"Мир у твоих ног" - читать интересную книгу автора (Лоусон Джуди)

22

Для Беаты потянулись долгие безрадостные дни, единственным светлым пятном в которых были визиты Оливии. Прервать свое добровольное затворничество и выйти на работу Беате не хотелось, оживленный теплыми летними днями город не манил, и она целые дни проводила у телевизора или с очередным романом на диване в гостиной. Вот и все.

Оливия несколько раз пыталась завести разговор о Нике, но Беата в резкой форме прерывала подругу, и эта тема иссякла сама собой. Ник не давал о себе знать, и щемящая боль в душе Беаты стала потихоньку отступать, оставляя после себя выжженные участки, как на поле после сражения.

Отпуск подходил к концу. Она была даже рада, что вскоре вновь окунется в рабочий ритм, встретится с добродушным мистером Сандерсом и немного комичным мистером Кайромом.

Утром первого рабочего дня она проснулась чуть свет и резво вскочила с постели, планируя уделить своей внешности чуть больше внимания, чем обычно, чтобы у сослуживцев не возникло никаких сомнений по поводу замечательно проведенного отпуска.

Однако все планы пошли наперекосяк, как только Беата коснулась босыми ногами прохладного пола. Неожиданно голова резко закружилась и пол стремительно начал уходить из-под ног, одновременно с этим к горлу стал подкатывать неприятный комок. Не удержавшись на ногах, Беата присела на кровать — пол стал возвращаться на свое привычное место, а через мгновение она уже бежала в ванную утихомиривать желудок, стремящийся вывернуться наизнанку.

Такого поворота событий Беата никак не ожидала. Нет, она, конечно, задумывалась о возможной беременности, но ей вопреки разуму почему-то казалось, что уж с ней-то без ее намеренного желания это никак не произойдет.

Как только тошнота и головокружение немного поутихли и она смогла здраво рассуждать, Беата уселась на любимом диванчике в гостиной, поджала под себя ноги и задумалась. Первой ее реакцией на утреннее недомогание была безудержная радость — у нее в чреве ребенок Ника! Затем на смену радости пришли страх и паника — она носит в себе ребенка убийцы родителей! И все же какое-то едва уловимое, нежное, бархатно-пушистое и удивительно теплое чувство зарождалось у нее в душе. Она не могла ненавидеть крошечное существо внутри себя, вопреки всему она уже безумно любила его.

С этого момента для Беаты началась новая жизнь, которая опять стала расцвечиваться красками. Теперь она была не одинока, и этот факт безумно радовал ее. Кроме того, до поры до времени это была ее тайна, тайна, которой она не хотела поделиться даже с Оливией, опасаясь услышать не то, что хочется слышать в такие моменты. Она скажет подруге о ребенке, но потом, немного погодя, когда будет совершенно во всем уверена, когда не оставит за собой пути к отступлению.

Беата улыбнулась и нежно погладила себя по животу.

— Здравствуй, малыш, я твоя мама и я люблю тебя!

— Ты просто сияешь. Я тебя не узнаю последнее время, — сказала Оливия, когда Беата пришла навестить подругу в один из своих выходных. — Что с тобой происходит?

— Ничего особенного, — уклончиво ответила Беата.

— Знаешь, перемены в твоем настроении наводят меня на кое-какие мысли, — лукаво улыбаясь, сказала Оливия, ставя перед подругой чашку с кофе и подвигая к ней тарелку с ароматным сладким пирогом. — Угощайся, только что испекла. По-моему, вышло неплохо.

— Твои пироги всегда верх совершенства, — похвалила подругу Беата и с удовольствием вонзила зубы в пышную выпечку. — У! Класс!

— Спасибо за похвалу, но не увиливай от ответа.

— Какого ответа? — Беата постаралась изобразить искреннее удивление, но не выдержала и рассмеялась.

— Вот видишь? Ты то серьезная не в меру, то смеешься невпопад. Одно из двух. Или ты влюбилась, но это я уже знаю, и помирилась с… — Оливия многозначительно замолчала, давая понять, что имеет в виду Ника, но намеренно не называет его имени, — или ты беременна.

В ответ на первую половину фразы Оливии Беата состроила свирепую гримасу, и подруга поняла, что здесь она, увы, не угадала. Затем лукаво улыбнулась, когда услышала про предполагаемую беременность.

— От тебя ничего не скроешь, — спокойно ответила Беата, с удовольствием наблюдая, как у Оливии от удивления стал медленно открываться рот.

— Ты что, серьезно или решила подшутить надо мной?

— А как бы тебе хотелось? Вернее сказать, какой ответ был бы для тебя более приятным?

— Вот завернула! Какая разница, какой ответ приятнее услышать мне, это твоя жизнь и тебе принимать решение. Беата! Не мудри, отвечай! — Оливия достигла высшей точки нетерпения и, с шумом отодвинув стул, вскочила на ноги. — Хватит шуток! Это все очень серьезно.

— Я знаю, и я совершенно серьезна.

— Так, значит, ты беременна?

— Я уже ответила.

Оливия секунду смотрела на Беату широко распахнутыми глазами, а потом издала то ли победный, то ли воинственный клич, на который из детской комнаты явился Тревор.

