"Каникулы в Монако" - читать интересную книгу автора (Роуз Эмили)

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

В четверг утром у Маделин было подавленное настроение, но она, стиснув зубы, улыбалась, чтобы не расстраивать Кендейс.

Наблюдая за тем, как портниха суетится вокруг ее изящной светловолосой подруги, Маделин вспомнила о свадебном платье, которое сшили для нее мать и две тетки. На то, чтобы создать прекрасный наряд со шлейфом, расшитый жемчугом, и вуаль из кружева ручной работы, они потратили целый год. Но в любом случае обе вещи никогда не были бы использованы по назначению.

В то время как платье Маделин было создано специально для церковного венчания, Майк настаивал на том, чтобы их расписал мировой судья. Он не возражал против быстрой церемонии в Лас-Вегасе, если она сама оплатит поездку. Ее бывший жених был богат, но скуп.

Прогнав мучительные воспоминания, девушка широко улыбнулась.

— Ты великолепно выглядишь, Кендейс. Это платье словно создано специально для тебя.

— Ты так считаешь? — Ее подруга провела рукой по украшенному жемчугом корсажу и повернулась, чтобы рассмотреть свое отражение сбоку. — Правда, незаметно?

Маделин почувствовала еще один укол сожаления. Она всегда мечтала о детях и в свои тридцать два года уже могла бы иметь нескольких. Впрочем, то, что у них с Майком не получилось семьи, оказалось к лучшему. Все равно они, скорее всего, развелись бы из-за его неумеренных сексуальных аппетитов, и больше всех при этом пострадали бы невинные дети. Она знала это на собственном опыте. Ее родители развелись, когда ей было десять.

Сейчас Маделин благодарила судьбу за то, что, хотя она принимала противозачаточные таблетки, Майк всякий раз перестраховывался и пользовался другими предохраняющими средствами. В противном случае было бы страшно даже предположить, чем этот двуличный мерзавец мог ее «наградить» благодаря своим приключениям на стороне.

Вопросительный взгляд подруги вернул ее к реальности.

— Кендейс, никто не заметит, что ты беременна, если только ты сама об этом не скажешь. Восемь недель — слишком маленький срок.

Кендейс поведала Маделин о том, что ждет ребенка, еще до того, как они покинули Штаты. Она хотела убедиться, что путешествовать в первый триместр беременности не вредно для ребенка.

— Хорошо. Тогда платье готово, — сказала Кендейс портнихе.

Та быстро ответила ей по-французски, затем расстегнула длинный ряд обтянутых шелком пуговиц на спине Кендейс, которая продолжала говорить на том же языке. Маделин не поняла ни слова. Ей определенно следовало бы одолжить у Стейси компакт-диски с уроками французского.

Взяв платье, портниха попрощалась и удалилась. Одевшись, Кендейс, подошла к Маделин и взяла ее руки в свои.

— Знаешь, ты легко отделалась, дорогая.

Маделин поморщилась. Ей следовало знать, что подруга разоблачит ее наигранное веселье. За двенадцать лет они через многое прошли вместе: учебу в колледже, помолвки с Винсентом и Майком, смерть отца Маделин и брата Кендейс.

— Поверь мне, я нисколько не жалею, что рассталась с этим двуличным мерзавцем.

— Но тебе тяжело дается подготовка к свадьбе. — Это было утверждение, а не вопрос. — Мне жаль, Маделин, но я не могу обойтись без твоей помощи.

— Мне доставляет удовольствие видеть тебя счастливой.

— Твоя очередь обязательно придет. — Пожав пальцы Маделин, Кендейс отпустила ее.

Этого не случится, пока у меня остается хоть капля здравого смысла. Не дай бог снова пройти через все это.

— Этот месяц я целиком и полностью посвящу тебе.

— Когда ты познакомишь нас со своим неотразимым гидом?

— Не знаю, но обязательно у него спрошу. Мы с ним не увидимся до субботы. — Эти два дня покажутся ей вечностью.

Его вчерашний поцелуй был головокружительным и многообещающим. Она с наслаждением предвкушала продолжение. Маделин не помнила, чтобы в объятиях Майка она забывала, где находится.

