Дебби Макомбер Поцелуй в дождливый день

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Сюзанна Симмонс чувствовала, что катастрофа неминуема. Выходные грозили обернуться настоящим кошмаром. И все из-за ее сестры, Эмили.

— Эмили, я не знаю, смогу ли, справлюсь ли, — из последних сил пыталась защититься Сюзанна, хотя поняла, что уже уступила настойчивой просьбе сестры взять на выходные ее девятимесячную дочурку Мишель.

И действительно, она практически ничего о детях не знает. Ей двадцать восемь лет, она преуспевающая деловая женщина, специалист по маркетингу спортивных товаров, интересуется только своей карьерой. Она отлично владеет навыками по ведению деловых переговоров, по изучению рынка сбыта, по психологии массового покупателя, по улаживанию производственных конфликтов, но ничего не знает о маленьких детях, хотя они ей очень нравятся. И Мишель ей, конечно, тоже очень нравится.

— Эмили! Что мне известно о детях? О пеленках, о детском питании? — выдвигала аргумент за аргументом Сюзанна.

Просто удивительно, как у одних родителей могли появиться на свет столь противоположные по характеру девочки! Ее сестра, Эмили, — пример идеальной домохозяйки. Целыми днями вертится у плиты: жарит, парит, готовит. Стирает белье и развешивает его на веревке во дворе даже зимой. Она выписывает и тщательно изучает журналы по садоводству и разбила восхитительный сад с огородом под окнами своего дома. Чего она там только не выращивает!

Сюзанну же совершенно не интересует эта сторона жизни. Она считает, что посвятить себя домашнему хозяйству — значит просто совершить акт медленного самоубийства. Сюзанна мечтает стать вице-президентом фирмы «Эйч энд Джей Лайма», самой большой в стране фирмы по продаже спорттоваров.

Сюзанна уже добилась определенного успеха. Ее имя часто фигурирует в деловой хронике, характеризующей ее как напористого, преданного делу, компетентного специалиста. Но для Эмили Сюзанна прежде всего сестра. И к кому же ей еще обратиться в трудную минуту, как не к сестре!

— Сюзанна, я бы никогда не попросила тебя, не будь в этом такой необходимости, — взволнованно говорила Эмили.

Сюзанна почувствовала, что готова сдаться. Как-никак Эмили была ее младшей сестрой, и Сюзанна с детства привыкла заботиться о ней. Она попыталась выдвинуть последний аргумент.

— Может быть, найдется кто-нибудь, лучше знающий детей? Профессиональная няня, например? — со слабой надеждой в голосе произнесла Сюзанна.

— Я обзвонила все возможные конторы, но именно на эти дни не оказалось ни одной свободной няни. Я не знаю, что мне делать, если ты не возьмешь Мишель! — в отчаянии воскликнула Эмили. — Если мы не поедем на эти выходные вдвоем с Робертом отдохнуть, он бросит меня.

— Что ты сказала? — удивилась Сюзанна. Роберт был воплощенной добродетелью и даже внешне походил на Авраама Линкольна. — Не могу в это поверить!

— К сожалению, это так. Он требует к себе внимания. Говорит, что я слишком много времени провожу с Мишель. — Она умолкла, и Сюзанна услышала всхлипывания.

— Я помню, Роберт говорил, что хочет шестерых детей, — сказала Сюзанна.

— Хочет. Вернее, хотел, — сквозь всхлипывания проговорила Эмили.

— Ну успокойся, Эмили! Может быть, ты неправильно поняла Роберта, и он вовсе не собирается бросать вас.

— Нет, это было сказано вполне серьезно. Сейчас Роберт уже укладывает чемоданы. Он говорит, если я не поеду на этот уик-энд с ним в Сан-Франциско, он поедет туда один. Роберт собрал все свои вещи, и я боюсь, что он может не вернуться.

Сюзанна чувствовала себя в положении мыши в мышеловке, которая вот-вот захлопнется.

Эмили еще раз всхлипнула.

— Мы возвратимся в Сиэтл в воскресенье днем. У Роберта дела в Сан-Франциско, в субботу утром, и весь остаток уик-энда наш. Мы так давно не были вдвоем… — умоляюще простонала Эмили. — Пожалуйста, Сюзанна!

Сюзанна закрыла глаза, мысленно прикидывая: два дня и две ночи.

— Хорошо, привозите Мишель, — наконец решилась она. И мышеловка захлопнулась.

