"От судьбы не уйдешь" - читать интересную книгу автора (Мэтер Энн)

Глава вторая

Франческа!

Перед ошеломленным Уиллом стояла его бывшая жена. Он уставился на нее, словно видел впервые в жизни, но она и впрямь выглядела совершенно иначе, чем женщина, которую он помнил.

Вместо привычных джинсов с простой блузкой или свитером на ней был элегантный темно-синий деловой костюм и туфли на высоких каблуках. Длинные стройные ноги, как он неохотно вспомнил, когда-то произведшие на него неотразимое впечатление, были обтянуты тонкими чулками, а обычно распущенные волосы собраны в тугой узел. Однако, если она и стремилась таким образом приобрести неприступный вид, ей это не удавалось. Строгие костюм и прическа только подчеркивали ее красоту и чувственность.

— Это… это я и хотел сказать вам, милорд, — промямлил Уоткинс, тревожно ожидая реакции хозяина. — Мисс… миссис… хм… ваша жена приехала несколько часов назад. Я велел миссис Харви приготовить гостевую комнату в западном крыле; надеюсь, вы не возражаете?

Уилл хотел было напомнить старику, что Франческа ему больше не жена, но, видя смущение дворецкого, решил промолчать. Он обратился с вопросом к гостье:

— Может, соблаговолишь объяснить, что ты здесь делаешь? Не помню, чтобы я посылал тебе приглашение, да и время ты выбрала не самое удачное.

Лицо Франчески напряглось, как от удара, и Уилл почему-то почувствовал себя виноватым. «Какого черта она приехала? — подумал он. — Я ей ничего не должен. Если дело в деньгах, то это явно не по адресу».

— Прошу прощения, милорд. — Уоткинс был воспитан в старых традициях, не допускавших невежливости в отношении леди. Особенно если та когда-то жила в Аббатстве и делила с его хозяином постель. — Миссис Харви приготовила сандвичи, — он указал на комнату позади Уилла, — там и чай. Хм… миссис Квентин вечером не пьет кофе. Принести еще одну чашку?

— Не нужно, — буркнул Уилл, понимая, что напрасно держит себя таким образом, однако был не в силах ничего с собою поделать. «Боже, — подумал он, — завтра к ланчу явятся Эмма с родителями. Как им объяснить, откуда вдруг взялась моя бывшая жена?»

— Если это все, милорд…

— Конечно, конечно. — Уилл попытался овладеть собой и, избегая смотреть на Франческу, сдержанно улыбнулся Уоткинсу. — Ложитесь спать. Только предупредите миссис Харви, что завтра к ланчу у нас будет трое гостей.

Уоткинс озадаченно покосился на Франческу.

— Трое, милорд?

— Миссис Квентин не в счет, — сухо бросил Уилл. — Спокойной ночи, Уоткинс. Я проверю, закрыт ли дом.

Уоткинс поклонился и заковылял к обитой кожей двери, ведущей в помещение для прислуги и на кухню. Едва он скрылся, Уилл дал волю чувствам:

— Какого черта ты сюда пожаловала? Лингард не частная гостиница. Ты отсюда уехала, Франческа. Это больше не твой дом.

— Знаю. — Франческа обхватила себя руками, словно ей было холодно, и посмотрела мимо него в соседнюю комнату, где заманчиво пылал огонь. — Ну а присесть мы хотя бы можем?

Уилл кинул взгляд через плечо. На резном столике у дивана стоял поднос с чаем и сандвичами. Вероятно, миссис Харви принесла его сюда, пока Франческа была… где? Осматривала свою комнату? Распаковывала вещи? Он в ярости стиснул зубы. Зачем она приехала? У нее нет никаких прав ни на него, ни на этот дом.

Однако какая-то искра сочувствия не позволила ему сразу выставить Франческу из дома. Только на одну ночь, решил он. Утром ноги ее здесь не будет. Нет у него желания возобновлять отношения, пусть не надеется.

Тем не менее он посторонился, дав ей возможность пройти в гостиную, и она с явным облегчением проскользнула туда за его спиной. Если бы он не так хорошо знал свою бывшую жену, то мог бы поклясться, что она на грани истерики. Но у Франчески железные нервы, и она всегда превосходно владеет собой.

Пойти ли следом за ней? Наверняка рано или поздно им придется поговорить, и лучше не откладывать этого до утра, иначе неизвестно, как скоро удастся от нее избавиться. Тем более что завтра в одиннадцать сюда пожалует семейство Меррит…

Решившись, он вошел в гостиную, умышленно оставив дверь распахнутой. Ему скрывать нечего, и если у Франчески есть тайны, тем хуже для нее.

