"Гонки со смертью" - читать интересную книгу автора (Гардинер Мэг)Глава 31Я спряталась за машиной с карабином в руках. Отец и Бринкли направлялись к краю обрыва. Взрыв прогремел в овраге и разнесся эхом среди каменистых склонов. Отец присел на одно колено и приготовил карабин. Снизу поднимался черный дым. Мне был слышен треск пламени. Густые клубы поднимались над оврагом. Опустив дуло к земле, я побежала к краю обрыва. Отец бросился ко мне и, удерживая за талию, закричал: — Нет! Эхо от взрыва стихало. Дым становился чернее и гуще. Ледяная дрожь пронизала меня до мозга костей. Я пыталась вырваться, подойти к краю и посмотреть вниз. — Эбби! — кричала я. — Томми! Отец схватил меня и, оторвав от земли, оттащил от края обрыва. — Не смотри туда. — Эбби! — Я рвалась и брыкалась и мотала головой, отказываясь принять страшную правду. — Пусти! Они же там!.. — Нет, Котенок. — Он прижался к моей щеке и срывающимся голосом проговорил: — Их больше нет. От множества мигающих огней можно было ослепнуть. К мосту через Скалистый ручей съехались патрульные и полицейские машины, бронированный автомобиль окружного шерифа, дорожный патруль, пожарные и спасательные команды, которым некого больше было спасать — разве что собрать останки. Я застыла на заднем сиденье в машине офицера Бринкли. Отец топтался снаружи, прихлебывая кофе из термоса, экспроприированного капитаном Маккрекеном у одного из пожарных. Маккрекен был бледен и мрачен. Он вполголоса переговаривался с отцом, стараясь оградить меня от постепенно поступавшей информации. Доктор Тулли Кантуэлл раздавлен товарным поездом. Антония Шепард-Кантуэлл лежала мертвая у себя дома. Валери Скиннер и ее мать погибли от ножевых ранений в своей спальне на Джиммиз-ранч-роуд. — А эти Скиннеры, — сказал отец, — неужели никто не заметил их исчезновения? — Миссис Скиннер работала в мотеле сменами — две недели работа, две недели выходных. Эта последняя неделя оказалась у нее как раз выходная, поэтому никто ничего не заподозрил. Как я понял, она была довольно нелюдимым человеком. А Валери… — Маккрекен посмотрел в мою сторону, — сказала своим сослуживцам в Канога-парке, что берет выходные на неделю, поскольку собирается съездить на встречу школьных выпускников. Так что там тоже никто не заподозрил ничего плохого. Отец сокрушенно покачал головой: — И что же, ни мужа, ни друзей?.. — Судя по всему, нет. Жила одна. Даже домашних животных не держала. У моста на краю оврага началось волнение. Спасательная команда вытаскивала корзину с первым трупом. Когда я вышла из машины, отец обнял меня за плечи, и мы устало побрели туда. Теперь я хотя бы больше не держала на него зла. Все толпившиеся на краю притихли. Будто по команде, мы, не сговариваясь, выстроились в ряд, словно почетный караул. От яркого солнца резало глаза. Я вынуждена была на секунду отвернуться — как раз в тот момент, когда спасательную корзину вытащили на песчаную землю. Лежавший в ней черный мешок, застегнутый на молнию, производил жуткое впечатление. Я уткнулась лицом отцу в грудь. Спасатели передали мешок бригаде «скорой помощи», и те повезли его на каталке к своей машине. — А они… — голос мой дрогнул, — они знают, кто это? Стоявший рядом Маккрекен скорбно произнес: — Томми. Я смотрела, как его грузили в машину «скорой помощи», и мне хотелось произнести какие-то слова утешения или прощания. Но вид этого черного савана, это ощущение конца, небытия и пустоты, словно жесткий барьер, сделали этот порыв бессмысленным. У меня за спиной кто-то из спасателей сказал: — Следующая на подходе. Невыносимо смотреть, как твоего старинного друга тащат мертвого в черном казенном мешке на вершину обрыва. Не выдержав, я закрыла глаза. Мимо к «скорой помощи» проехала каталка. Отец осторожно развернул меня к патрульной машине. — Нет! — Я потащила