"Очарованная горцем" - читать интересную книгу автора (Куин Пола)

Глава 10

Выйдя из церкви, Роб нос к носу столкнулся с аббатисой. И по суровому выражению ее лица тут же догадался, что мать-настоятельница в гневе. Роб машинально оглянулся, ища взглядом Уилла и сильно подозревая, что это как-то связано с ним. Он не мог не заметить, как краснела молоденькая послушница Элайн при виде его кузена — всякий раз, как Уилл рубил дрова, у Элайн тут же находилось во дворе какое-нибудь неотложное дело.

— Роберт Макгрегор, никогда не понимала образа жизни шотландских горцев, но если ваши матери не в состоянии внушить своим сыновьям…

Увидев выскользнувшую из церкви Давину, мать-настоятельница поперхнулась. Лицо ее стало ледяным. Окинув здоровенного шотландца испепеляющим взглядом — от запыленных кожаных гетр до прикрытых пледом широких плеч, аббатиса вытащила из рукава платок и принялась вытирать им лицо.

— Надеюсь, вы понимаете, что она — дочь лорда?! Или вы об этом забыли? — прошипела она.

— Угу. Конечно, помню.

Роб, не удержавшись, в свою очередь смерил аббатису тяжелым взглядом. И тут же молча одернул себя — конечно, она права, ему следовало бы стыдиться своих мыслей.

— Матушка, — ринулась ему на помощь Давина, — мы просто разговаривали…

Крик с колокольни положил конец этому разговору.

— Роб! — Это был Колин. — К воротам приближается всадник! Я спускаюсь!

— Оставайся там! — рявкнул Роб.

Лицо аббатисы стало пепельно-серым. Онемев, она смотрела, как Роб выхватил из ножен клеймор.

— Ступайте внутрь, — бросил он через плечо. Потом обернулся к аббатисе. — И вы тоже, — прорычал он, давая понять, что не потерпит никаких возражений.

Краем глаза он заметил, как из конюшни, придерживая на талии сползавший плед, ужом выскользнул Уилл. А секундой позже оттуда выбежала и Элайн. Роб машинально отметил, что она оправляет смятую вуаль.

Слава Всевышнему, аббатиса, похоже, ничего не заметила, обрадовался он. Бедная женщина, оцепенев, продолжала таращиться на меч в руке Роба.

— Вы же не можете… — растерянно пролепетала она. — А что, если он нуждается в помощи?

— Вы откажетесь его впустить, — ледяным тоном процедил Роб.

— Но мой долг! — воспротивилась она, невольно попятившись, когда Роб, схватив Давину за руку, потащил ее к дверям. — Я служу Господу, помогая…

— Не сегодня, матушка. Вы послужите Господу в другое время, — буркнул Роб, заталкивая Давину внутрь.

Захлопнув за ней дверь, он молча кивнул Уиллу — держа в руках лук, тот уже спешил к воротам.

— Нет! — крикнула аббатиса.

И умолкла, сжимая побелевшими пальцами висевшее у нее на шее большое распятие. Кусая губы, она смотрела, как Уилл вскинул лук, натянул тетиву и выстрелил.

— Господи Иисусе, вы убили его!

Опомнившись, настоятельница кинулась к воротам.

Прекрасно зная, что Уилл будет стрелять по ногам, Роб перехватил аббатису, вытащил ее с линии огня и прижал к толстой каменной стене аббатства.

— Не стреляйте!

Раздавшийся из-за стены крик заставил Роба замереть. По губам его скользнула легкая усмешка.

— Вы не поверите, досточтимая матушка, но меня с детства учили вначале спрашивать, а уж потом убивать, — хмыкнул он, повернувшись к аббатисе.

Та растерянно заморгала, на лице ее были написаны гнев и одновременно облегчение.

Роб не стал ждать, какое чувство возьмет верх — на это просто не было времени.

— Что привело вас сюда? — крикнул он, ничуть не сомневаясь, что предполагаемый неприятель без труда его услышит.

— Я приехал по королевскому приказу, — прозвучал ответ. — Капитан Эдвард Эшер, Шестого кавалерийского полка его величества!