Когда она вчера вечером вернулась к себе после ужина с Кендейс в знаменитом отеле «Эрмитаж», портье передал ей записку от Дэймона, в которой тот сообщил, что на выходные взял напрокат катер с каютой. Он сдержал свое обещание и нашел место, где они смогут уединиться. У нее пересохло во рту, ладони стали влажными, пульс участился. Она почувствовала себя беспечной и свободной. Впервые в жизни.

— Может, Дэймон покорит твое сердце и через три недели у нас состоится двойная свадьба, — сказала Кендейс, нарушив опасный ход ее мыслей.

Маделин застонала.

— Я не вынесу, если ты будешь сводничать еще и здесь. Мне хватило свиданий вслепую, которые ты устраивала дома. Кроме того, я никогда не была настолько глупа, чтобы выйти замуж за человека, которого мало знаю.

Она повесила на плечо сумочку и открыла дверь, надеясь, что Кендейс не станет развивать эту тему в примерочной шикарного бутика.

Кендейс вышла вслед за ней.

— Когда ты кого-то любишь, то не хочешь ждать. Единственная причина, по которой мы с Винсентом так долго тянули со свадьбой, заключалась в том, что он сам хотел надеть мне на палец обручальное кольцо. В тот день, когда у него, благодаря физиотерапии, впервые это получилось, мы назначили дату.

Год назад Винсент серьезно пострадал в аварии во время гонок. Вся правая сторона его тела была обожжена. Когда его привезли в больницу, сначала за ним в отделении реанимации ухаживала Маделин, а затем на долгие месяцы болезненного восстановления опорой Винсента Рейнара стала Кендейс. Прежде чем он выписался, они успели по-настоящему полюбить друг друга.

Маделин отдавала Винсенту должное — он пытался убедить Кендейс в том, что она не должна связывать свою жизнь с мужчиной, тело которого навсегда обезображено шрамами. Но невесту это нисколько не волновало. Любовь слепа.

Передав служащей кредитку, Кендейс снова обратилась к Маделин.

— Тот факт, что ты встречалась с Майком целый год до помолвки и шесть лет не торопила его со свадьбой, говорит о твоем нежелании связывать себя с ним до конца жизни.

Очень верно. Маделин раздражало, когда другие замечали то, чего не видела она.

— Когда ты стала психологом? Я думала, ты медсестра.

Кендейс пожала плечами.

— Медсестра. Психолог. В ожоговом отделении это зачастую одно и то же. Но чтобы понять, как плохо с тобой обращался Майк, вовсе не нужно быть психологом. Ты заслуживаешь лучшего.

— Отныне я намерена брать от мужчин все, что они могут мне дать, и без сожалений расставаться с ними.

— Нормальная реакция на предательство. Вы это переживете, мисс Моногамия.

Щеки Маделин залила краска. Она посмотрела на продавщицу. Даже если женщина и знала английский, она не подала виду, что ее интересует их разговор.

Будучи поздним ребенком, Маделин воспитывалась в системе старомодных ценностей. Она не была готова заниматься сексом без любви. Немаловажную роль сыграло здесь то, что ее отец работал в полиции нравов. Он был суровым человеком и имел привычку отпугивать потенциальных поклонников своей дочери. После окончания школы она училась в колледже и работала на полставки, и у нее не оставалось пи времени, ни сил ходить на свидания.

Но сейчас ей представилась отличная возможность наверстать упущенное.

— Моя неопытность — дело поправимое. В ближайшее время я собираюсь этим заняться.

— Все же я считаю, что за твоим влечением к Дэймону Росси прячется нечто большее, чем сексуальное желание. Я не ожидала, что ты можешь так быстро потерять голову.

Маделин не отвечала до тех нор, пока они не вышли на улицу.

— Кендейс, я не потеряла голову, — наконец возразила она. — Все дело в том, что у меня два года никого не было. Это обычное вожделение. Ни больше ни меньше.

— Ну, конечно. Ты решилась переспать с Майком через десять месяцев после вашего знакомства, а на Дэймона была готова наброситься через десять минут. Прислушайся к своему внутреннему голосу, Маделин. Он пытается что-то тебе сказать.

— Ты ошибаешься, и я намерена это доказать.

