"Возвращение в Полночь" - читать интересную книгу автора (Мзареулов Константин Давидович)

Глава 9 Предать может каждый

Весь первый день после возвращения он просто валялся на диване и крутил клипы земной эстрады. Перегруженный впечатлениями мозг медленно избавлялся от напряжения. Марат старался не думать о работе, но по мере того как успокаивались нервы, эти мысли сами возвращались, требуя к себе внимания.

Рейд по Боазунге, которая оказалась Зунгшоаром, снял часть недоразумений, подарив новые загадки. К вечеру обилие вопросов стало раздражать, и Марат решил использовать более сильное средство против стресса: прихватив бутылку, пошел гулять по лесопарку. В наступающих сумерках он улегся на травке возле небольшого симпатичного водопада — в этом месте крохотная речушка устремлялась в озеро с двухметрового гранитного уступа.

Здесь было уютно, и Марат даже задремал, положив под голову скатанную куртку. Ткань, пронизанная нитями нанотехнической пряжи, потихоньку понижала температуру, создавая вокруг сферу относительной прохлады. Однако, несмотря на климатический комфорт, опять приснился кошмар — атака панцирных гуманоидов, которые крушили мечами спрутов, насекомых, кентавров и рептилий, а между делом жарили на костре ободранные туши млекопитающих…

— Чего стонешь, живот болит?

Марат открыл глаза, вновь оказавшись на лесной опушке. В нескольких шагах, посмеиваясь, сидели на светящемся коврике знакомые личности: Лу, Эрик ван Хильден и Дерек Айронс. Были они по погоде полураздеты, и Луиза, положив голову Дереку на колени, поглаживала босой ножкой рельефно-могучие мышцы на груди гравинера. Увидев, что Марат проснулся, она проворковала:

— Четвертым будешь?

Покривившись, Марат ополоснул лицо в холодной струе водопада. Участвовать в оргии совершенно не хотелось — и не в ревности дело. Луиза никогда ему особенно не нравилась, на верность ее расчета не было, к тому же в последнюю ночь на космолете Сабина проявила излишек темперамента, так что теперь даже думать о женщинах не хотелось.

— Вы уж как-нибудь сами постарайтесь. — Он усмехнулся. — Поползу домой, пожалуй.

— Что случилось? — встревожилась сердобольная Лу. — Ты на кого-то обижен?

— Скорей уж на что-то… На судьбу.

Неожиданно для себя он разоткровенничался, стал рассказывать о последней экспедиции, о бестолковой гибели наемников, о странном спокойствии гунадов, посылавших людей на убой.

— И что тебя удивляет? — поинтересовался Эрик. — Ты же не думал, что хозяева сами полезут в пекло.

Луиза насмешливо вставила:

— Может, ты всерьез поверил, что им так уж сильно нужны твои выдающиеся способности?

— Разве нет?

— Обычно нас используют, когда нужно провести рискованный эксперимент, — грустно сообщил Дерек. — Сами они держатся подальше от опасности. Для таких случаев всегда найдется восторженный варвар с недоразвитой планеты вроде Земли.

— Обрати внимание — они не решились ставить мои эксперименты на гунадах, хотя очень хотят получить бессмертие, — сказала Лу. — Боялись, что в случае неудачи получится супермонстр. Дождались, пока эта методика будет опробована на дикарях.

Пожив некоторое время на Старших Мирах, Ирсанов кое-что повидал, а потому был готов к таким новостям, но все равно было неприятно. Разочарованный и огорченный, Марат изрек с мрачным видом: дескать, ну их подальше — отработать бы свое да вернуться домой с хоть какой малостью новых знаний.

— На многое не рассчитывай, — неприятно усмехаясь, огорчил его Дерек. — Домой вернешься с деньгами, но перед отправкой тебе сотрут память.

Луиза подтвердила:

— Они стирают все знания, которые не должны попасть к диким туземцам.

Жизнерадостно захохотав, ван Хильден добавил:

— Да и деньгами сумеешь воспользоваться лишь в том случае, если вернешься.

— Я не собираюсь здесь оставаться, — гордо заявил Марат. — На Земле меня ждет семья.

Айронс буркнул: дескать, не все зависит от наших желаний. Луиза пояснила:

— Многие из нас просто не доживают до возвращения.

— Людей убивали?

