ДЕЖА ВЮ

В новостях Путин говорит о необходимости продвигать предложения снизу, поощрять инициативу снизу, реализовывать по линии "Народного фронта".

Все это я уже слышал много лет назад. Только тогда Горбачев говорил о необходимости перестройки...

Помню, в первый мой год работы в качестве слесаря объявили общее собрание цеха. Согнали всех на токарный участок, там места было больше. Профорг цеха Андронов объявил повестку дня и дал слово начальнику транспортного цеха.

Вышел наш Валерий Палыч, забубнил выдержки из речи Горбачева. Смелее внедрять, дружней повышать, сильней укреплять, углублять, усугублять...

Юра Парфенов как заправский чревовещатель не разжимая губ тихонько комментирует:

– Когда уже эти бляти кончатся?

Я еле сдерживаюсь чтобы не ржать в голос. Валерий Палыч продолжает бубнить:

– Народный контроль, гласность, перестройка, инициатива на местах...

– В порядке инициативы рабочего контроля и в целях повышения эффективности труда, – снова чревовещает Юра, – предлагаю заканчивать это пи...обольство и начать работать.

Стоящий рядом Леша Рухман все слышит и как заместитель начальника цеха должен прекратить безобразие. Тем более, что начальник цеха откровенно перестал понимать читаемый текст и бубнит что-то совсем уже нечленораздельное и, кажется, по второму кругу.

– Валерий Палыч!

– Слово товарищу Рухману! – тут же реагирует профорг.

– Валерий Палыч, предлагаю полный текст речи товарища Горбачева вывесить на доске объявлений, чтобы каждый мог ознакомиться с текстом в свободное от работы время.

Начальник цеха с явным облегчением кладет на стол страницу из "Правды" с подчеркнутыми строчками.

– Товарищи! – продолжает рулить собранием Андронов. – Поступило предложение товарища Рухмана вывесить текст речи товарища Горбачева на доску объявления. Кто за? Кто против? Единогласно. Может, у кого-то еще есть какие-то замечания, предложения?

Гробовая тишина.

– Ну же, товарищи, смелей! Где же ваша инициатива? Неужели в таком большом коллективе нет ни одного недостатка?

Кто-то фыркает в кулак, кто-то матерится сквозь зубы, но брать слово никто не торопится.

Мастер слесарного участка мадам Пискунова поворачивается к Юре Парфенову:

– Юра, ты же вечно недоволен организацией работ на участке! Выйди, выскажи!

Голосок Пискуновой елейный, а глаза злые. Будь ее воля давно бы уже Юра с работы вылетел. Однако повода для увольнения Юра не дает – с дициплиной полный порядок, работы выполняет в срок, донор... Но с мастером на ножах: Пискунова денежные заказы отдает любимчикам. Остальным достаются крохи с барского стола, а это бьет по карману и не дает повысить разряд. Юра давно уже мог бы получить шестой разряд, но стараниями Пискуновой продолжает сидеть на пятом.

Провокация не получается - Юра демонстративно "не слышит" мастера. Но Пискунова делает вторую попытку:

– Что же ты, Юра? Критика теперь разрешена. Говори, не бойся, ничего тебе не будет!

– Ни премии, ни прогрессивки! – это Олег Саныч Иванов, еще один враг Пискуновой. Обладая природным пофигизмом и солидным возрастом Олег Саныч голоса не понижает и реплику выдает во всеуслышанье. Цех хохочет, Пискунова краснеет от злости, но молчит. Любая реплика не в ее пользу и Пискунова это прекрасно понимает.

– Тише, товарищи! – Андронов пытается придать собранию хотя бы видимость смысла и порядка.

Начальник цеха жестом дает отмашку, народ расходится по рабочим местам. Профорг объявляет собрание закрытым.