"Подлец" - читать интересную книгу автора (Новосадов Вадим Юрьевич)

Глава 7

Виктор явился к нему через неделю, вёл себя как хозяин положения – властно и навязчиво. Сказал, что прощает проценты. А возьмёт только украденное, то есть восемьсот тысяч долларов. Ничего себе заявка?! Значит, эта стерва Ирка безнадёжно затаилась где-то в микроскопической норе гигантского столичного муравейника. Сергей, разумеется, возражал. Виктор пригрозил испортить для начала его финансовую карьеру, открыв факт воровства. Но под этой угрозой намёками сквозила другая: в нашей стране, мол, головой отвечают и за меньшие долги. И чтобы не возиться, Виктор-де готов с лёгкостью перепродать долг любому уголовному авторитету.

- С моей зарплатой я буду рассчитываться с тобой лет сто как минимум. А ты хочешь получить всё сразу. Где я возьму такую сумму? – безысходно злился Сергей.

Виктор впился в него маленькими острыми глазками удава.

- Послушай, я ведь не беру с тебя проценты. А если я уступлю твой долг другим, они включат счётчик.

- Виктор, объясни, где я наскребу такую сумму?

- Что ты заладил, как испорченная пластинка? Где я возьму такую сумму? – передразнил его Виктор. – Ты работаешь в банке, а не в бане. И не на самой последней должности. Пошевели мозгами, - наседал собеседник.

«Она была права, - с горечью вспоминал Сергей Ирину, - и почему я отказался убить этого паразита?». 

- Ну не грабить же мне банк? – нервно брякнул он.

- Мелко плаваешь. Если у тебя нет никаких соображений. Я могу подсказать, - пёр Виктор с нарастающей наглостью. Расскажи, чем занят твой отдел.

Преодолевая злобу, Сергей стал объяснять:

- Инвестируем строительство жилья.

 Сначала непрошенный гость слушал внимательно, потом его глаза стали равнодушно блуждать.

- То, что ты рассказал, - обычное дело. На этом состояние не сколотишь, - заключил Виктор, всё увереннее вживаясь в роль босса. – У меня есть одна идея и некоторая почва для её реализации. Дай лист бумаги.

Сергей торопливо и беспорядочно шарил по веем ящикам в поиске завалявшегося листка.

- В твоей схеме «кредитор – заёмщик» не хватает страховой компании, - утверждал Виктор, энергично накатывая ручкой небрежные схемы на клетчатом листке. – Она может страховать проценты по кредитам и сам кредит, когда нужно. Это разумно. Твоя толстозадая директриса не станет возражать. Но это для начала. Потом к тебе обращается некая подставная фирма, подконтрольная моим знакомым, за кредитом для реконструкции какого-нибудь объекта, скажем, универмага. Банк выделяет кредит с большой охотой при страховке процента, а тем более при страховке всего кредита – то или иное зависит от варианта нашей небольшой афёры. Указанная фирма приобретает по завышено цене какую-то недвижимость, заметь: приобретает у своих же, а потом отказывается от кредитных обязательств или вообще исчезает.  Страховая компания возмещает проценты, а банку достаётся этот объект как залог, и при этом соблюдаются все законные формальности. Есть и другой вариант, с более высокими ставками, но грубый и рискованный. Он возможен только один раз: заёмщик берёт кредит и просто исчезает. – Виктор отбросил ручку и самодовольно закурил.

- И тогда ты обдираешь банк и свою компанию, - резюмировал Сергей с сарказмом.

- Страховая компания признаёт себя банкротом, - собеседник сморщился, как бы от струйки дыма.

- А моё изуродованное тело найдут в канализационном колодце, если вообще найдут, - добавил Сергей.

- Вот поэтому ты и должен держаться меня. Я ведь не сам по себе, - многозначительно изрёк Виктор.

- И банк не сам по себе.

- Разумеется. Я, кстати, навёл справки о его руководстве. Там все аферисты, особенно твоя любовница. Хочешь, поведаю, как она легализует теневой капитал с помощью липовых векселей? Могу открыть тайну и о подтасовке счетов, благодаря чему кормятся некоторые чиновники, обирая наивных вкладчиков. И ещё много всего про эту кухню надувательства. А главное, что я тебе скажу: в этом банке уже нет единого контроля, он напоминает систему циркуляции денежных потоков, в которой много дыр. И мы проделаем свою, пока банк окончательно не пошёл ко дну. А ты молодец! – воскликнул вдруг Виктор весело, откинувшись на спинку кресла. – Здорово зацепил эту толстушку. Может, ты её склонишь на нашу сторону?!

