"Тайный мир" - читать интересную книгу автора (Тернер Дебора)

4

Наутро Кейла проснулась совсем разбитой. Этот дурацкий сон подействовал на нее угнетающе. Такое приснилось ей первый раз в жизни. Она даже не подозревала, какие сумасшедшие фантазии скрываются у нее в подсознании...

Встав с постели, Кейла решительно направилась в ванную. Холодный душ — вот то, что ей сейчас нужно!

И действительно, после душа Кейла почувствовала себя намного бодрее. Она собралась было сразу засесть за книжку, но решила, что сначала надо позавтракать. Кейла надела свободную белую рубашку со своими единственными приличными джинсами — светло-коричневыми, в которых приехала, — и направилась на кухню.

Там она обнаружила Майкла, который допивал свой кофе, и даже слегка растерялась, поскольку не рассчитывала его застать.

— Доброе утро, — выдавила Кейла, стараясь скрыть смущение.

Майкл сложил газету и спокойно взглянул на нее.

— Как тебе спалось на новом месте?

— Спасибо, хорошо. А я думала, ты уже уехал... — разочарованно протянула Кейла и с досадой нахмурилась: этой фразой она невольно дала ему понять, что ей не безразлично, уехал он или нет.

— Уже ухожу. Через десять минут. — Майкл прищурился. — По-моему, ты проснулась не в лучшем настроении.

Кейла смутилась еще больше.

— У меня просто голова тяжелая.

— Болит? — В его голосе прозвучала искренняя забота.

— Да нет.

— Ясно, — заключил Майкл со смехом. — Просто встала не с той ноги. Ладно. Я лучше буду молчать, а ты делай себе завтрак.

Кейла натянуто улыбнулась в ответ и пошла к холодильнику. Уж лучше бы Майкл всегда оставался холодным и равнодушным. Когда он смеется, он просто неотразим. Так ведь недолго и голову потерять!

Она упорно старалась не смотреть в его сторону, но — даже не глядя на Майкла — все равно ощущала его присутствие, и это ее страшно раздражало. В своих дешевеньких брючках и рубашке из магазина уцененных товаров она снова чувствовала себя рядом с ним Золушкой, а его спокойная самоуверенность воспринималась как оскорбление.

Наконец Майкл поднялся из-за стола, и Кейле волей-неволей пришлось оторваться от своей тарелки и поднять глаза.

— Ну что ж, мне пора, — объявил он. — Увидимся завтра. Я вернусь ближе к вечеру.

Кейла с облегчением вздохнула: Майкл снова был безупречно вежлив и вел себя с ней так, как человек воспитанный ведет себя с малознакомыми людьми. А это было как раз то, что нужно. Во всяком случае, для Кейлы так было безопаснее.

— Счастливого пути.

Когда Майкл ушел, а потом послышался шум отъезжающей машины, Кейла ощутила неожиданную пустоту. Она без всякого удовольствия допила кофе, убрала со стола, помогла Мэг составить посуду в мойку и пошла прогуляться по пляжу. Монотонный шелест волн, набегающих на берег, подействовал на нее успокаивающе. Кейла вернулась к себе, прибралась в комнате, застелила постель и уселась за машинку.

Она боялась, что та безумная чувственность, которую будил в ней Майкл, помешает ей работать. Но все получилось наоборот. Слова приходили легко и свободно, сцены и образы были наполнены жизнью и страстью, которые каким-то странным образом сливались со щемящей истомой и лихорадочным восторгом — отголосками ее бредового сна.

Кейла просидела за машинкой четыре часа. Она так увлеклась, что ничего вокруг не замечала, пока к ней не заглянула Мэг.

— Извините, что я вас отрываю, но пора обедать.

— О, спасибо. Неужели уже так много времени?

— Половина второго. Должно быть, работа у вас хорошо пошла.

Кейла кивнула. Только теперь она поняла, что у нее затекла спина. И что она ужасно проголодалась.

— Да, поесть надо. Но я не думала, что вы будете готовить обед, когда мы останемся вдвоем.

Мэг взглянула на нее с искренним недоумением и явным неудовольствием.

— В этом доме всем распоряжается Майкл. Как он скажет, так и будет. А он просил меня проследить за тем, чтобы вы ели хорошо и вовремя.

