"Здравствуй, любовь!" - читать интересную книгу автора (Брендон Джоанна)

8

На следующий день Саманта летела на работу, как на крыльях. Репетиция прошла без сучка без задоринки. И Саманта предвкушала успех, ожидающий премьеру на следующей неделе.

Она сварила кофе, поточила карандаши Эндрю и внесла изменения в график отпусков водителей. Потом зашла в кабинет Ларри навести порядок.

Тихонько напевая, Саманта вернулась к себе. Определила, что нужно сделать и включила компьютер.

Сегодня предстояло загрузить в память счета дебиторов. Саманта полистала учебник по программированию и с нетерпением стала ждать прихода Эндрю, чтобы посмотреть, как это делается на практике. Она быстрее и лучше все понимала со слов Эндрю. Зато на инструктирование Энн ему уже не придется тратить время: Саманта сделает это сама.

— Привет, Джинни, — поздоровалась Саманта. Не было необходимости поднимать голову, чтобы посмотреть, кто пришел: она это определила по запаху туалетной воды. — Как дела?

— Да Ларри испортил настроение, — призналась Джинни. — Он чуть не оторвал мне голову и только за то, что я уже отработала положенное количество часов и забыла об этом. Было бы из-за чего шум поднимать! — недоуменно пожала плечами Джинни. — Возьму пару выходных.

Саманта улыбнулась. Ларри всегда ратовал за четкое соблюдение графика выходов в рейс. Его можно было понять, соответствующие органы строго надзирали за тем, как выполняются правила безопасности. Но в отдельных случаях Ларри проявлял особую непреклонность. Саманта, однако, не стала делиться своими соображениями, а только обнадежила Джинни:

— Ничего, он успокоится, когда Энн появится на работе.

— Сомневаюсь. Лучше давай забудем об этом, — предложила Джинни. — Поговорим лучше о высоком, темноволосом, любящем покомандовать.

Саманта захихикала, прикидывая, смогла бы Джинни сказать это в присутствии Эндрю.

— А рассказывать, собственно, нечего.

Джинни держала две булочки с корицей, и Саманта решила схитрить:

— Ох, кажется, моя очередь платить.

Она резво побежала за кошельком. Высыпав его содержимое на руку, Саманта подошла к снисходительно улыбающейся Джинни и сунула монеты под нос подруге:

— Возьми, пожалуйста.

Но Джинни оказалось не так-то легко провести.

— Прекрасно, — ухмыльнулась она, — а теперь выкладывай, как дела у вас с Кингстоном?

Она заставила Саманту зажать монеты в кулаке и покровительственно произнесла:

— Садись-ка, дорогая, и расскажи все мамочке. — Большие карие глаза Джинни искрились весельем, когда она пристально посмотрела на подругу.

Саманта не смутилась под ее немигающим взглядом.

— Действительно не о чем рассказывать, — настаивала она.

Чтобы не рассмеяться, Сэмми откашлялась и села. Булочка выглядела так аппетитно, что Саманте захотелось съесть ее немедленно. Не хватало только холодного молока.

Она посмотрела на Джинни, собираясь спросить, не нужно ли купить молока и ей. Но та была увлечена чем-то происходящим в коридоре. Пытаясь удовлетворить здоровое женское любопытство, Саманта проследила за направлением ее взгляда. И выяснила, что объектом наблюдения является Ларри, изучающий в данный момент доску объявлений.

Итак, Билл прав! Джинни действительно увлечена Ларри. На Саманту вдруг накатила безотчетная грусть. Все знали, что Ларри был однажды женат, но неудачно. Саманта подозревала, что Джинни напрасно надеется: вряд ли Ларри захочет рискнуть во второй раз.

У Саманты испортилось настроение от столь удручающего открытия. Ей с трудом удалось казаться беззаботной и поддерживать беседу. Когда ни о чем не подозревающая Джинни ушла, Саманта испытала истинное облегчение. Оставшись одна, она с головой погрузилась в работу.