Невероятно! Отпустив наконец аббатису, Роб осторожно выглянул, стараясь хорошенько разглядеть всадника. По другую сторону ворот Уилл вытащил из колчана другую стрелу. Эшер мертв, напомнил себе Роб. Это ловушка. Кто-то из людей герцога выследил их. Проклятие! На какое-то мгновение Роб преисполнился гордости — выходит, он все-таки был прав, что остался! И тут же спохватился, напомнив себе, что он тут не один, его брат тоже здесь, а вместе с ним еще и Финн — укрывшись на колокольне, они нетерпеливо ожидали его приказа… во всяком случае, Роб очень надеялся, что они там. Сколько с ним еще человек, вспомнив о всаднике у ворот, подумал он. Им с Уиллом, возможно, удастся прикончить нескольких еще до того, как те окажутся у ворот. А вот Колин… вряд ли у него хватит терпения оставаться в укрытии…

Держа наготове клеймор, Роб мигнул кузену. Им нужно убить как можно больше людей, и сделать это необходимо до того, как им на помощь ринутся двое нетерпеливых юнцов. Краем глаза Роб видел, как Уилл, натянув тетиву, снова вскинул лук. На этот раз он не станет стрелять по ногам.

Их всех с детства учили обращаться с луком, но ни один из его братьев и в подметки не годился Уиллу.

Женский крик заставил Роба прирасти к земле. И он же помешал Уиллу спустить тетиву. Слегка повернув голову, он увидел, как Давина вихрем несется к воротам, и оцепенел, не веря собственным глазам. От ужаса кровь застыла у него в жилах. Кто бы ни был этот незнакомец, он легко мог выстрелить через прутья решетки и убить ее еще до того, как она добежит до ворот. Роб кинулся за ней, понимая, что если этот человек вооружен, то он просто не успеет ему помешать.

— Эдвард! — снова прокричала она, не обращая никакого внимания на Уилла, который, отшвырнув в сторону лук, тоже кинулся за ней.

Роб успел перехватить ее первый — обхватив руками, он швырнул ее на землю и сам рухнул сверху, намереваясь прикрыть ее своим телом. Напрасный труд — Давина, извернувшись в последний момент, оказалась наверху и принялась вырываться. По ее лицу Роб понял, что все ее подозрения проснулись с прежней силой.

— Вы меня обманули!

Роб открыл было рот, собираясь оправдываться. Но прежде чем он успел сказать хоть слово в свою защиту, из-за стены вновь донесся мужской голос:

— Леди Монтгомери! Слава Всевышнему… я все-таки вас нашел! Макгрегор, вы тоже тут?

Это был Эшер. Выходит, он жив, мысленно присвистнул Роб. Взгляд Давины ясно дал понять, что именно она думает о нем. Он не просто солгал ей — ко всему прочему, он еще бросил ее друга умирать!

— Отпустите меня! — ледяным тоном велела она.

Роб поднялся на ноги. Давина с аббатисой уже открывали ворота. Он молча смотрел, как Эшер, соскочив с лошади, опустился перед девушкой на одно колено. Вернее, он сделал бы это, если бы сияющая Давина не кинулась ему на шею.

Итак, капитан жив… но как ему это удалось, гадал Роб. Когда он видел Эшера в последний раз, у того едва хватало сил держать в руках меч. Успев в последнюю минуту выскочить из пылавшего аббатства с девушкой на руках, Роб не стал утруждать себя поисками уцелевших в этой резне. Его единственной мыслью было как можно скорее увезти ее туда, где она будет в безопасности. Собственно говоря, он не сомневался, что…

— Я был уверен, что вы погибли, Эшер, — буркнул Роб, не зная, что положено говорить в такой ситуации.

Извиняться, по его мнению, было бы глупо.

Капитан, с трудом оторвав взгляд от залитого слезами лица Давины, обернулся.

— Знаете, я тоже сначала так думал… — Он криво усмехнулся. — Но я поклялся, что даже смерть не сможет нас разлучить.

Виновато улыбнувшись шотландцу, Эдвард снова повернулся к Давине. А она сияла — ее герой вернулся, и Давина прижималась к нему так, словно этот человек был всем, что у нее осталось в этом мире. Ее единственным защитником.

Улыбка на губах Роба увяла.

