Глава 18 Моя подружка — зомби

За свои двадцать семь лет Артур Богданов по прозвищу Завулон навидался всякого. Его суммарный жизненный опыт был, пожалуй, побольше, чем у иного среднего гражданина накапливается к пятидесяти. Но события сегодняшнего дня потрясли до глубины души даже этого тертого парня, не раз присутствовавшего при пытках и убийствах, а иногда самолично их осуществлявшего.

И ведь все, вроде, начиналось здорово. Оболтус Гарик, хоть он и "продинамил" Зеда минувшим вечером, сегодня явился вовремя и без проблем согласился исполнить заказ. Ну, тут-то понятно все — такие кадры, как этот, двести пятьдесят долларов, поди, и во сне никогда не видели. Знал бы он только, какая сумма была положена за это дело самому Артуру — состриг бы, наверное, свой ирокез, и съел без кетчупа.

Завулон остался поджидать облапошенного громилу все там же, на Октябрьской площади. Через пару часов Артур начал нервничать — больно уж долго отсутствовал панк. Попался, что ли? Или не смог справиться с поручением и побоялся вернуться? Еще неизвестно, что хуже… Может, стоило, все-таки, самому наведаться в гости к несговорчивому Газизову?

А еще минут через сорок Богданову позвонил лично главарь группировки — легендарный и грозный бандит Марат Файзуллин. После того, что он рассказал, Артур долго не мог прийти в себя. Он подумал, что теперь ему, скорее всего, придется красить волосы не только для того, чтобы продолжать успешно прикидываться "своим парнем" среди неформалов…

Гарик, можно сказать, выполнил свою миссию. Но то, как он это сделал, во-первых, ставило под удар дела группировки, и в первую очередь — судьбу самого Артура. А во-вторых… это противоречило всем представлениям о реальности, которые только могли сформироваться в сознании молодого циничного уголовника. Противоречило самой природе Бытия.

"Это уже не пьянка, — подумал Зед, выслушав пересыпанную множеством матерных специй тираду босса. — Это уже наркота. Когда вот, только, Гарри успел на нее подсесть?".

О том, что случилось с Газизовым, главарь банды узнал из выпуска новостей. Там, конечно, не показали всего — после такого мэру пришлось бы, пожалуй, запретить в городе телевидение. Азербайджанец был не просто избит и запуган — он умер. По той причине, что кто-то выгрыз у него из шеи здоровенный кусок мяса.

После убийца, будто бы за компанию, разделался и с секретаршей Ахмеда. Точнее, не "разделался" даже, а "разделал". А разделав, он ее… ел.

Артур догадывался, кем был этот "некто". Но как подобное могло произойти — это просто не укладывалось у него в голове.

Способность здраво рассуждать вернулась к Зеду далеко не сразу. После разговора с Маратом прошло еще полчаса. Потом Артур достал из кармана мобильник и принялся названивать Гарику.

— Сукина сына нужно убирать, — приговаривал он при этом. — Если его повяжут менты, провал ждет и меня. Так что, Гарри, твоя песенка спета. "Авада Кедавра!", как сказал бы Волан-де-Морт. Ну же! Бери трубку, козел!

Если бы Артур обладал теми же способностями, что и литературный персонаж, чьим именем он пользовался в тусовке, то знал бы — мысль о спетой песенке одолевает в эти минуты и виновника его стресса. Но телепатией Богданов не владел. Он и собой-то сейчас владел не слишком хорошо.

"Ладно. Пусть будет, как будет", — подумал Завулон, отчаявшись дозвониться. Устранение Гарика стало бы, конечно, наилучшим способом избежать опасности, но и в случае, если это не выйдет, Богданов мог с легкостью затеряться в городе. Ему достаточно было постричься, снять темные очки да кожаную одежду, и — voilas — никто из людей, знающих Артура как "гота Завулона", не поздоровается с ним, даже нос к носу столкнувшись на улице. Где он живет, никто из них не знает, а известный тусовщикам мобильный номер оформлен на "лоха", утопленного бандой в Соленом озере несколько лет назад.

Единственной ниточкой оставалась квартира на Шаумяна… но и ее ведь снимал по поддельному паспорту длинноволосый брюнет в кожаном плаще, а вовсе не тот респектабельный коротко стриженный русый господин, что уже завтра будет прогуливаться по аллеям парка имени Горького.

В тот момент, когда Завулон начал понемногу успокаиваться, ему позвонила Алиса. "А ведь, пожалуй, стресс надо как-нибудь снять, — подумал Артур, взглянув на табло телефона. — Так что, подруга, ты очень вовремя появилась на горизонте".

Коротко поговорив с девушкой, Богданов встал и двинулся по направлению к своему "любовному лежбищу". Возможно, сегодня состоится последний романтический вечер в этой квартире.