Саманта просматривала папки, выбирая те, которые следовало отправить в архив, когда вошел Эндрю.

— Кого я вижу. Везет же тем, кто может являться на работу, когда вздумается, — бросила Саманта через плечо.

— Поверь, сегодня я бы охотно поменялся с тобой местами. — Он проковылял через комнату и плюхнулся на ее стул, который жалобно заскрипел, протестуя против такого могучего седока. Оказалось, что Кингстон проверял тягачи на безопасность, выслушивал жалобы водителей, поддерживая их или отвергая.

— А у тебя как дела? — спросил он.

— Прекрасно. За исключением… — Она опустила глаза, обдумывая, как рассказать о звонке Рэя Вагнера из «Альта-Маунт».

— Раз уж ты там, найди для меня, пожалуйста, папку «Пеллигрини». — Потерев лицо ладонями, он тяжело вздохнул. — Они опять недовольны нашими расценками. Хотят, чтобы мы возили их грузы бесплатно.

— Они всегда к чему-нибудь придираются.

— Знаю, черт их побери. Как будто у нас без них проблем мало, — он забрал папку и вышел.

Саманта криво улыбнулась. Неподходящий момент для сообщения о еще одной проблеме. И она положила папку «Альта-Маунт» себе на стол.

Накануне, укладываясь спать, Саманта тщательно проанализировала свой разговор с Вагнером и почувствовала, что здесь что-то неладно. Она сознавала, что несправедливо подозревать заказчика в неблаговидных делах, но искать причину недоразумения в действиях своей фирмы было выше ее сил, разум не хотел этого допускать.

Не позволяя себе отвлечься, она прилежно изучала содержимое папки «Альта-Маунт» во всех подробностях. Они вели торговлю с несколькими фирмами в Орегоне уже три года. И почти всегда пользовались услугами «Компании грузовых перевозок».

Голова раскалывалась, в глазах все плыло, когда Саманта отложила документы, утратив надежду разобраться.

«Кажется, у меня и сомнений не осталось в недобросовестности «Альта-Маунт», — поняла Саманта, вставая со стула, чтобы размять затекшую спину. Вчера она лишь несмело сомневалась в заказчике, а сегодня подозрения превратились в абсолютную уверенность в их нечистоплотности.

Чувствуя потребность в движении, Саманта убралась в кабинете, вытерла пыль, потом рассортировала почту, отложив для Ларри требующую его внимания корреспонденцию.

Но мысли ее упрямо возвращались к пропавшим транзисторам. За четыре года «Компания грузовых перевозок» доставляла заказчикам и более ценные вещи без всяких недоразумений. Так почему же пропал именно этот груз? Транзисторы должны были быть доставлены к восьми часам утра в четверг согласно выписанным ею сопроводительным документам. Но их получили почему-то в пять, как было указано в квитанции, подтверждающей доставку.

Здесь что-то не стыковалось. Даже приняв во внимание высокое мастерство водителей Макнейла и Клиари, невозможно было допустить, что им удалось преодолеть расстояние на целых три часа быстрее. Это чудо не смогли бы совершить даже они.

— Не может быть, — подавленно бормотала Саманта, запуская пальцы в волосы. То, что ей пришло в голову, было невероятным, не поддавалось осмыслению, однако, если это предположение получит подтверждение…

— Нет!.. — Она захлопнула папку и устремила немигающий взгляд в окно. Чем дольше она размышляла, тем сильнее запутывалась.

Уподобляясь ребенку, который отчаянно ищет место, куда спрятать пресловутые осколки разбитой вазы, Саманта смятенным взором окинула кабинет. Ей безумно хотелось засунуть злосчастную папку подальше или запечатать ее в плотный конверт и отправить в архив.

