"Звёзды героев" - читать интересную книгу автора (Вольнов Сергей)Глава пятая. Фронтовое предписаниеПассажирский корабль, заняв очередь на швартовочной ленте портового спирального пандуса, оказался в хвосте длинного эшелона подобных ему «челноков». Салон наполнился ровным бездушным голосом бортового искура. Искусственный разум корабля оповестил, что ожидание займёт три стандартных часа пятьдесят четыре стандартные минуты. Разъяснение последовало тотчас же. Из него пассажиры внутрисистемного лайнера узнали причину задержки. Нештатная перегрузка приёмных створов, «каковая прискорбно досадная ситуация явилась прямым следствием большего, нежели обычно, пассажиропотока, необычайно возросшего в результате…». Вещай подобным слогом живой разумный – могло возникнуть подозрение, что у пилота внезапно помутился рассудок. Вполне обоснованно. Но голос принадлежал разуму не живому, а пассажиры давно привыкли к тому, что для искуров отклонение от речевой программы – норма. Автоматические корабли имеют разнообразные речевые странности, у каждого своя собственная коллекция. Ещё и не так «запоёшь» наедине с самим собой, большую часть срока существования уставившись сенсорными датчиками прямёхонько в лик Вселенной, усеянный бесчисленными горящими глазками! «…покамест же длится томительно ожидание досадное, желающие имеют возможность реальную весьма нескучно скоротать время в зоне досуга, более чем приспособленной для утех и неги», – завершил свою цветистую речь планетолёт. Если бы не отсутствие интонаций и характерный металлический отзвук, обладателя голоса можно было представить в образе толстяка, восседающего за подковообразным пультом в ходовой рубке. Этакий бородач-капитан в массивных «очках» виртуального слежения; одной рукой он выделывает пассы управления в сфере контроля, а в кулаке другой сжимает цилиндрическую ёмкость с никоэлем, чёрным как межзвёздный космос… Среди живых разумных недаром бытовало убеждение, что создатели искуров специально ввели в них ограничения на степень идентичности с живыми прототипами. Вот неживые разумы и навёрстывали, как могли. Не обертонами, так лексиконом. Этот автопилот ещё ничего. Достаточно внятный, хоть и заумный. Среди искуров встречаются обожатели различных слэнгов и жаргонов; во все времена подобные словеса малопонятны для широкой аудитории. Полусферический зал для пассажиров первого уровня заполнился недовольным гудением голосов. Этим приглушённым гулом прочие разумные высказывали претензии. Правда, адресуя их неизвестно кому. Бортовой искур в этой задержке абсолютно не виноват. Немало живых поднялись из своих кресел. Выпроставшись из объятий индивидуальных систем дорожного комфорта, они направились кто в обычную уборную, кто к барной кольцевой стойке в центре зала, кто к единственному «окну» салона, большому овальному иллюминатору в участке стены, противоположном от шлюзовых люков; кто просто встал, чтобы размяться. Как ни странно, в зону досуга, смежное с основным залом нижнее помещение, никто не спустился. Платные «коконы» имитаторов реальности уже никого не интересовали. Немалым спросом они пользовались раньше, в течение восьмидесяти трёх часов настоящего космического перелёта. Ровно столько летел челночный корабль к Богодану, спутнику Перекрёстка, от планеты Вендус. Этот мир, Вендус, входящий в ячейку-«соту», объединённую природными внепространственными туннелями, в астрографическом смысле, в обычном пространстве, являлся соседней с Перекрёстком планетой этой звёздной системы. Но Вендус, ближайший сосед планеты Перекрёсток, не был центральным миром сотовой восьмёрки. Так что немалому количеству пассажиров предварительно довелось ещё и оплачивать как минимум переход на Вендус из осевого мира соты, а как максимум – ещё и проход в эту ячейку из осевого мира другой восьмипланетной ячейки. На том, что кому-то из иномировых путешественников довелось сюда добираться из ещё более далёкого далека, «за тридевять ячеек», обычно не акцентировались; этот факт уже был за пределами максимума, доступного воображению подавляющего большинства пассажиров. Чтобы не слишком нагружать неокрепшие мозги детей, школьные курсы обучения в лучшем случае преподавали реалии восьми миров, входящих в родную сотовую ячейку. Также в программу входили краткие изложения историй «непроходных» планет восьмёрки звёздных систем (если таковые имелись), в обычном пространстве соседних с ними. Иногда, факультативно, перечислялись миры ближайших, без особых проблем доступных ячеек, и обычно лишь в общих чертах напоминалось, что мироздание, в котором живут разумные, на этом вовсе не заканчивается. Всё оно состоит из «сот», восьмёрок планет, связанных между собой прямым сообщением, в реальном пространстве расположенных отнюдь не по соседству. Поэтому, взглянув в ночное небо, почти везде, фактически невозможно увидеть звёздочку, до которой всего лишь «один шаг» напрямую, сквозь изнанку космоса. Мгновенный переход по «внепространственному» каналу, вернее, скольжение по одной из бесчисленных нитей сети, сплетённой матерью-природой по эскизам, известным только ей. Разумные расы, которым удалось открыть эти прямые пути, выбираются из колыбелек родных мирков. Те же биовиды разумных, которые не сумели или ещё не успели их распознать, до поры вынуждены копошиться в колыбелях или в лучшем случае ползать по ближним планетам и звёздным скоплениям. На самом быстроходном «космолёте» в обычном пространстве особо далеко не улетишь и бесконечно долго не полетаешь… По неистребимой привычке живых разумных везде искать крайних, разнообразные люди, томящиеся внутри придержанного межпланетного «челнока», ворчали и сетовали. Они будто впервые в жизни столкнулись с проблемой задержки рейсов и до сих пор знать не знали, что многоместные линейные планетолёты, бывает, опаздывают с прибытием. А уж для настолько загруженных космопортов, как на Богодане, естественном спутнике Перекрёстка исключением является скорее высадка точно по расписанию. Совсем другое дело, понятно, компактный маломестный кораблик. Внутри планетарных систем перемещаться на таких «лодочках» одно удовольствие, тем более на собственном катере. А уж в здешний порт прибывать – сплошное наслаждение!.. Нырнул