Глава 9

Тимми продолжал смотреть на меня с ликованием и недоверием. Я улыбнулась в ответ, радуясь тому, что могу видеть эту детскую улыбку на таком возмужавшем лице. Когда Тэйт сказал мне, что Тимми является проблемным репортером, которого нам надо остановить, я посмотрела на него с недоверием, в душе ликуя от того, что смогу увидеть старого друга.

— Не могу поверить… — удивился Тимми, — ты ничуть не изменилась, разве что одеваешься теперь по — другому, — добавил он, оглядывая меня с голову до пят. Он только хотел обнять меня, когда увидел какого — то мужчину, направлявшегося к нам.

— Ты! — вскрикнул Тимми. Улыбки будто не бывало. — Кэти, ты что, до сих пор с ним?

Я рассмеялась, услышав тон, которым он произнес это.

— Ага. Еще я вышла за него.

Кости послал на него хищный взгляд, предостережение в котором можно было разглядеть и без зеленой подсветки.

— Она и правда выглядит шикарно, и если ты будешь продолжать мыслить на эту же тему, мне придется тебя кастрировать.

Тимми густо покраснел.

— Я…я не… Я бы никогда… — потом его глаза прищурились, — Постой. Ты тоже не изменился, только веет волос темнее. На самом деле вы оба не постарели ни на день.

Страх прошел сквозь него, когда он стал метать взгляды на меня и Кости, собираясь с мыслью, что все в этом баре было как — то не так. Я пристально смотрела на него, выжидая. Тимми, которого я знала, мыслил широко и был очень добрым. Но осталось ли что — то от того, прежнего Тимми, в этом мужчине?

— Значит я прав, да? Все они…, они не люди.

— Да, ты прав, — ответила я сухим голосом.

Его лицо становилось все бледнее, когда он начал оглядывать бар. К счастью, они ничем не отличались от любых других людей, ошивающихся в барах, к тому же, Тимми не мог видеть того, что это место кишело призраками, недоступными его взгляду, так что если бы что — то или кто — то прошло сквозь Тимми, он бы почти ничего не почувствовал.

В конце концов, его плечи поникли, и он немного обреченно повернулся ко мне и Кости.

— Вы двое… Вы ведь тоже не люди, верно?

— Нет, — сказала я мягко, — мы не люди.

Он покачал головой, не веря своим ушам.

— Эти парни…, которые схватили меня…, они хотят съесть меня?

Не стоит врать. Все возможно.

— Да, чертовски верно.

Он посмотрел на Кости.

— Но ты не сделаешь этого.

Кости вскинул бровь, готовясь поспорить. Я толкнула его локтем в ребро и повернулась к Тимми.

— Нет, Тимми. Никто не причинит тебе вреда.

— Тим, — поправил он, — никто не называл меня Тимми многие годы.

Я улыбнулась в ответ.

— Конечно. И кстати, называй меня Кэт.

— Кэт, — он послал мне еще одну сухую улыбку, — думаю, это лучше подходит тебе, чем Кэти.

— Нет, сказал Кости.

Улыбка Тимми, — Тима, — поблекла. Я взглянула на Кости, не понимая, от чего он так разозлился.

— Нет — что? Ты думаешь, я выгляжу, как Кэти.

— Нет тому, что он собирается сказать тебе. Она и так уже оказала тебе огромную услугу. Не смей просить ее еще об одной.

Тим начал сжимать свою голову, пытаясь таким образом отгородиться от него.

— Бог мой, неужели ты и правда слышишь…? Останови его!

Кости рассмеялся, но Тим не мог себе этого позволить: слишком занят был, пытаясь отгородиться от него. Я тоже не присоединилась к Кости.

Я резко посмотрела на Кости, жалея, что он не может больше слышать мои мысли и моих ругательств.

— Хватит. Я чувствовала себя такой же беспомощной перед этим, когда ты использовал свои силы на мне.

Тим опустил свои руки.

— Мне плевать на то, что он копается в моей голове. Ты должна помочь мне, — в спешке проговорил он.

Кости закатил глаза и посмотрел на Тима таким взглядом, что любой бы другой на его месте в страхе замолчал.

— Ты совсем тупица, да? Давай я объясню тебе все поподробней на улице.

Несмотря на все, насилие не было запрещено, верно?

— Даже не думай об этом, — сказала я предупреждающим тоном.

— Я не об этом, — пояснил он, усмехнувшись, что означало то, что у него была такая мысль. — Поверь мне, Котенок, ты теряешь свое время, слушая его.

Это не звучало многообещающе. Тимми, — черт! — Тим нуждался во мне. Конечно, это не означает, что я соглашусь, но я хотя бы выслушаю его.

— Ладно. Давай выйдем и поговорим.

Тимми послал на нас взгляд с ноткой недоверия.

— До того, как мы выйдем, я хочу спросить: являются ли другие способности у вампиров такими же, как ваши?

— По мне, любой вампир убил бы тебя сейчас на месте, — Кости прервал его с толикой раздражения в голосе.

— Я не об этом, — рот Тимми искривился до того, как на его лице отразились серьезность и надежда, — Это правда, что вы не можете входить без разрешения?

Я ненавидела заставлять его понимать, что мир опаснее, чем он думает на самом деле, но у меня не было выбора.

— Прости, но это миф. Вампиры могут входить туда, куда захотят, — я не сказала ему, что мы уже были у него и расспрашивали его сожителя о Тимми. Конечно, мы стерли ему память, но у Тимми и так было много проблем сейчас, так что ему не нужно было знать и это.

Он был тих.

— Дерьмо, — сказал, в конце концов, Тимми с огромным чувством.

Я кивнула. Иногда это слово объясняло все намного лучше, чем другие разъяснения.

