"Сеть дронов" - читать интересную книгу автора (Иванов Александр Анатольевич)

3

    Было уже поздно, когда, закончив переговоры с мамой, терпеливо выслушав упрёки в молчании и успокоив её уверениями в своих способностях прокормиться самостоятельно, без её опеки, он вышел из дома. Ну, во-первых, ему не терпелось посмотреть, в какую сумму вылилась благодарность Василий Васильевича: «в разумных пределах, вы понимаете», а во-вторых, ужасно хотелось, не то, чтобы есть, а прямо-таки, жрать.

  В торговом центре неподалёку, было, помимо магазинов, два кафе-ресторана от разных фирм, одна пельменная и три маленьких кафешки-забегашки на шесть-восемь посетителей. Оба кафе были заняты – в одном гудела чья-то серебряная свадьба, в другом же, шумно праздновали какие-то военные, то ли какой-то юбилей, то ли окончание очередной проверки. Свободные места были и там и там, но в чужом пиру похмелье его не прельщало и потому он выбрал пельменную. Здесь тоже было многолюдно, но чинно, были даже семьи с маленькими детьми и много молодёжи культурного поведения.

  Он, с разрешения, устроился за столиком на четверых, к двум парням, немного старше себя возрастом. Парни, доев свои порции сибирских пельменей, теперь, не спеша, пили тёмное чешское, и сыто-вяло беседовали, поглядывая на большой, в полстены, экран.

  По экрану катились изумрудно-лазурные волны, бурлил прибой в коралловых рифах и по ослепительно-белому песку, под сенью кокосовых пальм, смеясь, бегали бронзовые нимфы. Душевно шипела морская пена, и кокосовые крабы катили кокосовые орехи прямо в камеру, а в ослепительно голубом небе, ослепительно белые чайки, с чёрными чепчиками на головах, пикируя, ныряли в хрустальные воды. Надо полагать, за золотыми рыбками. И весь этот эдем заливало своим светом сияющее, ослепительно-ослепительно белое Солнце и звучала восхитительная райская музыка...

  Алекс, сглотнул голодную слюну, и заказал, возникшему ниоткуда официанту, тройную порцию сибирских пельменей, светлое баварское и салат из карибских крабов. Официант кивнул, и канул в никуда. А Алекс поднялся и вышел в фойе, где у банкомата проверил последнее поступление. С неудовольствием отметив, что надо было сделать это сразу до заказа, а не идти на поводу у изголодавшегося организма. «Разумные» рамки Василий Васильевича, действительно, были разумными – три тысячи двести сорок три рубля. Он усмехнулся: «Интересно, а что там, в его действиях, можно было оценить в три рубля?» Наверно, расчет вел старый пень-бухгалтер, который старательно, на древних счётах, учитывал каждый байт добытой информации. Ну, как бы там ни было, а до получки он теперь дотянет.

  Перед входом в зал Алекс мельком оглядел свой вид. Серо-зелёный выпускной костюм и светло-серая рубашка, с мягким воротником, смотрелись весьма к месту. А слегка бледное лицо со слегка воспалёнными голубыми глазами и небрежная русая чёлка выдавали в нём, не то романтического поэта, не то программиста после тяжелой дневной смены. «Юноша бледный, со взором горящим...». Всё, всё, хватит лирики – жрать, жрать и жрать.

  Домой он вернулся в двенадцатом часу сытый и отдохнувший. Пакет с морожеными пельменями он поместил в морозильник, а три бутылочки лёгкого светлого, во внутренний карман дверцы холодильника, а шесть баночек кваса рассовал просто по полочкам, сразу под сковородой с окорочками. Кинул пачку печенья на хлебницу, а конфеты высыпал из пакета в вазу. «Хорошо живётся сытому человеку с полным холодильником», – философски заключил он и направился в ванну сполоснуться перед сном.

  Помывшись, он пошел было в залу на диван, но с полдороги свернул в свою комнату, застелил тахту свежим бельём, выключил, занимающийся своими делами, компьютер, погасил свет и лёг. Накрылся одеялом, сладко потягиваясь, повозился чуть-чуть, и уснул.

  ...Он стоял на вершине кромки лунного кратера. Босые ноги по щиколотки утопали в мягкой, теплой лунной пыли. Пахло нагретой землёй, ну, или луной. На дне кратера, в отдалении, стояли три чёрных дрона и с ними, кто-то четвёртый, видимый совсем неясно. Они призывно махали ему руками и что-то говорили. Причём он чувствовал, что хорошо слышит их, и что они хорошо слышат его. Но вот понять о чём речь никак не мог. Так и стоял, и смотрел, и даже не пытался просто помахать в ответ – руки были ну абсолютно не транспортабельны. А синий попугай на плече, повернулся и гаркнул в ухо: «Вставай, пар-ртнёр! Уже девять утр-ра!». И он открыл глаза. И ничуть не удивился, что, действительно, было девять...

  Алекс не спеша совершил утренний моцион и позавтракал кружкой кофе с печеньем. Затем прибрал на кухне и заправил постель. Оценил погоду, стоя у раскрытых створок остекления балкона – пасмурно, но без дождя и ветер ослаб. Итак, у него есть пятница с выходными и ещё целая неделя халявного отпуска. Закрыл балкон, и ушёл в свою комнату, поднимать дрона.

