Глава 3

Большая тень закрыла дверной проем, блокируя солнце, когда Тайни вошел в комнату. Прозвище вампира было весьма ироничным, поскольку он был настолько массивным, что даже мифический Конан по сравнению с ним казался ненадежным.

— Копы, — сказал он.

Я слышала, как за последние несколько секунд вой сирены стал ближе. Думаю, один из соседей перепугался, увидев, что несколько устрашающе выглядящих людей кружат вокруг подъездной дорожки. Они, очевидно, и не слышали, что здесь была смертельная схватка, а мы были вовсе не первыми на месте преступления.

— Продолжай вынюхивать здесь, а я разберусь с ними, — сказала я Кости. Если нам повезет, Кости сможет узнать запах одного из убийц. За две сотни и двадцать с чем — то лет его жизни в качестве вампира он встречал много бессмертных, а запах был таким же уникальным, как отпечаток пальца.

Однако я не питала больших надежд на то, что мы найдем убийц так легко. Кости и мог знать множество бессмертных, но вампиры и упыри составляли приблизительно пять процентов мирового населения. Даже учитывая такое богатое прошлое Кости, созданий без пульса было слишком много, чтобы он мог знать каждого из них лично.

Кости взглянул на Тайни, последовавшего за мной наружу. Я не потянулась за сотовым, хотя это и был мой первый инстинкт. Использовать связи с правительством, чтобы отогнать копов с места преступления, стало для меня привычкой за годы старой работы. Следующая часть происходящего, как бы то ни было, была все еще относительно нова для меня.

— Привет, — позвала я, когда полицейские прибыли и вышли из служебной машины. — Рада, что вы здесь, я как раз собиралась звонить.

— Вы здесь живете, мэм? Мы получили сообщение, что в этом районе видели подозрительных личностей, — сказал блондинистый коп, осторожно оглядывая Тайни. Рука его напарника дернулась к пистолету.

— Тронешь этот ошмёток еще раз, и я забуду, что не голоден, — пробормотал Тайни так тихо, что копы его не услышали.

Я задушила смешок и снова обратилась к офицеру:

— Я живу не здесь, но тут взломали квартиру моих друзей. Вы можете проверить?

Копы кинули на меня беглый взгляд, пока поднимались по лестнице на следующий этаж. Я улыбнулась самым безобидным образом и убедилась, что мои пустые руки полностью им видны. Конечно, доскональный коп задумался бы над тем — почему на мне длинное пальто в такой теплый летний день.

Когда они оказались в дюжине шагов от меня, мои глаза из серых стали ярко — зелеными. Я сверкнула в них этим взглядом, позволяя силе носферату затуманить их разум.

— Здесь ничего не происходит, — сказала я твердым, приятным голосом. — Разворачивайтесь и уходите, это был ложный вызов.

— Ничего не происходит, — монотонно произнес светловолосый офицер.

— Ложный вызов, — повторил его дружок, убирая руку с пистолета.

— Все правильно. Идите. Работайте и защищайте где — нибудь еще.

Они оба развернулись, без единого слова сели обратно в машину и уехали. До того, как я стала вампиром, чтобы добиться такого же результата, мне требовалось двадцать минут или два телефонных звонка, если только Кости с помощью своих зеленых глаз не заставлял местных копов уехать. Вампирский контроль разума, конечно, намного облегчал борьбу с бюрократизмом, когда дело касалось криминальных сцен.

Кости появился в дверном проеме квартиры, держа в руках два тонких, обернутых в простынь свертка. Для любых особо носатых соседей могло показаться, что он несет завернутые горизонтальные жалюзи, но я знала, что было там на самом деле — останки Шейна и Харриса.

— Тайни, положи это в свой башмак, — сказал Кости.

Крошка сконфуженно посмотрел на свои ноги.

— Он имеет в виду твой багажник. Британский английский временами приводит в замешательство.