Сергей тёр подбородок. Добродушие собеседника было лаской удава, у которого текли слюни при виде сдавливаемой им жертвы.

- Две-три такие сделки и ты не только со мной сочтёшься, но и сможешь открыть свой банк… Если захочешь. – Сергей заинтересованно взглянул на собеседника.  – Да…да… будешь получать свою долю. Не думай, что я не умею делиться.

Сергей вдруг ощутил весь ужас своего положения: втянись он в эту афёру – и ему конец. С его помощью они, то есть те, чьей пешкой был Виктор, вытянут из банка деньги, а потом просто убьют его. Не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы понимать это.

Если Виктор предлагает такой дерзкий план, то за его спиной стоят крутые ребята, и тогда у Сергея нет выхода: они его шлёпнут и в том, и в другом случае. Как пить дать. Может быть, он блефует? Собрал двух-трёх бандитов и решил наехать?

Но ведь у Ольги тоже есть «крыша», которая легко отстреляет этих вольных рэкетиров. Виктор явно птица не того полёта, чтобы самостоятельно идти на такой риск.

Надо его прощупать.

- Знаешь, Виктор, лучше я отдам тебе долг. Буду выплачивать каждый месяц, года через три, а может и раньше, расплачусь.

- Это ты так хочешь, дружок. Если всю сумму ты отдашь в течение недели, тогда я спишу долг. А ждать три года не могу. Максимум – три месяца. Плюс валютный процент, как в твоём банке.  

Лицо Виктора снова озлобилось

- Ты ставишь невыполнимые условия, - противился Сергей.

Виктор закатил глаза, его пальцы застыли над пачкой сигарет – думал, начинать ли ему новую сигарету или оборвать разговор на ультимативной ноте.

- Мы пошли уже по второму кругу. Мне это надоело. Или ты выполняешь мои условия, или я встаю и ухожу. Мой уход – безнадёжный диагноз для тебя.

Он протянул руку с сигаретами в карман, показывая, что уходит. Его манеры с угрожающей лаконичностью убеждали, что он не шутит.

- Но моя начальница… как бы она не впадала от моего члена в экстаз, прикончит меня, когда раскусит, а это так или иначе произойдёт, - отчаянно воскликнул Сергей и пододвинул пепельницу ближе к гостю.

Виктор опустил пачку сигарет в карман, взглянув на Сергея строго и предупредительно. Тот дал слабину и, чтобы потомить его, выдержать в нём страх, с минуту молчал с каменно-демоническим выражением лица.

- На первой же махинации они меня засекут.

Свой страх Сергей перевёл в спокойно-иронический тон, обнаружив в себе способность управлять своим состояние сообразно обстоятельствам. Виктор не спешил доставать пачку сигарет.

- Ты плохо знаешь свой банк, - тихо и медленно начал он, нехотя продолжая разговор. – У него нет криминальной «крыши». У него ментовская «крыша», самая ненадёжная. А тебе я не предлагаю нарушать закон. Формально они ничего тебе предъявить не смогут. – Виктор сделал паузу. – У нас пока ещё можно надувать, не нарушая закона. Нужно пользоваться шансом, как это делает твоя шустрая любовница. Она помогает обогатиться некоторым чиновникам. Её пирамида может совсем скоро рухнуть, а нам бы успеть отхватить свой кусок. К тому же давно идут слухи, что будет финансовый кризис.

- Эти слухи всегда идут…

- Правильно. Это как крики о пожаре, которого нет, но который может случиться в любой момент. Как в притче. Вот и сейчас говорят: кризис, кризис. А его нет и нет, все успокаиваются. Но потом находятся какие-нибудь Моргулис с Рабиновичем и в выгодный для себя момент дёргают за ниточки, и вся финансовая система разрушается как карточный домик. Среди головешек прогоревших банков до нас не будет никакого дела.

Рассуждения Виктора поразили Сергея, кроме того, льстили ему, - нечто похожее думал и он сам. Он вспомнил свой разговор с Ольгой, где высказал ей подобную мысль, которую она  - сейчас он только ощущал интонацию её ответа и понимал её смысл задним умом – отвергала с пренебрежительной холодностью, как бы скрывая болезненную правду.