Наверное, Кейла должна была рассердиться. Ведь в свое время ее ужасно бесило, когда Феликс пытался все решать за нее. Ее раздражала даже мягкая и ненавязчивая забота Остина. Но она не могла сердиться на Майкла! Это был очень тревожный знак. Должно быть, он все-таки вскружил ей голову...

Тяжело вздохнув, Кейла отправилась на кухню.

Назавтра Майкл не приехал. Он позвонил Мэг и сказал, что его, вероятно, не будет еще пару дней. Когда Мэг сообщила об этом Кейле, та почему-то загрустила. Хотя и пыталась себя убедить, что ей все равно.

И ей абсолютно все равно!

Кейла с головой погрузилась в работу. Через два дня у нее уже было готово около ста страниц, и она сама поражалась своей продуктивности.

Вечером третьего дня, отпечатав последнюю на сегодня страницу, Кейла вышла на веранду. Уже смеркалось. Бледное, словно выгоревшее за день небо постепенно темнело. Истомленная солнцем земля как будто ждала освежающей ночи. В этом году ноябрь выдался необычно сухим и жарким. Вчера, прогуливаясь по берегу, Кейла встретила Саймона, и он поделился с ней своими тревогами. Если в ближайшее время не будет дождя, настанет засуха и у них могут возникнуть серьезные проблемы.

Вскоре Кейла поймала себя на том, что прислушивается, не раздастся ли звук подъезжающей к дому машины. Тряхнув головой, она уселась в шезлонг и взяла газету. Что еще за ерунда? Она вовсе не ждет, когда Майкл приедет домой! Она просто вышла подышать свежим воздухом.

— Вид у вас что-то усталый, — заметила проходившая мимо Мэг. — Опять целый день проработали?

— Да.

— А почему бы вам не сходить искупаться?

Кейла удивленно взглянула на Мэг.

— А что, вода уже теплая?

— Ну, конечно!

— Честно говоря, я обожаю плавать. Но только, чтобы вода была теплая. Я даже часто фантазирую: вот стану богатой и у меня будет дом с бассейном! И бассейн обязательно с подогревом.

— Майкл тоже любит плавать, — улыбнулась Мэг. — Но он плавает почти круглый год.

— Вот мазохист!

Впрочем, Кейлу это почему-то не удивило.

Вернувшись к себе, Кейла достала из шкафа купальник. Она купила его давным-давно, но покрасоваться в ярком бикини ей доводилось не часто. Когда она ухаживала за больной мамой, ей очень редко выпадала возможность искупаться. Правда, в тот последний месяц на острове она, конечно, наплавалась вдоволь, но выходила купаться лишь рано утром и поздно вечером, чтобы солнце не сожгло ее нежную кожу. Так что Майкл ни разу не видел ее в купальнике.

Кейла переоделась в бикини, натянула сверху футболку и взяла с собой большое пляжное полотенце, разрисованное яркими птицами, и резиновую купальную шапочку — чтобы не намочить волосы.

Вода действительно оказалась теплой. Кейла плавала полчаса, пока окончательно не выбилась из сил. Усталая с непривычки, она буквально упала на песок.

Услышав шум мотора, она испуганно подскочила и схватилась за футболку, но тут же расслабилась, когда оказалось, что это не Майкл, а Саймон.

— Хорошо поплавали?

Он оглядел ее с головы до ног, задержав взгляд на роскошных рыжих локонах, рассыпавшихся по плечам. Неприкрытое восхищение в его взгляде польстило Кейле, и она улыбнулась:

— Замечательно! Вода просто горячая. У меня такое ощущение, что я проплыла сто миль.

— Да, у нас здесь здорово, — улыбнулся в ответ Саймон.

Кейле нравился Саймон, и он тоже, судя по всему, относился к ней с симпатией. Они часто болтали, Саймон рассказывал ей про свою невесту, шутил, но в шутках его не было ничего двусмысленного. Это было просто дружеское расположение, не более того.

Кейла знала, что сексуальная привлекательность не относится к числу ее достоинств. Даже в школе мальчики охотно дружили с ней, но на свидания приглашали нечасто. Мама говорила, это все потому, что Кейла была выше ростом большинства своих приятелей-ребят. Но Кейла знала, что дело совсем не в этом. Просто она не обладала теми особыми качествами, которые сводят мужчин с ума.

