"Караван историй.Елена Захарова:Что изменил бы этот штамп?" - читать интересную книгу автора (Шпакова Валерия)

Елена Захарова:

«Что изменил бы этот штамп?»

Валерия Шпакова

7 Дней

«В

се ужасно! Еще немного, и мы потеряем и вас, и ребенка!» — услышала я после посещения женской консультации. Спрашиваю, как же так, ведь все семь месяцев мне говорили лишь о том, что все хорошо…» — рассказала актриса Елена Захарова в интервью «7Д».

— Сколько себя помню, я всегда мечтала о ребенке. Не вижу в материнстве никакой помехи ни для нормальной карьеры, ни для счастливой личной жизни. Моя мама родила меня в девятнадцать. В восемнадцать они с папой поженились и вот уже 37 лет живут счастливо. У меня же все сложилось иначе… Сначала человек, с которым я планировала связать свою жизнь, не хотел ребенка, а после расставания с ним жизнь долго не дарила мне встречи с мужчиной, от которого я сама захотела бы родить. Несколько лет назад я даже подумала: «Мало ли как сложится жизнь… Может быть, я так никогда и не стану матерью». Эта мысль ужаснула! Мне нередко задавали вопросы: «А почему вы до сих пор не замужем? Почему у вас нет детей?» Не то чтобы этот нездоровый интерес вызывал во мне какие-то комплексы, но в какой-то момент я и сама стала себя об этом спрашивать. Так почему? Что мешало мне встретить свою вторую половинку?..

Впервые я влюбилась незадолго до окончания школы. Мой избранник был на четыре года старше. Мне казалось, вот она — та самая вечная любовь. Я готовилась к поступлению в Щукинское училище. В результате «вечная любовь» закончилась словами: «Выбирай — или театральный, или я!» Конечно, крушение юношеского романа — это нормально, так у многих бывает. Другое дело, что мне довелось услышать примерно те же слова через несколько лет от любимого человека, с которым у меня было все очень серьезно. Примерно на четвертый-пятый год нашей совместной жизни я завела разговор о будущем. Но услышала в ответ знакомое: «Бросай профессию, и мы сразу поженимся. Актриса хорошей матерью быть не может. Ради чего все это? Ты же все равно ничего не добилась…» Хотя на тот момент я много снималась, играла в театре, обо мне писали. Конечно же мне тогда было очень обидно. Я люблю свою профессию и считаю, что востребованная актриса может быть счастливой женой и матерью — тому, слава богу, достаточно примеров среди коллег. Спустя пару лет мы все же расстались. Помню, я должна была лететь в Японию, где незадолго до этого снялась в фильме. А тут меня пригласили стать лицом одной известной японской косметической марки. Но мой спутник был категорически против очередной поездки: «Зачем тебе туда ехать? Мы только два месяца как вернулись из Японии». — «Но мне предложили выгодный контракт, как я могу не поехать?!» Он разозлился, а я все-таки поехала. Этот конфликт и привел к расставанию. Хотя первые годы после нашего знакомства ничто не предвещало такого финала. Мы познакомились очень занятно. Я только окончила театральное училище, параллельно поступила на службу в

Театр Луны и в «Табакерку». За мной стал ухаживать сын известного композитора. У него мы большой компанией отмечали Новый год. Рассматривали фотоальбом. На одной из семейных фотографий я увидела своего поклонника с другом. Вскоре я пригласила своего приятеля на спектакль «Мудрец» в «Табакерке». Моя героиня в спектакле произносит фразу: «Идет Егор с высоких гор…» Это я запомнила очень остро. Ведь мой ухажер пришел на спектакль в компании того самого друга с фотографии. Друга звали… Егор. После спектакля мы пошли в кафе — сидели, общались, смеялись… Вернувшись домой, я сказала маме: «Мам, это ужасно, но, кажется, я влюбилась в другого…» Встретимся ли еще раз, я не знала — телефонами мы не обменялись. Через неделю я вновь пригласила своего приятеля на спектакль, будто невзначай прибавив: «Приходи с другом». Увы, ни приятель, ни Егор прийти не смогли. Я очень расстроилась. Но выйдя после спектакля, обнаружила Егора у служебного входа, с цветами. Так он стал за мной ухаживать. Те семь лет, которые мы прожили вместе, были непростыми, но по-своему счастливыми. Мы жили вместе, много времени проводили с его родителями: Егор был очень к ним привязан и не хотел далеко уезжать… Но, увы, его позиция к моей профессии была непримирима. В общем, наши отношения закончились так, как, наверное, и должны были закончиться. А поездка в Японию, точнее нежелание моего спутника меня отпускать, стала только предлогом для разрыва. Любое расставание — болезненно. Я — не исключение из правил… И хотя другого выхода для нас обоих я к тому моменту уже не видела, очень переживала.