Радость от того, что она снова видит Эдварда, настолько ошеломила Давину, что она совсем забыла о мужчине, который молча стоял позади нее, дожидаясь, когда она обратит на него внимание. А вот чего она не могла забыть, так это того, что Роб ее обманул. А ведь он уже стал понемногу ей нравиться. Да простит Господь ее грешную душу… он ей не просто нравился. Спокойная уверенность, сквозившая во взгляде Роба, его любовь и преданность семье и клану внушали уважение. Всякий раз как он смотрел на нее, ее бросало в дрожь. А смотрел он на нее часто, слишком часто. Чем бы ни занималась Давина — полола ли сорняки или помогала аббатисе с ужином, глаза Роба ни на мгновение не отрывались от нее. Как-то она застукала его, когда он за ужином крутился на стуле, и только потом сообразила, что Роб любуется тем, как покачиваются ее бедра, пока она прислуживает за столом. Как ни странно, это было приятно.

Однако он убедил ее, что Эдвард погиб. И промолчал, что Арчибальд Кемпбелл, граф Аргайл, приходится ему родственником. О чем он еще предпочел не упоминать? И почему? Давина уже не знала, чему верить, а чему нет. И поэтому цеплялась за того единственного человека, которому привыкла доверять. За Эдварда.

— Нужно укрыться в аббатстве, — пробормотал Роб, потянув Давину за рукав. — Его могли выследить.

— Да, — кивнул Эдвард, все еще держа ее в объятиях. — Через несколько дней они будут здесь.

Давина с ужасом вскинула на него глаза. На мгновение ей показалось, что сердце у нее перестало биться.

— Кто — они? — с трудом шевеля непослушными губами, прошептала она. — И сколько их?

— Адмирал Джиллс и около сорока его человек… похоже, голландцы с его кораблей, — сказал Эдвард, повернувшись к Робу. — Он не уверен, что леди погибла в огне, и пока он не…

Роб, схватив их за руки, втащил обоих в аббатство, на бегу крикнув Колину с Финном, чтобы были начеку. Потом ошеломленная Давина услышала, как он рявкнул на Уилла, велев ему тащить свою задницу под прикрытие монастырских стен. Опомнившийся Эдвард подхватил аббатису и увлек ее за собой.

Как только ворота были заперты и тяжелая задвижка, заскрежетав, встала на место, Роб принялся командовать — вылитый генерал на поле боя, решила про себя Давина. Аббатисе было велено выяснить, есть ли среди ее монахинь знахарки, такие, что разбираются в лечебных травах, и если отыщутся, то прислать их в трапезную — обработать и перевязать раны капитана Эшера. Давина слегка ахнула, она так обрадовалась, увидев Эдварда, что даже не заметила его заляпанную кровью одежду.

— Спасибо, что спасли ее, — на ходу пробормотал Эдвард, которого Давина тащила за собой.

Роб ничего не ответил. Удивленная Давина обернулась. Он угрюмо смотрел ей вслед…

— Жалею только об одном — что не смог сделать это сам.

— Ох, Эдвард! — Давина, повернувшись к нему, схватила его за руку. — Ты жив! — Сияя от счастья, она прижала его ладонь к своей щеке. — Я даже не надеялась, что снова увижу тебя! Как тебе удалось ускользнуть от них?

— Угу, чудеса, да и только, — промычал Роб, переминаясь с ноги на ногу в ожидании, когда они наконец прекратят обниматься. — Когда я видел вас в последний раз, то решил, что из вас окончательно вышибли дух.

Ей почудилось, или в его голосе действительно прозвучал вызов? Можно подумать, он винит Эдварда в том, что тот остался в живых! Чушь какая, решила Давина. И потом если кто-то и имеет право задавать вопросы, так это она!

— Меня вышибли из седла почти сразу же после того, как вы уехали, Макгрегор.

Если Эдвард и почувствовал подозрительность Роба, то, похоже, нисколько не обиделся. Собственно, а чего она ожидала, подумала Давина. Эдвард далеко не глуп. Присмотревшись к нему повнимательнее, она убедилась, что он слишком слаб, чтобы сражаться. Особенно с человеком почти на две головы выше его, человеком, который, судя по его решительному виду, не побоялся бы сразиться с целой армией, появись она у ворот, особенно если такой умелый лучник, как Уилл, будет прикрывать ему спину.

