Будни арбитра

Закончив тренерскую работу в команде мастеров, я вновь готовил себя к судейской практике, смирившись с мыслью, что все придется начинать сначала. «Футбол требует жертв», — невесело думал я, втайне надеясь, что мне поручат обслуживание матчей класса «Б». Но очередной номер «Футбола» принес приятную неожиданность — моя фамилия была в списке судей первой лиги.

Я всячески поддерживал форму, много судил матчей на первенство города. И все же перед первым серьезным испытанием на душе было тревожно.

Поединок «Пахтакора» и ленинградского «Зенита» не вызвал никаких осложнений.

В свой следующий судейский день я вновь вызвал на поле ленинградский «Зенит». У себя дома он принимал московское «Торпедо». Едва выйдя со своими помощниками из бетонного зева туннеля, я промок до нитки. Проливной дождь разразился к началу матча, будто специально сверившись с футбольным календарем.

Мокрое поле, напряженный характер состязания вывели некоторых футболистов из состояния равновесия. Особенно «досаждал» мне нападающий торпедовцев Валентин Иванов. Он оспаривал каждый мой свисток, каждое принятое мной решение. Терпение мое лопнуло, когда в середине первой половины игры он, поймав после свистка мяч, спросил меня с издевкой:

— В какую сторону пробить, товарищ судья?

Я сухо отрезал:

— Следующий вопрос в этом матче вы зададите уже со скамьи запасных.

После этого Иванов несколько поостыл. То ли внушение подействовало, то ли холодный ливень… Ко мне он больше не обращался, но на некотором отдалении продолжал все же время от времени жестами выражать свое несогласие с моими решениями.

В перерыве я пригласил тренера торпедовцев Николая Петровича Морозова вместе с Валентином Ивановым зайти в судейскую комнату. Внушение было коротким и строгим.

Во второй половине состязания Валентина было не узнать — он вел себя идеально.

Через несколько дней, уже в Баку, меня догнал номер ленинградской газеты «Смена» с опубликованным там обзором писем «Футбол волнует сердца». Из корреспонденции было ясно, что ленинградцы разошлись в оценке поединка.

«Трудно свести к одному знаменателю все выводы: сколько авторов, столько мыслей. Но в двух случаях они единодушны. Во-первых, все — большие поклонники «Зенита», и это невольно делает многих необъективными в оценках. Во-вторых (что очень приятно!), нет ни одного отчета, в котором бы не отмечалось хорошее судейство бакинской бригады…»

Да простит мне читатель эту цитату. Так часто на долю рефери выпадают несправедливые и обидные упреки и так редко — благожелательные, добрые слова…

До конца сезона я провел еще несколько игр. В общем, на приемлемом уровне, хотя и без особого блеска. Поэтому приятной неожиданностью было узнать, что мне доверено обслуживание состязания в Москве между «Шахтером» и «Динамо». Поединок этот имел особое значение: в случав победы столичные футболисты за несколько туров до конца обеспечивали себе первенство в чемпионате страны.

Несмотря на шестиградусный мороз, состязание проходило очень остро. Динамовцы жаждали победы, но и соперники не думали уступать. Мяч с такой скоростью путешествовал по полю, что мне приходилось быть предельно внимательным и собранным. К тому же команды демонстрировали далеко не «чистую» игру. Правда, в большинстве случаев нарушения правил не носили умышленного характера. И я трудился в поте лица, чтобы, как говорится, «не пересвистеть», не сбить высокого темпа частыми остановками состязания.

Минут за пятнадцать до конца встречи я поскользнулся и сильно потянул ногу. К счастью, передвигаться много не пришлось — в этот период игра целиком переместилась к воротам «Шахтера»: динамовцы, чувствуя, что победа ускользает из рук, резко усилили натиск. И тут случилось непредвиденное. Кто-то из горняков сильнейшим ударом отбил мяч, и он очутился в центральном круге, в ногах одиноко стоявшего там Сапронова. Сделать длинный рывок и войти в непосредственный контакт с Яшиным было для него делом считанных секунд.

Превозмогая боль, я что было сил кинулся вслед за форвардом. «Достать» его мне удалось в ту секунду, когда он приготовился пробить по цели. Пытаясь опередить события, я едва не дал сигнал о взятии ворот — настолько правдоподобным был сапроновский финт. Но Яшин — это же Яшин! — разгадал маневр нападающего и в отчаянном броске вытащил мяч из дальнего угла…

Матч закончился вничью — 0:0. Динамовцы все же стали чемпионами, завоевав недостающее очко в следующем поединке.

