"Про людей и звездей" - читать интересную книгу автора (Майорова Ирина)

Осведомители

Тему сексуальной жизни Махалова шеф решил дать в завтрашнем номере, но без анонса на первой полосе. Согласно правилам «Бытия», на титульной странице аршинными буквами могли быть представлены только две публикации: светский скандал и какой-нибудь ужастик из «народной жизни». Место светской сенсации сегодня захапал себе отдел происшествий с покушением на Ротяну. Он же залез и в «подвал» первой страницы: там решили проанонсировать материал про очередного мужика, которому жена в порыве то ли ревности, то ли страсти откусила кончик достоинства.

Такие истории, похожие друг на друга, как два обгрызенных «конца», появлялись на страницах «Бытия» не реже раза в месяц и до зубовного скрежета надоели даже самой редакции. Но Габаритов от них писался кипятком и требовал от корреспондента, нарывшего жареную темку, подробностей: был ли до момента «оскопления» половой акт или нет, если был, то в какой форме; свои зубы у жены-любовницы или вставные, сколько именно (в граммах, сантиметрах) она отхряпала; опомнилась ли потом, завернув окровавленный огрызок в тряпочку и вызвав «скорую», или сбежала, бросив мужика корчащимся от боли? Большой журналистской удачей Габаритов считал, если удавалось поставить в номер снимки «оскопленного» страдальца и его пострадавшего «достоинства». Тогда он давал распоряжение секретариату выписать автору материала повышенный гонорар, а врачу или медсестре, поспособствовавшим получению фотографий, разрешал выдать сверх оговоренной платы от пятидесяти до ста баксов.

Широкая и плотная агентурная сеть – главное достояние и гордость «Бытия». Ею опутано все: отделения милиции, МЧС, ГАИ, больницы, станции «Скорой помощи», роддома, префектуры, ДЭЗы, культурные центры, рестораны, казино, ночные клубы, спорткомитеты, футбольные и хоккейные клубы, ипподромы и прочая-прочая. Понятно, что «стучат» в «Бытие» не начальники всех этих учреждений, заведений и объединений. У начальников есть другие источники солидного «приработка» к официальному жалованью. На сделку с «Бытием» идут сотрудники среднего и низшего звена, которым, если и суют в карманы, то такую ерунду, что и говорить стыдно.

Едва ли не единственная епархия, где «Бытию» до сих пор не удалось завербовать осведомителей, – прокуратура. Еще, может быть, суды. Но Габаритов изо дня в день требует этот пробел восполнить, грозя разогнать к чертовой матери отдел происшествий и обещая будущим агентам в прокуратуре платить в три раза больше, чем докторишкам и ментам.

Представители двух последних категорий являются главными поставщиками информации для «Бытия». Главврачи больниц и начальники ОВД регулярно устраивают подчиненным разносы, обещая выявить в своих рядах «сексотов», случается, и выявляют, и даже увольняют. Тогда те приходят в редакцию, требуя помочь им восстановиться на работе или оплатить вынужденный простой, пока не найдется новое место. Но с ними в «Бытие» (а чего церемониться – материал-то отработанный!) разговор короткий: «Вы сотрудничали с нами не бесплатно, знали, что идете на риск. Так что увольнение – это ваша проблема».

Бывало, агента вычисляли уже после первого слива. Какая-нибудь молоденькая медсе­стричка элитной гинекологии, не устояв перед обещанным гонораром, звонила в редакцию и сообщала, что к ним с угрозой выкидыша привезли одну из участниц группы «Пир-Си». На следующий день в «Бытии» появлялась публикация с анонсом на первой полосе и подробным перечислением симптомов недомогания, результатами анализов, красочным описанием того, как льет слезы встревоженная пациентка. У беременной звездюльки и ее многочисленных родственников – истерика. Они орут на главврача: «Мы вам бешеные бабки еще и за конфиденциальность платим!» Главврач орет на заведующих отделениями, те – на персонал и конкретно на медсестричку, слившую информацию. Та бледнеет-краснеет и в раскаянии бухается перед начальством на колени: «Бес попутал! Простите!!!» Или сестричку берут на понт коллеги. Дескать, мы знаем, это ты слила, гадина такая, тень на наше родное учреждение бросила, подставила всех. Пальцем в незадачливую осведомительницу чаще всего тычут те, кто давно и очень плодотворно сотрудничает с «Бытием», получая в редакционной бухгалтерии ежемесячно суммы, вдвое превышающие их законные зарплаты.

