"Один шанс на двоих" - читать интересную книгу автора (Роуз Эмили)

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Маски с трубочками ненадолго появлялись над поверхностью залива и погружались вновь: путешественники знакомились с водным миром лагуны. В их числе были и Рэнд с Тарой. Постепенно экспедиция стала походить на игрища взрослых, подавляющее большинство из которых развлекались попарно.

Кинкейд поймал Тару и крепко стиснул ее торс своими бедрами. Возбуждение и восторг заставляли кровь Тары пульсировать быстрее. Девушка выскользнула и всплыла, Рэнд направился за ней. Она сорвала маску и, смеясь, сказала:

— Представь, что мы — персонажи фильма «Челюсти».

— Вот было бы забавно, если бы акулы решили пообедать нами, — отозвался Рэнд.

— Мы бы выжили, — уверенно объявила его помощница.

— Не удивлюсь, если выяснится, что ты можешь договориться и с голодной акулой.

— Нет. Просто я знаю наверняка, что ты меня спасешь, — объявила Тара и поплыла к берегу.

— Спасибо, конечно, но не слишком ли ты идеализируешь меня? Быть может, я посчитаю это удачным шансом избавиться от нашего уговора? — спросил Рэнд, настигнув ее.

— Не думаю. В решающие моменты ты всегда, даже в ущерб своим интересам, поступаешь предельно совестливо.

— Тогда давай будем считать, что я уже тебя спас. Интересно, что мне за это полагается? — осведомился Кинкейд.

— Моя искренняя и безграничная благодарность, — ответила Тара, выплыв на мелководье и чувствуя под ногами песчаное дно.

— И в чем же она выразится? — продолжал допытываться он.

— Мне известен только один, но очень приятный способ, — прошептала Тара, опершись на его плечо.

— Хорошо, что ты уговорила меня поплавать с масками, — деловито заметил Рэнд. — Инструктор, он же наблюдающий, даже не удосужился познакомиться со всеми участниками поименно и провести необходимый в таких случаях инструктаж. Он ограничился раздачей снаряжения, но не объяснил способ эксплуатации. Это никуда не годится…

— Очень рада, что прогулка пошла тебе на пользу, — пресно проговорила Тара.

— Такое отношение к пассажирам подрывает репутацию «Рандеву-Лайн» и «Круизных линий Кинкейд» в целом, — гневно отчеканил Рэнд.

— Я тебя поняла…

— Их счастье, что при таком халатном отношении никто не утонул и не случилось других трагических происшествий.

— Рэнд, я бы хотела помочь тебе в этом круизе не только в качестве реквизита, — вызвалась Тара, проникнувшись его беспокойством.

— Хочешь начать частное расследование? — насмешливо спросил он.

Тара улыбнулась и пожала глянцевито-загорелыми плечами.

— Море, солнце и дух авантюризма — неотъемлемые компоненты пляжного романа, — констатировал Рэнд.

— Не забывай, что я твой ассистент и не должна оставаться в стороне от дела, тем более что этот вояж — рабочий.

— Так, что у них тут дальше по программе? — осведомился исполнительный директор.

— Урок хулы.

— Будем учиться танцевать по-гавайски?

— Если ты согласишься составить мне компанию, — оговорилась Тара. — Иначе придется прибегнуть к помощи Джо и его друзей, — кокетливо добавила она.

— Не придется, — усмехнулся Рэнд. — А пока предлагаю спрятаться под навес. Ты сгоришь под таким солнцем, — проговорил он, прикрыв ладонями ее плечи, когда они вышли на сушу.

Тара по-детски приложилась щекой к его покровительственной руке и опустила длинные, выгоревшие до золотистых искорок ресницы.

— Устала? — проникновенно спросил Рэнд.

— Как и ты, — в тон ему проговорила Тара.

— Я в порядке, — сухо отозвался он, направившись под навес.

— Как всегда напряжен, — констатировала девушка, следуя за ним. — Хочешь, я сделаю тебе расслабляющий массаж? — предложила она, положив ладони ему на спину.