В том, 1963 году я был включен в десятку лучших футбольных арбитров страны, вместе с Сергеем Алимовым, Кестутисом Андзюлисом, Петром Беловым, Павлом Казаковым, Карло Круашвили, Николаем Латышевым, Александром Меньшиковым, Николаем Хлопотиным и Владимиром Ходиным.

Бакинская коллегия судей отмечала в 1964 году свой полувековой юбилей. Начинала она в мае 1914 года, когда по инициативе представителей футбольных организаций в Баку, по примеру многих крупных городов России — Петербурга, Москвы, Одессы, Харькова была создана футбольная лига, а при ней — коллегия судей. До этого все футбольные встречи проводили сами участники турниров, теперь же в поле появился «дирижер» матча.

У нас в Азербайджане имена лучших судей болельщики знают не хуже, чем ведущих футболистов «Нефтчи».

…Страстного болельщика, сотрудника бакинской милиции Ризвана Наджафова в путешествии по Венгрии случай привел в часовую мастерскую. На дверях мастерской красовалась вывеска: «Ураш мейстер Зайонц Пал».

Наджафов разговорился с пожилым часовщиком, отлично владевшим русским языком.

— У нас в Баку есть судья всесоюзной категории по футболу Зайонц. Не ваш ли родственник? — поинтересовался Наджафов.

— Как его имя? — Пал Зайонц приподнялся со стула.

— Имя? Борис.

— Борис? — переспросил часовщик, лицо его побелело. — Не может быть! Борис… Если это так, то Борис мой младший брат. Мы не виделись с ним 57 лет.

Через несколько часов братья уже говорили по телефону. А вскоре встретились «очно». В последние годы свои отпуска они проводят обычно в гостях друг у друга.

Вот живой пример популярности арбитра. И Бакинская коллегия судей дорожит своим заслуженным авторитетом, всячески оберегает его. Принципиальность и доброжелательность — вот два принципа, которые позволили коллегии стать одной из ведущих в стране.

В последние годы Бакинская коллегия судей значительно выросла и заметно окрепла. Так, в полный голос заявили о себе Ал. Балаян, Э. Давидашвили, А. Кулиев, Р. Адигезалов, Ю. Заманов, А. Агаджанов, X. Новрузов, Ф. Ниязов. Люди разных характеров, разных специальностей. Заманов — текстильщик. Балаян — журналист. Давидашвили — преподаватель вуза. Агаджанов — токарь… И всех их объединяет футбол.

…XXVI чемпионат страны сложился для меня удачно. Болельщики «приняли» меня.

Но как ни беспристрастен судья, он — человек, и ничто человеческое ему не чуждо. Ему приятно, когда его хвалят, он огорчается, когда получает очередную дозу упреков.

Много споров вызвал пенальти в ворота футболистов ЦСКА во время их встречи с киевским «Динамо». Я находился в двух шагах от места событий. После навесной передачи Василия Турянчика мяч отлетел от руки армейца Альберта Шестернева и спустя секунду попал в руку динамовца Федора Медвидя. Зрители и большинство игроков видели «вторую» руку — Медвидя. Но я видел первую и дал свисток. На трибунах царил невероятный гул, однако, к сожалению, у судьи нет возможности объяснить тысячам зрителей, почему он принял то или иное решение.

Был ли я прав? Формально — да! Мяч изменил направление полета в непосредственной близости от ворот. Но дело в том, что и рука явно была неумышленной, и откровенной голевой ситуации не возникло. Восемь лет назад на страницах «Футбола» я с жаром отстаивал свою правоту. Сегодня я, вероятно, не назначил бы одиннадцатиметровый…

Я находился еще под впечатлением споров вокруг этого пенальти, когда получил сообщение о назначении на международную игру «Пахтакор» — «Насьональ» (Уругвай). Южноамериканцы удачно начали турне, выиграв три встречи подряд. Не скрывали они своих агрессивных намерений и перед заключительным состязанием в Ташкенте.

Было ясно, что узбекские спортсмены дадут уругвайцам настоящий бой: ведь на карту в какой-то степени был поставлен престиж отечественного футбола! Это придавало поединку дополнительную остроту, тем более что в предыдущих матчах игроки «Насьоналя» проявили себя отнюдь не ангелами. В Алма-Ате, например, они вели себя мало сказать нетактично — просто вызывающе.