Даже Феликсу она не слишком нравилась как женщина. Ему просто нужен был кто-то, полностью от него зависимый, кем бы он мог управлять и тешить тем самым свое ущербное самолюбие...

— Я, пожалуй, пойду домой, — проговорила Кейла. — А то холодно после воды.

Она сделала шаг и... наступила на что-то острое. Нога у нее подвернулась, Кейла едва не упала, но Саймон вовремя ее поддержал.

— Что с вами? Вам плохо?

— Нет, просто я ужасно неуклюжая, — беспечно сказала Кейла. — Кажется, я наступила на осколок ракушки.

Она подняла ногу, стараясь разглядеть порез, но снова чуть не упала.

— А вдруг это стекло? Дайте-ка я посмотрю. — Саймон опустился на корточки. — Нет. Крови нет, — объявил он после тщательного осмотра. — Но на коже остался след.

Он провел пальцем по ее стопе, и Кейла хихикнула, дернув ногой.

— Перестаньте! Мне щекотно!

— Прошу прощения. — В глазах Саймона плясали веселые огоньки.

Они рассмеялись, но смех сразу оборвался, когда рядом внезапно прозвучал тихий голос:

— Всем добрый вечер.

Этот голос вонзился в сознание Кейлы, точно безжалостный скальпель. Она съежилась, как от удара, и резко выдернула ногу из рук Саймона. А тот спокойно выпрямился, продолжая улыбаться, как ни в чем не бывало.

— Привет, Майкл.

Майкл Ферри даже не переоделся — вышел на пляж прямо в костюме. По идее, он должен был выглядеть здесь просто нелепо в такой официальной одежде, при галстуке и в начищенных до блеска ботинках. Но Кейле он показался безумно красивым. Эти высокие скулы, гордо вскинутый подбородок, холодные голубые глаза... Она сама испугалась того, как сильно забилось ее сердце.

Но потом Кейла заметила, как он на нее смотрит, и сердце ее упало. В его взгляде сквозило презрение! Неприкрытое, леденящее... И хотя на Кейле был купальник, под этим взглядом она почувствовала себя просто голой.

— Когда у тебя будет время, я хотел бы с тобой поговорить, — продолжал Саймон, похоже, не замечая, что что-то явно не так.

— Сейчас у меня есть время. — Майкл уже не смотрел на Кейлу. — Если не возражаешь, пойдем в кабинет.

— Тогда я прощаюсь. — Саймон с улыбкой кивнул Кейле. — До встречи.

Кейла осталась стоять на песке, растерянно глядя, как они поднялись в сад и направились к задней двери дома. Потом, стряхнув с себя оцепенение, она надела футболку, подняла с песка полотенце и тоже пошла в дом.

Идя по коридору мимо кабинета Майкла, она с трудом подавила в себе желание встать на цыпочки, чтобы пройти как можно тише.

Вернувшись к себе, Кейла первым делом отправилась в душ. Ей не давала покоя та неприкрытая злоба, которая сквозила во взгляде Майкла, и она тщетно пыталась себя убедить, что ей это показалось. Ведь у него не было никаких причин относиться к ней враждебно! Неужели он посчитал, будто она заигрывает с Саймоном — можно сказать, без пяти минут женатым человеком?

Но тогда он должен был рассердиться и на Саймона тоже...

Интересно, а сколько времени Майкл наблюдал за ними? Быть может, он видел, как Кейла споткнулась, и подумал, что она спотыкается каждый раз, когда рядом с ней мужчина? Все равно какой...

Кейла едва не задохнулась от унижения. Неужели он вправду так подумал? А впрочем, какая разница? — тут же сказала она себе. Ее не волнует, что он о ней думает!

Но, в любом случае, с этим пора заканчивать. Что-то она слишком часто размышляет о Майкле, а в его присутствии совершенно теряется и тает, словно влюбленная девочка-школьница. Из-за этого и ее болезненная нервозность, и постоянное напряжение... Хватит! Надо просто-напросто уехать отсюда. Немедленно!

Но даже если не принимать во внимание, что ехать ей было некуда, проблема заключалась в том, что Кейле очень хотелось остаться...