— А все просто потому, что вы, Янки, продолжаете переименовывать вещи, — с игривым видом ответил Кости, передавая трупы Тайни. Затем он перепрыгнул через балконные перила, приземляясь на автостоянке, и без малейшей заминки своей уверенной походкой направился к Эду и Скретчу.

Оба вампира уныло поприветствовали его.

— Что ты сделаешь с их телами? — спросил Эд.

— Закопаю где — нибудь, — ответил Кости.

Скретч пробежал рукой по своим с проседью волосам.

— Полагаю, теперь ты не заинтересован, когда узнал, что хотел, — смиренно сказал он.

Я уловила легкую улыбку Кости, когда прошла к автостоянке нормальным способом, воспользовавшись лестницей.

— Садитесь в машину, парни. Нам нужно кое — что обсудить.

Я села за руль, Кости опустился на переднее сиденье, пока Эд и Скретч осторожно забирались назад. В зеркало заднего вида я увидела, как Тайни запихнул останки двух вампиров в свой багажник, готовясь ехать с Бэнт — Эйдом.

— Обратно в молл? — спросила я, выезжая на дорогу.

— Будет замечательно, Котенок, — ответил он. Его рука уперлась в спинку сиденья, пока он принимал ленивую позу, поворачиваясь к Эду и Скретчу.

— Хотели бы вы подвергнуть убийц своих друзей правосудию, если бы вам помогли? — спросил у них Кости.

Эд хмыкнул.

— Конечно. Шейн не заслуживал такой смерти. Я знал Харриса не так хорошо, но думаю, что и он тоже.

— Чертовски верно, — пробормотал Скретч.

Я боковым зрением взглянула на Кости, задаваясь вопросом, что он с этим собирается делать, будучи все еще не в состоянии погрузиться в его эмоции и понять скрытый смысл. Он задумчиво постучал по подбородку.

— Будет опасно, даже с помощью.

На этот раз хмыкнул Скретч.

— Жить вообще опасно, когда у тебя нет Мастера, если только ты по счастливой случайности не один из сильных. Но я не думаю, что ты много знаешь об этом.

Призрачная улыбка мелькнула на губах Кости.

— На самом деле я знаю парочку вещей об опасной жизни, но раз вы не питаете любовь к жизни без Мастера, что вы скажете насчет того, чтобы присоединиться ко мне?

Я метнула взгляд на Кости, прежде чем посмотреть в зеркало заднего вида. И Эд, и Скретч выглядели ошеломленными. Как и я. То, что предлагал Кости, было подобно усыновлению.

— Подумайте, прежде чем ответить, — продолжил Кости. — Один раз поклявшись, вы не сможете передумать и снова получить свободу, если только официально не попросите этого и я не решу удовлетворить вашу просьбу.

Эд тихо присвистнул.

— Ты серьезно?

— Смертельно, — легко ответил Кости.

— Я слышал, что ты низкий ублюдок, — сказал Скретч после долгой паузы. — Но также я слышал, что ты справедливый. Я могу иметь дело с низостью и справедливостью. Выколачивание мозгов было и моим способам борьбы с каждым ублюдком, думающим, что убить вампира без Мастера — легкий путь заработать себе имя.

Мои брови взметнулись вверх в ответ на этот грубоватый анализ, но Кости выглядел ничуть не оскорбленным.

— Почему ты предлагаешь нам это? — задался вопросом Эд, глядя на Кости и сузив глаза. — Ты знаешь из нашей силы, что мы никогда не станем Мастерами. В любом случае, ты не можешь так сильно нуждаться в нашей десятипроцентной плате. Так зачем тебе это?

Кости бросил на Эда такой же взгляд.

— Для начала, я хочу поймать этих упырей, а вы мне в этом поможете. К тому же, вы могли слышать, что в недавних войнах убиты несколько членов моего клана. Вы были лояльны к своим друзьям даже после того, как убили вашего Мастера, хотя у вас не было перед ними никаких обязательств. К тому же, вы были достаточно умны, что не отправиться прямиком в ловушку без прикрытия. Я могу принять сообразительных ребят, чья лояльность ко мне, моей жене и моему соправителю не будет иметь исключений.

