"«Если», 1996 № 01" - читать интересную книгу автора (Сташефф Кристофер, Басков Вячеслав, Логинов...)

Барбара Сигел, Скотт Сигел
ЧУДОВИЩЕ КРОВАВОГО МОРЯ

Задыхаясь и теряя надежду, я мчался по мокрому песку, отчаянно пытаясь найти убежище. После ужасного шторма, что бушевал утром, бежать — все равно что передвигать ноги в огромной миске с вязкой кашей. Но Толстобрюхий Ник, деревенский булочник, грозился поймать меня во что бы то ни стало, поэтому иного выхода я не видел.

Прошмыгнув между двумя домами, я рванул к морю. Вот оно, мое убежище: ряд рыбацких лодок на берегу. Прижав к груди украденный каравай хлеба, я оглянулся. Толстобрюхий еще не достиг полоски песка. Не раздумывая, я нырнул в первую же лодку и накрылся тяжелой сетью.

Не знаю, сколько прошло времени. Если у тебя руки трясутся от страха, и ты лежишь, утопая в дождевой воде и стараясь не дышать, — нет ничего медленнее времени.

Быстро приближающиеся шаги заставили мое сердце вновь пуститься вскачь. Я вжался в дно лодки: теперь из воды высовывался только нос.

Шаги приближались. Все равно пропадать. Я поднял лицо над водой, открыл рот и откусил кусок хлеба: хоть наемся, прежде чем Толстобрюхий побьет меня.

Шаги были совсем рядом. Видел ли он, как шевелятся сети? Чувствовал ли мое тяжелое дыхание? Слышал ли, как я жую его хлеб? Я откусил еще, потом еще и еще, и мои щеки так раздулись, что стали не меньше, чем у дракона.

Шаги смолкли. Хлеб застрял в горле. Я начал задыхаться. С меня стащили сеть. Защищаясь от ударов Толстобрюхого, я прижал ладони к лицу.

Но ударов не последовало.

Я открыл глаза.

— Что это? — озадаченно спросил старик, разглядывая меня. — Никак малыш-эльф собственной персоной?

Я не ответил. Я судорожно жевал хлеб.

Когда наконец я пришел в себя и оглянулся, то увидел, что пляж пуст. Толстобрюхого не было видно.

— Что случилось, эльф? — спросил старик, поймав мой загнанный взгляд.

Я решил сыграть на его добрых чувствах.

— Толстобрюхий Ник не любит меня.

— Толстобрюхий Ник никого не любит, — со вздохом согласился старик. И добавил с хитрой усмешкой:

— Особенно он ненавидит одного эльфа, который таскает его хлеб.

Я покраснел.

— Как тебя зовут, эльф? — спросил он.

— Дьюдер.

— И это все? Просто Дьюдер?

— Хватит и этого, — ответил я, не собираясь вдаваться в подробности. — А вас как?

— Люди зовут меня Шестипалым Фиском.

Я украдкой посмотрел на его руки.

— Не ищи лишнего пальца, эльф, — рассмеялся он. — Когда мать меня рожала, доктор хватил лишку, ну и насчитал на моей руке шесть пальцев. А мать счету была не обучена, поверила, так прозвище и прилипло.

Вдруг рыбак схватил меня за плечи и вытащил из лодки.

— Ну ладно, парень, — сказал он. — Поговорили, и хватит. Тебе никак нельзя оставаться в лодке. А мне в море сейчас выходить.

— Ну да?! — пробормотал я в изумлении. — Все остаются на берегу из-за шторма. И потом, уже слишком поздно: через несколько часов совсем стемнеет.

— После ливня лучше клюет, — сообщил Шестипалый. — К тому же, — добавил он таинственно, — мне нужно поймать одну рыбу, а мое время истекает.

Я понятия не имел, о чем он толкует. Да и, по правде сказать, меня это не очень волновало. Но что меня действительно беспокоило — как не попасться на глаза Толстобрюхому.

— Я поплыву с вами, — быстро предложил я. — Когда вы будете возвращаться, станет уже совсем темно. У меня хорошие глаза, и я помогу вам найти дорогу назад.

Старик засмеялся.

— Не учи меня ходить в Кровавое Море, — сказал он. — Я рыбачил здесь, когда ты и на свет-то еще не появился.