в причальную космоторию, облетел громоздкие транспортники, пришвартовался на стоянке маломеров без особой очереди, минимум времени на таможню, и оттуда голышом, в буквальном смысле, – прямиком на Гуриндово Поле, счастье пытать да удачу за крыло ловить. «Зарегистриться можна ж загодя, ежели краснота на счетах водится, ясная тень! Круто деньжатым – завсегда во всём легше и скорше живать. Ничё в миру никада не сменяется…» Именно на эту, как бы вечную, вселенноподобную тему разглагольствовал громоздкий, под стать антикварному стальному сейфу, парень с квадратночелюстной физиономией, выжженной до шоколадности. Выдубить его кожу наверняка постаралось натуральное светило. Открытое солнце малоурбанизированной планетки, входящей в структуру сообщества какой-нибудь из захолустных «ячеек» космоса, поражённых наличием живого разума. Ни с кем персонально этот сверхзагорелый пассажир не беседовал, просто есть такие особи – когда понервничают, просто не могут рты держать на замках. Не подлежит сомнению, что на борту этого корабля у пассажиров имеется более чем серьёзный повод нервничать. Все эти люди прибыли сюда не для того, чтобы прохлаждаться в очередях. Говорливый фермер на своём колоритном диалекте продолжил озвучивать собственные мысли. Он высказывал вслух банальную истину, и без того всем известную. Представителям средних социальных слоёв в мирах тех ячеек, где доступна информация о существовании Перекрёстка, ничего другого не остаётся, как загружать рейсовики. На космолётах они добираются к ближайшей переходной планете, канал с которой ведёт в правильном направлении. Путь к вожделенной цели паломничества состоит не только из «одних шагов» напрямик, с планеты на планету. А паломники, не имеющие приватных звездолётов, – такие же люди. Им не меньше богачей хочется хоть раз в жизни поучаствовать в лотерее. И манит их сюда та же сумасшедшая жажда – угодить в число избранных гуриндо, этими загадочными созданиями Вселенной, способными доставить живого разумного на Перекрёсток… – Общественному транспорту честь и хвала. У сейфообразного говоруна неожиданно появился собеседник. Точнее, двое. Ещё точнее, собеседник и собеседница. Хотя вторая пока что не произнесла ни единого слова, но явно была не прочь послушать. Очень уж внимательным, цепким взглядом она изучала болтливого парня. Эти двое… Они вроде ничем особенным не выделялись, но если бы в этом салоне нашёлся наблюдатель, не поглощённый собственными мучительными предвкушениями, не полностью порабощённый попытками представить то, что может свершиться или не свершиться считаные часы спустя, он мог бы присмотреться к паре и сделать кое-какие неожиданные выводы. Заинтересованный наблюдатель определил бы, что мужчина преклонных лет и девочка-подросток лет тринадцати чем-то неуловимо отличаются от прочих пассажиров. Быть может, их выделяло спокойное, если не сказать равнодушное отношение к окружающей среде. Словно происходящее их интересовало поскольку-поскольку, не больше, чем фоновая текстура. Создавалось впечатление, что реальность для них была всего лишь фальшивой декорацией, прикрывающей пустоту, распростёртую по ту сторону зримой и ощутимой картины мира. По большому счёту, интересовались они исключительно друг другом. Когда объявили задержку почти на четыре часа, старик даже не шелохнулся, а девочка едва заметно зевнула. Выглядели они персонами далеко не бедными, хотя и путешествовали в обычном рейсовом планетолёте. Присмотревшись внимательнее, возможный наблюдатель распознал бы и сверхмощные личные терминалы системы «ИнтМак», модель «тридцать три девятки». Более чем дорогое удовольствие. Эти литермины, способные без проблем самостоятельно внедряться в любую планетарную инфосферу, по сути, являются портативными искусственными разумами. К тому же на протяжении всего перелёта пожилой мужчина питался естественной пищей из собственных запасов, по внешнему виду, консистенции и запахам которой можно было заключить, что он – либо изощрённый самоубийца, либо пришелец из весьма экзотических закоулков мироздания. Фермер, привлёкший внимание загадочной пары, не оценил приглашение к разговору. Оно поступило именно от этого состоятельного пассажира, который снизошёл к разговору со «случайным попутчиком». Загорелый парень умолк и зыркнул на богача. Во взгляде фермера плескалось неподдельное удивление, будто кто-то сумел прочитать его мысли. Возможно, он даже не осознавал, что думает вслух. Дальнейшая напряжённая работа фермерских извилин не озвучивалась, но спустя несколько секунд доморощенный философ предпочёл убраться подальше. Девочка уже приглушённо смеялась в ладошку. – Деда, ты своим чесночным соусом провонял половину салона. Народ ругает плохую вентиляцию. Решили, что запах из двигательного отсека. Немолодой мужчина с довольным видом промокнул губы салфеткой и вернул в рюкзак остатки продуктов. – За что люблю третий класс: виртуальному персоналу до тебя нет никакого дела. А сейчас, если ты не против, Лана, я покемарю после ужина. – Угу. – Девочка-подросток кивнула и плавным движением выскользнула из объятий кресла. – Если что, я у ромба. – Давай, давай, полюбуйся на звёздочки. Кто знает, куда мы попадём, если окажемся в числе избранных и гуриндо нас кинут на Перекрёсток… Будут ли там звёзды. – Звёзды есть и будут везде, – убеждённо ответила девочка, названная Ланой. – Только они… – Она запнулась, о чём-то подумала и коротко завершила: – Бывают разные. Дед хмыкнул, внимательно посмотрел на внучку, хотел что-то сказать, но тоже, поразмыслив, решил промолчать. Видимо, это для них было привычно: дважды подумать, прежде чем высказываться вслух. Слово, как известно, вылетит – не поймаешь… Возле иллюминатора к этому моменту уже собралась группа зевак. Они глазели на корабли, проплывающие мимо на фоне вечного, неизменного лика Вселенной – тьмы, испещрённой блёстками света. Лана приблизилась к глазеющим пассажирам, и вдруг в её штанину сзади что-то вцепилось. Девочка-подросток дёрнулась вперёд и резко обернулась, готовая сразиться с любыми неожиданностями… Крохотная девчушка, годиков трёх от роду, стояла перед Ланой с поднятой ручкой. Малюсенькие пальчики шевелились, будто всё ещё пытаясь