Учитывая все это, я решил поначалу несколько изменить собственной манере и реагировать на каждое нарушение. Когда же футболисты привыкнут к мысли, что арбитр ничего им не прощает, допустить свободную игру.

Мой план оказался удачным. Несмотря на проигрыш своих питомцев, их наставник, бывший тренер сборной Бразилии Альфредо Зезе Морейро, пожимая мне руку после матча, отметил, что у него нет никаких претензий. В этот же день вечером он преподнес мне на память скромный сувенир вместе с программой матча, на которой оставили автографы футболисты «Насьоналя».

Вскоре после проведения матча «Насьональ» — «Пахтакор» в список судей ФИФА на обслуживание официальных международных состязаний внесли и мою фамилию. И снова радость была двойной — одновременно мне сообщили, что я назначен арбитром на финал Кубка СССР: «Крылья Советов» (Куйбышев) — «Динамо» (Киев).

Подъехав к стадиону, я не поверил своим глазам — столько было болельщиков с Украины. На стоянках у Лужников выстроились целые колонны машин с украинскими номерами, а вокруг звучала мягкая украинская «мова».

Обычное «таинство» в судейской комнате перед встречей: я, мои коллеги — Карло Круашвили и Владимир Ходин, представители команд, киевлянин Виктор Терентьев и куйбышевец Иван Ширяев, выбираем мяч.

И вот он в центре поля. Сразу же над трибунами взметнулись плакаты болельщиков. Обе команды быстры, поэтому вначале они пробовали играть длинными передачами, но мяч везде находил преграды. Киевляне быстрее поняли необходимость в более гибкой тактике. Даже их стражи тыла не гнушались пройти с мячом подальше от своих ворот. Вот так и получилось, что смелый рейд Островского к самой штрафной площадке «Крыльев Советов» должен был закончиться передачей в центр. Но этому помешал куйбышевский полузащитник. Угловой. Досадная срезка защитника «Крылышек» — и мяч после пушечного удара Виктора Каневского вонзается в сетку.

На третьей минуте второго тайма мяч еще раз побывал в воротах волжан. Но я заметил, что Серебряников подправил его рукой. Это была, пожалуй, единственная сложная ситуация в матче. Он, кстати, закончился с минимальным счетом.

Динамовцы в Киев увезли Кубок, волжане в Куйбышев — дипломы второй степени. А я остался в Москве. Мне предстояло вместе с Александром Меньшиковым и Сергеем Алимовым вылететь в Стокгольм на встречу первых национальных сборных Швеции и Польши.

Стокгольмский аэропорт «Орландо» встретил нас прохладным ветром и теплыми улыбками президента Шведской футбольной федерации министерства торговли господина Ланге и его свиты. Нам сразу сказали, что шведская сборная готовилась к матчу тщательно, настроена «воинственно» и проигрывать не собирается. Меньшиков, опытный «футбольный дипломат», в долгу не остался и тонко заметил, что не мешало бы узнать и мнение поляков на этот счет…

Встреча состоялась на знаменитом стокгольмском стадионе «Росунда», том самом, где проводился финал первенства мира в 1958 году и где в отборочном состязании Кубка Европы встречались сборные Советского Союза и Швеции. «Росунда» — футбольный стадион. Трибуны на 52 тысячи зрителей покрыты легкими козырьками, а зеленое поле, несмотря на глубокую осень, выглядело весенним.

Игра началась поздно вечером. Но ни футболисты, ни мы, судьи, особых неудобств не ощущали. Только потом я понял, что электрическое освещение настолько ярко, настолько искусно спроектировано, что моментами даже теряешь представление о времени суток.

Уже на шестой минуте хозяева поля вели со счетом 2:0. Очевидно, поляки, как и мы, все это время не могли свыкнуться с тем шумом, который царил на трибунах. Шведская публика оказалась весьма темпераментной, то и дело пускала в ход трубы, трещотки, колокольчики. Когда же игроки сборной Польши справились с собственным волнением, они легко подобрали ключи к шведской обороне, и к концу тайма счет стал 3:2 в их пользу. Окончательный же результат — 3:3 шведы установили на 55-й минуте.

В целом нашим судейством остались в Стокгольме довольны. Об этом говорили недвусмысленные отзывы господина Ланге и его коллег по Федерации футбола Швеции, дружеские рукопожатия капитанов команд и приглашение селекционера шведской сборной господина Нимана провести один из ближайших матчей шведов.

