"Очарованная горцем" - читать интересную книгу автора (Куин Пола)

Глава 31

Небо затянуло ледяными, как в самые суровые дни зимы, тучами, грязно-серыми, липнувшими к самому подножию холмов — забрав с собой тепло и свет, солнце словно провалилось в них, чтобы навечно потонуть в серой грязи. Небеса громыхали так, будто сам бог Тор объезжал их на своей колеснице. Ослепительные вспышки молний разбегались по небу трещинами — казалось, оно вот-вот не выдержит, расколется на кусочки и обвалится вниз. Можно было подумать, разгневанный бог намерен покарать горы, надменно вздымающие к небу свои вершины, и, осыпая их огненными стрелами, нетерпеливо ждет, когда они исчезнут с лица земли. Однако они стояли, все такие же неприступные, величественные и неуязвимые, как в первый день творения. На мгновение все стихло, и над землей воцарилась тишина. А потом небеса внезапно разверзлись, набухшие тучи будто лопнули, и на землю обрушился ледяной дождь, разом превратив все вокруг в тоскливое царство мрака и холода.

Адмирал Джиллс ненавидел Шотландию.

Ежась от холода, он злобно проклинал Стюартов и всех их потомков до седьмого колена. Однако жалкий шатер не мог служить укрытием от пронизывающего дождя и ветра, который трепал его, словно пытаясь ворваться вовнутрь.

Адмирал давно уже притерпелся к капризам шотландской погоды, однако сейчас зябкий холод пробирал до костей. В такую погоду хочется забиться в какую-нибудь нору, свернуться калачиком и уснуть… навсегда.

— Как вы думаете, до утра еще далеко? — клацая зубами, поинтересовался Хендрик.

Джиллс поднял голову и прислушался. Проклятый дождь, кажется, перестал.

— Дьявольщина, откуда мне знать? — уныло отозвался Маартен.

Судя по всему, бедняга уже смирился со своей судьбой.

Джиллс, устав ругаться, задрал голову и принялся мрачно вглядываться в небо. Несмотря на серую хмарь, ему удалось разглядеть поблескивающие над головой звезды — второй раз за последние несколько часов. Слава Богу, ночь, кажется, прошла, обрадовался он. Близился рассвет. Это было единственное, что мирило его с этим проклятым местом. Дни потихоньку становились длиннее, оставляя больше времени для охоты, которую он вел вот уже много месяцев.

Однако он должен поскорее отыскать свою жертву, иначе его люди взбунтуются. И тогда ему придется перебить их — всех до одного. А в этом случае он останется один — против всего клана Макгрегоров. Не слишком удачный вариант, угрюмо подумал он.

Дни становились длиннее. Ему следовало торопиться.

Они постепенно приближались к цели — даже несмотря на то, что все вокруг, казалось, насквозь пропиталось водой. Дождь лил каждый день. В такую погоду карабкаться по заросшими мхом склонам холмов было не только противно, но и чертовски опасно. Однако в каждой деревне, через которую они проезжали, находился хотя бы один трактирщик, который знал что-либо о проживающих в округе Макгрегорах, и Джиллс со своими людьми медленно, но неуклонно продвигался все дальше на север. У Макгрегоров из Стронаклакера Давины не было, но один чрезвычайно услужливый малый в Бредалбейне был настолько добр, что сообщил им еще об одних Макгрегорах, проживавших на одном из островов возле северо-западного побережья Шотландии. Отрезанные от остальных своих родственников, они жили крайне обособленно — редко покидали свой туманный остров, их нечасто видели и еще реже слышали о них.

Она была там. Джиллс нутром чуял это… Только вот где именно? На каком из этих чертовых островов? Этого никто не знал. А если и знали, то молчали.

Шотландцев Джиллс тоже ненавидел. Особенно горцев.

Что-то вдруг привлекло его внимание. Не сразу сообразив, что это было, Джиллс принялся озираться по сторонам. Со всех сторон раздавалось птичье пение. Итак, рассвет все-таки наступил.

— Хендрик, — ворчливо приказал он, выбираясь из шаткого убежища и выжимая насквозь промокшую шляпу, — отыщи мне что-нибудь поесть! Орехи, ягоды… все равно! Только живо! Маартен, а ты собери остальных и… — Джиллс внезапно умолк и, вскинув голову, уставился туда, где был юг. — Что это за звук? — насторожился он.

— Гром, наверное.

— Нет. — Какое-то время он прислушивался, потом подозвал к себе Хендрика: — Спрячьте лошадей! Прикажи нашим людям, чтобы сидели тихо, ясно?