ухватить складки ткани, выскользнувшие из них. – Дарова! – выпалила она с детской непосредственностью, опустила руку и улыбнулась до ушей, продемонстрировав свои редкие зубки. – Привет, – ответила старшая девочка и тоже улыбнулась. Для этой крохи Лана, видимо, решила сделать исключение, пообщаться с нею. Подобно тому, как её дед попытался выделить из общей массы фермера, вслух размышлявшего об устройстве миропорядка, но говорун не оценил приглашение к диалогу. Что-то противоречивое и странное было в этом ребёнке, но лампы светились совсем тускло и не позволяли сразу разобраться, что именно. Экспресс третьего класса в режиме ожидания уменьшал кондиционирование, температуру и, конечно же, уровень освещения. – Ты что-то хотела, крошка? Может, потерялась? – Не-е-е, – покачала головкой девчушка. – Вон моя мама, она меня пустила гулять. Ручка вновь поднялась, и указательный пальчик ткнул в маму. Дамочка в дешёвеньком дорожном комплекте, с виду лет сорока, не меньше, флиртовала с бывшим офицером ныне разбитого мятежного космофлота мира Ндресиней. Тот, чудак, почему-то до сих пор носил бесславную форму. Хотя не исключено, что бравому вояке и надеть-то больше нечего. Парочка наверняка образовалась здесь, на корабле, и теперь эти «третьесортные» явно планировали укрепить знакомство. Понятно, зачем дочку отпустили гулять. – У тебя есть… тегми… тер… – попыталась трёхлетка выговорить слово, труднопроизносимое для маленького ребёнка. – Терминал, – помогла ей Лана. – Да, есть. А тебе зачем? – Я хочу знать. Может, дома стало тепло, пока мы летели… – Как, говоришь, называется твоя планета? – Рабичч-девять. На лице старшей девочки появилась гримаса жалости, которую она тотчас стёрла, чтобы не смутить ребёнка. Всем известно, мирки наподобие этого – планеты-свалки. Их немногочисленные обитатели – обслуживающий персонал утилизирующих заводов. Низкая температура там обычно поддерживается специально, чтобы замедлить процессы разложения отходов. Экологическое состояние таких миров плачевно, здоровые мужчины быстро утрачивают силы, и женщины старятся гораздо быстрей. Родить на такой планете означало приговорить собственного ребёнка к тяжёлым хроническим болезням. Теперь Лана наконец-то распознала странные признаки в облике девочки. Удручающие свидетельства раннего увядания: бесцветные глаза, впалые щёчки, сухая тонкая кожа и… седина в мышиного оттенка волосиках. Этой несчастной крохе больше, чем кому бы то ни было внутри этого корабля, необходимо попасть на Перекрёсток. Возможно, слухи о волшебных особенностях этой планеты имеют под собой какую-то реальную основу. Тогда у малышки случится другая, быть может, неизмеримо лучшая жизнь… если на Богодане она станет избранницей гуриндо и они перенесут её со спутника на планету. Ответ на запрос о текущей средней температуре Рабичча-9 не заставил себя долго ждать. В одной из вселенских мусорных урн было ничуть не теплее, чем всегда. – Солнышко, а кто тебе сказал, что должно потеплеть? – спросила Лана маленькую девочку. – Дяди с визора! – Ох уж эти визорные дяди… – сокрушённо покачала головой девочка-подросток. – Знаешь что, а давай знакомиться. Меня зовут Светлана, но ты можешь меня называть… – глаза старшей собеседницы озорно сверкнули, – тётя Ла. – А я Бася! Ты красивая, тётя Ла. Когда вырасту, хочу быть похожей на тебя. «Тётя Ла» вздохнула. Она-то прекрасно понимала, почему этого хочет девчушка и насколько трудновыполнимо подобное желание… если гуриндо проигнорируют соискательницу с девятого Рабичча. Тогда Бася, рождённая на свалке, в лучшем случае доживёт до сорокалетнего возраста, а уже в тридцать будет похожа на старушку. И по канонам, принятым у её расы, не бывать ей даже хорошенькой, не то что красивой. Отвернувшись, Лана прикусила губу, чтобы сдержать эмоции. В поле зрения девочки вновь оказалась мамаша Баси: женщина перешла к активным действиям и гладила руку случайного знакомца, лежащую на своём плече. И чем думала эта девица, когда решилась рожать, прекрасно зная, что ребёнку доведётся обитать на Рабичче? Хотя скорей всего она даже не понимала, что делает. Ведь «даме», которой лишь с виду не меньше сорока, на самом деле от роду не больше двадцати. И ей тоже хочется успеть пожить, да чтоб «всё как у людей» случилось… Но вот что любопытно, как же она сумела заработать достаточно средств, чтобы вырваться со свалки и оплатить перемещение к Богодану себя и дочки? – Хочешь, фокус покажу? – спросила старшая девочка. Не дожидаясь ответа, выхватила что-то из подсумка на поясе. – Смотри, с виду вроде бы простая бумажка… Маленькая девочка кивнула и в свою очередь спросила: – А что такое форкус? – Сейчас узнаешь! Смотри, что будет… В этот миг кисть руки Ланы дёрнулась. Её терминал внезапно подал вибросигнал. Но в данный момент девочка-подросток решила не делать пауз в представлении. – Бам-пара-рам, еники-беники. – Она быстро складывала листок бумаги, её пальцы бегали как заводные, затем бумажный комок спрятался внутри ковшика сомкнутых ладоней. – Бим-сало-бим, три раза подуть, фу-фу-фу, и-и-и… фокус-покус! Ладони разомкнулись. Удивлённому взору ребёнка предстал дивный цветок с тонким стебельком и пышным бутоном, и не важно, что сложенный из бумаги. Бася в своей коротенькой жизни наверняка не видала ничего более удивительного. Малышка захлопала ресницами, её ротик открылся и забыл снова закрыться, а ручонки невольно потянулась к произведению искусства оригами. – Держи, это тебе. Левое запястье Ланы вновь ощутимо вздрогнуло. Терминал «ужалил» хозяйку сильнее, требуя обратить на себя внимание. – Ой! Какой красивый форкус! – Девчушка бережно взяла подаренный ей цветочек, поглядела на него широко распахнутыми глазами и подняла взгляд на Лану. – Тётя Ла, ты, наверно, сказочная фея? – Не наверно, Бася, не наверно. – Старшая девочка подмигнула младшей и правой рукой погладила мышиные с проседью волосики. – Точно так… В этот миг прямо перед иллюминатором возник самый настоящий… боевой катер. Ощетинившийся жерлами и стволами лучевых и прочих орудий хищный силуэт появился внезапно, и пассажиры, столпившиеся у «ромба», разом смолкли. Лана тоже не договорила фразу, она крепко, словно испытав внезапную боль, стиснула