  Войдя в сеть, он почему-то, не почувствовал своего тела. Это было странное ощущение – голова его лежала отдельно от туловища, на верстаке, под навесом, у Карчмы. Туловище же, Карчмарь в данный момент разделывал небольшой монтировкой.

  – Эй-эй! Я ещё живой! – Алекс пытался, но не мог даже повернуться, хотя бы на миллиметр.

  – А... прибыл, – Карчмарь, не прерывая своего занятия и не глядя на него, пробурчал. – Ну и в хламе же ты ходил, зря я на тебя только время тратил... Ладно, войдёшь с паролем и логином «алекс». Потом поговорим.

  И со всего маху треснул его монтировкой по лбу. Алекс вылетел из сети, как пробка – оба экрана мерцали красной надписью: «Аварийное завершение связи! Модуль связи повреждён!»

  «Твою медь! Карчмарь спятил, что ли?»

  Через пару минут, дрожа от негодования, снова вошел, применив пароль и логин «алекс». Теперь он почувствовал тело, очень хорошо почувствовал очень хорошее тело. Под влиянием хороших чувств негодование постепенно сдулось, и он стал осматриваться. Оказалось, что стоял он недалеко от навеса и смотрел на Карчмаря со спины. Тот, не оборачиваясь, невозмутимо продолжал разделывать его прежнего дрона, хотя точно понял, что Алекс вошел в сеть.

  «Так, а в чём же это я? В каком модуле, то есть».

  Рядом с ним, прислонённое к стояку навеса, находилось зеркало, выполненное из полированного куска дюралюминиевой обшивки. С любопытством Алекс оглядел себя: слегка удлинённый, низко посаженный шестиногий корпус, тёмной сине-зелёной раскраски, узкий, невысокий торс, аналогичного цвета, с двумя изящными манипуляторами. Приплюснутая, почти как у его старого дрона голова с двумя короткими, отведёнными назад, антеннами и качественной оптикой. Ух, ты – «лизард»! Боевой дрон немного крупнее среднего. Весьма удачная современная модель. Судя по индикаторной панели, все устройства в полном порядке. В наличии ГЛОНАС и инфравидение, и даже встроенный металлоискатель.

  Привычно он бегло оценил внешние данные дрона. По оцененному виду получалось, что он и его владелец не меньше двух лет осчастливливают Остров своим присутствием. Насколько больше, сказать уже затруднительно. Алекс усмехнулся, вспомнилось, как его, начинающего дроннера, удивляло умение старших товарищей, буквально с первого взгляда узнавать возраст модуля и срок пребывания его хозяина на Острове. Старшие товарищи хмыкали и спрашивали в ответ: «А как ты узнаёшь возраст человека?»

  Теперь Алекс точно так же отвечал начинающим на подобный вопрос. И добавлял: «Как собака походит на своего хозяина, так и островной робот со временем приобретает черты своего владельца». Ну, а если серьёзно, то, приспособленный для постоянного апгрейда и ремонта дрон, есть система открытая и легкодоступная для обслуживания и усовершенствования. Именно поэтому, почти все его внутренности на виду. Вот сразу и видно, какой движок стоит, какой аккумулятор, какие мышцы и оптика, ну, и прочее, прочее. Индивидуальные особенности комплектации также прослеживаются без каких-либо проблем. Так что возраст модуля величина легко узнаваемая.

  Редко, но бывает, что дроны закрываются сплошной внешней обшивкой и тип комплектации остаётся неизвестным. Но такое устройства робота уже само по себе говорит о многом – аппараты этого уровня очень дороги, в штучном порядке изготовленные, и тщательно настроенные под конкретного владельца. Например, как осматриваемый в данный момент «лизард». Это всё равно, что написать на номере своего собственного автомобиля своё собственное имя.

  – Мышцы тетраканэтиленовые, хрен порвёшь. Будут служить вечно, – обратив, наконец, на него внимание не без гордости сказал Карчмарь, кося окаянным глазом. – Я всё перебрал и перестроил. Кое-что усовершенствовал. Например, снизил энергорасход за счёт улучшения движков и повысил чувствительность прёмо-передатчика – сможешь глубже забираться под землю. Шасси дюралевое, но есть и вставки из титана, в ответственных местах. Например, локтями можно сабельные удары отбивать. Аппарат не рассчитан на простой апгрейдинг, поэтому, почти все узловые места надёжно закрыты и недоступны. Так что, твой любимый бросок – вырви глотку – на тебе не пройдёт.

  И он довольно осклабился.

  – Штучная работка. А ну-ка, пройдись потихоньку.

  Но пройтись спокойно не получилось – дрон сорвался с места и ринулся стремглав вокруг площадки у навеса. Он буквально танцевал на бегу, а Алекс тихо млел – управляемость была отличной, реакция стремительной, ощущения отчётливыми, а обзор – просто великолепный. Карчмарь следил за ним с усмешкой.

  – На первый взгляд, это обычная ящерица, но прыжок у него в полтора раза длинней, а сила ног и манипуляторов утроена. Я его уже полтора года клепаю. Для себя делал, всё хотел по Острову погулять. Не пугать же людей этим пауком. Ну, а как Кибер сказал, доработать тебе машинку по высшему классу, так я и решил: чего мелочиться – бери уже моего. И тебе польза, и он без дела не ржавеет. Ты сейчас пойди, побегай вокруг, попривыкни к нему, а он пусть подстроится к тебе. Затем я настройки зафиксирую, и кое-что ещё подкручу. И будет всем счастье.