Однако папке как таковой не следовало придавать решающего значения. Даже если она «потеряется», перестанет ли Вагнер звонить снова и снова, пытаясь поговорить с Эндрю или Ларри? И ему это рано или поздно удастся. Итак, необходимо найти выход из сложившегося положения, и сегодня же.

— И почему это случилось? — стонала Саманта. Именно сейчас, когда у них с Кингстоном наладились отношения? Она положила руки на стол и опустила на них голову. Саманта на сто процентов была уверена, что транзисторы похитили сразу после разгрузки в Калифорнии. Она только не могла себе представить, как была осуществлена кража. И, конечно, кем. Приниматься за поиски ответа на вопрос: «Кто украл?» — Саманта не решалась.

— Ты что, собираешься всю ночь здесь сидеть?

Саманта так обрадовалась появлению Кингстона, что даже не почувствовала резкости в его тоне и не заметила, что Эндрю угрюм. Она подняла голову и доверчиво улыбнулась:

— Именно тебя я и хотела видеть, — поманила она пальцем.

«Ведь он ведущий специалист по улаживанию конфликтов», — обрадовалась Саманта. В мгновение ока она оказалась рядом, взяла его за руку.

— Я подумала, что раз ты…

— Не сейчас, Саманта, — сухо произнес он, стряхивая ее руку и направляясь к своему столу. Было очевидно, что он в отвратительном расположении духа, и все же Саманта была неприятно поражена его поведением. — Дай мне папку «Альта-Маунт».

Очевидно, она, погрузившись в изучение пропажи транзисторов, не услышала телефонного звонка.

— Наверное, Вагнер опять звонил? — обескураженно произнесла она, оглядываясь на злосчастную папку.

«Черт его побери!» — разозлилась вдруг Саманта, охваченная справедливым негодованием. Вагнер не оставлял ей шанса докопаться до истины. Она только не решила, почему он так поступил, не устраивала ли его ее должность простого диспетчера или то, что она женщина. Чем бы он там ни руководствовался, Саманте было неприятно, что Вагнер действует, что называется, через ее голову.

— Я бы предпочел услышать о существовании проблемы от тебя, — упрекнул ее Эндрю.

Его слова задели Саманту за живое. В конце концов, она не хотела скрывать что-то, и он не имеет права вести себя так, будто она умышленно строила ему козни.

— Я собиралась тебе все рассказать, Эндрю, но…

— Когда, Саманта? — не щадил Кингстон. Он взглянул на ее стол и нахмурился.

— Что это за папка? — Горящими глазами он впился в Саманту, словно желал проникнуть в ее мысли.

Несмотря на собственное раздражение, Саманта прекрасно понимала, за что он на нее сердится. Она вела бы себя точно так же на его месте. Очень неприятно разговаривать с возмущенным клиентом, а если об этом звонке не предупредила секретарь, то — вдвойне. Саманта сожалела о своем вчерашнем решении. Теперь она понимала, что должна была сразу же прийти к нему с этой проблемой.

— Мне очень жаль, Эндрю, что тебе пришлось выслушивать этого Вагнера. Я должна была предупредить. Прости мою оплошность.

— Слишком поздно, Саманта, — буркнул он. — Итак, папка «Альта-Маунт» у тебя? — его голос хлестал, как бич.

Саманта почувствовала себя несправедливо обиженной. К этому примешивался и испуг. Неужели это тот самый человек, который нежно держал ее в своих объятиях, всем своим видом показывая, что любит?

— Ну же! — подстегнул он, и Саманта вымолвила заикаясь:

— Д-да.

— Что она там делает?

Саманта ответила первое, что пришло на ум:

— Я должна была сделать копию квитанции о получении груза и отправить ее Вагнеру.

— Понятно.

«Ты все понимаешь? — хотелось спросить Саманте. — Все?»

Он подошел к ее столу и сел.

— Я бы хотел взять еще папку «Вентворт», если ты не против, — холодно произнес он.