Но ведь, в конце концов, она создала отдел для кредитования производства? Впрочем, этот отдел казался утлой спасательной шлюпкой на один огромный корабль, плывущий в опасном океане биржевых спекуляций.

- Виктор, а под чьей «крышей» ты работаешь? – спросил осмелевший Сергей.

Наконец-то Виктор снова потянулся за сигаретами, лицо его выразило миролюбие.

- У меня надёжная опёка. Но имён я тебе не назову – так для тебя безопасное. Узнаешь, когда станешь совсем своим, - подобие добродушной улыбки скользнуло по его лицу. – А чтобы тебе быть уверенным, что я имею дело с серьёзными людьми, проведи первую сделку. Получишь высокие комиссионные – тридцать процентов.

Бандиты и жулики всегда заманивают жирным куском, - будят азарт и алчность. «Быть своим» - значит «быть повязанным», войти в их круговую поруку.  Но отказаться Сергей не мог хотя бы потому, что уже подал знак согласия. «Если уж и получить пулю, - думал он, - то лучше потом. Тем более отсрочка обещает быть роскошной и увлекательной. А может, и повезёт – не убьют, выкручусь».

Он почувствовал, что голос страха умолк в нём.

Побагровевшее лицо выдало его, азарт пьянил его, в нём, как в вине, растворились опасения и неприязнь к Виктору. Это будоражащее кровь чувство авантюры ему уже было знакомо, он, как зверь, испробовавший свежего мяса, не мог забыть его вкуса и предпочёл бы этот вкус всему остальному. Неодолимая сила влекла его к таинству мошенничества, к его скрытому и холодному ликованию,  к торжеству могущества, которое ощущается в пугливом роптании непосвящённых перед воображаемой силой всего загадочного и тайного. Опостылевшая внешняя жизнь не давала и капли таких высоких и озаряющих ощущений, по которым исстрадалась его импульсивная натура.

- И самое интересное, - продолжал довольный Виктор, - прикрытие у нас такое, что никто из её окружения не рыпнется.

Ещё некоторое время они оговаривали кое-какие детали, и, когда Сергей получил удовлетворительные ответы на свои вопросы, они ударили по рукам и разошлись в приподнятом настроении почти как приятели.

Мошенничество шло  с размахом: показав Ольге возвратность первых кредитов, Сергей уже без особого труда получал её подпись на следующие кредиты, намного превышающие предыдущие и уплывавшие безвозвратно. Срок погашения ворованных займов совпадал, так что разоблачённый Сергей отвечал бы за всё сразу. Семь бед – один ответ.

Но до этого было ещё далеко. А пока его с головой увлекла страсть к махинациям, последствия его не пугали: разве полезут в голову мысли о последствиях, когда ты открыл нетронутый рог изобилия, когда ощущаешь себя некоронованным королём среди остальной мелкой братии, не представлявшей, какие афёры проворачиваются у неё под носом. И как все они изумятся о твоей головокружительной изобретательности – не это ли станет своего рода триумфом?! «Алтынного вора вешают, а полтинного чествуют».

Не теряя денег и времени, Сергей заложил фундамент особнячка в пригороде, - не сказать, что хоромы для вельмож, но вполне под стать покоям нынешних барышников, - вывел кирпичные стены, возвёл крышу и вскоре понял, что стал заложником этого прожоры, за которым уже не поспевал денежный ручеёк: ненасытно требовали бесконечной отделки и меблировки  апартаменты. Алчный Виктор теперь в его глазах осторожничал, а запросы стройки росли и росли.

Сергей смекнул – а чего бы ему не вскрыть золотоносную жилу обособленно, только для своих потребностей? Да кроме дома-то ему ещё нужно и капиталец кое-какой сколотить. И он стал действовать на свой страх и риск, так же успешно, как и во всём остальном, набрав пару единомышленников из своего банка и одного перебежчика от Виктора. Тут и случай ему в подмогу: Ольга зачастила в заграничные командировки, назначая вместо себя Щеглова. Окружение воротило нос, косило взгляды, злопыхало за спиной, но Сергей – знай себе подписывал надувательские контракты.

Но вот однажды, перед самым обеденным перерывом. Ему неожиданно позвонил Виктор.

- Я тебя жду у входа в своей машине, - говорил он так, будто дело не требовало отлагательства ни на минуту.

- Что случилось?

- Подходи, всё объясню.