Когда Эмили, Роберт и Мишель появились в квартире Сюзанны, началось что-то невообразимое. Мишель разревелась. Эмили пыталась оторвать от себя плачущего ребенка, Роберт со стуком сбрасывал с себя всевозможные и, казалось, бесчисленные сумочки, баульчики, чемоданчики, в которых были, по-видимому, принадлежности для обеспечения жизнедеятельности Мишель. Эмили энергично объясняла, в какой сумочке, в каком сверточке лежит нужная вещь на случай, если Мишель вдруг что-то понадобится.

Когда Эмили с мужем ушли, Сюзанна так и застыла посреди комнаты с Мишель на руках. Девочка испуганными глазами смотрела на дверь и собиралась с силами для следующего вопля, мощности которого позавидовал бы Тарзан.

— Шшшш, — безуспешно пыталась успокоить ее Сюзанна. Эмили сообщила все о сыпи, коликах в животике, дизентерии, но не сказала, как заставить ребенка не плакать.

Сюзанна вспомнила о пункте договора, когда она въезжала в эту квартиру: «запрещается иметь животных и грудных детей». Если Мишель будет так орать и дальше, то у Сюзанны могут быть крупные неприятности.

Мишель безостановочно орала уже пять минут. Сюзанна удивлялась, откуда она берет воздух для крика. Ведь для этого надо хоть на секунду замолчать и вздохнуть.

Сюзанна попробовала заговорить с Мишель:

— Привет, Мишель. Ты помнишь меня? Я твоя тетя, я хороший специалист по маркетингу.

Мишель посмотрела на нее, замолчала, набрала наконец воздуха в легкие и заорала пуще прежнего. Теперь она не отрываясь смотрела на дверь, как бы ожидая, что криком может вернуть Эмили.

Прошло десять минут, как Сюзанна пыталась успокоить Мишель. Десять минут! У Сюзанны уже возникли бредовые идеи. А не позвонить ли в Организацию защиты бездомных детей и заявить, что незнакомец подбросил ей под дверь кричащего младенца?

— Мама скоро придет, — решилась соврать Сюзанна. Но Мишель не поверила, будто знала, что это неправда. В ответ она закричала еще громче. Сюзанне показалось, что у нее в серванте начали трескаться бокалы.

Неожиданно Сюзанне пришла в голову мысль спеть колыбельную. Но беда в том, что она не знала ни одной колыбельной. Она также не знала ни одного современного шлягера. Единственное, что она помнила, — это рождественские песнопения. Но они явно не годились. На дворе стоял теплый сентябрь.

Тогда Сюзанна решила подкупить Мишель, посулив ей очень выгодные облигации, потом — несколько современных компьютеров. Все было бесполезно. Мишель продолжала отчаянно кричать.

— Да, ты крепкий орешек, Мишель Маргарет Дэвидсон! — пробормотала Сюзанна и решила снова вернуться к песням. Вернее, к пению. Поскольку ничего определенного она не могла вспомнить, то просто напевала, по возможности громко, чтобы Мишель все-таки могла ее услышать за своим криком.

Так продолжалось несколько минут, и Сюзанне показалось, что Мишель начинает сдаваться. И именно в этот момент в дверь позвонили.

Сюзанна и Мишель умолкли одновременно. Они посмотрели друг на друга, каждая думая о своем: Мишель — надо полагать — о возвращении своей мамы, Сюзанна — о коменданте, которому, наверное, уже нажаловались соседи.

Сюзанна с Мишель на руках подошла к двери. Она решила рассказать все как есть и отдать себя на его милость.

Сюзанна открыла дверь и увидела не коменданта, а своего соседа, и вид у него был весьма недовольный.

— Плач ребенка я еще могу вынести, но ваше пение… — он красноречиво развел руками.

— А вы щедры на комплименты, — проворчала Сюзанна.

— Ребенка, наверное, что-то тревожит? — продолжал сосед.

— Какая наблюдательность!

— Ну так сделайте что-нибудь!

— А я чем, по-вашему, занимаюсь! — Мишель уткнулась Сюзанне в грудь и начала всхлипывать. — Я предложила ей все, что у меня есть, но она оказалась неподкупной.

— А поесть вы ей не предлагали? — спросил догадливый сосед.

Об этом Сюзанна не подумала. Эмили сказала, что кормила ее, но Сюзанна что-то смутно помнила о бутылочке.