— Крайне редко, — сказал Эрик. — Разве что в пьяных драках, но после таких смертей обычно реанимируют — труп-то еще свеженький, не трудно функции восстановить. Нет, многие гибнут в опасных экспедициях или экспериментах, на войне опять же. Если тело не найдено или полностью уничтожено, никто не будет расходовать средства на клонирование варвара.

— Значит, разговоры о войне близки к правде? — машинально переспросил Ирсанов.

Оказалось, что признаки скорого конфликта проникли даже в сети Инфо-четыре. Чауц уже третий год строил грандиозную цепочку порталов, которая должна была соединить союзные державы Ивобзинг и Окланто, расположенные на противоположных окраинах Пас-Лидоса. Проложив эту трассу, ивобзины и кланты смогут маневрировать войсками, не пользуясь услугами транспортных комплексов Аунаго и Нифбезил Цилонк.

Военные приготовления соседей сильно тревожили гунадов, тиадзаров и делсов. По обрывочным сообщениям можно было понять, что рептилии вместе с союзниками тоже начали разворачивать вооруженные силы. Формально назревала война между Окланто и Гунадри, но фактически речь шла о схватке трансгалактических корпораций — транспортных, продовольственных, оружейных.

— За каждым блоком цивилизаций, а вернее — над ними, стоят несколько концернов вроде Аунаго, — сообщил Дерек.

Ван Хильден добавил:

— Между прочим, сами гунады и кланты в пехотные атаки ходить не станут. Для грязной работы наберут наемников с варварских планет. До сих пор обходились малым числом — для карательных экспедиций, но теперь начнут рекрутировать людишек десятками тысяч.

— Погодите, земляки, дайте опомниться, — взмолился Марат. — Какие еще карательные экспедиции?

— Мятежи случаются, — объяснил Эрик. — Некоторые буйные народы не согласны с законами Великих Хозяев.

По этому поводу Луиза припомнила, что года два назад — она только прилетела на Гундайру — по не самым популярным каналам мелькнуло сообщение из Аркхеля о восстании в секторе Ивобзинга. Вроде бы повстанцы-муодиндо захватили старую орбитальную крепость и долго отбивались от карателей.

Прекрасный образ Старших Миров тускнел и рушился прямо на глазах, как идеальная конструкция Техно-пять, превращающаяся в грязное желе наномассы. Марат почувствовал себя крохотным и беспомощным — игрушкой в щупальцах могущественных сил. Кажется, у Лермонтова были стихи про листок, унесенный ветром далеко-далеко на чужой берег, где растут незнакомые деревья, равнодушные к убогому пришельцу…

Он встал, собираясь уйти, но вдруг вспомнил нападение защитников экологии Юпитера. Гравинер должен был знать ответ, поэтому Марат спросил Эрика, что тому известно про цивилизации миров-гигантов.

— Есть такие, — подтвердил ван Хильден. — В системе Гунихры на планетке размером с Юпитер обитает раса, построившая довольно приличную цивилизацию. Гунады считают их полезными союзниками и всячески задабривают.

— А при чем тут наш Юпитер?

— Прорабатывается проект — расселить этих монстров на гигантских планетах многих систем. Потому Аунаго и отхватила портал возле Юпитера. Клантам это не нравится, и они дали денег борцам за экологию, чтобы те подняли шум. Идея — объявить Юпитер заповедным миром.

— Противно все это, — вздохнул Марат. — Ладно уж, счастливо оставаться.

— Может, все-таки присоединишься? — участливо по интересовалась Луиза.

Он безразлично махнул рукой и сказал, что хочет подумать над кое-какими непонятностями, а потом надо будет поговорить с начальником экспедиции.

— Кажется, удалось найти ключик, а то и выход из тупика, — похвастался Марат. — Пусть информация останется гунадам — хоть денег побольше домой увезу.

— Это верно, — согласился Дерек Айронс. — Рано или поздно каждый из нас приходит к такому выводу.

Луиза сочувственно посоветовала:

— Только пореже показывай при гунадах, что умеешь быстро соображать. Они этого сильно не любят. И еще — старайся почаще спрашивать о каких-нибудь фактах, пусть даже ты их помнишь. У гунадов прекрасная память, которую они обожают демонстрировать.

— Большая память и медленные мозги… — Марат усмехнулся. — Я догадывался.

