"Кот, который смотрел на звезды" - читать интересную книгу автора (Браун Лилиан Джексон)

Глава восьмая

Когда в воскресное утро Квиллер зашёл в аптеку купить «Нью-Йорк таймс»[16], там оказался Арчи Райкер, который явился сюда с той же целью.

— Ты завтракал? — спросил Квиллер.

— Естественно! Ореховые вафли, куриные сосиски с яблоками и булочки с черникой, — позлорадствовал Арчи, не очень деликатно напоминая, что женат на ведущей кулинарной колонки. — Но я не прочь выпить с тобой чашечку кофе, если ты собираешься сейчас поесть.

Они пересекли улицу, зашли в отель «Северные огни» и сели за столик в кофейном зале, откуда видна была пристань. К ним устремилась владелица заведения, миссис Стэйси, радостно приветствуя гостей. Все её обязанности заключались в том, чтобы поддерживать у посетителей хорошее настроение, прочие проблемы решал её муж Уэйн.

— А где же яхты? — спросил Квиллер. — Ведь регата должна была длиться два дня.

Лицо миссис Стэйси омрачилось.

— Её отменили. Вчера поздно вечером утонул человек.

— В вечернем выпуске новостей об этом ничего не было.

— Зато передали по чикагскому каналу. Он был сыном какой-то крупной шишки из Центра. К тому же великолепный пловец, но… Позвольте принести вам кофе?

— В новостях ничего не сказали, — кисло объяснил Квиллер Арчи Райкеру, — поскольку жертва не была, как говорят местные жители, «одним из наших».

— Уверен, что всё появится в завтрашней газете.

— Да, двадцать слов в разделе «Там и сям». Если бы он оказался из местных, новость поместили бы на первой странице под крупным заголовком.

Райкер пожал плечами:

— Что я могу сказать? Не буду оправдывать нашу линию поведения, но дела обстоят именно так. Печально, но факт. Так уж устроены здешние жители: несчастный случай с земляком, катавшимся на роликах по Песчаной дороге, находит в них больший отклик, чем то, что в Нью-Джерси сошёл с рельсов железнодорожный состав. Почему бы тебе не написать об этом?

— Возможно, так и сделаю.

— Рецензия на спектакль готова? О чём она?

— О том, — шутовски проговорил Квиллер, — что Дженнифер была мила, Кемпл говорил громко, а Дерек выглядел очень высоким. А также о том, что все отлично выучили свои роли, а скамейки были не в меру жесткие.

Арчи проигнорировал остроумие приятеля.

— А ты объяснил, что значит название театра? Не все поймут шутку.

— Незачем объяснять, шеф. Те, кому известно про Клуб монахов в больших городах, оценят каламбур. Те же, кто полагает, что наш Клуб жарех[17] имеет отношение к жареным цыплятам, посмеются по другой причине, и ничьи умственные способности не будут задеты. — Не заглянув в меню, он заказал яичницу с ветчиной и мясо по-деревенски.

— Что слышно от Полли? — спросил Райкер, переключаясь на более приятную тему.

— Шквал открыток. Она и её сестра Мона в восторге от Онтарио.

— Мы с Милли не знали, что у неё есть сестра.

— Мона живёт в Цинциннати, и они не виделись уже много лет. Мона — сокращение от Дездемоны. А полное имя Полли — Ипполита. Это из «Сна в летнюю ночь».

— Не смею порицать её за то, что она скрывает сей факт.

— Их отец занимался изучением Шекспира и называл своих отпрысков именами шекспировских персонажей. У Полли есть ещё сестра Офелия и… — Что-то отвлекло внимание Квиллера.

— На кого ты уставился?

— Там, в углу, за столиком, сидит женщина. Я вчера встретил её на берегу, и она выглядела как-то странно. Да и сейчас такое впечатление, будто она появилась из другого мира и хочет оказаться где-то в другом месте.

— Возможно, она сошла с космического корабля, — саркастически заметил Райкер.

Квиллер встал и бросил салфетку на стул.

— Сейчас вернусь.

Он пересёк зал и подошёл к столику, за которым сидела женщина — она уже собиралась уходить.

— Прошу меня извинить, — вежливо обратился к ней Квиллер, — вы, кажется, доктор Фробниц из Бранчуотерского университета?

— Нет, — коротко ответила женщина.