Мне было шестьдесят два года, и по эльфийским меркам я считался подростком, но я не сомневался в том, что Шестипалый Фиск пережил меня на добрых десять, а то и пятнадцать лет. Значит, надо как-то по-другому убедить его взять меня с собой.

— Я буду рад посидеть на веслах за скромную плату всего лишь в десять процентов улова.

Старик задумался.

— Ладно, Дьюдер, — наконец сказал он. — Гребец ты, судя по всему, неважный, но возьму тебя в компанию, чтобы не заснуть темной ночью. И коль уж ты действительно собрался идти со мной, тебе надобно знать, что я собираюсь поймать Чудовище Кровавого Моря.

Я не смог удержаться от смеха.

— Так ты, значит, не веришь, что оно существует? — спокойно спросил старик.

— Сказки все это.

— Твое дело, эльф, верить или не верить, — упрямо сказал старик, — но именно Чудовище Кровавого Моря я и собираюсь поймать. Ты все еще хочешь идти?

Чего я не хотел, так это оставаться с Толстобрюхим Ником. Прикусив язык, чтобы снова не рассмеяться, я твердо произнес:

— Да, хочу.

Он еще не успел ответить, а я уже бросился толкать его маленькую лодку навстречу плещущимся волнам. Только бы он не передумал!

Он внезапно позвал меня:

— Дьюдер!

— Да?

— Получишь два процента улова.

Ура! Я буду рыбачить!

Я греб, пока берег не исчез из виду. Лодка шла медленно; Кровавое Море все еще отходило от шторма. Мне казалось, я сойду с ума от коварных ударов волн. Шестипалый, должно быть, видел мои страдания, но уговор есть уговор, и он не взял у меня весел. Только сказал:

— К сумеркам волны стихнут. Так всегда бывает.

Он оказался прав. Солнце зашло за Кровавое

Море, и красные огоньки запрыгали по успокоившейся поверхности воды. Утих и мой желудок.

Внезапно я заметил, что Шестипалый еще не закинул леску.

— Вы так ничего не поймаете, кроме насморка, — сказал я ему.

— Ты что, уже командуешь? — усмехнулся старик. — Я удил здесь раньше и не нашел Чудовища.

Между тем я снова почувствовал голод. Прежде мне приходилось есть сырую рыбу, и я спросил:

— Можно половить? В конце концов, за мной процент улова.

Он пожал плечами:

— Ладно, уди, а я пока погребу.

Шестипалый налег на деревянные весла, отвернувшись от меня и вглядываясь в сгущающиеся сумерки.

Леска, упав, разрезала красную воду. Я закрыл глаза, наслаждаясь движением лодки.

«А ведь жизнь совсем недурна, — подумал я. — Кто-то гребет за тебя, а ужин сам ловится на удочку». Но тут, как обычно, я вообразил себе гораздо большее: у меня будет целая флотилия рыбацких лодок, каждую будет выводить в море опытный рыбак, принося мне богатый улов. Я буду щедр и отдам им десять процентов прибыли. Тут я остановился и подумал: «Ну уж нет, больше двух процентов они от меня не получат».

Я удовлетворенно улыбнулся. Я прославлюсь как Дьюдер, Капитан Кровавого Моря. Я стану богатейшим эльфом на земле. Другие эльфы будут завидовать мне. Они еще пожалеют, что так плохо со мной обошлись. Ведь я был изгнан с родины, жестоко наказан за мальчишескую глупость. Все избегали меня, и мне пришлось странствовать совсем одному — о, я почти возненавидел себя. Но когда эльфам понадобится моя рыба, понадобятся мои деньги, моя власть и влияние… Вот тогда-то они придут ко мне и скажут: «Прости нас, Дьюдер. Возвращайся домой». А я только усмехнусь и отвечу им так…

— Ой!

Леска чуть было не вырвалась из рук. Я широко раскрыл глаза и сжал ее крепче. Вытягивая ее сантиметр за сантиметром, я подсчитывал денежки. Но как только мой улов показался на поверхности, я бросил это занятие. На волнах покачивался утопленник.

— Понятно, — сказал Шестипалый после того как помог мне втащить утонувшего матроса в лодку.

— Вы что, каждый день ловите утопленников? — изумился я.

