"«Если», 1995 № 05" - читать интересную книгу автора (Хигон Альбер, Барретт Нил, Кусов Владимир,...)

«Если», 1995 № 05 Альбер Хигон СНАНТ — ЭТО НЕ СМЕРТЬПРОГНОЗНил Барретт МИЛЫЕ ДОМАШНИЕ ЗВЕРЮШКИВладимир Кусов, народный артист РФ ЖИВЫЕ КУКЛЫДжон Варли ОХОТААлексей Бялко, кандидат физико-математических наук ГАДАНИЕ ПО ЗВЕЗДАМ ПО-НАУЧНОМУСвятослав Логинов ЧАСЫНиколай Агаджанян, академик РАМН ВРЕМЯ И МЫДж. Т. Макинтош СТРАХОВОЙ АГЕНТГлава 1Глава 2Глава 3Глава 4Глава 5Глава 6Глава 7Глава 8Глава 9Глава 10Глава 11Глава 12Маргарита Шурко, Илья Сальцовский ТЕНИ ЛЮБВИЗАВТРА«ИНТЕРКОМЪ» Журнал в журналеАндрей Чертков в рубрике МЕСТО ВСТРЕЧИСергей Бережной в рубрике ДИСПЛЕЙ-КРИТИКАВячеслав Рыбаков в рубрике БЛИЗКИЕ КОНТАКТЫ ТРЕТЬЕЙ СТЕПЕНИСергей Переслегин в рубрике КРИТИЧЕСКИЕ КОНСПЕКТЫСтарый Фэн в рубрике ИНФОРМАРИУМНиколай Викторов в рубрике SCIENCE FICTION NEWSАлан Ностромов в рубрике ВИДЕО-ГАДЗАВТРАPERSONALIA

Глава 6

Когда вам требуется сжечь опавшие листья, обломки ветвей, старую траву, необходимо развести довольно сильный огонь, только после этого влажная листва и все остальное начнет дымиться и тлеть. Однако, какими бы влажными ни были листья, они все равно сгорят в жадной пасти ревущего пламени, которое в конце концов поглотит все.

В Шатли этим летним вечером все было сухим, как трут. Все, что могло гореть, было готово воспламениться от первой же искры.

Вдоль всего берега реки здания пылали так, словно их облили бензином, а потом одновременно подожгли сразу в дюжине мест. Оранжевое пламя окрашивало своим жутковатым светом скелеты сгоревших домов. Каждые несколько секунд раздавались, перекрывая треск горящего дерева, глухие удары рушившихся перекрытий.

На противоположном берегу реки никто не мог остаться в живых. Если бы кто-то чудом и сумел бы выбраться из этих пылающих домов, то ему не удалось бы спастись на узких улицах, охваченных со всех сторон огнем. Оставалось только надеяться, что люди, живущие в этом наиболее населенном районе Шатли, успели выскочить из домов и спастись от огня раньше.

Сейчас здесь не было ни одной живой души. В таком пекле даже пожарный в полной защитной форме всего за несколько мгновений растаял бы, как восковая свеча.

— Целый город, — прошептала рядом со мной Шейла.

Зрелище было таким завораживающим, что мы никак не могли от него оторваться.

Только когда мы как следует рассмотрели все, что происходило на противоположном берегу реки, мы обратили внимание на наш берег.

Шейла вскрикнула. Висячий мост весь изогнулся и странным образом сполз грудой расплавленного металла на дно реки.

Сама река почти полностью пересохла. Лишь пунцовые ручейки продолжали медленно течь среди камней и водорослей.

Слева громоздились обломки Нового моста. Они еще продолжали тлеть.

Теперь мы разглядели в нескольких сотнях ярдов от нас людей и машины, скопившиеся по эту сторону реки и Нового моста, но я никак не мог заставить себя перевести взгляд сюда, где стояло несколько зданий, не охваченных огнем.

Вместо этого я посмотрел в противоположную сторону и увидел, что Старый мост тоже рухнул. Его обломки, видимо, запрудили реку — поэтому возле нас воды совсем не было.

Постепенно до меня начал доходить весь ужас создавшегося положения.

За этими двумя мостами стояли еще два пешеходных мостика, которые я смог смутно разглядеть, оба деревянные, так что можно было не сомневаться, что они сгорели. Следующий ближайший мост находился лишь в двадцати милях. Шатли располагался несколько в стороне от основных магистралей.

Главная дорога, ведущая к крупным городам Центральной Англии, шла по эту сторону реки Сьют. На противоположной стороне находились лишь мелкие проселочные дороги, петляющие между деревеньками, прудами, фермами и лесами. Конечно, помощь могла прийти и с той стороны, но на это потребуются часы. А огонь распространялся со скоростью молнии.