— К счастью, — продолжал Эдвард, пока Давина, поддерживая его, не столько вела, сколько волокла его в трапезную, — я то ли потерял сознание, то ли уснул, и очнулся, только когда появился адмирал со своими людьми. — Он коротко рассказал, что произошло потом — как лежал на земле, притворившись мертвым, пока они не ушли. — Когда я услышал, что им так и не удалось отыскать ее тело, то понял, что вы все-таки смогли спасти ее.

— Угу. Но как вам удалось нас отыскать? — через плечо Давины осведомился Роб, когда они оказались в трапезной. — Я старался не оставлять следов.

— А никаких следов и не было. — Эдвард, с облегченным вздохом опустившись на скамью, закрыл глаза. — Просто я догадался, что вы отправитесь на север, а Курлохкрейг был как раз по дороге.

Открыв глаза, он сделал движение, пытаясь помешать Давине, когда та опустилась на колени. Покосившись на Роба, девушка жестом велела ему сидеть смирно.

— Мне нужно было немного передохнуть и раздобыть еды, к тому же я был уверен, что аббатиса не прогонит меня. — Не сводя с Давины восхищенных глаз, в которых ясно читалась любовь, он протянул руку и осторожно заправил на место выбившийся из-под вуали локон. — Вероятно, сам Господь привел меня сюда, миледи.

— Расскажите мне о Джиллсе.

Это прозвучало так резко, что обоих будто окатило ледяной водой. Улыбка Давины моментально поблекла. Рука Эдварда замерла в воздухе.

— Джиллс — адмирал и доверенное лицо Монмута. — Все трое разом обернулись и молча уставились на аббатису, стоявшую на пороге трапезной с кубком в одной руке и подносом с едой в другой. — На редкость неприятный человек.

— Стало быть, это Монмут послал его сюда, а вовсе не граф Аргайл, — пробормотал Роб.

— Может, да, может, нет. — Аббатиса пожала плечами. — Они оба провели последние несколько лет в Голландии. Только одному Богу известно, кому служит Джиллс.

— И кто же рассказал вам об этом, досточтимая матушка? Случайно, не ваш жених небесный? — Холодный взгляд Роба остановился на лице аббатисы. — Что вам еще известно об этом деле, о чем вы предпочли умолчать?

— Ну, — невозмутимо проговорила аббатиса, протянув кубок Эдварду, — поскольку уж я здесь, то могу с уверенностью сказать — в гибели моих сестер виноват только адмирал Джиллс. Но если вы намерены снова расспрашивать меня о том, почему аббатство подверглось нападению, я вряд ли скажу вам больше, чем уже успела сказать.

Недобро улыбнувшись, Роб молча повернулся к Эдварду и с выжидательным видом уставился на него.

— Мне довелось всего лишь раз встречаться с адмиралом, — торопливо объяснил Эдвард, — и молю Бога, чтобы это было в последний раз. Джиллс — безжалостный… и очень упорный человек.

— Почему его люди так упорно стремятся ее убить?

Эдвард отвел глаза в сторону.

— Не знаю.

Роб угрожающе придвинулся к нему.

— Думаете, я такой дурак, что поверю этому?

— Нет, конечно, — тяжело вздохнув, покачал головой Эдвард и с грустью посмотрел на Давину. — Но, рассказав вам все, я подвергну опасности ее жизнь, Макгрегор, а я скорее умру, чем сделаю это. Скажу вам одно — мы не можем здесь оставаться. Он не успокоится, пока не найдет ее.

— Эдвард, — мягко сказала Давина, взяв его руки в свои. — Нам некуда бежать.

В трапезной воцарилось молчание, слышались только тихие голоса суетившихся вокруг капитана монахинь. Потом Давина услышала, как Роб негромко выругался сквозь зубы — за это ему опять влетит от настоятельницы, вздохнула она про себя. Не вставая с колен, Давина повернулась к нему… и с изумлением увидела, что он хмурится. Такое же мрачное лицо у него было, когда он впервые увидел ее в вуали.

Роб перехватил ее взгляд, и лицо у него понемногу смягчилось.

— О нет… есть одно место.