Впрочем, нет, в бухгалтерию за гонораром медработники, за редким исключением, не ходят. Осторожничают. Предпочитают, чтобы корреспондент, с которым они на связи, приносил деньги сам. Встречаются с «куратором» неподалеку от основного места службы или на нейтральной территории.

Другое дело менты. Эти ходят в редакционную бухгалтерию, как в свою родную, овэдэшную. На выплаты агентам в «Бытии» отряжается каждый месяц по три дня. Большинство стражей порядка появляются здесь в первый из них, и с самого утра. Ничуть не опасаясь встреч друг с другом, не боясь, что кто-то «стукнет» начальству или в службу собственной безопасности. Здороваются, делятся новостями. Когда с «Бытием» сотрудничает чуть ли не все отделение, за бабками отряжают кого-то одного, и тогда этот кто-то просит Дуговскую или ее заместителя выдать на отсутствующих товарищей квитки: у кого сколько маленьких информаций прошло, сколько – расширенных заметок и главное – сколько «бомб». Расценки агентам известны лучше любой служебной инструкции: информашка в колонке – 300 рублей, заметка – пятьсот, а «бомба» – от трех тысяч и выше.

Есть, конечно, и такие, кто за суперинформацию требует немедленного расчета. Звонит, расплывчато обрисовывает грядущую сенсацию и называет сумму, которую хочет поиметь. Дуговская когда торгуется, когда – если назревает «супербомба» – сразу бежит к Габаритову. Тот, в свою очередь, торгуется с Дуговской, но, как правило, недолго – уже через четверть часа Римма мчится на стрелку с агентом, везя в сумочке сумму, немного меньшую, нежели та, что требовал осведомитель, но все же весьма и весьма солидную.

Передав деньги и обсудив, как можно будет сделать снимки, Дуговская или кто-то из ее подчиненных устремляется на место происшествия. «Агент», как правило, уже там (с мигалкой и спецсигналом дорога, знамо, короче), но «бытийцам» он теперь не друг и даже не знакомый. Рядом начальство, а то еще и ребята из прокуратуры, поэтому продемонстрировать свою ненависть к проклятым журналюгам, которые «черт-те как узнают все раньше всех», – святое дело. Дуговская и ее ребята-девчата на мента-агента, понятное дело, не обижаются, а, подхватив начатую им игру, принимаются канючить: «Ну, товарищ майор, ну хоть один-то снимочек сделать дайте» – или начинают хамить, угрожая написать заявление в прокуратуру о нарушении майором конституционно закрепленного за сотрудниками массмедиа права на сбор информации.

Снимки они делают, когда «враг свободы прессы», согласно ранее оговоренному плану, отводит начальство и прокурорских в сторонку. А через полчаса он же звонит уже отбывшим в редакцию журналюгам и прилежно пересказывает все, о чем успел узнать на месте происшествия, докладывает, какую версию выдвинул следователь прокуратуры и что успел выяснить эксперт.

Когда на следующее утро какой-нибудь доброхот подсовывает следователю прокуратуры, ведущему дело об убийстве, теракте, зверском изнасиловании, свежий номерок «Бытия», бедолага хватается за голову: публикация о вчерашнем преступлении оказывается бесценным подарком совершившим его подонкам. Газетчики подробно оповещают убийцу или насильника о том, какие улики он оставил и где, по мнению органов, может скрываться в первую очередь. В редакционной почте частенько появляются письма (электронные, отправленные из какого-нибудь интернет-кафе), в которых «герои» подобных публикаций кланяются «Бытию» за то, что помогло «сбросить с хвоста легавых», и обещают непременно отплатить автору «добром за добро». Ясно, что посулы остаются посулами и никто из уголовников с пачкой деньжат или хотя бы с бутылкой коньяка в редакции ни разу не объявлялся, но каждое из таких посланий непременно становится достоянием всего коллектива. Автор заметки хвастает благодарственным письмом от уголовника так, как если бы получил из рук президента орден «За заслуги перед Отечеством».