"Назови меня неотразимым" - читать интересную книгу автора (Филлипс Сьюзен Элизабет)

Глава 5

Эмма Трэвелер любила свой дом на ранчо из кремового известняка, в котором обитала с Кенни и их тремя детьми. На выгоне за кряжистыми дубами в свое удовольствие паслись лошади, а пересмешник щебетал со свежеокрашенной белой изгороди. Скоро можно будет собирать первые персики во фруктовом саду.

Все, кроме одного, члены Комитета по Реконструкции Уинеттской публичной библиотеки собрались вокруг бассейна на ежесубботнее дневное заседание. Кенни увез детей в город, так что комитет мог беспрепятственно заниматься делом. Но все же из своего богатого опыта Эмма знала: никакая повестка дня не начнет обсуждаться, пока каждая участница, чей возраст колебался от тридцати двух до ее собственных преклонных сорока лет, не выскажет все, что тревожит ум.

– Я копила годами, чтобы Хейли могла пойти в колледж, а теперь она не хочет поступать. – Бёди Киттл одернула свой новый купальный костюм от Томми Багама с рюшами по диагонали, призванными замаскировать область талии. Ее дочь закончила Уинеттскую среднюю школу на одни пятерки. Бёди не могла согласиться с намерением Хейли отправиться осенью в Региональный Общественный колледж, вместо того, чтобы посещать Техасский Университет, точно так же как не могла примириться со своим маячащим на горизонте сорокалетием. – Я надеялась, что ты сумеешь ее образумить, леди Эмма.

Как единственный ребенок давно почившего пятого графа Вудборна, Эмма имела право на титул учтивости «леди», но никогда им не пользовалась. Однако это не мешало всему населению Уинетта – кроме Франчески и детей Эммы – обращаться к ней «леди», неважно сколько раз она умоляла не называть ее так. Даже ее собственный муж упорствовал. Разумеется, когда они находились не в постели, а вот в последнем случае…

Эмма сделала над собой усилие, чтобы не погрузиться в грезы из разряда «только для взрослых». Бывшая учительница, она уже долгое время являлась членом Совета по образованию, городским распорядителем по культуре и председателем Друзей Уинеттской публичной библиотеки, так что давно привыкла к обсуждению чужих отпрысков.

– Хейли достаточно умна, Бёди. Ты должна ей доверять.

– Я не знаю, от кого она унаследовала мозги, но точно не от экс-папеньки и не от меня. – Бёди быстро расправлялась с лимонными палочками, которые собравшимся предложил Патрик – старинный домоправитель Трэвелеров.

Шелби Трэвелер, являющаяся одновременно и подругой и, в свои тридцать семь, очень молодой свекровью Эммы, прикрыла мягкой шляпкой от солнца светлые волосы, подстриженные бобиком в стиле университетского женского общества:

– Есть и светлая сторона. Она хочет остаться дома. А я не могла дождаться, когда получу возможность сбежать от своей матери.

– Ко мне это не имеет никакого отношения. – Бёди раздраженно смахнула крошки с купальника. – Если бы Кайл Бэском собирался в Техасский Университет вместо регионального, Хейли уже паковала бы чемоданы, готовясь ехать в Остин. А он даже не подозревает о ее существовании. Не могу успокоиться при мысли, что еще одна женщина Киттл загубит свое будущее из-за мужчины. Я пыталась заставить Теда поговорить с ней, но он заявил, что она достаточно взрослая, чтобы принимать решения, а это не так.

Собеседницы наблюдали, как Кайла Гарвин спешит к ним из-за угла дома, верх ее раздельного купальника щедро обнажал имплантаты, оплаченные ее отцом несколько лет назад в надежде, что Кайла соблазнит Теда присоединиться к семейству Гарвин.

– Простите, что опоздала. Новые поставки в лавочке. – Она сморщила носик, показывая свое отвращение к магазину «секонд-хенд», в котором работала неполный рабочий день, чтобы чем-то себя занять. Но ее лицо посветлело, когда она не обнаружила Тори. Несмотря на то, что Тори была ее близкой подругой, Кайле не нравилось находиться рядом с кем-то, чье тело было настолько же привлекательно, как и ее собственное, по крайней мере, не тогда, когда она в купальнике.