  – Карчмарь... не знаю прямо, как вас и благодарить. Дрон – просто чудо...

  – Ты, иди, иди. Часик у тебя есть. Побольше двигайся и учти, что не насовсем я тебе его дал, а с отдачей. Как надоест, вернёшь. Иди уже, гуляй, ящур зелёный... Хо-хо.

  И Алекс стремглав унёсся.

  Он пулей слетел с утёса на тропу. Он вихрем пронёсся мимо до смерти перепугавшихся друидов, что вновь сидели под стойкой монорельса. Он зелёной молнией прянул с обрыва на берег. Прыгая с валуна на валун, и буквально перелетая мелкий кустарник, спустился к морю. Постоял секунду недалеко от полосы прибоя, вдыхая свежие морские запахи, и рванул, разбрасывая мелкую гальку, в сторону брошенных батарей на юг вдоль заваленного водорослями пляжа. Вбежал на крутой обрыв, душа пела – это был не бег, это был полёт. Наверно, так же себя чувствует счастливый водитель, вдруг пересевший со старенького «запорожца» на спортивный сверхсовременный автомобиль.

  Не прошло и десяти минут, а Алекс уже пересёк позицию «рыночной» батареи и, тщательно осмотревшись, причём, и в инфракрасном диапазоне тоже, пробрался на своё любимое место релаксации за грудой нависающих над обрывом камней.

  Орудийная позиция, столь любезно приютившая рынок, здесь отвесной стеной обрывалась в море. И с высоты трёхэтажного дома чудесно просматривались далёкие водные просторы, ближние отмели с валунами ледниковых времён, и почти постоянным прибоем, и побережье в обе стороны. Вечером отсюда открывался великолепный вид на освещённую огнями Среднеземную Факторию – тёмное море с редкими отблесками звёзд, тёмный массив берега, уходящий во мглу, и россыпь разноцветных огоньков на выступающем мысу. И потрясающе бездонный купол звёздного неба сверху.

  Ну, до вечера ещё далеко, еле-еле утро. Удобно устроившись, Алекс, более внимательно осмотрел своего нового коня. Да... Пожалуй, он не уступит лучшим боевым образцам Островного дроностроения. Хотя так сразу по внешнему виду и не скажешь, корпус-то закрыт. Особенно ему понравились манипуляторы. Четырёхпалая рука, язык не поворачивался назвать это произведение клешнёй, сильно напоминала по устройству человеческую – легко вращалась в нужных плоскостях и цепко хватала пальцами. Такой можно было делать очень тонкую работу и при этом, она была титановой и, следовательно, достаточно прочной. Титан прочнее стали, а по весу легче алюминия или дюрали – редкое и дорогое удовольствие. Металл космического века. Интересно, где его Карчмарь по Острову собирал? Ноги были лишь с титановыми вставками, но армированный сталью пластик, пусть и не полноценная, но вполне достаточная замена. И ноги и руки темного до черноты, зелёного цвета. Узлы мышц закрыты мягкими, но прочными резинопластовыми чехлами – хорошая защита от грязи и повреждений.

  Он попробовал удары ногами – вперёд по одной и двумя сразу. Три ноги вбок и удар назад «копытом». Прелесть! Резкость и сила – вне всяких похвал! Попробовал блоки и удары руками – блеск! Ну, попадись ему сейчас, Вобла с дружком... да хоть два Воблы с двумя дружками. Сейчас он чувствовал в себе силы разгромить целую банду граберов. «Или даже две банды», – с энтузиазмом подумал он, и сам себе, с сомнением сказал: «Хм, я ведь не сильно увлёкся?».

  И стало тут ему грустно. И вспомнился свой родной, потом и кровью заработанный дрон. И что с того, что он был явно слабее, этого звероящера? Зато в нём было так уютно и удобно. Конечно, «лизард» лучше, но полного комфорта, пока не ощущается. «Это потому, сказало его здравое мироощущение, что дрон ещё не притёрся к тебе. Он ещё только присматривается к твоим манерам управлять, к твоей рефлекторике. То есть, приживается». «Знаю, знаю, ответил Алекс, не учи учёного... Просто своего очень жалко. Я ведь ему не изменил?»

  Он ещё, некоторое время, поупражнялся, затем, отпустив управление, откинулся дома в кресле и замер, созерцая утреннее море. Прохлада и лёгкая туманная дымка вдали. Робот его плавно водил глазами по горизонту, а сам он сидел тихо в кресле и просто-напросто бал-дел, с грустинкой. Много ли человеку для счастья нужно?

  – Алекс, где тебя черти носят? А ну, давай немедленно домой! Хватит шляться, больше часа уже болтаешься!

  Алекс вздрогнул и затравленно оглянулся. Голос Карчмаря прозвучал рядом, буквально внутри него. «А, понял, прямая связь. Здорово! Можно говорить не через сеть, а напрямую. Интересно, а какая дальность?»

  Странно, что такое, казалось бы, удобное приспособление так мало распространено в среде дроннеров. Очевидно тут срабатывал чисто экономический расчёт – лишняя приблуда, лишние деньги. И зачем? Через сеть тоже можно связаться. Тем более что, бесплатно и на любое расстояние. Ну, немного медленнее, но и что с того?

