Глава 5

Макрей неожиданно проснулся, сердце колотилось как сумасшедшее — он ощущал отдаленные признаки изменения погоды. Ветер нес с Атлантики грозовые облака.

Сколько времени он спал? Несколько часов, не больше, так как за окнами не было и намека на рассвет. Макрей зажег свечу и, натянув одежду, по пустынным коридорам направился в комнату Исабель. Открыв дверь, он сообщил:

— Исабель, с запада надвигается непогода. Шторм не слишком сильный, но достаточный, чтобы у нас появился шанс, если приняться за работу немедленно.

Макрей отдернул занавес балдахина. Свеча выхватила из мрака сонную Исабель, подтягивающуюся, чтобы сесть. Заплетенные в толстую косу темные волосы упали ей на плечо, сейчас Исабель выглядела моложе и гораздо более уязвимой, чем днем.

Макрей замер, увидев, что она одета лишь в легкую ночную рубашку, и полупрозрачная ткань мало что скрывает из мягких изгибов женского тела. Колени Макрея подогнулись, и он отступил за тяжелый резной столбик кровати. Будь прокляты их успешные попытки снять между ними барьеры, теперь стало невозможно скрыть свое желание. Исабель вполне справедливо может принять его за похотливого кобеля.

Заметив возбуждение Макрея, Исабель залилась густым румянцем. Их эмоции передавались и преломлялись, как изображения в поставленных друг против друга зеркалах, волосы на руках Макрея встали дыбом от откровенного эротического напряжения, заполнившего комнату.

Придя в себя первой, Исабель рывком подтянула одеяло до плеч:

— Отлично, давайте начнем. Встретимся в каменном кругу.

Благодарный за появившийся повод ретироваться, Макрей зажег одну из свечей в спальне от своей и быстро покинул помещение. Что он за глупец, коль позволяет влечению затмить разум, ведь нынче все их внимание должно быть направлено на достижение общей цели.

Макрей прекрасно понимал, что даже при ненастной погоде шансы на успех невелики. Несмотря на то что его выздоровление после недавней неудачной попытки идет полным ходом, он по-прежнему не набрал былой мощи. А у Исабель, хоть она и обладает огромной силой, нет врожденного дара управлять погодой. Если ему не удастся достаточно хорошо сплести заклинание, они вновь потерпят фиаско.

Еще хуже то, что, даже ослабив свои защитные барьеры настолько, что это приводит к затруднительным ситуациям, они, как и прежде, не могут полностью объединить свои энергии. Если ему потребуется гораздо больше силы, чем Исабель будет готова отдать, то она может подсознательно наброситься на него, а это, скорее всего, приведет к пагубными последствиям.

И все же они должны попробовать. Армада настолько близко подошла к Эдинбургу, что, если не предпринять немедленных действий, будет слишком поздно.

Макрей все еще мысленно корил себя, когда добрался до кухни и задержался там, чтобы быстренько что-нибудь перекусить. Затем поспешил к каменному кругу. Такая ночь замечательно подошла бы ведьмам — луговые линии образовывали в кругу пылающую паутину магических сил. Шквальные порывы ветра играли облаками, то сбивая их в кучу, то разрывая на куски, так что в мерцающем свете тропинка еле угадывалась. Море за обрывом было светлее земли; волны с ревом бились о берег.

Ощутив поразительный фатализм, Макрей очистил разум и принялся закладывать основу своего заклинания. Он приложит все свои силы — ни один человек не сумел бы сделать большего. Если ему самому не предначертано пережить это последнее дело своей жизни, да защитит Бог Шотландию и его близких.

Бесшумная, как ветер, к нему присоединилась Исабель, почти невидимая в темном плаще. Такой же плащ она протянула Макрею.

— Наденьте. Ночь холодная, да и ясной погоды ждать не приходится.

Макрей взял одеяние, тихо заметив:

— Маг не должен зависеть ни от жары, ни от холода.