Франческа опустилась на диван поближе к огню. Уилл удивился: она достаточно тепло одета, однако, похоже, дрожит от холода. Съежившись на диване, она поднесла к губам чашку, не притронувшись к сандвичам.

По меркам Аббатства комната была не слишком большой, и жар камина заставил Уилла расстегнуть ворот рубашки и ослабить узел галстука. Он мог бы снять пиджак, но не хотел выглядеть излишне непринужденно. Он даже не стал садиться.

— Ты не присядешь? — спросила Франческа. Упершись локтями в обтянутые шелком колени, она крепко обхватила чашку руками. На ее лице и в глазах отражался страх, и, злясь на себя, Уилл все же приблизился к дивану и сел на массивный подлокотник.

— Хорошо, я сяду, — сказал он холодно. — Итак, что все это значит? Предупреждаю, Франческа, я не в настроении играть ни в какие игры. Если у тебя есть что сказать — говори.

Она обиженно посмотрела на него, и Уиллу вдруг стало жаль ее. Что бы ни заставило Франческу вернуться в Аббатство, ей явно не по себе: она либо стесняется начать беседу, либо опасается его реакции. И, видно, ждет поддержки, а не сарказма.

— Я приехала вечером из Лондона, — начала она.

— Я это понял. Твоя машина стоит перед домом.

— Это не моя машина, — сказала Франческа, а он стиснул зубы, представив себе друга, одолжившего ей машину. Наверняка это мужчина. Вокруг нее всегда вертелось множество мужчин. Хотя были и подружки — девушки, вместе с которыми Франческа снимала комнаты, когда училась в колледже, и с тех пор она не потеряла с ними связи. — Я думала, так будет легче остаться незамеченной, — добавила она. — Он… он знает номер моей машины.

— О ком мы говорим? — нахмурился Уилл. — О твоем друге?

— О каком друге? А, ты имеешь в виду машину! — Франческа отхлебнула чай. — Нет, она принадлежит Клэр — мы вместе работаем.

— А что с твоей машиной? Разбила? Если дело в этом…

— Если бы! — Франческа бросила на него негодующий взгляд. — Ты и вправду думаешь, что я приехала бы к тебе только ради машины?

— Не знаю. Но… не представляю, чем я могу быть тебе полезен. Тем более если тут замешан мужчина.

Фарфоровая чашка со стуком опустилась на блюдце, и по белой скатерти расползлось бурое пятно. Уилл подумал было, что Франческа обожгла губы, но затем понял, что она плачет. Крупная дрожь сотрясала ее худенькие плечи; обхватив колени руками, она раскачивалась взад-вперед, как ребенок, когда ему больно.

Уилл смотрел на нее с изумлением. Раньше Франческа никогда не плакала. Во всяком случае, не так, как сейчас. Даже при расставании она сохраняла полную безучастность, и, если глаза ее иногда выглядели припухшими, она объясняла это тем, что не выспалась.

Но сейчас… сейчас он видел совсем иную картину. Что бы с ней ни случилось, она явно не может справиться со своей бедой в одиночку. А вдруг у нее обнаружили какую-то смертельную болезнь? Эта мысль острой болью пронзила Уилла.

Так или иначе, сейчас нужно что-то предпринять. Что-то сказать или сделать, чтобы она перестала так отчаиваться. «А вдруг она притворяется и потом пожалеет, что показалась мне в столь неприглядном виде?», — цинично подумал Уилл, но сразу же отбросил эту мысль. Франческа не умеет хитрить.

Но если?.. Он помрачнел. Черт возьми, они не виделись целых пять лет, и за это время она могла измениться. Хотя… характер не меняется.

— Фран, — просительно произнес он, употребив имя, которым называл ее когда-то. — Эй… Ну не так уж все плохо. Перестань, довольно. Я не хотел тебя обидеть.

— Не хотел? — Ее все еще трясло, но рыдания стали слабее. Она чуть-чуть раздвинула пальцы, закрывающие лицо, и Уилл, увидев глубокие золотисто-карие глаза, подумал, что может опять попасться на крючок.

— Конечно, нет, — неуверенно пробормотал он, а она нащупала в лежащей у ног сумочке платок и поднесла его к глазам.

— Фран… Франческа, в чем дело? Скажи, наконец. — (Она стиснула пальцы.) — Это связано с мужчиной?..

Она кивнула, вытирая глаза платком, а Уилл почувствовал, что в нем вновь закипает гнев. Черт побери, за кого она его принимает? За страдающего мужа? Бывшего мужа… Нет уж, пускай сама решает свои проблемы.