Я попытался завести мотор и только через несколько секунд понял, что так и не успел заглушить его. Потом развернул машину…

Послышались два негромких хлопка, и передняя часть машины осела. В то же время я заметил пар, поднимающийся над радиатором, и почувствовал запах горящей резины.

Сидя в машине, я и не подозревал, какой страшный жар идет от реки, и только сейчас понял, что покрышки сгорели, а вода в радиаторе закипела. Однако машина слушалась руля, и рывками мне удалось съехать с вершины холма вниз.

— Что мы можем сделать? — спросила Шейла.

Ну что сейчас мы могли сделать? Скорее всего, ничего. Насколько я понимал, теперь никто ничего не мог сделать.

Учитывая, что единственные признаки жизни можно было заметить только у Нового моста, я повернул машину и на ободах, с дымящимся радиатором поехал по дороге вдоль реки.

Потом я остановился.

Шейла схватила меня за руку.

— Вэл, пожалуйста, — умоляла она. — Давай вернемся обратно.

— Обратно? — удивленно повторил я, не понимая, что она имеет в виду: то место, где мы только что стояли и наблюдали, как умирал наш город, или ресторан, или наш дом, находящийся в четверти мили вдоль реки на безопасной ее стороне.

— Куда угодно, — просила она. — Мы не должны оставаться, здесь уже ничего нельзя сделать.

Она, конечно же, была совершенно права. Пожарные, к которым я пытался присоединиться, ничего не могли поделать. Огонь бывает разный. Маленькое пламя можно загасить плевком. И, наоборот, — в старом камине, даже используя горючие материалы, бывает очень трудно развести огонь.

Но когда температура поднимается и вода начинает кипеть, а резина обугливается, когда дерево, не тронутое прямым огнем, постепенно начинает тлеть и загорается само, когда человек не может даже близко подойти… такой огонь лучше всего просто оставить в покое.

Словно для того, чтобы подтвердить слова Шейлы, на ее накидку упала горящая искорка. Шейла моментально сбросила ее на землю, и я затоптал огонь. А потом совершенно неожиданно нас окатило водой.

— Дождь! — воскликнул я. — Если бы только пошел дождь…

Шейла в своем коротеньком зеленом платье промокла насквозь. Однако она не дрожала от холода.

— Горячий дождь, — удивленно пробормотала она.

Пожарные поливали водой этот берег реки, что было весьма разумно. Струи воды, направленные на противоположный берег не достигнут цели.

Я узнал капитана пожарных Сейелла, брата шутника, работающего у меня в конторе.

— Как это все началось? — спросил я. Его лицо исказил гнев, и я понял, какой дурацкий вопрос задал. Конечно, потом будет произведено расследование, и, может быть, даже удастся установить истинную причину пожара. В данный момент существовал миллион куда более важных проблем.

— Извините меня, мистер Матерс, — сдерживая раздражение, проговорил он. В моих силах сделать лишь очень немногое, но я постараюсь сделать все, что от меня зависит.

— Можно ли рассчитывать на чью-нибудь помощь?

— Сколько угодно. В основном, с другой стороны реки. А здесь рассчитывать не на что. Мы пробовали использовать лестницы. Они не достают до противоположного берега.

Сейелл выругался, когда один за другим отказали два насоса.

— Все кувырком, — плюнул он. — Река высохла — ее запрудили развалины моста вверх по течению.

— А как насчет ручья Виншелл? — спросила Шейла.

— Он высох еще раньше.

— Вы проверяли? — резко спросил я.

— Нет, черт возьми, не проверял, — взорвался он, — но это и младенцу понятно!

— Тогда пошлите кого-нибудь, — перебил его я. Неожиданно он заговорил тихо.

— Мистер Матерс, вы что хотите, чтобы я ударил вас? Раскроил вам голову своим топором?

— Пошлите кого-нибудь посмотреть, — повторил я твердо, но повернувшись в сторону. Если бы я продолжал смотреть ему в глаза, то Сейелл вполне мог бы осуществить свою угрозу. Многие люди, оказавшись перед лицом невыполнимой задачи, впадают в подобное состояние. Малейшее слово, ставящее под сомнение правильность их действий, приводит их в ярость.

У меня за спиной Шейла закричала:

— Хорнер! Обойди холм с другой стороны и посмотри, что сталось с ручьем Виншелл. Давай скорей!

Ручей Виншелл был мелким притоком Сьют. Он впадал в Сьют довольно странным образом — почти навстречу. Место, где реки сливались, находилось сравнительно недалеко вниз по течению от того места, где мы все стояли.

Я вспомнил о воде, текущей по дороге.

Возле лагеря великанов и нашего дома, да и, наверное, у развалин Старого моста, река еще продолжала нести свои воды. Только в самом Шатли в тот самый момент, когда вода была столь жизненно необходима, река пересохла. Однако вся вода не могла исчезнуть.

