожий медленно, с трудом, дюйм за дюймом, приподнялся, чтобы пустить стрелу. Лук выпал из рук индейца, сам он остался сидеть, опираясь спиной на корни. Глаза у него были открыты и теперь в самом деле смотрели куда-то за пределы мира Мэтью.

Слотер бросился в лес, не разбирая дороги. Мэтью метнулся было следом, но вернулся к Прохожему и увидел, что последний вздох уже отлетел, последняя капля силы потрачена, последнее усилие воли сделано.

«Лучшей моей сценой была сцена смерти, где я лежал посреди помостков три минуты с открытыми глазами».

Но главное, черт побери, что Мэтью и правда решил, будто Прохожий уже умер. Джонатан-Краснокожий, Адам-Дикарь, Люцифер Нового Света…

Они все сошли со сцены.

Мэтью взял нож Прохожего. Что-то овладело им, и это была решительность, превосходящая храбрость. Он знал, что почти наверняка умрет сегодня, может быть, в ближайшие минуты, но это все не важно. К этому он был готов. Ум его отсек все, не относящееся к погоне за Слотером.

Он встал, перебежал, перепрыгивая сучья, по бревну, не глядя на лежащие внизу тела, и во всю прыть устремился по пути, проложенному только что Слотером.

За оврагом местность резко уходила вниз. Мэтью прорывался через низкие ветви сосен, дергался, когда по лицу хлестали ползучие растения. Взгляд его метался вправо-влево, он перепрыгнул переплетение корней, потерял равновесие, ощутил боль в правой лодыжке, но не замешкался ни на шаг. Вперед, вперед, и в следующей купе деревьев он увидал Слотера, бегущего ниже по склону, пробивающегося сквозь листву, как раненый зверь.

Слотер бежал, не оглядываясь. Мэтью увидел, как он на ходу возится с мешком. Пытается зарядить пистолет на бегу? Он подумал, что даже такой опытный убийца, как Слотер, вряд ли сумеет это сделать. Он будет искать безопасное место, чтобы остановиться, насыпать порох и загнать пулю шомполом.

Мэтью должен догнать его прежде, чем это случится.

Под ногой скользнула сосновая хвоя. Один неверный шаг — и он растянется на земле. Слотер впереди споткнулся обо что-то, чуть не упал, но налетел на березу и удержался на ногах. Они всё бежали вниз, и Мэтью неуклонно сокращал расстояние, а потом услышал сквозь свое хриплое дыхание журчание воды по камням.

Впереди, у подножия холма, где густо росли деревья, окрашенные ярко-алым, бежал быстрый ручей. Он уходил влево, между каменистыми берегами, и вертел колесо водяной мельницы — строения под темной острой крышей, заросшего ползучими растениями. Сквозь деревья мелькнула деревня в четверти мили дальше и ниже по склону: маленькие домишки, белая церковь, дымящие трубы. Деревенька на окраине Филадельфии.

Слотер устремился к мельнице. На сей раз он позволил себе оглянуться, оценивая, насколько приблизился к нему Мэтью, и одним прыжком взлетел на три ступени мельницы. Развернулся лицом к преследователю. Мэтью увидел выдернутый из мешка рог с порохом, увидел, как размытой полосой мелькнула рука Слотера, вложившая пыж и пулю. Блеснул извлеченный из гнезда шомпол.

Лианы хватали за ноги. Мэтью вырвался и бросился вперед. Услышал, как шомпол входит в ствол.

Шомпол выдернут. Порох на полку. Закрылась полка.

«Не успею», — подумал Мэтью.

Пистолет повернулся к нему. Большой палец на курке.

Курок назад.

Боевой взвод.

Пистолет смотрел ему в лицо, и боек пошел вниз, когда Мэтью прыгнул вверх, выжимая из ног каждую унцию силы, нож в руке уже наносит удар.

Услышал щелчок кремня, шипение искр. Дым окутал его, но еще до выстрела и вылета пули пистолет дрогнул и отклонился, потому что Мэтью всадил локоть Слотеру в запястье и ударил ножом в ребра. Но с той же быстротой Слотер отступил в сторону, перехватил руку Мэтью, чтобы нож не ударил в тело, и по инерции оба они ввалились в дверь.