  – Иду, уже иду. Я недалеко, примерно в полукилометре.

  Он вышел из укрытия, обошел камень и, не спеша, пошёл домой. Но скоро не выдержал, подпрыгнул и рванул диким галопом. И только пыль столбом.

  Когда он вспорхнул на утёс, Карчмарь всё ещё был на своём месте – заканчивал разборку его старого дрона: занимался точной механикой, исполнительными механизмами и блоком управления. На Алекса он посмотрел оценивающе, с прищуром:

  – Ну, как машинка?

  – Во! – Алекс поднял вверх большой палец правой руки. – Я был как скоростной кентавр, вернее, как стремительный варан.

  – Ну, вот и славно. Только вот что, кентавр, он ведь у меня ни разу не выходил никуда. Так, иногда, во дворе прогуливался. А ты его, судя по тебе, неплохо погонял. Так что, ты сейчас отвалишь домой, а я твоего нового дружка, переберу и посмотрю, что и как в нём сработалось, а также закреплю характеристики под тебя. Это займёт много времени. К вечеру придёшь, часам к семи по-местному.

  – А почему так поздно? – он испытал жестокую обиду, словно ребёнок, у которого внезапно отобрали новую понравившуюся игрушку.

  – Не хочу, что бы ребятки тебя в таком виде видели.

  – Какие ребятки? – не понял Алекс.

  – Ага, не помнишь, кого вчера привёл?

  – А, эти! Ну и как они тут, притёрлись?

  – Они-то притёрлись, а вот ты... Экзюпери читал?

  – Кого?

  – Французский лётчик Антуан де Сент-Экзюпери, сказал: « Мы в ответе за тех, кого приручили». Ребята вчера о тебе расспрашивали, пока чинились. А я им всё о твоих походах к «головоглазам», врал напропалую. А ты, игрушку увидел, и о людях сразу забыл.

  – Есть немного, – смутился Алекс, – твоя правда. То есть ваша...

  – Ладно, брось церемонии. В русских семьях всегда дедов и дядьёв на «ты» называют. Внучёк. Ты давай, другое думай, зачем их сюда привёл? Ребятки-то неплохие. Сейчас, кстати, в школе. После обеда заявятся с докладом об успехах. Я с них слово взял, что если будут плохо учиться, в Карчму не пущу больше. А если сами придут, ноги оторву. Итак, что у тебя на уме, а?

  – Да, так, просто подумалось, раз уж ты видишь, что мы впустую живём, так вот, и берись нас учить, чтобы, и мы цели в жизни своей выбирать научились.

  – Во-она, как всё повернул! Ты, я вижу, парень не промах. Ну, что ж. Назвался груздём – полезай в кузовок. Да, только и ты, в стороне не стой, как исполнишь, ваш с Кибером уговор, так сразу сюда – учиться и учить. Да и просто, работать – вон, Карчму уже подправлять пора... Ну, а сейчас отдай мне дрона и дуй, куда хочешь, а я его подшерстю, подшерштю, под... Тьфу! Раз сказал надо – значит надо. Всё, вали отседова!

  Э... А что теперь делать-то полдня? Алекс в задумчивости погонял курсор, пооткрывал и позакрывал игры, фильмы, музыку и всякий разный хлам, чем переполнен компьютер любого, сколь ни будь состоявшегося пользователя. Старые и бесполезные курсовые работы, никому не нужный справочный материал, никогда не читаные книги, забытые фотки сомнительного качества с каникул и отпусков, просто, понравившиеся когда-то клипы с ютуба с юмором и чёрти-чем... Бог мой! Горы и горы, в принципе бесполезной и ненужной информации. И вечное желание – сесть, и разгрести, наконец, эти Авгиевы конюшни. Но время проходит, а хлам всё сохраняется и даже пухнет, успешно переезжая на новую платформу, при смене железа. И даже, после полного краха системы, с полным переформатированием винтов и флешек на нулевом уровне, он, как легендарная птица Феникс воскресает из пепла и вновь начинает своё победное шествие по виртуальному пространству жестких, твёрдых и прочих дисков.

  «А не пойти ли нам... в библиотеку?» А, что, вполне можно и пойти. И пошел. В библиотеку своего родного института. Он здесь, иногда, брал рекомендованные учебные материалы, но, ни разу не сидел в читальном зале.

  В читальный зал Алекс попал после предъявления студенческого билета, его записали, и предложили выбирать книгу. Видя, что он явно находится в затруднении, предложили, пройти и посмотреть самому. Он прошел, и довольно долго, в нерешительности, бродил между величественных стеллажей с книгами. Немного ошалев от обилия и разнообразия фолиантов, собрался, было, прервать сомнительный эксперимент, он тут увидел на очередной обложке знакомое слово – «манипулятор». Приблизившись, прочитал название – «Устройство и принципы проектирования манипуляторов промышленных роботов». Взял, и рассеяно начал читать. Дрон – это ведь тоже робот, его устройство всегда интересовало Алекса и раньше, но в основном с точки зрения боевого применения. Книга была очень старая, семидесятых годов прошлого века, но написана вполне современным языком.