— Зачем напрасно тратить силы, что нужны для заклинания ветров?

Макрей улыбнулся в темноте. Очень практичная чародейка. Контуры ее лица были едва различимы. Макрей и при первой их встрече подумал, что Исабель обладает суровой красотой, а глубокое погружение и изучение ее сущности во время их опытов умножили для него ее привлекательность тысячекратно.

— Вы готовы?

— Насколько это вообще возможно.

Понимая, что может и не пережить эту ночь, Макрей отвесил ей учтивый придворный поклон, его плащ при этом обвился вокруг него.

— Работать с вами — истинное удовольствие, Исабель де Кортес. — После чего Макрей отбросил все не относящиеся к делу мысли, внедрил себя в магическую сеть земной энергии круга и дотянулся до ветров.

Его представление об окружающем пространстве расширялось по спирали. Макрей увидел, что север Атлантики накрыло лоскутным покрывалом из смеси переменчивых облаков и дождливых туч. Испанские суда усыпали воды малых морей[1], самые быстрые уже приближались к Ферт-оф-Форту, воротам Эдинбурга.

Макрей начал с того, что усилил воздушные потоки со стороны Шотландии, препятствуя Армаде продвигаться к цели. Но это был всего лишь предварительный маневр, направленный на то, чтобы задержать корабли и выиграть время для создания настоящей бури.

Тщательно, одно за другим, Макрей принялся сплетать норовистые ветра, проливные дожди и молнии, которые могли бы обрушиться на суда и поджечь такелаж. Все необходимо связать настолько безукоризненно и прочно, чтобы буйство стихии продолжалось и после того, как силы Макрея иссякнут. Шторм должен бушевать несколько дней, пуская одни корабли на дно, другие выбрасывая на скалистые берега и отдавая во власть губительных течений Северного моря. Армаду следует ослабить настолько, чтобы она больше не представляла угрозы — да пощадят небеса души моряков.

Макрей уже начал использовать энергию Исабель. Ее яркая аура следовала за ним, в то время как он свивал из ветров нужную ему форму, которая сумела бы существовать самостоятельно. Исабель помогла Макрею согнать дождевые тучи с тысяч квадратных миль на гораздо меньшую площадь, чтобы создать фатальный для судов Армады шторм. И она же стремительно поднялась с ним ввысь, когда Макрею понадобилось выковать молнии.

Наступало мрачное, угрюмое утро — лишь тусклое свечение на горизонте говорило о том, что солнце восходит. Макрей завершил полный круг магического заклинания, но получившаяся структура оказалась слишком хрупкой. Макрей нуждался в мощном вливании свежей силы, чтобы превратить непрочную модель в сокрушительную бурю, питающуюся собственной энергией.

Резкий порыв ветра с дождем швырнул Макрея на колени. Задыхаясь, он потянулся к своей спутнице, но впервые не смог добраться до глубин ее сущности. Хотя у нее все еще оставались запасы энергии, для Макрея они находились вне досягаемости.

— Исабель… — попытался позвать он, но голос, еле слышный шепот, затерялся в завываниях ветра. Макрей стоял на четвереньках: почти все его силы уходили на поддержание непогоды; держаться на ногах он уже не мог.

На плечи Макрею легли руки Исабель, принеся с собой слабый всплеск магической силы. И все же ее было недостаточно, чтобы окончательно упрочить заклинание. Макрей попробовал соединиться с серебристым энергетическим озером Исабель. Она и сама старалась ему помочь, Макрей ощущал ее титанические усилия, но между ними словно выросла прозрачная стена. Непроницаемая. Непреодолимая…

— Макрей, — хрипло прошептала Исабель ему в ухо. — Алхимический брак — объединение противоположностей, дающее в результате более грандиозное целое, — наша единственная надежда.