Но заботы и работа не дали мне глубоко погрузиться в личные проблемы. Как ни странно, после того разрыва в моей жизни произошел резкий рывок вперед. На меня вдруг посыпались интересные предложения, я стала много сниматься, играть в театре, начала неплохо зарабатывать, в конце концов. Родной Театр Луны помог мне приобрести квартиру, за что большое спасибо Сергею Борисовичу Проханову. Эта квартира стала для меня настоящей отдушиной и во многом помогла быстрее пережить расставание. Она небольшая, однокомнатная, но в самом центре. Я работала день и ночь, все заработанное вкладывала в ремонт и — создала такой свой маленький островок уюта. Я всегда стремилась зарабатывать сама. Мне еще в школе мама как-то сказала: «Ты должна всегда и во всем рассчитывать на себя, ни от кого не зависеть и уметь за себя постоять». Только не подумайте, что мама вырастила из меня феминистку. Мне тоже хочется быть слабой, хочется, чтобы обо мне заботились, и я вовсе не стремлюсь все и всегда тащить на своих плечах! Просто долго этого не получалось… Года три назад при всем кажущемся благополучии у меня вдруг появилось незнакомое до сих пор ощущение неудовлетворенности: вроде бы у тебя все есть, ты многое можешь себе позволить, даже машину приличную купить, работы — много, а чего-то самого важного — нет… Ведь смысл жизни точно не в марке новой машины, растущих гонорарах и количестве ролей в кино. В итоге в очередном съемочном марафоне между Бахчисараем, Москвой и Львовом я задала себе вопрос: «А что дальше?» Ответить на него не смогла… Я в тот момент не испытывала недостатка в поклонниках. Но ни один из них не вызывал во мне должных чувств. А я — так уж устроена — не могу даже представить себе отношения без чувств… Знаю, есть немало женщин, которым важнее, чтобы их любили. Мне же обязательно надо любить самой. Даже не знаю, что важнее — любить самой или быть любимой… Я мечтала, наконец, полюбить… Тогда я подумала: если не могу изменить ситуацию, может, изменить свое отношение к ней?! И решила повнимательнее присмотреться к окружающим меня молодым людям. Собственно говоря, в меня тогда влюбился молодой человек, снова — сын известного композитора (смеется), который был готов на многие жертвы. Ради наших так и не начавшихся отношений он даже переехал в Москву из Вены. Но и это меня не «растопило». Тогда я решила довериться судьбе: ничего не загадывать и ни о чем чрезмерно не мечтать, не строить воздушные замки, не пытаться найти в каждом новом знакомом свою судьбу… В общем, сказала себе: «Пусть будет как будет!» Но недаром говорят: хочешь решить проблему — отпусти ее от себя! Ведь совсем скоро я встретила Сергея. Предшествовала, правда, этой встрече цепочка событий, которым сейчас, по прошествии времени, я придаю особый смысл.