  Затем он присел за столик, всё так же рассеяно читая и просматривая иллюстрации. Нельзя сказать, что бы он сильно увлёкся, но когда книга закончилась, оказалось, что прошло уже полтора часа. Ого! Он подошел к библиотекарше, женщине среднего возраста, занятой чтением толстенной книги «Амур-батюшка», и попросил почитать, что-нибудь по этой же тематике, про роботов, но современных авторов. Библиотекарша задумчиво посмотрела на него, и попросила уточнить, про каких именно роботов ему более интересно почитать? И Алекс, не задумываясь, ответил – про лунных. Понятно, и ему предложили книгу «История исследования Луны» – здесь вы найдёте, интересующий вас материал. И прошло ещё почти полтора часа.

  Честно говоря, посещение читального зала потрясло его только тем, что время здесь улетало стремительными темпами. Гораздо удобнее, казалось ему, искать книги в виртуальных библиотеках, при желании распечатывать, и читать дома, в уютной обстановке. А чаще вообще не распечатывать, а войти с виртуальным экраном и получить интерактивную книгу с объёмными живыми иллюстрациями, голосовым сопровождением и музыкальным оформлением. Но зато он теперь точно знает, как читают книги в настоящих библиотечных читальных залах.

  Затем Алекс сходил пообедать в институтскую столовую. Недорогие борщ и котлеты с пюре, его вполне устроили. Затем он два часа гулял по городу, чего не делал очень и очень давно. Немного продрог под сырым осенним ветром. Пришёл домой, принял горячую ванну. После лёг вздремнуть и проспал почти до условленного с Карчмарём срока – десяти часов вечера местного времени и семи вечера Островного.

  Умылся со сна. Поужинал, съев один окорочок и вяло, поковыряв макароны. Убрал на кухне, взял две баночки кваса, и направился к компьютеру. Удобно устроившись в кресле, надел обруч, перчатки, отхлебнул кваску, и вышел в образе дрона в мастерской внутри Карчмы.

  Фары-лампы были выключены – Карчмарь весьма экономный хозяин. Но, благодаря инфраскопу, Алекс, всё прекрасно видел, хоть и в чёрно-белом цвете. Дверь была полуприкрыта, но индикатор связи горел таким ровным зелёным светом, что было неясно, то ли переносной ретранслятор включен, то ли это хвалёная чувствительность приёмника так проявляется.

  Со двора доносились мощные взрыкивания хозяина:

  – Всё! Хватит баловаться! А ну, марш по домам, огольцы, уроки учить! Не приведи бог, увижу в дневниках тройки с двойками – сразу на распыл пущу! Завтра будем устройство ходовой части разбирать, завтра. А сейчас, брысь! Дронов здесь бросайте, я сам всё приберу. Ну! Аррр-рххы-ы-уарр!

  Пожалуй, даже тигр испугался бы такого, громогласного рыка. Наверное, в Фактории слышали сейчас, и изумлялись – что за неведомый зверь разбуянился, на ночь глядя?

  Ребята завопили и, судя по пропадающим звукам, отключились. Алекс не стал выходить наружу, до тех пор, пока не удостоверился, что они точно отправились по домам. Наконец, когда мастер остался один, Алекс, открыл дверь и вышел на площадку перед Карчмой.

  – Ну, что, голубь, давно ожидаешь? – негромко спросил хозяин. Он стоял, прислонясь к опоре столба, на котором висел, под узорчатым железным абажуром яркий фонарь, освещающий двор.

  – Да, нет, не очень. Ну, что, закончил настройку?

  – А ты сам, ничего не чувствуешь?

  – Н-нет, ничего такого необычного.

  – Вот и славно. Когда ничего не чувствуешь, значит, у тебя ничего и не болит и ты здоров. Ну-ка, глянь на передок модуля...

  Алекс опустил глаза. В передней части из боков корпуса неприметно выступали две аккуратные, рубчатые прорезиненные рукояти.

  – Это что, ручки для переноски? – удивился он.

  – А ты потяни.

  Он осторожно потянул, сначала одну, а затем, сообразив, и вторую – и из корпуса плашмя, плавно вышли два обоюдоострых меча, с сияющими в свете фонаря лезвиями, почти двадцатисантиметровой длины, и шириной сантиметра два. «Ни фига себе!»

  – Булат. Сталь режет. Осторожно маши.

   Алекс осторожно взмахнул. Сначала одним, а затем вторым – дважды свистнул разрезаемый воздух. Навыка работы с мечами у него не было совсем.

  – Э-э... – сказал Карчмарь, – не умеешь, ни хрена. И учить некогда. В общем, ладно, если, до драки дойдёт, сообразишь, как рубать. Ты парень шустрый.

  – А не сильно... круто будет – два таких меча?

  – Что-то мне подсказывает, что в самый раз. Тем более что, не я это придумал. Я это у одного долдона подсмотрел. Недавно. В общем, хм... против таких вот долдонов в самый раз и будет. Плохо, что во владении мечами ты ни уха, ни рыла. Так что, когда пойдёшь, по дороге учись. Можешь вон, на крысах у Третьего Бастиона потренироваться.

  – Ну, крыс-то я много бивал! Правда, у меня острога была самодельная...

  – Ну-у! То острога, а то меч. Тем более два. Тут, при сноровке, да двумя мечами, и лису в капусту изрубить можно, не то, что крысу.

  – Или Воблу...

  – Да причём тут вобла, оболтус! Это же благородное оружие! А не тесак кухонный, – обиделся Карчмарь.

  – Нет, нет, простите... прости, то есть. Вобла это один из «головоглазов». Кличка такая.