— Простите, пожалуйста. Она должна была приехать сюда, и мне поручили её встретить. Я был уверен, что вы…

— Это не я! — резко бросила женщина, поднялась из-за стола и с подчёркнутым раздражением перекинула через плечо ремешок сумки.

— Извините за беспокойство, — крикнул Квиллер ей вслед, когда женщина выходила из кофейного зала. Обратившись к миссис Стэйси, которая наблюдала этот эпизод, он объяснил: — Я обознался. Вы не знаете, кто это?

— Она здесь не живёт, но приходит сюда есть. Наверное, поселилась в отеле. Я пыталась приветливо принять её, но она ведёт себя слишком надменно.

— Точное определение!

Квиллер с очень довольным видом вернулся к своему столику и тарелке с завтраком, которую тем временем поставили перед ним.

— К чему весь этот спектакль? — спросил Райкер.

— Просто захотелось услышать её голос. Подумал, что, возможно, она из Бюро расследований штата и занимается делом туриста, но, судя по голосу, это скорее служащая железной дороги, чем чиновница.

— К твоему сведению, Квилл, с этим делом покончено. О его прекращении будет объявлено завтра в газете: смерть от естественных причин.

— Хм-м, — проворчал Квиллер. Если верить Эндрю Броуди, таинственной в этом деле была не только причина смерти. Квиллер взял вилку и набросился на яичницу с подгоревшими краями, на куски ветчины и разогретую картошку, плавающую в жиру на остывшей тарелке.

— Я прихожу к выводу, что тебе просто нравится есть, неважно что, — съязвил Райкер. — Когда мы были детьми, ты глотал всё подряд, словно умирал с голоду.

— Я способен отличить хорошую еду от плохой, — возразил Квиллер, — но легко приспосабливаюсь. Просто я знаю, что им трудно найти повара на уик-энд… Ты довязал свою первую пару носков, Арчи?

— Чёрт возьми, с трудом добрался до пятки первого.

— Сколько мужчин состоят членами вязального клуба?

— Четыре с половиной. Я там на птичьих правах. Сам теперь жалею, что позволил Барб Огилви меня завлечь, но она женщина молодая, к тому же блондинка, и глаза у неё как у ягнёнка… Кстати, завтра Милли готовит бараньи отбивные и приглашает одиночек на обед. Почему бы тебе к нам не присоединиться? Будет Лайза Комптон, потому что Лайл уехал на конференцию в Дулут, и Роджер, потому что Шарон с детьми едет с ночевкой на автобусную экскурсию в Локмастерский музей.

— В котором часу?

— В шесть, чтобы успеть выпить. Они явятся прямо с работы. Расскажи, как ты себя чувствуешь в отпуске.

— Какой там отпуск! — сварливо отозвался Квиллер. — Шагай домой и читай свою газету.

Приглашение на обед к Райкерам ценилось очень высоко, и Квиллер решил принести подарок Милдред — что-нибудь из «Чар Элизабет», где ко всему прочему можно было рассчитывать на чашку нормального кофе, а не на отвратительное пойло, предлагаемое в отеле. Он пробился сквозь утреннюю орду отпускников к Дубовой улице и столкнулся с Элизабет, которая покидала магазин, несмотря на то что туда заходили покупатели.

— Квилл, вы слышали трагическую новость? — вскричала она голосом, полным слез. — Один из участников регаты упал за борт и утонул! Ему только-только исполнилось девятнадцать! Он собирался поступать в Йельский университет.

— Вы его знали?

— Совсем немного, но я отлично знаю его семью. Его отец — исполнительный директор крупной корпорации в Чикаго. Самое ужасное во всём этом то, что он был прекрасным пловцом, но его не сумели быстро поднять из воды. Температура воды в озере, как вы знаете, убийственная. Судно развернулось и через три минуты подошло к нему, но уже наступило переохлаждение. Когда его достали из воды, он был в шоковом состоянии и в сознание так и не пришёл. Все просто в отчаянии!

— Печальная новость, — проговорил Квиллер. — Всем известно, что плавать рискованно, но никто не знает, когда именно его подстережёт несчастье.

— Я решила, что вам надо знать о случившемся. Большинство местных жителей совершенно не интересуется обитателями Гранд-острова, лишь бы те приезжали сюда и тратили побольше денег, — с горечью заметила Элизабет. — Сейчас приедет мой брат и отвезёт меня на остров.

— Могу я чем-нибудь вам помочь? — спросил Квиллер. На какую-то секунду он подумал, что это могло бы послужить уважительной причиной, чтобы отложить собственную поездку на катере.