Два года назад в конце апреля я была с театром на гастролях в Израиле. Там у Стены Плача я молилась о заветном: послать мне встречу с человеком, с которым я была бы счастлива. А всего через пару дней после возвращения в Москву мы с подругами отправились в Грецию на майские праздники. Нам сказали, что там, на Родосе, высоко на горе, есть святое место Цамбика, куда все, кому Бог еще не дал ребенка, поднимаются и молятся о продолжении своего рода. Просят не о муже, не о спутнике жизни, а именно о ребенке. Я поняла, что надо во что бы то ни стало туда попасть. Мы поехали. Был чудовищный ветер, холод, ливень. Нас высадили у подножия отвесной горы. На ее вершину вели кривые, выбитые в скале ступени — не верилось, что по ним можно пройти. Но мы стали подниматься! На вершине горы стояла крошечная часовенка. Там у чудотворной иконы лежали горы детских игрушек и маленьких куколок… Мое восхождение на святую гору состоялось в первых числах мая, а уже 13 июня я познакомилась с Сергеем. Это произошло на «Кинотавре». Поехала я туда в последний момент, всего на пару дней, заранее не планируя, можно сказать случайно — за компанию с друзьями. Опять же знак… Кстати, Сергей тоже отправился в последний момент и тоже за компанию с друзьями. На следующий день после приезда у меня появилось какое-то странное предчувствие. Я не находила себе места. Несколько раз звонила домой, спрашивала маму, все ли в порядке… До упора сидела на пляже, погруженная в свои мысли, так что чуть не опоздала на вечерний просмотр. Вечером на пляже планировалась большая вечеринка с розовым дресс-кодом, специально для которой я привезла шикарное розовое платье. В кино я побежала прямо с пляжа, в легком желтом платье, надеясь успеть после просмотра переодеться. По дороге встретила Женю Стычкина, мы разговорились, хохотали безудержно. В кино я опоздала окончательно. Я решила пойти готовиться к вечеринке, Женя вызвался проводить меня до отеля. На пороге «Жемчужины» встретили режиссера Колю Хомерики, который настойчиво приглашал нас на какой-то званый ужин. Я, зациклившись на мысли о своевременном переодевании, затараторила: «Нет-нет, я не поеду. Я сейчас в желтом платье, а через час должна быть уже в розовом!»

Мы с Женей осели в лобби отеля и коротали время за разговорами обо всем на свете. Минут через сорок звонит Коля и как ни в чем не бывало спрашивает: «Ну вы где? Мы вас ждем тут, у входа!» В общем, я решаю поехать на полчасика. Заскакиваю в машину со словами: «Я всего на чуть-чуть, потому что через час мне надо быть в розовом, а я сейчас в желтом! Кстати, меня зовут Лена!» — обращаюсь я уже к своему попутчику. Попутчиком оказался Сергей. На ужине мы сидели недалеко друг от друга, разговорились. В общем, через полчаса я никуда не поехала — слишком интересно мне было в этой компании. Так и подумала: «Ну зачем мне эта непонятная вечеринка в розовом?!» На следующий день мы с Сергеем встретились на пляже. Вечером я пригласила его на церемонию закрытия, после которой мы большой компанией веселились до зари. Утром мы разными рейсами отправились в Москву. Никаких планов я не строила. Но приятно удивилась, когда уже вечером Сергей позвонил и предложил попить кофейку.

Дело было накануне Московского кинофестиваля — у меня была куча забот, связанных с выбором наряда, украшений, макияжем, — так что встретились мы только через день. Но на открытие ММКФ уже отправились вдвоем. Не знаю, как сложились бы наши отношения, если бы Сережа целиком не взял инициативу в свои руки. Не могу сказать, что он был в чем-то очень настойчив. Просто фактически не отпускал меня от себя: все время что-то планировал и организовывал. В какой-то момент я поняла, что мы расстаемся только на время работы и на ночь. И стала, по правде говоря, упиваться этой своей неожиданной зависимостью. Вдруг осознала, что мне есть куда торопиться после работы, есть что делать в выходные. Вскоре мы перестали расставаться вовсе — в конце концов, все взрослые люди… С одной стороны, я вроде бы и не переехала к Сергею, а с другой — и дома не жила. Я наслаждалась своим положением и впервые в жизни в отношениях ничего не планировала! Всего через месяц после знакомства мне предстояло уехать в Америку со спектаклем «Борис Годунов» режиссера Деклана Доннеллана — почти на месяц. Сергей не успевал сделать визу. Да и сам по планам в это время должен был находиться в Лондоне — отмечать день рождения с друзьями. Он улетел. Мы перезванивались. В какой-то момент мне предложили провести вечеринку в Греции — как раз за два дня до вылета в Америку. Сергей решил прилететь туда на два дня из Лондона. И тут за вечер до вылета в Грецию случается непредвиденное. Раздается звонок.