его за руку к «скорой». — Котенок, деточка моя, не надо тебе видеть это! — Мы не должны оставлять Томми и Эбби одних. — Я посмотрела на врачей из бригады. — А это точно… К нам подошел Маккрекен. — Да, они уверены, что это миссис Хэнкинс. Я стояла, надеясь оказать какую-то помощь, что-нибудь, кроме безмолвной, беспомощной скорби. К Маккрекену подошел офицер Бринкли и один из пожарных. — Так и есть. Подняли машину, и там больше никого. Это было просто подтверждение, а не новость. Ведь последние два часа полицейские только и говорили, что о двух телах. О двух мертвых телах, а не о трех. Они обнаружили кровавый след, тянувшийся от машины вверх по руслу ручья. По отпечаткам ног определили, что какой-то человек выбрался из оврага в полумиле выше по течению, откуда уже не виден мост. Теперь, когда стало окончательно ясно, что Койот не умер вместе с Эбби и Томми, мы с новой силой ощутили тяжесть и горечь поражения. Это был наихудший исход из возможных. Бринкли нервно топтался на месте, поскрипывая портупеей. — Капитан пожарной бригады в свое время служил в морской пехоте. Он утверждает, что видел подобные случаи раньше. Говорит, это похоже на намеренное самопожертвование. Та женщина… могла сама взорвать гранату. — Что-о? — удивился озадаченный Маккрекен. — Возможно, она хотела убить Койота, когда та подошла слишком близко. Я возвратилась к машине «скорой помощи» и благоговейно коснулась пластикового черного мешка. В глазах моих больше не было слез, и голос вернулся. — Это еще не конец. Я клянусь тебе, Эбби! — Произнеся эти слова, я побрела обратно и на ходу крикнула отцу: — Пошли! Маккрекен подвез нас до отеля. В вестибюле ждала мать. Она бросилась мне навстречу, раскрыв объятия. Мы обнимались, и дежурный за стойкой пялился на нас, пока мать не зыркнула на него уничтожающим взглядом. А я пребывала в каком-то оцепенении, с горечью осознавая, что тяжесть и мрак скоро вернутся. Но сейчас я просто положила голову ей на плечо, понимая, что лучшей поддержки мне не найти. Она что-то тихо сказала отцу, коснувшись его руки. Он ответил, что скоро вернется, достал из кармана мелочь и вышел на улицу купить в автомате чего-нибудь холодненького. Мать повела меня по вестибюлю, утешая: — Теперь остается только молиться. — Я не могу. — Нет, Эв, не за них. Твои друзья… То, что они совершили, какое мужество проявили… — Она сжала мое плечо. — Теперь они вознаграждены, теперь они дома. И в этом доме нет боли, только тихая, светлая радость. А ты молись за Уолли и за всех ребятишек. Я кивнула. — Мисс! — Дежурный свесился из-за стойки, протягивая мне листочки с телефонограммами. — Это все для вас. Я посмотрела на листочки. Они были от Джесси. С улицы послышался резкий визг шин. Мы с матерью обернулись и увидели бежевый автомобиль, подкативший к автомату с напитками. Дверца распахнулась, и оттуда выпрыгнул федеральный агент Перец. Соль сидел за рулем. — Ничего себе! — воскликнула мать. Я застыла как вкопанная. — Это федералы. И вдруг остро осознала, что нужно бежать. Схватив мать за руку, я потащила ее по вестибюлю в другой конец, надеясь, что мы успеем выскочить в дальнюю дверь. Оглянувшись, я увидела, как Перец подошел к моему отцу и взял его за локоть. Он оглушил его своим бесцветным взглядом и какими-то словами, которых я, конечно же, не слышала. Лицо у отца сделалось напряженным. А между тем Соль тоже выпрыгнул из машины, подошел и взял отца под другую руку. Они повели его к автомобилю и затолкали на заднее сиденье. Мы с матерью выбежали на улицу. Агенты попрыгали в машину и укатили. Отец, повернувшись, смотрел в заднее стекло. Такого смирения в его глазах я никогда еще не видела. Но смотрел он не на меня, а на мать. Они обменялись взглядами, словно говоря друг другу: «Давно мы этого ждали, и вот наконец свершилось!» |
||
|