"Партия в любовь" - читать интересную книгу автора (Модлинг Эстер)

6

Надо остановиться. Прямо сейчас.

Но Эмбер не могла решиться. Она знала, что это волшебство никогда больше не повторится, что теплые и твердые губы Питера касаются ее последний раз, и хотела как можно полнее насладиться его объятиями.

Она жаждала его ласк. Жаждала Питера.

Эмбер взъерошила его волосы, наслаждаясь нежным ощущением. Поцелуй тем временем стал интимнее и беззастенчивее, язык Питера проникал все глубже в сладкие тайники ее рта.

Она не воспротивилась, когда его умелые и ласковые руки проникли под рубашку и стали поглаживать нежную кожу на груди и талии. Непривычная к мужской близости, она с удивлением ощущала, что тело отзывается на его прикосновения, и чувствовала возбуждение каждой частичкой своего существа.

Эмбер застонала, когда он оторвался от ее губ и стал осыпать поцелуями шею, ключицы, плечи, постепенно опускаясь ниже. Незнакомые ощущения наполняли ее — внизу живота скапливался тягучий жар, мучительный и восхитительный, а по венам стремительно тек жидкий огонь.

Питер расстегнул замочек на бюстгальтере, медленно снял его вместе с рубашкой — и на секунду замер, пораженный красотой Эмбер. Затем приник ртом к манящим округлостям. Эмбер откинулась и закусила губу, чтобы не застонать слишком громко. Она таяла, как воск на солнце, и мечтала только, чтобы блаженное мгновение не кончалось. Рядом с этим мужчиной ей было хорошо и спокойно, она ничего не боялась.

Питер легко подхватил ее на руки, отнес в спальню и бережно положил на кровать. Сам опустился рядом, крепко сжал в объятиях и снова поцеловал в губы.

Робость Эмбер словно рукой сняло — она отвечала ему, как страстная любовница, стремясь доставить наслаждение, которое испытывала сама. И видимо, достигла желаемого, потому что Питер глухо застонал и сильнее впился в ее нежный рот. Он ласкал ее грудь, плоский живот. Почувствовав нежные прикосновения к внутренней стороне бедер, Эмбер глубоко вздохнула и раскрылась навстречу ему. Она находилась в полузабытьи от восторга, но тело знало, что делать.

— Эмбер, если хочешь, чтобы я остановился, скажи это сейчас, или будет поздно, — прошептал Питер, жарко дыша ей в волосы.

Его голос подействовал на девушку отрезвляюще. Она неожиданно очнулась от волшебного сна, очнулась униженной, отвергнутой.

Эмбер резко села в постели, пытаясь прикрыть руками обнаженную грудь. Она пожирала Питера потемневшими от страсти глазами и видела в его взгляде ответное чувство.

— Не смотри на меня так, — наконец не выдержал он и протянул к ней руку, но тут же отдернул.

— Как? — полушепотом спросила она, облизывая неожиданно пересохшие губы.

Неужели этот глухой, полный вожделения голос принадлежит ей? Эмбер подумала, что посмотрись она сейчас в зеркало, то не узнала бы себя.

Она и так не узнавала себя. Если бы Питер не заговорил, она бы отдалась ему, хотя такое поведение противоречило всем ее принципам. А все потому, что в какой-то момент ощутила, что она и этот мужчина — половинки единого целого, которые наконец-то нашли друг друга и готовы соединиться.

— Будто я чудовище, от которого тебе нужно защититься, — холодно произнес он и отвернулся.

Неужели она в самом деле так выглядит? Если да, то его обвинение несправедливо, потому что защищаться ей нужно только от самой себя.

— Питер…

Прежде чем она успела дотронуться до его руки, Питер сел на кровать спиной к ней и произнес, уставившись в пол:

— Думаю, Эмбер, тебе лучше уйти сейчас, пока никто из нас не сказал и не сделал ничего, о чем мы потом пожалеем.

Разве они еще не добились этого?

Насчет себя Эмбер не сомневалась. Одного взгляда на Питера было достаточно, чтобы понять: он отнюдь не на седьмом небе от счастья.