— Это не то, что ты думаешь, — взяв себя в руки, сказала Франческа.

Уилл скептически поднял брови.

— Разве? — холодно спросил он. — Ведь ты же упомянула о мужчине. Чем же он отличается от других?

— Очень многим. Я не говорила, что нас что-то связывает. — Она вздрогнула. — Мы даже не знакомы.

— Что? — Уилл плюхнулся на диван. — Он что, тебя преследует? Помилуй, Фран, но почему бы тебе не обратиться в полицию?

— Я обращалась, — она всхлипнула, — они ничего не могут сделать.

— Не говори чепухи! Наверняка могут. Например, арестовать мерзавца, если он отравляет тебе жизнь. Этого достаточно.

— Нет, — голова Франчески поникла, — следить за кем-то — еще не преступление. В любом случае они не знают, кто он.

— Ты им не сказала?

— Я и сама не знаю, — хрипло ответила она. — Он… я… он слишком хитер, чтобы позволить себя застукать.

— На чем застукать? — Уилл почувствовал резь в желудке. — Он что, приставал к тебе?

— Пока нет, — ответила Франческа безжизненным тоном. — Но… он пытался вломиться ко мне в квартиру. — Ее страх казался неподдельным. — Вот почему я сбежала.

Уилл опять почувствовал, что не верит Франческе. «Это не может быть правдой, — подумал он. — Она лжет. Ничто ее жизни не угрожает».

Проглотив застрявший в горле комок, он спросил:

— И давно это продолжается?

Франческа кивнула.

— Да, — она облизнула губы, — полгода, наверно. Не знаю точно, когда это началось.

— Полгода! Так долго?

— В полиции говорят, что убийца может годами выслеживать свою жертву, которая и не подозревает, что ее ждет.

Уилл откинул волосы со лба. Трудно было не поверить в искренность Франчески. Если она и лжет, то делает это очень искусно. А если нет…

— Дальше! — Он сжал зубы, чтобы не сказать лишнего.

Теребя обеими руками платок, она продолжала:

— Вначале… вначале я думала, мне все это кажется. Ты, наверно, знаешь, что я работаю в компании «Тенико», и недавно, меньше года назад, мое расписание изменилось. Я иногда позже прихожу на работу и домой возвращаюсь только поздним вечером.

— Почему?

Франческа покраснела.

— Потому что… меня повысили в должности. К тому же главный офис перевели в Калифорнию, и по вечерам у нас часто бывают совещания по спутниковой связи.

— По вечерам? — Уилл прекрасно понимал, почему совещания проводятся в позднее время. Но ему нужна была передышка, чтобы вникнуть в ее рассказ.

— Когда у нас вечер, в Сан-Франциско утро, — объяснила Франческа. — Мы разрабатываем новые компьютерные технологии, и в силу большой конкуренции совещания всегда секретные.

— Меня не интересует твоя работа, — проговорил Уилл, с неудовольствием услышав раздражение в своем голосе. Он не хотел показаться Франческе совсем уж равнодушным, но и излишнего интереса к ее делам проявлять не хотел. Постаравшись, чтобы его голос звучал бесстрастно, он спросил: — Ты одна выходишь из своей конторы?

Франческа кивнула.

— Иногда одна. Большинство служащих к этому времени уже расходятся. Во всяком случае, прохожих на улице почти нет. А гораздо легче следить за человеком, когда его не окружает толпа.

— Но ведь и того, кто следит, легче увидеть, — возразил Уилл.

— Только в случае, если он хочет быть замеченным. — Франческа провела кончиком языка по пересохшим губам… — Я его никогда не вижу, хотя всегда знаю, если он за мной идет.

— Понятно. Итак, какой-то человек — неважно кто — тебя преследует. Ты, кажется, сказала, что полиция ничего не может сделать?

— Боюсь, они вообще мне не поверили, — шмыгнула носом Франческа.

— Почему?

— Потому что они его не видели. Он очень умен, Уилл. Иногда… иногда мне кажется, что я теряю рассудок.

Уилл тяжело вздохнул. Он бы рад не знать всего этого, рад бы сказать, что не верит ей, что это ее проблемы, но… не может. По правде говоря, ему больше всего хотелось сейчас перемахнуть через столик и прижать Франческу к своей груди. Обнять и успокоить.

Но вместо этого он один за другим отправил в рот пару сандвичей, поскольку почувствовал дикий голод. Наверно, потому, что так мало ел в Малберри-Корт. Любые другие объяснения Уилл отмел. Не волнение же он хотел заглушить, набросившись на еду.

