"Уроки плохих манер" - читать интересную книгу автора (Энок Сюзанна)

Глава 7

— Визитные карточки, доставленные сегодня утром, мисс Тесс. — Почтительно склонив голову, дворецкий протянул ей серебряный поднос, на котором стопкой возвышались визитки.

Тереза вытерла перепачканные джемом пальцы и взяла карточки.

— Благодарю вас, Рамзи.

— Это все тебе? — спросил Майкл, входя в столовую. Запечатлев на щеке бабушки Агнес поцелуй, он обошел стол и положил руки на плечи сестры.

— Интересно, — произнесла Тереза, начав перебирать визитки. — Так. Лорд Лайонел, Монтроуз, Бертл… О Боже, а его можешь принять ты?

— Нет уж, спасибо. Он ужасно болтливый!

Тереза взглянула на брата.

— Отложим в сторону, — с улыбкой сказал Майкл. — Кто еще?

— Харриет, лорд Хейвертон, лорд Уилкокс… — Тереза передала карточку бабушке. — Это ваш гость, не так ли?

— Хм. Похоже, эта шляпа произвела на него гораздо более сильное впечатление, чем мы предполагали. — Агнес с тихим смехом прочитала послание, написанное на обратной стороне карточки, а потом отложила ее в сторону. — Уилкокс приглашает меня прогуляться сегодня после обеда. Так мило с его стороны!

— Не надевайте больше эту шляпку, — посоветовал Майкл. — Иначе беднягу от восторга хватит удар.

Пока брат и бабушка добродушно шутили относительно состояния здоровья лорда Уилкокса, Тереза быстро просмотрела оставшиеся карточки. Сложив их стопкой, девушка нахмурилась. От Толли Джеймса ничего — ни карточки, ни записки, ни даже цветка.

— Что такое, дорогая?

Мгновенно перестав хмуриться, Тереза взглянула наледи Агнес.

— Ничего, бабушка. Просто мне прислали целых три приглашения на ленч.

— Двум из этих трех джентльменов ты точно разобьешь сердца. — Майкл подошел к буфету, чтобы взять свой сандвич.

Один претендент на совместный ленч, два разбитых сердца и одна сломанная шея, если Тереза не остановится.

Она сделала все, что в ее силах, чтобы намекнуть полковнику Джеймсу о своем интересе к нему. Судя по тем трем поцелуям, которыми они обменялись, Тереза была ему небезразлична. И все же он отказывался нанести ей визит.

Возможно, он и сейчас с кем-нибудь целуется, а до нее просто еще не дошла очередь. И это совершенно неприемлемо. И сводит Терезу сума. Неужели полковник Джеймс не понимает, что в отличие от нее он не считается выгодной партией и ведет себя просто отвратительно?

Тереза обиженно выпятила губки. Впрочем, она вынуждена была признаться, что Толли Джеймс вовсе не так уж неприятен, а учитывая произошедшее с ним несчастье, ему вполне можно простить незначительные… вспышки раздражения. Но с другой стороны, слишком много потрясений выпало на долю Терезы за последние несколько дней: горячие поцелуи, ужасная тайна, которой Толли с ней поделился, и полное отсутствие внимания к ней.

С трудом подавив стон разочарования, смешанного с раздражением, и замаскировав его приступом кашля, Тереза поднялась со стула.

— Я забыла, что уже договорилась насчет ленча с Амелией, — сказала она.

— А значит, разбитых сердец будет три, — с усмешкой заметил Майкл. — Ты очень жестокая девушка, Тролль.

Тереза остановилась на мгновение у двери, чтобы показать язык брату-шутнику, а затем поспешила к себе в комнату: нужно наспех написать извинения трем джентльменам, приглашавшим ее на ленч, надеть шляпку, позвать служанку и подумать над тем, как попасться на глаза полковнику в Джеймс-Хаусе и дать ему понять, как она разочарована и недовольна, чтобы при этом никто ничего не заметил.