Он раздраженно отмахнулся со словами:

— Спасибо, нет нужды.

— Порой мне бывает трудно тебя понять, — бессильно произнесла Тара. — Да, кстати, ведь этот остров — собственность Кинкейдов. Ты знаешь его? — поспешно сменила она тон.

— Естественно.

— Уверена, тут существует множество удивительных и потаенных мест.

— Мы могли бы попробовать разыскать одно из них.

— Должно быть, это забавно — иметь собственный остров. Своеобразная игровая площадка для детей богатых родителей. Скажи, Рэнд, тебе, Митчу и Наде часто приходилось бывать здесь в детстве?

— Мы никогда не использовали остров в качестве игровой площадки. Да и в детстве нам тут не часто приходилось бывать. В юности мы начинали свою трудовую деятельность в компании именно с этого плацдарма.

— И чем же вы здесь занимались? — заинтересовалась Тара.

— Митч изучал навигацию, учился на инструктора по дайвингу, занимался парусным спортом. Надя осваивала местные особенности сплава по рекам на каяке, плавала с маской, — сообщил Рэнд.

— Ну, а ты? Чем занимался на острове ты?

— Заготавливал провизию, утилизировал мусор, курировал вопросы поддержания порядка на острове, некоторое время работал уборщиком на круизном судне. Одной из моих обязанностей была чистка клозетов. Отец испытывал наслаждение оттого, что подыскивал мне самую неблагодарную работенку, ту, с которой даже опытные специалисты тяжело справляются по причинам, не зависящим от их мастерства и опыта… Вероятно, Эверетт был уверен, что таким образом закалит мой характер, но я думаю, основные побудительные мотивы его поступков кроятся в личной антипатии.

— А чем он это объяснял?

— Он утверждал, что я, как будущий преемник, обязан знать работу своих подчиненных от и до, в самых мельчайших аспектах. Сомневаюсь, что сам он настолько углублялся в работу своих рядовых служащих.

— Сочувствую, — искренне проговорила Тара.

— Не стоит. В сущности, Эверетт был по-своему прав. Однако обставлял он это унизительным для меня образом. Даже сейчас, когда полученные в юности знания мне неизменно пригождаются, я не в состоянии благодарить за это своего отца. Поскольку памятна не его мудрость, а издевательские придирки и насмешки… С другой стороны, я, наверное, должен быть очень горд собой за то, что смог это пережить.

— Тогда что тебе мешает действительно гордиться собой? — спросила девушка.

— Скверное чувство, что я, презирая властного отца, был одновременно безропотен и послушен, — откровенно сознался Рэнд, глядя в сторону.

Тара прикусила губу, сдерживая подступившие слезы. Она испытала жалостливую потребность приласкать его, но понимала, что Рэнд Кинкейд подобного сочувствия, не одобрит, а лишь покается о минутной откровенности. Тара просто не знала, как реагировать на такие признания. Он редко себе их позволял, но, когда это случалось, был все равно что наедине с самим собой, говорил в пустоту, с нескрываемой злостью на себя, на отца, на несправедливость, с которой был знаком с раннего детства. И даже в такие минуты он ни в ком не нуждался — ни в слушателе, ни в единомышленнике, ни в оппоненте…

А Тара отчетливо понимала, насколько он любим ее сердцем.

— Как же это хорошо — отправиться в оплачиваемый отпуск менее чем через две недели после начала работы! — пошутил появившийся во вторник в приемной исполнительного директора Митч Кинкейд, с порога подметив, как сгустился загар на коже Тары.

Девушка ответила улыбкой, затем поднялась из-за рабочего стола и, обойдя его, предстала перед Митчем во всей красе.

Их отношения никогда нельзя было назвать особенно дружескими и доверительными. Митч относился к редкой категории руководителей, которые воздерживаются как от явной враждебности, так и от чрезмерной лояльности. Поэтому, даже отработав в «КЛК» семь лет, Тара всегда видела в нем незнакомца, себя же ощущала новичком и в то же время радовалась, что Митч — тот человек, который не руководствуется предубеждением и в своих решениях не зависит от прошлых разногласий. В этом смысле с ним было намного проще, чем с Эвереттом и с Рэндом.