  – А... ну, тогда... Воблу, да, можно. Только жалко запчасти зря рубать, после булата их не восстановишь. Мечами – это в крайнем случае. Лучше уж ко мне его направь, я с ним без мечей побеседую.

  «Ага, подумал Алекс, а то он так и пойдёт. Дурак он, в твои лапы попадать. Лучше уж под мечи».

  Сплошная облачность, что маячила на горизонте накануне, наконец, закрыла весь небосклон. Стояли серые сумерки, выкрашенные тенью от яркого фонаря в непроницаемо чёрный цвет.

  – Что, уже уходишь? – неловко спросил Карчмарь, переминаясь с ноги на ногу.

  – Ага. Пойду, потихоньку, – с натягом ответил Алекс.

  – Ну, ты смотри, не очень-то светись, с моими цацками... По пустякам не машись. Не обнажай в тавернах...

  – Да, ладно, что я, маленький.

  – С кем сравнивать, так и великан маленьким окажется. Не считай себя суперменом и реально оценивай свои силы.

  – Ты знаешь, Карчмарь, ещё ни разу такого не было, чтобы я не вернулся.

  – Сплюнь, дурак! Всё, иди, давай. Долгие проводы – лишние слёзы. И чтобы, после своих разборок, сюда, как штык! Я с твоими молокососами, один возиться не собираюсь!

  Алекс медленно всунул мечи в ножны внутри тела, проверил, зафиксировались ли они в таком положении, не бренчат ли. Оказалось, что да, зафиксировались и не бренчат. Повернулся к Карчмарю, поднял вверх, согнутую в локтевом суставе, правую руку, и сказал с пафосом:

  – «Аве, Цезарь! Идущие на смерть, тебя приветствуют!»

  – Обормот, – сказал тот, дрогнувшим голосом, – иди уже, ящер-гладиатор.

  И Алекс прыжком исчез в черноте провала, ограничивающего ярко освещенную, вытоптанную и благоустроенную площадку возле уютной и надёжной Карчмы.

  Алекс унёсся, а Карчмарь постоял некоторое время неподвижно, глядя в то место темноты, где тот исчез. Затем молча, повернулся и вошел в хибару, прикрыв за собой дверь. Спустя некоторое время фонарь во дворе погас, а затем погасли и круглые иллюминаторы Карчмы. Остались гореть лишь красные огни защиты от летательных аппаратов на высокой, решетчатой башенке узлового ретранслятора островной сети дронов.

  А Алекс тем временем уносился в ночь и на ходу постигал истину, что ничего идеального не бывает. Кувыркнувшись с налёту через не замеченный на большой скорости пенёк, он теперь трусил медленной иноходью, изо всех сил таращась в серую тьму, своими инфравизорными гляделками. Всё-таки инфракрасное видение не было полноценной заменой дневному – слишком всё было серым и плоским. Приходилось с удвоенным вниманием всматриваться в чёрно-белую фотографическую картинку, смазывающуюся при резком движении, чтобы не налететь ни на что и не потерять направления. А направлялся он сейчас к заливу, на берегу которого стояла Среднеземная Фактория, к месту впадения ручья Гремучая Змея. Далее он намеревался по тропе, идущей вдоль левого берега этого ручья, добраться до поворота на Третий Бастион, а оттуда прямиком до сталкерской деревни под названием Шухарт. Так получалось значительно короче, хотя обычно он ходил либо через парковку PM20, либо через саму Факторию. Но сегодня он был в крутом дроне, и море ему было как раз по дроново колено.

  Сквозь тёмные ветви невысоких деревьев изредка просверкивали огоньки далёкой Фактории. Низко над головой промелькивали иногда летучие мыши, видимые в инфракрасном спектре ярко белыми, размытыми от скорости, комочками. Стрекотали сверчки, шелестел в листве ночной бриз, и впереди на тропе он увидел медленно идущую пару игроков в своих электронных конях.

  Алекс сначала сбавил ход, затем перешел на бесшумный шаг, напряженно всматриваясь в незнакомцев, топающих в том же направлении, что и он. Осторожность не помешает – мало ли, кому взбрело в голову погулять по ночному Острову. Когда до путников осталось не более двадцати метров, он узнал их. Это оказались те самые знакомые друиды, замеченные ранее у недостроенного стояка монорельса. Зачем-то им необходимо было упорно торчать именно там, на протяжении двух дней подряд. А сейчас шлёпать на ночь глядя, к Фактории. «Наверное, всё-таки чьи-то соглядатаи, – решил он, – только вот кому понадобилось следить за Карчмой? И зачем? Или может это агентура «головоглазов» и следят они именно за ним? Ну и что мне теперь с ними делать, напасть? А если они обычные безобидные юзеры и прогуливаются под звёздным небом просто так, для удовлетворения своих эстетических потребностей. Да просто нравится им это делать, а я тут с вульгарным мордобоем испорчу всю романтику? Некрасиво выйдет. Да ну, их на фиг, мне-то, в конце концов, что? Пусть подглядывают, раз у них такие потребности есть. Только без подлости».

  Он медленно нагонял бредущую парочку, пока до них не осталось метров десять и не стали слышны их тихие бормотания:

  «...торчим там как олухи, неизвестно зачем. А ничего противоправного не происходит. Кроме того, что появились у него, какие-то новички, да какой-то сумасшедший зелёный дрон, вообще ничего необычного. Какое дело Полицмейстеру, чем он там занимается, если закон не нарушает? Нафиг мы торчим? Ничего не понятно...»