В конце концов, она ничем не рискует! Ее наивная детская влюбленность никому не мешает. Майкл никогда ни о чем не узнает, а значит, она не поставит себя в дурацкое положение. Ее гордость не пострадает. А если сердце ее будет разбито — ну что ж... Об этом тоже никто не узнает.

Для ужина Кейла специально выбрала самое скромное платье — хлопчатобумажное, песочно-желтое, с короткими рукавами, закрытым воротом и длинной широкой юбкой. Она очень надеялась, что этот вполне пуританский наряд изгладит из памяти Майкла ее почти обнаженную фигуру в бикини.

В оранжерею она не пошла, а решила в ожидании ужина прогуляться но саду и посидеть у пруда, где резвились разноцветные рыбки, которые совсем не боялись людей. Стоило Кейле опустить руку в воду, они тут же подплыли к ней, тыкаясь носами в ладонь.

Кейла тихонечко рассмеялась.

— Не попрошайничайте, у меня ничего с собой нет. Мэг строго-настрого запретила мне вас кормить.

— И правильно сделала, — раздался у нее за спиной голос Майкла.

Кейла испуганно вскочила и повернула к нему пылающее лицо.

— Привет. — Улыбка у нее получилась вымученная.

— А мне Мэг пожаловалась, что ты слишком много работаешь, — спокойно заметил Майкл, подходя ближе.

Кейла пожала плечами.

— У меня хорошо пошло, — осторожно проговорила она.

— А ты правда пишешь диссертацию?

Кейла заколебалась, но лишь на мгновение.

— Нет. Сначала я должна выполнить еще одно обещание, которое дала маме.

Майкл молча смотрел на нее, и, может быть, именно потому, что он не стал ничего выспрашивать, Кейла добавила:

— Я ничего не сказала Остину. Вполне может получиться, что я просто трачу зря время.

Прозвучало это все так, как будто она снова пыталась в чем-то оправдаться. Кейла уже пожалела о том, что заговорила на эту тему.

— Понятно, — протянул Майкл. — А вообще-то ты собираешься писать диссертацию?

Судя по его безучастному тону, ему это было совсем не интересно.

— Я не знаю, — к своему собственному удивлению, призналась Кейла после секундного колебания.

Она вовсе не собиралась посвящать Майкла в свои дела. Но его равнодушный вопрос затронул в ней какую-то чувствительную струнку. Она обещала маме, что обязательно получит магистерскую степень. Но только теперь — в первый раз — вдруг усомнилась, а хочется ли этого ей самой. И это сомнение разбудило в ней чувство вины.

— А что ты намерена делать, если решишь уйти из университета?

— Придумаю что-нибудь, — огрызнулась Кейла, раздраженная его настойчивыми расспросами.

У нее было такое чувство, что Майкл устраивает ей проверку. Вот только зачем?..

На самом деле Кейле больше всего хотелось дописать эту книжку. Впрочем, она была реалисткой и понимала, что даже если каким-то чудом ей удастся ее напечатать, а там — как знать? — написать еще одну, все равно писательским трудом не проживешь. Стало быть, надо искать что-то более реальное — нечто такое, что обеспечит ей более или менее сносное существование.

Майкл стоял так, что лицо его было в тени, и Кейла никак не могла разобрать, что именно отражается на этом лице. Сообразив, что слишком откровенно разглядывает его, она поспешно опустила глаза. Щеки ее горели, она чувствовала себя очень глупо и поэтому злилась. На себя — за то, что всегда так смущается в присутствии Майкла. И на него — за то, что он, пусть даже сам того не желая, заставляет ее чувствовать себя полной дурой.

— Да, положение незавидное, — заметил Майкл; как показалось Кейле, с явным неодобрением.

Она пожала плечами.

— Ничего, как-нибудь справлюсь. А ты с самого начала решил, что станешь адвокатом?

Майкл усмехнулся.

— Честно сказать, я хотел стать путешественником. Еще в школе мы с одним моим другом мечтали о том, как объездим весь мир в поисках приключений. Но мой отец хотел, чтобы я пошел по его стопам... Он был очень болен. Смертельно болен. Я не мог его расстраивать и поступил в юридический колледж.