Митч умел быть совершенно бесстрастным. Он стремился быть конструктивным и объективным от первого до последнего действия. За это его и уважали. Однако многие считали его ограниченным и довольно занудным человеком. Однако это не соответствовало действительности. Митч был организованным, образованным, щепетильным, в интересах дела становился остроумным и авантюристичным, но не старался зарабатывать на этом свою популярность. Все в нем было направленно на конечный результат, а все мешающее этому он безжалостно отсекал.

Митч обошел загорелую сотрудницу вокруг и восхищенно прищелкнул языком. В этот самый момент из своего кабинета появился старший брат и грозно проговорил:

— Назад! Не смей инспектировать мою подчиненную. Лучше займись своей.

Митч обернулся и посмотрел на Рэнда. Тот тоже был бронзовым, подобно статуе.

— Это где же вы так перекрасились за столь короткий срок? В Калифорнии? Но до вас было не дозвониться…

— Считай, что в Калифорнии. А сотовый я оставил дома, — ответил Рэнд Кинкейд.

— И какой такой надобностью было обосновано ваше отсутствие? Только откровенно. Как не самый последний сотрудник «КЛК», я имею право об этом знать.

— Я со своей ассистенткой отлучался по делу сугубо служебного свойства, — холодно отозвался Рэнд.

— Ну, это мы уже слышали. А поточнее нельзя? — насмешливо допытывался младший Кинкейд.

— В свое время ты обо всем узнаешь, братишка, — загадочно проговорил Рэнд, жестом приглашая Митча проследовать в свой кабинет.

— Хотел бы я знать, какая такая миссия предусматривает столь привлекательный загар. Не задумываясь, сменил бы работу, — пошутил Митч, проходя в офис старшего брата.

Рэнд попросил Тару присоединиться к ним вместе с блокнотом, что она не замедлила исполнить, после чего он накрепко затворил дверь в свой кабинет. Митч недоуменно посмотрел на Рэнда и Тару и приготовился внимать.

— Слушай, Митч. Мы анонимно приобрели билеты на круиз «Рандеву-Лайн» до Багам и обратно. Как тебе известно, лайнер «Абалон» проделывает этот маршрут за четыре дня и три ночи… Мисс Энтони, зачтите, пожалуйста, нарушения, которые нам удалось обнаружить, — шутливо официальным тоном попросил девушку исполнительный директор.

— Браво, добровольцы! — воскликнул Митч, откинувшись на спинку кресла. — Очень похвальный рывок для первого месяца на посту, Рэнд. Вдвойне похвально, зная, как ты ненавидишь круизы! — невольно выдал он тайную слабость старшего брата.

— Необходимость, — пробурчал Рэнд, нахмурившись. — Я и Тара переговорили с более чем тридцатью клиентами рейса…

— Извини, что перебиваю, — вступила Тара. — Мне посчастливилось сойтись с группой из шести молодых мужчин, которые традиционно в период летних отпусков пользуются услугами «Рандеву-Лайн». Эта традиция у них еще с окончания университета. Несколько дней в году они проводят в круизах. Мнение этих парней я считаю показательным, поскольку благодаря их высказываниям можно проследить динамику сервиса в течение последних пяти лет, ведь именно столько лет существует этот их обычай…

— Мы тебя поняли, Тара, не повторяйся, — прервал ее Рэнд Кинкейд. — По существу, пожалуйста.

— Итак, если обобщить полученные таким образом данные, можно прийти к выводу, что, во-первых, за последние два года заметно ухудшилось качество, а также, что примечательно, и количество подаваемых блюд и ассортимент предлагаемых пассажирам напитков, алкогольных в том числе. Во-вторых, что самое неприятное, многие из тех, с кем мы переговорили, по разным причинам, длинный перечень которых я могу при необходимости представить, не собираются пользоваться услугами «Рандеву-Лайн» в дальнейшем. Шестеро однокашников так прямо и сказали, что намерены на следующий год присмотреть себе развлекательный круиз другой фирмы.