— Тем лучше, — Луиза встала, подошла к нему и положила руки на плечи. — И поменьше болтай. Предать может любой из нас. Донесет, чтобы выслужиться, заработать право на переселение. Или из вредности — чтобы лишить такого права конкурента.

— Любой? — Он грустно хохотнул. — Даже ты?

— Не советую верить, что бы я ни ответила.

— Это я тоже понимаю. — Марат поцеловал ее в лоб. — В этом мире каждый за себя. К сожалению.

Создавая впечатление базарного дня в крокодильем питомнике, по университетским коридорам слонялись толпы гунадов. На гуманоида поглядывали с умеренным интересом. Вообще, чужаков здесь хватало — главным образом делсов, аркхов, тиадзаров и даже клантов.

Лабораторию Джира человек отыскал довольно быстро — как только научился пользоваться подсказками, которые загорались на самосветящихся стенах. Самого хозяина не было, ассистенты-педики тоже отдыхали, поэтому Марата встретила секретарша — надо понимать, молодая и, по туземным стандартам, сексапильная.

Первым делом он обратил внимание на обтягивающую девицу ткань — и цвет, и узоры плавно менялись, создавая причудливые фрактальные картинки. Потом Марат заметил, что разрезы в одежде оставляли полуобнаженными четыре молочные железы, расположенные попарно вдоль живота, а хвост секретарши был наполовину не прикрыт тканью. Вероятно, такой наряд сильно действовал на рептилий противоположного пола.

Увидев на пороге человека, она заохала, сказала, что ее зовут Канга и что она много слышала про физика с варварской планеты. Выслушав парочку скабрезных комплиментов, Канга долго хихикала, назвала Марата шалунишкой, угостила холодным соком и стала расспрашивать о жизни в отсталом мире Техно-три и про перестрелку во время последней экспедиции.

— Я очень-очень переживаю, когда шеф уезжает на раскопки, — поведала Канга, машинально заправляя вываливающиеся из разрезов анатомические излишества. — Это ведь так опасно-опасно!

«Ну как же, опасно для него! — раздраженно подумал человек. — Сидит на корабле, как крыса, а мы за него под выстрелы лезем…»

Тут пришел Джир, с удовольствием потрепал Кангу по разным частям тела и, попросив девочку организовать что-нибудь освежающее, повел гостя в свой кабинет. Поиграв пультом, археолог вырастил из наномассы кресло земного типа, то есть без дырки для хвоста, усадил человека и предупредил:

— У меня мало времени, скоро лекция начинается.

— Я быстро, — сказал Ирсанов. — Вот, посмотри…

Развернув инфоблок, он запустил видеофайл, который сам составил по результатам экспедиций. Всякий раз, атакуя вражескую систему, боазунги применяли почти одинаковую тактику:

1. Эскадра быстроходных кораблей, совершив межзвездный бросок, врывается в зону внешних планет, где тормозит до субсветовых скоростей.

2. Часть сил решительно атакует развернутые в системе боевые порядки противника, пытаясь держать порталы под обстрелом, чтобы татлаки не могли вводить подкрепления.

3. Тем временем оставленные на окраине системы корабли боазунгов выгружают привезенное оборудование, из которого монтируют собственный портал.

4. Через новый портал перебрасываются мощные тяжелые корабли, которые завершают уничтожение обороняющихся.

Выслушав короткую лекцию, Джир немного разочарованно буркнул:

— Ну и что? Повторяешь известные факты.

— Согласен. — Марат самодовольно улыбнулся. — Но мы не обратили внимания на важное обстоятельство: во всех системах, куда пришли боазунги, они строили собственные порталы! Иными словами, возле многих звезд Пас-Лидоса когда-то были порталы мятежников. Это целая сеть, которая должна замыкаться на главных мирах, с которых началось восстание.

По причине генетически запрограммированного тугодумия Джир соображал очень долго, но в конце концов понял, скорчил презрительную гримасу и сказал:

— Ну и где же эти порталы? Почему их никто не обнаружил?

На этот счет у Марата имелись некоторые догадки. В большинстве случаев, прокладывая межзвездные трассы, Аунаго и другие транспортные корпорации просто подключали к своим сетям старые порталы, сохранившиеся с татлакских времени. Реже, но тоже неоднократно, строились новые порталы, доставляемые к соседним звездам на транспортных космолетах. Повстанческие же порталы, даже уцелевшие в ходе старых войн, естественно, не были нанесены на куфонские или туллабские карты, а потому аунаговцы просто не знали об их существовании. Кроме того, зунгшоарские сооружения располагались вдали от звезд, где никто их специально не искал — потому и не нашли.