губы и вскинула запястье, окольцованное литермином. «ИтМак» тотчас высветил объёмную проекцию катера, позаимствованную им из памяти видеосенсоров пассажирского экспресса, и сопроводил изображение колонкой тактико-технической информации. – Можно, я маме покажу? – Что?.. – спросила Лана, покосившись на Басю. – Ах да, конечно, только не забудь сказать ей, что это от доброй феи. Последние слова она договаривала на ходу, через плечо, потому что уже сделала несколько быстрых шагов по направлению к своему деду. В бою ей положено находиться рядом с ним, прикрывать спину и выполнять указания старшего воина. – Мда-а, не попытать нам счастья в гуриндовой лотерее… – произнесла девочка-подросток. Но даже тени сожаления в её голосе не промелькнуло. То, что катер вполне может заявиться по их две души, не вызывало у неё сомнений. Нескончаемое преследование различных вражеских сил длилось ровно столько, сколько она себя помнила. По словам дедушки, даже больше – с момента её рождения. Кто угодно и что угодно, в любое из мгновений, само не подозревая, могло выступить в качестве проводника вселенской воли. Настигнув беглецов, исполнить вынесенный приговор. Орудием убийства способна обернуться даже эта девчушка с ранней сединой в волосах. К счастью, не пришлось сворачивать ничью шейку, защищаясь от внезапной атаки какого-нибудь гуманоида метрового росточка, замаскировавшегося под детёныша человека. Дед, конечно же, только сделал вид, что дремлет. Он внимательно следил за внучкой и наверняка не приветствовал тесное общение с потенциальным врагом. – Оно и к лучшему. Вообще незачем было тащиться в это паломничество для слабаков, – убеждённо произнесла Лана, вернувшись к нему. – Сам же с пелёнок мне вдалбливал, что лёгкие пути ведут в тупики. – Ты права. В минуту слабости возникла у меня идея проверить, бывают ли исключения из правил, не подтверждающие их. Совсем уже старый я, коль допустил, что конец нашего пути обнаружится здесь. Откуда вечному миру взяться в точке пересечения мириадов эгоистичных интересов соискателей… – Раньше, чем ты совсем постареешь, я превращусь в старую деву, – не менее убеждённо заявила внучка. Даже гипотетически представлять, что с нею будет, когда он …Не знаю достоверно, что в процессе перехода испытали остальные, но лично мне было, мягко говоря, не по себе, особенно в начале. Подозреваю, браться за руки совершенно не обязательно, но локосианка настояла. Думаю, для неё это – принципиальный момент. Наверное, хотела всех нас сплотить, хотя бы простейшим способом, символично. Или же ей таким образом проще контролировать процесс? Дрогнула душа и натурально опустилась в пятки, когда багровое закатное солнце, волны лимана и сосны на берегу начали растворяться, сменяясь мутно-жёлтой пеленой. Свирепо закружилась голова, ускользнула из-под ног почва и вышибло дыхание, будто сильным ударом порыва ветра в лицо. Замельтешили, калейдоскопически сменяясь, неразборчивые, трудноуловимые картинки… Почему-то возникла мысль, что это пролетают мимо бесчисленные миры. Когда я был совсем крохотным пацанчиком, бабка мне рассказывала, что в юности она и её ровесники часто водили хороводы вокруг жарких высоких костров и распевали народные песни. Слова одной из них я смутно помню, там что-то говорилось о пущенном с горы колесе, которое загорелось и превратилось в солнце. И я, четырёхлетний мальчонка, перед сном представлял чудо солнцеворота, и затем снилось оно мне. Теперь вот – повторилось, только наяву. Громадное бурлящее светило, взгляда не хватит объять, и цвета такого же, как в детстве звёзды в окне, когда засыпаешь и видишь их сквозь прикрытые веки… Пульсирует, манит, притягивая к себе. Солнечное колесо закружилось, набирая темп, и вместе с калейдоскопом зримых обрывков уже доносились мириады голосов, клокочущая смесь звуков… А потом я исчез, ни мысли, ни чувства, ни воспоминания. Сколько времени меня не существовало, трудно сказать, может, секунду, а может, век. Потом вновь начал вспоминать, а значит – существовать. Хотя первые мгновения ничегошеньки толком не соображал, просто БЫЛ, возможно, нечто подобное ощущают младенцы сразу после рождения. Когда извилины опять начали шевелиться, я осознал, что куда-то испарилась большая часть моей одежды и боевой экипировки, а из оружия при мне остался лишь единственный «огнестрельный» пистолет. Ну что ж, воистину новое рождение, и как положено, фактически в голом виде. Башка мутная-мутная, как с добротного перепою, только вот боли нет и все ощущения притуплены. Хоть имя-то своё помню? Помню. Виталий. Жизненный, значит. Ага, с этим порядок, значит, и с любой другой оказией разберёмся, надеюсь. До жути неприятно, оказывается, это «бесцельное» перемещение. Отчаянный прыжок через провал неизмеримой глубины, в неведомые дали, распростёршиеся на пресловутом «том краю» пропасти… Стоишь в одной из точек родной планеты, в милом глазам и сердцу месте, и вдруг всё вокруг тебя начинает сыпаться, растворяться, стремиться в небытиё. И сам – валишься туда же. Возвращаешься в себя, вокруг снова что-то есть, и ты сам есть, но в упор неясно, где же ты есть, неясно, что с тобой и как дальше-то быть… Да уж, мы с Алексом и сами немало… пошныряли по мирам, коротко выражаясь. Но у нас это получалось как-то иначе, куда менее болезненно и обескураживающе. Не выворачивало нас шиворот-навыворот. Не прокручивало сквозь мясорубку между входом и выходом. Не растирало жерновами реальностей, которые мы совмещали на неуловимую дольку наносекунды… Вероятно, из-за того, что мы спринтеры. А эта неимоверная девушка, на порядок перещеголявшая всех нас, способна управиться с кардинально большими величинами, пространственными и временными. Она бегунья на супермарафонские дистанции. Мы-то, по сути, в сравнении с нею… так, спортсмены-любители. Не лишённые способностей, однако… звёзд с неба не хватающие. Ха! Неожиданный каламбур. Но суть отображает более чем точно. Вот она, рядом. Дрожит, обессиленная, судорожные объятия телохранителя её ничуть не согревают, он сам аж посинел на морозе. Я тоже застыл, торчу, как обледеневший столб… Но путы оцепенения помогает разорвать ор Алекса, взбешён мой подопечный не на шутку, а что кричит, не разобрать, хотя