"Путь в царство любви" - читать интересную книгу автора (Детли Элис)

Глава 10

Едва на ночном еще небе появились первые бледно-розовые перья — предвестники рассвета, Джеффри проснулся. Несколько секунд, еще не освободившись от власти сна, он не сразу мог сообразить, где находится. Но вскоре обрывки воспоминаний сложились в целостную картину, и все встало на свои места.

Смертельная схватка с Уинном, перелет в Леон, который он проделал точно во сне, наконец, казавшаяся бесконечной дорога в Сан-Марио — и вот он дома, с Китти.

Со своей желанной…

Купаясь в тепле ее исполненного неги тела, наслаждаясь божественной близостью, Джеффри вспомнил события прошедшей ночи, вспомнил, как она трогательно заботилась о нем. Отбросив вполне оправданные обиду и негодование, Китти ухаживала за ним с трепетом и нежностью, которых он явно не заслуживал. И позже, лежа в его объятиях, сказала, что останется с ним навсегда.

Я буду с тобой… с тобой… — это звучало как музыка.

Он не имел права вынуждать Китти давать подобные обещания. Но так получилось, и теперь он знает — Китти его любит.

Надо поговорить с ней начистоту, она должна все понять и простить. Мужчинам свойственно делать необдуманные шаги, так было испокон веков, но женщины все понимали и прощали, прощали, прощали…

Китти пробормотала что-то во сне, по-детски потерлась щекой о его грудь и прижалась плотнее, обхватив рукой за талию. Джеффри понял, что она все еще крепко спит и чуть подвинулся, чтобы любимой было удобнее.

Хотя осторожное движение отозвалось тупой болью во всем теле, он не мог не отметить, что чувствует себя гораздо лучше, чем накануне. Похоже, теплая ванна и болеутоляющие сделали свое дело: мышечные боли улеглись, спал он спокойно, и покрывавшие его тело ссадины начали подживать.

Несколько дней, конечно, придется посидеть дома, но самое страшное уже позади — дела заметно идут на поправку. И лишним подтверждением было то, как реагировал он на близость женщины.

Джеффри лежал обнаженный под льняной простыней, и все его естество — с того самого момента, как он проснулся и понял, где находится, — томилось от жгучего желания. От неодолимого желания отпраздновать свое возвращение к жизни, вкусив от самых сладостных ее плодов, желания, которое дало ему силы вернуться домой.

Не в силах владеть собой, Джеффри повернулся к своему сокровищу лицом. Восставшая мужская плоть прижалась к ее мягкому животу. Затем — незаметно — он привлек Китти еще ближе к себе и губами прильнул к ее щеке.

Та замурлыкала во сне и, словно провоцируя, изогнулась навстречу. Теплая ладонь вдруг скользнула по его бедру, провела по ягодице и снова сонно поползла вверх.

Джеффри едва не застонал от вожделения, с трудом сдерживаясь, чтобы не наброситься на Китти, подмять под себя и взять наконец то, чего так жаждала истомившаяся плоть. Он понимал, что она вряд ли откажет, но ему хотелось не просто безропотного повиновения — он желал гораздо большего: такого же неистового ответного желания.

— Джеффри? — прошептала она, просыпаясь и заглядывая ему в глаза.

— Да, дорогая. — Он улыбнулся, не прекращая нежно гладить ее по спине.

— Тебя что-то беспокоит? Тебе больно?

— Да, мучает, но только не то, что ты думаешь. — Он улыбнулся уголком рта.

В доверчивых глазах Китти на секунду отразилось недоумение, но когда его чресла еще плотнее прижались к ней, она поняла в чем дело. На ее щеках проступил робкий румянец, однако она не отвела от него торжествующего взгляда.

— Значит, таблетки больше не нужны?

— Радость моя, все, что мне сейчас нужно, это ты, — хриплым от желания голосом промолвил он.

Молча Китти положила ладонь ему на грудь, и Джеффри почувствовал ласку ее трепетных пальцев.

— Ты тоже нужен мне, — прошептала она.