— Тем не менее я почти уверен, что хотя бы некоторые порталы Зунгшоара были открыты, — сказал человек. — Космолетчики, исследовавшие звездные системы, не могли не наткнуться на такие комплексы. Хотя бы случайно.

После мучительно долгих раздумий гунад спросил, есть ли у Марата предложения. Землянин посоветовал поискать в базах данных Инфо-пять сообщения об открытии нестандартных порталов, отсутствующих в старых звездных атласах.

— Любопытно… — Поняв идею, Джир стал соображать чуть быстрее. — Сделаем так. Я включу видеосистему в режим Инфо-пять и пойду читать лекцию тупым студентам. А ты к моему возвращению попытайся найти хоть какие-нибудь концы.

Джир отсутствовал около двух часов, но Марату хватило четверти этого времени, чтобы найти нужные данные. Действительно, за последние четыре сотни лет Аунаго, Фтомир, Чауц, Нифбезил Цилонк и Намнуну обнаружили больше двух десятков порталов неизвестной конструкции. Часть этих станций находилась в приличном техническом состоянии, но порталы не реагировали на известные коды доступа. Естественно, что монополисты межзвездных перевозок посчитали эти порталы неработоспособными, а их реставрацию признали нерентабельной. Об артефактах просто забыли, отправив все сведения в архив.

Пользуясь свободным временем, Ирсанов скачал на инфоблок кое-какие интересные материалы по военной истории, после чего обнаружил переписку относительно результатов последней экспедиции.

Оказывается, из генетической памяти туллов и флондов удалось извлечь обрывки важных сведений о технике Татлака и Боазунги. Кроме того, полуразрушенный корабль с Фолара был признан важной находкой, содержащей бесценные данные по Техно-пять, поэтому планировалось направить к Норлатте боевую эскадру, чтобы отобрать находку у аборигенов. В виде премии за столь полезные открытия участникам экспедиции причиталось по миллиону хонов от Аунаго и Департамента вооружений военного ведомства Гунадри.

Когда вернулся Джир, Марат как раз изучал платежную ведомость. Джиру начислено было четверть миллиона, Хару, Кусу и командиру космолета — по сто тысяч, пилоту корабля — полсотни, Марату Ирсанову — двадцать, землянам-наемникам — по пять тысяч.

— Дешево меня оценили, — обиженно заметил Марат.

— Извини, но такова жизнь, — Джир печально поиграл надбровными плашками. — Приглашенные из слаборазвитых миров оплачиваются по заниженной тарифной ставке. Но для вас это все равно большие деньги, так что тебе положено радоваться.

— Деньги немалые, — согласился Марат, чувствуя себя рабом с галеры, которому предложили прыгать от счастья по случаю лишней миски с баландой. — Хотя могли бы подкинуть и побольше.

— А ты работай, ищи-ищи новые объекты, — посоветовал гунад. — Еще денег получишь… Нашел-нашел что-нибудь?

— Нашел-нашел, — совсем по-рептильи ответил Ирсанов. — Вот список чужих порталов. Два из них расположены в зоне влияния Гунадри. Кажется, они функционируют или могут быть отремонтированы.

Несмотря на гунадское тугодумие, Джир моментально прочувствовал перспективы. Перехватив клавиатуру, он собственноручно просмотрел исходные материалы. Убедившись, что гуманоид его не обманул, Джир неожиданно помрачнел.

«Неужели обижен, что я догадался быстрей него?» — мысленно развеселился Марат. Однако Джир сказал совсем о другом:

— Аунаго не станет заниматься незнакомой техникой. Или взвинтит цены.

Продолжая тихо психовать, археолог буквально выгнал человека, бросив на прощание: дескать, попробуем как-то вывернуться.

Возвращение в поселок на воздушном такси получилось забавным и поучительным. Водителем оказался невысокий уторри — существо, похожее на пингвина с большой лысой головой и широким утиным клювом. Потомок титульной расы древней державы Уторрам всю дорогу сетовал, что его вид вымирает, а гунады не слишком благожелательно принимают проекты выправления уторрийского генофонда.