Мне предлагают срочно приступить к работе в американском проекте — съемки начинаются на следующий день в Питере. От меня на данный момент — с учетом месячного отсутствия — требуются хотя бы два съемочных дня. Роль — мечта! Следом — звонок Сергея: он уже в Греции, хочет узнать, каким рейсом я прилечу завтра. Что делать?! Еще пару лет назад я бы даже не задумалась: бросила все и улетела бы в Питер. А тут… Ночью я не сомкнула глаз: все решала, как быть, и… полетела в Грецию. Я очень хотела увидеть Сергея — понимала, что вечер в Греции был единственным шансом на встречу перед долгой разлукой… На тот момент о Сергее я знала немногое: он любит компании, хорошо образован, обаятелен, общителен, по утрам в костюме отправляется в офис, живет в центре города, окончил в Лондоне бизнес-школу… Вот, собственно, и все… (Сергей занимается бизнесом, вместе со своими компаньонами развивает сеть отелей эконом-класса по России. — Прим. ред.) В Греции мы провели незабываемый вечер. И — разлетелись по разным уголкам земли.

Из Америки я вернулась уже к Сергею и вскоре перевезла к нему свои вещи. В нашей жизни меня все устраивало — я не собиралась форсировать события, все пустила на самотек. Самое удивительное, а точнее для меня непривычное, было то, что и моего спутника все устраивало в моей работе и занятости. Он не был затворником, с удовольствием выходил со мной в люди. Сергей принимал и мои репетиции, и необходимость отправляться на съемки и ездить на гастроли. Осмелюсь предположить, что даже если бы я тогда не полетела в Грецию, а отправилась в Питер на съемки, Сергей бы понял… Оказалось, ощущение того, что тебя понимают и не заставляют с опаской принимать очередное предложение о работе, для меня крайне важно. Мы прожили спокойно почти год. А к концу следующей весны обнаружилось непредвиденное обстоятельство — я поняла, что жду ребенка. Во время Каннского кинофестиваля Сергей улетел на Лазурный Берег к друзьям. Я должна была присоединиться к нему через пару дней, после окончания съемок в «Серафиме прекрасной». Накануне отъезда я неважно себя почувствовала. Сначала списала это состояние на усталость. К вечеру не стало лучше, пару раз за день я чуть не потеряла сознание и тогда призадумалась… Тест дал положительный результат. Всю дорогу по пути в аэропорт я думала, как сказать Сергею, какие слова подобрать?! Ведь по большому счету я не была уверена в его однозначной реакции. Серьезно мы никогда не обсуждали совместное будущее, просто наслаждались настоящим. А тут — ребенок… Сергей встретил меня утром в аэропорту Ниццы. Весь день я не решалась ему сказать — никак не удавалось улучить подходящий момент: мы постоянно находились в больших приятельских компаниях. Вернувшись в отель, мы стали собираться на дружеский ужин. И тут я выпалила: «Кажется, у нас будет ребенок». Слышу в ответ: «Ладно, разберемся». Мы продолжаем собираться на ужин, и я в ужасе гадаю: что значит это «разберемся»? Весь вечер я наблюдала за Сережей: лицо абсолютно нейтральное, немного напряженное. А к концу вечера, смотрю, Сергей повеселел, и поняла: все будет хорошо. Не так давно Сережа, кстати, мне объяснил, с чем было связано его напряжение! Не поверите, оказывается, он вспомнил, как его близкий друг, которому жена сообщила, что ждет третьего, схватился за голову и сказал: «Боже мой, у меня трое детей! Это — конец!» Во время беременности я тоже во многом положилась на Сережу. Он выбрал частную клинику, в которой я наблюдалась. За что до сих пор не устаю его благодарить. В этом центре, сколько я туда ни приходила, мне всегда говорили, что все хорошо. Мама постоянно мне задавала вопросы про какие-то показатели, я, естественно, на них ответить не могла — меня ведь вполне устраивал ответ врачей «У вас все хорошо», и в подробности я не вдавалась. Но мама уговорила меня пойти в простую женскую консультацию. Я была уже на седьмом месяце, сдала все анализы, и тут меня огорошили: «Все очень плохо. У вас почти отказала печень. Мы можем потерять и вас, и ребенка!» Я вышла абсолютно шокированная, вся в слезах. Позвонила Сергею, он приехал и со словами: «Все. Мы закончили с женскими консультациями!» — отвез к лечащему доктору в тот самый европейский центр, где я наблюдалась. Конечно же там ничего не подтвердилось…

