"Встретимся через 500 лет!" - читать интересную книгу автора (Белов Руслан Альбертович)27. Схватил топорМадмуазель Жалле-Беллем опустила свою «книжицу», посмотрела затуманенным взглядом в сторону профессора. Тот знаком предложил ей сесть. Когда женщина сомнамбулой опустилась в кресло, обратил взор на Садосека: – Теперь вам читать, месье Катэр. В качестве напутствия позволю себе обратиться к вам перефразированными словами Шекспира: – Пожалуйста, Франсуа, произнесите свою речь легко и развязно, не пиля воздуха руками. Если вы будете кричать, как многие из наших актеров, так это мне будет так же приятно, как если бы стихи мои распевал разносчик пареной репы. – А можно я просто расскажу, как было? Актер я никудышный, не тот профиль… – Мегре, вы не возражаете? – судейским тоном спросил профессор комиссара. Тот, кивнул, продолжая скептически рассматривать ногти. Мадам Мегре рядом не было давно, и некому было напоминать ему о необходимости воспользоваться маникюрными ножницами. – Комиссар согласен на вольный пересказ. Рассказывайте, Франсуа. – У вас так вкусно пахнет котлетами… – не услышав его, посмотрел Садосек на хозяйку квартиры. – Можно я попробую одну? – Нет у меня никаких котлет! Это сверху жарят, – отрезала мадмуазель Генриетта. – Перестаньте паясничать, Катэр! – прикрикнул Перен. – Рассказывайте, что было дальше! – Ничего я не паясничаю… – Рассказывайте! – Ну, хорошо, хорошо. Значит, Действие четвертое. Ну, я в нем в лесу ковырялся, когда мадам Пелльтан с потекшими глазами прибежала, – мешковато встал Садосек. – Прибежала, сказала, что сволочь Лу, то есть Волк, похитил Красную Шапочку, доченьку мою единственную. – Куда унес?! – спрашиваю, ничего не понимая. – К Генриетте своей! – кричит, – к стерве, чтобы втроем содомски трахаться. – Откуда знаешь?! – осерчал я. – Своими глазами видела, – орет благим матом, – в окно смотрела, как он дочь твою наяривал, твою же женушку лапая. – Не может быть, – говорю, – он же… он же голубой… – Это для тебя, педика, он голубой, – заорала, и по лицу, и по лицу, и все наотмашь. Ну, я разозлился, и к теще ринулся, топор свой даже позабыв. Вбегаю в гостиную – все перевернуто, бегу в спальню, там Лу, пьяный, спит, пустая бутылка рядом, ополовиненная простыня на полу, вся в пятнах крови, нож сверху. Ну, в голове у меня злость гранатой взорвалась, я тот ножик схватил, да нет, не схватил, он сам мне в руку прыгнул, и саданул гада от паха до поддыха… – А потом что? – спросил профессор, бросив взгляд на комиссара. – Потом? – захлопал веками Садосек. – Да, потом. – Потом я женщин освободил, потом сгонял за тачкой, потом Лу в нее положил… Тут теща, то бишь Генриетта, в себя пришла и тут же сбесилась, видно, любила сильно… – Довольно, Франсуа! – властный голос очувствовавшейся хозяйки «Трех Дубов» выбил из головы садовника все слова, и тот замолчал. |
|
|