— Спасибо, Квилл, я поднатаскала Кеннета, чтобы он мог обслужить клиентов, а в половине третьего придёт Дерек… Извините, мне пора бежать на пристань.

Квиллер сочувственно кивнул Элизабет, и она умчалась.

В магазине высокий белокурый выпускник средней школы, неожиданно превратившийся из мальчика-рассыльного в управляющего, наслаждался обрушившимся на него ответственным поручением. Он добродушно шутил с покупательницами — особенно с молодыми — и отвечал на вопросы о товарах так, будто понимал, о чём говорит. Он принимал деньги и кредитные карточки, работал на компьютере, аккуратно заворачивал покупки, но сказал, что специальной оберточной бумаги для подарков у него нет. Квиллер, который надумал купить Милдред рунические камни, решил его испытать.

— Что это за камушки? — спросил он.

— Один старик собирает их на берегу и полирует, чтобы они стали гладкими, — ответил парень. — А другой старик наносит на них волшебные буквы. Они предсказывают судьбу. Есть книжка, там сказано — как именно.

— А тебе уже предсказали?

— Да-а. Элизабет сказала, что я огребу кучу денег, если задам работу не только мускулам, но и голове.

— Я возьму один набор, — сказал Квиллер.

Милдред наверняка знала про рунические камни. Она умела читать по ладони и почерку и гадать на картах таро, но никогда не делала этого в присутствии Арчи.

Положив подарок в машину, Квиллер пошёл к пирсу, где стоял «Впередсмотрящий» — сверкающий белой краской катер с V-образным корпусом и открытым кокпитом. Буши, явно исполненный гордости, ожидал реакции приятеля.

— Славное судёнышко! — произнёс Квиллер. — И на палубе много места! Сколько лошадиных сил? Сколько человек вмещает?

Буши показал ему рулевую рубку с сиденьем для двоих, отлично оборудованное машинное отделение и помещения под палубой: четыре койки, гальюн и камбуз с холодильником, плитой и раковиной.

— Мне придётся здорово повкалывать, чтобы расплатиться за эту малышку, — признался он.

Мужчины уселись в рубке, и катер медленно отошёл от пристани, а когда выбрался на открытую воду, стал бодро набирать скорость.

— Это корыто ещё и плавает! — удивился Квиллер.

— А управление — мечта, — похвастался Буши.

— И обзор неплохой.

— Ты видел компас и эхолот?

— Куда мы направляемся? — спросил Квиллер, когда катер понёсся по зеркальной поверхности озера куда-то в свой собственный мир.

— В воскресенье движение на озере довольно оживлённое, но сейчас, по-моему, самое время сходить к маяку, — сказал Буши. Он показывал на острова, мели и банки, мимо которых они пролетали, и называл их имена.

Недалеко от Пиратской мели они заметили большой катер с кабиной и маленький скутер, которые пришвартовались друг к другу бортами.

— Что это такое? — спросил Квиллер.

— Наверное, какая-нибудь махинация. Ну-ка, возьми бинокль и попробуй что-нибудь разглядеть!

Настроив окуляры, Квиллер сообщил:

— Ни на одном судне никого не видно. Возможно, все в камбузе, готовят сандвичи с беконом, салатом и помидорами.

— Ха! — рассмеялся Буши. — А тебе видно название на транце[18] катера?

— Кажется, «Солнцелов». О чём-нибудь тебе говорит?

— Не-а. Я ведь по причалам не болтаюсь. К тому же он мог прийти с другого причала. Удочки какие-нибудь видны?

— Есть одна, закреплена в держателе. У них там клюёт, но они явно не хотят пережарить бекон.

— Я обойду вокруг, чтобы ты прочитал название скутера.

Судно было старое и далеко не в таком приличном состоянии, как «Солнцелов». Оно называлось «Резвая мама».

— У-у-у! — крикнул Буши.

Регистрационных номеров видно не было — упущение, которое напомнило Квиллеру о его неудачном путешествии на катере в то время, когда он был на озере новичком. Старую посудину «Минни К.» прятали в камышах, потому что она не прошла техосмотра и эксплуатировалась нелегально.

— Давай-ка лучше уходить, а то подумают, что мы журналисты, и начнут, чего доброго, стрелять, — сказал Квиллер.