Она пустится во все тяжкие в Монако, а через три недели уедет, удовлетворенная и равнодушная. Ее сердце больше никогда не будет разбито.

Должно быть, здесь какая-то ошибка. Маделин остановилась посреди длинного портового причала, вдоль которого покачивались на воде аккуратные ряды яхт и катеров. Поскольку сегодня была суббота, на пристани было полно людей, разговаривающих на разных языках. Маделин в очередной раз огляделась, но не увидела ничего похожего на маленькое судно, которое должен был взять напрокат Дэймон. Она в очередной раз посмотрела на записку, которую передал ей портье. Все правильно. Номер сто восемнадцать. Должно быть, служащий, сделавший запись, ошибся.

Ничего страшного. Закинув па плечо сумочку, Маделин пошла по причалу. Нужно проверить еще раз. Может, маленький катер номер сто восемнадцать просто не видно за большими? Если она его не найдет, то вернется в отель и будет ждать звонка Дэймона. Наверняка он подумает, что она не пришла по уважительной причине.

Солнце припекало, в небе кричали чайки. Легкий бриз играл прядями волос, выбившимися из ее косы, и трепал подол юбки. Не успела она пройти и десяти метров, как с судна длиной в пять автомобилей спустилась на пристань знакомая фигура в белых брюках и рубашке и солнцезащитных очках. Маделин застыла как вкопанная. В отеле не ошиблись. Дэймон действительно взял напрокат катер с каютой. Точнее, яхту, которая, наверное, стоила больше, чем ее дом в Северной Каролине.

Поскольку на завтрашнее утро у Кендейс ничего не было запланировано, Маделин могла провести здесь ночь. Она сделала шаг вперед. Ее сердце колотилось так, словно она бежала от отеля до пристани, а не ехала на такси. У нее никогда прежде не было страстных мимолетных романов, но если она ступит на борт, назад дороги уже не будет.

Именно этого ты и хотела.

Да, но все же не волноваться было невозможно.

Дэймон стоял, слегка расставив ноги, и ждал ее. Он выглядел так, словно был членом местного яхт-клуба. Должно быть, профессия гида обязывает чувствовать себя комфортно в любой обстановке. Он упоминал, что ему нравятся водные виды спорта, так что наверняка умеет управлять яхтой.

Подойдя к нему, Маделин замерла в томительном ожидании. Она видела свое отражение в стеклах его солнцезащитных очков, хвойный аромат его одеколона щекотал ей ноздри.

Закусив губу, она стала рассматривать яхту.

— Мне невыносимо думать, что Винсент заплатил за прокат этого корабля. Я верну ему деньги. Если, конечно, мне это будет по карману.

— Я одолжил яхту. Мне это ничего не стоило. — Дэймон взял у нее сумку. Их пальцы соприкоснулись, и по ее руке словно пробежал электрический разряд. Затем он обнял ее за талию, отчего напряжение только усилилось. — Добро пожаловать на борт, Маделин.

Она медлила.

— Я должна тебя предупредить, что никогда не была на яхте.

— Тебе нечего бояться, — улыбнулся Дэймон. — Я не буду просить у тебя то, чего ты не захочешь мне дать. Наша единственная задача — получить удовольствие от прогулки и общества друг друга.

Маделин судорожно вдохнула. Он читал ее мысли. Она нервничала вовсе не из-за морской прогулки. Ее пугала перспектива остаться с Дэймоном наедине и уступить новым, всепоглощающим ощущениям. Затеряться в океане чувственных наслаждений.

— Хорошо.

Дэймон провел ее на корму, открыл дверь и спустился в каюту, затем повернулся и подал ей руку.

— Осторожнее, пригни голову.

Их пальцы переплелись, и Маделин бросило в жар. У подножия трапа она остановилась и прищурилась. Когда ее глаза привыкли к полумраку, она пришла в изумление. Эта каюта по роскоши интерьера превосходила все, что она когда-либо видела. Даже ее шикарный номер в отеле.

Не выпуская ее руки, Дэймон провел Маделин через гостиную в следующую комнату и отошел в сторону. Большую часть просторного помещения занимала кровать. Кровать, которую она в скором времени разделит с ним. Ее сердце учащенно забилось. Казалось, комната уменьшилась в размерах. У Маделин пересохло во рту.