На прощальном приеме нам вручили почетные судейские значки Федерации футбола Швеции, которыми обычно награждаются арбитры, проведшие 75 и более международных и лиговых матчей. А потом, как бы между прочим, рассказали о том, что встречу смотрели многочисленные коммивояжеры, приценивающиеся к новой футбольной звезде Швеции — правому крайнему Огеру Магненссону. Нам осталось только посочувствовать шведскому футболу и вспомнить незавидную долю Хамрина и его друзей, подвизающихся в иностранных клубах вдали от родины…

В 1965 году вместе с ленинградцем Анваром Зверевым и москвичом Павлом Казаковым я прибыл в столицу Суоми. Нам предстояло судить отборочный матч между первыми национальными сборными Финляндии и Италии.

Что сказать о матче? Гости технически и тактически превосходили хозяев, но это неравенство финны стремились компенсировать боевым духом и энергичными действиями. Причем нередко им это удавалось. Итальянцы, со своей стороны, старались перевести игру в спокойное русло. Но порой увлекались и сами же взвинчивали темп.

Любопытно, что именно в один из таких моментов они добились успеха. Стремительный проход Паскутти на 33-й минуте был прерван недозволенным приемом. Штрафной решил пробить Маццола. Он мастерски, метров с двадцати пяти, послал крученый мяч через «стенку» в угол ворот.

После пропущенного мяча финны стали действовать еще резче, обвиняя порой в резкости… своих соперников. После того как я раз или два жестами объяснил неправомерность их притязаний, ход поединка вновь вошел в нормальное русло.

Та же 33-я минута оказалась для финнов роковой и во втором тайме. Получив точный пас Мора, Булгарелли аккуратно впечатал мяч в сетку.

Матч, по мнению финских специалистов, мы, советские арбитры, провели уверенно и четко. Тренер сборной Италии Э. Фаббри заявил после игры:

— В адрес судей могу сказать коротко — браво!

Его поддержал и президент Финской коллегии футбольных рефери А. Пеккинен:

— Отлично действовала советская бригада, улавливая и фиксируя своевременно даже тонкие нарушения правил с обеих сторон.

Вечером на приеме в знак признания наших судейских заслуг мы были награждены золотыми медалями Федерации футбола Италии. Представитель федерации подчеркнул, что награждение это уже само по себе является свидетельством международного авторитета советского футбола.

Через десять дней в Лужниках перед матчем «Спартак» — «Динамо» (Киев) представитель Всесоюзной коллегии судей Виктор Михайлович Архипов вручил мне значок ФИФА. Я ждал этого дня, готовился к нему, и все-таки радость была так велика, что я просто потерял голову. Из-за этого возникло несколько смешных моментов. Подняв руку, я ждал, когда футболисты «Спартака» введут мяч в игру. Спортсмены же с удивлением смотрели на меня. Прошло добрых полминуты, пока я сообразил, что надо дать свисток к началу матча. Да и в ходе состязания я ловил себя на том, что отвлекаюсь от поединка…

Вернувшись после игры в судейскую раздевалку, я вытащил значок и долго рассматривал его. Мне все не верилось, что я стал седьмым советским арбитром в списке ФИФА вслед за Николаем Латышевым, Сергеем Алимовым, Петром Беловым, Иваном Лукьяновым, Николаем Хлопотиным и Николаем Балакиным…

Никогда мне не доводилось судить столько трудных и ответственных поединков, сколько в тот год. Счет им открыла встреча в Финляндии. Затем подряд два сложнейших состязания: «Спартак» — «Динамо» (Киев) и «Торпедо» (Москва) — «Динамо» (Тбилиси). Вторая игра проходила в дождливую погоду. Лило как из ведра. И все же десятки тысяч зрителей, укрывшись под зонтиками, наблюдали за игрой — у всех в памяти были живы воспоминания о поражении торпедовцев (4:1) в Ташкенте прошлой осенью в переигровке за звание чемпиона страны.

Матч складывался нервозно. Тон задавали Эдуард Стрельцов и Муртаз Хурцилава, то и дело затевавшие стычки друг с другом. Вскоре «эпидемия» нарушений охватила всех, включая и вратарей. Как быть? Решил начать с зачинщиков. После двух-трех внушений Хурцилава и Стрельцов несколько поубавили свой пыл. Игра стала несколько корректнее, по до конца поединка так и не выровнялась.

В конце состязания новая вспышка грубости после непростительной ошибки торпедовца Анзора Кавазашвили. В простейшей ситуации он выронил мяч из рук, и Славе Метревели ничего не оставалось, как протолкнуть этот мяч в сетку. На силовое давление автозаводцев южане ответили еще большей резкостью в защите. Даже холодная ванна — дождь хлестал, не прекращаясь ни на минуту, — не могла остудить страсти.