Со стороны могло показаться, будто она отчаянно ищет его внимания, хотя это, конечно же, не так. Хм. Может, ей удастся как бы невзначай столкнуться с ним и пройти мимо, не сказав ни слова? Тогда он поймет, что его поцелуи, золотистые глаза и очевидная смелость не произвели на нее ровным счетом никакого впечатления.

К тому времени как экипаж остановился перед Джеймс-Хаусом, Тереза была готова к сражению. В конце концов, у нее больше дюжины почитателей, и ей надоело проявлять свой интерес и внимание к человеку, которому ее чувства совершенно безразличны. Еще никогда прежде она не встречала мужчину, похожего на полковника Джеймса. Кто-то должен преподать ему урок.

Обычно дворецкий Грэм появлялся на пороге, едва только экипаж Терезы подъезжал к дому. Однако сегодня ей пришлось постучать кольцом, выкованным в виде головы льва, дважды, прежде чем дверь наконец отворилась.

— Мисс Уэллер, — произнес дворецкий, почтительно склонив голову.

— Добрый день, Грэм. А леди… — Тереза осеклась, запоздало заметив непривычную бледность дворецкого и напряженно сжатые губы. — Что-то случилось?

В этот самый момент раздался леденящий кровь вопль, и Тереза на мгновение застыла.

— Святые небеса!

Однако замешательство длилось недолго, и девушка тотчас же бросилась наверх, сопровождаемая Грэмом и Салли. Очевидно, случилось что-то ужасное, и Тесс тут же подумала о Толли. Он упал? Или эти злобные индийские головорезы наводнили Мейфэр, чтобы прикончить его?

В конце коридора, ведущего в спальню лорда и леди Гарднер, возле двери комнаты Толли сгрудились все они: Амелия со Стивеном, Вайолет и полдюжины слуг.

Сердце Терезы сжалось от недоброго предчувствия.

— Что случилось? — спросила она срывающимся от волнения голосом.

Амелия подскочила от неожиданности.

— Тебе лучше уйти, — прошептала она, прижимая руку к губам. Лицо ее было бледно.

О нет!

— Что-то с Толли? Что?!

Из-за двери раздался еще один приглушенный вопль. Едва не задохнувшись от охватившего ее ужаса, Тереза рванулась вперед. Правила хорошего тона гласили, что леди эмоции нужно держать под контролем, а джентльменам дать возможность быть мужественными. Но как бы там ни было, ей необходимо знать, что происходит.

Широкая грудь Стивена преградила Терезе путь.

— Леди не должна смотреть на такое, — сказал он, и его голос зазвенел от напряжения. — С моим братом доктор.

— Да, и он заново ломает ему ногу, — зарыдала Вайолет, опускаясь на пол.

— О, Вай! — Амелия села рядом с золовкой и взяла ее руки в свои. — Все будет хорошо.

Однако по лицам присутствующих было видно, что никто из них в это не верит. Тереза тоже не верила в то, что надежда умирает последней. И уже давно. Подхватив подол платья, она проскользнула мимо расстроенных родственников в комнату и остановилась как вкопанная на пороге.

Толли Джеймс лежал на кровати, а его лицо было почти таким же белым, как простыни. Ворот пропитанной потом ночной сорочки сбился на бок, а пальцы судорожно впились в простыни. Виднеющаяся из-под светло-коричневых бриджей левая нога была разрезана до бедра. Все вокруг жуткого месива, в которое превратилось колено Толли, было залито кровью.

— Господи, — прошептала Тереза.

Крепкий, начинающий лысеть мужчина, склонившийся над Толли, держал в руках нечто очень похожее на клещи. Услышав возглас, он поднял голову.

— Вы не боитесь крови? — неожиданно рявкнул он.