Солнечные лучи, проникающие в иллюминаторы, наполняли спальню теплом. А может, ей стало жарко от осознания того, что ее ожидало впереди? Ладони стали влажными, и она вытерла их об юбку.

— Можешь переодеться здесь или в ванной. — Положив ее сумку на кровать, Дэймон кивком указал на дверь в стене, затем снял очки и посмотрел на Маделин потемневшими от желания глазами. — Тебе помочь переодеться? — спросил он, положив руки ей на плечи.

— Я… э-э… нет. — Маделин растерялась. Она хотела приключений и нашла их. В душе шла борьба между волнением, возбуждением и ожиданием. Волнение победило.

Его ладони легонько скользнули вниз по ее рукам, затем обхватили талию. Когда его пальцы проникли под ее топ и коснулись чувствительной кожи живота, Маделин содрогнулась от наслаждения. Ласки Майка никогда так не действовали на нее, даже в первые дни их свиданий.

— Я ждал этого. — Дэймон наклонил голову и нежно коснулся губами ее губ.

Маделин не хотелось ничего говорить, чтобы не ослаблять опьяняющее действие его прикосновений. Она обвила руками его шею и запустила пальцы в его мягкие волосы.

— Я тоже.

Застонав, Дэймон притянул женщину к себе и завладел ее губами. Его грудь была горячей и твердой, язык дерзким и настойчивым. Он проник в глубь ее рта. Маделин упивалась новыми ощущениями, переполнявшими ее. Она ерошила его волосы, поглаживала руками шею и плечи.

Вдруг наверху послышались чьи-то шаги, и она резко отстранилась.

— Наш экипаж отчаливает, — объяснил Дэймон.

На борту посторонние люди? Маделин думала, что они будут одни. Ее охватило чувство неловкости.

— Зачем нам экипаж?

— Пока я буду поглощен тобой, кто-то должен управлять яхтой, — с улыбкой произнес Дэймон. — Надевай купальник и приходи на палубу. — Проведя пальцем по ее нижней губе, он надел темные очки и покинул комнату.

Маделин тупо уставилась на дверь. Отец всегда чрезмерно ее опекал. Должно быть, это были издержки его профессии, связанной с большим риском. Может, причина ее волнения кроется в излишней осторожности, к которой она привыкла с детства?

Перестань паниковать. Наслаждайся выходными. Разумеется, на яхте должен быть экипаж. Ты же ничего не понимаешь в этом деле.

Подавив нехорошие предчувствия, Маделин потянулась за сумочкой.

Обольщение в Средиземном море. Именно этим Дэймон занимался после того, как берег скрылся из виду.

Маделин стояла рядом с ним на носу яхты, плавно покачивающейся на волнах. Она пила вино, притворяясь спокойной, хотя каждая клеточка ее тела дрожала в ожидании ночи. Береговые огни поблескивали на черном горизонте.

Повернув голову, она обнаружила, что Дэймон пристально смотрит на нее. От него исходила сексуальная энергия. Весь день стал одной долгой прелюдией к чему-то манящему и неизбежному. Эта мучительная пытка началась в тот момент, когда она присоединилась к Дэймону на палубе. Он намазывал ей спину солнцезащитным кремом, выписывал причудливые узоры на ее теле кончиком косы, но не дал Маделин возможности ответить на его ласки. Он по-прежнему оставался в рубашке и не позволял ей прикасаться к нему. Какие бы ужасные шрамы он ни скрывал под одеждой, она докажет ему, что для нее это не имеет значения.

Дэймон приоткрыл рот, словно собирался что-то сказать, но затем снова его закрыл, как делал уже неоднократно. Взглянув на вино, плавно покачивающееся в бокале, он выпил его залпом и снова посмотрел на нее.

Не мог же он ее бояться! Дэймон явно не из тех, кто робеет в присутствии женщин. Но ей было о нем известно не только то, что одно его прикосновение приводит ее в экстаз.

Она положила руку ему на пояс, приподнялась на цыпочки и поцеловала его в подбородок. Наклонив голову, Дэймон накрыл ртом ее губы. От него пахло вином. Затем он отстранился и взял в ладони ее лицо.