После этих слов своей ассистентки Рэнд Кинкейд сделал красноречивый жест, призванный продемонстрировать его единодушие с последним мнением, как наиболее значимым.

— Если основываться на утверждениях этой дружной кампании парней, — вступил босс, — то все свидетельствует о том, что именно в последние пару лет наступило существенное ухудшение. Это подтверждается и финансовыми сводками. Хотя из уст директората «Рандеву-Лайн» приходится слышать объяснения, весь смысл которых сводится к необходимости дотационной поддержки якобы на то, чтобы вести капремонты, обновлять мебель в пассажирских каютах и салонах, повышать, как они говорят, уровень обслуживания, расширять перечень, развлекательных мероприятий. И что же мы видим, когда покупаем билет в каюту-люкс?

— Много раз стиранные полотенца, обивка дивана с потертостями, полировка мебели не первой свежести, — перечислила Тара.

— Как и постельное белье, — не преминул заметить исполнительный директор.

— Спрашивается, куда ушли деньги? — возмутился Митч Кинкейд. — Я лично видел документацию, подтверждающую приобретение мебели, ковров, гардин, сантехники и много прочего…

— Требуется незамедлительное проведение аудиторской проверки, поэтому разговор в этих стенах должен остаться между нами. Но и, следует заметить, хищение — не единственная проблема на этой линии. Я возмущен отношением персонала к клиентам. Не думаю, что это актуально только для экипажа «Абалона». Подозреваю, такова общая политика «Рандеву-Лайн».

— Да, — озабоченно проговорил Митч Кинкейд и почесал в затылке.

— Однако считаю, что с выводами стоит быть поаккуратней. Поэтому имеет смысл подобную проверку совершить и на других судах этой круизной линии, чтобы не осудить все стадо по паршивой овце. Мы с Тарой не сможем отсутствовать так часто, офисные дела не позволят мне это сделать, поэтому ты, Митч, подумай, как это можно осуществить с сохранением полной секретности.

— Ну, разумеется, — отозвался Митч. — Так как ты видишь нашу работу по «Рандеву-Лайн»?

— Время тратить нельзя. Чем больше мы будем осуществлять любительскую проверку, тем вероятнее утечка информации, и тогда от официальной инспекции не будет никакого проку. Все нужно сделать оперативно.

— Это можно устроить. Не отзывая Надю из Далласа, можно препоручить ей по собственным каналам отобрать группу людей, которые выступят в качестве независимых экспертов и, следуя вашему с Тарой примеру, купят билет на каждое круизное направление «Рандеву-Лайн». Необходимо в кратчайшие сроки разработать для них анкету, по которой они смогут осуществлять оценку уровня обслуживания. Полагаю, этим займется Тара. Здесь главное, чтобы никто в офисе не заподозрил никаких подготовок. Сам постоянно поражаюсь тому, как проницательны наши служащие, когда дело касается их благополучия, — проговорил Митч Кинкейд.

— Можно организовать отвлекающий маневр, — с улыбкой заметила Тара.

— В каком смысле? — заинтересовался исполнительный директор.

— Ну, не знаю… Устроить какую-нибудь показную суету, с тем чтобы закамуфлировать наши истинные намерения и действия.

— Это мысль, — оценил Митч. — Тара, вы не могли бы оставить нас на минутку?

— Да, Тара. Распечатай мне, пожалуйста, расписание всех круизных рейсов «Рандеву-Лайн» па следующий квартал, — попросил ее Рэнд.

— А ей-то ты полностью доверяешь? — шепотом спросил старшего брата Митч, когда помощница закрыла за собой дверь.

— В этом деле — полностью, — уверил его Рэнд.

— Странно слышать это от тебя, от человека, который никому не склонен верить, — заметил Митч.

— Приходится, брат. Мы работаем в тандеме. На кого же еще мне опереться?

— Ну, это уже другой вопрос… Так значит, доверяешь?

— Да, — решительно подтвердил Рэнд.

— Влюбился? — небрежно спросил Митч.