На старческом лице не дрогнула ни одна морщинка.

— Когда в центре Кровавого Моря случаются штормы, — сказал он, — можешь быть уверен, что какой-нибудь корабль обязательно погибнет в водовороте.

Я содрогнулся: слишком уж много штормов я видел в своих одиноких странствиях.

— Невеселый конец рыбалки. — Я не сомневался, что старик посчитает нужным вернуться и похоронить несчастного.

— Не глупи, — ответил рыбак. С этими словами он перерубил леску и столкнул труп обратно в воду.

— Что вы делаете? — воскликнул я.

— Где же еще хоронить моряка, как не в море, — спокойно объяснил он. — И потом, всю свою жизнь я охочусь за одной рыбой. Сегодня ночью, быть может, мне улыбнется удача.

Тело моряка исчезло в волнах, а Шестипалый даже не повернул головы в ту сторону.

Я вновь сел за весла и взглянул за борт. На волнах покачивались обломки корабля. На одном из них я разглядел поблескивающие буквы, наверное, название судна. «Перехон», — прочел я в блекнущем свете. Волна подхватила обломок, и он исчез из виду.

Что это за судно? Много ли матросов погибло? Я никогда не узнаю этого. Просто еще один корабль, который никогда не причалит к берегу, еще одна команда, которая никогда не увидит солнца, еще одни люди, которые никогда не вернутся домой… как я.

Каждый день уносил меня все дальше и дальше от дома. И вот теперь я оказался в утлой лодчонке, вдали от суши, в пучине Кровавого Моря, во мраке ночи. Хуже того, я плыл со старым рыбаком, одержимым безумной идеей поймать миф.

— Как выглядит это ваше чудовище? — спросил я, погружая весла в воду.

— Не знаю, — ответил старик. — Ни одного из очевидцев нет среди живых.

— Тогда откуда вам известно, что оно существует? — ухмыльнулся я.

— Знаю, — просто сказал он.

— Некоторые говорят, что оно больше, чем тысяча рыбацких лодок, — через некоторое время продолжил старик. — Другие уверяют, что это всего лишь размер его зуба. По-настоящему никому ничего не известно. Хотя я знавал одного человека — он утверждал, что видел отражение Чудовища в зеркале. У него была чешуйчатая, залитая кровью морда, из которой сочился черный гной. Впрочем, не все ли равно, как оно выглядит. Главное, что я ловлю его.

— Зачем?

Его глаза сощурились, голос дрогнул. Но не я разгневал его. Его злость была обращена к существу, которое он искал.

— Оно убило моего отца, — сказал старик. — И еще оно убило моего деда. Оно убило моего единственного брата, моих детей, моих племянников — все они были рыбаками — оно погубило их в этом море крови. Потом умерла моя жена… Не перенесла горя. И вот я остался один. Старик, единственное желание которого — отомстить.

Он поднял голову и посмотрел в небо горящими глазами.

— И я отомщу! — выкрикнул он. — Клянусь, я отомщу!

Если он будет продолжать так вопить, то распугает всю рыбу. Меня-то он уже напугал.

Я сразу же забыл обо всем, когда он предложил мне одну из своих пшеничных булок. Я смолотил ее так быстро, что старик полез в свою сумку, вынул сушеных фруктов и протянул мне.

— А вы? — спросил я, чтобы не показаться Невежливым и еще чтобы отвлечь его от мрачных мыслей. — Вы-то сами есть будете?

— Мне много не надо, — вздохнул он. — Я из того, что беру, и половины не съедаю. Выбрасываю все, что останется, за борт рыбам. Нельзя брать у Кровавого Моря, не давая ничего взамен, — почтительно добавил он. — Если рыба будет жить и плодиться, рыбаки возвратятся с уловом.

Это было, конечно, благородно, но я надеялся, что этой ночью не все, предназначенное рыбам, уйдет за борт.

Он, должно быть, прочел мои мысли, потому что протянул мне сумку с едой.

— Ешь, сколько хочешь.

Я съел все.

* * *

Луна была уже в середине неба, когда я покончил с ужином. И тогда старик наконец закинул блесну.