— Не здесь. Пойдем в каюту.

Он взял ее за руку и повел вниз. Айана и Макоса, членов судовой команды, не было ни в гостиной, ни на камбузе. Должно быть, они находились в своей каюте. Ее тревоги были безосновательными. Они безукоризненно выполняли свою работу, не нарушая их с Дэймоном уединения.

Оставив пустые бокалы на камбузе, он провел ее в спальню и закрыл за собой дверь. Комната была наполнена серебристым светом луны, проникающим в узкие иллюминаторы. Дэймон не стал включать свет, и Маделин предположила, что он стесняется шрамов, которые скрывал под рубашкой. Ее сердце билось так громко, что она едва слышала плеск волн, бьющихся о корпус яхты.

Дэймон внезапно посерьезнел. Казалось, ему было неловко. Он положил руки ей на плечи.

— Маделин…

Она прижала пальцы к его губам.

— Ничего страшного. Я тоже нервничаю.

Дэймон снова открыл рот, чтобы что-то сказать, но она покачала головой и провела кончиком пальца по его нижней губе.

— Ты поверишь, что мне тридцать два года и что у меня была близость только с одним мужчиной? — Ее глаза расширились. — Я говорю это вовсе не потому, что надеюсь получить предложение руки и сердца. Мне это не нужно. Просто хочу предупредить тебя, что мне может недоставать опыта. Но я быстро учусь. А сейчас, пожалуйста, поцелуй меня. Ты весь день сводил меня с ума, и я больше не могу ждать ни секунды.

Подчинившись, Дэймон привлек ее к себе и целовал до тех пор, пока ее ноги не стали ватными и она не вцепилась в него, ища поддержки. Маделин оторвалась от его губ, чтобы перевести дыхание. Их взгляды встретились.

Не имея днем возможности прикоснуться к нему, Маделин принялась наверстывать упущенное. Ее ладони скользили по его широкой спине, узкой талии, плоскому животу, спустились ниже. Застонав, Дэймон прижал ее бедра к своим, и она почувствовала, как он напряжен.

Затем он снял с себя пиджак и освободил Маделин от топа. Ее белый кружевной бюстгальтер сиял в тусклом свете луны. Мгновение спустя он присоединился к топу на полу, и теплые ладони Дэймона накрыли ее грудь. Восторженно вздохнув, она закрыла глаза и запрокинула голову. Он ласкал большими пальцами ее затвердевшие соски, и внизу ее живота разлилась пульсирующая боль. У Маделин от наслаждения подкосились ноги, и она вцепилась в его рубашку.

— Быстрее. Пожалуйста. — Маделин еще никогда в жизни не была так возбуждена, а Дэймон едва коснулся ее. Должно быть, тому виной была слишком долгая прелюдия, его аромат, его тепло, его сексуальный магнетизм. Ее пальцы лихорадочно расстегивали пуговицы на его рубашке. Она не видела его тела, но чувствовала, что мышцы были твердыми и рельефными, а кожа мягкой и гладкой. Никаких шрамов или других недостатков. Ему было нечего стыдиться. Она нащупала пряжку его ремня.

Нежно прикусив зубами ее сосок, Дэймон рывком расстегнул юбку Маделин и опустил на пол. Обезумев от желания, он одновременно стянул с себя шорты и трусы. Маделин не терпелось как можно скорее почувствовать его внутри себя, но он продолжал дразнить ее, неспешно поглаживая атласную ткань трусиков. Маделин больше не могла терпеть эту сладкую пытку. Она чувствовала, что вот-вот забьется в экстазе.

Остановив его руку, она отчаянно взмолилась:

— Предохраняющие средства… Они в моей пляжной сумке.

Его белозубая улыбка засверкала в темноте.

— Не можешь больше ждать?

— Не могу.

— Я хочу изучить твое тело.

— В следующий раз. Пожалуйста, Дэймон. Иначе я развалюсь на части.

Его улыбка исчезла. Немного помедлив, он взял с кровати сумку и протянул ее Маделин. Порывшись к ней, она достала маленький пакетик из фольги. Дэймон хотел взять его у нее, но она возразила:

— Нет, теперь моя очередь.