— Что с тобой, Оливия! Ты что вопишь, как индеец перед охотой?

— У нас радость! — Оливия подбежала и расцеловала мужа.

— Да? И какая?

— У нас будет ребенок!

От неожиданности Тревор опустился на стоявший рядом стул и удивленно посмотрел на Оливию. Потом спохватился, что совершенно не такой реакции от мужчины обычно ожидают женщины, резво вскочил и бросился обнимать Оливию.

— Когда ты узнала? Я так рад, любимая! Это просто здорово! У нашего Кристиана будет сестренка!

— Милый, остановись! — вырываясь из объятий мужа и давясь от смеха, выговорила Оливия. — Я не беременна.

Тревор отпустил жену и уставился на нее ничего не понимающим взглядом.

— Вы разыгрываете меня, девочки?

— Беата беременна!

Тревор вновь опустился на стул, чтобы переварить полученную информацию. Он в замешательстве шумно поскреб затылок, а потом подошел к Беате и заставил ее подняться со стула.

— Дай я обниму маму моего будущего крестника, — сказал он и нежно обнял Беату. — Я искренне рад за тебя.

— Спасибо, Тревор, и я рада, что вы поддержали меня.

— Иного и быть не могло. Дети это всегда здорово, а желанные дети вдвойне хорошо. Я пойду к Кристиану, вам ведь надо поболтать, обсудить новость?

— Спасибо за понимание, — искренне поблагодарила его Беата. — У тебя замечательный муж, Оливия.

Впервые Оливия пропустила подобное замечание мимо ушей.

— Как я рада за тебя, моя дорогая! Почему же ты молчала? Думала, что я буду отговаривать тебя заводить ребенка?

— Нет, конечно, нет, — не очень уверенно ответила Беата и покраснела. — Я хотела убедиться, что сама хочу этого ребенка.

— Я уверена, что ты приняла правильное решение. Боже мой, у нашей маленькой Беаты будет ребенок! — Оливия сложила руки на груди лодочкой и подняла глаза к потолку.

— Знаешь, я уже так люблю его, — призналась Беата.

— Знаю. Не забывай, я уже прошла через это, но память хранит до мельчайших подробностей все ощущения, чувства, эмоции. Это счастье — носить в себе плод любви к мужчине, родить ему желанного ребенка. Ты ведь уже сказала Нику о малыше?

— Нет, и не собираюсь этого делать.

— Беата, он имеет право знать.

— Нет, Оливия.

— Ты не можешь лишить ребенка отца.

— Оливия, нет, — начала выходить из себя Беата.

— Хорошо, сейчас не надо, — примирительно сказала Оливия. — Ты обо всем подумаешь и все взвесишь. О! Я так рада! У моего Кристиана будет друг или, может, невеста!

Подруги рассмеялись и обнялись.

Еще более часа они болтали и строили планы. В конце разговора Оливия предприняла еще одну попытку заговорить о Нике.

— Оливия, не начинай, — попыталась остановить ее Беата. — Уже целый месяц он не дает о себе знать. Где он?

— Но ты сама не хотела видеть его, вот он и не настаивал на встрече. Вероятно, ждет, пока ты успокоишься и захочешь встретиться с ним, — стала защищать Ника Оливия.

— Он уже забыл обо мне! — с горьким сарказмом выкрикнула Беата. — Если бы он любил меня так, как говорил, то не стал бы выжидать, что-нибудь уже предпринял бы!

— Тревор общается с ним по работе, да и я время от времени вижу Ника, он иногда заходит к нам. Хочешь, мы скажем, чтобы он навестил тебя?

— Нет! Ни в коем случае! — воскликнула Беата и тут же вдруг, как осеклась. — Вы общаетесь? — удивилась она. Смысл сказанных Оливией слов не сразу дошел до нее и неприятно поразил. Ей даже подумалось, что Оливия предала их дружбу, и не надо было делиться с ней своей тайной.

— Конечно. Ведь моего мужа и Ника связывает общий бизнес. Ник бывает у нас.

— Вот, значит, как! Я думала, что он ведет бизнес из Нью-Йорка, а он оказывается в Дулуте?

— Нет, он в Нью-Йорке, но очень часто приезжает сюда. Думаю, значительно чаще, чем требуют дела.

— Это просто возмутительно! — воскликнула Беата и вскочила с места.

— Он всегда спрашивает о тебе. Он любит тебя! — закричала Оливия вслед Беате, торопящейся к выходу из квартиры. — Беата, остановись, выслушай меня! Ну, на что ты обиделась?

— Прошу тебя — нет, я требую! — чтобы ни ты, ни Тревор ничего не говорили Нику. Это мой ребенок и, как ты правильно сказала, моя жизнь! — выкрикнула Беата и, не прощаясь, вышла за дверь.

— Знаешь, моя дорогая, мне уже до смерти надоело быть тебе нянькой и воспитательницей в одном лице. Ты скоро сама станешь матерью и уже должна определиться, что для тебя важнее — твоя собственная гордыня или счастье твое и твоего будущего ребенка, — устало проговорила Оливия перед закрытой дверью.