Тереза оторвала взгляд от рваной раны на ноге Толли. Господи! Он ведь ходил. Ездил верхом. А она еще и дразнила его в попытке заставить пригласить ее на танец.

— Нет-нет, не боюсь, — с трудом выдавила Тереза.

— В таком случае подойдите сюда и подержите его ногу, чтобы я мог вытащить эту проклятую пулю. — Доктор посмотрел на Толли. — Ваш коновал ее так и не извлек.

Однако Бартоломью не слушал. Он смотрел на Терезу.

— Убирайтесь отсюда, — хрипло прорычал он.

О как же ей этого хотелось!

— Не говорите ерунды.

Тереза подошла к кровати, стянула с рук перчатки и бросила на пол.

— Что я должна делать?

— Положите пальцы вот сюда и нажимайте как можно сильнее, даже если он станет ругаться.

— Постараюсь, — сказала девушка, понадеявшись, что беседа отвлечет ее от мыслей о том, во что она только что ввязалась. Ей ужасно хотелось дотронуться до обнаженной кожи Толли Джеймса, но она и помыслить не могла о том, что это произойдет вот так. — Почему вы не взяли с собой кого-то, кто мог бы вам ассистировать?

Доктор указал подбородком на полураспахнутую дверь. Посмотрев в указанном направлении, Тереза заметила скрючившуюся на полу фигуру.

— Ему стало дурно? Прошу прощения, но вы могли бы найти более смелого человека.

— Да он вообще-то не из робких.

Мужчина на полу застонал.

— Полковник Джеймс лягнул его в… очень чувствительное место. А я ведь предупреждал Кларка, чтобы держал крепче. Надеюсь, в следующий раз он меня послушает.

— Если это не трудно, черт бы вас побрал, не могли бы вы действовать поживее? — прорычал Толли.

— А мы-то что делаем? Лежите спокойно да не ударьте мисс Уэллер. Это будет не совсем прилично.

Глаза цвета виски с мгновение смотрели на Терезу.

— Постараюсь.

Доктор Прентисс вывернул руку и потянул. На этот раз ему удалось достать вторую половину пули, но вместе с ней из груди Толли вырвался очередной душераздирающий вопль. Пальцы Терезы сжимали его ногу выше колена, и девушка почувствовала, как напряглись, а потом расслабились его мышцы.

— Ну вот, теперь мне будет гораздо легче, — произнес доктор Прентисс, отирая лоб тыльной стороной ладони. — Он потерял сознание десять минут назад.

Тереза вновь взглянула на Толли. Его глаза были закрыты, а по лицу разлилась пугающая мертвенная бледность.

— Вайолет сказала, что вам необходимо снова сломать ему ногу, — произнесла Тереза, судорожно сглотнув.

— Уже сломал. Именно так я потерял Кларка и нашел фрагмент пули. Теперь нужно выровнять кости и туго перебинтовать. Вы готовы мне помочь, мисс Уэллер?

— Да, — неожиданно услышала Тереза собственный голос. — Конечно.

Она предпочла забыть последующие двадцать минут: сокращающиеся от боли мышцы, кровь и треск костей, с неохотой возвращающихся на место. Наконец доктор указал ей на таз с водой. Тереза смыла с рук кровь Толли, а потом села в изголовье кровати и облокотилась о ее спинку, в то время как доктор зашивал рану, обрабатывал ее спиртом и накладывал тугую повязку с помощью оправившегося от удара Кларка.

Тереза легонько провела подлинным, взмокшим от пота волосам Толли.

— Он теперь сможет ходить?

— Не знаю. То, что я сделал сегодня, необходимо было сделать много месяцев назад. Кость не оставляла попыток срастись, хотя части ее были соединены неправильно. Рана постоянно открывалась, а это чертовски плохо. Осмелюсь предположить, что ноги он все-таки лишится. — Доктор посмотрел на Кларка. — Да смотри не выпей все это проклятое виски. Я предупреждал, чтобы ты держал его крепче. Так что сам виноват.