Сегодня Кайла собрала белокурые волосы в по-модному небрежный узел на макушке и обвязала бедра белым кружевным саронгом. К обычному тщательному макияжу она добавила новое ожерелье с бриллиантовыми звездами. Красотка уселась на шезлонг рядом с Эммой.

– Клянусь, если еще хоть одна женщина попробует заложить у меня свитер, связанный бабулей на рождество, ликвидирую заведение и пойду работать к тебе, Бёди.

– Спасибо еще раз, что выручила на прошлой неделе. Уже повторно в этом месяце Мэри Элис сказалась больной. – Бёди вытянула покрытые веснушками ноги на солнце. – Хотя мне и нужны клиенты, я рада, что журналисты наконец свалили. Они словно стая ворон лезли в наши дела и насмехались надо всем подряд. Преследовали Теда повсюду.

Кайла достала излюбленный блеск для губ фирмы МАК.

– Это я должна благодарить тебя, что разрешила помочь в тот день. Хотела бы я, чтобы вы все там были, когда Мисс Голливуд изворачивалась при требовании оплатить счет. «Да вы знаете, кто я?» заявила она, как будто я должна ей в ножки кланяться. – Кайла прошлась кисточкой по губам.

– У нее самое раздутое самомнение, из всех, кого я когда-либо встречала. – Зоуи Дэниэлс облачилась в скромный слитный купальник орехового цвета несколько темнее ее кожи. Веря, что афроамериканские женщины вынуждены остерегаться вреда от солнечных лучей, так же, как и их бледнокожие сестры, она предпочла устроиться под одним из полосатых зонтов.

Тридцатидвухлетние Зоуи и Кайла были самыми молодыми членами этой группы. Несмотря на различия – одна – белокурая королева красоты, одержимая модой, вторая – трудолюбивая глава Начальной школы имени Сибил Чандлер – они были лучшими подругами с детства. При росте едва ли в пять футов тоненькая Зоуи обладала короткими, некрашеными волосами и большими золотисто-карими глазами. Она была окружена аурой беспокойства, ставшей более ощутимой после того, как классы выросли, а бюджет ужался.

– Она из тех людей, которые меня подавляют. Бедный Тед. – Зоуи растянула яркий браслет, на резиночке которого было нанизано нечто, напоминающее кусочки высохшего детского пластилина.

– Он так мужественно перенес все произошедшее, – Шелби Трэвелер натирала ноги солнцезащитным лосьоном. – Его страдания разбивают мне сердце.

Тед был особенным для каждой из них. Бёди его обожала. И он частенько заходил в дом Шелби с тех пор, как она вышла замуж за отца Кенни, Уоррена. Кайла и Зоуи были в него влюблены – серьезная проверка их дружбы. Все, что Кайла сказала бы о тех днях, что это были лучшие шесть месяцев ее жизни. Зоуи просто вздохнула бы и загрустила, и их разговор на этом закончился бы.

– Может ее заставила это проделать примитивная зависть. – Зоуи подняла копии социологических опросников для начальной школы, выпавшие из ее рюкзака, и засунула их назад. – Или она не могла снести, чтобы он достался Люси, или, увидев его, захотела Теда для себя.

– Немало женщин практически помешаны на нем. – Шелби деликатно не взглянула ни на Зоуи, ни на Кайлу. – Интересно, что такого она сказала Люси, чтобы склонить ее сорвать свадьбу.

Кайла перебирала сверкающее ожерелье.

– Все вы знаете, какой Тед. Милый со всеми. Кроме мисс У-меня-знаменитые-родители. – Кайла вздрогнула. – Кто бы мог подумать, что у Теда Бодина есть темная сторона.

– Это только добавляет ему сексуальности. – Зоуи издала тоскливый вздох.

– Дочь Джейка Коранды драит у меня сортиры… – ухмыльнулась Бёди.

– Трудно понять, почему родители не помогают ей. – Эмма натянула панаму – веселенькую соломенную вещичку.

– Они отреклись от нее, – твердо заявила Кайла. – И нетрудно догадаться, почему. Мег Коранда – наркоманка.

– Мы не знаем наверняка, – осторожничала Зоуи.

– Вечно ты пытаешься думать о людях лучшее, – настаивала Кайла. – Но это совершенно очевидно. Держу пари, ее семья наконец решила, что с них достаточно.