— Ребенок, наверное, умирает с голоду, а вы ему предлагаете компьютер! — продолжал сосед.

— Бутылочка должна быть где-то здесь, — и Сюзанна показала рукой на груды сумочек и сверточков, оставленных Робертом посреди комнаты.

— Вы держите ребенка, а я поищу, — распорядился сосед.

Без лишних церемоний он направился в комнату и приступил к поискам бутылочки.

— О! Хлопчатобумажные пеленки! — удивился он. — Не ожидал, что ими кто-нибудь сейчас пользуется!

— Моя сестра не доверяет одноразовым.

— Мудрая женщина.

Наконец он нашел, что искал, и протянул пластиковую бутылочку Сюзанне.

— А разве ее не надо подогреть? — спросила Сюзанна, смутно вспоминая наставления Эмили.

— Она и так комнатной температуры. А потом, вы настолько заморили ребенка голодом, что он ничего не заметит, — резонно возразил сосед.

— Она. Это девочка. Мишель, — пробормотала Сюзанна, беря бутылочку и поднося ее к розовым губкам Мишель. Почувствовав, что ее законное требование наконец удовлетворено, Мишель вцепилась в бутылочку обеими руками и начала жадно сосать.

Впервые с того момента, когда Эмили и Роберт ушли, в квартире Сюзанны воцарилась тишина. Какое блаженство! Как мало человеку надо.

— Может, вы все-таки присядете? — осведомился сосед.

Сюзанна осторожно, чтобы, не дай Бог, не нарушить хрупкую тишину, присела на диван.

— Вот, так-то лучше, — одобрительно заявил сосед, сдвинув бейсболку на макушку. Сюзанна подняла глаза и впервые обратила внимание на его внешность.

Он был красив. Тот тип мужчин, которые обычно нравятся женщинам. Голубые, немного озорные, умные глаза. Лицо загорелое, загар явно естественного происхождения, а не от кварцевания, из чего Сюзанна сделала вывод, что он много времени проводит на открытом воздухе, а следовательно, не работает. Во всяком случае, не просиживает целые дни в офисе, как она. Вспоминая их предыдущие случайные встречи, она сочла, что ее сосед вообще нигде не работает. Об этом свидетельствовали его небрежная полудомашняя одежда и то, что он, казалось, никогда никуда не торопится. Но поскольку этот человек может себе позволить жить в таком дорогом доме, значит, деньги у него есть. Может быть, он их заработал, может быть, унаследовал.

— Я думаю, самое время представиться, — произнес он, присаживаясь на стул напротив Сюзанны. — Нэт Таунсенд.

— Сюзанна Симмонс, — ответила Сюзанна, протягивая свободную руку для рукопожатия. — Вы уж извините за причиненное вам неудобство. Это моя племянница. Меня попросили посидеть с ней в эти выходные.

— В эти выходные! — воскликнул Нэт. В его голосе слышалось отчаяние.

— Да. Два дня и две ночи, — произнесла Сюзанна. Ей казалось, что это целая вечность. — Сестра с мужем решили устроить себе второй медовый месяц. Обычно наши родители выручают ее в таких случаях. Но в эти дни они, к сожалению, гостят у своих друзей во Флориде.

— Вы, должно быть, очень чуткий и добрый человек, раз согласились ради других людей на такое испытание, — оценил ее поступок Нэт.

Сюзанна горестно вздохнула.

— Поддержите ей спинку, — посоветовал Нэт.

Сюзанна попыталась это сделать, но у нее все выходило как-то неуклюже. Как будто ее вытолкали на сцену перед битком набитым залом и тут же без подготовки потребовали исполнить «Умирающего лебедя» Сен-Санса.

Нэт заметил ее неловкость и посоветовал:

— Да вы расслабьтесь!

— Я пытаюсь, но ничего не получается. Я впервые с таким маленьким ребенком наедине. По-видимому, мне самой природой не предназначено быть матерью, — огорченно заключила Сюзанна.

— Ничего страшного. Расслабьте мышцы, — продолжал инструктировать ее Нэт.

— Если считаете, что у вас выйдет лучше, пожалуйста, кормите сами, — предложила Сюзанна.

— Нет-нет. Все нормально, только вы излишне стараетесь. Делайте так, как делаете обычное будничное дело. Кстати, а сами-то вы, часом, не голодны? — поинтересовался Нэт.

— С чего это вы взяли?

— Да так, показалось.