— Вряд ли такое вообще возможно, — серьезно отозвался старший брат.

— Полагаюсь на твои слова.

— Я созвонюсь сегодня вечером с Надей и изложу ей суть проблемы. Выслушаю ее мнение, оно лишним не будет. После еще раз соберемся и уже конкретно решим, что и в какие сроки предпримем, — отчеканил исполнительный директор.

С увлечением наблюдая за братом, Митч кивнул в знак согласия и не удержался от того, чтобы широко ухмыльнуться.

— Теперь я убедился, что Эверетт не был безумцем, желая твоего возвращения в компанию, и, вероятно, в Таре он тоже не ошибся, сведя вас в очередной раз вместе. Будь я на твоем посту, то действовал бы по прежней устоявшейся схеме. Печалился бы оттого, что одна из линий постепенно превращается из доходной в убыточною, но ограничился бы нейтральными методами… А ты молодец. Сразу углубился в суть…

— Да, да, да… Старик был беспрецедентно мудр, — раздраженно пробурчал Рэнд.

— Можешь сколько угодно издеваться, но это действительно так. После своего первого удара, Эверетт…

— После какого удара? — перебил брата Рэнд.

— После первого сердечного приступа, который случился менее года назад. Доктора тогда впервые диагностировали проблемы с сердцем и назначили ему медикаментозное лечение, благодаря которому он как-то сразу воспрянул. Быстро вернулся к работе… а потом случился второй — смертельный — приступ.

— Почему ты не связался со мной?

— Хотел, но Эверетт настоятельно просил не делать этого. Он надеялся, что однажды ты вернешься сам, без принуждения. Когда будешь к этому готов…

— Приползти обратно, — ехидно договорил за брата Рэнд.

— Видишь ли, в чем тут дело, — медленно произнес Митч. — Ты был, пожалуй, единственным человеком, которого Эверетт искренне уважал. Правда, это стало понятно, только когда ты порвал с семьей. Он не мог говорить о тебе, но и всяческие недовольства в твой адрес категорически пресекал. Отец уважал ту убежденность, с которой ты всегда держался своей точки зрения. Он отдавал себе отчет, что сам на твоем месте поступил бы иначе. Ему казалось, что для Кинкейда ты чересчур терпелив и чувствителен. Но, с другой стороны, он понял, что сокрушить тебя не представляется возможным. Ты перетерпишь и все выстоишь.

— Он это сказал? — недоверчиво спросил Рэнд.

— Он дал это понять незадолго до смерти. Мы как-то схлестнулись с ним в разговоре. Отец был активно недоволен моим подходом к управлению. Стал приводить мне тебя в пример. Конечно, я возмутился. Сказал, как можно ставить в пример того, кто малодушно сбежал от обязательств. А он заявил, что, вот, мол, увидишь, Рэнд вернется и всем еще покажет. Полагаю, так и случилось. — Разоблачить хищения в «Рандеву-Лайн» это не бог весть что, — скромно отозвался Рэнд, явно польщенный. — Любое намерение еще до конца довести нужно. Тогда и будем судить и о моей пригодности и о проницательности старика.

— Возьми перерыв, — безапелляционно распорядился Рэнд Кинкейд, выйдя в приемную ближе к официальному окончанию рабочего дня, которое редко знаменовало собой завершение работы исполнительного директора «КЛК» и его ассистентки.

— Что? — переспросила Тара, приподняв голову над рабочим столом, заваленным всевозможными бумагами.

— Я хочу, чтобы ты устроила себе полноценный перерыв.

— Спасибо, я уже обедала, — отозвалась Тара.

— Рогалик и кофе без отрыва от работы — это не перерыв. Прервись, пожалуйста, а лучше отправляйся домой, — сухо распорядился Рэнд.

— За время нашего отсутствия много дел накопилось, — словно в оправдание своему усердию проговорила девушка.

— Для первого дня ты сделала достаточно. Иди домой, — настаивал исполнительный директор.

— А ты?

— А я задержусь. Хотя… Мы оба заслужили хороший сон, — подумав, решил он.