Чувствуя, что поводья вырываются из рук, я фиксировал буквально каждое нарушение, стремясь выиграть время и успокоить расшалившиеся нервы футболистов. Наконец торпедовцу Воронину удалось использовать штрафной. Блестящим резаным ударом он послал мяч в ворота гостей. Не скрою, когда стрелка секундомера поползла последний круг, я почувствовал некоторое облегчение. Мне думалось, что вряд ли будет еще в течение сезона поединок такой же сложный и трудный, как этот. Такой же точки зрения придерживались и некоторые мои коллеги. Но все мы ошиблись.

Конечно, ни Кестутис Андзюлис, назначенный судьей финального состязания на Кубок СССР между московским «Спартаком» и минским «Динамо», ни его помощники — таллинец Евгений Хярмс и я не предполагали, что этот матч окажется своего рода «эталоном» грубости. Как известно, соперникам пришлось встречаться дважды. 240 минут финала — такого еще не знала история отечественного футбола. Четыре часа понадобилось спартаковцам, чтобы вырвать победу у минчан. Именно вырвать. Другого определения тут не придумаешь.

Дело дошло до того, что Андзюлис в перерыве между таймами основного времени отказывался продолжать судейство. Тренеры, обращаясь к спортсменам, заявили, что они просили арбитров при малейшей грубости удалять с поля. Наставники буквально взывали к своим питомцам:

— Играйте, как честные спортивные бойцы. Уважайте зрителей и себя.

Но увы… Зрители и миллионы болельщиков у экранов телевизора видели, как футбольное поле, залитое водой, постепенно превращалось в боксерский ринг.

Думается, ошибка наша была в том, что мы «пожалели» команды, сразу не применили высшую меру наказания к тем, кто этого заслуживал. А на штрафные и свободные удары футболисты не реагировали — они воспринимали их в тот день, если хотите, как слон булавочный укол.

Правда, пресса на этот раз настроилась довольно благодушно по отношению к судьям. А. Вит, например, писал в «Советском спорте»:

«Арбитр Андзюлис и его помощники Бахрамов и Хярмс справились с судейством матчей, потребовавшим от них огромного нервного напряжения и энергии, и заслуживают благодарности. Но можно ли мириться с манерой судейства, принятой в нашем футболе, манерой, которая попустительствует тактике фола? Разумеется, борьба за Кубок накаляет страсти. Но пять травм — не слишком ли дорогая цена за формализм в оценке умышленных нарушений?»

Я целиком разделяю эту точку зрения. В своей практике, при всей своей приверженности к «мягкому» судейству, я становлюсь твердым, когда вижу, что промедление к добру не приведет. Важно не дать разгореться огню. Пожар легко потушить в зародыше, но трудно справиться с ним, когда пламя бушует в полную силу.

Весьма показательным в этом отношении был матч киевских динамовцев с автозаводцами столицы, основными конкурентами в борьбе за золотые медали чемпионов. Уже с первых минут встречи стало ясно, что киевляне настроены агрессивно. Они обрушили шквал атак на ворота лидера. Развязка наступила на 32-й минуте игры, когда Виктор Серебряников забил первый мяч. Спустя минуту динамовцы вновь заставляют гостей начать с центра поля. Третий гол в ворота москвичей забивает тот же Серебряников.

После перерыва москвичи усилили натиск, и Эдуард Стрельцов сквитал два мяча. Но большего столичные спортсмены добиться не смогли.

Матч нельзя было назвать корректным. Но я был готов к этому. И едва начинал тлеть огонек грубости, я вступал в «дипломатические переговоры» с футболистами. Как шутили после игры члены просмотровой комиссии, в состязании в конечном счете восторжествовала моя «тактика».

Но, к сожалению, даже корректные в целом матчи не обходились без инцидентов. Порой виновниками их становятся не футболисты.