— Я думал, он будет вести себя как инвалид, — проворчал ассистент доктора, — а не лягаться как мул.

— Ступай скажи его родным, что он отдыхает.

Прентисс наклонился к уху Терезы.

— Этот парень идиот, — прошептал он. — Если бы моя сестра не вышла замуж за его брата, он торговал бы на улице апельсинами.

Тереза тихо засмеялась, а потом опустила глаза, когда теплые пальцы сомкнулись на ее ладони, лежавшей на груди Толли. На девушку смотрели затуманенные болью глаза.

— Доктор уже закончил. Вот только перевяжет рану, — тихо произнесла Тереза. Она не ожидала, что будет так тронута происходящим. Ее руки в буквальном смысле слова окрасились кровью Толли, но дело было не только в этом. Судя по состоянию раны на его ноге, он мог умереть еще в Индии или чуть позже на корабле, по пути в Англию, и тогда они никогда не встретились бы.

— Что вы здесь делаете? — еле слышно спросил Бартоломью.

Зачем она приехала в Джеймс-Хаус? О, да чтобы выказать полковнику свое презрение из-за того, что не нанес ей визит. Какой глупой и незначительной казалась теперь Терезе ее обида!

— Я приехала пригласить Амелию на ленч. — Отчасти это была правда. — Нога болит?

— Вы слишком умны, чтобы задавать подобные вопросы.

— Просто стараюсь поддержать беседу, — ответила Тереза.

— Я оставлю настойку опия и объясню, как ее принимать, — перебил девушку доктор. — Она поможет снять боль.

— Не нужно, — прохрипел Толли. Тереза гневно взглянула на больного.

— Не глупите. Конечно, она вам пригодится. Господи, да вы только что позволили заново сломать себе ногу. — Тереза сжала его пальцы.

Толли снова закрыл глаза.

— Вы любите танцевать, — тихо произнес он. Его пальцы разжались, когда он вновь погрузился то ли в сон, то ли в беспамятство.

В комнату робко начали заходить его родные, но Тереза их не замечала. Он пошел на это ради нее? Потому что она его дразнила? Да это же… Тереза не могла найти слов, чтобы описать свои чувства.

Чтобы ужасно раздражающий ее мужчина, которого она едва знает, добровольно согласился на страшные мучения ради нее? Нет, такого просто не может быть.

Некоторое время родственники Толли перешептывались, склонившись над его кроватью, а потом Амелия потянула Терезу за рукав.

— Ты держала его за руку. Я его невестка, но он ни разу не пожал мне руки.

Тереза сдвинула брови.

— Ему было больно. И я попыталась хоть как-то облегчить его страдания.

Амелия продолжала смотреть на кузину. В детстве она была мастером сочинять всякие истории, поэтому теперь Тереза понятия не имела, какую тайну пыталась раскрыть Амелия, глядя ей в лицо. Только вот раскрывать было нечего. Совсем.

— Прекрасно, что ты вызвалась помочь, — промолвила наконец Амелия. — Я не смогла бы этого сделать, да и Стивен с Вайолет струсили.

Тереза подумала, что волнения можно было бы оставить на потом, когда необходимость в помощи отпадет, хотя ничего не сказала вслух. Нет, этот пункт определенно следует включить во второе издание ее «Руководства».

— Я рада, что смогла помочь. — Тереза набрала в грудь воздуха. — А еще мне хотелось бы заехать завтра к своему пациенту, чтобы справиться о его здоровье.

Амелия улыбнулась и сжала руку подруги.

— Ты знаешь, что не нуждаешься в приглашении. Тебе здесь всегда рады.

— Спасибо. А теперь я удалюсь, поскольку на ленч ты со мной вряд ли сможешь поехать.