Мы плавно покачивались на волнах и молчали. Хотел бы я знать, сколько, пройдет времени, прежде чем старику надоест, и мы вернемся. И еще я хотел бы знать, что я буду делать, когда мы вернемся. Придется ли мне продолжить свои скитания и красть хлеб в новом городе, у нового булочника? Я хотел от жизни большего, и потому все время искал чего-то… Опыта, наверное. Вот почему на родине я украл медальон эльфийского вождя. На медальон наверняка было наложено тайное заклинание, которое дало бы мне силы и мудрости. Вместо этого он принес мне несчастье. Кража раскрылась, меня изгнали из дома. Я стал темным эльфом. Но куда же я теперь направляюсь?

Лодка — как и ночь — плыла, покачиваясь в такт моим мыслям. Время исчезло. Это-то мне и нравится в море. Старик весь ушел в свою рыбалку, я — в свои мысли, пока в воде не раздался всплеск!

— Ага, попалась! — воскликнул Шестипалый.

Леска натянулась струной. Нос лодки зарывался в волны по мере того как существо на другом конце уходило вглубь с крючком во рту.

Уж не думает ли он, что поймал Чудовище Кровавого Моря?

Старый рыбак дал сначала рыбе немного свободы. Затем, когда леска ослабла, старик потянул назад, сматывая ее. Когда рыба опять попыталась вырваться, старик терпеливо повторил все снова. Шестипалый выкладывался полностью, но и его добыча явно не собиралась сдаваться без борьбы.

Шестипалый продолжал свою охоту, пока существо вновь не появилось на поверхности, плеснув прямо за кормой лодки.

— Да оно большое! — не смог удержаться я от выкрика, увидев тень, отброшенную в лунном рвете.

Но старик только нахмурился. Он знал, что поймал вовсе не то, что хотел. Но он все-таки вытащил рыбу. Схватив старую сеть, я помог ему достать ее из воды.

Бросив рыбину на дно нашей лодчонки, я наконец-то увидел, что выудил старик: редкую — и презлющую — рыбу белу. Я только слышал о них, но никогда не видел — рыбаки всегда выбрасывают их за борт. Вкус у белы, знаете ли, просто чудовищный, и ее никому не продашь. И потом, убить белу — к несчастью, ведь она из тех редких существ, которые обладают даром речи.

— Крюк! — выкрикнула она. — Вытащите его из моего рта!

Я сразу же опустился на колени и осторожно вытащил крючок.

— Спасибо, — сказала рыба. — Может, вы будете настолько добры, что бросите меня в воду?

Я не раздумывал. Я уже подхватил белу, но старик остановил меня.

— Постой, — сказал он. — Это хороший улов.

Услышав слова старика, бела начала извиваться на дне лодки, отчаянно пытаясь перевалиться через борт.

— Пожалуйста, — взмолилась рыба, — отпустите меня!

Я был поражен. Я не мог поверить в жестокость старика. Как мог один и тот же человек сначала щедро делиться последним куском, а потом мучить разумное существо?

— Отпустите белу, — потребовал я. — Если она не вернется в воду, то умрет.

— Значит, умрет, — твердо ответил Шестипалый. — правда, я готов подарить этой рыбе шанс.

— Что ты хочешь? — вскричала бела. — Я все сделаю!

— Скажи мне, где можно найти Чудовище Кровавого Моря, — потребовал старик.

Бела посмотрела сначала на меня, потом на старика.

— Если ты хочешь жить, то повернешь к берегу, — изрекла она.

До меня не сразу дошел смысл ее слов.

— Так ты хочешь сказать, что это чудовище существует? — наконец спросил я.

— Существует, без сомнения, — ответила бела. — И когда мы слышим, что оно близко, то уплываем так быстро, как только можем.

— Почему?

— Разве ты не знаешь?

— Нет.

Рыба быстро теряла силы. Она проговорила слабым голосом:

— Задумайся, почему никто из живых не видел Чудовища Кровавого Моря? Как черная тень, оно движется сквозь воду. И вода, которая остается за ним, холодна, пуста… мертва.

— Не понимаю, — сказал я в смущении.

— Вы поймете это слишком хорошо, если продолжите ваши глупые поиски, — ответила она. — Умоляю вас, не…

— Хватит! — выкрикнул старик, прерывая белу. Он поднял ее обеими руками. — Где чудовище? Или я размозжу твою глупую голову о днище.