— Я не могу без тебя жить. Ты веришь мне, веришь? — вопрошал он, чувствуя, что окончательно теряет голову.

— Да, дорогой, — просто ответила она.

Небритым подбородком Джеффри ощутил легкое касание горячих губ, и в следующее мгновение услышал вожделенные слова, которые Китти почти прошептала: — Хочу тебя, хочу… люби меня…

Этих слов было более чем достаточно. Словно обезумев, Джеффри запустил ладонь в ее густые волосы, приподнял голову Китти и приник к ее губам властным, всепоглощающим поцелуем, на который та ответила с пылкой страстью покоренной женщины.

Из груди Джеффри вырвался стон или крик — на сей раз он даже не пытался подавить исступленный клич самца. Разметав волосы по подушке, Китти мимолетно улыбнулась — обнаружить такую безудержную страсть в человеке, столь хладнокровном, было для нее приятной неожиданностью. Прильнув к губам Джеффри широко открытым ртом, она, опьяненная страстью, проникла в него языком, словно желая утолить жажду, припала к источнику губительной страсти. Жадные руки скользили по его груди и плечам, и только краем сознания она еще призывала себя к благоразумию и сдержанности, и то только для того, чтобы нечаянно не причинить любимому боль.

Наконец в сладком дурмане, больше не владея собой, она судорожно изогнулась, тесно прижавшись к его чреслам.

Джеффри, в созвучии с бессловесной женской мольбой, положил ладонь на ее трепещущую грудь и нащупал под тонкой тканью рубашки припухлость соска. В ответ на это томительное прикосновение Китти тихо простонала, умирая от страсти. Джеффри дрожащими пальцами стал нетерпеливо расстегивать длинный ряд крошечных пуговиц. Тщетно промучавшись пару секунд над этой задачей, он машинально пробормотал извинения и, одним рывком содрав с Китти рубашку, швырнул ее на пол.

В предрассветных сумерках, как завороженный, он смотрел на желанное тело и в то же время, точно слепой, исследовал, запоминал его руками, нервными пальцами пробегая по изгибам нежной груди, живота. Вот он провел ладонью по ее бедру, скользнул к темному треугольнику курчавых волос внизу живота и ниже, ниже — туда, откуда разливается блаженное тепло…

— Как ты красива, — почти выдохнул он, склоняясь над полной грудью и приникая ненасытными губами к коричневому соску, чувствуя, как Китти тает в его объятиях.

Трепеща под искусными ласками пальцев и губ, Китти ласкала плечи и шею Джеффри, гладила плоский живот, как вдруг — того словно током ударило — обхватила ладонями и принялась безудержно, безрассудно, предаваясь женской алчной страсти, массировать и мять его вздыбленную огнедышащую плоть.

Китти хотела Джеффри, хотела, чтобы тот вошел в нее, чтобы проник до самого ее естества, хотела отдаться ему и подчинить его навек.

— Джеффри, ну же, — взмолилась она.

Джеффри думал, что первая их близость должна быть неспешной, хотел испить ее медленно, каплю за каплей. Но внезапная настойчивость Китти лишь подстегнула плотское желание — он уже не владел собой.

Опрокинув ее на спину, он раздвинул податливые бедра, уперся локтями и коснулся обжигающим поцелуем ее губ. А мгновение спустя, не сводя с Китти глаз, он вошел в нее одним мощным решительным толчком.

С блаженным стоном она вскинула бедра, ногами обвила его талию и, изнывая от желания почувствовать Джеффри еще глубже, неудержимо рванулась тому навстречу.

Джеффри обхватил ее рукой и замер в ней, опьяненный чувством безраздельного окончательного обладания. И тут же не в силах дольше сдерживать свою плоть, он пришел в неистовое движение, и с каждым его толчком они становились все ближе и ближе, пока не слились во всепоглощающем экстазе, когда ее сдавленный умоляющий крик потонул в его гортанном стоне.