Связаться с Сабиной не удалось — дежурный по роте, тоже землянин, грубо ответил: мол, личный состав на занятиях. При этом он демонстративно разговаривал по-гунадски, словно напрочь забыл человеческую речь. Разочарованный Марат попросил передать, чтобы Сабина позвонила сотруднику университета Аунаго, потому как после экспедиции остались нерешенные вопросы.

— У нее будет увольнительная через три дня, в воскресенье, — буркнул дежурный. — Тогда и покувыркаетесь на простынках.

Поперхнувшись, Марат поспешил сменить тему и быстро спросил:

— Рэнди Луззаго случайно не в вашей части служит?

— Есть такой придурок в пятой роте, — подтвердил земляк. — Ввязался в драку с вашими и схлопотал десять суток ареста. На днях выпустят.

Дав отбой, Марат заметил на мониторе иконку, означавшую получение почты. В ящике было сразу два письма — от Вероники и Дерека.

Жена сообщала, что у них все в порядке, дети здоровы и учатся, бегают за девочками и давят на мозги, чтобы папа купил аэромобиль. Деньги от Аунаго семья получала регулярно, так что не бедствовала. Вероника даже выкроила немного и смогла подлечить старые болячки.

Вроде бы все было отлично, только Марат подозревал, что письмо прошло через цензуру Миграционной службы.

Послание от Айронса оказалось совсем коротким: коллега-физик советовал проглядеть подборку материалов на информационно-аналитических серверах. Заглянув по указанному адресу, Марат наткнулся на диспут нескольких политологов и социопсихологов, причем участвовали не только гунады, но и другие повелители Старших Миров.

Одни полагали, что Земля по-прежнему топчется на месте и не способна подняться над Техно-три. По крайней мере в обозримом времени, причем дело не столько в прогрессе науки и техники, сколько в отсталости и забитости основной массы населения.

Другие говорили противоположное: последние успехи человечества в области нанотехники, а также наметившийся прорыв по части производства антивещества почти наверняка приведут к созданию субсветового двигателя. Таким образом, резюмировали они, через 10–20 лет цивилизация Солнечной системы будет, де-юре, соответствовать уровню Техно-четыре.

Далее мнения участников дискуссии разделились. Кое-кто радовался появлению зачаточной расы Техно-четыре, которая становилась выгодным рынком для сброса устаревших товаров и технологий. Однако большинство было настроено воинственно. Никаких новых Техно-четыре мы не потерпим, говорили они.

Наконец, было мнение высокопоставленного представителя какой-то силовой структуры, который заявил: дескать, формальное обладание зачатками Техно-четыре не дает оснований утверждать, что раса поднялась на следующую ступень цивилизованности. По его мнению, всерьез говорить о Техно-четыре можно будет лишь после того, как научная элита человечества примет концепцию трансцендентности, которая людям пока совершенно недоступна. Не допустить утечки такой информации — в нашей власти, утверждал силовик.

— Не любят нас, — заключил Ирсанов.

Поскольку все участники обсуждения ссылались на некую обзорную статью, Марат по ссылкам отыскал этот материал. Корреспондент межнационального информагентства, входившего в структуру Фтомира, сообщал, что в последние годы на Земле наметились признаки скорого технологического скачка. Человеческие инфосистемы вплотную приблизились к реальному интеллекту, людям удалось построить грубую модель глюонной антенны, а в области нанотехники земляне отстают от Старших Миров разве что на 200 лет. Также освоен синтез антивещества, на основе которого вскоре может быть построен аннигиляционный двигатель для межзвездных субсветовых полетов. Кроме того, Всемирная Академия наук приступила к доскональной проверке всех теорий гравитации, созданных земными физиками. Уже найдены серьезные ошибки у Дементьева, Мак-Морроу, Шаброля, поэтому не исключено, что вскоре Земля раскроет и эту тайну Техно-четыре.

