"Женитьба под расписку" - читать интересную книгу автора (Джеймс Джулия)

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Когда Андреа проснулась, рука Никоса лежала у нее на бедре. Солнечные лучи почти не проникали сквозь тяжелые портьеры, в спальне царил полумрак. Почувствовав движение, Никос пошевелился. Андреа посмотрела на него и, тихо охнув, отвела глаза.

Никос понял, в чем дело. Она не привыкла просыпаться в постели с мужчиной. Ей нужна передышка. Ничего, подумал он, мне еще воздастся сторицей за воздержание. Он потянулся и, легко сев, опустил ноги на пол.

— Сегодня мы позавтракаем в постели, — объявил он. — А потом отправимся любоваться красотами.

Он ни разу не пожалел о своем решении. День выдался прекрасный, солнечный, но не очень жаркий. Они сели в джип — Никос за рулем, Андреа рядом — и влились в поток машин, направлявшихся в Самарию и к знаменитому ущелью. Андреа прочитала о нем в путеводителе, который Никос купил ей по дороге.

— Я, конечно, не смогу его пройти, — сказала она, — но хоть посмотрю.

Никос постарался подвезти ее как можно ближе к ущелью, заехав в самую глубь Белых гор в западной части Крита. Они выпили кофе в маленькой кофейне, около которой начинались деревянные ступени, ведущие в ущелье. Над их головами уходили вверх суровые голые склоны пика Дзингалос.

— Завтра мы приблизимся по морю к устью ущелья и проплывем вдоль южного берега, — сообщил Никос. Он посмотрел на часы. — Если хочешь, сегодня мы можем съездить в Согию.

Андреа кивнула. Она была готова ехать с ним куда угодно.

— А что означает agia? — поинтересовалась она. — Здесь столько названий содержат это слово полностью или частично.

Никое засмеялся.

— Agia означает «святая». — Он задержал взгляд на Андреа. — Тебе хорошо бы выучить язык своих предков, Андреа mou, тебе же здесь жить.

Андреа промолчала.

— А что значит mou? — спросила она. — Ты все время так говоришь.

— Мои — это «моя», — мягко сказал он, глядя ей в глаза. — Моя Андреа.

Андреа посмотрела в сторону. Он взял ее за руку

— Ты же теперь моя, правда, Андреа mou?

Андреа покраснела от смущения.

— А куда мы едем? — спросила она веселым голосом. — Я уже проголодалась.

Он сжал ее руку, поводя по коже большим пальцем.

— Я тоже, agape mou, я тоже…

Пройдет еще много часов, прежде чем ему удастся утолить свой голод. Ну и пусть, ему приятно просто находиться рядом с ней, служить ей гидом. Здесь, на Крите, с ним словно была совсем другая женщина. Сдержанная, замкнутая англичанка, которую он водил по Афинам и напрасно старался расшевелить, превратилась в живую и искреннюю женщину. Может, все дело в сексе?

Он ею овладел, и она принадлежит ему, и ни один мужчина не коснется ее. Она его жена. Она затронула его сердце, и всякий раз, глядя на нее, он чувствует острое желание оградить, защитить ее. Ни один мужчина не обидит ее больше.

Будущее казалось прекрасным, прекраснее, чем он смел надеяться.

Их столь спешный брак по расчету будет настоящим, счастливым, Никос был уверен в этом. Они пройдут по жизни вместе. Чувство счастья охватило его, будущее казалось ясным и безоблачным.

Машина бежала по извилистой дороге через живописное ущелье Агия Ирини к южному побережью. Андреа сидела рядом с Никосом и то и дело посматривала на него. В нем все само совершенство! Его блестящие, как атлас, темные волосы, чувственный изгиб его губ, шея в распахнутом вороте рубашки, гибкие сильные руки — все это неумолимо притягивало ее взор, заставляя смотреть на него снова и снова.

И все-таки на душе у нее скребли кошки. В голове вертелось сказанное Никосом в кофейне — что ей надо выучить греческий, ведь они будут жить в Греции.

Но разве это возможно? Она что, в самом деле замужем за Никосом Вассилисом? Это немыслимо! И все же, все же…

У нее есть несколько дней передышки. Тони, которому Андреа в спешке позвонила из спальни вчера перед отправлением в Кносс, она сообщила лишь о неожиданном изменении планов. Он наверняка беспокоится, потому что она ничего существенного ему не сказала, заверила только, что у нее все хорошо, чтобы дома ее пока не ждали, о том, когда собирается вернуться, сообщит позже.