Именно этот вид сплетен не нравился Эмме больше всего.

– Лучше не распространять бездоказательные слухи, – встряла она, прекрасно понимая, что зря тратит время.

– Проверь, что твой ящик с деньгами надежно заперт, Бёди. Наркоманы могут обчистить так, что не сразу заметишь. – Кайла поправила верх своего бикини.

– Я не беспокоюсь, – самодовольно ответила Бёди, – за ней присматривает Арлис Хувер.

Шелби перекрестилась, отчего все засмеялись.

– Может тебе повезет, и Арлис устроится на работу на новом гольф-курорте.

Эмма пыталась пошутить, но над всей компанией воцарилась тишина, потому что каждая из женщин задумалась, как новая гольф-база и многоквартирный жилой комплекс мог бы изменить их жизнь к лучшему. У Бёди появились бы свои кафе и книжный магазин, у Кайлы – возможность открыть модный бутик, о котором она мечтала, и школьная система получила бы дополнительные вливания, которых так не хватает Зоуи.

Эмма обменялась взглядами с Шелби. Ее молодой свекрови больше не пришлось бы наблюдать за тем, как муж едва справляется со стрессом, будучи крупнейшим работодателем в городе со слишком большим количеством безработных. А Эмма… У них с Кенни достаточно сбережений для благоустроенной жизни, независимо от того, состоится ли гольф-курорт, но многие дорогие им люди не могли этим похвастаться, и процветание родного города означало все для них.

Как бы то ни было, Эмма не видела смысла хандрить.

– База для гольфа или нет, – оживленно заговорила она, – нам надо обсудить, как раздобыть средства для восстановления и возобновления работы нашей библиотеки. Даже с чеком от страховой компании, мы ужасно далеки от необходимой суммы.

– Я не выстою еще одну дурацкую ярмарку пирогов. – Кайла укрепила свой светлый пучок на голове. – Нам с Зоуи хватило этого в средней школе.

– Или молчаливый аукцион[4], – вставила Шелби.

– Или мойку машин или лотерею. – Зоуи пришлепнула муху.

– Нам нужно что-нибудь грандиозное, – сказала Бёди. – Что-то такое, что вызовет всеобщий интерес.

Они посовещались около часа, но никто так и не придумал, что бы это могло быть.

* * *

Арлис Хувер ткнула толстым пальцем в ванную, которую Мег только что отскоблила во второй раз.

– И ты считаешь это чистым, мисс Кинозвезда? Лично я не назову это чистым.

Мег уже не трудилась объяснять, что она не кинозвезда. Арлис прекрасно это знала. Именно поэтому и продолжала повторять.

У Арлис были крашенные черные волосы и тело, похожее на обглоданный хрящ. Она вскармливала постоянное чувство несправедливости, уверенная, что только злой рок обделил ее богатством, красотой и перспективами. Во время работы она слушала те безумные радиопередачи, в которых доказывают, что Хилари Клинтон когда-то причастилась плоти новорожденного младенца, а государственная служба радиовещания полностью финансируется пролевацки настроенными кинозвездами с тем, чтобы наделить гомосексуалистов мировым господством. Как будто оно им надо.

Арлис была настолько странной, что, по впечатлению Мег, даже Бёди ее слегка побаивалась. Все же Арлис старалась, как могла, сдерживая свои наиболее сумасшедшие порывы, когда работодательница находилась поблизости. К тому же Арлис экономила для Бёди деньги, выжимая по максимуму из немногочисленного персонала, так что хозяйка ее не трогала.

– Доминга, подойди сюда и посмотри на эту ванну. Это то, что вы у себя в Мексике зовете чистым?

– Нет. Muy sucia[5]. – Доминга была нелегалкой и не в не том положении, чтобы возражать Арлис.

Мег ненавидела Арлис Хувер больше, чем кого-либо в своей жизни, за исключением, возможно, Теда Бодина.

Сколько ты платишь своим горничным, Бёди? Семь, семь пятьдесят в час?

Нет. Бёди платила им десять пятьдесят в час, о чем Тед наверняка знал. Всем, кроме Мег.