Тяжело дыша, они разжали объятия, ощущая растворенность друг в друге. Китти купалась в тепле его тела, и томная нега разливалась в ее душе. Тихое, точно шорох листвы, дыхание Джеффри, нежное, еле уловимое прикосновение трепетных пальцев… Ей хотелось бы, чтобы это не кончалось никогда, никогда…

Наконец он со вздохом облегчения убрал руку и откинулся на спину. Приподнявшись на локте, Китти озабоченно посмотрела на его бледное лицо.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она, не в состоянии скрыть охватившую ее тревогу, и коснулась ладонью впалой щеки.

Принимая во внимание состояние Джеффри, может, им не следовало бы…

— А ты? Я не разочаровал тебя? — Он схватил ее руку и прильнул губами к ладони. — Джентльмен ни за что бы не набросился на тебя с таким неистовством.

— Тогда зачем мне нужен такой джентльмен? — отшутилась она. Беззаботный тон Джеффри несколько ее успокоил.

— Нет, правда, Китти, с тобой все в порядке? — не отступал он.

— Я чувствую себя на седьмом небе, дорогой.

— Ты не обманываешь?

— Я обожаю тебя, дурачок, — созналась она, сдерживая смех и целуя его плечи и грудь.

— Надо же — тут наши чувства совпадают. — По губам Джеффри скользнула довольная улыбка, и он устало прикрыл глаза.

И хотя он шутил и улыбался, Китти видела, что ему нездоровится. В тусклом свете раннего утра лицо его выглядело бледным и осунувшимся — даже щетина не могла скрыть этого, — а ссадины и синяки показались ей еще более глубокими и огромными, чем накануне.

Прижавшись, она нежно поцеловала его в губы и встала с кровати.

— Не уходи, — попросил он, протягивая руку.

— Я не ухожу. — Она направилась в ванную, нашла пузырек с таблетками, налила в чашку воды и вернулась в спальню. — Вот, прими-ка это. — Китти открыла пузырек, извлекла две таблетки и протянула ему.

— Одну. — Он запил таблетку водой и снова лег. — Эй, не стоит так волноваться. Еще час-другой, и я буду как новый.

— Ну, насчет часа, ты перехватил… Часа три отдыха — вот что тебе поможет, — сказала она, ставя пузырек с таблетками и чашку с водой на ночной столик.

— Только если обещаешь, что останешься со мной. — Он улыбнулся и удержал ее за ногу, привлекая к себе.

— Не могу себе отказать в удовольствии. — Китти тут же нырнула в постель и устроилась рядом, удобно примостившись на его груди. — Но когда Том проснется…

— Тогда мы встанем оба, — решительно оборвал он.

Не став с ним спорить, Китти поцеловала его в щеку в надежде, что тот вскоре уснет.

— Кстати, как он? — спросил Джеффри.

— Том чувствует себя лучше всех, — поспешила заверить Китти и затем, после небольшой паузы, добавила: — Знаешь, малыш очень скучал по тебе.

— Мне тоже его не хватало. И тебя. — Он крепче прижал ее к себе. — Нам надо поговорить, дорогая.

— Непременно… только попозже.

— Я не шутил, когда просил тебя остаться со мной навсегда.

— Я тоже не шутила, когда согласилась.

— Я не… я не то, что ты думаешь… — нервничая, произнес он.

— Потом, дорогой. Ты все мне расскажешь потом, — успокаивала Китти, уверенная, что сейчас любимому больше всего необходим покой.

У них еще будет время поговорить, когда он отдохнет и наберется сил. Сейчас Джеффри нужно поспать. Она никуда от него не уйдет, не денется. Она твердо решила остаться с этим человеком — чем бы это для нее ни кончилось — до конца своей жизни. Лучше его нет на всем белом свете. Пусть он будет кем угодно, она пойдет за ним хоть на край света.

Теперь она стала настоящей — без всяких оговорок — женой и была преисполнена решимости сделать так, чтобы они сами и их дети жили счастливо… Рассеянно улыбнувшись, Китти потрогала свой живот. Ведь ни он, ни она и не думали предохраняться, а сейчас был как раз тот самый момент, когда… Может быть, она уже носит в чреве ребенка Джеффри? В ней зародилась новая жизнь, которая свяжет их еще более прочными узами?