— «Вентворт»? — удивилась она, сохранив при этом внешнее спокойствие. Саманта не дожидалась ответа. От этого начала раскаляться ее собственная злость. Но она сдержала свои чувства, торопясь отыскать нужные документы.

С каким удовольствием она швырнула бы папку в него! Но вместо этого с подчеркнутой предупредительностью опустила ее на стол перед ним. Отошла, прислонилась к стене, надеясь, что он сейчас расскажет, что собирается предпринять.

Для чего ему понадобилась папка «Альта-Маунт», понятно. Но почему он с таким суровым видом требовал папку «Вентворт»? Фирма редко пользовалась услугами их компании и всегда оплачивала счета вовремя.

Вдруг Эндрю шумно вздохнул. Саманта приготовилась слушать, мучимая какими-то тяжелыми предчувствиями.

Эндрю вздохнул еще раз, совершенно не обращая внимания на жалобное поскрипывание стула под собой, сжал руки за головой.

— Можешь ли ты объяснить, почему… — начал он, уставив на нее потемневшие глаза, — когда Вентворты договорились о доставке музыкальных шкатулок…

— Музыкальных шкатулок? — нахмурилась Саманта. Она не могла вспомнить, когда Вентворты пользовались их услугами в последний раз. Но это никак не могли быть музыкальные шкатулки. Фирма специализировалась на сельскохозяйственных машинах.

— …В Портленд к 7.30 утра, груз прибыл в 6.00? — закончил Кингстон свой вопрос, не обращая внимания на замечание Саманты. — И почему транзисторы прибыли в «Альта-Маунт» в пять, в то время как их ждали не раньше восьми?

У Саманты тоже возникли кое-какие вопросы, но, кажется, не предвиделось возможности их задать. По тому, каким отчужденным стало выражение его лица, Саманта поняла, что Кингстон пришел к тому же выводу, что и она: кто-то в их компании пособничал ворам.

«И кто, как не диспетчер, — лучший кандидат на эту роль?» — надоедливо зудел тоненький голосок. Действительно, она знала точно, какие грузы на каких машинах транспортируются, когда машины вышли в рейс и каков их маршрут. Только Саманта ничего не помнила о музыкальных шкатулках.

— Ну? — настаивал Эндрю.

— Что ты хочешь услышать от меня? — голос прозвучал не так сурово, как бы ей хотелось.

— Скажи, что тут творится?

— Я бы и сама хотела это знать, Эндрю, — только и промолвила Саманта.

Кингстон предпочел не замечать, как расстроена Саманта, решив не поддаваться чувствам. «Компания грузовых перевозок» уже возместила ущерб фирме братьев Вентвортов. А теперь предстояло рассчитаться с «Альта-Маунт». Но этого уже не позволяли финансы. Если не удастся отыскать груз, придется несколько лет выплачивать долги.

— Разве не ты отправляла эти грузы? — он пристально смотрел на нее. — Кто еще, кроме тебя и заказчика, естественно, знал об этих рейсах?

— Водители, конечно, но…

— Итак, вас трое — ты, Макнейл и Клиари.

В его тоне не было ничего, кроме огорчения, но Саманта вдруг почувствовала себя без вины виноватой.

Она не верила своим ушам.

— Мы с Макнейлом и Клиари? — Саманта даже охрипла от обиды. — Ты всегда находишь козлов отпущения, если не можешь установить истинных виновников? Сейчас для этого лучше всего подходят диспетчер и двое водителей? — ее голос выдавал нечеловеческие душевные муки.

— Саманта, я совсем не это имел в виду!

Но она уже не слушала, продолжая медленно, но решительно:

— Меня не волнует, что ты обо мне думаешь. Но я не позволю тебе даже предполагать, что Макнейл и Клиари замешаны в краже. Это лучшие водители. Они работают в компании со дня ее основания. И когда другие начали поговаривать о создании профсоюза, именно Макнейл и Клиари заставили их отказаться от этой идеи. А когда у Ларри не было денег платить всем, Макнейл и Клиари всегда соглашались подождать. Пожалуйста, не губи их, как ты это сделал с Гайнором, только для того, чтобы не испортить свою репутацию!