Спустя пару минут, укрывшись под деревьями, все настороженно вглядывались в узкую дорогу, вьющуюся вдоль склона холма, едва проступавшего сквозь плотную дымку тумана.

— Похоже на небольшую армию, — пробормотал Хендрик, дожидаясь, когда появятся первые всадники.

— Двадцать… может, тридцать, не больше.

— Может, ковенантеры?[6] — предположил Маартен.

Топот копыт с каждой минутой становился все громче. Смолкли испуганные птицы, под ногами задрожала земля. Наконец показались всадники, и Джиллс затаил дыхание. Насколько он мог судить на таком расстоянии, они не носили военную форму, но то, как они старались держаться сомкнутым строем, доказывало обратное. Конечно, отряд мог принадлежать одному из равнинных кланов, но, с другой стороны, что им понадобилось здесь, в горах? Отряд ехал быстрой рысью — непохоже, чтобы гнались за кем-то, однако явно куда-то спешили. Провожая отряд глазами, Джиллс заметил юношу, явно слишком молодого для того, чтобы служить в армии, одетого в омерзительный наряд шотландского горца. Однако внимание Джиллса привлек не он, а всадник, который скакал позади него — холодный взгляд адмирала впился в его лицо, наполовину скрытое опущенным на самые глаза капюшоном плаща.

— Отлично! — с улыбкой пробормотал он, не отрывая глаз от лица Якова Йоркского. — Мы ее нашли!

— И где же она?

Прищурившись, Хендрик вглядывался в удалявшийся отряд.

— Там. — Джиллс, схватив его за ухо, заставил Хендрика повернуть голову. — Этот человек — ее отец.

— Король?!

— Да, король.

Джиллс злобно ощерился, провожая глазами удалявшийся отряд. Умно, ничего не скажешь, мысленно похвалил он Якова, сообразившего, что, прихватив с собой армию, он неизбежно привлечет к себе ненужное внимание. Правда, довольно рискованно, тут же добавил он.

— Тогда почему бы нам не разделаться с ним прямо здесь?

— Потому, идиот, что у Якова пока что слишком много сторонников. Если мы убьем его, а после него — тех двоих, кто открыто претендует на трон, то подозрения неизбежно падут на принца. И какие тогда будут последствия, трудно сказать… точнее, невозможно. Нет, мой хозяин составил великолепный план — план, который привлечет на его сторону всех, кто еще колеблется.

— Король из голландцев, — ухмыльнулся Хендрик.

— Да, но только если мы все сделаем как надо.

Джиллс с улыбкой потрепал его по щеке. Жаль, конечно, что бедняга умом не вышел, зато стреляет без промаха.

— Заметил того горца в свите Якова? Наверняка он сообщил королю, что его дочь жива, и теперь ведет его туда, где она скрывается. Все, что от нас требуется, это проследить за ними.

— А потом что? — полюбопытствовал Маартен, увидев, как Джиллс направился к лошади. — Как нам добраться до нее, если теперь ее стерегут не только эти бешеные Макгрегоры, но и люди короля?

— Давай для начала отыщем ее, Маартен. — Джиллс с ухмылкой нахлобучил на голову шляпу, привычным движением сдвинув ее на бровь. — А потом уже обсудим, как нам от нее избавиться.

Возможно ли, что он наконец увидит ее? Может, даже поцелует ее милое личико? Яков пытался вспомнить, сколько раз за минувшие дни он молил Бога о милосердии, и не мог. Господи, Ты — единственный, кто способен понять горе короля, потерявшего любимого ребенка! Нет… Колин Макгрегор тоже это понимал. Откуда у этого мальчика столько сострадания, когда мужчины вдвое старше и в сотни раз образованнее его просто посмеялись бы над скорбью своего короля?!

— Мне нужно сообщить вам кое-что, — сказал Колин Макгрегор спустя четыре дня после того, как его отец вернулся домой. — Но вы должны поклясться перед Господом Богом, что проявите милосердие к моим родственникам после того, как все узнаете. Вы должны дать слово, что никогда не причините им зла и не предадите их имя позору.

За то время, что Колин гостил в Уайтхолле, Яков успел полюбить его. Как-то раз король даже поймал себя на том, что улыбается, глядя, как Колин упражняется на мечах с Коннором Грантом и лучшими бойцами из числа его людей. Юноша не только обладал острым умом, но и был грозным противником. Из этого мальчика получится прекрасный воин… конечно, если Якову удастся уговорить его остаться у него на службе.

— Клянусь, — без колебаний пообещал король.

Яков уже давно понял, что доверяет этому мальчику больше, чем любому из своих приближенных. А то, что поведал ему Колин, только подтвердило, что и он, в свою очередь, доверяет своему королю.