— Я уже не в доме деда, — торопливо говорила Андреа. — Я… я в другом месте… не с дедом.

Тони встревожился, хотя она в начале разговора произнесла кодовое слово.

— Где ты? — спросил он.

— На дедовой яхте, — призналась она. — Но его тут нет. Со мной все в порядке, правда. Все, заканчиваю разговор, кто-то идет. Передай привет маме. Я скоро приеду, обещаю.

Но приедет ли она скоро? Андреа уставилась сквозь ветровое стекло на критский ландшафт.

Что я здесь делаю?

Ответа не было. Ее несло по неизвестному океану на гребне высокой волны, и спасения не было.

Никос, почувствовав настроение Андреа, взял ее за руку.

— Все будет хорошо, Андреа mou, верь мне. Ну что ж, пока что ей ничего другого и не оставалось.

Они остановились на ланч в маленьком городке Согия.

— Жаль, что ты не можешь долго ходить, — заметил Никос. — Мне только что сказали, что тут не очень далеко находится античный Лиссос, римское поселение, небольшое, но очень интересное. Может, как-нибудь потом подплывем к нему с моря. А отсюда по дороге ты вряд ли дойдешь.

— А долго идти?

— Официант говорит, где-то с час, но дорога наверняка плохая, так что лучше не рисковать.

— Мне неприятно, что я стала для тебя обузой, — тихо произнесла Андреа.

Он взял ее руку.

— Никакая ты не обуза. Да если вспомнить, что тебе пришлось вынести, ты просто молодец.

Он был так добр, что Андреа чуть не заплакала. Заметив подозрительный блеск в ее глазах, Никос ободряюще похлопал ее по руке.

— Ну-ну, не плачь. Подумай о том, насколько все было бы тяжелее, если б не деньги твоего деда. Я знаю, здоровье за деньги не купишь, но можно купить спокойствие и свободу от материальных забот. Твоя мать смогла предоставить тебе самый лучший уход, лучших врачей, лучшее лечение. За одно это твой дед уже достоин благодарности.

Андреа похолодела. Деньги деда? Перед ее мысленным взором встало письмо из дедова офиса, запоздалый ответ на отчаянную мольбу матери о помощи. Ким отправила тогда Йоргосу Костакису все медицинские заключения о состоянии своей дочери с перечислением всех перенесенных ею травм, рекомендуемых операций и физиотерапевтических процедур. Все заключения пришли обратно вместе с резким письмом, где говорилось о попытке мошенническим путем выманить деньги у человека, к которому Ким не имеет никакого отношения.

А потом пришло еще одно письмо, теперь уже не от деда, а от его адвокатов. Ким предупредили, что всякая ее попытка связаться с Йоргосом Костакисом повлечет за собой юридические последствия.

Никос смотрел, как мрачнеет лицо Андреа. Он не хотел быть резким, но такова истина! Подобно многим, кто родился в состоятельном семействе, Андреа воспринимает деньги как должное. Да, она вежлива с лакеями, официантами и так далее, но вряд ли она задумывалась когда-либо, как сильно ей повезло, что она родилась богатой.

Вот если б ей пришлось самой зарабатывать себе на хлеб, как это делал он, тогда, наверное, она научилась бы ценить житейские блага.

А ты сам-то умеешь?

Никос приказал прошептавшему это насмешливому голосу немедленно заткнуться. Он заслужил свое благосостояние, он работал день и ночь, чтобы его добиться. А «Костакис индастриз» — награда за многолетний труд.

И наследница Костакиса тоже…

Настроение улучшилось, Никос поднес руку Андреа к губам и легко поцеловал.

— Жду не дождусь ночи, моя милая страстная Андреа. Уж поскорее бы.

Ее щеки залил румянец, и Никос, довольный, выпрямился.

Жизнь хороша, просто прекрасна.

А ночь была еще лучше. На протяжении всех предшествовавших ей часов близость Никоса действовала на Андреа вес острее и острее. В этот вечер все проходило как-то мимо нее — и аляповатый декор яхты, и вежливые приветствия команды, она видела одни только горящие желанием глаза Никоса.