Потрясенный, Макрей понял, что она имеет в виду объединение в физическом смысле. Его оцепеневший мозг попытался прикинуть, есть ли у этого предложения шанс на успех. Сильное притяжение между ними возникло с самого начала. В другое время, при других обстоятельствах Макрей ухаживал бы за Исабель или, что очень возможно, закинул бы ее на коня и умчал в родную Шотландию, но ведь он только недавно подавил в себе эти мысли, как идущие в разрез с их совместной работой.

Вероятно, Исабель права, и страсть может выковать из их разрозненных магических сил единый несокрушимый клинок, но невозмутимый голос совести утверждал, что ему просто очень хочется, чтобы ключом к победе оказалось утоление похоти. Так кто же он на самом деле — Защитник, то есть человек чести, или распутник, готовый солгать, лишь бы получить желаемое?

Губы Исабель нерешительно коснулись его губ. Ее аромат, аромат омытых дождем роз, окутал Макрея.

И его беспомощное тело начало оживать. Почувствовав происходящие с ним перемены, Исабель приникла к Макрею в жестком, требовательном поцелуе, приправленном волшебной магией.

Древнее примитивное желание поглотило Макрея, неся с собой каждой частичке его существа сверкающую силу жизни. Будьте прокляты все сомнения — он жаждет, он нуждается в Исабель, и его не остановят ни разум, ни совесть, ни честь.

Как только Макрей ответил на поцелуй, щиты, которые он возводил в себе с колыбели, рухнули, предоставив Исабель доступ к глубинам его души. Страстная целеустремленность Исабель к победе проникла Макрею в сердце, выковывая тот самый неотвратимый меч, о котором он только что думал. Спокойный дождик переродился в ливень, бурлящий и благодатный для принявшей его земли.

— Исабель, моя чаровница… — Макрей перекатился, чтобы оказаться над ней. Прижав ее стройное тело к влажной траве, он принялся жадно целовать Исабель, смешивая свою сущность с ее.

Их любовные ласки разрушили последние барьеры, и небеса не выдержали. Магическая власть, необъятная и безграничная, проходя через них, обрушилась на бурю, укрепляя замысловатый рисунок заклинания. Вокруг засверкали молнии, и Макрей вовсе не был уверен, где они сейчас находятся, в Кенте или где-то высоко над Северным морем в самом сердце шторма.

Личности Макрея и Исабель слились в единое целое, и Макрей обнаружил, что за силой Исабель прячется одинокий ребенок, совершенно чужой для всех, кого любит и кто убедил ее, что она слишком странная, слишком непривлекательная, чтобы хоть когда-нибудь найти ту близость, которой так жаждало ее сердце. Даже Джон Ди, самый великий алхимик эпохи, считал свою ученицу чудаковатой.

Нежно, с любовью, Макрей показал ей свое видение ее особенной, чарующей красоты. Он поведал ей, что она — идеал женщины, идеал для любого мага. В ответ она обрисовала ему его самого. Неужели он настолько угрюм и устрашающ? Однако, несмотря на это, ее влекла его мощь, интриговали противоречия, и потому Макрей казался ей великолепным вместе со всей своей мрачной натурой.

Краем сознания Макрей отмечал, что испанские суда идут ко дну, с порванными парусами и рухнувшими мачтами. Без якорей, что были брошены ими у берегов Нидерландов в попытке спастись от английских брандер, корабли Армады были беспомощны перед лицом чудовищной бури.

Последняя вспышка магической энергии, и ураган превратился в самостоятельную силу, больше не зависящую от его создателя. Они достигли своей цели. Вопреки всему, они победили.

Полностью истощенный, лишенный последней капли как энергии, так и страсти, Макрей снова провалился в кромешную тьму.

Обессиленная, мертвенно-бледная, оцепеневшая, Исабель бережно прижимала к груди своего любовника, а дождь безжалостно поливал их задыхающиеся тела. Она и не подозревала, что мироздание скрывает такое удовольствие, или такую боль, какие Исабель открыла с Макреем.