Тереза предпочла бы остаться до тех пор, пока Толли не проснется. Она хотела, чтобы он вновь взял ее руку в свою. И все же оба этих желания заставляли ее немедленно покинуть Джеймс-Хаус. Ведь судя по тому, что сказал ей Толли, он пошел на все это ради нее. И теперь Терезе необходимо было обдумать сложившуюся ситуацию, и по возможности как можно дальше от него. Просто флиртуя, мужчины не делают подобных признаний. Дело заходит слишком далеко.

— Салли, — позвала Тереза, заметив служанку. — Мы уезжаем.

Та присела в реверансе.

— Да, мисс.

У входа Терезу ждал экипаж. Она быстро села в него, и как только служанка расположилась напротив нее, кучер дернул за поводья. Тереза на мгновение прикрыла глаза.

Да, она была очень глубоко тронута тем, что такой… неотразимый мужчина, как полковник Джеймс, пошел ради нее на риск. А что, если все сложится не так, как он ожидает? Доктор Прентисс вполне определенно сказал, что Толли, вполне вероятно, лишится ноги.

Каждый день Терезе наносили визиты претенденты на ее руку и сердце, а по воскресеньям их было даже несколько. За последние три года ей девять раз делали предложения, причем три из них исходили от одного и того же джентльмена. Смерть родителей превратила ее в богатую наследницу, что отчасти повлияло на количество женихов. Но именно из-за смерти родителей она оставалась незамужней. Только Тереза не хотела думать сейчас об этом.

Никогда еще с ней не происходило ничего подобного тому, что случилось сегодня. Приехав в Джеймс-Хаус только потому, что ни один мужчина в здравом уме не должен пренебрегать правилами хорошего тона, она связала себя с полковником неразрывными узами.

— Господи, — еле слышно пробормотала Тереза. К такому повороту событий она не была готова.

— Что-то случилось, мисс Тесс?

Тереза встряхнулась.

— Я забыла перчатки, — солгала она.

— Уверена, леди Гарднер пришлет их вам.

— Да-да, конечно.

Оказавшись дома, Тереза тотчас же уединилась в спальне. Ее чрезвычайно волновали и мучили два вопроса: действительно ли Толли подверг себя пытке из-за нее и хочет ли она связать свою жизнь с таким сложным и непредсказуемым человеком? Она не могла припомнить ни одного пункта из собственного «Руководства для леди», который хоть отчасти мог бы описать или объяснить характер полковника Бартоломью Джеймса. Или его поведение в те моменты, когда Тереза оказывалась рядом с ним.

Раздался стук в дверь.

— Войдите, — произнесла Тереза и, взяв в руки книгу, села у окна.

Дверь распахнулась, и неторопливо вошедший в комнату рыжий кот вспрыгнул Терезе на колени.

— Привет, Цезарь, — произнесла девушка и почесала его за ухом. — Привет, бабушка.

Следом за котом в комнате возникла Агнес и притворила за собой дверь.

— Цезарь соизволил пойти со мной, — пояснила она, усаживаясь на стул, с которого только что встала внучка.

— Я думала, вы отправились на прогулку с лордом Уилкоксом, — сказала Тереза и, отложив в сторону книгу, принялась гладить кота.

— Он ждет внизу, а я прячусь.

— Бабушка!

— О, небольшой отдых пойдет ему на пользу. Ты же собиралась на ленч с Амелией.

— Верно. Но у нас изменились планы. Однако я не расстроилась, потому что все равно намеревалась поработать над второй частью своего «Руководства».

— Вот как? Надеюсь, ты уже знаешь, что слуги любят судачить. Особенно когда их молодая госпожа отправляется к подруге с визитом, а вместо этого ассистирует доктору во время операции.

Дьявол! Впрочем, она не просила Салли хранить произошедшее в тайне, так что теперь должна была ругать за неосмотрительность только себя.

— Я сделала что смогла, — ответила Тереза.

— Мне сказали, что ты очень сильно расстроилась, узнав, к кому именно пришел доктор.