«Не надо удивляться, если завтра мы окажемся перед выбором между признанием человечества цивилизацией четвертого уровня и проведением карательной экспедиции с целью отбросить Землю на второй уровень или ниже», — писал журналист. Далее автор напоминал, что люди строптивы и агрессивны. Однажды они даже решились на вооруженное выступление, которое было подавлено не без труда. Хотя политическая и военная элиты Земли надежно контролируются спецслужбами Пас-Лидоса, продолжал журналист, среди генералов, сенаторов и простонародья сильны ксенофобские настроения. В качестве примера он приводил названия боевых кораблей человеческого флота — сплошь мятежники и борцы с чужестранцами. Статья завершалась надрывным призывом к геноциду: «Если мы промедлим, с Земли придет новый Зунг Бассар. Гуманоиды уже доказали свою способность сокрушать великие культуры — так не позволим же совершить это вторично!»

Сильно расстроенный, Марат набрал номер Айронса и осведомился:

— Из-за чего они так всполошились? Моя глюонная ловушка заработала?

— Я думал, ты сам поймешь. — Кажется, Дерек был разочарован в его умственных способностях. — Все дело в антивеществе. Облако ионизированных антиядер способно проникнуть сквозь экран поляризованной трансцендентности.

Это была сенсация. Переварив сообщение, Марат задумчиво произнес:

— Значит, если наши адмиралы додумаются…

— В том-то и дело, что уже додумались! Некто Бентуров провел пробные стрельбы и вдребезги разнес пару астероидов. Разумеется, в адмиралтействе еще не знают, что силовые поля Великих Гостей не защищают от антивещества. Новые боеголовки стали делать, потому что аннигиляция бабахает сильнее термоядерного синтеза.

— На месте гунадов я бы тоже забеспокоился, — признался Марат.

— Так то ты, — хмыкнул Дерек. — А представь, каково гунадам — на их месте.

Среди ночи Марата грубо вытащили из постели. Щурясь от яркого света — все плафоны были почему-то включены — человек долго соображал спросонок, что за кошмар ему привиделся. Наконец пришлось сделать вывод, что это не сон, — дом на самом деле полон молчаливых гунадов, облаченных в темно-синие мундиры Миграционной службы.

На вопросы: дескать, что творится, — никто не отвечал. Даже старый недобрый знакомый инспектор Чахель, возглавлявший обыск.

Копы конфисковали инфоблок и все мини-диски. Просмотрев файлы, Чахель удовлетворенно констатировал наличие запрещенной информации. После этого на Марата надели наручники и зачитали приказ о превентивном аресте. Человек сильно перетрусил, но все оказалось не так уж страшно. В офисе Миграционной службы ему всего лишь нацепили на голову датчики и попросили несколько минут посидеть неподвижно.

До середины следующего дня он скучал в камере-одиночке. Утром после кормежки повели на допрос к Чахелю, в кабинете которого сидел Джир.

— Ты всерьез думал обмануть и переиграть меня? — прорычал старший инспектор. — Надеялся сохранить запрещенные сведения? Ты не представляешь, что тебя ждет!

Джир обеспокоено предупредил:

— Прошу вас, инспектор… Он нам нужен. Пока.

— Знаю. Иначе давно бы отправил наглого дикаря на промывку памяти… Когда вы намерены отослать его обратно?

— Думаю, две-три вылазки — и все.

— Будем надеяться, что он погибнет, избавив нас от лишней возни, — рявкнул Чахель. — Иначе мои умельцы нарисуют в его извилинах особые файлы психоматрицы. Варвар будет помнить, что с первого дня добросовестно работал на нас, предавая своих диких соплеменников.

— Надеетесь, что его замучают угрызения совести? — поинтересовался археолог.

— Вряд ли, — полицейский подергал ухом. — Совесть — глупая выдумка, существующая разве что в самых примитивных варварских общинах. А этот дурачок достаточно нахватался цивилизации, то есть успел стать прагматиком. Я как-то смотрел исторический фильм на похожую тему. Оказывается, в старину гунады страдали, совершив поступок, который считался неэтичным. Некоторые даже кончали самоубийством. Вы можете представить нашего современника, который бы приставил бластер к виску из-за такой ерунды?

Инспектор захохотал. Профессор искренне поддержал его смех, подтвердив:

— Ни за что!

— Вот именно, — провозгласил Чахель. — Каждый всегда поступает так, как это ему выгодно, а угрызения совести хороши, чтобы запугивать ими варваров или маленьких детей… Нет, наш дикарь переживет осознание собственного предательства и будет посылать нам необходимую информацию, а если придется — станет ликвидировать себе подобных, чтобы услужить хозяевам. И он всегда будет помнить, сколь ничтожен в сравнении с нами, и чувство собственной неполноценности станет терзать его сильнее, чем самая занудливая совесть.