Какая-то ее часть была согласна даже остаться на месте и утонуть, но теперь, когда страсть отгорела, Исабель понимала, что мокрая земля и холодный ветер ужасно противны. Ей удалось вытянуть себя из-под безжизненного тела Макрея.

Безжизненного? Встревоженная, она приложила пальцы к его горлу. Пульс был ясным и сильным. С трудом ей удалось заставить себя заглянуть глубже, и Исабель решила, что серьезной угрозы, такой, как после первой попытки сражения с Армадой, здоровью Макрея нет. Он всего лишь… выжат как лимон. И проспит по меньшей мере сутки, возможно, и дольше.

Она прикрыла Макрея плащом, защищая от дождя его лицо, после чего по узкой тропинке пустилась в долгий путь домой. К счастью, ливень скрыл полный беспорядок, царивший во всем ее облике. Прислуга в доме Исабель давно привыкла к эксцентричным выходкам хозяйки: они не станут подозревать ее в чем-то настолько плебейском, как совокупление с красавцем-незнакомцем.

Незнакомец? Ее губы скривились в усмешке. Она познала все самые тайные глубины бурной, несдержанной, щедрой души сэра Адама Макрея.

Пока ее непослушные пальцы возились с задней дверью, та распахнулась, и миссис Хит втянула Исабель в тепло кухни.

— Благодарите Бога, что с вами все в порядке, м'леди! — воскликнула экономка. — Я беспокоилась.

Вероятно, не просто беспокоилась, а ужасно перепугалась, но все слуги Исабель знали, что ее нельзя тревожить во время работы.

— Все хорошо, миссис Хит. Только пошлите мужчин в каменный круг, пусть принесут оттуда сэра Адама. Он… он не совсем поправился, так что болезнь… свалила его прямо там.

Промокший плащ был проворно сдернут с плеч Исабель, а в руки вложена кружка теплого говяжьего бульона.

— Выпейте это, м'леди, — обратилась к ней миссис Хит. — К тому времени, как вы закончите, вас уже будет ждать горячая ванна. После чего ложитесь-ка спать. А я уж прослежу за вашим шотландским дикарем.

Благодарная, что о ней заботятся, как о малом ребенке, Исабель выпила бульон и позволила отвести себя в свою комнату. Макрея как раз вносили в дом, когда она покидала кухню; со слуг ручьями стекала вода. Исабель было обернулась, но миссис Хит настойчиво утянула ее за собой.

В горячей ванне плавала лаванда, лечебная трава, успокаивающе подействовавшая на измотанные нервы Исабель. Она закрыла глаза и приказала себе погрузиться в безмятежность. Значение имело только то, что они одержали победу. Создав алхимический брак, они высвободили силу, в которой так нуждались. Теперь Испания Англии уже не страшна. Даже не заглядывая в магический кристалл, Исабель была в этом абсолютно уверена. Она произнесла молитву во спасение душ испанских моряков.

Исабель устало откинула голову на край деревянной кадки. Она поклялась, что заплатит любую цену, а ее девственность не так уж много и стоила. Гораздо тяжелее оказалось потерять половину своей души — было бы легче отдать жизнь. Но вернуть ничего нельзя.

От их слияния Исабель получила почти невероятное удовольствие. Но теперь мучительно осознавала, что следует разрушить это единение. В самом дальнем уголке сущности Макрея Исабель прочла его стойкую неприязнь к узам брака. Защитники подвергались серьезному нажиму в этом отношении, их почти принуждали заключать семейные союзы, предпочтительно с такими же Защитниками, чтобы сохранить свой род и укрепить магическую силу. Макрей был вынужден согласиться на брак, приняв его в качестве своей судьбы.