Прямо во внутреннюю механику мельницы. Где валы и зубчатки вращались со звуком, похожим на приглушенный гром. Мэтью и Слотер рухнули на половицы, покрытые густым слоем желтой пыли и высохших листьев, надутых ветром в окна без стекол. Мэтью не выпустил нож. Откатился прочь от Слотера, а тот быстро вскочил — лицо его было бледным от пыли, из глаз рвался огонь убийства. Он снова раздулся, стал чудовищем с огромными плечами и бочкообразной грудью. Древко сломалось во время схватки, но судя по движениям этого человека, он не ощущал боли.

Слотер метнул в Мэтью завертевшийся в воздухе пистолет, и Мэтью успел уклониться, спасая зубы. А Слотер полез в мешок и вытащил зловещего вида нож с роговой ручкой. Наверное, подумал Мэтью, этим ножом и перерезан был веревочный мост. Темное пятно рядом с рукоятью свидетельствовало о том, что этот нож знал и другую работу.

Ни секунды не медля, Слотер налетел на Мэтью, полосуя ножом воздух. Мэтью отступал, иногда нанося удары ножом, но протыкал только воздух там, где только что было тело. Даже раненый, этот человек обладал невероятной быстротой и ловкостью.

— Ложись, Мэтью, ложись, — с придыханием шептал Слотер, кружа возле Мэтью. — Ложись, я тебя просто убью, ты только ложись.

Ложиться Мэтью не намеревался, но все равно отступал, готовый проткнуть Слотеру кишки, если придется. Слотер не отставал — как гурман, учуявший невероятно вкусный бифштекс.

Слотер сделал финт — и отпрянул. Переместился вправо, медленно кружа лезвием в воздухе. И все время смотрел Мэтью в глаза. Еще финт — и резкий выпад в сторону груди Мэтью, но он понял и успел уйти в последнюю секунду. Сам ударил ножом, рассчитывая поднырнуть под защищающую руку Слотера, когда тот выпрямился, но с тошнотворной ясностью тут же понял, что слишком медленно движется, и Слотер схватил его свободной рукой за запястье. Взметнулся нож с роговой ручкой, и Мэтью перехватил руку до того, как клинок его достал. Они стали бороться, стукаясь спинами о стену. Рухнули полки, рассыпалась деревянная утварь, четыре дубовых ведра раскатились по полу.

Противники ломали друг друга, и пыльное лицо Слотера надвинулось на Мэтью. Ближе, еще ближе, и Мэтью уже стало страшно, как бы Слотер не откусил ему нос. А Слотер засмеялся — медленно, глубоко, и пальцы у Мэтью немели от давления его руки. Шершавые ногти впились в кожу. Нож начинал выскальзывать.

— Еще чуть-чуть, вот сейчас, — шептал Слотер прямо ему в лицо. — Сейчас сломаешься, уже начал. Послушай, как хрустят косточки!

И Слотер так резко вывернул руку Мэтью, что боль парализовала, ударив вверх до самой шеи. Мэтью вскрикнул — и от страха, и от боли, — когда нож выпал из онемевших пальцев и стукнул об пол. Слотер выпустил руку Мэтью и ногтями ударил в глаза, но Мэтью сумел отбить удар, хотя и цеплялся отчаянно за руку Слотера с ножом. Тогда Слотер схватил его за куртку, и, демонстрируя потрясающую силу одной руки, швырнул к противоположной стене.

Мэтью рухнул на колени. Во рту стоял вкус крови, стены плыли перед глазами.

Слотер подошел почти лениво, держа нож в опущенной руке. Он даже и не запыхался.

— Дорогой мой Мэтью, теперь-то ты понял? Чтобы меня выбрить, нужно двое таких, как ты. Увы, есть только…

Одно из деревянных ведер лежало близко. Мэтью схватил его и запустил в голову противника.

Слотер уклонился с быстротой змеи, но все же ведро зацепило его по голове, сорвало повязку, и убийца зашипел сквозь стиснутые зубы. Из жуткого вида красной борозды над ухом снова хлынула кровь.

— Черт побери! — заревел Слотер, пошатнувшись назад и прижимая руку к ране. «Как ты смеешь!» — говорил его тон. Слотер быстро моргал — кровь залила глаз. — Черт…

Он не закончил проклятие, потому что Мэтью вскочил на ноги и изо всех сил ударил противника в зубы. Даже падая, Слотер взмахнул ножом, полоснул Мэтью по груди, прорезав оленью шкуру, ткань жилета и полотно рубашки так же легко, как корочку на ветчине.