— Я пыталась спасти вас, — проговорила она, задыхаясь. — Чудовище, которое вы ищите, рядом. Оно там, где засосало в воронку корабль. Хвост Чудовища все время крутится — он и устраивает водоворот, а пар, исходящий от его тела, вызывает шторм, который свирепствует в центре моря.

Я содрогнулся, вспомнив утопленника и обломок деревяшки с названием «Перехон».

Старик удовлетворенно хмыкнул. Слова белы, так напугавшие меня, вовсе не смутили Шестипалого Фиска. Напротив, близился час его мести. Выполняя уговор, старик швырнул белу за борт. Затем схватил весла и стал лихорадочно грести к центру Кровавого Моря. Бела вынырнула рядом с лодкой и проговорила:

— Возвращайтесь! — Старик не обратил на нее никакого внимания, и она обратилась ко мне:

— Ты добрый малый! Послушай меня, прыгай за борт, спасайся!

Морские эльфы — родственники моего народа, но это вовсе не означает, что я могу плавать, как рыба. Мы жили далеко от моря, и прыжок в волны для меня был равносилен самоубийству.

Впрочем, я бы все равно остался. Было что-то завораживающее в свирепой решимости старика. Его уверенность и смелость покоряли. Но самое главное, я думал о том, как здорово будет стать свидетелем этого великого подвига, если старик действительно поймает рыбу-чудовище. Да, Шестипалый Фиск станет знаменитым, но ведь и я тоже! Я буду участником величайшего приключения, я стану самым знаменитым эльфом во всем мире.

Старик греб долго и дышал тяжело.

— Дайте мне погрести немного, — предложил я.

— Если Чудовище клюнет, вам понадобится вся ваша сила.

— Это верно, — согласился Шестипалый. — Хорошо, что я взял тебя в плавание.

Я улыбнулся, услышав его слова. Погрузил весла в воду и стал «работать ими так резво, как только мог.

Скоро вихревые облака закрыли луну и звезды. Мы входили в шторм, господствовавший в центре моря. Задул холодный и промозглый ветер. Вода под лодкой начинала бурлить. Мы приближались к водовороту — или к чудовищу?

— Суши весла, — приказал старик. — Здесь-то я и закину блесну.

Я устал от гребли и с радостью остановился. Потирая ноющие руки, я смотрел, как исчезает блесна в темной, красной глубине.

Глядя на леску, я ждал, что вот-вот клюнет. Но, скоро глаза мои устали, как и руки, и я улегся на дно лодки, завернувшись в сети. Ветра почти не чувствовалось. Возбуждение исчезло, меня охватила истома, и я провалился в сон.

* * *

Сколько я проспал, понятия не имею. Когда я открыл глаза, то услышал, как старик ворчит и кашляет. Мне стало жаль его. Шутка ли сказать — сидеть в сырой, холодной ночи в ожидании своей мечты. Мечта, похоже, была несбыточной — ведь ночь кончалась, а у него так ни разу и не клюнуло. Ни разу.

От этой мысли я похолодел. У старика просто не могло ни разу не клюнуть. Значит… вода здесь мертвая. А если так…

Непереносимый страх сжал мое сердце. Я хотел сказать старику, чтобы он сматывал леску, но не успел. В это самое время он воскликнул:

— Клюет!

Леска натянулась так сильно, что чуть не лопнула. Лодка дернулась и двинулась вперед. Сначала она шла довольно медленно, но потом ее потащило все быстрее, пока наконец она не полетела, подобно летучей рыбе, над гребнями волн.

Старик намотал леску на весло и сейчас прижимал его ко дну лодки. Это он здорово придумал, но существо на другом конце тянуло нас дальше и дальше, и леска начала вгрызаться в дерево. Старик, испугавшись, что может упустить улов, обвязал конец лески вокруг туловища и приготовился к решающей схватке.

Увидев, как смело он действует, я бросился ему на помощь. Если его ждала удача, я хотел получить свою долю. Схватив леску, я попытался затянуть ее, чтобы остановить рыбу.

Шестипалый не обратил внимания на мои усилия.

— Я поймал Чудовище Кровавого Моря! — выкрикнул он в небо. — Я поймал его, и теперь оно от меня не уйдет.