До того, как из-за своей несдержанности он попал в лондонский Тауэр, Макрей собирался сделать предложение благородной деве-Защитнице по имени Энн, блондинке, столь же приятной в общении, сколь и красивой. Основным ее достоинством в глазах Макрея являлось то, что она шотландка, тогда как большинство дочерей Защитников были англичанками. Макрей не мог себе даже представить жену-англичанку — его отвращение к такого вида союзу читалось мучительно ясно.

Исабель выбралась из ванны и принялась вытираться. Тело согрелось, хотя душа заледенела. Внезапно Исабель почувствовала острую тоску по матери, которая никогда не понимала свою странную дочь, но в любом случае продолжала любить ее.

Исабель облачилась в ночную рубашку и заползла в постель, вынудив себя смириться с тем, что Макрей предназначен совсем другой женщине. Даже если бы это было не так, ему вовсе не по вкусу черноволосые ведьмы, да еще английские. Так тому и быть.

Сегодня они вместе одержали огромную победу. И этого вполне достаточно.

Должно быть достаточно.

Когда Макрей открыл глаза, вовсю светило солнце. За ромбовидными окнами два жаворонка, усевшись на ветке, что-то пели друг другу. Макрей лениво слушал, с трудом осознавая, что они победили и выжили. А в том, что Исабель жива, он не сомневался; все свои оставшиеся дни он будет чувствовать каждый ее, даже легчайший, вдох. Макрей осторожно встал с кровати, и тут появилась экономка. Страстно желая видеть Исабель, Макрей нетерпеливо потребовал:

— Скажите госпоже де Кортес, что я хочу поговорить с ней.

Брови экономки поползли вверх.

— Тогда вам придется подождать. Вчера м'леди уехала в Лондон.

Макрей бессмысленно смотрел перед собой, отказываясь верить, что она его покинула.

— Какого дьявола она это сделала?

Миссис Хит пожала плечами.

— Не могу знать, это не мое дело.

Несомненно, Исабель отправилась в дом своего отца.

— Где живет семья де Кортес?

Проигнорировав вопрос, миссис Хит развернулась, намереваясь уйти:

— Я пришлю кого-нибудь с горячей водой и едой. — И дверь за ней захлопнулась.

Исабель оставила его. Проклятая англичанка взяла да и сбежала ко всем чертям! Да как она посмела!

Ругаясь на чем свет стоит, Макрей открыл шкаф и выхватил оттуда свою вычищенную и аккуратно сложенную одежду. Разобраться с этим было бы проще простого — но с Исабель де Кортес ничто не бывает просто! Она заплатит ему за свое оскорбление.

Да, она заплатит!

--------

[1] — Малые моря — проливы, отделяющие Великобританию от континента Европы и от Ирландии (Ла-Манш, Па-де-Кале, пролив Святого Георга и Северный пролив)

Другой взгляд на войну Англии и Испании:

Целью войны стояло совершенно справедливое желание наказать Англию с ее самодурствующей королевой Елизаветой. Помимо поддержки Елизаветой протестантской церкви и объявления независимости от власти папы Римского (отчего поход был официально освящен папой Сиксом V как крестовый), варварского (даже для того времени) убийства собственной сестры Марии Стюарт (которая была не только католичкой, но и, в отличие от самой Елизаветы, совершенно законной королевой Шотландии), была еще и личная заинтересованность короля Филипа. Испанского монарха бесило, сколько золота он теряет от разбойного действия английских пиратов, нанятых английской короной для грабежа судов, следующих из Америки (тогда единоличного владения Испании). Игнорируя все дипломатические попытки послов уладить дело миром, она называла это "честной добычей из Нового Света", а самого знаменитого пирата того времени, Френсиса Дрейка, сделала дворянином и назначила адмиралом английского флота. (

Галеас «Хирона»

Гордый и непокорный галеас «Хирона», словно разрубленный гигантским топором, опустился на дно холодного моря. Сбылось пророчество герцога Медина-Сидония, знавшего, как могут быть страшны острые скалы побережья Ирландии.