нетрудно догадаться. Принц всегда найдёт повод для недовольства, а тут целый пучок разнообразных причин. – Где мой лучевой дальнобойник?! Вы хоть представляете, чего мне стоил его эксклюзивный тюнинг?!! Ветер разносит голос по тёмной, промороженной степи. Колючий, пробирающий до костей, корёжащий тело ветрюган, прямо свирепый зверь, а не движение воздуха. Как бы нам здесь не подохнуть от банального переохлаждения… Белая крошка, непонятно откуда взявшаяся, осела на губах и щиплет глаза. Решаю, что снег, но вдруг Ильм подаёт голос и уверенно сообщает: «Это химия». И вправду, снег не имеет вкуса, да ещё такого противного, кисло-солёного. Интересно, что за бородатый дядя посаливает нас сверху и зачем?.. Чёрт, никак не возвращается ясность мыслей, даже не представляю, что делать дальше! Никаких вариантов. С детства не помню себя таким беспомощным и растерянным. Сводит с ума кошмарная вонь, как на городской свалке, врывается в ноздри, прямо насилует обоняние… Неожиданно встревает подопечный Ильма, подначивает моего за то, что принц и не подумал поделиться одеждой с бедняжкой Тич, а о потере какого-то лучевика скорбит. Я-то не удивлён. Во имя собственного выживания Алекс способен продемонстрировать классические примеры поведения законченного эгоцентриста. Лёха, Ильмов воспитанник, наверняка возмущается из искреннего благородства, но разве это важно. Итог мне всё равно известен – драка. Моему только дай повод. Немедленно отвлечь его, направить воинственную энергию по другому руслу… Кошмар, неужто я босой?! Опускаю взгляд вниз. Нет, слава богам войны, боевые берцы по-прежнему на мне, просто до того холодно, что конечности отнимаются. Надо двигаться. Не спим, не спим! Замёрзнем! Коллега-восславянин оценивает ситуацию одновременно со мной. Стартует, решительно увлекая за собой Лёху. Начинаем движение, наконец-то! Межзвёздные марш-броски – это круто, круче некуда, круче только сами звёзды, однако царица полей, как ни крути, – пехота. Уж что-что, а поля здесь явно не в дефиците, степь да степь кругом! Что с небом-то? Ни звёзд, ни туч, сплошная серая пелена с багровыми подтёками, откуда периодически сыплется мусор, в основном мелкий, а иногда и опасно крупный. На какую же иномирскую помойку нас занесло?! «…они уходили в свой последний, самый важный поход. Из людей того мира их не провожал никто. Так они думали. Но ошибались!» «Им вслед смотрело не только заходящее солнце? Ты раньше не говорил, что на том берегу был кто-то ещё…» «Я много чего не говорил раньше. Или недоговаривал. Настало время… э-э… попытаться рассказать, как оно было в действительности. Или хотя бы приблизиться к действительному. Светлана, ты уже… девочка не маленькая. Я ждал, когда ты подрастёшь. Во-первых, всё, мною сказанное тебе, необходимо не просто принять к сведению, но и понять. Во-вторых, информация, которую я тебе наконец-то передам, настолько важна, что…» «Вот этого лишний раз не повторяй, хорошо? А то меня пафос момента переполнит, и я лопну. Понимаю, деда, прекрасно понимаю. Я ведь уже девочка не маленькая. И в-третьих?» «Что в-третьих?..» «Ну, обычно всё-всё на три порции разделяется. Бог троицу любит, три попытки, три желания, с каждой точки пространства возможны три пути дальнейшего следования, и всё такое прочее…» «Да? В-третьих, говоришь… Я пока не придумал, но, поверь, третий пункт не менее пафосный!» «Хочешь отшутиться, деда? Точно недоговариваешь, знаю-знаю тебя! Ну, лады. Если думаешь, что мне пока ещё рано узнавать о чём-то, значит, так оно и есть. Может, ещё немного подрасту, совсем перестану быть девочкой…» «Не в этом дело. Я не пытаюсь что-либо от тебя утаивать, Лана. Ты уже достаточно… э-э… взрослая. Просто о некоторых вещах с ходу не расскажешь. Чтобы понять историю, необходимо узнать предысторию…» «А разве я не знаю её? Ты же мне в общих чертах расска…» «Ты сама и ответила на свой вопрос. В общих чертах. А понимание сути-то в деталях скрывается… Давай-ка я вкратце повторю то, что рассказывал тебе раньше!» «Хорошо, господин учитель, повторяем пройденное. Я вся внимание!» «Вижу, вижу! Уж чему-чему, а внимать ты наловчилась не то слово. Училась прямо на ходу, параллельно со мной. Мне ведь тоже пришлось… э-э… тренироваться сказки сказывать. Точно так… Значит, дело было в одном из миров одной из бесчисленных планетарных сот. В нужное время и в нужном месте оказались шестеро человек. Двое из них были… ну, скажем так, избранниками Локоса и Земли. Потому что их специально подготовили к грядущей битве. Великие воины, досконально изучившие искусство войны. Обучались они в лучшей из возможных военных школ. Ремесло воина осваивали не по учебникам, а прямо на полях сражений. Учителями их были величайшие полководцы историй всех планет той соты, а также искусные мастера коллективного боя и разнообразных единоборств. Свои зачёты и экзамены эти курсанты сдавали с ходу, на практике, как в эпохальных сражениях и глобальных баталиях, так и в потайных операциях. Сдавали только на отлично, иначе просто не выжили бы. В подобной школьной программе не предусмотрено переэкзаменовок…» «Да-да, я всё помню, дедушка, ты мне ещё в детстве рассказывал сказку о чудо-богатырях, волшебнице и змее поганом, что вознамерился истребить ту ячейку миров. Сейчас я подросла, кое-какого ума-разума набралась, и мне интересно, зачем ты это делал? Подготавливал меня к основному повествованию или отправлял зашифрованное послание в моё будущее?» «И то, и другое, Лана. Хвалить мне тебя, не перехвалить, всё-таки до чего быстро ты повзрослела… И то, и другое, моя девочка. Во-первых, при удачном для меня развитии событий, если бы я остался жив… в чём я тогда вовсе не был уверен… именно детская сказка послужила бы своего рода подготовительным классом. Во-вторых, я подстраховался на тот случай, если ты меня потеряешь в дороге. Рассчитывал, что ты вспомнишь, когда наступит… э-э-э… урочный час. Воспользуешься подсказками, сохранёнными памятью, и правильно истолкуешь мою сказку про шестерых героев. Сейчас нужда в этом отпала, тебе не придётся ломать голову над моими сказочными метафорами и аллегориями, я жив, и… м-м-м… поделюсь информацией о том, как оно происходило на самом деле…» «Да