Недоумевая, Сергей вышел из банка и заметил в машине Виктора на переднем пассажирском месте бесцветный бобрик незнакомца средних лет, высокого, безразлично и устало накренившего голову набок. Сергей сел на заднее сиденье, голова под бобрик лениво выпрямилась.

- Это мой знакомый, он хочет с тобой переговорить, - бегло объяснил Виктор, будто предстоящий разговор его уже не касался.

- Значит, ты тот самый Щеглов? – произнёс незнакомец с хрипотцой, как будто только что проснулся. – Меня зовут Вася.

- О чём пойдёт речь, Вася? – нервно спросил Сергей, чувствуя неладное.

- Речь, браток, пойдёт о том, как ты достал самогонный аппарат и втайне от нас приторговываешь готовым продуктом, - собеседник говорил медленно, с паузами между словами.

- Что за афористичность такая? Могу я узнать, с кем вообще имею дело? – раздражение у Сергея нарастало.

- Ты уже давно имеешь с нами дело… а я тот человек, который очень многим нужен, уважаем, и многие мне обязаны… И не учтиво со мной разговаривать нельзя, - Вася сделал паузу и вздохнул так, будто сожалел о наглости собеседника. – Такого уговора не было, чтобы ты открыл предприятие без нашего ведома. Я буду лаконичен: чтобы между нами исчезло недоразумение,  ты оставляешь себе обычную долю от того, что заработал втайне от нас, а остальное вернёшь нам.

Затылок незнакомца подёргивался в унисон речи. Как хотелось заехать чем-нибудь тяжёлым по этому наглому затылку!

- Это невозможно. Все деньги уже разошлись, - спокойно признался Сергей, понимая, что отпираться перед бандитами бесполезно.

- Тогда мы запишем тебе это в долг. – Чем твёрже у Васи-рекетира была интонация, тем тише голос. – Твой недостроенный дом в Раменском нас тоже устроит… Но, я надеюсь, ты ещё заработаешь.

- Боюсь не оправдать ваши надежды… Я как шило в мешке… Максимум три месяца – и меня разоблачат…

- За три месяца сколько ещё бабок можно нарыть? О том, что тебя раскусят, можешь не беспокоиться. Мы тебя в обиду не дадим. В своё время мы предложим банку свои услуги, и он станет нашим партнёром. Если хорошо себя проявишь, пойдёшь на повышение. Мы умеем ценить способных людей… Только обдирать его как липку мы уже не позволим, - объяснил Вася всё так же лениво.

Сергей не имел недостатка в честолюбии и мог бы перещеголять любого записного карьериста, но оно в нём не шевельнулось от их посулов. «Уж я догадываюсь как вы повышаете – очень высоко. К самому Отцу Небесному».

- Хотелось бы верить! – насмешливо заметил он.

- Да ты что, брат, до сих пор ещё не понял, что мы не бросаем слов на ветер?! – ухмыльнулся собеседник и переглянулся с Виктором, у которого на запечатанном лице наконец-то растянулась резиновая улыбка. – Мы своих обязательств не нарушали, а ты в благодарность решил нас надуть, - его голос повысился и зазвучал пронзительно угрожающе. – Работай как и раньше. Люди Виктора подойдут к тебе на днях с двумя контрактами, протолкни их, - велел этот Вася. – Было бы ещё на пользу дела, если бы ты информировал нас о финансовом состоянии банка. Потому что нас не устроит, если банк разориться до того, как мы об этом узнаем. Ещё раз попытаешься наколоть нас – второго шанса исправиться мы тебе не дадим.

Сергей покинул их с тошнотворным чувством ужаса: он безнадёжно попал к чертям в омут, и разделяемый с ними риск и их поддержка – фикция, до тех пор, пока не наступит развязка. Интонация этого Васи с ясностью подтверждала, что Сергея держат за лоха, и когда афёра раскроется, его подставят первым. Слабое или неразвитое желание рождает сильные инфантильные иллюзии. Настоящее желание – яростно, но искусно и осмотрительно, оно должно выплавиться из руды увлечённых мечтаний в раскалённом горниле жизни, оно пройдёт закалку предвкушения, прежде чем станет острым оружием в руках судьбы.  Но оно может перейти в губительный водоворот  навязчивой идеи – от неистового презрения к условиям, которые не дают желанию осознать самой себя, истинно оно или просто иллюзия.