Она вся пылала, и когда за ними закрылась дверь спальни, она резко повернулась к нему, а он к ней. Они любили друг друга этой ночью с безудержной страстью. Андреа уже знала, что значат желание и страсть, и наслаждалась ими с полной самоотдачей.

В эту ночь они любили друг друга много раз, зажигая и насыщая друг друга. Настало утро, но они не стали сходить на берег, и капитан Петракос повел яхту к южной оконечности острова.

— Надо все-таки встать, — пробормотала Андреа, приподнимая голову с плеча Никоса.

— У нас медовый месяц, торопиться некуда, — отозвался тот, теребя ее за мочку уха. — Хотя, с другой стороны, — продолжал он, — может, стоит и встать. — Он легонько укусил ее за ухо. — Пойдем в ванную.

Андреа очень понравилось заниматься любовью в джакузи, так что на палубу они вышли уже за полдень и не спеша, лениво поели, глядя на проплывающий мимо гористый берег. Потом спустили моторку, и Никос повез Андреа, как обещал, в античный Лиссос, откуда они поплыли на пляж, который назывался. «Пресный Берег».

— Какое странное название, — заметила Андреа и тут же убедилась в обратном. Из — под гальки пробивались крохотные ключи. Андреа набрала в горсть воды и поднесла ко рту. — Пресная! — восхищенно закричала она.

Погода была прекрасная, на пляже, располагавшемся вдали от дорог, было немноголюдно, и они решили посидеть здесь. Неожиданно Никос вытащил из-под полотенца женский купальник.

— Никто и внимания не обратит на твои шрамы, — заверил он Андреа. — Все будут любоваться твоей великолепной фигурой. — Он наклонился и поцеловал ее. — Забудь ты про свои ноги. Для меня это не имеет никакого значения. — Он заговорщицки улыбнулся. — Ну сделай это для меня, красавица моя.

Как я могу ему отказать? — подумала Андреа. Могу ли я отказать ему хоть в чем-то?

Она поначалу застеснялась, но вскоре убедилась, что никто на нее не смотрит.

— Пошли купаться, — позвал Никос. — Море сегодня отличное.

Он быстро сбросил рубашку и брюки, оставшись в плавках, и, взяв за руку, потащил Андреа в воду.

Лето только начиналось, и вода показалась Андреа ужасно холодной. Она замерла, обхватив себя за плечи, Никос засмеялся и, безжалостно затащив на глубину, отпустил ее, погрузился с головой в прозрачную воду и снова вынырнул. С его волос падали капли, они сверкали на солнце точно бриллианты.

— Давай! Ты мне еще спасибо скажешь!

И Андреа послушно поплыла за ним. Когда минут через пятнадцать они вышли на берег, она чувствовала себя так, будто заново родилась. Никос завернул ее в полотенце, усадил на гальку и присел рядом.

Единственным, что удручало Андреа, было то, что придется снова возвращаться на дедову яхту.

Она давила на нее все больше и больше, и не только аляповатой роскошью своего декора, просто она напоминала ей о том, о чем думать совсем не хотелось, — о цели, ради которой она приехала в Грецию.

— Никос! Нам обязательно жить на яхте?

— А ты не хочешь? — Никос удивился. Он до сих пор не встречал женщины, которая не пришла бы в восторг от возможности пожить в плавающем дворце.

Но Андреа не такая, как все, напомнил он себе. По разным причинам. Андреа покачала головой.

— А нельзя пожить здесь, на Крите?

Он снисходительно улыбнулся.

— Почему нет? Я позвоню на яхту и закажу номер в приличном отеле. Или, может, ты хочешь виллу?

— А если просто ездить и останавливаться на ночь в какой — нибудь придорожной гостинице? Мы проезжали много таких гостиниц.

Он пристально посмотрел на нее.

— Ты правда этого хочешь?

— Да, хочу! Это будет так интересно! У меня еще никогда не было такого путешествия!

Ее голос звенел от восторга.

— Твое желание для меня закон, моя любимая жена, — с улыбкой сказал Никос.

Пять прекрасных, незабываемых дней Андреа путешествовала с Никосом по острову. Пять жарких, обжигающих ночей она провела в его страстных объятиях. Все сомнения были забыты. Это особые дни, думала Андреа. Такого больше никогда не будет. Значит, надо взять от них все.