Обхватив себя руками за плечи, она поднялась и прошла в гостиную, где лежала ее рубашка. Дрожащими руками попыталась застегнуть бюстгальтер, но у нее ничего не вышло.

Из спальни вышел Питер и медленно приблизился к ней.

— Позволь, я тебе помогу, — сказал он.

После этого накинул ей на плечи поднятую с пола рубашку.

Опустив руки, Эмбер неподвижно стояла посреди комнаты. Она пыталась обнаружить хотя бы отголоски страсти в этом невозмутимом мужчине, который всего несколько мгновений назад сгорал от желания. Но видела, что Питер Бомовски совершенно спокоен, только волосы чуть более растрепаны, чем обычно.

— Не кажется ли тебе, что ты несколько запоздала с этим выражением сожаления на лице? — сухо произнес он.

Эмбер вздрогнула: его несправедливые слова причинили ей сильную боль.

— Мне пора идти, — сказала она, опустив голову, чтобы не обнаружить перед ним своих слез.

— Сбегаешь с поля боя, Эмбер? — усмехнулся Питер, с высокомерным видом складывая руки на груди.

Она обернулась, чтобы сказать ему что-нибудь резкое или даже ударить, но тут заметила в зеркале свое изображение. Эмбер не поняла бы, что это она, если бы не знала, что кроме них двоих в комнате больше никого нет.

Густые светлые волосы растрепались, на бледном от неудовлетворенной страсти лице горели колдовские зеленые глаза, губы рдели как открытая рана. Да, она выглядела как женщина, в которой проснулось желание…

Эмбер тяжело сглотнула и с трудом отвела взгляд от собственного отражения.

— Не сбегаю, а ухожу с достоинством, — произнесла она жестко. — Мне вообще не следовало к тебе приходить!

— Да, не следовало, — мрачно подтвердил Питер и уселся в кресло, заложив руки за голову и закинув ногу на ногу. — Не так давно ты спросила меня, как я сплю по ночам, — напомнил он издевательским тоном. — Так вот, если тебе по-прежнему любопытно: очень редко один.

Он улыбнулся одними губами, в глубине темных глаз заплясали демонические огоньки.

Питер специально мучил ее, поэтому она не собиралась доставлять ему удовольствие, показывая свою боль. Эмбер с легкостью представила толпу безликих женщин, которые окружали его, спали в его постели, обнимали и целовали его.

— Значит, сегодня ночью тебе не повезло, — насмешливо протянула она.

Питер лениво взглянул на наручные часы.

— Пока еще есть время, милая. Я успею.

— Ты отвратителен! — воскликнула девушка, не выдержав его цинизма.

Он пожал плечами.

— Иди домой, Эмбер, — устало и снисходительно сказал Питер. — Тебе пора. Возвращайся, когда немного подрастешь.

Она сжала кулаки так сильно, что костяшки пальцев побелели, а ногти впились в ладони.

— Значит, все было подстроено от начала до конца, да? — гневно спросила она. — И слова насчет любви с первого взгляда тоже были в твоем плане обольщения?

Он изобразил восхищение.

— Не побоюсь признаться, что ты произвела на меня сильное впечатление, назвав вещи своими именами. Любви не существует, есть только физическое влечение, желание…

Эмбер нещадно разозлилась на себя, ведь с первых же минут знакомства было ясно, что за человек перед ней, и она одна виновата в случившемся!

— А желание, к счастью, мы можем испытывать не только к одному человеку, — спокойно продолжил Питер. — Кроме того, Эмбер, — в его глазах снова загорелась насмешка, — есть у меня ощущение, что если кто из нас и не будет спать сегодня ночью, так это ты.

И он с вызовом посмотрел на нее.

Пора уносить ноги, подумала Эмбер. Подальше от Питера, подальше от этого номера, где она чуть было не отдалась заклятому врагу.

— Моя совесть чиста, а вот как насчет вашей, мистер П.Д. Бомовски? — съязвила она, задирая подбородок.

Но на Питера это не произвело впечатления.

— Аналогично, — спокойно произнес он.

— Тогда у нас с тобой разные представления о том, что такое совесть. — И Эмбер укоризненно покачала головой.

— Кажется, для человека, который собирался уходить десять минут назад, ты не слишком торопишься, — заметил Питер.