Слотер рухнул на спину — половицы застонали и вздрогнули. У Мэтью не было времени беспокоиться о порезе на груди — он сверху ударил ногой по руке с ножом, еще раз, еще… у этого типа железная хватка? Слотер пытался поймать Мэтью за ногу, потом взметнул руку и ухватил за куртку, но пальцы на другой руке дрогнули, и нож выпал. Мэтью нагнулся его подобрать, но снова ему в глаза метнулись ногти Слотера. Он успел лишь отбить нож, чтобы убийца не дотянулся сразу, и оружие мерзкого разрушения попало под вращающееся колесо.

Слотер поднялся на колени. На голове наливалась алым рана от стрелы. Мэтью снова ударил его в зубы, но на сей раз Слотер лишь осклабил кровавую пасть.

От удара кулаком в грудь воздух вышел у Мэтью из легких, другой удар пришелся в правую скулу, третий — в челюсть. Голова откинулась назад, а убийца уже встал и гнал Мэтью к механизмам, где зубы шестеренок, со стоном входя друг в друга, готовы были содрать кожу с черепа.

Этого Слотер и хотел. Он пригнул голову Мэтью к колесам и стал давить рукой на затылок. Мэтью упирался, напрягая все мышцы, жилы выступили на шее, он дергался, пытаясь вырваться, колотил назад обоими локтями, но слишком сильна была хватка. Мэтью знал: еще несколько секунд — и быстро иссякающие силы закончатся, а вместе и он, и Слотер его выбреет. И все же он дрался, и знал, что обречен на поражение. Да, Слотер ухнул, когда локоть угодил ему в живот, но гибель — только вопрос времени.

Мэтью почувствовал, что уходит. Что сдается, хочет он того или нет. «Не оставляй стараний»? Он испробовал все, что мог. Значит, не вышло. И все, кто погиб… все зря.

Слотер освободил руку, чтобы ударить Мэтью по затылку — искры посыпались из глаз, закружились красные кометы. Из темноты, что смыкалась над ним, Мэтью представил себе, что Слотер подался вперед, и Мэтью в дюймах от зубьев услышал шепот, странно знакомый:

«С визгом, хохотом и воем все сметаю на пути! Лошадь, что меня догонит, вам вовеки не найти!»

Скоро. Очень уже скоро.

«Не оставляй стараний».

«Прости, — подумал он. — Сил больше нет».

Что-то попало в колесо.

Не лицо Мэтью, а что-то другое, вроде камешков. Кто-то бросил их в окно, так это звучало. Мэтью услышал — четыре или пять их стукнуло в колесо и отскочило. Один зацепил шею, будто ужалил.

Слотер тут же отбросил его прочь, как тюк грязного белья. Мэтью рухнул на колени, уставился на пол, куда капала его кровь. Он выдохся, и ничего не осталось. Кажется, сейчас он потеряет сознание и будет тут лежать, как баран для… ну да.

— Кто там? — взревел Слотер, подобрался осторожно к ближайшему окну, выходящему на лес. — Кто там, прошу прощения? — Дипломат, да. — У нас тут частное дело!

Что-то прокатилось мимо лица Мэтью. Он проследил глазами.

Стеклянный шарик.

Зеленый. Нет, не совсем зеленый. С синим завитком.

У Мэтью закружилась голова. Он его видел. Видел же? Да, где-то.

— Выходи! — заорал Слотер. Снова полез в мешок — бездонный мешок ужасов — и вытащил бритву. Такого зловещего блеска Мэтью никогда не видел в зеркале, когда брился.

— Кто-то за нами шпионит, — буркнул про себя Слотер. — Я сейчас разберусь, ты тут подожди. А я разберусь. — И громче: — Выходи! Где ты?

Мэтью не хотел оставаться на праздник резни. Оглянувшись через плечо, он увидел окно в дальней стене мельницы.

Если уходить, то самое время.

Он заставил себя встать.

С отчаянием человека, убегающего от воплощения Сатаны, он побежал, или похромал, или как-то добрался до окна. Под рев метнувшегося следом Слотера он из последних сил выбросился в окно.

