"Тайна черного зонта" - читать интересную книгу автора (Багдай Адам)ЧАСТЬ IГлава I КРАСНЫЙ БЛОКНОТ— Ты куда, Кубусь? — У меня дела. — Обед в холодильнике. — Спасибо, мама. — Смотри, чтоб не подгорели котлеты. — Не волнуйся, мама. — Что собираешься делать? — Да так, ничего особенного. — Сынок, только не натвори чего-нибудь. — Можешь не волноваться. — А вот пан Ковальский жаловался, что ты обвинил его в краже половика. — Все уже выяснилось. — Ты извинился? — Конечно. — А кто украл половик? — Прыщавый Болек. — Интересно, как ты узнал? — У меня свой метод. — Мальчик слегка надул губы и еще на шаг приблизился к двери. Ему хотелось ускользнуть, пока мать не вспомнила о мусорном ведре, которое нужно вынести, и о прачечной, откуда надо принести белье. Он украдкой взглянул на причесывающуюся мать, сидевшую перед зеркалом на низенькой табуреточке. У матери было приятное, с мягкими чертами лицо, спокойные ясные глаза. Кубусь очень ее любил и считал, что она самая красивая из всех матерей на свете. Они жили в одном из «спальных» районов Варшавы и, по выражению матери, вели холостяцкое хозяйство. Пани Павликовой, служившей редактором в Польском агентстве печати, приходилось работать в разные смены, и она постоянно жаловалась, что не может уделять сыну достаточно времени. На протяжении всего учебного года Кубусь занимался в школьных кружках. Обедал он тоже в школе. Теперь же, когда учебный год кончился, Кубусь вел совершенно самостоятельную жизнь. Он научился разогревать котлеты, оставленные мамой в холодильнике, варить кофе, жарить яичницу и даже делать омлет, изумительный омлет с джемом. Одним словом, это был вполне самостоятельный и исключительно практичный паренек. Сейчас, глядя на мать, Кубусь подумал, что и в самом деле нужно бы вынести мусорное ведро, сходить за бельем. Его одолевали сомнения, но он все же решил, что мусорное ведро и белье могут подождать до вечера. У него есть более важные дела. Кубусь взялся было за ручку двери, но мать остановила его: — Постой… — Она в последний раз не спеша провела по волосам расческой и отвернулась от зеркала. — Меня немного беспокоит твое поведение… В последнее время ты сделался страшно таинственным. — Так только кажется, мама. — Как будто тебя называют Кубусь Детектив? Мальчик вспыхнул румянцем до корней волос, уставился мрачным взглядом на носки своих кроссовок и неуверенно пробормотал: — Ну да… А что тут плохого? — Конечно, ничего страшного, только… не можешь ли ты найти себе какое-то иное развлечение? — Это вовсе не развлечение, — живо запротестовал Кубусь. — Ты слишком молод для этого и можешь навлечь на себя неприятности. Пани Каспрусева будто бы застала тебя в шкафу в своей квартире. — Вранье! — почти выкрикнул Кубусь. — Это был не шкаф, а сундук в сенях. — А что ты там делал? — Следил за старым Мацеем, тем самым, что чинит кастрюли. — Боже мой! — Мать заломила руки. — Разве нельзя заняться чем-то иным? — Но ведь у пани Каспрусевой пропала из курятника курица. На губах матери мелькнула легкая улыбка. — И ты, разумеется, выследил вора. — Нет, нетипичный случай. Оказалось, курицу загрыз Збуй, пес Фаряшевских. — Ой, Кубусь, дитя мое, — рассмеялась мать. — И когда ты наконец повзрослеешь? Не дождусь, когда мы выберемся из Варшавы. Допрос завершился благополучно. Мать подошла к шкафу и, вынув сумочку, стала укладывать в нее разную мелочь: расческу, пудреницу, кошелек, чистый носовой платок, календарик… Кубусь придвинулся ближе и, быстро поцеловав мать в щеку, одним прыжком оказался у двери. С возгласом «Чао, мамуся!» он толкнул дверь и, выскочив на лестничную площадку, с облегчением вздохнул: — Обошлось без слез… Спустившись вниз, он вынул из кармана красный блокнот — свою самую большую драгоценность. На первой странице каллиграфическим почерком было выведено крупными буквами: ДНЕВНИК ДЕТЕКТИВА. А дальше теснились загадочные заметки, понятные лишь ему самому. Он просмотрел последнюю запись. Взгляд его задержался на подчеркнутой красным карандашом фразе: «Дело о краже половика закончено 24 июня. Виновник: Прыщавый Болек». И Кубусь понял, что обманул свою мать. Дело в том, что все криминальные загадки последних дней он разгадал и, собственно говоря, у него не было больше работы. Но Кубусь не особенно огорчился этим обстоятельством. Он знал, что каждый день несет с собой что-то новое. Кубусь шел, погруженный в раздумье, пока не увидел своего приятеля Янека Пирога, прозванного Ленивцем. Удобно развалившись на лавочке, Янек подставлял солнцу свое полное, лоснившееся от пота лицо и, прикрыв глаза, с выражением блаженного ничегонеделания изредка сплевывал на дорожку. — Чао! — приветствовал его Кубусь. — Чао! — буркнул в ответ Ленивец, не изменив позы и соизволив лишь чуть-чуть приоткрыть глаза. — Что поделываешь? — А ничего. — Совсем ничего? Но ты ведь сидишь. — Сижу и раздумываю о том о сем. — О чем же, например? — О том, что хорошо бы сходить на речку. — Так почему не идешь? — Не хочется. — Тогда почему об этом думаешь? — Да солнце так ласково светит, и приятно помечтать о речке. «Совсем крыша поехала», — подумал Кубусь, но из симпатии к Ленивцу не произнес этого вслух, а немного помолчал. — И долго будешь здесь сидеть? — спросил он наконец. — Сам не знаю. — Тогда поглядывай кругом хорошенько, не увидишь ли какого подозрительного типа. Ленивец раскрыл глаза чуть пошире. — А какой он, этот подозрительный тип? — Такой, что вроде бы ходит как ни в чем не бывало, а сам тем временем что-то замышляет. Понятно? — Не очень, но для тебя буду поглядывать. — Ну, тогда чао! — Чао! — Ленивец зевнул и с явным удовольствием закрыл глаза. |
||
|