"Новая Земля" - читать интересную книгу автора (Алиев Ариф)24— Turn back, I'm going to handcuff you.[22] Я подошел к минному ограждению, повернулся, завел за спину руки. Офицер надел на меня наручники и помог переступить через мины. 3-й барак был уже достроен, и складской навес возле него заполнен доверху ящиками и коробками. Несмотря на мороз, разговаривать со мной координаторы решили на воздухе. Из барака вынесли стол и несколько стульев. — Здравствуйте, Иван Георгиевич, прошу вас. — Здравствуйте. Это со мной Марта поздоровалась и пригласила сесть за стол. Остальные даже не кивнули. Остальные — это знакомые мне толстяк и переводчик и незнакомый парень в штатском, крепкий, стрижка короткая, даже под шапкой видно, виски косые, по виду — полицейский. Колонисты собрались у 2-го барака, метрах в 50 от флажков, ближе не разрешили подходить. Они смотрели, как меня усаживают за стол и я передаю координаторам проекта список необходимых вещей, и волновались, конечно. Если нам дадут, что мы просим, весной мы улетим отсюда. Марта изучала список, разрешенное помечала плюсами, неразрешенное вычеркивала. Когда она ставила плюс, полицейский теребил переводчика, и тот объяснял, что именно она разрешает к передаче. И несколько раз полицейский вычеркивал разрешенное Мартой. — Зачем вам керосиновые лампы, Иван Георгиевич? Разве газовые плохие? Я готовился к вопросу, поэтому ответил уверенно: — Газовые плохо работают при минусовой температуре. Когда наступит полярная ночь, а она наступит очень скоро, нам придется выходить с лампами на улицу. Ну же, соглашайся, мотор нашей мечты работает на керосине. Марта не согласилась, мое объяснение ее не убедило. — Газовая лампа ярче. — Вот именно. Газовая лампа горит ярче и жарче, чем керосиновая. Стекло нагревается и лопается на морозе. Сейчас лопается, при минус 15°, а что будет при минус 50°?! — Ну хорошо, так. Марта поставила плюс против графы «керосиновые лампы, запасные фитили и керосин в канистрах». Я не мог скрыть радостной улыбки, не мог, и все тут. Надо было срочно перевести разговор на другое, а то полицейский вычеркнет керосин. — Разрешите вопрос? — Пожалуйста, спрашивайте. — Мы выложили на берегу SOS. Почему вы нам не помогли? — Надо было поджечь что-нибудь. Не костер, конечно, а барак, например. Тогда бы мы поняли, что произошло что-то серьезное. Я не понял ее. — К сожалению, мы понадеялись на буй связи. А спутник проводит слежение в инфракрасном спектре. Мы видим, где вы зажигаете костры, куда вы уходите, а вот надписи на берегу — не видим. И мертвых не видим, это очень большая наша ошибка. — Let him explain,[23] — потребовал полицейский. Он разложил на столе крупномасштабную карту залива и колонии. На карте красными пятнами, линиями и точками были обозначены перемещения колонистов. Вне лагеря красные линии тянулись по седловине и заканчивались пятном на берегу речки и пятном у грота. Мои с Сипой хождения от грота до ледника и вылазки за птицами на скалы также были отражены беспорядочными линиями. — Что вы делали так далеко от лагеря, Иван Георгиевич? — Мы били птиц. Когда был голод, мы ходили туда и охотились. — На скалах, на берегу — это понятно. Но почему так много колонистов и так много времени проводили на берегу ручья? — Мы ловили рыбу. — They've fished.[24] — It's not true,[25] — сказал полицейский. — Наши экологи, когда выбирали место для колонии, тщательно исследовали территорию. Пресноводной рыбы здесь нет. Немного южнее — да, водится голец. Здесь — нет, слишком холодно. К тому же этот ручей рождается из ледника, он слишком короток, рыбе в нем нечего делать. — Ну, это не совсем рыба. Скользкие такие многоножки, не знаю, как они называются. — И вы их ели? — Да. Варили. Жарить невозможно, а варить — неплохая уха получается. Марта открыла какую-то подшивку, полистала. — Да, щетинковые черви, очень редкий вид. — И полицейскому: — Do you know what they've eaten? Chaetopods![26] И толстяк встрял, надоело ему молчать: — So what?! Marta, don't try to put yourself in these people's place. We don't understand them, they don't understand us.[27] Марта наклонилась ко мне и сказала очень тихо, дала понять, что это разговор только между нами: — Я работаю на проект, так, но не буду скрывать, всегда была его противницей. Вы долго ели червей? — Недели две. И толстяк опять: — Ask, how many colonists have survived.[28] — В июне высадились 239 человек. Сколько вас осталось? — Cannot count from cosmos?[29] Полицейский разозлился, стул отбросил. — Dammit! Why don't you speak English, if you understand everything?[30] — He обращайте внимания, Иван Георгиевич. Он нервничает. Мы наделали ошибок, начальство нас не хвалит, мягко говоря. Ну, что я вам рассказываю. Вы, наверное, поняли, что мы многое не предусмотрели. — Мертвых вы не видите, это понятно. Но почему не можете сосчитать живых? — Печки мешают. Они горячие, возле них людей не видно. Система слежения устаревшая. Экономили, смету сжимали, вы понимаете. — Нас 89. Марта записала число, показала полицейскому. — Мы готовы высадить 36 человек. Они из Албании, мусульмане. Я была против мусульман, предупреждала о большой вероятности конфликта. Я предлагала… Слова, которые она уже сказала и могла сказать еще, не имели никакого значения. Что произойдет в колонии «Новая Земля» после высадки албанцев, не мог предсказать никто, даже я. — Я хочу попросить у вас прощения. Я понимаю, так нельзя. Ни с кем нельзя так поступать, даже с такими людьми, как вы, — сказала Марта. Я сделал серьезное лицо, головой покачал — ну, как вы это делаете, когда хотите показать, что согласны и все такое. И я сказал, что пусть она себя не терзает, я не стою того, чтобы из-за меня терзаться. Ну и поблагодарил, конечно, за заботу и понимание, за сочувствие тоже поблагодарил, тепло с ней попрощался. И с толстяком тоже попрощался, и с полицейским. В списке необходимых нам вещей были два настольных хоккея, сварочный аппарат, дрель, набор надфилей и ножовка по металлу. Мой совет: никогда не торопитесь просить прощения у таких людей, как я. |
||
|