У нее больно сжималось сердце при мысли, что им предстоит расстаться. В ушах звучали его слова: «Надо жить, пока мы живы, Андреа. И наилучшим образом использовать то, что нам дано, — ум, сердце, а также тело и чувства».

Она так и сделает — выпьет каждую каплю счастья, впитает в себя каждое мгновение наслаждения и страсти и каждый миг тихого блаженства.

И растянет эти мгновения на всю жизнь.

Время снова восстановит свое течение, и ей придется смириться, как бы это ни было тяжело. Андреа как никто другой знала, сколь скупа человеческая жизнь на счастье. Примером тому ее мать. И все-таки Андреа была уверена, что она ни за что не отказалась бы от короткого счастья с любимым человеком, будь такое возможно, пусть даже за ним последуют долгие пустые годы…

И со мной будет то же самое…

Когда они в свой последний вечер на Крите подъехали к причалу и Андреа увидела на фоне багрового заката стоявшую на якоре яхту, она была близка к отчаянию. Ее счастье подходило к концу, чтобы никогда больше не повториться.

Я люблю его, подумала она. Я люблю его.

Она никогда не отречется от этих слов.

И никогда никому их не скажет.

Андреа бесцельно бродила по палубе яхты, которая быстро, уверенно шла к Пирею. Небо на востоке начало светлеть. Скоро рассвет, подумала Андреа. Никос спал в каюте, обессиленный любовью.

Это был последний раз, с тоской подумала она.

Андреа уставилась невидящими глазами на море, чувствуя, как прокатываются волны под килем роскошной греческой яхты.

Все это было похоже на сон. Действительность ждала ее дома: сырая муниципальная квартира, в которой она прожила всю свою жизнь, душащие их с Ким долги — чтобы оплатить лечение Андреа, мать взяла денег в долг под грабительский процент, ведь она не могла представить в качестве гарантии какие-либо ценности.

Для того я и приехала в Грецию, чтобы освободить ее от этого бремени, дать ей наконец хоть немного счастья и покоя.

Никаких препятствий к этому больше не было — деньги лежали на ее счете в банке. Оставалось лишь приехать домой и начать их тратить.

Бросив Никоса.

Ты его никогда больше не увидишь, никогда не обнимешь его, никогда больше вы не будете заниматься любовью.

Холодный ветер обдал Андреа, продувая насквозь легкий шелковый пеньюар. Она передернула плечами.

Ну и что? Ну и что, что ты влюбилась в Никоса Вассилиса? Он тебя не любит. Он женился на тебе, чтобы завладеть дедовой компанией. А если он соблазнил тебя и затащил в постель, так это так у них положено, у греков, спать со своими женами, пусть даже у жены безобразные ноги. Нет, конечно, он был очень добр к тебе, освободил тебя от страхов, сделал тебя женщиной. Но он не любит тебя, и твоя любовь ему не нужна.

Это не входит в его планы и вряд ли входило.

Андреа поплотнее запахнула пеньюар, который не мог защитить ее от холода, проникшего в самое сердце.

Подумай о том, как он будет изумлен, узнав, что ты всего лишь незаконная внучка Йоргоса Костакиса и он вспомнил о тебе лишь потому, что ты его последняя надежда продлить свой род. Уж не думаешь ли ты в самом деле, что такому богатому человеку, как Никос Вассилис, понравится, что его жена выросла в доме для бедняков?

Ответа на этот вопрос не требовалось.

На душе у Андреа было пусто и холодно.

К завтраку, накрытому на сей раз в столовой, потому что яхта приближалась к Пирею и вокруг было много судов, Никос вышел не в самом лучшем настроении. За неделю, проведенную вдали от Афин, он успел как-то позабыть о том, что его ждет по возвращении. Но теперь придется как следует потрудиться, чтобы завершить процесс слияния его компании с «Костакис индастриз». Он уже успел позвонить своему секретарю и директорам и отдать распоряжения. Впервые в жизни его совсем не тянуло к работе.

Вот Андреа — другое дело…

Тело тут же отозвалось, Никос решительно призвал его к спокойствию. Прежде чем он снова доберется до своей страстной женушки, пройдет много времени, хорошо еще, если удастся вернуться домой до полуночи. Никос нахмурился. Надо как-то объяснить ей, что они не смогут проводить вместе много времени, по крайней мере пока не закончится объединение компаний.