— Нет. Я не голодна, — неуверенно ответила Сюзанна.

— А я думаю, что вы все-таки голодны. — И Нэт, как у себя дома, направился на кухню. — Будете чувствовать себя намного лучше, если немного подкрепитесь.

Судя по создаваемому им шуму, Нэт открыл холодильник.

— Послушайте. Вы не должны так запросто расхаживать по моей квартире и заглядывать, куда вам захочется! — решительным тоном запротестовала Сюзанна. Она встала и вместе с Мишель, все еще сосавшей бутылочку, направилась в кухню.

— А известно ли вам, — послышался от холодильника его голос с интонациями ученого, совершившего небывалое открытие, — что ничего, кроме полупустой бутылки с газированной водой и банки уксуса, в холодильнике нет?

— Я уже все съела.

— Понимаю, — Нэт оценивающе оглядел ее с головы до ног.

В этот момент Мишель выпустила из ручек бутылочку, и ее глазки сами собой закрылись.

Бедняжка, подумала Сюзанна. Утомилась.

Да Сюзанна и сама чувствовала себя измученной, а было только семь вечера и была всего лишь пятница. Уик-энд только начинался.

Но как бы то ни было, Сюзанне, хотя и не без посторонней помощи, удалось успокоить Мишель, и это была настоящая победа.

— Что ж, великолепно! — одобрил ее Нэт.

Сюзанна опустила глаза. Она чувствовала, что Нэт разглядывает ее. Ей никогда не нравились эти мужские изучающие взгляды, будто мужчины, по крайней мере иные из них, обладают способностью по внешности доподлинно узнать истинный характер женщины.

Сюзанна знала все достоинства и недостатки своей внешности. У нее были темные, глубоко посаженные глаза, в результате чего скулы сильно выдавались вперед. Нос прямой, губы полные, и если смотреть в профиль, то очень походит на греческий. Она не считала себя красивой. Интересной — может быть.

Ее размышления были прерваны Мишель, которая, что-то весело бормоча, запустила свою маленькую ручку Сюзанне в волосы. Каким-то образом малышке удалось выдернуть заколки, и волосы упали ее тете на плечи.

То, как она выглядит, было для Сюзанны очень важно. Она всегда следила за прической, тщательно подбирала костюм, блузки. И сейчас подсознательно почувствовала несоответствие между распущенными волосами и деловым костюмом за двести долларов.

— Честно говоря, я искал случая познакомиться с вами, но вы так редко бываете дома, что счел это дело безнадежным, — сказал Нэт.

— Я часто остаюсь на работе сверхурочно, — пояснила Сюзанна. Действительно, она часто засиживалась на работе допоздна и даже брала домой кое-какие документы. Она была целеустремленным, работоспособным и преданным служащим. Нэт же в отличие от нее не обладал, казалось, ни одним из этих качеств. Она полагала, что для ее соседа все в этой жизни просто. Ему, очевидно, не приходилось надрываться на работе, чтобы добиться жизненного успеха. И какой у него вид! Эта легкомысленная бейсболка, футболка, джинсы, кроссовки. У него, наверное, вообще нет элегантного костюма.

Несмотря на это, он выглядит весьма приятно, открыт и дружелюбен, хотя немного простодушен и наивен. Вот амбициозным его уж точно никак нельзя назвать.

— Я тоже рада, что мы наконец смогли познакомиться, — произнесла после продолжительной паузы Сюзанна. — Я ценю вашу помощь и поддержку, но, как вы сами заметили, я хорошо со всем справляюсь сама.

— Я сказал неправду.

— Зачем?

— Чтобы вас немного поддержать морально и придать уверенности в себе, — объяснил Нэт.

— Я не нуждаюсь в вашей моральной поддержке, — отрезала Сюзанна.

— Вы, может быть, и не нуждаетесь, а вот Мишель — другое дело. Бедняжка умирала с голода, а вы даже и не подозревали этого.

— Я бы в конце концов сама догадалась, — недовольная его критическим тоном, ответила Сюзанна.

Нэт посмотрел на нее так, будто сомневался в ее умственных способностях. Это крайне возмутило Сюзанну, и она направилась к входной двери.

— Еще раз спасибо за неоценимую помощь. — И она открыла дверь. — Но, как вы видите, теперь все под контролем.

— Если вы так считаете… — И Нэт, усмехнувшись, вышел.

Сюзанна с силой захлопнула дверь, чувствуя облегчение.