Конечно же, она догадалась, куда он намерен её увезти — к себе, на остров Скай, — и сердце Давины радостно забилось. Может, если название что-то значит, то этот остров окажется райским уголком,[3] местом, куда адмирал Джиллс ни за что не осмелится сунуться. Но может ли она доверить Робу Макгрегору свою жизнь? Один раз он уже обманул ее, сказав, что Эдвард мертв. С другой стороны, Эдвард объяснил, что его выбили из седла, и он потерял сознание… неудивительно, что Роб счел его погибшим. А потом им пришлось спасаться бегством, так что винить Роба было бы глупо, решила Давина. Нет, он никак не связан с ее врагами.

— Я не хочу навлечь опасность на ваш дом, — спокойно возразила она… хотя отказать Робу оказалось самым сложным из всего, что ей до сих пор приходилось делать.

Мечтать, чтобы он остался с ней в Курлохкрейге, даже зная, что между ними никогда ничего не может быть, было одно. Позволить ему привезти ее к себе домой, оставаться под его защитой и жить с ним под одной крышей неизвестно сколько времени — совсем другое.

— Я не могу…

— Уилл, — словно не слыша, Роб обернулся к кузену, — собери парней. Мы возвращаемся домой.

— Сегодня вечером? — всполошилась Давина.

Вскочив на ноги, она с тревогой посмотрела на Эдварда.

— Невозможно! Даже если я соглашусь, капитан Эшер еще слишком слаб, чтобы куда-то ехать.

— А вас не спрашивают, девушка, — отрезал Роб. Глаза их на мгновение встретились — этого было достаточно, чтобы Давина поняла, что спорить бесполезно. — К тому же я вовсе не собираюсь тащить с собой капитана Эшера. Выздоровеет — вернется обратно в Англию и…

— Как — в Англию?! Один? — перебила она, изумленно вытаращив на него глаза.

— Угу, — кивнул Роб. И тут же, забыв о ней, повернулся к аббатисе. — Нам понадобится провизия, — тоном, не терпящим возражений, объявил он. — Несите все, что у вас есть. Ах да… и попросите сестер, может, у кого-то из них отыщется лишнее платье на смену? Я имею в виду — мирское. Адмирал Джиллс ведь ищет послушницу, а так она будет не слишком бросаться в глаза. — Он снова повернулся к Давине. — Это тоже должно остаться здесь.

Роб кивком головы указал на прикрывавшую лицо вуаль.

Ошеломленная сообщением, что Эдварду придется остаться в монастыре, Давина не смотрела на него. И много потеряла, поскольку не увидела, как он скривился при упоминании о ненавистной ему вуали.

— Я никуда не поеду без капитана Эщера.

Роб обернулся, и Давина, расправив плечи, решительно выпятила подбородок. Пусть не думает, что она позволит ему командовать. Она всегда восхищалась умением Роба мгновенно принимать решения и принимать на себя ответственность. Ему беспрекословно подчинялись все, даже аббатиса. Да, он был прирожденный вождь, этого у него не отнимешь. В его присутствии она чувствовала себя в безопасности. Но это вовсе не значило, что она готова беспрекословно выполнять приказы этого громадного горца.

— Вы что, рассчитываете, что в таком состоянии он сможет один добраться до Англии? Чушь! — фыркнула она. — Вы только взгляните на него! Да он и до границы доехать не успеет, как его прирежут!

— А кто у нас едет в Англию?

Обернувшись, Давина заметила бесшумно вошедших в трапезную Финна с Колином. Колин по-прежнему сверлил Эдварда неприязненным взглядом. Уилл, привалившись к стене, вытащил из-под складок пледа яблоко, которое умудрился сорвать где-то по дороге, и с аппетитом вонзил в него зубы.

— Никто, — буркнула она, бросив вызывающий взгляд на Роба. — Он мой друг. Я не оставлю его.

Роб ответил ей не менее твердым взглядом.

— Давина, он — английский солдат. Не думаю, что у нас ему будут рады.

— Ну и что? Между прочим, мой брат — тоже английский солдат. Или ты запамятовал, Роб? — вмешался неугомонный Финн.

И тут же прикусил язык под испепеляющим взглядом Роба.

— Это не одно и то же, — проворчал Колин, проталкиваясь поближе к Эдварду. — Коннор — наш родственник.

Остановившись возле Эдварда, он окинул капитана выразительным взглядом — в точности так же кот смотрит на мышь, собираясь вонзить в нее когти.