У Эмбер перехватило дыхание от обиды.

— Не волнуйся, я уже ухожу. И больше не желаю с тобой встречаться!

В ответ он усмехнулся.

— Боюсь, я не доставлю тебе такого удовольствия. В конце концов я по-прежнему веду переговоры от имени «Универсал маркет», намереваясь купить ваш дом и участок.

— Только через мой труп! — прошипела Эмбер.

— Ну, если ты поедешь в такой ливень, вполне возможно, я получу карт-бланш, — сухо ответил Питер и добавил: — Тем не менее будь осторожнее, Эмбер.

Она повернулась на каблуках и выскочила из номера, хлопнув дверью. Бегом спустилась по лестнице и, оказавшись в холле отеля, решила заглянуть в бар, чтобы выпить глоток чего-нибудь покрепче. У нее тряслись руки, в голове стоял туман, к тому же снаружи бушевал настоящий ливень и о том, чтобы куда-то ехать, не могло быть и речи.

Эмбер толкнула стеклянную дверь и прошла в уютное полутемное помещение, освещенное бра и маленькими лампами на столах. Девушка добралась до стойки, заказала мартини и залпом выпила. По жилам пробежало приятное тепло, дрожь, казалось, ослабела. Но все равно она чувствовала себя отвратительно.

Как можно делать такие глупости? Ну почему нормальный взрослый человек поступает, как умственно отсталый ребенок?

Она уже хотела заказать вторую порцию, но тут ее окликнули. Девушка обернулась и увидела доктора Аттертона, который, как оказалось, сидел за столиком неподалеку.

— Эмбер, с тобой все в порядке? — обеспокоенно спросил он, вставая и подходя к ней.

В порядке? Да она уже никогда не будет в порядке! Эмбер настолько глубоко погрузилась в горькие размышления, что присутствие доктора Аттертона в баре самого дорогого в городе отеля не удивило ее.

— Да, все нормально, спасибо, — ответила она, отводя глаза. Эмбер надеялась, что по внешнему виду непонятно, насколько ей плохо.

Она так и не успела причесаться, глаза наверняка покраснели от невыплаканных слез. Оставалось надеяться только на полумрак и на то, что Пол Аттертон не будет слишком внимательно ее разглядывать. Но надежды Эмбер не оправдались.

— Нет, ты что-то неважно выглядишь. Может, выпьешь еще мартини? Угостить тебя? — предложил он, кивая на пустую рюмку, которую Эмбер сжимала в пальцах.

В последний раз, когда меня угощали напитками в баре, это добром не кончилось, вспомнила она и почла за лучшее отказаться. Тем более что уже поздно, а ей еще ехать домой.

— Не стоит, — улыбнулась Эмбер через силу, стараясь быть вежливой. — Я сегодня уже побывала в аварии, — с усмешкой объяснила она. — Если разобью вторую машину, сестры прикончат меня.

Врач обеспокоенно посмотрел на нее.

— Ты попала в аварию? Эмбер, ты была на обследовании? С тобой действительно все в порядке?

— Да, ничего страшного, — отмахнулась она, не имея ни малейшего желания рассказывать о подозрениях на сотрясение мозга дотошному доктору Аттертону. — Машину забрали в ремонт, меня тоже подлечили… Когда же кончится этот жуткий дождь? — сменила она тему, в отчаянии глядя на темные окна.

Эмбер не знала, сколько времени провела в номере Питера, который сейчас час и что происходит на улице.

— Он уже заканчивается. Ты уверена, что сможешь доехать? Может, подвезти тебя? — спросил Пол, заглядывая ей в лицо.

— Это очень мило с твоей стороны, но я отлично справлюсь сама. Сестре завтра нужна будет машина. — Она дотронулась до плеча врача и благодарно посмотрела на него. — Раз я смогла добраться сюда, значит, доберусь и до дома.

— Кстати, Эмбер, как тебя занесло в этот бар? Не знал, что ты любишь это место.

— Чисто случайно, — уклончиво ответила Эмбер, быстро расплачиваясь, чтобы избежать неприятных объяснений. — У меня неподалеку была встреча, и я заглянула сюда. Пол, спасибо за все, но мне пора. Кажется, дождь стих.