— Это правда, — сказала Франческа, решив, очевидно, что таким странным способом он выражает недоверие к ее словам. — Я всегда чувствую, когда он за мной идет. Инстинкт, женское шестое чувство… Казалось бы, смешно, но мне не до смеха.

— Больше ничего? Просто идет следом?

— Да.

— А хоть кто-нибудь его видел?

— Только моя хозяйка. Однажды вечером она была дома… он стоял на улице под окном. На нем была черная спортивная куртка с капюшоном. Лица я разглядеть не смогла.

— Откуда же ты знаешь, что это был он?

— Я узнала его куртку. — В глазах Франчески появился безумный блеск. — Он всегда в ней. Такие носят любители утренних пробежек.

— А может, он один из них?

— Он преследует меня, Уилл. Как ты не понимаешь? Этому идиоту нравится меня пугать. Я брала в библиотеке разные книги, там так и написано: мой страх доставляет ему удовольствие.

— Почему же в тот вечер, когда ты его видела — ну, у себя под окнами, — ты не вызвала полицию?

— А что толку было вызывать? Закон не запрещает человеку стоять на улице. Я даже перестала пользоваться автобусом — на работу теперь езжу на машине. Но он всегда знает, где меня найти.

Уилл ощутил, как в нем неудержимой волной поднимается ярость. Против воли он уже втянулся в это дело. Конечно, она ему больше не жена, но нельзя же допустить, чтобы какой-то извращенец ее терроризировал.

— Потом… потом начались телефонные звонки, — упавшим голосом продолжала Франческа. — Ты знаешь, как это бывает. Вначале только тяжелое дыхание… Я завела автоответчик, надеясь, что это его остановит, — какое там! Когда я вечером прихожу домой, меня иногда ждет с полдюжины его посланий.

— Полиция не может оставить это без внимания! — взорвался Уилл.

— О да! Они посоветовали мне сменить номер телефона. — Ее губы дрожали. — Но все началось сначала.

— Он узнал твой новый номер? Но как? Боже, это, должно быть, кто-то из твоих знакомых!

— Нет. Наверно, он побывал в квартире. Никакого другого объяснения мы не могли придумать.

Уилл замер.

— Мы?

— Да, мы с Томом Редли. Он мой друг. Тоже работает в «Тенико».

Уилл кивнул, надеясь, что достаточно хладнокровно отреагировал на это сообщение. Почему бы ей не иметь поклонника? Сам-то он после ее ухода вел отнюдь не монашеский образ жизни…

— Мы только друзья, — подчеркнула Франческа, и Уилл почувствовал, что все-таки выдал себя.

— Это твое дело, — как мог небрежнее произнес он. — Рад, что тебе есть на кого опереться. Так легче жить.

— Вовсе нет. — Франческа подняла на него полные слез глаза, и Уилл, презирая себя, подумал, что, несмотря на расстроенные чувства, она по-прежнему чертовски привлекательна. — Том предложил, что поживет у меня, но я отказалась. У нас не такие отношения, и я не хотела давать ему надежду.

Господи Боже мой, подумал Уилл, зачем она приехала? Рассчитывала, что он предложит на время у нее поселиться? Вот уж напрасно!

— А звонки? — быстро сказал он, пытаясь отогнать весьма явственные видения из области их с Франческой совместной жизни. — Разве нельзя было проследить, откуда звонят?

— А как же! — махнула рукой Франческа. — Из телефонных будок в разных концах города. Без всякой системы. Он слишком умен, чтобы попасться на такой ерунде.

— А голос тебе незнаком?

Франческа передернула плечами.

— Нет.

— Но когда ты решила, что он у тебя побывал, ты, надеюсь, сменила замки?

— Да.

Она произнесла это «да» еле слышным голосом, и Уилл понял: его бывшая жена устала. Работа, поездка сюда… Надо отложить эти мучительные расспросы — пусть сперва немного поспит. И все-таки…

— Ты сказала, что не хотела оставаться в квартире после того, как этот тип туда залез, — продолжал он, — но все же осталась. — Он закусил губу. — А что тебя так напугало сегодня вечером? Я понимаю, что веду себя как зануда следователь, однако мне хочется знать, что заставило тебя убежать из дома.

Франческа судорожно вздохнула.

— Вернувшись с работы, я увидела разбитое окно в ванной. Это само по себе страшно, а тут еще зазвонил телефон. На проводе был он. — Она задрожала. — Он сказал… сказал, что не оставит меня в покое и чтобы я не трудилась вставлять стекло, потому что он вернется.