Я знал также, что за холмом, скрытый от наших глаз, оставался длинный участок реки. Вот там-то и находился ручей Виншелл.

Человек выжил и будет продолжать выживать благодаря удивительному умению приспосабливаться к новым условиям, причем делает он это на редкость быстро.

Мы жили в мире всеобъемлющего дыма, который больно щипал глаза и затруднял дыхание, так что каждый следующий вздох давался с большим трудом.

Мы жили в мире ужасающего жара, и пот ручьями стекал по нашим телам. Нас мучила такая жажда, что мы могли бы пить все, что угодно, даже мутную пунцовую воду, которая тоненькими струйками продолжала течь по высохшему руслу.

Мы жили в мире, где жажда, боль и голод отступили. У каждого из нас были небольшие ожоги от беспрерывно сыплющихся искр. У многих на одежде возникали тлеющие участки, которые мы небрежно забивали ладонями.

Мы жили в кошмарном мире, где каждый мог удержать в голове лишь одну мысль. В данный момент — ручей Виншелл. Даже Сейелл, еще совсем недавно готовый убить меня за вмешательство в его дела, теперь тоже ждал и, как мне показалось, даже молился.

Не было никакого смысла думать о том, что происходит сейчас в самом Шатли. Либо людям удалось спастись, когда пожар только успел начаться (где бы это ни было), либо они остались там навсегда.

Наверное, я был самым счастливым из всех находившихся здесь людей. Шейла была со мной, а она, несмотря ни на что, оставалась самым дорогим для меня существом. Шейла и я будем жить. Если возникнет необходимость, мы всегда сможем убежать из этого ада.

У нас не было детей, и в этот момент я радовался этому. Родители Шейлы умерли, а моя мать находилась далеко от Шатли.

Так что оставалось беспокоиться только о Дине. И, пожалуй, еще о Джиле.

Кто-то закричал, и я обернулся. Словно пущенная из древней катапульты, в нашу сторону по длинной, ленивой параболе, летела огромная пылающая головешка. Ударившись о землю, она разлетелась на тысячу пылающих осколков — крики и вопли обожженных даже перекрыли шум, доносящийся с противоположной стороны реки.

Вопль Шейлы заставил меня обернуться к ней — на ее платье упал пылающий кусочек дерева. Я скинул с себя пиджак и принялся срывать с Шейлы угли вместе с платьем. Жена без чувств упала мне на руки.

Я подхватил ее и отнес в одну из лачуг. В этот момент на мою ногу упала искра и, как мне показалось, прожгла ногу до кости.

Я опустил Шейлу на пол. Ей повезло — я нигде не заметил серьезных повреждений.

Потом я подтянул штанину и, к своему удивлению, обнаружил, что такая острая боль была вызвана крошечным ожогом, величиной с булавочную головку.

Шейла открыла глаза, но даже не пошевелилась.

— Вэл, — шепотом спросила она, — я сильно обгорела?

— Ты совсем не обгорела, — резко сказал я. Обрадованная, Шейла сразу же вскочила на ноги и вскрикнула, заметив, что левая верхняя часть платья исчезла.

— Где твоя накидка? — сердито осведомился я.

— В ней невозможно ходить в такую жару. Это…

— Найди ее, надень и не снимай. И знаешь, что тебе лучше всего было бы сделать… собрать всех детей и стариков и отвести их вон за тот холм, где они будут в полной безопасности, а потом остаться там вместе с ними. И им, и тебе абсолютно нечего здесь делать.

— А чем собираешься заняться ты? — осведомилась Шейла.

Я пожал плечами. Я и сам не знал. Но то, что я должен остаться здесь, было совершенно ясно.

— Как это отразится на твоей работе? — неожиданно спросила Шейла.

А еще говорят, что женщины непрактичны. Мысль о моей конторе, казалось, пришла из далекого прошлого.

Однако я действительно отвечал почти за все страхование в Шатли. Землетрясение в Сан-Франциско, которое разорило все страховые компании города, было сущей ерундой по сравнению с тем, что произошло здесь. Да, Шатли был небольшим городом. Но никогда в истории, если не считать войн, ни один город не был стерт с лица земли столь основательно, сколь это наверняка произойдет с Шатли.

У нас за спиной послышался крик. К нашему изумлению, то был крик радости.

Один из пожарных, отчаянно жестикулируя что-то рассказывал Сейеллу. Я сразу сообразил, что это за новость: вода в ручье Виншелл была, и была в избытке.

Удивительно, как мгновенно преобразились все пожарные. Полные решимости стоять до конца, они побежали в сторону ручья, а Сейелл с сияющим лицом повернулся к нам.

— Благодарю вас, мистер Матерс, — сказал он. — Если бы не вы, мы бы так и не проверили ручей. Мне и в голову не приходило, что там может оставаться вода… а теперь мы сможем побороться с огнем.