Она встала и, чтобы врач не успел задержать ее, устремилась к выходу. Чем меньше народу узнает, что она была у Питера Бомовски, тем лучше. Все и так хуже некуда. Не хватало только проблем на работе.

Эмбер чувствовала себя последней дурой. Питер Бомовски, бездушный агент, успешно провернул сделку и хитростью завладел ее сердцем.

Но ему никогда не узнать об этом, потому что скорее всего они больше никогда не увидятся.

Хорош, нечего сказать! Сделал все, чтобы она тебя возненавидела. Даже перестарался немного, произнес противный внутренний голосок.

Питер вспомнил взгляд Эмбер, в котором сквозило отвращение, и его передернуло. Именно этого он и добивался, но все равно было чертовски больно.

Он для того и разорвал с ней всякие отношения, чтобы устранить конфликт интересов — между работой и личной жизнью. Эмбер оказалась одной из сестер Ривер, а Митчелл не собирался отказываться от их земли и дома, значит, он сделал единственно верный выбор в данной ситуации. Когда между двумя мужчинами возникает ссора из-за женщины, оба должны отказаться от нее ради дружбы. Конечно, Митчелл еще не видел Эмбер, но лучше сразу устранить причину конфликта, чем потом бороться с его последствиями.

Он поступил правильно, но почему же на душе так скверно и гадко? Как будто после какой-нибудь подлости или предательства. Никогда еще Питер не чувствовал себя более несчастным и всеми покинутым. Даже когда из семьи ушла мать. Именно тогда, в тринадцать лет, Питер перестал видеть мир в розовом свете. Он узнал, чего стоит женщина, как легковесны и непостоянны ее чувства. И если не хочешь подставить себя под удар, никогда не стоит доверять этим созданиям и впускать в сердце любовь…

Неожиданно Питер поймал себя на мысли, что почти не помнит, как выглядела его мать, как звучал ее голос. Он помнил только щемящее чувство одиночества, которое осталось после ее ухода.

В любом случае насчет Эмбер можно не волноваться: она ясно дала понять, что не желает иметь с ним ничего общего. Так почему же это причиняет такую жестокую боль?

Потому что он испытывал к Эмбер не желание, а…

Надо срочно чем-то заняться, сказал он себе, решительно поднимаясь. Питер больше не мог сидеть на месте, его обуяла жажда деятельности. Заняться чем угодно, лишь бы это отвлекло его от мыслей о Эмбер.

Он спустился в бар, уселся за стойку и заказал порцию виски со льдом. Если заняться нечем, то можно хотя бы напиться, завалиться в постель и проспать до утра без сновидений. В полутемном зале сидели еще несколько человек, они тихо переговаривались между собой, из колонок лилась приглушенная музыка. Словом, вся обстановка как нельзя лучше соответствовала мрачному настроению Питера.

— Мистер Бомовски? — окликнул его кто-то.

Он обернулся и увидел доктора Аттертона, который сидел за ближайшим столиком в компании бутылки красного вина и бокала. Врач встал и подошел ближе, протягивая руку для пожатия. Он опустился на соседний табурет и сказал:

— Ну и погодка, да?

— Да уж, бар сегодня много не выручит, — ответил Питер, одним глотком осушая бокал. Он был рад возможности с кем-то поговорить, потому что наедине с собой ему было до крайности противно. — Я вас раньше здесь не видел.

— Я нечастый гость в этом баре, но раз в неделю захожу. По субботам. В другие дни так устаю, что сразу еду домой и ложусь спать. Чтобы на следующий день встать в шесть утра и снова впрячься в лямку.

— А как такой график соотносится с личной жизнью? — спросил Питер. В принципе ему не было до этого никакого дела, но вопрос вырвался сам собой.

— Какая к черту личная жизнь? — горько усмехнулся врач. — Вся жизнь на боевом посту. Каждый день через мои руки проходит столько людей — и клиентов, и служащих, — что общения более чем достаточно. Кстати, сегодня неожиданно для себя я здесь встретил Эмбер, — заметил он, делая глоток вина.

Питер чуть не свалился с табурета при одном звуке ее имени. А ведь он покинул номер, чтобы не думать о ней!