Да и черт бы с ней.

Главное — остаться в живых и на свободе, а остальное приложится.

— Привет, Алиса, — сказал Артур, открыв дверь. — Извини, конечно, но… что-то ты хреново выглядишь.

— Знаю, — девушка вошла, сбросила с плеч рюкзачок и начала стаскивать ботинки. — Это после вчерашнего. А у тебя что с голосом?

— Перенервничал, — честно признался Зед. — Бабушка умерла, — объяснение было уже не столь правдивым.

— Ой! — Алиса испуганно взглянула на него и втянула голову в плечи. — Прими мои соболезнования.

— Спасибо, милая, — Завулон приобнял ее за талию и повел в спальню.

— Можно сначала выпить чего-нибудь? — спросила девушка, когда они вошли в комнату.

— Конечно, — Артур кивнул на недопитую бутылку виски, стоявшую на подоконнике со вчерашнего утра. — Думаю, тебе это сейчас даже необходимо. Да, забыл сразу спросить — как съездили-то вчера? — Зед подумал, что неплохо было бы выведать у нее — не наблюдалось ли каких-нибудь странностей в поведении гребаного панка.

— Да ничего особенного, если честно, — пожала плечами Алиса. — Приехали мы туда, пообщались немножко с некромантом, да и вернулись. Он нас в свои ученики посвятил, — похвасталась девчонка.

— Это как же? — усмехнулся Завулон. — Вены резали и кровь друг у друга пили?

— Нет, пили мы абсент, — принялась рассказывать школьница, — а некромант в это время читал какие-то заклинания. Мне показалось, что в этот миг я слышу, как вокруг что-то шепчут голоса мертвых…

— Ну, после абсента и не такое еще почудиться может, — улыбнулся Зед, свинчивая с горлышка пробку. — У некоторых вообще зеленые драконы из камина выползают. Другое дело — старый добрый вискарь. Уж чтобы от него галюников словить, не меньше литра выпить придется, — Завулон наполнил стаканы и протянул один из них Алисе. — Ну, давай. За упокой души Алины Тимофеевны.

По большому счету, сказав, что его бабушка умерла, Артур не солгал. Только вот, покинула она этот мир уж года четыре тому как.

Пригубив виски, девушка нахмурилась. Вкус у напитка был совершенно иной, нежели вчера. Сейчас он вовсе не доставлял Алисе удовольствия. Наоборот даже — казался резким и неприятным. Тем не менее, девчонка заставила себя допить стакан до дна. Провести остаток дня все в том же расклеенном состоянии ей вовсе не улыбалось.

Потом они с Зедом занимались любовью, но и это не смогло обрадовать девушку. Завулон старался изо всех сил, и сам уже практически "спекся", а пассия его продолжала лежать как бревно. Она совсем ничего не чувствовала. "Неужели все это — от вчерашней пьянки? — думала Алиса, вяло реагируя на движения Завулона. — Вот черт. Рановато я допилась".

— Скоро ты там? — прохрипел обессилевший любовник.

— Не знаю, — отозвалась девушка. — Может, хватит уже? По ходу, у меня сейчас ничего не получится.

— Ну, как знаешь, — Артур вытащил из нее свой "инструмент" и тотчас разрядился девушке на живот. — Ух! Совсем ты меня измочалила.

— А сама как тряпка половая, — пожаловалась Алиса.

— Ничего, это пройдет, — Завулон улегся рядом и обнял юную любовницу. — Все когда-нибудь проходит.

— И чувствую — вроде, что-то может мне помочь, — произнесла девушка. — Но не пойму, что именно…

Неприятный холодок пробежал у Зеда по спине.

Что-то было не так. Всерьез. Шестое чувство принялось отчаянно сигнализировать о том, что вот-вот может приключиться полный ахтунг. Но угадать причину вдруг охватившей его нервозности, постепенно перераставшей в панику, Богданов пока не мог.

Так бывает, когда подсознание уже сопоставило факты и сделало выводы, но поток информации все никак не может прорваться в сознание сквозь лабиринты нейронов. Некоторые люди, говоря о таких ситуациях, используют выражение "больно думать" — что-то довольно явное носится вокруг тебя в воздухе, но ты все никак не можешь это ухватить. Возможно, потому, что…

в это слишком трудно поверить.

Так же трудно, как, к примеру, и в то, что простой оболтус из неформальной тусовки может однажды вдруг обернуться кровожадным каннибалом.

"Так".

Вчера Алиса и Гарик вместе ездили к какому-то шарлатану. Пили абсент, в который хозяин дома запросто мог подмешать какой-нибудь химической дряни. Зачем? Это уже другой вопрос. Главное — чем все закончилось. Гарик сошел с ума, у Алисы, похоже, отключились нервные окончания. "Найти бы эту суку, из-за которой у меня теперь столько проблем, — пронеслось в голове у Богданова. — Хотя, зачем искать? Алиска же знает, где он живет".