Следом за ним я посмотрел в небеса, но увидел там лишь тяжелые зловещие тучи. Только тогда до меня дошло, куда мы направляемся. Гигантская рыба тянула нас прямо в водоворот! Если мы не сможет изменить направление, нас засосет, и мы сгинем в пучине.

— Надо поворачивать! — закричал я. — Посмотрите, куда нас тащит!

Старик услышал меня и все понял. Он глубоко вздохнул и натянул леску. Я, как мог, помогал ему.

Внезапно леска ослабла.

— Мы победили! — радостно воскликнул Шестипалый. — Понимаешь? Оно выдохлось! Оно проиграло схватку!

Старик задыхался, но, несмотря на это, поспешно принялся втягивать чудовище.

Я радостно смотрел, как он локоть за локтем приближается к победе. Мы все-таки сделали это! Старик станет легендой. И когда мы доставим чудовище на берег, я буду стоять рядом с Шестипалым Фиском. И люди скажут: «Посмотрите на Дьюдера! Вы думаете, это тот вороватый темный эльф? Нет, это герой, который помог старому рыбаку поймать Чудовище Кровавого Моря».

Я откинулся на борт лодки. Мне не терпелось увидеть наш улов. В конце концов мне причитались два процента. Я потом напомню Шестипалому о его обещании. Да, два процента такого улова способны изменить всю мою жизнь!

Я всматривался в волны, надеясь увидеть рыбу, и вдруг заметил, что море начало бурлить. И услышал рев, исходящий, казалось, из-под лодки.

— Что происходит?! — закричал я.

Старик не ответил ни слова. Он перестал сматывать леску. Страх застыл на его лице.

Море под нами грохотало, и тогда я отчетливо понял, что это вовсе не старик поймал Чудовище Кровавого Моря. Все было как раз наоборот.

— Обрежьте леску! — завопил я. — Отпустите его!

Старик колебался. Жажда мести боролась с жаждой жизни.

Море неистовствовало; нашу маленькую лодку швыряло из стороны в сторону. Но старик все не мог решиться. Думал ли он о своем отце? О брате? О детях? Или о своей несчастной жене? Я не знал, что удерживало его, но был уверен, что если мы прождем еще минуту, то присоединимся к ним.

Рев, исходящий из морских глубин, стал громче; пар начал собираться в облако, укрывая нас, словно саваном.

Крик чудовища и окутывавшая нас белизна заставили старика действовать. Он полез за ножом, собираясь обрезать леску, но руки его дрожали, нож упал на дно лодки.

В этот момент море перед лодкой расступилось. Что-то ужасное поднялось из глубин. Миллионы галлонов кроваво-красной воды стекали с его массивного тела. Огромные хлопающие крылья создавали ветер такой силы, что перехватывало дыхание. Я не видел ничего, кроме большого сверкающего металлического крюка Шестипалого Фиска, застрявшего между двумя массивными зубами на темной морде чудовища.

Без ножа старик не мог обрезать леску. Все, что ему оставалось, — это вырвать крючок из пасти чудовища, и он изо всех сил дернул леску.

Яростный крик монстра заставил меня закрыть лицо руками и упасть на дно лодки. Я слышал, как что-то прогрохотало рядом, но был слишком испуган и не поднимал головы.

Старик, казалось, сошел с ума: он разговаривал с чудовищем, как будто прежде знал его! И старик смеялся!

— Только дурак будет искать тебя раньше времени, а я и есть тот дурак! — выкрикнул он. И затем спокойно, словно отвечая на вопрос, сказал:

— Да, я должен был понять. Это не я искал тебя — ты искал меня.

И тут он внезапно воскликнул:

— Свет!

Было все еще темно. Я и понятия не имел, о чем это он. Да мне было все равно. Я думал только о себе, о своей неминуемой гибели.

— Твое время еще не пришло, — как будто отвечая на мой страх, прозвучал в моей голове скрежещущий голос, словно сама Вечность ответила мне.

Тут я услышал громкий всплеск; гигантская волна поднялась из моря и подхватила лодку. Я вцепился в борт. Лодка оказалась на самом гребне, и ее несло вперед, пока волна наконец не истаяла.

* * *

Когда лодка остановилась, я нашел в себе смелость открыть глаза.

Старика не было.

В страхе и смущении я осмотрел воду вокруг лодки, надеясь найти его тело. Тщетно. Я остался один, во тьме.