— Она казалась очень опечаленной, — продолжил Пол Аттертон.

— Неужели? — как можно безразличнее спросил Питер и жестом попросил бармена повторить заказ. Больше всего на свете ему не хотелось обсуждать причину ее печали.

— Да. И мне думается, что…

— Мистер Бомовски?

Если бы не недавний разговор в его номере, Питер подумал бы, что это она.

Он медленно повернулся и встал, стараясь придать лицу спокойное и любезное выражение. Перед ним стояла Аманда Ривер и, очевидно, тоже изо всех сил старалась вести себя вежливо.

— Мисс Ривер. — Он протянул ей руку и приятно удивился крепкому пожатию.

Эмбер уехала около часа назад, так что сестры могли уже успеть поговорить. Или она ничего не рассказала, и Аманда действует по собственному почину. В любом случае следует быть настороже.

Аманда поздоровалась с доктором Аттертоном и недовольно оглядела зал.

— Мы бы не могли поговорить где-нибудь? — спросила она, явно чувствуя себя неловко.

— Конечно, — спокойно кивнул Питер. — Почему бы не сесть за дальний столик? Официант принесет вам чего-нибудь выпить.

— Я бы предпочла более уединенное место, — покачала головой Аманда. Несмотря на поздний час в баре еще оставались несколько человек. — Извини нас, Пол. Надеюсь, ты не возражаешь…

— Конечно, нет проблем. Не буду вас задерживать.

Аттертон отсалютовал им бокалом и направился к своему столику, слегка пошатываясь.

— Мистер Бомовски… — Аманда вопросительно посмотрела на собеседника.

Он по-прежнему не понимал, знает ли девушка о сегодняшнем происшествии. Так или иначе, если она решит вступиться за сестру и проучить обидчика, будет лучше, если это произойдет без свидетелей.

— Почему бы нам не подняться ко мне в номер? — предложил он.

Когда Аманда молча кивнула, Питер расплатился и направился к выходу из бара. Девушка шла впереди, и он невольно думал о ней. За два визита в дом Ривер он понял, что со старшей сестрой надо считаться и ей не пустишь пыль в глаза. И еще, он, Питер Бомовски, представитель «Универсал маркет», не произвел на нее никакого впечатления.

Впрочем, он и сам на себя не производил особого впечатления — особенно после отвратительного поведения по отношению к Эмбер.

— Думаю, нам вполне подойдет этот тихий уголок, — произнесла Аманда, оглядывая холл второго этажа, где стояли кадки с цветами, мягкие кресла и столики.

— Как скажете, — согласился он.

Аманда была почти так же красива, как ее младшая сестра, по крайней мере, в глазах Питера, потому что Эмбер была для него самой прекрасной женщиной на земле. И она точно так же решительно вздергивала подбородок, и в ее ореховых глазах появлялся холодный блеск. Ему казалось, что взгляд этих глаз пронизывает его насквозь, и ощущение было не из приятных.

Он уже знал, что Аманда работает фотографом в небольшой газете и имеет железные нервы. Она носила черные джинсы, рубашки мужского покроя и высокие армейские ботинки, однако при этом выглядела очень женственной.

Черт подери, почему же ни одна из трех сестер не замужем? Питер не мог этого понять. Если бы у них были мужья, заключить нужную ему сделку не составило бы особого труда. То ли в Саванне живут слепые мужчины, то ли сестренки просто никому не по зубам.

Аманда неожиданно сложила руки на груди и взглянула на Питера так, словно умела читать мысли… и его мысли позабавили ее.

— Да, многие пытались, но никому не повезло! — усмехнувшись, произнесла она, но в ореховых глазах промелькнуло нечто вроде сожаления.

— И почему же не повезло? — спросил Питер, даже не пытаясь сделать вид, что не понимает, о чем идет речь.

— Возможно, недостаточно старались.

Пожалуй, вести задушевные беседы с одной из сестер Ривер не самое уместное занятие после сегодняшнего происшествия, подумал Питер, хотя и не без грусти. Ему нравилась эта независимая решительная девушка с очень красивыми и печальными глазами.

— Чем я могу вам помочь, мисс Ривер? — поинтересовался он, жестом указывая на кресла.