Эд на мгновение встретил мой взгляд в зеркале заднего вида, прежде чем снова посмотреть на Кости.

— Хорошо, — произнес он, взвешивая каждое слово. — Я согласен.

Кости вытащил серебряный кинжал. Я снова переключила свое внимание на дорогу, боясь устроить аварию со своими редко бросаемыми взглядами на происходящее вокруг машины. Кроме того, я знала, что Кости не собирается закалывать Эда и Скретча. Он просто совершал церемониал.

— Своей кровью, — сказал Кости, делая порез на ладони, — объявляю тебя, Эд, и тебя, Скретч, членами моего клана. Если я нарушу эту клятву, пусть кровь моя будет моей карой.

Порез Кости зажил раньше, чем первые капли крови успели упасть на его темные брюки. Затем он передал кинжал Эду. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы узнать, что Эд делает порез на своей ладони: об этом сказал мне новый соблазнительный аромат крови.

— Своей кровью я признаю тебя, Кости, как своего Мастера, — проскрежетал Эд. — Если я нарушу эту клятву, пусть кровь моя будет моей карой.

Скретч повторил эти слова под аккомпанемент аппетитного запаха, наполнившего автомобиль. Абсолютно не беря в расчет мой дискомфорт от всего этого «мастерского» аспекта вампирской родословной, при мысли о крови желудок сжался. Я не ела с прошлой ночи, и мой следующий ужин может оказаться довольно хитроумной задачкой, так как я должна найти для этого кого — нибудь другого, а не Кости. У нормальных вампиров было множество вариантов, когда дело касалось питания. Сила их взгляда позволяла им питаться от людей так, что доноры не помнили, что произошло. Другой вариант заключался в том, что они давали крышу над головой и накрытый стол специально отобранным людям в обмен на кровь.

У меня таких удобств не было. Контроль разума на других вампирах не работал, и ни один бессмертный не держал у себя вампиров, от которых я могла бы питаться. К тому же, мы все еще пытались удержать мою странную диету — и ее побочные эффекты — вдали от всеобщей осведомленности. Поэтому я не могла просто взять и спросить у следующего встретившегося мне вампира, могу ли я куснуть его или ее.

Скретч передал обратно запачканный кровью кинжал Кости, закончив клясться в верности. Я поборола внезапное побуждение облизать лезвие и сконцентрировалась на дороге, мысленно перебирая сводку способов, которыми могла получить кровь. Жуан, член моей старой команды, был бессмертным уже год, так что он был вариантом. Может, он переправит мне немного своей крови. Хотя… он может и задуматься, зачем она мне нужна. Никто из них о моей странной диете еще не знал.

Лучший друг Кости Ниггер знал, чем я питаюсь, и я уже пробовала его кровь, но я не хотела, чтобы это становилось привычкой. Ниггер был Мастером вампиров, а это значило, что он слишком силен. На самом деле, слишком сильны большинство друзей Кости.

Черт возьми. Не пить кровь Кости и не умирать при этом с голоду, было труднее, чем я представляла.

— Не говорите никому о нашем объединении, — сказал Кости Эду и Скретчу, снова акцентируя внимание на теперешней ситуации. — Занимайтесь своими делами так, будто мы никогда не встречались. Вот номер, по которому вы можете найти меня. Как только увидите тех упырей, сразу же звоните мне, но не вступайте с ними в конфронтацию. Понятно?

«Ясно» и «конечно» прозвучали в ответ. И я задумалась, поняли ли они на самом деле. Я поняла и вовсе не была в восторге.

Я высадила вампиров у Истонского фонтана, где мы их и встретили, подождала, пока отъедем на несколько миль, прежде чем бросить на Кости косой взгляд.