Тереза искоса посмотрела на бабушку:

— Вы хотите о чем-то меня спросить или так и будем обмениваться наблюдениями, в то время как несчастный лорд Уилкокс дожидается внизу?

Агнес принялась перебирать заколки, шпильки и гребни, разложенные на столике перед зеркалом.

— Да, у меня есть к тебе вопрос. Ты никогда не проявляла излишней скромности и притворной застенчивости. Но чтобы ворваться в спальню к мужчине, а потом добровольно обагрить свои руки его кровью… Это тоже на тебя не похоже.

Не сводя взгляда с урчащего на коленях кота, Тереза с трудом удержалась, чтобы не нахмуриться.

— Я подумала: он рискнул собственной ногой, потому что я говорила, будто бы он не хочет со мной танцевать.

— Ты…

— И если он пошел на это из-за моей глупости, — перебила Тереза бабушку, желая как можно скорее выплеснуть все то, что накопилось у нее в душе, — то в последствиях буду виновата я. Я вела себя неблагопристойно.

— Вздор!

— Вовсе нет. Каждый поступок влечет за собой последствия. — Перед глазами встал образ родителей, и Тереза вздохнула. — Теперь я не могу отвернуться от полковника.

— А ты этого хочешь?

— Нет. Знаете, он меня заинтриговал. Ведь если он потеряет ногу из-за того, что я вела себя неподобающим образом и флиртовала с ним, я вынуждена буду посвятить ему свою жизнь. И не будет никаких танцев, долгих прогулок по вечерам и поездок верхом, потому что он не сможет всего этого с ампутированной ногой. Я даже не знаю, будет ли он способен иметь детей, а вы ведь знаете, что я всегда этого хотела.

— Я думала, мы говорим о его ноге, — перебила Терезу бабушка.

— Так а я о чем?

Выражение лица бабушки Агнес смягчила улыбка.

— Даже с одной ногой он сможет иметь детей.

Сердце Терезы сжалось.

— Стало быть, и вы считаете, что я должна буду выйти за него замуж?

— А он предлагал тебе это?

— Нет, но…

— По-твоему, полковник Джеймс глупый человек?

Тереза нахмурилась:

— Нет. Отнюдь. Но он так же упрям, как и я.

— Тогда почему ты считаешь, будто он решил подвергнуть себя риску из-за тебя?

— Потому что он посмотрел на меня и сказал, что хочет со мной потанцевать, а потом потерял сознание. — На самом деле Толли Джеймс произнес другие слова, но смысл сказанного Тереза передала верно.

— Ясно. — Бабушка Агнес с минуту молча смотрела в окно. — Он просто хочет с тобой потанцевать.

— За этим стоит нечто большее, бабушка, и вы прекрасно это понимаете.

— Ты знаешь его… сколько? Неделю? Неужели прошло всего семь дней?

— Именно так.

— В таком случае, моя дорогая, я посоветовала бы тебе узнать полковника Джеймса получше. Реши, нравится ли он тебе настолько, чтобы выходить за него замуж.

— Я…

— Потому что если он по-настоящему нравится тебе теперь, когда у него две ноги, то не разонравится, когда останется всего лишь с одной. Только тебе нужно понять это сейчас, иначе ты так и не будешь знать наверняка.

— Я не думаю, что он пытался ввести меня в заблуждение. Ведь меня не так-то легко обмануть.

Леди Агнес поднялась со своего места.

— Верно. Возможно, его рассудок был затуманен. — Она подошла к внучке, поцеловала ее в лоб и взяла Цезаря на руки.

Тереза вздохнула, когда дверь тихо захлопнулась за бабушкой Агнес. Как и всегда, та оказалась права: нельзя планировать будущее, не разобравшись в настоящем.

А это означало, что завтра она нарушит еще одно правило и нанесет визит Бартоломью Джеймсу.