Волею спортивной фортуны перед заключительным матчем с одесским «Черноморцем» торпедовцы Москвы на одно очко (по потерянным) опережали динамовцев Киева и в случае победы завоевывали чемпионский титул. О некрасивых событиях, развернувшихся вокруг этого состязания, назначенного на 15 ноября, тогда же рассказал спортивный обозреватель «Известий» Борис Федосов. В своей корреспонденции «Арбитр вне игры» он писал:

«…Страсти вокруг матча московского «Торпедо» с «Черноморцем» начали разгораться еще 11 ноября, когда Федерация футбола Украины вдруг выказала недоверие назначенному на встречу минскому арбитру В. Ходину. Как сообщили из Киева по телефону в Федерацию футбола страны, Ходину припомнили, что когда-то в Ленинграде он не назначил в ворота «Зенита», встречавшегося с киевским «Динамо», два пенальти, припомнили и еще какие-то обиды. Москва с этими аргументами вроде бы не согласилась, и 13 ноября наладчик одного из минских заводов В. Ходин и помощники судьи Н. Почиваленко из Могилева и Л. Барановский из Минска прибыли в Одессу. Однако в тот же день из Москвы в Баку была отправлена телеграмма с вызовом заведующего кафедрой института физкультуры Т. Бахрамова на судейство… «Торпедо» с «Черноморцем». …На этот раз с протестом выступили торпедовцы: судья назначен, пусть он и вызывает команды на поле.

Дело осложнялось… Телефонистки междугородной станции едва успевали соединять портовый город с Киевом и Москвой.

Вечером 14 ноября в Одессу прилетел Бахрамов. Но вопрос о судье еще не был решен… Телефонная связь Одесса — Киев — Москва — Одесса не размыкалась.

Неизвестно, какими ухищрениями Украинской федерации футбола удалось отвести В. Ходина, однако перед самой игрой 15 ноября из Москвы пришло конечное заключение: «Матч судит Бахрамов. Помощников определите сами». Судьями на линии были Н. Почиваленко из Могилева и москвич А. Меньшиков. Справедливость требует сказать, что бригада справилась со своей задачей хорошо. Больше того, на разборе судейства просмотровой комиссией арбитрам даже аплодировали.

Но, думается, отнюдь не аплодисментов заслуживают люди, которые допустили непонятную чехарду, которые фактически оскорбили человека, оскорбили грубо. Все знали, что В. Ходин назначен арбитром решающего поединка. Он давно готовился к матчу. Для поездки в Одессу его отпустили с работы. И вдруг отстранили от судейства. Почему? Никто этому человеку не объяснил, никто перед ним не извинился. Убрали «неугодного судью» — да и только. Возмутительна эта бесцеремонность. Некоторые руководители футбола забыли о том, какой вред наносят их действия благороднейшим воспитательным задачам спорта, как глубоко травмируют людей».

Что касается меня, я полностью поддерживаю Б. Федосова. Я глубоко убежден: Владимир Ходин — прекрасный, высококвалифицированный арбитр. Он сумел бы отлично провести эту игру. А искусственно нагнетенное напряжение привело к нездоровому ажиотажу вокруг матча.

По окончании футбольного чемпионата мне предстояло вылететь в Грецию на матч розыгрыша Кубка обладателей кубков между «Олимпиакосом» (Греция) и «Вест Хэмом» (Англия).

В Афины я отправился вместе со своими помощниками Сергеем Алимовым и Александром Меньшиковым. Советским судьям впервые предстояло выступать в Греции. Нам рассказывали, что на греческих стадионах арбитрам приходится нелегко. Из раздевалки до центра поля их обычно сопровождают усиленные наряды полиции, почти все сигналы арбитров встречаются оглушительным свистом трибун.

Вот почему не без тревоги выходили мы на стадион в Пирее. Однако опасения наши оказались напрасными. Верно, греческие зрители шумны, экспансивны, то и дело слышится барабанный бой, треск трещоток, взрывы петард. Но по отношению к арбитру зрители настроились с самого начала доброжелательно, щедро встречая аплодисментами каждый своевременный свисток.

Также, против ожиданий, мы не увидели легкого, южного футбола. Греки играли жестко, как говорится, в кость. Англичане же, как известно, тоже не прочь продемонстрировать силу и атлетизм. В этом поединке гости оказались сильнее. Сначала Питере открыл счет, а во второй половине увеличил его до 2:0. Тут же английский защитник Боинг проводит третий мяч, но на этот раз в свои ворота. А вскоре в пределах штрафной площадки британцы грубо сносят греческого нападающего, владевшего мячом. Пенальти четко реализует Полихрониоу. 2:2.

После игры один из сотрудников нашего посольства, смеясь, говорил мне, что мое решение вызвало на трибунах недоумение, несмотря на то что одиннадцатиметровый был пробит в ворота «Вест Хэма».

— Греческие арбитры, — продолжал он, — назначают пенальти только в тех случаях, когда на поле появляются эскулапы, а пострадавшего уносят на носилках…