— Ты используешь их в качестве приманки.

Кости встретил мой взгляд. Его темно — карие глаза ничего не скрывали.

— Да.

— Боже, — пробормотала я. — Ты только что не позволил им никому рассказать о том, что они теперь не вампиры без Мастера, а принадлежат тебе, чтобы те упыри все еще рассматривали их, как легкую добычу. Это подвергает их опасности.

— Не большей, чем раньше, как они сами сказали. Но теперь, если им причинят вред, я буду по закону иметь все права заняться расследованием, — ответил он с раздражающей логикой. — Поверь мне, лапочка, я надеюсь, что с ними ничего не случится, а их полезность укажет мне упырей. Но если за этими атаками стоит Аполлион, нам нужен способ добраться до него, чтобы при этом мы не выглядели безумными антагонистами. Иначе…

Кости не нужно было заканчивать предложение. Иначе Аполлион получит еще больше топлива для поддержания слухов, что я пытаюсь быть вампирским подобием Сталина, мысленно закончила я. Правильно, потому что это как раз то, что я включаю в список «Сделать» каждое утро. Почистить зубы. Расчесать волосы. Железным кулаком править миром бессмертных.

— Я не знаю, почему упыри станут слушать байки Аполлиона о том, что я представляю угрозу, — пробормотала я. — У меня, как у вампира, может, и эксцентричная диета, но Аполлион больше не может говорить другим, что я объединяю силу вампиров и упырей. Обращение позаботилось о его параноидальных тирадах.

Взгляд Кости был сочувствующим, но твердым.

— Котенок, ты вампир еще меньше года. В течение этого времени ты сумела взорвать голову Мастеру вампиров с помощью пирокинеза и с помощью телекинеза привести в ступор дюжины вампиров. Твои способности и твое периодическое сердцебиение вызывает у некоторых страх.

— Но это не мои способности! — взорвалась я. — Ладно, периодическое сердцебиение мое, но все остальное — перенятые силы. У меня их даже больше нет, и если бы я не пила от Влада и Менчереса, этих сил и в помине не было бы.

— Никто не знает ни то, как ты получила их, ни то, что ты утратила их через некоторое время, — заметил Кости.

— Может, мы должны сказать им. — Но даже если я и произнесла это, я знала, что это не вариант.

Он издал нечто похожее на вздох.

— Если Аполлион узнает источник твоей силы, он будет утверждать, что ты можешь проявить любую силу, какую только захочешь, стоит тебе только выпить кровь вампира, у которого она есть. Уж лучше он будет думать, что твои экстраординарные дары базируются на твоих собственных заслугах.

Другими словами, не имеет значения, в каком виде мы все это выставляем, я все равно буду выглядеть опасным фриком. Я сделала глубокий вдох в надежде, что такой привычный жест успокоит меня. Не помогло. Все, что я сделала — втянула запах крови в свои легкие, отчего желудок почти болезненно сжался.

— Плохо, что видения твоего соправителя еще не вернулись в полную силу. Они избавили бы нас от выстраивания догадок о том, дело ли это рук Аполлиона или нет.

Кости согласно пожал плечами.

— У Менчереса были еще несколько проблесков будущего, но ничего имеющего отношения к этому. Он по — прежнему не может управлять своими видениями по желанию. Если повезет, его полная сила скоро вернется.

Но до тех пор нам придется полагаться только на себя.

— Итак, мы продолжаем скрывать ото всех, что я получаю силы через кровь, и использовать Эда и Скретча, чтобы добраться до тех упырей и узнать, стоит ли за ними Аполлион.

— Все правильно, милая.

Я закрыла глаза. План мог мне и не нравится, но в данный момент это был наш единственный вариант.

— Остается только одна вещь, — произнесла я, открывая глаза и изнуренно улыбаясь Кости. — Найти кого — нибудь, кроме тебя, от кого я могла бы питаться.