— А почему у него до сих пор не отобрали меч? — буркнул он.

— Тише, тише, кузен, — лениво бросил Уилл. Оторвавшись от стены, он подошел поближе, оглядел побагровевшего Колина и снова невозмутимо вонзил зубы в яблоко. — Он ведь не ковенантер[4] все-таки. — Внезапно он перестал жевать и подозрительно уставился на Эдварда. — Или я ошибаюсь?

— Нет-нет, я не ковенантер, — поспешно замотал головой Эдвард, чувствуя себя несколько неуютно в окружении четверых рослых горцев, буравивших его подозрительными взглядами.

Первым улыбнулся Уилл. Впрочем, Эдвард тут был ни при чем. За спиной его маячила сестра Элайн — видимо, она догадалась, что улыбка Уилла предназначена ей, потому что зарделась как маков цвет.

— Бросьте, капитан! Не обращайте внимания на юного Колина! — лениво промурлыкал Уилл.

«Ах ты, негодник», — подумала Давина.

— Парнишка он хороший, вот только становится малость кровожадным, чуть только речь заходит о наших врагах. В точности как его папаша, впрочем, вы сами скоро его увидите, коль поедете с нами.

— Он остается, — прорычал Роб и двинулся к выходу. — Вы только зря тратите время.

Давина беспомощно оглянулась на остальных в поисках поддержки, но тут же поняла, что ни у кого не хватит духу противоречить Робу. Давина вдруг жутко разозлилась. Да кем он себя вообразил, черт побери, что позволяет себе командовать капитаном армии его величества?! Да еще отмахнулся от нее с таким видом, словно ее вообще тут нет! Ей до смерти надоело, что Роб обращается с ней, словно с неразумным ребенком. С нее хватит, решила Давина. Она потеряла всех, кого любила. И вот теперь, когда Господь вернул ей Эдварда, этот горец требует, чтобы она бросила его на произвол судьбы. Ни за что!

— Кажется, я ошиблась в вас, Макгрегор, — крикнула она ему вдогонку. — Я считала, что рядом с вами я в безопасности. А на самом деле…

Роб резко обернулся. Собрав все свое мужество, Давина сжала кулаки и ответила ему таким же разъяренным взглядом.

— Как по-вашему, что будет, если адмирал Джиллс схватит Эдварда? А? Долго ли он сможет молчать, если его будут пытать? И сколько времени потребуется Джиллсу выяснить, где обитают Макгрегоры? Вспомните, у его людей не дрогнула рука сжечь живьем монахинь. Да он примется убивать одного за другим всех Макгрегоров, которые попадутся ему в руки, пока не доберется до вас!

Роб прислушался. На мгновение ей даже показалось, что он взвешивает ее слова. Воодушевленная успехом, Давина ринулась в атаку.

— И даже если Эдварду удастся благополучно добраться до Англии, вы что же, рассчитываете, что он станет лгать своему королю насчет того, что случилось со мной? Вы и глазом моргнуть не успеете, как королевская армия войдет в Скай.

— С какой стати королю посылать за вами целую армию?

— Этого я не могу вам сказать. Не имею права.

— Тогда Эшер остается.

— Ладно, я скажу вам! Король Карл обещал меня одному человеку, который… Куда это вы? — завопила она, заметив, что Роб, повернувшись к ней спиной, вновь устремился к выходу. — Я еще не закончила! Когда он умер, король приказал своему младшему брату Якову…

— Я не верю ни единому вашему слову.

— Что значит — не верите?!

Она бросилась вслед за ним к лестнице. Проклятие, не умеешь врать — не берись!

— Роб… — Метнувшись за ним, Давина вцепилась в его рукав. — Не важно, чему вы верите. Эдварду нельзя возвращаться. Теперь он часть всего этого, хотите вы этого или нет.

Роб замер, о чем-то задумавшись. Потом он покачал головой, и она в бессильной злобе сжала кулаки. Упрям как баран!

— Я не могу привезти в Кэмлохлин англичанина. Достаточно того, что мне придется привезти туда вас.