  «Ну, и незачем понимать. Торчим и торчим, деньги капают. И хорошие деньги, заметь. Много бы ты на своих эндемиках заработал? А так за месячишко обновились неплохо, и еще чего-нибудь прикупим. Я вот сканер электронный хочу. Давно уже глаз положил».

  «Сканер – это хорошо, да вот нервы-то не железные – давеча, чуть инфаркт не схватил, когда этот зелёный, с Корчмы слетел. Думал, все, накрыли нас, садюги ненормальные, убивать прибежали. Слышал ведь, какие ужасы о хозяине рассказывают? Говорят, что он путников проходящих ночью ловит и для опытов изуверских использует. И не хихикай, я тоже раньше не верил, а сейчас после того, как с утёса ужасные крики раздаваться стали, я своей тени бояться начал...»

  «Ладно-ладно, извини. Ну, ты потерпи ещё немного, на сканер заработаем и бросим это грязное дело...»

  «Ага, с тобой бросишь – тебе только деньги шальные попали и всё, друидовские идеалы забывать начал...»

  «Ладно-ладно, не боись, не забуду. Сканер купим, и всё будет по-прежнему...»

  «Ага, будет. С тобой будет, как же – алчность в тебе поселилась...»

  «Ладно-ладно, ты главное – не боись...»

  Постепенно Алекс их нагнал, они шли, всё так же бормоча и ничего не замечая вокруг. И он хотел уже просто по-тихому обойти и поздороваться, но тут бес озорства ткнул его вилами под хвост: ну, я вас, шпики недоделанные! Врубив фары и громко топая ногами, в два прыжка он обогнал их с истошным воплем: «Пабереги-ись, зашибу-у!» И унёсся дальше по тропе. Сзади до него донёсся чей-то испуганный визг и за ним треск ломающихся кустов.

  Он сразу выключил освещение и перешел на тихий ход. Запоздало подумалось: не случилось бы инфаркта.

  «Эх, пацан ты пацан, – сказала ему совесть, – не стыдно?»

  «А шпионить нехорошо, сами виноваты», – ответил он ей.

  «А ты свою подлость чужой не оправдывай», – парировала она.

  «А ты...»

  «От такого слышу, от такого слышу...» – выпалила она.

  Да... Действительно, нехорошо поступил, как ребёнок. Он остановился и прислушался. Вокруг было тихо, даже сверчки замолкли. Только сзади кто-то всё трещал ветками и громко истерически всхлипывал: «Пошел он на... твой Полицмейстер! Завтра же ухожу на юг! Там... эндемиков больше». Ему возражали что-то неслышно: «Бу-бу-бу, бу-бу-бу». «Сам ты... сканер!», – заорал вдруг первый, и они смолкли, и лишь кусты продолжали трещать.

  Ну, слава богу, вроде все живы. И он потрусил дальше, понуро покачивая головой.

  Залива он достиг, как и предсказывал ГЛОНАС, через пятнадцать минут. Свернул на узкую тропу, идущую на север вдоль левого берега ручья, и резко сбросил скорость. Слабо утоптанная, мало хоженая тропка, пробиралась сквозь густой прибрежный ивняк, переплетающийся с дебрями колючих проволочных заграждений, кое-где нашпигованных не обезвреженными до сих пор минами.

  Тут же выяснилось достоинство низкой посадки корпуса его нового модуля – подныривать под густые сплетения кустов легко и просто. Тут же выяснилось неудобство ночных прогулок в дебрях колючей проволоки – минут через десять он поскользнулся на мокрой глине и въехал в пучок ржавой колючки задним местом. А после почти получаса выцарапывания из пучка понял ещё одну важную вещь – рубить проволоку навесу трудно даже булатному мечу. «Вот, и какой чёрт понёс меня по этому короткому пути? Лучше надо было, крюком, через Факторию идти. Хоть и дальше, зато по чистым тропам. И скорость у меня теперь не в пример выше, и граберы мне теперь побоку – быстро бошки поотрубаю».

  Однако возвращаться было не комильфо и полный облом, и Алекс просто утроил внимание и пошел ещё медленнее. Тише едешь, ближе будешь, рассудил он и примерно через полчаса ползания в потёмках по извилистой тропке, вдруг обнаружил, что уже давно, слышит какой-то глухой, размеренный звук. Он тут же застыл, с поднятой левой передней ногой. И стал медленно поворачивать голову влево-вправо, в поисках источника.

  Звук доносился со стороны темнеющего на фоне более светлых кустов, невысокого, густо заросшего холма. Над зарослями изредка взлетали редкие искры, и тогда их макушки озарялись всполохами. Судя по всему, там горел костёр, и именно оттуда доносилось ритмичное – «бух-бух-бух-бубух, бух-бух-бух-бубух» и так далее по циклу, и какие-то невнятные возгласы. Что за танцы-шманцы?

  Кругом было темно, мозгло и безлюдно. Холодно журчал в тёмных кустах невидимый ручей. Пищали одинокие комары. Склизко чавкала мокрая глина тропы, и ему вдруг ужасно захотелось к уютному костру и к доброй компании.

  «Я только гляну и, если что не так, сразу вернусь, ага?»