Разорвав обертку, она скользнула пальцами по его возбужденной плоти. Из груди Дэймона вырвался звук, похожий на львиный рык.

Если бы Майк знал, как щедро одарила природа Дэймона, он бы начал комплексовать, усмехнулась про себя Маделин.

Но в этот момент Дэймон ущипнул ее за сосок, и мысли о Майке мгновенно улетучились. Она сдернула с кровати покрывало и улеглась посередине. Дэймон последовал за ней. Он напоминал крадущуюся пантеру. Желая, чтобы он как можно скорее на нее набросился, Маделин спустила трусики до середины бедер. Подцепив пальцем, Дэймон стащил их с нее и бросил через плечо.

— Распусти волосы. — От его хриплого голоса у нее по спине пробежали мурашки.

Маделин сделала, как он велел. Дэймон тут же запустил пальцы в ее волосы и жадно впился в губы. Затем он лег поверх нее, и она содрогнулась от наслаждения, когда волоски на груди защекотали ей кожу.

Но Маделин по-прежнему хотелось большего. Обхватив ногами его бедра, она взмолилась:

— Пожалуйста…

Тогда Дэймон совершил нечто непростительное. Раздвинув ее бедра, он движением руки привел женщину в экстаз. Черт бы его побрал, негодовала про себя Маделин.

Но прежде чем она успела возразить, он убрал руку и рывком вошел в нее. Странно, но вместо того, чтобы, как обычно, расслабиться после кульминационного момента, она почувствовала, как ее мышцы напряглись и сомкнулись вокруг него.

Не веря собственному телу, Маделин впилась ногтями в спину Дэймона и уперлась пятками в матрас, заставив партнера двигаться быстрее. Затем это произошло снова. Волны высочайшего наслаждения накрывали ее одна за другой, угрожая потопить.

Восторженно улыбаясь, она зарылась лицом в плечо Дэймона, а затем начала покусывать мочку его уха. В следующее мгновение он выгнул спину, застонал в экстазе освобождения, а затем бессильно рухнул на нее.

Маделин тихо лежала, упиваясь приятной тяжестью его разгоряченного тела. Постепенно стук ее сердца начал растворяться в шепоте волн.

— Спасибо, — прошептала она.

Приподнявшись на локтях, Дэймон заглянул ей в глаза.

— Тебе понравилось?

— О да. — Была ли ее чрезмерная активность случайностью? Ей не терпелось это выяснить. — Хочешь повторить?

В жизни не может быть ничего лучше этого!

Испытывая томительное ожидание, Маделин открыла дверь ванной и вернулась в спальню. Она приложила ладонь ко лбу, чтобы защитить глаза от ослепляющего солнечного света.

Дэймон повернулся на спину. Он казался довольным. Они несколько часов занимались любовью, и ее реакция была такой же бурной, как в первый раз. Ей даже на некоторое время захотелось, чтобы их отношения не закончились с ее отъездом. Этот мужчина ей нравился. Он был просто великолепен в постели.

Его голодный взгляд, скользнувший по ее обнаженному телу, заставил Маделин почувствовать себя сексуальной и желанной. Откинув простыню, Дэймон похлопал по матрасу.

— Иди сюда.

Что-то было не так. Маделин остановилась. На голове у Дэймона волосы были темно-каштановыми, а на груди и животе светлыми.

Как щетина на его щеках и подбородке.

Они не выгорели на солнце.

Неужели?..

— Ты по природе блондин?

В его глазах промелькнуло виноватое выражение.

— Да.

— Дэймон, почему ты?..

Поморщившись, он покачал головой.

— Доминик. Меня зовут Доминик, а не Дэймон.

Маделин бросило в дрожь. Она прикрыла руками свою наготу.

— Что?

— Я могу все объяснить. — Свесив ноги с кровати, он встал и направился к ней.

Маделин вытянула вперед руку, чтобы остановить его. Все же это не помешало ей отметить про себя, что тело Дэймона было достойно украшать обложку журнала о фитнесе.

— Ты мне лгал?

— Кроме моего имени, все остальное, что я тебе говорил, было правдой.

Мужчина, который подарил ей самую незабываемую ночь в ее жизни, оказался лжецом?