Мы долго думали, где родится наш первенец. Сережа предлагал любую страну на выбор. Сначала думали рожать в Лондоне — все-таки Сергей там десять лет прожил и хорошо знал этот город. Потом он думал снять апартаменты во Франции, на Лазурном Берегу, чтобы я здесь родила, а потом какое-то время пожила с ребенком. Затем, когда я уже была на восьмом месяце беременности, мы полетели в Израиль. Сергей все уговаривал: «Только представь, как ты будешь гулять с колясочкой вдоль берега». Все три варианта, кстати, оказывались в несколько раз дешевле, чем роды в московском престижном роддоме. Но все три меня не устроили: провести несколько месяцев в одиночестве, вдали от родных я была не готова. Но самое главное, предположительная дата родов совпадала с периодом, когда Сергею непременно нужно было находиться в Москве, а рожать вдалеке от него я категорически отказывалась. Для меня было важно, чтобы он был рядом — пусть не в моей палате, но где-то совсем поблизости. Ведь я знаю, не дай бог что — Сергей все сделает, чтобы решить проблему и спасти ситуацию. В итоге Машенька появилась на свет в Москве. Сережа был рядом. Он первым взял дочку на руки, сам отнес в нашу палату. По дороге Сережа снимал Машеньку на камеру своего мобильного телефона. Мы теперь часто пересматриваем ее первое видео. Когда я в первый раз взяла доченьку на руки — заплакала. Я вдруг очень остро поняла, как выглядит счастье и что оно — осязаемо! Мы, к слову, почти месяц не могли решить, как назвать дочь. Хотелось выбрать какое-нибудь необычное имя. Варианты были разные. Но как-то вечером пришел Сережа домой и сказал свое веское слово: «Все-таки девочке имя должен выбирать папа. Недаром все девочки — папины дочки. Назовем зайчонка Марией-Анной». Я с радостью согласилась. Так наша девочка стала Марией-Анной, а точнее, просто Машенькой. Сережа оказался замечательным папой. Во всем мне помогает, часто дает правильные советы. А Мария-Анна действительно настоящая папина дочка. Видит Сережу — сразу расплывается в улыбке, даже если только что плакала. У него на руках всегда тут же успокаивается. Машенька перевернула мое сознание. Когда я была беременной, в моей голове вертелось немало шальных мыслей. Думала, что сразу после родов вернусь на сцену. Но как только появилась Машенька, я поняла, что должна сбавить обороты. Первое время отказывалась от всех глобальных проектов. Почти на все лето уехала с малышкой сюда, на Лазурный Берег. Мне хотелось все время быть рядом, не пропустить ничего. Самой увидеть, как она поднимет головку, перевернется, поползет, встанет на ножки, сделает первый шаг. Я конечно же раньше не позволила бы себе такого простоя — неделями не играть в театре, не сниматься. Да и какое бы у меня могло быть этому оправдание? А сейчас — есть. Машенька стала моим главным приоритетом в жизни. Хочется отдать ей всю себя, уделить ей максимальное внимание, наверное, поэтому я до сих пор сама кормлю малышку и до сих пор ращу ее без няни, довольствуясь лишь помощью наших бабушек. Боюсь что-то загадывать, но мне бы хотелось, чтобы через три-четыре года у нас с Сергеем появился еще ребенок. Мы пока не оформили официально свои отношения.

Знакомые спрашивают, мол, когда, если не сейчас. Не знаю… Раньше я серьезно задумывалась о замужестве, сейчас же официальная регистрация мне кажется скорее предрассудком. У Сергея есть твердая позиция: если двум людям суждено быть вместе, они будут вместе и без штампа в паспорте. Вот и я стала думать: а что изменил бы этот штамп? Может быть, избавил от излишней волокиты с бумагами. А в остальном… У Машеньки папина фамилия. Она, так же как и ее папа, имеет двойное российско-британское гражданство. Сама я Сергея называю мужем. А как мне его называть иначе? Он — отец моего ребенка. Но не называть же мне его так на людях! «Муж» получается более емко и содержательно. Мне кажется, что со временем отношение Сережи к официальному браку может измениться и рано или поздно мы придем к тому, чтобы зарегистрировать наши отношения. Все-таки мне, как и любой женщине, мечтается о красивом празднике под названием «свадьба». Но, опять же, загадывать ничего не буду. И в этом тоже целиком положусь на Сережу…