уж, детской сказкой ты от меня теперь не отделаешься…» «Так о чём я рассказывал?.. Вот незадача, сбился… Ага! Двое великих воинов. Кто такие, откуда взялись настолько уникальные, спросишь ты с закономерным интересом, не с неба же они свалились… И вот сейчас мы подошли к необходимости совершить краткий экскурс в самое начало этой запутанной истории. Собственно, каким образом появился тот легендарный отряд? Всё началось… Скажем так, началось с двоих мужчин, неожиданно вырванных из привычных сред обитания, лишённых своей родины, планеты Земля. Они оказались в самой гуще военных действий. Бойцов в прямом смысле перебросили в… м-м… незнакомую местность. Войска, как известные им, так и многие неизвестные, армии всех времён и народов воевали там, зачем-то бились меж собой в нескончаемом сражении. Опытным мужчинам, далеко не беззащитным, поначалу довелось основательно побороться за свои жизни, настолько велика была концентрация разномастных солдат на территории. Но достаточно скоро им становится ясно, что всё происходящее, вся эта неимоверная, будто разыгранная на натурных киносъёмках битва – в действительности мастерская инсценировка. Причём режиссируют военной постановкой никто иные, как… м-м-м… назовём их иномирянами. Точно так. Всё это затеяли обитатели планеты Локос, осевого мира той соты. В отличие от землян для них не являлся тайной факт существования природных пространственно-временных переходов, и с помощью машин локосиане могли преодолевать… Ты успеваешь за мыслью? Эта новая сказка… э-э-э… не слишком ли взрослой у меня получается?» «Да, да, конечно, успеваю. Я хоть и не получила диплом, но, как ты помнишь, без пяти секунд выпускница универа, далеко не самого худшего в обозримой Вселенной…» «Помню, помню, куда ж я денусь! Уж кому-кому, а мне категорически воспрещено забывать… Так вот, эти локосиане обладали гораздо более развитыми технологиями. Они собрали… э-э… коллекцию землян и поместили их на искусственно сотворённую планету с коротким названием Экс. Будто экзотических животных, иномиряне отловили избранных искусных воинов, а также изъяли виднейших полководцев земной истории вместе с их войсками. Сгребли в кучу забавы ради и стравили между собой армии Земли разных эпох. Для собственного увеселения превратили целую планету в арену для гладиаторских боёв… и наблюдали за полученным действом. Такое вот себе… м-м… эти локосиане устроили кровавое развлечение. Непрерывная прямая трансляция с гладиаторской планеты велась на весь Локос. Однако ход развития зрелища нарушил все предварительные сценарии. Реальные события отмели все планы устроителей. Земляне, покрушив друг дружку от всей души, всё-таки разобрались, кто им истинный враг. Они объединились и выступили против Локоса. Да, ни много ни мало – объявили войну цивилизации, на порядок более развитой. Даже по сравнению с эпохой истории Земли, из которой были изъяты самые продвинутые из землян. То есть из первой половины двадцать первого века от Рождества Христова… Ты должна помнить, я тебе рассказывал об этом летосчислении и о пророке, именем которого оно было назва…» «Помню, само собой. Куда я денусь… Ты мне категорически велел ничего не забывать. К тому же обо всём, что касается миров той соты, рассказываешь не по одному разу!» «Молодчина, достойно парировала. Моя школа!.. Точно так. Повторение – мать учения, как говаривал один из… э-э… наилучших воинов Земли, которого на самом деле выкрали и переместили на Экс, хотя его современники были свято уверены, что собственноручно похоронили генералиссимуса в Александро-Невской лавре… Так вот, уровень развития цивилизации Локоса в чём угодно превосходил Землю, только не в военном сфере. Много времени миновало с тех пор, как на Локосе, центральном мире этой соты, отгремела последняя война. Его изнеженные обитатели, наблюдавшие битвы разве что в исторических хрониках и в трансляциях с Экса, пороху не нюхали, кровь не проливали и в грязи не валялись. Ни один из локосиан представления не имел и на собственной шкуре не испытал, что такое настоящая война, которая бушует вокруг тебя, а не по ту сторону экрана… В общем, объединённое войско землян покинуло Экс, переместилось на Локос и атаковало противника. В том же, что эта ударная сила вообще возникла, немалая заслуга тех двоих мужчин. Хотя не они возглавляли атаку, и без того великих полководцев хватало, но именно эти двое первыми разобрались в происходящем и стояли у истоков возникновения сводной ударной армии. Правители Локоса поспешно капитулировали. А вот обычные жители начали сопротивляться, причём не на шутку! Сражения завязывались далеко не игрушечные, оружия на высокоразвитой планете хватало. Отсутствовало лишь желание его применять, ведь локосиане давным-давно утратили дух воина. Но многие из них неожиданно для самих себя не пожелали мириться с оккупацией землян. Словно, насмотревшись реальных трансляций с Экса, кое-что вспомнили о войне, дух воина всплыл из глубин памяти и вернулся к ним… Однако неизмеримо более искусные в смертоносном ремесле земляне сломили сопротивление неопытных локосиан, уничтожили немалую часть населения и заняли практически всю поверхность планеты. Некоторые из выживших, несломлённые, отступили вниз, на подземные уровни, и там спрятались. Отгородились крепко-накрепко. Просто так, с наскока, атакующие не сумели прорваться… Наступательная война перетекла в осадную, невыгодную для землян. Наиболее стратегически важные объекты находились именно там, в подземных индустриальных секторах. Впервые с момента начала сражения против землян, атаковавших Локос, у коренных обитателей этого мира появилась надежда. Они собирались с силами и готовились к более эффективному противостоянию оккупантам. И вот тогда война неожиданно для всех внезапно прекратилась. Начались переговоры, которые завершились перемирием. Выяснилось, что тактические цели успешно достигнуты. На самом деле правители Локоса вовсе не для кровавого развлечения призвали отборных воинов истории войн Земли, не для забавы устроили на Эксе планетарную арену. Нет! Совсем наоборот. Таким способом они, во-первых, действительно создали армию лучших из лучших, способную помочь локосианам вновь научиться воевать. А