Поймет ли она? Вид у нее невеселый, подумал Никос, глядя через стол на Андреа. Ее словно подменили, от живой непосредственности не осталось и следа.

— Жаль, что мы не могли побыть на Крите подольше, — начал он. — Но ничего не поделаешь, дело не ждет.

Андреа оторвала взгляд от стола. Никос снова был в деловом костюме, и это делало его каким-то чужим, далеким. Человек, с которым она провела самые счастливые дни своей жизни, исчез, на его месте сидел тот, кто женился на ней, чтобы завладеть «Костакис индастриз»..

Нельзя забывать об этом.

— Да, разумеется, — сказала она равнодушно.

Никос поджал губы. Она с удовольствием принимает жизненные блага, обеспечиваемые ей деньгами, но совсем не хочет думать о том, что их сначала надо заработать.

— Слияние компаний случается не каждый день, Андреа…

Он оборвал себя, наткнувшись на ее холодный взгляд.

Ну конечно, подумала Андреа, слияние компаний в самом деле не тривиальное событие, это такая вещь, ради которой можно даже жениться неизвестно на ком!

А потом заниматься с ней любовью, пока она не влюбится в тебя без памяти, без надежды.

Никос не просил в него влюбляться, возразила она самой себе. Ему и нужна-то была всего лишь страстная любовница на одну неделю, чтобы потом спокойно вернуться к своей настоящей жизни.

Ну что ж, за эту неделю мне неплохо заплатили, со злорадством подумала Андреа. И теперь я поеду домой тратить свои деньги. Ради этого я и приезжала сюда.

Это была моя большая ошибка — влюбиться в Никоса. Ничего, приеду домой и забуду его.

Надо забыть!

Вошел стюард и, приблизившись к Никосу, сказал ему что-то по-гречески. Никос кивнул, стюард поспешно вышел.

Никос поднялся на ноги. Какой он высокий, подумала Андреа. И неотразимый, как в тот раз, когда она увидела его впервые. Ей показалось, будто с тех пор прошла целая жизнь, а не какие-то несколько недель.

— Извини, мне надо позвонить, — сказал Никос.

Вид у него был озабоченный.

Андреа кивнула. В горле почему-то образовался тугой комок.

— Конечно.

Потом она сидела рядом с ним в лимузине, который мчал их в Афины. В машине был третий пассажир, молодой человек, которого Никос представил как своего помощника. Этот помощник, как только закрылась дверца, вытащил из папки какие-то бумаги, и они с Никосом принялись их обсуждать. Андреа смотрела в окно.

Она чувствовала себя одинокой и никому не нужной.

Я уеду от него, думала она. Я уеду от него прямо сейчас…

Лимузин остановился у штаб-квартиры компании «Вассилис инк.», и Андреа стало совсем плохо.

Никос повернулся к ней.

— Янис отвезет тебя домой. Устраивайся пока, привыкай. Я хотел довезти тебя сам, но, к сожалению, не могу, срочное совещание. Вечер мы проведем вместе. Пока.

Он нагнулся, чтобы поцеловать ее.

Это было невыносимо. Андреа отклонила голову, поцелуй пришелся в щеку.

Твое сердце ничего тебе не подсказывает? — думала Андреа, провожая взглядом Никоса.

Она откинулась на сцинку сиденья и закрыла глаза. Машина тронулась.

Через какое-то время Андреа спохватилась, что не сказала шоферу, куда ехать. Лицо его выразило удивление, когда она попросила отвезти ее в аэропорт, но он ничего не сказал.

По дороге Андреа написала письмо:

Дорогой Никос!

Я возвращаюсь в Англию. От нашего брака мы оба получили что хотели. Ты — «Костакис индастриз», а я — деньги. Спасибо тебе за время, проведенное на Крите, ты был моим прекрасным первым любовником. Я уверена, ты добьешься потрясающих успехов в управлении «Костакис индастриз». Пожалуйста, скажи своим адвокатам, чтобы они как можно скорее оформили наш развод.

Андреа

Это было все, что Андреа смогла вымучить.

Она попросила шофера передать записку Никосу.