Аманда села, приняв неприступный вид, и ее глаза засверкали как холодные опалы.

— Держитесь подальше от моей сестры, — спокойно, но твердо сказала она. — И пожалуйста, не говорите, будто не понимаете, о какой сестре идет речь, — добавила Аманда, не давая ему ответить.

— А я и не собирался, — ответил Питер, устраиваясь в соседнем кресле. — Но, мне кажется, что после нашего с ней разговора Эмбер сама не захочет даже близко ко мне подойти. Неужели она вам ничего не сказала?

Аманда, сощурившись, смотрела на него несколько долгих секунд.

— Что именно? — наконец спросила она, не сводя с него глаз.

— Спросите лучше у нее, — посоветовал он, поднимая руки вверх.

Возможно, Аманда отправилась в крестовый поход на свой страх и риск, ничего не зная о ссоре между ним и Эмбер.

— Мне кажется, вам поздновато вести себя по-джентльменски, — усмехнулась Аманда, но голос ее звучал невесело.

Он поморщился от незаслуженного оскорбления.

— Знаете, мисс Ривер, сегодня я уже наслушался «любезностей» от представителей вашего уважаемого семейства, — сухо сказал он.

В глубине ореховых глаз Аманды мелькнул веселый огонек.

— Приятно слышать. Но если я не ошибаюсь, Шелли еще даже не начинала.

Питер тяжело вздохнул.

— Попросите ее не беспокоиться. Поймите меня правильно, — начал он. — Я приехал в Саванну, рассчитывая на обычную сделку, думал, мы быстренько подпишем контракт и навсегда расстанемся. Но никто не предупредил меня, что придется иметь дело с бандой Ривер!

Аманда рассмеялась.

— А мы так стараемся держаться в тени!

— Ваша тайна разоблачена, — пошутил Питер. — И представьте себе, мой босс Митчелл Хайнс считает вас тремя старыми девами, которые тихонько сидят перед камином и вяжут носки! — Он покачал головой.

— Неужели? — В голосе Аманды прозвучал неподдельный интерес. — Возможно, мистеру Хайнсу следует приехать сюда и сделать свое грязное дело: лишить крова трех старушек! Надо же, какая подлость!

— Я передам ему, — пообещал Питер. Если честно, то за последние несколько часов он не раз приходил к этой мысли.

— А пока что, — неожиданно сурово продолжила Аманда, — пока что не смейте играть с моей сестрой, мистер Бомовски. Эмбер уже достаточно натерпелась от настырных кавалеров.

Питер внимательно посмотрел в глаза собеседнице.

Значит, в жизни Эмбер были другие мужчины? Или хуже того — один мужчина, который был с ней близок, а потом причинил ей боль? Эта мысль удручала.

— Что вы имеете в виду?

— Ничего особенного, — отмахнулась Аманда. — Если, конечно, у вас нет серьезных намерений. Но ведь у вас их нет? — Она посмотрела на него в упор.

— Нет, — подтвердил Питер.

— Так я и думала, — удовлетворенно кивнула девушка и поднялась. — В таком случае прошу вас оставить Эмбер в покое.

— А если я этого не сделаю? — спросил он, тоже вставая и смотря на собеседницу сверху вниз.

Девушка подчеркнуто равнодушно пожала плечами.

— Тогда банда Ривер снова навестит вас.

Питер не сдержал улыбки.

— Жаль, что у меня в детстве не было такой сестры. Думаю, я стал бы гораздо лучше. — В самом деле, какие шансы были у мальчика, который в переходном возрасте остается без матери, с отцом, который тоже больше не верил в любовь и умер в одиночестве?

Аманда на это ничего не ответила.

— Я сказала все, что хотела, — пробормотала она, и ему показалось, что голос ее прозвучал теплее, чем прежде. — А теперь прошу простить меня. — И она ушла, даже не оглянувшись.

Что ж, Аманда Ривер может не волноваться. Он не собирается приближаться к ее драгоценной сестренке и на пушечный выстрел. Ему не хотелось, чтобы, исчерпав запас оскорблений, она принялась швырять в него тяжелые предметы.

Но кто же все-таки те настырные кавалеры, о которых упомянула Аманда? Или настырный кавалер?..