во-вторых, вернули в сознание самих локосиан концепцию реальной войны, и в-третьих, как следствие, были мобилизованы все имеющиеся силы… Да, да, главное противостояние ещё только намечалось. Всё это… э-э-э… тренировочное побоище было устроено во имя стратегической цели. Ради того, чтобы, объединив усилия, хотя бы попытаться дать главный бой. Потому что надвигалась угроза, общая для всех. Более чем смертельная опасность, грозившая уничтожить все человечества восьми планет этой локальной соты… Вижу по глазам, Лана, хочешь уточнить, поэтому сразу отвечаю. Точно так, ты правильно поняла, это именно они, Чёрные Звёзды. Локосу, осевому миру той соты, а также Земле и прочим шести планетам космической ячейки предстояло исчезнуть с лика Вселенной. Их жители оказались абсолютно беспомощны перед надвигающейся карой небес… Общая беда сближает, и разобщённые люди той соты вновь объединились в единое человечество. Потому был столь символичен любовный союз, возникший прямо на поле битвы. Разделённые линией фронта, преодолели вражду и полюбили друг дружку локосианка, дочь одного из семи верховных правителей Локоса, и славный герой-землянин. Один из тех двоих мужчин, которые сыграли не последнюю роль в слиянии народов. Второй воин, его боевой побратим, так уж вышло, к тому времени погиб в… ну, скажем так, в схватках за будущее этого единого человечества. Точно так. Лана, хорошенько запомни это словосочетание, битва за будущее человечества…» «Запомню, не беспокойся, деда. Оно имеет особое значение?» «Тебе предстоит разобраться насколько. Придёт время, сама поймёшь, надеюсь. Сейчас просто запиши и размести на одной из полочек памяти… Так вот. Их любовь сама по себе сыграла далеко не последнюю роль в примирении народов. Вот только наслаждаться завоёванным семейным счастьем землянину и локосианке довелось недолго. Была сформирована специальная группа. Перед её бойцами командующие поставили задачу почти запредельного уровня сложности: отправиться навстречу Чёрным Звёздам и произвести… м-м-м… разведку боем. Разобраться, что за напасть, что за силища такая немереная, стирая по ходу другие ячейки, нацелилась на их соту… В составе разведгруппы отправились за пределы родной соты и они, любящие друг дружку мужчина и женщина. Двое, что сумели отыскать друг дружку через линию фронта войны, разделявшей планеты… Лана, из того рейда домой вернулся лишь один человек. Локосианка, жена землянина, дочь семиарха, того самого правителя Локоса, который изначально всё это затеял. Именно он инициировал появление на Эксе планетарной гладиаторской арены, и так далее, ты уже знаешь…» «Дедушка, а что случилось с остальными разведчиками? Её любимый муж погиб?..» «Доподлинно неизвестно. Эта информация была настолько засекречена, что… Возвратившись домой, женщина обнаружила, что Локос изменился намного сильнее, чем задумывалось её отцом. Война вернулась по полной программе, и локосиане при активном участии импортированных воинов-землян вовсю сражались уже между собой. Отец бесследно исчез в огненной круговерти, и дочери бывшего правителя больше не на кого было рассчитывать. Люди будто забыли о приближении… э-э… полного конца света. Но только не она. В разведке боем ей довелось увидеть наступающий мрак собственными глазами. Поэтому женщина понимала, как никто другой в соте, чем грозит наступление вселенской тьмы. Для неё это была абсолютно реальная угроза, а не мифический апокалипсис. И она разработала свой стратегический план. Жена первейшего из героев восьми человечеств той соты, сама героиня под стать мужу, она приступила к осуществлению запланированного, не гнушаясь никакими средствами… и достигла положения, равного тому, что ей полагалось по праву рождения. Став правительницей, она возглавила одно из сильнейших новообразованных государств Локоса и на некоторое время, приложив титанические организаторские усилия, отсрочила грозящий конец света. Прочие миры той ячейки уже сгинули во тьме беспамятства, Чёрные Звёзды добрались до них, и проходы между планетами исчезли. Только Локос женщине удалось каким-то образом… э-э… скажем так, закапсулировать. Спрятать от карающих дланей Вселенной. Это было жизненно необходимо для того, чтобы успеть вырастить сына. Именно в него, своего ребёнка, вкладывала она все надежды на спасение Локоса от вселенской расправы. Хотя бы Локоса… Верховная главнокомандующая желала, чтобы мальчик вырос и стал идеальным воином. Он с детства постигал искусство войны в лучшей военной академии Локоса. Затем мать отдала повзрослевшего сына под начало старого боевого товарища, в прошлом – друга её покойного мужа. И младший, и старший воины обладали особыми талантами… Чем-то подобным природа наделила и тех воинов, что отправились в разведку, из которой вернулась только одна женщина. Без всяких машин и устройств эти двое тоже могли освобождаться от привязки к пространственным координатам. Более того, они ещё и умели избавляться от власти линейного течения времени. Поэтому напарникам не составило труда отправиться в поистине долгий поход. Они просочились на Землю. Причём в самое что ни на есть прошлое – до момента исчезновения этой планеты в пасти Чёрных Звёзд. Ведь относительно закапсулированной реальности Локоса настоящего и будущего Земли уже просто не существовало. У Земли, стёртой в сороковых годах двадцать первого века от Рождест…» «Но как же…» «Светик, я понимаю, что тебе хотелось бы узнать точное объяснение механизма подобных манипуляций с пространством и временем, однако я не…» «Хорошо, хорошо, давай дальше. Когда совсем вырасту, сама разберусь…» «Да, всему своё… гм… время. Так вот, уж кому-кому, а локосианам на собственных шкурах довелось испытать, что в ратном деле землянам равных нет… Точно так. Мать-воительница питала небеспочвенную надежду, что в глубинах прошлого Земли, в нескончаемой череде бесчисленных войн, сыну откроется великая формула победы. Именно ему предназначалось стать тем, кто сумеет одолеть врага, страшнейшего во Вселенной, стирающего целые миры с её лика. Присматривать за сыном и его наставником Верховная назначила свою особую помощницу, девушку с ещё более невероятными талантами. Способную проницать сквозь время и пространство и