— Хитро, — одобрительно признал Джир. — Видишь, Map, ты проиграл по всем пунктам.

Марат промямлил, что гунады придают слишком много значения сущей ерунде и что он вовсе не собирался вывозить на Землю недозволенную информацию. Чахель презрительно оборвал его оправдания:

— Не ты первый хочешь обмануть нас и похитить сведения, важные для низшей расы. Никому это пока не удавалось. И не удастся, чему ты должен радоваться.

— Не вижу причин для радости.

— Причина в том, что вам не нужно знать слишком много, — сочувственно произнес Джир.

Неожиданно сменив тон на более сдержанный, старший инспектор произнес усталым голосом с жалобными нотками:

— От вас, дикарей, одни хлопоты. В любой момент может разразиться война, правительству придется навербовать в армию много-много варваров вроде тебя. Вы там узнаете много лишнего, а у полицейских потом, когда начнется большая демобилизация, руки будут отваливаться — на такую ораву психоматрицы готовить.

— Легче просто всех поубивать.

— Не шути так, бесхвостый, — обидевшись, строго сказал коп. — Мы не изверги.

— Значит, война неизбежна? — забеспокоился Джир.

— К сожалению.

Махнув рукой, Чахель решительно высказался: дескать, война, так война, хуже все равно не станет, а в открытом бою можно покончить с накопившимися за века проблемами. Еще он пошутил, что без войн археологи могли бы остаться без работы.

Они с Джиром посмеялись, после чего старший инспектор снова вспомнил о проштрафившемся варваре и провозгласил вердикт:

— Ваш гость, Джирдон, слишком много узнал и вообще вел себя нелояльно. Все лишнее необходимо стереть еще до установки психоматрицы.

Старший инспектор напомнил, что на «Освободителе» Марат выдал аборигенам существование Старших Миров, хотя мог бы придумать безобидную легенду. Досталось и Джиру, который сквозь пальцы смотрел, как варвар записывает в свой инфоблок сведения Техно-пять. Археолог экспансивно возразил:

— Эти знания совершенно необходимы для нашей дальнейшей работы. Что вас беспокоит? Я слышал, что за последние полтора века не было ни одной осечки и варвары не смогли выведать ничего важного.

— Всегда есть опасения, что какой-нибудь слишком умный и вдобавок озлобленный дикарь найдет способ обмануть нас, — провозгласил Чахель. — А ваш подопечный ведет себя подозрительно и действует на нервы. Если будет продолжать в таком духе, мы подготовим для него нестандартную психоматрицу. До конца жизни он будет мучиться, вспоминая половые извращения, которыми занимался.

— У вас оригинальное чувство юмора, — Джир засмеялся. — Пошли, Map, и смирись с поражением.

— Пошли. — Человек встал со вздохом. — А философствующий полицейский — это еще страшнее, чем философствующая проститутка. Хотя большой разницы не вижу.

— Придержи язык, — лениво посоветовал Чахель. — Ты не способен меня оскорбить, потому что тявканье домашних животных не может обидеть хозяина.

Марату очень хотелось промолчать, чтобы не сделать себе еще хуже. Но не выдержал, сказал с издевкой:

— Зато тебя да и всю твою расу будет грызть комплекс неполноценности. Ведь вы понимаете, что мы — умнее вас и что вы — просто жалкие потомки дикарей, разграбивших чужой мир, но так и не сумевших воспользоваться всеми богатствами прежних культур. Ваши мозги слишком слабы, чтобы познать Вселенную, поэтому вам приходится привлекать ученых из молодых цивилизаций.

— Зато вам суждено навечно остаться рабами, — усмехнулся Чахель. — Ступай и верно служи господину. А не то плетки схлопочешь.

Неожиданно Джир заступился за приглашенного сотрудника-землянина и примирительно произнес:

— Зачем же так сурово, старший инспектор. Вчерашняя психоматрица показала, что подозрения не верны — он не передавал на Землю сведения об антиплазме, он вообще ничего об этом не знал. Map — ценный сотрудник, принес много пользы нашей науке. Пусть он провинился, но ведь не причинил вреда. По-моему, гуманоид заслуживает снисхождения.