И несколько секунд действительно ехал на водяном колесе, потому что упал среди лопастей. Потом его понесло вниз, он ударился правым виском о дерево и вдруг оказался в воде, несущейся прочь от мельницы. Насколько глубок поток, он не знал, но если ноги и доставали дно, Мэтью этого не заметил. От холодной воды он было очнулся, но сейчас в глазах снова темнело, свет мерк. Мэтью пронесло мимо торчащих из воды камней. Он пытался ухватиться — не получилось: течение было быстрое, а реакция у Мэтью отставала на несколько секунд. Поток свернул направо, закружил Мэтью вихрями белой воды и прибавил скорости.

Видел бы его сейчас Грейтхауз, подумал Мэтью. Было бы над чем посмеяться — просто до слез. Силы в нем — как в мокрой тряпке. Зрение уходило, все уходило, предавало его, вкус крови во рту, какой-то ком в голове. Может быть, это конец, подумал Мэтью. Лицо то и дело погружалось в воду, и сил не было поднять голову.

Возможность взять Слотера он упустил — тут тоже есть над чем посмеяться. Да и была ли у него такая возможность — Слотера «взять»? Ой, вряд ли. Этот человек не знает препятствий.

Мэтью очень, очень устал. Ноги не доставали дна. Поток уносил его прочь, и Мэтью услышал рев, который в ином случае привлек бы все его внимание, но сейчас лишь заставил отметить, что жизнь исчислена до минут и он мало что может сделать.

Впереди был водопад.

Мэтью перестал напрягать шею, и лицо ушло в воду. Он был весь — один плавучий кровоподтек. Одна сплошная неудача. И с этим тоже мало что можно было сделать.

Но ведь попытаться можно?

Нет, хватит уже попыток. На сегодня хватит. Просто дрейфовать, и чтобы вынесло в какую-нибудь страну, где нет страданий ни для ума, ни для тела.

Он поднял лицо — вода шипела, неслась мимо валунов с мшистыми бородами. По обе стороны потока стоял густой лес. Впереди виднелся туман — дымка водяных брызг. Пена водопада. Ноги зацепили каменистое дно, и тут же оно ушло прочь. Шум воды стал громче, и Мэтью подумал, насколько крут там водосброс. Может быть, его швырнет в глубокий водоворот под скалой, или бросит прямо на камни и утопит мешком с переломанными костями. Лишь бы быстро.

«Я поручаю тебе быть моей стрелой», — сказал Прохожий.

«Тянись… тянись вверх», — послышался голос Ларк.

Мэтью увидел, что сейчас проплывет мимо большого камня в нескольких футах справа. А дальше — водосброс и конец.

Если он сейчас погибнет, понял Мэтью, Слотер будет двигаться дальше и дальше, действительно неудержимый. Если он сейчас погибнет, Прохожий и Ларк отдали жизнь ни за что.

И об этом трудно было думать. И даже это вынуждало хотеть смерти. Наказать себя за то, что был таким слабым.

Камень приближался, очень быстро.

Мэтью заплакал. О Прохожем, о Ларк и ее родных. О себе.

Потому что понял, что жребий его в этой жизни лежит не где-то в стране за пределами страданий ума и тела, а именно на пути этих страданий. Он сам на это подписался — под контрактом с агентством «Герральд». И, быть может, таков жребий всех людей, и осознание этого тебя либо сломает, либо укрепит. Как, по словам Ларк, говорил ей отец: в жизни есть только два пути — вверх или вниз.

Большой камень приближался, а Мэтью подумал, что есть в слезах своя хорошая сторона: они промывают глаза.

Слотер скоро будет здесь, можно не сомневаться. Будет его искать, чтобы закончить работу. Может быть, подумал Мэтью, у него есть семь или восемь минут. Но даже если бы было всего две минуты, даже одна, он обязан выбраться из этого потока и не дать ему сломать стрелу Прохожего.

Вот он, большой камень.

Преодолевая боль, Мэтью забил ногами, подплыл, ухватился.

Очень долго пришлось вылезать. Семь минут? Десять? Он понятия не имел. Избит и измотан, вот в чем сомневаться не приходилось. Сплевывал кровь — прикусил щеку в какой-то момент. В голове пульсировала боль, зрение то возвращалось, то слабело, мышцы ног сводило ноющей судорогой, шею будто вывернули. Но он вылез, переплывая от валуна к валуну, хватаясь за мшистые бороды, подтягиваясь, пока наконец не сумел встать и войти в лес на нетвердых ногах.