Спину ломило, колени горели, Мег порезала большой палец о разбитое зеркало, а еще ей хотелось есть. Последнюю неделю она перебивалась мятными подушечками и остающимися после предоставляемого в гостинице завтрака кексами, которыми ее тайно снабжал техник Карлос. Но эта экономия не могла возместить ущерб, понесенный из-за ошибки, когда в первую ночь она сняла комнату в дешевом мотеле, а проснувшись утром выяснила, что даже за поганый мотель приходится платить. И сотня долларов в ее кошельке мгновенно сократилась до пятидесяти. С тех пор она спала в своей машине неподалеку от гравийного карьера, а днем поджидала, пока Арлис отлучится, чтобы прокрасться и принять душ в одном из свободных номеров.

Это было убогое существование, но она не брала в руки телефон. Не пыталась дозвониться до Дилана или Клея. Не обратилась к Джорджи, Саше или Эйприл. Самое существенное, Мег не упомянула о своем положении родителям, когда те объявились. Она тешила себя осознанием этого каждый раз, когда прочищала очередной зловонный унитаз или доставала еще одну мыльную волосяную пробку, забившую сток в ванне. Через неделю или около того ее здесь уже не будет. А что потом? Без понятия.

Из-за ожидаемого вскоре приезда родственников и воссоединения большой семьи у Арлис нашлось всего несколько минут, чтобы помучить Мег.

– Переверни матрас перед тем, как перестилать белье, мисс Кинозвезда, и я хочу, чтобы ты вымыла все раздвижные двери на этом этаже. И не дай Бог, если увижу хоть один след от пальца.

– Боишься, ФБР обнаружит, что отпечаток принадлежит тебе? – сладким голосом пропела Мег. – И за что они тебя разыскивают?

Арлис едва не впала в ступор, когда Мег высказалась, и багровые пятна вспыхнули на щеках, испещренных прожилками.

– Мне достаточно сказать одно слово Бёди, и ты окажешься за решеткой.

Пусть так, но с надвигающимся к выходным наплывом постояльцев и постоянной нехваткой горничных, Арлис не могла себе позволить потерять рабочие руки прямо сейчас. И все же, лучше не перегибать палку.

Оставшись, наконец, одна, Мег тоскливо посмотрела на сияющую ванну. Вчера вечером Арлис задержалась, чтобы проверить инвентарь, поэтому у Мег не выдалось возможности проскользнуть в душ, а с учетом брони на сегодня шансы были не лучше. Она напомнила себе, как проводила дни на каменистых тропах, даже не помышляя о канализации и водопроводе. Но те экскурсии были развлечением, а не реальной жизнью, хотя сейчас, оглядываясь назад, казалось, что забавы и составляли ее действительностью.

Она с натугой старалась перевернуть матрас, когда почувствовала чье-то присутствие позади себя. Мег приготовилась к еще одной стычке с Арлис, а увидела Теда Бодина в дверном проеме.

Он оперся одним плечом о косяк, скрестив щиколотки, – природный господин своего королевства. Полиэстеровое платье горничной мятного цвета прилипло к вспотевшей коже. Мег хлопнула себя по лбу:

– Сегодня мой счастливый день. Визит Избранного. Исцелил сколько-нибудь прокаженных в последнее время?

– Был слишком занят с хлебами и рыбами[6].

Он даже не улыбнулся. Ублюдок. Пару раз за эту неделю, поправляя шторы или протирая подоконник одним из тех ядовитых средств, использовать которые заставляли в гостинице, она замечала его на улице. Мэрия, как оказалось, располагалась в том же здании, где и полицейский участок. Этим утром, стоя у окна на втором этаже, она видела, как лицемерный популист, ей-богу, остановил долбаное дорожное движение, чтобы помочь старой леди перейти улицу. Мег обратила внимание и на то, как много молодых женщин проходит в здание с торца через двери, ведущие прямиком к офисам муниципалитета. Может по городским делам. Но больше походило на валянье дурака.

– Кажется, помощь тебе не помешала бы. – Он кивнул в сторону матраса.

Она обессилела, матрас был тяжеленным, так что Мег проглотила гордость:

– Спасибо.

Он оглянулся назад в коридор:

– Неа. Никого не вижу.

Досада на то, что позволила себя провести, придала Мег достаточно упрямства, чтобы втиснуть плечо под нижний угол матраса и приподнять его.