— Пошли. Все уже беспокоятся о том, что мы так много болтаем, — сказал Кости, указав на дверь.

Мы вышли из переполненного бара. Я не могла слышать мысли Тимми, но он испытывал чувства страха, радости и возбуждения. О чем бы он ни просил, это много для него значило.

— Ты дожжен проверить, что случилось с твоей девушкой после того, как она пыталась найти доказательства по поводу вампиров, — сказал Кости, как только мы дошли до ворот.

Я вздрогнула от его прямоты. Тимми тоже выглядел ошеломленным, но он тут же вскинул подбородок.

— Надя не моя девушка, и я знаю, что она не мертва. Ты ее не знаешь, и она лучший репортер, который может затянуть тебя в свое дело.

Кости фыркнул.

— Мне плевать даже если она была Еленой Троянской или Шахиризадой. Кто — то поймал ее, явно недовольный тем, что она пыталась что — то вынюхать. Факт того, что ее не прислали обратно со стертой памятью и потрепанной психикой явно не говорит в его пользу.

Я вздрогнула еще раз, но в глубине души знала, что Кости говорит правду. Причиной того, что мир не знает о немертвых, было то, что вампиры и гули ревностно хранили свое существование в тайне. Некоторые уж слишком ревностно охраняли эту тайну, да так, что хотели сделать Тимми своей ночной закуской.

— Мы могли бы помочь, — сказала я, кивком головы прервав его споры. Я знала, что нам и так много всего надо сделать, но выражение лица Тимми просто не позволило сказать мне — нет, — и, конечно, благоразумно. Начнем с того, что поспрашиваем Версеса, а потом покажем ее фото твоим знакомым, Менчересу, союзникам…Может, кто — то видел ее.

Я не питала особых надежд по поводу Нади, но так Тимми хотя бы будет знать, что он не отказался от нее. Посмотрев на Тимми, я поняла, что замечание о том, что Надя его девушка не прошло даром.

— Правда? — спросил он, прежде чем сжать меня в объятиях. — Спасибо, Кэти!

Мы бы никогда не называли друг друга настоящими именами.

— Я не обещаю, что мы вернем ее тебе, но мы постараемся, — сказала я, мягко его обняв.

Тимми отпустил меня, послав виноватую улыбку Кости.

— Ты же не собираешься кастрировать меня за это?

Его прекрасная бровь изогнулась.

— Не сейчас.

— Кэти, что случилось семь лет назад? — спросил Тимми. — Почему федералы сказали, что ты была арестована при попытке убийства? Ты бы не смогла убить кого — то. Я знал, что это полное дерьмо.

То ли фырканье, то ли смешок вырвались из горла Кости. Я невольно поежилась. Я бы не хотела, чтобы Тимми знал о моем прозвище Рыжая Смерть.

— Об убийстве губернатора…, это правда, но он сам был виноват. Он был втянут в огромное дерьмо, и по его вине убили моих бабушку и дедушку. Потом это секретное дело правительства…

— Люди в черном! — прервал меня Тимми. — Я всегда знал, что они существуют! Не понимаю, почему вы никому это не говорите? Ведь общество имеет право знать…

— Ерунда, — твердо сказал Кости, — правительство лжет людям всегда исключительно в своих исключительных целях. Как ты думаешь, что станет с людьми, если они узнают, что все существа из их ночных кошмаров — правда? Атомная бомба произведет меньший эффект.

— Мы бы справились, — сказал Тимми, выпятив подбородок.

Кости с иронией посмотрел на него.

— В день, когда ваша раса перестанет убивать друг друга из — за цвета кожи или того, какой вы веры, я поверю в это.

Я прочистила горло, чтобы справиться с чувством защитить свой бывший вид.

— Думаю, что в нынешней ситуации с вампирами и гулями, у людей нет организаций «летальный исход».

— Да, но прошло вот уже шестьсот лет с тех пор, как у нашего вида не было таких проблем, — пробормотал Кости.

— Правда? А что случилось шестьсот лет назад? — спросил Тимми, словно прочитав этот вопрос в моем сознании.

Лицо Кости замкнулось и стало загадочным. Я достаточно хорошо знала его, чтобы сказать, что это означало то, что он сказал что — то, чего он бы предпочел не делать. Я не понимала: шесть сотен лет очень больший период времени, и вряд ли те проблемы как — то пересекаются с сегодняшними.

Предчувствие холодной волной окатило меня. Все эти дни, наблюдая, как моя мама и дядя спорят, я вспомнила время, когда я впервые встретила Кости. Что — то тревожило меня, давно забытое воспоминание о том, что сказал Кости во время второй нашей встречи, когда подумал, что я посланная каким — то вампиром, не поверив в то, что я полукровка.

Допустим, я поверю, что ты отпрыск вампира и человека. Конечно, такого никогда не случалось, но об этом потом…

— Кости, что случилось с другими полукровками? Ты сказал «конечно» в тот день, значит такие уже встречались, и Грегор встречал, по крайней мере, одного до встречи со мной.

Из его гора вырвалось шипение — значит он был либо подавлен, либо очень зол.

— Котенок, сейчас правда не время…

— Полная х…я. Давай, говори.

Тимми заинтересованно смотрел на нас, но не сказал ничего. Кости провел рукой по волосам разочарованным жестом, до того, как встретил мой взгляд.

— Поехали. В любом случае, надо завезти твоего приятеля домой.

Итак, он был очень осторожен, чтобы его никто не услышал.

— Пошли. Машина здесь.

— У меня своя, — начал Тимми, но замолчал под взглядом Кости, — но я всегда могу вернуться и забрать ее, — добавил он.

— Хороший выбор, — усмехнулся Кости, — после тебя, приятель.