Мрачно посмотрев на него, Чахель поморщился, барабаня когтями по захлопнутой крышке стационарного инфоблока.

— Заслуживает, не заслуживает… — вяло проговорил он и вдруг взорвался: — Я и без ваших протекций знаю, что наглый варвар может принести много пользы! Это меня и бесит — чего негодяю не хватало? Живет у нас, как никогда не жил бы на своей планетенке, громадные деньги получает, еще немного — пятый допуск и право на жительство для всей семьи получил бы… А вместо благодарности — пытается нас обокрасть и вдобавок дерзит, как детеныш! — Он умолк, яростно мотая головой и скаля зубы. Потом осведомился более спокойным голосом: — Ну хотя бы объясни, несчастный, для чего ты это делаешь?

И снова не хотел говорить, только вырвалось у Марата буквально против желания:

— Там, в Солнечной системе, десять миллиардов таких, как я, застряли в тупике. Им нужно помочь, а вы не желаете этого делать, обрекая нас на страдания.

— Map, ты говоришь ерунду, — мягко упрекнул его Джир. — Представь себе, что мы не пришли бы к людям. Кого бы тогда винил ты в бедах человечества?

Чахель добавил:

— Пойми, гуманоид, мы не питаем злых чувств к твоему племени. Но мы не можем позволить, чтобы ваша раса шагнула в Техно-четыре. Есть шесть сверхдержав, и больше их стать не должно.

— Их должно стать меньше, — подхватил Джир.

Махнув ладонью, Чахель отпустил их. В последний момент, когда Марат уже вышел из комнаты, старший инспектор негромко проговорил:

— Не беспокойся, гуманоид. Ты получишь обычную психоматрицу, без извращений.

Джир отвел человека на стоянку, усадил в машину, сам сел за руль и сказал удовлетворенно:

— Как я и думал, Чахель просто пугал нас, чтобы отвести душу. Обычная психоматрица — ты легко отделался.

— Легко, — уныло согласился Марат. — Особенно если учесть, что никакой вины за мной не обнаружили. А память сотрут, причем о самом важном. И вдобавок сделают шпионом-фанатиком.

— Не переживай, — посоветовал Джир. — Могло быть хуже.

На сей раз Ирсанов сумел промолчать. Джир оказался отнюдь не другом. Хотя, быть может, не был и врагом. Просто гунад заботился о будущем своей расы. Марат мог это понять, пусть даже трудно было согласиться с методами, которые применялись во имя столь возвышенной цели.

Полет до поселка получился недолгим. Приземлив аэромобиль, Джир с энтузиазмом объявил, что послезавтра надо будет собраться, обсудить результаты прошлой экспедиции, а заодно подумать о следующей.

— Соберемся, если надо, — буркнул Ирсанов. — Если не боитесь важные сведения неблагонадежному варвару сообщать.

Дико расширив зрачки, Джир недоуменно уставился на грустного землянина. Потом осторожно спросил:

— Ты не рад? Твоя идея сработала! Мы устроим круиз по порталам Боазунги!

— Я подавлен. Вернее, раздавлен.

— Пойми, что иначе не могло быть, — увещевающе произнес гунад. — Ты был не прав, тебя поставили на место.

— Понимаю. Сообщи, когда будет обсуждение… — Кивнув, Марат вылез из кабины и через силу хихикнул. — И постарайся предупредить о следующей экспедиции хотя бы до старта.

Джир укоризненно покачал головой. Кажется, гунад был удивлен, а то и возмущен реакцией собеседника. Самого Марата это ничуть не тревожило. Полное безразличие на грани жестокой депрессии.

Вечером в дверь коттеджа позвонил робот-посыльный, доставивший все, что было конфисковано во время обыска. Марат, успевший надраться до полного бесчувствия, не глядя, бросил сверток в угол.

С трудом проснувшись к следующему полудню, он вспомнил о возвращенном инфоблоке. Оказалось, что Миграционная служба сохранила все данные Инфо-четыре и Техно-четыре, но малейшие намеки на сведения пятого уровня были стерты — и с инфоблока и со всех микродисков.

А ближе к ужину Марат получил послание от Джира. Использовав сугубо официальную лексику, шеф предлагал явиться завтра в университет для обсуждения, как он выразился, известных вопросов. Кроме того, Джир уведомлял, что на счет Ирсанова перечислена премия за разведку кластера Зунгшоар.