– Чего тебе надо? – прохрипела она.

– Проверяю. Одна из моих мэрских обязанностей – убедиться, что приблудные бродяги не пристают к достойным гражданам.

Она пропихнула плечо еще дальше под глыбищу и отомстила самым низким способом, пришедшим ей в голову:

– Люси написала мне сообщение. Тебя она пока не упоминала.

Вот и достаточно про пару фраз, мол, у нее все в порядке, и она не хочет говорить. Мег приподняла матрас еще выше.

– Передавай ей мои наилучшие пожелания, – ответил Тед так небрежно, словно речь шла о дальней родственнице.

– Тебе безразлично, где она? – Трудяга осилила еще несколько дюймов. – Все ли с ней в порядке или нет? Ее могли похитить террористы.

Поразительно, как легко в общем-то доброжелательный человек, вроде нее, может сделаться злобным и агрессивным.

– Уверен, кто-нибудь упомянул бы об этом.

– Видимо до твоего, предположительно, гигантского мозга не доходит, что я не виновата в том, что Люси тебя бросила. Иначе зачем превращать меня в свою персональную боксерскую грушу? – Мег с трудом перевела дух.

– Мне же надо на ком-то вымещать свою безудержную ярость. – Тед переменил скрещенные ноги.

– Ты жалок, – но едва Мег изрекла роковую хулу, как потеряла равновесие и споткнулась о край кровати. Матрас с шумом обрушился на нее сверху.

Прохладный воздух скользнул по тыльной части ее обнажившихся бедер. Юбка униформы собралась чуть пониже талии, открыв гаденышу неограниченный обзор ярко-желтых трусиков и, возможно, дракона, наколотого на ягодице. Бог покарал Мег за то, что она нагрубила Его Совершенному Творению, превратив ее в огромный матрацбургер Постурепедик.

– Эй, ты там в порядке? – услышала она приглушенный призыв.

Матрас не сдвинулся.

Мег корячилась, в попытке освободиться, не получая помощи со стороны. Юбка задралась до пояса. Отогнав от себя видение желтых исподних и замысловатой татуировки, Мег поклялась, что любимец судьбы не увидит ее побежденной матрасом. Борясь за каждый вдох, она уперлась носками туфель в ковер и, последний раз извернувшись, сбросила неподъемный груз на пол.

– Черт, до чего же тяжелый сукин сын. – Тед уважительно присвистнул.

Мег поднялась и одернула подол юбки.

– А тебе откуда знать?

– Эмпирическая оценка. – Он позволил заинтересованному взгляду проползти по ее ногам.

Она рывком подняла край матраса и каким-то образом нашла в себе достаточно тяговой силы, чтобы перевернуть ужасное сооружение и водрузить обратно на кровать.

– Отлично, – прокомментировал наблюдатель.

Мег откинула прядь волос с глаз:

– Ты мстительный, безжалостный псих.

– Слишком грубо.

– Я что, единственный человек в мире, кто видит тебя насквозь, святой Тед?

– Вроде того.

– Посмотри на себя. Меньше двух недель назад Люси объявлялась любовью всей твоей жизни. А сейчас ты, кажется, с трудом припоминаешь ее имя. – Она пинком продвинула матрас еще на несколько дюймов.

– Время лечит.

– Одиннадцати дней хватило для полного исцеления?

Тед пожал плечами и прошелся по комнате, осматривая интернет-розетки. Она следовала за ним по пятам.

– Прекрати вешать на меня то, что произошло. Не виноватая я, что Люси сбежала.

Не совсем правда, конечно, но почти.

– Все было замечательно, пока ты здесь не объявилась. – Он присел на корточки, исследуя соединение кабелей.

– Только в твоем воображении.

Тед выдернул и воткнул назад коннектор, и поднялся на ноги:

– Вот мой взгляд на вещи. Только по тебе известным причинам – хотя у меня имеется ясное представление, в чем тут дело, – ты запудрила мозги прекрасной женщине, из-за чего она совершила ошибку, с которой ей придется жить до конца дней.

– Это была не ошибка. Люси достойна большего, чем ты был готов ей дать.

– Ты понятия не имеешь, что я был готов ей дать, – заявил Тед, направляясь к двери.