— Ваше величество, ваша дочь жива.

Яков знал, что никогда не забудет эти слова — хотя как ни силился, так до сих пор и не смог вспомнить, что он ответил на это. Как?.. Где она?! С кем? Возможно ли, чтобы Господь вернул ему его дочь, как когда-то вернул Исаака Аврааму?

Колин рассказал ему все — а Яков, слушая его, смеялся от счастья, потом принимался плакать, утирал слезы и снова смеялся. Она спаслась… спаслась в самый последний момент, когда ее жизнь висела на волоске, и сотворил это чудо старший брат Колина, Роберт Макгрегор. Она часто говорила о короле, и не с гневом или обидой, но с любовью и восхищением. С восхищением! О Боже, чем он заслужил такое счастье? Сестры в монастыре были неизменно добры к ней, но, добавил Колин — и от этих его слов король едва не разрыдался, — в глазах его дочери была странная пустота, до того пугающая, что при виде ее сердце разрывались от жалости.

— Куда твой брат отвез ее? — не вытерпел король, заметив на лице этого мальчика странное выражение — как будто он передумал и решил о чем-то умолчать.

— Ну, мы ведь сначала не знали, кто она такая. Но мой брат догадывался, что, кто бы ни желал ее смерти, он может быть тут, возле вас, ваше величество. Он хотел уберечь ее. Мы все хотели.

— Где она, сынок?

— Роберт отвез ее домой.

Именно туда они сейчас и направлялись. В самую отдаленную часть Ская, скрытую туманами от людских глаз. В местечко под названием Кэмлохлин — Колин взял с короля слово, что тот забудет о его существовании в тот же час, когда покинет его. Колин уверял, что добраться туда живым можно только в том случае, если он сам будет сопровождать короля и его людей. Даже если Якову удастся отыскать Кэмлохлин своими силами, это ничего ему не даст — Макгрегоры не ожидают его появления. А поскольку король собирался ехать не под королевским штандартом, ему угрожала двойная опасность. Враги Якова, перехватив небольшой отряд короля, могли воспользоваться удобным случаем, чтобы разделаться с ним, а воинственные Макгрегоры, не разобрав, кто вторгся на их территорию, могли сделать то же самое. Признав правоту Колина, Яков согласился взять его с собой. Они покинули Англию под покровом ночи. Яков не сказал никому, даже жене, куда направляется — на тот случай, если кто-нибудь станет ее расспрашивать. По просьбе Колина он не рассказал об этом даже капитану Гранту. Вдруг вспомнив об этом, король повернулся к своему молодому спутнику.

— Должен признаться, капитан Грант меня разочаровал. Почему он не рассказал мне о Давине?

— Ради того, чтобы служить вам, ваше величество, капитан Грант пожертвовал всем, что он любил, — ответил Колин, бросив хмурый взгляд на такое же хмурое небо. — Даже разбил сердце моей сестры… Видит Бог, этого я ему никогда не прощу.

Король невольно улыбнулся. Серьезность этого юнца позабавила его.

— Мой брат упросил его ничего не рассказывать вам, пока он не убедится, что в вашем окружении нет предателей. Если поползут слухи, что ваша дочь жива и путешествует с Макгрегорами, они найдут ее — рано или поздно. Это только вопрос времени, ваше величество.

— Но ты-то мне рассказал.

Колин только молча кивнул. Якову стало ясно, что мальчика до сих пор грызут сомнения, правильно ли он поступил. Может, он опасается гнева отца? Или дело в чем-то другом? Но в чем?

— Твой брат не пожалел трудов, чтобы спасти мою дочь, — как бы между прочим бросил Яков, окинув взглядом окрестности. — Поскольку вначале он понятия не имел, кто она такая, значит, он сделал это не ради меня, верно? Об остальном догадаться нетрудно… — Король окинул Колина проницательным взглядом, но юноша упорно молчал. — Скажи, он полюбил ее?

— Мы все полюбили ее, ваше величество, — уклончиво пробормотал Колин, отводя глаза в сторону.

— Ясно.

Сердце Якова упало. Ему вдруг стало так же тяжело, как и в те дни, когда он считал Давину погибшей. Теперь он понял, почему Колин взял с него клятву не причинять вреда его семье. Этот Роберт Макгрегор не остался к ней равнодушен! Наверняка чертов шотландец влюбился в нее! Яков вполголоса выругался. Все его предшественники не понаслышке знали, как трудно отнять у горца то, что он уже привык считать своим.

Боже милостивый… почему он не догадался взять побольше людей?!