Сергеем до сих пор двигала воображаемая честолюбием картина, на которую недооценённая опасность  заманчиво накладывала  свои тени, но сейчас этот узор иллюзий неумолимо разъедался ужасом, как серной кислотой. В нём поселился постоянный страх, будоража в нём картины того, как может выглядеть его собственная смерть. Сознание протестовало против этого, он ощущал, что его органы внутренней секреции выделяют один лишь адреналин.

Он вернулся в свой кабинет. Многие сотрудники ушли на обед, другие закрылись в своих пластиковых каморках с люминесцентными светильниками разогревать супы в стаканах, кипятить воду, наворачивать крутые яйца и плотные ленивые бутерброды, чтобы потом, дабы не заснуть от тоски вялотекущих обязанностей под трубно усыпляющую работу желудка, предаться пустой язвительной болтовне. Какая пошлая и гнусная идиллия на фоне бушевавших в его душе страхов!

Раздался телефонный писк, нахально пробудивший Сергея от задумчивости. Он лениво взял трубку.

- Ты ещё не умер там со скуки?! – прорезался щебечущий голос Карины.   

Ну и денёк выдался! Сколько событий за последние полчаса.!

- Это моя работа, - ответил Сергей растерянно.

- Я бы такой работы не вынесла. Однажды я провела  там пару часов, среди этих кислых клерков, так мне показалось, что я разгрузила вагон кирпичей, - под её привычной развязностью проступало заискивание.

 Его ничуть не злило, что она нарушила табу обращаться к нему по какому-то бы ни было поводу. Напротив, сейчас она – как лучик света в тёмном царстве, и если будет предлог, он отправиться к ней и совратит её, - и к чёрту все последствия! Пусть Ольга узнает об этом, чем раньше, тем лучше; он приблизит неизбежную кульминацию, ожидание которой, кажется, затянулось.

- Я вот зачем звоню… У меня нет денег, а мать приедет нескоро… Не мог бы ты мне одолжить?

- Если твоя мать об этом не узнает, - спокойно согласился он.

- Здорово!!! – радостно вскрикнула она. – Чтоб мне сдохнуть, если она узнает. Когда встретимся?

«Да она сама набивается?! – И придумала же такой предлог – вот плутовка!».

- Я заеду после к тебе после работы.

- Отлично.

Она распахнула перед ним дверь – в шортах, белой маечке на голое тело, в шлёпанцах на босу ногу, челюсти неутомимо раскатывают и месят жевательную резинку. Сергей переступил порог.

- Проходи, хоть чаю попей, что ли…

В гостиной уже стояли чашки, сахарница, открытая коробка конфет. Мурлыкая что-то под нос, она поставила чайник, вернулась. Села на диван, подобрала одну ногу под другую, выставив перед ним бледную, как воск, ступню с розовеющей пяткой и пухлыми, как лепестки, пальцами, которые отсвечивались на бронзовых ляжках.

- И какая сумма тебе нужна? – Сергей потянулся во внутренний карман за портмоне.

Она вытянула два пальца и шевелила ими.

- Две тысячи? – недоумевал Сергей.

- Не-а… две сотни… баксов.

- Всего-то?

Она приняла купюры с гримасой признательного смущения, поблагодарила, просияла и сунула деньги в карманчик шорт.

Стали пить чай, она раскусывала конфеты, не глядя, с ликёром они или с помадкой. Если попадался ликёр, он вытекал на губы, он втягивала его, облизывалась, но он всё равно пачкал подбородок, тогда она размазывала его рукой и виновато поглядывала на Сергее улыбаясь. Ликёр капнул на её ногу.

- Ох чёрт! Какая я неуклюжая, - виновато проронила она, ища на столе салфетки. – Куда же они подевались?! Да их и не было… 

Сергей придвинулся и прильнул губами к запачканному ликёром месту. «Ах, - вздрогнула она, - какой хитрец!». Он хотел узнать аромат её шелковистой смуглой кожи : сладковато-тёрпкий, как у какао с привкусом персика. Он стал стягивать эту мини-маечку.  Карина поддалась, подняв руки, как пленник, но ласки с её вишнёвыми сосками  на налитой груди не особенно забавляли её, он торопилась к кульминации акта – видно, видно сверстники не баловали её прелестями игривых ласк… Впрочем, и неискушённая она доставляла немало наслаждения.

С того дня их тайные встречи стали регулярными.