– Ну, уж точно не безумную страсть.

– Прекрати притворяться, будто понимаешь, о чем говоришь.

– Если бы ты любил Люси, как она того заслуживает, ты бы предпринял все, что в твоих силах, чтобы разыскать ее и убедить принять тебя обратно. – Набросилась Мег на отступающего врага. – И у меня нет никаких скрытых мотивов. Все что меня волнует – исключительно счастье Люси.

– Мы оба знаем, что это не совсем так, – он замедлил шаги и обернулся.

То, как он изучающее смотрел на нее, заставило Мег ощутить, будто Тед прозревает в ней что-то, неведомое ей самой.

– Думаешь, я позавидовала? – ее руки вдоль тела сжались в кулаки. – Ты об этом толкуешь? Что я стремилась как-то ей навредить? У меня много недостатков, но я не подставляю своих друзей. Никогда.

– Тогда зачем ты подвела Люси?

Жестокий, несправедливый упрек вызвал у Мег вспышку гнева:

– Убирайся.

Он ушел, но не раньше, чем выпустил последнюю отравленную стрелу:

– Симпатичный дракончик.

К тому времени, как закончилась ее смена, все комнаты были заняты, что лишило ее возможности прокрасться в душ. Карлос передал ей контрабандный кекс – скудную пищу за целый день. Кроме Карлоса, единственным человеком, который, кажется, не ненавидел ее, была восемнадцатилетняя дочь Бёди Киттл – Хейли, что было удивительно, так как она представилась личной помощницей Теда. Но вскоре Мег разобралась, что Хейли просто выполняла для обожаемого мэра случайные поручения.

У Хейли была летняя работа в местном клубе, так что Мег редко ее видела, но иногда девушка задерживалась в номере, когда Мег там убиралась.

– Знаю, ты подруга Люси, – сказала Хейли однажды днем, помогая Мег застилать простыню. – Она держалась со всеми очень мило. Но совсем не выглядела счастливой в Уинетте.

У Хейли обнаружилось мало общего с матерью. Выше на несколько дюймов, с продолговатым лицом и прямыми, светло-каштановыми волосами, она носила одежду слишком маленького размера и красилась гуще, чем допускали ее тонкие черты лица. Из перепалки между Бёди и ее дочерью, случайно подслушанной Мег, она сделала вывод, что Хейли пристрастилась к вульгарному стилю восемнадцатилетних совсем недавно.

– Люси очень легко приспосабливается, – ответила Мег, надевая свежую наволочку.

– И все равно, она кажется больше похожей на человека из большого города, и, хотя с консультациями Тед ездит повсюду, живет-то он здесь.

Мег оценила, что еще хоть кто-то в этом городишке разделял ее сомнения, но это никак не помогло избавиться от всевозрастающего уныния. Выйдя из отеля вечером, она осталась грязной и голодной. Мег обитала в ржавом бьюике, который каждую ночь парковала на безлюдном поросшем кустарником пустыре у городского гравийного карьера, надеясь, что там ее никто не обнаружит. Тело казалось свинцово тяжелым, несмотря на пустой желудок, и, приближаясь к машине, ставшей ей домом, Мег замедлила шаги. Что-то было не так. Она присмотрелась внимательнее.

Задняя часть автомобиля со стороны водителя еле заметно перекосилась. Автомобиль – это все, что у нее осталось. В прошлом, если у нее спускало колесо, Мег просто звонила кому-нибудь и платила за замену, но сейчас у нее оставалось едва ли двадцать долларов. И даже если бы она имела понятие, как поменять колесо самой, она не знала, накачана ли запаска. Если там есть запаска.

Задержав дыхание, Мег открыла багажник и вытащила потрепанный коврик, испачканный маслом, грязью и, кто знает, чем еще. Она нашла запасное колесо, но оно оказалось спущенным. Придется ехать на сдутом колесе до ближайшего сервиса и молиться, чтобы по дороге не повредить обод.

Хозяин знал, кто она, как и все прочие обитатели городка. Он отпустил язвительное замечание, мол, это всего лишь захолустный провинциальный гараж, затем пустился в бессвязный рассказ, повествующий как святой Тед Бодин единолично спас местную продовольственную базу от закрытия. Завершив восхваление, он потребовал двадцать долларов вперед за замену оригинального колеса на лысое запасное.