«Впередсмотрящий» спокойно двинулся дальше и уже через несколько минут миновал южную оконечность острова Завтрак, которая после неудачной попытки как-то её цивилизовать вернулась в первозданное состояние. Немного дальше окружённый водой клочок суши менял своё название на Гранд-остров, там был причал, у которого стояли яхты и парусные лодки из Чикаго. Позади причала высились роскошные коттеджи, принадлежащие приезжающим на лето людям из Центра — тем, кто приплывал в Мусвилл и тратил свои деньги в «Чарах Элизабет» и «У Оуэна». На северной оконечности острова на скалистом мысу стоял маяк, в прошлом здесь очень часто случались кораблекрушения. Теперь буи с колоколами предупреждали суда о грозящих им подводных опасностях.

— Вот тут и бросим якорь, — сказал Буши.

Пироги — великолепная, очень удобная для пикника пища, а в «Бяке-Кулебяке» им к тому же упаковали банки с томатным соком, яблоки, кокосовые булочки и термос с кофе.

— Для сухопутной крысы из Локмастера, Буши, ты ориентируешься в здешних водах совсем неплохо.

— Ты заблуждаешься насчёт меня, Квилл. Я родился и вырос возле озера, а в Локмастер переехал только после того, как женился. Мне очень приятно снова оказаться здесь. Я страстно люблю рыбную ловлю и катера. Ты, наверное, не слышал об этом, но три поколения моей семьи занимались ловлей рыбы, пока дед не продал дело Скоттенам. Он часто рассказывал мне о селёдочном бизнесе в двадцатые и тридцатые годы. У них были деревянные лодки и хлопчатобумажные сети — и никаких тебе эхолотов или радаров. Ты не поверишь, каково приходилось рыбакам в те времена.

— А ты расскажи, — попросил Квиллер, которому всегда было интересно знать, чем занимаются люди.

— Так вот, фактория Бушлендов регулярно перевозила на судах в Центр стофунтовые бочонки вяленой сельди — в те времена, когда не было холодильников, использовали соль. И вот что интересно: бочонки с сельдью направлялись в Пенсильванию, Западную Вирджинию и другие штаты, где добывали уголь. Шахтёры практически жили на сельди, за которую платили по четыре цента за фунт. Рыбаки же получали за фунт один цент и, чтобы заработать его, трудились до полного изнеможения. Вставали до зари, выходили в любую погоду на открытых лодках в озеро, вытаскивали тяжеленные сети, пока их спины чуть ли не переламывались, набивали лодки рыбой до самого планшира и как можно быстрее плыли к берегу, где рыбу обрабатывали. Иногда ещё и полночи работали — солили, паковали, грузили в товарные вагоны.

— Надеюсь, они не пользовались «жаберной» сетью, — проговорил Квиллер.

— Ни в коем случае! У них были сети с грубыми, большими ячейками, так называемые морские. Весной, когда сходил лед, они забивали сваи в дно озера — деревянные бревна до пятидесяти футов длиной — и, пока не появились бензиновые молоты, делали это вручную. Потом ставили сети и ежедневно приплывали собирать улов. Когда наступали холода, сваи, чтобы лед их не сломал, приходилось вытаскивать. Зиму они проводили за штопкой сетей и ремонтом лодок.

— Понятно, почему твой дед захотел продать свой бизнес, — сказал Квиллер.

— Причина вовсе не в том — тяжёлой работы он не боялся. Это грустная история. Он потерял отца и двух старших братьев на озере при очень странных обстоятельствах. Они вышли на лодке «Дженни Ли», длиной в тридцать пять футов, поднять сети. Погода была ясной. Масса лодок собралась вокруг места лова, все на виду друг у друга. И вдруг «Дженни Ли» исчезла. Только что рыбаки её видели — и вдруг она пропала! Власти искали целую неделю, но не нашли ни тел, ни лодки. Деревня Фишпорт была в трауре. Случившееся так и осталось для всех загадкой.

Квиллер строго посмотрел на Буши:

— Это правда?

— Как бог свят! На кладбище есть мемориальная доска. Кто-то даже сочинил об этом песню.

— А высказывались о случившемся какие-нибудь предположения?

— Самые разные, но в конце концов пришли к выводу, который тебе, Квилл, вряд ли понравится. Здесь неким образом замешаны пришельцы — только они могли заставить тридцатипятифутовую лодку испариться. Знаешь, тогда много говорили о пришельцах. Вспышки зелёного света в ночном небе. Светящиеся предметы днём. Это случилось до моего рождения, а разговоры то и дело возобновляются.