Таким же, как Майк?

— Ты ожидаешь, что я в это поверю?

— Да. — Он вздохнул. — Маделин, прости меня за обман, но я хотел, чтобы ты относилась ко мне как к мужчине, а не… — его подбородок взметнулся вверх, плечи распрямились, — а не как к монарху.

— Не понимаю, — растерянно пролепетала она.

— Принц Доминик Андреас Росси де Монтаньярде к твоим услугам. — Он поклонился ей.

— О!

Что, черт побери, это значит? Дэймон — принц? Он что, сошел с ума?

Он прищурился.

— Это имя ни о чем тебе не говорит?

— А должно?

— Мой отец Альфредо — король Монтаньярде, небольшого островного государства в южной части Тихого океана. Я наследник престола.

Внезапно Маделин овладел страх, от которого ее сердце учащенно забилось. Она находилась где-то в Средиземном море, по меньшей мере в миле от берега, на яхте с каким-то сумасшедшим.

— Уверена, что так оно и есть. Ты действительно принц.

Где были ее навыки выживания, которые воспитывал в ней отец с раннего детства? Почему она не прислушалась к своему внутреннему голосу, когда узнала, что на яхте есть посторонние? Почему не поняла, что Дэймон не мог на самом деле быть таким хорошим, каким казался?

Маделин почувствовала прилив адреналина, руки и ноги начало покалывать Ее отец называл эти симптомы проявлением инстинкта самосохранения и утверждал, что они не раз спасали ему жизнь.

Она подвергла себя опасности, но собиралась преодолеть ее. Другого выбора у нее не было.

Не сводя глаз с Дэймона, Маделин подняла с пола свои трусики и натянула их.

— Доставь меня на берег.

— Маделин…

— Немедленно. — Она надела бюстгальтер, затем блузку и юбку.

— Я не могу этого сделать. По крайней мере не сейчас.

Маделин замерла. Ее охватило беспокойство.

— Почему?

— Сначала ты должна меня выслушать. Я хочу все тебе объяснить.

Маделин не знала, зачем Дэймон заманил ее на яхту, но жалела, что не отнеслась с должной серьезностью к рассказам сестры Винсента о похищениях и торговле живым товаром за пределами Монако.

Глубоко вдохнув, она попыталась вспомнить, как отец учил ее вести себя в опасных ситуациях.

Правило первое: знай свое местонахождение.

— Где мы сейчас?

— Недалеко от побережья Франции.

Правило второе: не тревожь преступника. Сохраняй спокойствие.

Маделин заставила себя улыбнуться, но ее подбородок дрожал.

— Дэймон, я правда хочу сойти на берег.

— Это невозможно. У тебя нет с собой паспорта.

Да, но, может, власти Франции поймут ее ситуацию и сделают для нее исключение? Дэймон подошел ближе.

— Маделин…

— Стой, где стоишь.

Правило третье: в случае крайней необходимости пользуйся для самозащиты любыми подручными средствами.

На камбузе были ножи. Она видела их там вчера вечером, когда они с Дэймоном вместе готовили ужин. Точнее, Дэймон готовил. Разве принцы занимаются стряпней? Для этого у них есть слуги. Значит, никакой он не принц.

Надев туфли, Маделин открыла дверь и осмотрела камбуз. Айан и Макос сидели за столом. Помогут они ей или они заодно с Дэймоном? С одним человеком она еще может справиться, но с тремя будет сложновато.

Маделин принялась открывать ящики до тех пор, пока не нашла острый нож для разделки мяса с девятидюймовым лезвием. В этот момент Дэймон-Доминик… или как его там? — вошел в маленькое помещение камбуза и бросился к ней. Тогда, прибегнув к одному из приемов самообороны, которым научил ее отец, Маделин схватила его за правую руку и, выкрутив ее, прижала к его спине кистью вверх, а затем приставила нож к его горлу.

— Скажи своим друзьям, чтобы отвезли меня на берег. Немедленно!

Вдруг раздался какой-то зловещий звук, и, подняв голову. Маделин увидела два дула, наставленные на нее из противоположного конца камбуза. Два больших черных пистолета. Члены экипажа были его сообщниками.

О боже! Ее похитили!