Шатаясь, как пьяный, двинулся он по густой чаше, тут же оступился и свалился в яму, полную лиан и сухих листьев. Там он остался лежать на спине, и мир медленно вертелся вокруг. Мэтью надеялся, что, если Слотер пойдет вдоль потока, то решит, что водопад завершил его работу. И все же он знал, что это убежище ненадежно, знал, что надо встать и идти — но не мог. Заставив себя перевернуться, он встал на колени и начал вкапываться в листья — спрятаться, как раненый крот.

Занимаясь этой маскировкой, он услышал в лесу голос:

— Ладно, выходите! Слышите меня?

У Мэтью сердце чуть не выскочило из груди. Он распластался плашмя, зарывшись в листья, в ноздри бил запах земли и гнили. Мэтью затаил дыхание.

— Да что за игру вы тут затеяли? — кричал Слотер. — Не видите, что я ранен? У меня времени на это нет!

Мэтью не шевелился.

— Вы все не так поняли! — продолжал Слотер. Голос его перемещался. — Это на меня напали! Вор пытался меня убить!

Слышно было, как хрустят листья у него под ногами вдоль берега. «Он не со мной, — понял Мэтью. — Он с тем, кто швырял камешки. То есть нет… шарики. Но кто же это?»

— Выходите, я вам все объясню!

Мэтью знал, что все объяснение сведется к удару бритвы.

Слотер замолчал. Он шел дальше, прочь от укрытия, где затаился Мэтью. Заглядывает за водопад? Увидел что-то, подтверждающее, что некий нью-йоркский констебль мертвее вчерашнего пирога?

Мэтью снова мог дышать, но все равно не двигался. Да и вряд ли сумел бы двинуться, подумал он, даже если бы захотел. Здесь ему было безопасно, под слоем сухих листьев. Или хоть была иллюзия безопасности, а это все, о чем он сейчас просил.

— Ну ладно! — услышал он издали голос Слотера. — Не хотите — как хотите!

И больше ничего.

Мэтью подумал, не позвать ли на помощь того, кто кидал камешки — то есть шарики, — но мысль эта прожила недолго. «Что дальше будет делать Слотер?» — подумал он. Что стал бы делать любой человек со стрелой в плече и кровавым порезом на голове? Нашел бы врача, пока еще может стоять. Он бы пошел в деревню — Колдерз-Кроссинг, или как там ее — и поискал там врача.

Мэтью решил, что какое-то время нужно отдохнуть. Недолго. Все равно быстро Слотер никуда не доберется, а ему, Мэтью, отдых необходим. Силы нужны. Полежит, пока не будет уверен, что сможет идти, не падая. А потом встанет и пойдет в деревню искать врача. Нет… сначала лучше констебля. Скажет, чтобы прихватили пистолет или два. Лучше три. И еще пять человек.

«Еще не все, — подумал Мэтью. — Еще не конец».

Глаза у него были закрыты, хотя он не помнил, чтобы закрывал их.

Он не погрузился в сон — он провалился в бездну.

Когда глаза открылись снова, свет потускнел и стал пурпурным.

Сперва Мэтью не понял, где он и как тут оказался. «Наступает ночь, — подумал он. — И почему я закопан, и во что?»

Вдруг в беспорядке и поспешно вспомнилось все — как в книжке с картинками, написанной сумасшедшим. Надо вставать, сказал он себе. Слотер внизу, в деревне, где бы она отсюда ни была. Вставай, вставай!

Мэтью шевельнулся, но его пронзило болью — руки, ноги, голова, скула, грудь — всюду. Кости будто выдернули из суставов и вставили обратно как попало. Может быть, он застонал — сам не услышал. Какой-то испуганный зверек метнулся прочь. Медленно, не обращая внимания на вопли каждого взывавшего к нему синяка, Мэтью стал выкапываться из листьев. Голова болела адски, и чтобы делать что-то, нужно было сосредоточиться невероятным усилием. «Это мне нужен доктор, — подумал Мэтью. — Потом, быть может, когда Слотер будет за решеткой».

«Вставай, вставай! Ну!»

Он попытался. Ноги не удержали, Мэтью покатился в подлесок и сухие ветки.

Багровый свет гас. Ощущалась уже ночная прохлада, хотя земля была теплой.

«Сейчас я чуть отдохну и снова попробую, — подумал Мэтью. — Вот чуть-чуть. Просто еще сил мало». Но он не кончился, нет. Он жив. И не сдастся, что бы там ни было. Будет пытаться и пытаться.

И ведь это уже что-то, да?