— Благодарю покорно зато, что взяли на себя труд привезти меня сюда, — резко повернувшись, чопорно процедила Давина, — но я остаюсь с Эд…

Его пальцы сомкнулись на ее запястье. Рывком притянув Давину к себе, Роб не дал ей договорить до конца. Оказавшись прижатой к его мощной груди, она с трудом могла дышать, не то что спорить, и могла только растерянно хлопать глазами, когда Роб, решительно сорвав с нее вуаль, швырнул ее на землю.

— Вы поедете со мной, девушка.

Его губы внезапно приблизились к ее губам, неумолимо и беспощадно впились в них, словно огненная печать, которой он заявлял свои права на нее. Прижав Давину к груди, Роб не отпускал ее до тех пор, пока она не обмякла в его руках.

До этого дня Давину никто никогда не целовал, тем более так… она даже вообразить себе не могла, как это бывает. Тело ее было охвачено пламенем, грозившим уничтожить последние оборонительные стены, которые она возвела, чтобы защититься от него, унося с собой остатки ее воли, маня ее поддаться искушению. Какая-то часть ее мечтала о том, чтобы найти убежище в его объятиях. Что может быть лучше этого, вдруг подумала она. Почувствовать себя в безопасности, забыть наконец, кто она есть… только на этот раз совсем по другой причине. Но ведь Роберт Макгрегор поцеловал ее лишь для того, чтобы заставить ее смириться с его решением, напомнила она себе, наверняка он рассчитывал, что она растает, после чего он с легкостью добьется своего. Конечно, ей нравится, когда он целует ее, однако это вовсе не значит, что она согласится предать Эдварда. Собрав остатки воли, Давина уперлась руками ему в плечи, а потом согнула ногу и изо всех сил ударила его коленом в пах — в точности, как когда-то учил ее Эдвард.

Отскочив, она злорадно смотрела, как Роб со стоном рухнул на колени.

— Я бы попросила у вас прощения, — проговорила Давина, услышав его хриплое дыхание, — но вряд ли оно вам нужно, верно?

Оставив его в одиночестве корчиться на полу, она вернулась в трапезную. Не обращая внимания на Эдварда, вокруг которого суетились монахини, Давина упала в кресло и принялась молить Бога дать ей силы встретить свою судьбу, когда рядом с ней уже не будет Роберта Макгрегора.

Поначалу Роб даже не заметил, что Давина ушла, бросив его одного. Услышав за спиной негромкий смешок, он выругался сквозь зубы — эта девчонка не только чертовски смела, решил он, но еще и бессердечна, как сам дьявол.

— Нет-нет, умоляю, не вставай! — К счастью, а может, к несчастью, это был Уилл. — Может быть, это единственная возможность полюбоваться, как ты стоишь на коленях. Доставь мне удовольствие, постой так еще немного!

Покосившись на ехидно ухмыляющегося кузена, Роб со стоном поднялся на ноги, машинально потер ноющее плечо, осторожно переступил с ноги на ногу и скривился — боль в паху была нестерпимой.

— Может быть?

— Угу, если ты и дальше будешь крутиться возле нее, — захихикал Уилл, судя по всему, не испытывающий ни малейшего сочувствия к кузену. — Я так понимаю, ты по-прежнему отказываешься прихватить с собой этого ее капитана, да? Впрочем, что я спрашиваю, ведь ты упрям как баран…

Уилл снова залился смехом.

Робу не слишком понравилось, что его тычут носом в собственные ошибки, однако то, что Уилл назвал Эшера «ее капитан», понравилось ему куда меньше.

— Угадал, — буркнул он, осторожно потрогав то место, куда впечаталось колено Давины.

— Стало быть, ты все-таки решил оставить его тут? — посерьезнев, спросил Уилл, видя, что Роб повернулся и зашагал к воротам аббатства.

— Да. И она останется тут вместе с ним.

Давина, стоя в одиночестве на колокольне аббатства, смотрела, как Роб с остальными покидают Курлохкрейг. Нет, она не плакала — слезы ведь не могут кого-то вернуть, думала она. И удержать кого-то они тоже не могут. Да и с чего бы Роберту Макгрегору вдруг вздумалось вернуться? Он и так уже столько сделал для нее, напомнила она себе. Она не хотела, чтобы он уезжал. Она смотрела, как маленький отряд постепенно исчезает вдали, и чувствовала, что сердце у нее разрывается.