Но было что-то еще. Гораздо более явное, нежели плод его умозаключений. Совсем рядом. Что… Что? Что, черт возьми?!

В следующий миг Артур почувствовал себя так, будто в потолке открылось отверстие, из которого хлынул на Завулона поток холодной воды. Он понял, что происходит. Точнее — что должно происходить, но отсутствует…

Размышляя о причинах творящегося с Алисой безобразия, Зед не убирал левой руки с девичьей груди. Именно поэтому он смог, наконец, догадаться, что же его так взволновало.

Биение сердца человека, с которым делишь постель — настолько привычная вещь, что ее, как правило, и не вовсе не замечаешь. А потому — можешь пропустить и момент, когда пульсация эта вдруг прекратится.

Именно это, как только что понял Завулон, и произошло с Алисой!

"Я знаю точно — невозможное возможно", — сами собой зазвучали в голове строчки из ненавистной попсовой песни.

Невозможное произошло во второй раз за день. На этот раз — совсем близко. В его собственной постели.

Несмотря на то, что разум делал попытки проигнорировать происходящее, Завулон прекрасно понимал — случилось как раз то, о чем он подумал. Артур был достаточно образован, чтобы осознавать — человеческое неверие в существование каких-либо вещей вовсе не отменяет их существования. И то, что ты ни разу прежде не сталкивался с живыми мертвецами, не означает, что этого не произойдет и впредь…

"Что за времена настали! — вспомнил он свои вчерашние слова. — Колдуны спокойно разгуливают по городским улицам, угощая пивом панков".

"Эти времена не то что бы настали, — сказал в ответ новый друг Гарика. — Скорее, они вернулись".

"Вот, значит, какие мрази живут по соседству с нами, — подумал Зед, мгновенно припомнив все, что было ему известно о черной магии — все, что он раньше считал байками и фантастикой. — Некромант, говоришь? Ну, погоди, падла, найду — в жопу тебе засуну твою некромантию! Но сначала…".

Сначала нужно было позаботиться о собственной безопасности. Как там она только что сказала?

"И чувствую — вроде, что-то может мне помочь. Но не пойму, что именно".

— А вот я, кажется, догадался, — вслух произнес Завулон.

— Правда? — Алиса посмотрела на него. — Ты знаешь, как сделать, чтобы мне стало легче?

— Знаю, — Артур встал, надел брюки, подошел к окну и открыл его. — Иди сюда.

— Зачем?

— Свежим воздухом подышать. В городе загазовано все, а тут, наверху, почище.

— Хорошо. Сейчас, — Алиса слезла с кровати и двинулась к нему. В ее глазах Артур заметил нездоровый блеск.

"Главное — успеть раньше, чем ее прорвет. Иначе придется убить. Черт, как же я не хочу этого делать! Ее же ведь можно как-то вылечить… хотя, наверное, это не слишком подходящее слово. С ума сойти".

— Вот, постой так минут десять, и тебе полегчает, — сказал Зед, когда девчонка приблизилась к подоконнику. — Смотри вперед и дыши как можно глубже. А я пока еще таблеток каких-нибудь тебе поищу.

— Какой же ты молодец, — благодарно произнесла Алиса.

— Для тебя — все, что угодно, — стараясь не терять девчонку из виду, Артур подошел к тумбочке, на которой было укреплено трехстворчатое зеркало. Присев на корточки, он отворил дверцу и принялся одной рукой шарить внутри. Искал Завулон, впрочем, совсем не лекарство. Здесь у него хранились аксессуары для занятий сексом с "особо одаренными" девицами из готической тусовки: наручники, цепь с ошейником, плетка, кляп… а также дилдо, чтоб можно было удовлетворять двух любовниц одновременно.

— Там какие-то чудики приехали, — хихикнув, произнесла Алиса.

"Отлично, — подумал Зед. — Отвлекись, посмотри на "чудиков", а главное — ни в коем случае не фокусируйся на мысли, что тебе неплохо бы покушать". Достав все необходимое, Зед затаил дыхание и начал медленно приближаться к стоявшей перед открытым окном обнаженной девушке.

Первым делом нужно было нейтрализовать угрозу, исходящую от ее зубов.

— Ай! Что ты де… — только и успела вскрикнуть Алиса, когда он набросился на нее, чтоб запихнуть в рот прославивший Квентина Тарантино резиновый красный мячик. Застегнув ремешок на затылке девушки, Завулон достал из кармана стальные браслеты и сковал Алисе руки за спиной. Цепь была обмотана у него вокруг талии. В следующий миг Артур привязал Алису к батарее и отступил к кровати.