Да, обещание, данное умирающему отцу, не сдержать невозможно. Кейла понимающе вздохнула и улыбнулась ему.

— А что стало с твоим школьным другом? Он, наверное, сделался финансистом?

— Ну почему же? Он исполнил свою мечту. — Голос Майкла звучал как-то слишком спокойно, и Кейле стало не по себе. — Он был лихим мальчишкой и превратился в сильного и независимого мужчину. Он много путешествовал, однако недавно бросил все и поселился в деревне. Теперь выращивает виноград и производит вино.

Внезапно Кейла вспомнила, что невеста Майкла ушла к его лучшему другу. К школьному другу. Неужели Майкл говорил именно о нем?! Она поспешила переменить тему.

— А ты никогда не жалел о том, что отказался от своей мечты и подчинился желанию отца?

Майкл рассмеялся, но это был нехороший, циничный смех.

— Нет, не жалел. Как выяснилось, отец знал меня лучше, чем я сам. Моя работа мне нравится. В какой-то мере она даже удовлетворяет мою тягу к приключениям. Так что я вполне доволен.

Майкл вышел из тени, и Кейла в который раз поразилась, насколько он красив. Точеные выразительные черты, загорелая кожа, пепельные волосы. Широкие плечи и узкие бедра, мускулистые руки и длинные сильные пальцы... Но сила его незаурядной личности затмевала даже его необыкновенную красоту.

Кейла подумала, что будь он даже на шесть дюймов ниже, с глазами тусклого невыразительного цвета и внешностью Квазимоды, то все равно обращал бы на себя внимание. Эта непринужденная властность, сочетание острого ума, поразительного самообладания, спокойствия и уверенности в любом случае выделяли бы его из толпы.

— Тебе повезло, ты нашел себя, — проговорила Кейла, изо всех сил стараясь побороть возбуждение, которое вновь охватило ее при виде этого необыкновенного человека.

— Да, мне действительно повезло.

Когда он шагнул к ней, Кейла едва удержалась, чтобы не отступить, но все-таки непроизвольно отшатнулась. И, естественно, у нее тут же подвернулась нога. Майкл придержал ее за руку, не давая упасть.

— Осторожнее, а то плюхнешься прямо в пруд.

От его прикосновения у Кейлы закружилась голова.

— Сегодня я уже плавала, — выдавила она. — В море. Так что в пруд меня не тянет...

— Тебе понравилось?

— Очень.

До ужина еще оставалось время, и они зашли в оранжерею.

— Как твоя нога? — поинтересовался Майкл, наливая ей содовой с лимоном.

— Что? — растерянно переспросила Кейла.

— Твоя нога, — повторил Майкл сдержанно и терпеливо, как будто он разговаривал с непонятливым ребенком. Или с полоумной. — Ты ведь порезалась на пляже?

— Нет, я не порезалась. Просто наступила на острый осколок ракушки. Мы смотрели, пореза там нет.

— Это хорошо. Л то Саймон, кажется, беспокоился, что ты наступила на стекло.

Майкл прошел к бару и налил себе белого вина. Сейчас в нем не было ничего грозного или враждебного. Наоборот, он держался с ней очень любезно и даже по-дружески. Должно быть, тогда, на пляже, она себе просто навоображала невесть чего.

— Хорошо провел время в Хобарте? — вежливо спросила Кейла.

— Вообще-то, мне пришлось слетать в Штаты. — Майкл улыбнулся, глядя на ее изумленное лицо. — Нужно было переговорить с несколькими американскими адвокатами. Сейчас я работаю на одну здешнюю кинокомпанию, они собираются заключить крупный контракт с американцами.

Майкл вкратце рассказал об этой сделке, не называя никаких фамилий — ничего такого, что помогло бы Кейле определить, о ком именно идет речь. Его язвительные и острые замечания по поводу непомерного самолюбия некоторых больших шишек в кинобизнесе не раз заставляли Кейлу смеяться.

— А ты часто работаешь на кинокомпании?

— В последнее время часто. Австралийское кино приобретает все большую популярность. Многие кинокомпании со всего мира стремятся заключить контракты с нашими киношниками. А поскольку речь идет о крупных капиталовложениях, людям, естественно, хочется обезопасить свои капиталы.