И он принялся отдавать четкие приказы.

Отослав Шейлу заниматься детьми и стариками, я увидел, что и она, оказавшись при деле, стала действовать четко и уверенно. Потом она помахала мне на прощание, уводя своих подопечных за холм…

Я уже не увидел ее до окончания Большого Огня.

Вскоре пожарные наладили подачу воды. Они поступили довольно мудро, решив для начала полить наш берег.

Теперь я впервые сумел как следует разглядеть осевший вниз Новый мост. Он довольно сильно пострадал и изогнулся, однако после окончания пожара его можно будет без особых затрат привести в порядок. Но думать об этом сейчас было бессмысленно. Часть камней еще светилась красным светом, деревянные обломки продолжали тлеть. В любом случае, без бульдозера потребуется не менее ста человек, да и они вряд ли сумеют расчистить территорию раньше, чем за два дня.

Брандспойты были теперь направлены на противоположную сторону реки и, к моему удивлению, их действие производило некоторый эффект. На противоположном берегу образовалось довольно обширное, полукруглое пространство, где не было огня: частично потому, что все, способное гореть, уже сгорело, а частично из-за близости реки — температура здесь была пониже, чем в центре этого ада. Вода, падающая на землю, тут же поднималась вверх облаками пара, и поблизости уже почти не осталось раскаленных докрасна камней и тлеющего дерева.

Пожарные тем временем решились на отчаянную акцию. Теперь, когда на противоположном берегу оказался участок земли, отвоеванный у огня, одна из машин пыталась перебраться по пересохшему руслу на тот берег.

Я считал, что они совершают ошибку: слишком рано. Вода, падающая на раскаленные поверхности, конечно, гасит жар, но внутри камней накоплены колоссальные запасы энергии, которая превратит технику в расплавленный воск.

К тому же я считал, что у машины есть не более одного шанса из ста перебраться на ту сторону. Это были самые обычные автомобили, предназначенные прежде всего для того, чтобы быстро прибыть на место пожара, а не для езды по пересеченной местности. Конечно, они могли ехать по траве или песку, но до танка или трактора им было далеко.

Русло реки имело U-образную форму, и, хотя Сьют никогда не была глубокой даже в своем устье, — перебраться через нее было не так-то просто. Сьют текла по этому руслу многие тысячи лет, и берега ее за это время стали мощными и крутыми.

Даже если машина съедет вниз, сумеет ли она выехать на противоположную сторону?

Я был уверен, что нет.

Сейелл, однако, уже принял окончательное решение. Он больше не собирался ждать. Дюжина пожарных сновала по берегу, пытаясь выбрать наиболее подходящее место для переправы.

При всем моем несогласии с действиями Сейелла, я понимал его. Интуитивно этот простой человек чувствовал, что из пешки превращается в фигуру на шахматной доске истории. Потом соберется целая куча экспертов, ученых, теоретиков. Они будут исследовать причины пожара, начертят схему распространения огня, проанализируют эффективность мер, принятых для его тушения. И, конечно, иначе и быть не может: каждую из них признают неправильной. Сейелл ощущал свое ничтожество лилипута перед могуществом Гулливера, но сознание собственной ответственности сегодня, сейчас, а не в восприятии потомков, заставляло его принимать новые необдуманные решения.

Я подошел к нему.

— Сейелл… — начал я.

Он повернулся ко мне. На его лице было написано страдание.

— Мистер Матерс, — сказал он. Только невероятным усилием воли Сейелл заставил себя соблюдать приличия: — Вы уже совершили сегодняшней ночью два разумных поступка. Вы нашли источник воды и заставили свою жену увести отсюда посторонних. Но теперь мы должны…

— Теперь вы должны принять верное решение, — сказал я.

— Там огонь, — проговорил он. Только теперь я заметил, что Сейелл совершенно сорвал голос. Видимо, он все время кричал. — Нам нужно его потушить. Пожалуйста, Матерс, не мешайте мне выполнять свой долг.

После того как он в первый раз опустил слово «мистер», Сейелл снова потерял самоконтроль и добавил:

— С дороги, а не то я воспользуюсь топором.

И Сейелл послал одну из пожарных машин на противоположный берег. Надо отдать должное этому человеку, он запрыгнул на подножку, когда машина подъехала к выбранному месту. Как и многие командиры, он не мог послать своих людей туда, куда не отважился бы пойти сам.

Машина покатила вниз. Спустившись на дно, она выровнялась и начала медленно продвигаться вперед.

Было нечто комическое и трагическое в том, что произошло с ними дальше. То, что могло показаться довольно плотным дном, вдруг стало поддаваться под тяжестью автомобиля, и он начал довольно быстро проваливаться в топкую грязь.

Потом машина завалилась на бок, продолжая погружаться.