Эндрю помрачнел, но прежде чем успел что-либо ответить, вошел Билл Гарретт.

Он ввалился в кабинет, как к себе домой, и, приветствуя Саманту, поцеловал ее в щеку.

— Что тебе здесь надо? — взвилась Саманта, с трудом сдерживая желание ударить его побольнее.

— Привет, Кингстон, — невозмутимо продолжал Билл.

Кингстон холодно ответил на приветствие и устремил на Саманту возмущенный взгляд.

Она чувствовала, что предательская краска смущения заливает лицо и злилась на себя. Саманта сдвинула брови, решая, что предпринять. Она уже открыла рот, но слова не шли с языка.

— Ты уже готова? — тихий голос влюбленного поклонника прозвучал у самого уха Саманты.

— Для чего? — вспылила она.

— Подошло время ланча, дорогая! — он проказливо улыбнулся. — Пойдем же, я умираю с голоду.

Пораженная неслыханной наглостью, Саманта, как рыба, раскрывала рот. А потом, усугубляя ее нелепое положение, Билл обнял ее за плечи и постарался подтолкнуть к выходу. Саманта уперлась каблуками в пол, сопротивляясь откровенному насилию: ее заставляли делать то, против чего восставала душа. Она предпочла бы остаться в кабинете с Эндрю, хотя ей и предстояло выслушать нелицеприятные речи.

«Почему ты не велишь ему убраться?» — красноречиво вопрошали серые глаза Эндрю. Но Саманту, казалось, не возмущало поведение Билла.

— Не буду тебя задерживать, дорогая, — произнес тогда нараспев Эндрю. — Дела подождут, ты примешься за них после свидания.

Свидания? Саманта поморщилась. Ей хотелось наброситься на Кингстона с кулаками и отдубасить его как следует. Но пришлось подавить этот гнев, потому что Билл неотрывно наблюдал за ней, а устраивать потасовку в его присутствии немыслимо.

— Я бы предпочла закончить разговор, Эндрю, — возразила она, стараясь вести себя вежливо, но не подобострастно. Саманта сбросила руку Билла со своих плеч и шагнула к Эндрю.

Но Билл преградил ей путь и снова схватил за руку.

— Пойдем, крошка! — противно ухмыльнулся он. — Твой начальник разрешает тебе идти.

Он дернул ее, привлекая к себе.

— Идем же, дорогая. Я заказал бутылочку нашего любимого вина, а Нино отложил для нас парочку омаров, — он снова рассмеялся, потрепав ее за щеку. — Он помнит, что ты к ним неравнодушна.

Взглянув на Эндрю, он добавил:

— Я уверен, что вы не осудите нас. Мы не можем опоздать к Нино. Он ужасно вспыльчив. Но Гарретты уже многие годы — его постоянные клиенты. Так что приходится прощать ему его темпераментность.

— Конечно, я все понимаю, — заверил Кингстон, бросая испепеляющий взгляд на помертвевшую Саманту.

«Почему ты гонишь меня?» — хотелось заорать ей. Следовало бы пойти с Биллом ради того, чтобы проучить Эндрю.

Смятение и обида уступили место гневу. Ее разрывали на части. Саманта прекрасно понимала, что другие женщины в подобной ситуации — находясь между двумя соперниками — чувствовали бы себя на вершине счастья. Однако она испытывала отвращение.

— Билл, я никуда и никогда не пойду с тобой. То же самое относится и к тебе, — повернулась она к Эндрю. — Я не хочу тебя видеть. — И Саманта решительно отправилась за сумочкой. Оставив обоих мужчин в крайнем недоумении, она бросилась вон из кабинета.

Слезы застилали глаза, но Саманта не позволила им пролиться. Она распахнула дверцу машины, уселась за руль и нажала на газ.