  «Ага, сказала ему его осторожность, ты уже как-то взглянул разок, до сих пор расхлёбываем».

  «Да ладно, ладно, тут всего-то метров двадцать. Я уже учёный, так что, на этот раз всё будет тики-тики».

  «Ну-ну, моё дело предупредить...»

  Алекс свернул с тропы, и медленно, раздвигая ивняк, двинулся в сторону всполохов костра.

  «А хорошо если бы там был кто-нибудь из старых знакомых. Они бы меня не узнали в новом корпусе, а я бы их как-нибудь подколол бы. Потом бы сидели у костра со всеми, и вместе смеялись...»

  Посиделки у костров не редкость на Острове. Человек инстинктивно связывает с костром и уют, и безопасность, и радость общения. Вот и на Острове, где тусовка – там костёр. А на Южном Мысу, вообще горит в режиме нон-стоп огонь, зажженный любителями бардовской песни. Люди-дроннеры приходят и уходят, а костёр горит и не гаснет. Там даже дрона можно бросить надолго, никто его не тронет, даже граберы. Дух там особый – «Как здорово, что все мы здесь, сегодня собрались...»

  Постепенно он поднялся на не очень крутой холм. Наткнулся на пучки проволочного заграждения и, беззвучно чертыхаясь, долго искал в них проход. Наконец, нашел какой-то просвет и стал по нему пробираться. Твою медь, ну хоть бы Луна вылезла, что ли, не ровён час, на растяжку напорюсь. Инвравидение помогало слабо, лучше было использовать фары, да нельзя. С ними напороться можно и на другое, не мене опасное. Вдруг там граберы. Оставалось надеяться, что не станут же хозяева минировать подходы к кострищу, ведь наверняка сами постоянно ими пользуются.

  Наконец, он продрался через колючку и вышел на окраину поляны, прячась в пышных зарослях черники. Не спеша, осмотрелся. Да, место было примечательное. Уютная, метров пятнадцати в диаметре, черничная поляна, окружена по периметру низкорослыми деревьями, лохматыми кустами и сплетениями колючей проволоки. На противоположной от него стороне стояло строение, что-то вроде небольшой хижины из жердей, с крышей из еловых веток. Возле хибары врыт в землю флагшток с медленно колышущейся, неопределённого вида, тряпкой наверху, видать, какой-то флаг. По центру, на плотно утоптанном пятачке голой земли, горел небольшой костёр. Вокруг него, в разных позах, располагался с десяток роботов-дронов, причём некоторые были в позе покоя, значит их водители отсутствовали на связи. Чуть в стороне, ближе к Алексу, у небольшого, судя по звуку, железного бочонка, стоял и методично ударял по нему мохнатыми палками, дрон, непонятной марки и прокаченности. Три мелких разведчика, подскакивая, вскидывая в такт к небу руки и выделывая другие непонятные па, кружились вокруг костра.

  Недалеко от входа в хижину восседал крупный боец старого образца. Отблески красного пламени играли на его корпусе, то ли сплошь ржавом, то ли покрашенном в коричневый цвет. В одной руке он держал нечто вроде самодельной алебарды, уперев её древком в землю у передней ноги. А во второй непонятный атрибут типа жезла, вызывающий в памяти название «скипетр». И этим скипетром, он в такт ударам взмахивал, словно дирижировал. Барабанщик бил, подданные прыгали, вождь повелевал.

  Алекс постоял, посмотрел. Ему перехотелось подходить к костру. Похоже, здесь шла своя, непонятная чумовая жизнь. Может, это были сектанты, или фанатичные археологи, или может ни то и ни другое, а что-то третье или, вообще четвёртое. Чем они тут занимались? Исполняли ритуал приёма новых членов, молились своим богам, проклинали небеса, или просто – накурились дури и оттягиваются в виртуально-реальном пространстве Острова? Ему не хотелось даже найти ответы на эти вопросы. Раньше он вообще не предавался подобным размышлениям. Ну, прыгают и прыгают, и что с того? Каждый пасёт своих тараканов в голове самостоятельно. Его право прожигать свою жизнь по своему желанию. Сожрёт его водка, наркотик или болезнь, или просто неумолимое время, не всё ли равно?

  Алекс неподвижно стоял, прячась в черничнике, и думал... Да, что он думал? Просто пас своих тараканов...

  Минут через пятнадцать, выйдя, наконец, из ступора, он беззвучно вздохнул, и отправился обратно, искать проход в проволочном заграждении, чтобы вернуться на свою тропу, которая вела его и всё никак не могла привести к Чёрному дрону, ставшему уже почти что символом.

  Когда на чёрном горизонте ночи начали вырисовываться изрезанные контуры Третьего Бастиона, Алекс понял, что чертовски устал. И если не принять меры, то просто без сил свалится, где попало, не заботясь уже ни о какой безопасности. И он начал принимать меры, как и всегда в подобных случаях – искать схрон. Пришлось изрядно ещё полазить по окрестностям, прежде чем он нашёл то, что искал – небольшое, уютное местечко под патлатым густым кустарником. Немножко повозившись с нагибанием и закреплением веток для маскировки, а так же тщательно осмотревшись вокруг, он уселся в это, импровизированное гнездо, перевёл дрона в режим сбережения энергии и вырубил связь. Всё, Остров, пока! До завтра. Или, вернее, уже до сегодня. Спа-ать...