Через несколько минут Сюзанна услышала звуки итальянской оперы, доносящиеся из-за стены со стороны квартиры Нэта. Она тут же вспомнила об итальянской кухне, поклонницей которой была. Перед ее мысленным взором проплыли большие душистые порции лоснящихся от масла и соуса спагетти, посыпанных мелко натертым сыром, и ей страшно захотелось есть.

— Мишель, — сказала она серьезно, — твоей тете тоже, как и тебе, надо время от времени что-то кушать.

Без проблем собрав высокое детское креслице и усадив в него успокоившуюся Мишель, Сюзанна открыла холодильник. Кроме того, что видел Нэт, в морозилке у нее было припрятано еще кое-что. Некое мексиканское блюдо в замороженном виде. Не зная, что это такое, Сюзанна попыталась прочесть название, явно взятое из древнего языка майя. Заподозрив, что еде столько же лет, она повертела коробочку в руках, пытаясь найти фотографию или хотя бы изображение этого блюда. Увидев, она ужаснулась и тут же водворила коробку обратно в морозильник на случай, если когда-нибудь кого-нибудь надо будет испугать.

Мишель, казалось, была совершенно согласна с ее решением и радостно захлопала в ладоши.

— Да, в чем-то Нэт был прав, — призналась Сюзанна ребенку. — Но ему не следовало этого говорить столь высокомерным тоном.

Мишель снова захлопала в ладоши.

Классическая итальянская музыка, доносившаяся из-за стенки, стала тише, и Сюзанна открыла балконную дверь, чтобы лучше слышать. Их балконы разделяла всего лишь перегородка, и Сюзанна могла кроме прекрасной музыки еще уловить не менее прекрасный аромат еды. Тоже, кажется, итальянской.

— Мишель! По-моему, он готовит спагетти или лазанью! — воскликнула Сюзанна. Ее желудок отреагировал, но мозг знал, что ничего, кроме археологического экспоната из истории древней Мексики, в холодильнике не обнаружить.

А тем временем в кухню проникли запахи чесночного соуса. Сюзанна с жадностью вдохнула этот аппетитный аромат.

— О, Мишель! Это нечто божественное! — воскликнула она.

Мишель одобрительно забарабанила ручками по своему высокому креслицу.

В обычных условиях Сюзанна, не долго думая, слетала бы в итальянский ресторанчик, что через два дома на углу, но с Мишель она была прикована намертво к своей квартире.

Решив рискнуть, Сюзанна снова достала музейный экспонат из морозильника и не глядя бросила его в микроволновую печь. В это время в дверь позвонили.

Сюзанна вопросительно посмотрела на Мишель, как будто та должна была встать и объявить, что это к ней.

— Я тут кое-что приготовил для вас, — сказал Нэт, едва Сюзанна открыла дверь, и протянул ей большую тарелку со спагетти и бокал красного вина.

Сюзанна стояла как загипнотизированная, не в силах оторвать глаз от еды. Там было все то, что она определила по запаху.

— Я тоже готовлю… — она сделала неопределенный жест.

— Извините, если я был невежлив и сказал что-то лишнее, — проговорил Нэт. — Я хочу загладить свою вину. Примите эту еду в знак моего извинения.

— Это… это мне? — запинаясь, едва выдавила Сюзанна. Нетвердой рукой она взяла тарелку и бокал.

— Вообще-то у меня некоторая склонность к приготовлению еды. В некотором роде я повар-гурман, — пояснил Нэт.

Благодарно улыбаясь, Сюзанна ринулась на кухню и, усевшись за стол, приступила к трапезе.

— О! Великолепно! Никогда такого не ела! — Сюзанна не могла скрыть своей радости.

А Нэт, вынув из кармана что-то хлебное, протянул его Мишель.

— Это тебе, малышка, — ласково улыбнулся он ребенку.

Нэт отодвинул стул и сел напротив Сюзанны. Внезапно его глаза сузились.

— В чем дело? — спросила она, проглатывая очередную порцию.

— Какой-то странный запах, — подозрительно проговорил Нэт. По выражению его лица было понятно, что запах не из приятных.

— Может, это мексиканская еда? — предположила Сюзанна.

Нэт отрицательно покачал головой.

Сюзанна выпрямилась и отложила вилку в сторону. Холодок тревоги пробежал по ее спине.

— Кажется, — сказал Нэт, — кому-то придется менять пеленки Мишель.