— Это, наверное, так интересно, — проговорила Кейла, глядя в окно на лужайку.

Уже совсем стемнело, взошла луна. В воздухе было разлито какое-то туманное марево. Оно тревожило душу обещанием неведомого наслаждения. Это чувство было настолько острым и пронзительным, что Кейла буквально физически ощущала, как ее омывает жаркая волна.

— Да, интересно, — спокойно согласился Майкл. — Кстати, не хочешь пойти со мной на одну вечеринку? Будем праздновать завершение работы над телесериалом, который как раз снимали у нас, на Тасмании.

— Э... нет, спасибо, — выдавила Кейла после секундного колебания. — Это действительно было бы любопытно, но...

— Что «но»? — Майкл внимательно взглянул на нее.

Кейла решила, что лучше всего сказать правду.

— У меня нет подходящего платья, — заявила она и поспешно добавила, чтобы уж окончательно прояснить ситуацию: — И нет денег, чтобы его купить.

— Извини. — Майкл отвел взгляд и задумчиво уставился на свой бокал.

Если сейчас он предложит купить мне платье, лихорадочно соображала Кейла, я... я...

Но он сказал только:

— Это, наверное, было бестактно с моей стороны.

Кейла не стала возражать. Это действительно было бестактно! И тем более удивительно, что Майкл всегда отличался безупречной тактичностью. Она гордо вскинула голову. В конце концов, бедность не порок! Ей нечего стыдиться.

— Я не могу тратить последние деньги на платья, которые, скорее всего, больше уже никогда не надену, — с вызовом произнесла Кейла.

— Неужели для тебя так важно, что на тебе надето? — лениво полюбопытствовал Майкл.

Кейла откровенно фыркнула.

— Очень немногие люди чувствуют себя комфортно, когда их одежда не соответствует случаю. Для этого надо обладать непоколебимой уверенностью в себе.

Только договорив до конца, она поняла, что Майкл, наверное, как раз и относится к числу этих немногих...

— Пожалуй, ты права. Жаль, что ты не сможешь пойти со мной. Я думаю, тебе было бы интересно.

Он умело перевел разговор на тему близящихся выборов, и Кейла была этому очень рада. Она искренне наслаждалась его проницательными суждениями и искрометным юмором, но мысли ее все время возвращались к тому, что Майкл Ферри пригласил ее на вечеринку. Кейла вдруг поняла, что никогда не забудет этого. Такое не забывается!

После ужина Кейла вернулась к себе и снова уселась за машинку. Сказать по правде, ей очень хотелось остаться с Майклом подольше — слушать его голос, смотреть на его лицо, немного надменное, но такое красивое. Она буквально заставила себя встать и уйти.

Однако это ей не помогло.

Она сидела перед клавиатурой машинки, пытаясь вызвать в воображении образы героев своей будущей книжки. Но образы, приходившие к ней, были совсем иного рода...

Раздраженно тряхнув головой, Кейла закрыла машинку: работа явно не шла, и она решила лечь спать пораньше. И, может быть, именно из-за того, что она легла непривычно рано, ей не спалось. Кейла проворочалась почти до двух часов ночи, стараясь прогнать от себя яркие чувственные картины, которые вновь и вновь рисовались ее воображению. В два часа она решительно встала с постели и снова открыла машинку.

Через час кто-то тихонечко постучал к ней в дверь, и Кейла от неожиданности нажала не на ту клавишу.

— Сейчас! — крикнула она и поспешно накинула халат.

Это был Майкл — в старых потрепанных джинсах и незастегнутой рубашке.

— С тобой все в порядке? — Он внимательно посмотрел на нее.

— Конечно. Просто мне не спалось... Я тебе не мешаю?

— Нет, — как-то уж слишком резко проговорил он. — Мне тоже что-то не спится. Я вышел прогуляться, увидел, что у тебя горит свет, и решил посмотреть, не случилось ли чего.

— Спасибо тебе за заботу. — Она на мгновение заколебалась. — Спокойной ночи.

— Я собирался пить чай. — Майкл сделал вид, будто не понял ее намека. — Не хочешь присоединиться? Или, может, в такой поздний час ты предпочитаешь какао?

Кейла знала, что ни в коем случае не должна соглашаться, что надо отказаться — решительно и твердо. Но искушение было слишком велико...