— Мое время еще не пришло, — прошептал я; слова чудовища эхом отдались у меня в голове.

Я сидел на дне лодки, и мои пальцы наткнулись на что-то острое. Я вздрогнул от боли. Мои пальцы обагрились. Я поднес руку ко рту и принялся отсасывать кровь.

Когда же я посмотрел вниз, чтобы понять, обо что порезался, то в изумлении увидел огромный треснувший зуб, лежавший у моих ног.

Поначалу я испугался и веслом отодвинул его как можно дальше от себя. Сама мысль о челюстях, которым принадлежал зуб, заставляла меня дрожать от страха.

Я хотел поскорее убраться из этого проклятого Кровавого Моря и забыть об этой ужасной ночи.

Было все еще темно, но по звездам я увидел, что ночь на исходе. Я жаждал, чтобы солнце согрело мою душу. Мне было жаль Шестипалого Фиска, честное слово. Я не мог не думать о нем и его странных словах перед исчезновением. Но надо было позаботиться и о себе, так что я определил свое положение по звездам и принялся грести к берегу. И чем больше работал веслами, тем сильнее овладевала мною жажда жизни. Я выжил. И медленно приближаясь к маленькой рыбацкой деревне, где началось приключение, я начал думать…

Итак, я, темный эльф Дьюдер, встретил Великое Чудовище Кровавого Моря и выжил, чтобы рассказать о нем. Гномы, минотавры, кендеры — все они придут изо всех уголков мира услышать, как отважно я пытался поймать могущественное морское чудище, как изо всех сил тянул леску и заставил-таки монстра отступить. Как я хотел спасти старика, как кричал ему и пытался обрезать леску. И я расскажу им об этом злом, ужасном существе с крыльями и скрежещущим голосом. Да, скажу я: оно говорило со мной! Оно пощадило меня, пораженное моей отвагой!

Разве кто-нибудь посмеет не поверить? В конце концов у меня зуб чудовища! Где еще в мире есть другой зуб, похожий на этот? Вот оно — доказательство героического приключения; мое будущее обеспечено!

Теперь я не мог позволить себе потерять зуб Чудовища Кровавого Моря. Я прекрасно понимал, что без него я останусь ничем. Используя остатки лески Шестипалого, я повесил сломанный зуб на шею. Он оказался таким длинным, что свисал до пояса.

Тщеславные мысли подгоняли меня, я стал грести быстрее. На заре начнется новая жизнь. И я налегал на весла еще и еще, думая обо всех тех подарках, которые получу, обо всей той вкусной еде, которую мне подадут. О, они пожалеют, что изгнали меня, превратив в темного эльфа! Ведь я стану самым известным эльфом в истории Кринна!

Небо начало светлеть. До зари оставалось совсем немного. На горизонте я видел темное пятно, которое могло быть только землей.

Вдруг море начало бурлить и пениться. Огромные волны поднимались и падали, и моя утлая лодка сразу перестала слушаться весел.

Нет! Ну пожалуйста! Ведь берег так близко!

Я потерял весло. Оно выскользнуло из моей руки и упало в воду. Мне нужно добраться до земли! Но как это сделать без весла? Я перегнулся через борт — и увидел Чудовище Кровавого Моря, восстающее из водных глубин.

— Теперь пришло твое время! — услышал я в своей голове скрежещущий шепот.

Я посмотрел ему прямо в морду — и в ошеломлении увидел там отражение своего лица. Образ менялся очень быстро. Сначала он был молодым, потом старым, потом настолько изъеденным временем, что остались только кости и пустые глазницы. Но это был я. Именно я.

Я хотел спорить, сражаться, бежать. Но голос в моей голове прогремел:

— Одни умерли старыми, удовлетворенные своей мудростью. Другие умерли молодыми, завороженные глупыми мечтами. Я прихожу за всеми.

Я стиснул в ладони свой амулет: он ведь должен был изменить всю мою жизнь. Так оно и случилось. Я слишком сильно перегнулся через борт, и, когда волна наклонила лодку, тяжелый зуб, висевший на шее, грузилом потянул меня за борт.

Тогда я увидел яркий ослепляющий свет.

Теперь я вижу все. И ничего.

Перевел с английского Андрей ГОРЕЛИК