То и дело принимался звонить телефон, но Саманта не снимала трубку. Ей никого не хотелось слушать, а тем более Эндрю или Билла. Они оба вели себя недостойно. И Саманта поклялась, что не увидит их больше никогда. Оскорбленная, она хотела выплеснуть поскорее свои эмоции и принялась носиться по дому, как ураган, вытирая пыль с каждого предмета хотя бы однажды, за некоторые по рассеянности принималась во второй и в третий раз. Саманта решила не сосредоточиваться на личных проблемах, а переключиться на похищения, снова и снова анализируя события и неизменно приходя к выводу, что кто-то из их компании пособничал ворам.

— Но кто? — неотступно вставал вопрос. И опять Саманта оказывалась в тупике, не в силах дать правдоподобного ответа. Чье бы имя не приходило на ум, она тотчас его отвергала.

К вечеру Саманта утратила чувство реальности происходящего, у нее возникло ощущение, что все это ей только снится: стоит открыть глаза — и кошмар кончится.

Звонок в дверь раздался, когда Саманта ставила на стол тарелки с салатом и дымящимся бифштексом. Она решила не открывать, поскольку не была настроена разговаривать с кем бы то ни было.

Но незваный гость оказался чертовски упрям. Он жал на звонок снова и снова, временами бешено колотя в дверь. Но хозяйка дома не собиралась подчиняться настойчивому требованию пришельца.

Наступил момент, когда Саманта уже не могла определить, от чего у нее стучит в висках: от сокрушительных ударов в дверь, гулко отдающихся эхом в доме, или это следствие раздражения на вероятное вторжение.

Хмурясь, она порывисто встала из-за стола и нехотя поплелась к двери. Только Эндрю мог быть столь настойчивым.

Саманта отперла дверь и тут же вернулась в кухню. Аппетита как не бывало. Она завернула бифштекс в фольгу, а салат выбросила в мусорное ведро. Отхлебнула глоточек остывшего кофе, но допивать не стала и убрала чашку в мойку.

Шум льющейся из крана воды не мог заглушить грозного голоса Эндрю:

— Ты даже не посмотрела, кто стучит! — возмутился он. — А ведь и в вашем захолустном Ашленде есть маньяки, которые только и ждут такого радушного приема.

«Один уже проник в дом и стоит рядом», — огрызнулась Саманта про себя, занятая мытьем посуды. Она не могла найти оправдания тому, что не послушалась внутреннего голоса и не ушла из «Компании грузовых перевозок», как намеревалась несколько недель назад.

Обернувшись, Саманта увидела, что Эндрю стоит в дверном проеме, руки его не просто лежат на поясе, а со злостью в него упираются. Саманта и не представляла, что человеческий гнев может быть настолько силен.

— По крайней мере, он бы сказал, чего ему надо, — презрительно огрызнулась Саманта.

— Что за глупость я слышу? — взревел Эндрю. — Что с тобой, черт возьми?

— Все из-за тебя, — взвилась Саманта. — Почему ты до сих пор ничего не говорил о том, что приехал сюда улаживать конфликты? Или ты вообще собирался скрыть это от меня?

— Почему, собственно, я должен был так говорить, если это неправда? — забеспокоился Эндрю. — Я занялся управлением компанией по настоянию Ларри. Он требовал, чтобы я либо подчинился, либо продал свою долю. Сначала моей единственной целью было посмотреть, как идут дела, и какую цену можно назначить за свою долю. Но обнаружив, что ты здесь работаешь, я решил остаться. Но я не отказываюсь от намерения использовать свой опыт для разоблачения вора или воров и даже собираюсь вернуть украденное. Почему я не должен вывести преступников на чистую воду, если могу это сделать? Имей в виду, я владею половиной этой компании.

Саманте стало стыдно, как провинившемуся ребенку. Плечи ее согнулись, голова опустилась.