вести наблюдение за кем угодно, когда угодно, где угодно. Наблюдательница незримо следовала за двумя воинами и докладывала госпоже обо всём, что происходило с ними… Именно она случайно обнаружила ещё двоих воинов. Ей удалось отследить аналогичную спарку, которая занималась тем же самым. Наставник и ученик скользили по времени и пространству сквозь строй войн и реально становились частицами военной истории. Неожиданно выяснилось, что младший в этой другой паре – не кто иной, как ещё один сын не возвратившегося из разведки мужа Верховной… Чистокровный землянин, рождённый от другой женщины. С которой его отец повстречался до того, как был рекрутирован локосианами на гладиаторскую планету Экс. Ещё большей неожиданностью было то, что эта… непредвиденная спарка каким-то образом… э-э… вытеснила с Земли принца, сына Верховной, и его наставника. На самом деле посланцы Локоса совершали свой учебный поход не на Земле. Им довелось выживать на фронтах войн прочих шести планет соты. Вдоль огненных вех земной истории как раз путешествовали сквозь время те вои… так сказать, параллельные воины. Этот другой сын, землянин, и его старший товарищ, возникший неожиданно, будто из ниотку…» «Деда, то есть на самом деле эти две пары как-то между собой… э-э… взаимосвязаны?» «Вот именно. Девушка-наблюдательница понимала это и не спешила докладывать госпоже об этих, если можно так выразиться, незваных дублёрах, которые внесли помехи и смешали все карты. Вначале она хотела сама во всём разобраться, выявить причины, что привели к этому взаимному наложению… Дальше – больше. Оказалось, что появление на полях боёв этой другой пары… не только не позволяло сыну Верховной перемещаться в прошлое Земли, но и не давало вернуться в будущее Локоса, преодолеть… так сказать, барьер времени и возвратиться домой, внутрь закапсулированной реальности. События приняли опасный оборот. Процесс обучения, которое принц проходил якобы на Земле, затягивался. Сын всё не возвращался, и Верховная начала что-то подозревать…» «Она сама вмешалась в…» «Нет, Лана. Она не успела… или не сумела, хотя тоже обладала способностью перемещаться во времени и пространстве. Случилось так, что главной угрозой замыслу Верховной оказалось другое. Подробности я тебе расскажу позже, а вкратце – произошло вот что. Боевые пути братьев по отцу в силу разных причин вдруг превратились из параллельных в пересекающиеся. Двое сыновей героя, чистокровный землянин и наполовину локосианин, встретились. Совместились в одной точке пространства, в одном и том же мгновении… Опасаясь непредсказуемых последствий прямого контакта, наблюдательница была вынуждена проникнуть туда же и тогда же. Из тайной, незримой преследовательницы девушка превратилась в непосредственную участницу. Она это сделала без проблем, ведь её запредельные таланты не ограничивались лишь умением подглядывать… За нею последовал и личный телохранитель, который по приказу Верховной неотлучно находился рядом. Для прикрытия они даже были официально женаты, и для сторонних глаз охранник отлично играл роль любящего мужа. Девушке-то пришлось следить за сыном Верховной и другими воинами не один год. И всё это время она прожила в обычной, неприметной квартирке в глубине одного из подземных локосианских городов. Подобный способ сокрытия важнейшей деятельности гораздо эффективней, чем тайный спецбункер. При условии, что рядом находится надёжный человек, день и ночь тебя охраняющий, о тебе заботящийся… Ведь никто в целом мире понятия не имел, каким судьбоносным для закапсулированного Локоса делом занимается… э-э-э… женская половинка супружеской четы, обитающей в стандартном жилом секторе. Кроме самой Верховной и этого особо доверенного бойца, приставленного ею к наблюдательнице…» «Хочешь что-нибудь хорошо спрятать – положи это на видном месте…» «Умница! Ты всё правильно поняла, Лана. Так вот, братья встретились. Долго стояли и смотрели друг другу в глаза, лицом к лицу, очень похожие один на одного. Два брата, два воина, два ученика отборнейших воинов старшего поколения… И рядом с ними, плечом к плечу с учениками, встали их наставники. Прекрасно знакомые друг с другом, в прошлом боевые товарищи… Появление учителя земного сына было огромной неожиданностью для учителя принца. Ведь когда отец этих двоих сыновей набирал отряд для легендарной первой разведки боем, то будущего наставника принца он оставил вместо себя, руководить… Управлением спецопераций сводной армии всех народов и времён Земли. А другого бойца взял с собой, принял в разведотряд… Из того рейда, как всем было известно, на Локос возвратилась лишь женщина, которой предстояло родить ещё одного, локосианского сына героя и для спасения мира стать Верховной Главнокомандующей. Но, как оказалось, не всё так однозначно с героями, вроде бы стёртыми с поля боя…» «Да-а уж. Судя по всему, что я успела узнать о мироздании, его истинная планировка обычно не совпадает с кажущейся. Люди предполагают, а боги располагают…» «Точно так. Хочешь насмешить богов – поделись с ними планами. Неожиданности всегда поджидают за поворотом… Кто бы мог предположить, например, что девушка-наблюдательница отнюдь не иллюзорно влюбится в земного сына? И что это… э-э-э… непрогнозируемое чувство вынудит её реально вмешаться в события, стать их непосредственной участницей… Да и сама она как-то не учла, что верный телохранитель тоже обладает особыми способностями. Предусмотрительная главнокомандующая просто не могла приставить к ней обычного человека. Впрочем, наблюдательница вообще практически не замечала своего номинального супруга, она всецело отдавалась проницанию сквозь время и пространство, которое год за годом отнимало почти все её силы. Тем не менее муж-охранник, как я уже говорил, последовал за нею. Он проник с Локоса в прошлое другой планеты и притаился неподалёку в засаде, держа на прицеле четверых незнакомых ему офицеров… Затем он понял, что его жена не собирается возвращаться домой, в закапсулированное будущее. Потому что она больше не намерена оставаться наблюдательницей. Боец присоединился к группе и отправился в дальнейший путь вместе со всеми. Ничего другого ему просто не оставалось. Как он сам мысленно выразился, |
||
|