— Я бы предпочла чай.

— Тебе сюда принести?

— Нет! — выпалила Кейла, почувствовав, что краснеет. — Я сейчас приду на кухню.

— Я жду.

Майкл ушел, а Кейла быстро переоделась в футболку и джинсы и уже через пять минут была на кухне.

Майкл как раз заваривал чай. Когда Кейла вошла, он поднял голову и улыбнулся... Ну почему она сразу не отказалась?! Ей надо было сказать: «Спасибо, но уже поздно». Если бы она знала, что он будет ей так улыбаться... Но отступать было некуда.

— И все-таки, что ты там пишешь на этой машинке Остина?

Майкл поставил на стол две чашки, и Кейла невольно загляделась на то, как заиграли натренированные мышцы под его тонкой рубашкой. Внезапно ее опять охватило желание — неистовое и безудержное, как штормовая волна, которой невозможно сопротивляться. Пришлось приложить титанические усилия, чтобы сосредоточиться на том, что он ей говорит.

— Мэг, по-моему, просто умирает от любопытства. Она, разумеется, прямо не говорит, но я-то вижу, как ей интересно. Впрочем, если это секрет, тогда, конечно, не говори.

— Я пытаюсь написать книгу, — призналась Кейла и сама поразилась своей откровенности.

— Ну, об этом я, положим, уже догадался. Но какую именно книгу?

Кейла смутилась.

— Моя мама очень любила фантастику. Но ей не нравилось, что большинство книг этого жанра... технические. Хотя она обожала всякие звездные путешествия.

— Она, наверное, любила «Путь к звездам»? — улыбнулся Майкл.

Кейла рассмеялась.

— Очень любила. И еще «Звездные войны». Когда у нее начались сильные боли и она уже не могла читать, я читала ей вслух. Мы потом обсуждали прочитанное, и я как-то сказала, что мне не нравится одна книга. Что характеры там схематичные и совершенно не соответствуют сюжету. Тогда мама предложила мне самой придумать сюжет. И я стала сочинять историю о людях, которые живут в параллельной вселенной, где существуют единороги, драконы и феи.

Кейла сделала небольшую паузу, чтобы собраться с мыслями.

— Маме очень понравилось. Она начала предлагать свои сюжеты, мы их обсуждали, спорили, веселились... Теперь у мамы было на что отвлечься. Я думаю, наше совместное сочинительство помогло ей пережить самые трудные времена. А потом, когда маме прописали сильные лекарства, она начала забывать отдельные эпизоды и попросила меня все записывать...

Взглянув на Майкла, Кейла увидела, что в его взгляде — обычно холодном и отстраненном — появилась непривычная теплота и еще какое-то трудноопределимое чувство, которое заставило ее поспешно отвести глаза.

— И ты пообещала маме написать эту книгу? — спросил он.

— Да.

— А ты раньше что-нибудь писала?

Кейла пожала плечами.

— Сколько я себя помню, я все время придумывала всякие истории и рассказывала их всем, кто хотел слушать. А когда подросла, стала писать романтические рассказы — о трагической любви, разумеется. Очень мрачные и никому, кроме меня, не интересные.

— Мрачные? — переспросил Майкл. — Мне что-то не верится.

— По-моему, у всех подростков мрачное мироощущение. И все они заняты только собой.

— Мрачным я, пожалуй, никогда не был, — задумчиво проговорил Майкл. — Занят собой — это да. Но в пятнадцать лет это нормально.

Кейла попыталась представить себе, каким он был в пятнадцать лет. Наверное, уже тогда уверенным в себе. Это качество дается человеку от рождения, как цвет волос или глаз.

— Ну и как продвигается книга?

— Медленно. Странная вещь получается. Я знаю сюжет, знаю своих героев, но, когда пытаюсь все это записать, у меня ничего не выходит. Вернее, что-то выходит, но совсем не так, как я себе представляла.

— Что ж, это, наверное, естественно, — все так же задумчиво произнес Майкл. — Когда просто рассказываешь историю, используешь голос, жесты и интонации. А когда ты ее записываешь, у тебя есть только слова. И надо расставить их так, чтобы история зазвучала.

Кейла поразилась. Несколько дней назад она пришла к точно такому же выводу!