Квиллер и хотел бы поверить приятелю, но это было нелегко. Он произнёс:

— Ты рассказывал как-то о случае, который произошёл, когда ты ловил рыбу.

— Да, ещё на старой лодке. Я был на озере в совершенном одиночестве и ловил окуней. Вдруг у меня возникло странное ощущение, будто я не один. Я посмотрел вверх и увидел серебристый диск с иллюминаторами! У меня был с собой фотоаппарат, но, пока я его доставал, эта штука в мгновение ока исчезла. Когда я прикинул её скорость, оказалось — тысяча семьсот миль в час.

Квиллер слушал всё это с обычным скептицизмом, но старался его не выказывать. «Я нахожусь посреди озера вместе с сумасшедшим. Осторожно!» — думал он.

— Они что, разгоняются от нуля до тысячи семисот миль в мгновение ока? — рассудительно спросил он. — Или, по-твоему, у них есть техника, которая способна делать их невидимыми?

— В том-то и загадка, — проговорил Буши. — Очевидно, их техника нашу обогнала. У меня есть своя теория на этот счёт. Хочешь, расскажу?

— Конечно!

— Ты заметил, как сильно изменилось этим летом побережье — не только перед твоим коттеджем, но и на целые мили по северному берегу? Песок сдуло в гребень — от Фишпорта до Перпл-Пойнт. Ладно… Вернёмся к тому моменту, когда космический корабль висел прямо над моей головой. Когда он взмыл вверх, возникла такой силы воздушная струя, какой я не наблюдал и во время урагана! Этот воздушный вихрь продолжался всего одну-две секунды.

— Ты хочешь сказать, что космический корабль или несколько кораблей пролетели вдоль берега и свернули песок, словно ковёр?

— Именно! Я написал об этом статью в газету, но её не напечатали.

Квиллер постарался отделаться банальностью, которая показалась ему уместной и в меру уклончивой.

— Мы склонны отрицать то, чего не понимаем и во что не хотим верить, — сказал он.

— Это точно, — согласился Буши с торжеством во взгляде, после чего, впрочем, последовало нерешительное молчание.

Квиллер ожидал дальнейших откровений.

— Не знаю, вправе ли я тебе это рассказывать, — заговорил наконец молодой человек. — Это сугубо конфиденциально, но… думаю, Роджер не будет против, если я тебя посвящу.

Квиллер согласился, что не будет. Во время тяжёлого испытания на острове Трёх деревьев все они крепко подружились.

— Как ты знаешь, Роджер вхож в департамент шерифа… Так вот, в том, где и как нашли тело туриста, было кое-что необычное. Тело послали к патологоанатому штата, но ответа не получили. Признаваться в этом, естественно, не хотят, и поэтому объявили, что дело закрыто… А теперь то, что я хочу сказать: тело было найдено в скатанном песчаном холме, так что… сложи теперь два и два.

— Понимаю, что ты имеешь в виду, — произнёс Квиллер, желая сказать только это, и ничего больше. Он мог бы открыть приятелю, кто нашёл труп в песчаном холме, но вместо этого проговорил: — Буши, какая великолепная прогулка! Спасибо, что пригласил. У тебя не катер, а сокровище.

На обратном пути, когда «Впередсмотрящий» летел, глотая милю за милей, в сторону берега, оба пребывали в состоянии глубокой задумчивости. У Пиратской мели «Солнцелов» и «Резвая мама» завершили своё рандеву и разошлись. Воскресные шкиперы бороздили озеро. Квиллер был рад снова оказаться на суше.

Возвращаясь к себе в коттедж, он с нетерпением ожидал, как погрузится в домашнюю атмосферу безмятежности и психического здоровья. Сиамцы встретили Квиллера, размахивая хвостами, и принялись тереться о его ноги. Коко побывал в отсутствие хозяина на книжной полке, обнюхал там корешки и сбросил вниз одну книгу, как лёгкое напоминание о том, что они имеют право на воскресное чтение вслух. Это была новелла Марка Твена «Рассказ лошади», об армейской коняге по кличке Солдатик, которая спасла девочку от волков. Очень удачный выбор: масса шумовых эффектов, от которых сиамцы без ума, — ржание, хныканье, храп, стук копыт и, конечно же, вой волчьей стаи. Квиллер прекрасно справился со своей ролью, что придало мелодраматическому рассказу необходимый реализм.