— Почему же ты не сказал об этом? — повторила она свой вопрос дрожащим от обиды голосом.

Если бы Рэй Вагнер не захотел с ней разговаривать, а сразу же потребовал Ларри, она бы до сих пор ни о чем не догадывалась. Если… Да сколько еще «если» можно было бы вспомнить, но и одного было достаточно. Факт оставался фактом: Эндрю и Ларри знали об исчезновении музыкальных шкатулок, но не известили ее. А значит, подозревали с самого начала.

Эндрю чуть заметно улыбнулся и взглянул на нее какими-то особенно печальными глазами.

— Я собирался обо всем тебе рассказать, Сэмми, поверь мне. Но испугался. Я знал, что, как только признаюсь, с какой целью приехал сюда, ты наотрез откажешься доверять мне, не подпустишь и на пушечный выстрел. А я ведь не могу без тебя…

Его руки несмело легли ей на плечи и нежно сжали их.

— Пожалуйста, попробуй понять, Саманта. Мне нужно выполнить свой долг. И чем меньше людей знает о моей работе, тем легче мне справиться с задачей.

Внезапно Эндрю почувствовал, что Саманта напряглась, увидел, как гневно сверкнули ее глаза, и ему пришлось отступить.

— Не позволишь ли выпить чашечку кофе?

В Саманте боролись два противоположных чувства. Ей не хотелось показаться невежливой, но и унимать своего гнева она тоже не желала. Верх одержало раздражение. Она покачала головой.

— Говори, зачем пришел, Эндрю, и уходи, пожалуйста, — Саманта подошла к мойке, оперлась на нее, скрестив руки на груди.

Печально вздохнув, Эндрю опустился на один из четырех стульев, стоящих вокруг стола.

— Ну хорошо. Расскажи, что тебе известно о пропавших грузах, — удрученно согласился Эндрю. Он был явно расстроен, глубокая складка залегла у него между бровей.

— Пока вчера не позвонил Вагнер, я и понятия не имела, что что-то пропало.

Эндрю понимающе кивнул.

— Так что же по-твоему произошло?

Без всяких угрызений совести Саманта заявила:

— Кажется, Вагнер темнит.

Кингстон покачал головой:

— Я так же думал о «Вентворт Бразерз». Поэтому съездил к ним разузнать, нет ли у них привычки «терять» вещи, чтобы не платить за них.

И Эндрю рассказал:

— Дело ведут сами братья — два здоровенных детины, готовые мать родную запродать. Но весь их склад чуть больше твоего кабинета, там помещается коробок пятнадцать. В ходе дальнейшего расследования я выяснил, что они не могли спрятать эти шкатулки и в другом месте. Должен признаться, что я в совершеннейшем недоумении. Допустим, груз похищен, но я не представляю, каким образом это можно сделать.

У Саманты тоже не было версий.

Повисла мучительная пауза. Чтобы хоть чем-то занять себя, Саманта принялась оглядывать кухню. Совершив полный оборот, ее взгляд уперся в Эндрю.

Саманту удивило выражение его лица. Вокруг рта и глаз залегли морщинки, выдающие крайнее напряжение мысли. И Саманта снова раздвоилась: она одновременно радовалась его мукам и в то же время искренне сочувствовала ему.

Эндрю вдруг решительно поднялся из-за стола, придя к какому-то решению.

— Давай забудем о делах и отправимся на прогулку, — он протянул руку.

Саманта какое-то мгновение колебалась, но очень скоро сдалась. Пересекла кухню, взяла его руку и поднесла к губам.

— Что это ты придумала? — изумился Эндрю, облегченно вздыхая. Он застенчиво улыбнулся, и в его глазах растаял серый лед. Он чувствовал себя так, будто преодолел самое трудное препятствие в своей жизни. — Пойдем погуляем. — Он поднес ее руку к губам и, поцеловав, увлек за собой в залитый лунным светом орегонский вечер.