Как оказалось, он все провернул очень вовремя. Еще буквально секунда-другая — и ситуация могла завершиться совершенно иначе…

Теперь перед ним стояла уже не голая молоденькая неформалка, а кошмарная тварь, словно бы вылезшая из телевизора, по которому транслировали фильм ужасов. Лишенные зрачков глаза навыкате. Впалые щеки. Омерзительные складки, образовавшиеся вдруг под глазами и вокруг рта. И дикие, яростные звуки, прорывающиеся из глотки даже сквозь резиновую заглушку. Совсем не такие, что мог бы издавать обычный человек, которому засунули в рот кляп. Тварь хотела жрать. И, несмотря на то, что была лишена возможности свободно передвигаться, она пыталась дотянуться до того, в ком видела теперь не больше, чем кусок мяса…

Зеда едва не стошнило. Он обошел кровать и остановился, продолжая глядеть на девушку-зомби, что с бульканьем и хрипением бесновалась на цепи у окна.

Жизнь изменилась. Окончательно и бесповоротно. Вчерашний день, как оказалось, таил в себе множество гнойных гибельных тайн. Раз уж возможно такое — то почему бы не поверить и в старого хрыча, что силой взгляда наполняет опустевшую пивную бутылку? И сколько таких "Мерлинов" бродит еще по ростовским улицам?

Стоп. Раз существуют они, то, должно быть, есть и…

Зед рефлекторно посмотрел вверх.

В последний раз он был в церкви в возрасте пяти лет, вместе с покойной бабкой Алиной Тимофеевной. Артур мало что помнил о тех давних посещениях святого места. Кроме того, что чувствовал он там себя весьма неуютно. Впрочем, наверное, все же, более комфортно, чем здесь и сейчас…

"Нет, — Завулон мотнул головой. — Если Бог существует, то как Он может допустить присутствие в мире такого зла? — взгляд вернулся к рычащей на привязи покойнице. — Стало быть, Его все-таки нет? Но в этом случае придется поверить в реальность с Дьяволом… и без Бога".

От философских размышлений Богданова отвлек звонок в дверь.

— Какого лешего?! — выругался Артур, вздрогнув от неожиданности. Он никого не ждал. А те, кто вообще был в курсе существования этой квартиры — были то исключительно девушки из "яичной" тусовки — ни за что не посмели бы явиться сюда, не позвонив сперва Зеду на сотовый.

"Менты, — пронеслось в голове. — Или, что несколько хуже, люди из клана Газизова".

Как ни странно, Богданов не ощущал ни тени страха от перспективы столкнуться с теми или другими. А впрочем, что же тут странного? Случившееся несколько минут назад очень серьезно изменило его взгляды на то, чего на самом деле стоит бояться…

Если за дверью стражи порядка, он просто не пустит их — благо изменения в законодательстве, произведенные государством за последние десять лет, дают полное на то право даже закоренелым преступникам.

А если явились азербайджанские мстители — Артур убьет их, сложит трупы в спальне, подожжет квартиру и уйдет. Тусовочный парень Завулон в этот день перестанет существовать. Скорее всего, навсегда.

Зед нагнулся, чтобы достать спрятанный под матрасом пистолет. Сунул оружие сзади за пояс, бесшумной кошачьей походкой вышел в коридор и приблизился к входной двери.

Сидя за столиком в закусочной с иноземным названием, Платон Ивлев размышлял о своей вновь обретенной жизни.

Нужна ли она ему?

Возможно, при других обстоятельствах старый колдун был бы рад возвращению в мир живых. А так… Он, во-первых, являлся теперь рабом молодого наглеца, что никак нельзя было назвать приятным обстоятельством. А во-вторых — не тот это был мир, в котором Ивлев хотел бы жить. Он, считай, только что вернувшийся с того света, еще не утратил способностей, свойственных отлетевшим душам. А потому — прекрасно улавливал чувства и настроения окружавших его людей. Мысли ста пятидесяти человек нестройным хором звучали в голове Платона Ивлева.

И не было в них ни толики, ни малейшей искры той энергии, что наполняла городское пространство сто с лишним лет назад. В жизни людей нового века почти не было места истинной радости.

Лихорадочная погоня за иллюзорным, несуществующим счастьем. Вечная жажда наживы — даже если для этого придется перерезать горло собственной матери. Грязнейшие, чудовищные плотские помыслы, которых во времена Платона Ивлева не допустил бы и беглый каторжанин…

А в центре всего — зияющая пустота, в которую, как в гигантскую скважину, стекались со всех сторон никчемные жизни этих людей.

— Нет, — неодобрительно покачав головой, сказал сам себе старик. — Это не для меня.

Так и не притронувшись к упаковкам с едой, Ивлев встал и направился в туалет.

Обратно он уже не выходил.