– У меня только девятнадцать.

– Пойдет.

Мег опустошила свой кошелек и проследовала вглубь мастерской, пока мужчина менял шину. Монетки, завалявшиеся на дне сумочки, – вот все, что у нее осталось. Пока она таращилась на автоматы, наполненные разными вкусностями, которые уже не могла себе позволить, голубовато-зеленый форд-пикап Теда Бодина подъехал к бензоколонке. Она видела, как он рассекает на машине по городу, и помнила, как Люси упоминала, что он усовершенствовал автомобиль какими-то собственными изобретениями, но со стороны железяка все равно выглядела как старая жестянка.

Женщина с длинными темными волосами сидела на пассажирском сидении. Когда Тед вылез, она подняла руку и откинула от лица локоны грациозным, как у балерины движением. Мег припомнила, что видела ее на репетиционном ужине, но там толпилось столько людей, что их не познакомили.

Залив бак, Тед скользнул в машину. Женщина обвила его шею рукой. Он склонил к ней лицо, и они поцеловались. Мег смотрела с отвращением. Да, велика вина Люси, вдребезги разбившей это верное сердце.

Его грузовичок тратил немного бензина – наверное, из-за водородного топливного элемента, о котором рассказывала Люси. Обычно Мег заинтересовалась бы чем-то подобным, но сию минуту ее волновала исключительно мелочишка на дне сумочки. Доллар и шесть центов.

Отъехав от сервиса, Мег, наконец, вынужденно признала чудовищную реальность. Она достигла дна. Голодная, грязная, а в единственном оставшемся убежище того гляди закончится бензин. Из всех ее друзей Джорджи Йорк Шепард была самой отзывчивой. Неутомимая Джорджи, самостоятельно обеспечивающая себя с самого детства.

«Джорджи, это я. Никчемная и неприкаянная, и тебе придется позаботиться обо мне, потому что сама я не справляюсь.»

Трейлер пропыхтел мимо, направляясь в город. Мег не могла смириться с тем, чтобы вернуться назад к гравийному карьеру и провести еще одну ночь, убеждая себя, будто это очередное дорожное приключение. Конечно, она и раньше спала в темных, жутких местах, но только несколько дней и всегда в компании с услужливым гидом, и ожидающим в конце путешествия четырехзвездочным отелем. Но, с другой стороны, это и есть бездомность. В одном шаге от того, чтобы толкать вдоль улицы магазинную тележку со скарбом.

Она хотела к папочке. Пусть он крепко прижмет ее к себе и пообещает, что все будет в порядке. Мег хотела, чтобы мама погладила ее по головке и сказала, что никакие чудовища в шкафу не прячутся. Она мечтала свернуться калачиком в своей старой спальне в доме, где всегда чувствовала себя не на месте.

Но как бы родители ее не любили, они не уважали ее. Так же как и Дилан, Клей или дядя Майкл. И как только она займет у Джорджи денег, подруга пополнит этот скорбный список.

Мег заплакала. Слезами отвращения к себе – к голодной, бесприютной Мег Коранде, явившейся на свет со всеми возможными преимуществами и все еще не способной позаботиться о себе, крупные капли текли из глаз. Она свернула на потрескавшуюся парковку у заколоченного придорожного кафе. Необходимо позвонить Джорджи сейчас же, пока отец не вспомнил о том, что все еще оплачивает счета за ее телефон, и не отключил и его до кучи.

Она пробежалась пальцами по кнопкам и попробовала представить, как справляется Люси. Подруга тоже не отправилась домой. Что она предпринимает, чтобы свести концы с концами? Задача, которую для себя Мег не в состоянии разрешить.

Церковный колокол прозвонил шесть часов, напомнив о церкви, которую Тед подарил Люси на свадьбу. Мимо прогрохотал грузовичок с собакой на заднем сидении, и телефон выскользнул из пальцев. Убежище Люси! Пустующее здание.

Мег припомнила, что они с Люси проезжали загородный клуб, направляясь туда, потому что Люси указала на него. А потом было несколько поворотов, но в Уинетте так много переулков и ответвлений... На какие же сворачивала Люси?

Два часа спустя, как раз когда Мег уже готова была сдаться, она обнаружила то, что искала.