Как бы он к этому отнесся? — задалась она вопросом. Потом вспомнила, как Джеффри говорил о своей дочери, как относился к Тому, и поняла, что его гордость и радость будут вполне сравнимы с ее собственными.

Убедившись, что муж уснул, Китти получше укрыла его и тихо встала. Малыш вот-вот должен был проснуться, и ей не хотелось, чтобы он помешал Джеффри. Пусть поспит часа три-четыре. Сейчас самое главное — отдых.

Она достала из шкафа зеленое платье и сандалии, на цыпочках выскользнула из спальни и прошла в комнату сына. Увидев, что тот еще сладко спит, Китти приняла душ в его ванной, умылась и оделась. Она уже причесывалась, когда малыш, рассеянно протирая сонные глаза, улыбнулся ей.

— Мама… — радостно произнес он и, подбежав босиком, взобрался к ней на колени. — Что ты здесь делаешь?

— Джеффри вернулся вчера вечером…

— Правда? — глаза мальчика загорелись, и он кинулся к двери. — Я хочу…

— Эй, не так сразу. — Она схватила Тома за ручку, повернула и строго сказала: — Джеффри очень, очень устал, и мы должны позволить ему немного поспать.

— Но я хочу…

— Понимаю, маленький. Он тоже хочет тебя увидеть. Но сперва Джефф должен немного отдохнуть.

— Сколько это "немного"?

— Хотя бы пару часов.

— Пару часов?!

— Именно так, — заявила она не терпящим возражений тоном.

— Ну ладно, — сдался Том, поняв, что спорить бесполезно.

Китти помогла сыну умыться и одеться. Они спустились на кухню, где их радостно — как, впрочем, бывало всегда по утрам — приветствовал Джой.

Китти, видя, что мальчик впал в уныние, приготовила сыну любимые блинчики с беконом. Тот старательно опустошил тарелку, тут же вскочил и спросил, не пора ли пойти разбудить Джеффри. Услышав ответ, что еще рано, понуро опустился на стул и стал тянуть Джоя за ухо.

Взглянув на стоящие на холодильнике часы, Китти удрученно покачала головой. Было только восемь утра. Она хотела, чтобы Джеффри поспал хотя бы до десяти или одиннадцати. Но как отвлечь Тома?

Том был покладистым ребенком. Но уж если он на чем-то зацикливался, то от его упрямства можно было сойти с ума. Обычно у Китти хватало терпения, и спокойствие и выдержка ее не подводили. Но после любви она чувствовала себя выжатой, словно лимон, и ей отнюдь не хотелось снова — как прошлым вечером — строго отчитывать малыша.

Оставалось надеяться, что скоро придет Грег и как-нибудь отвлечет его. Пока же…

— Почему бы тебе не взять Джоя и не поиграть с ним в саду? — предложила она, начиная убирать со стола.

— Ладно, — подавленно произнес Том и, нацепив на пса поводок, поволок того к двери.

Не прошло и десяти минут, как он просунул свою мордашку в дверь и снова спросил о Джеффри.

Протянув сыну несколько кусочков печенья для собаки, Китти снова отправила мальчика в сад. Поднялась наверх и тихо постучала в дверь Грега. Не дождавшись ответа, она повернула ручку, приоткрыла дверь и осторожно заглянула в комнату.

Она была не то что удивлена, скорее расстроена, когда обнаружила, что комната пуста.

Грег возился с ними целых два дня, и его было трудно обвинить в том, что теперь он решил отдохнуть от их общества. Джеффри говорил, что друг по характеру нелюдим, приходит и уходит, когда ему заблагорассудится.

Когда хозяин дома вернулся, Грег, должно быть, счел, что выполнил свой долг. Скорее всего, он ушел ни свет ни заря, и было невозможно предсказать, когда он вернется.

Услышав по лестнице шаги, Китти поспешно закрыла дверь и устремилась по коридору, чтобы перехватить сына на полпути, пока тот не успел разбудить Джеффри.

Остановившись на середине лестничного пролета, Том вопросительно посмотрел на нее.

— Проснулся?

— Нет, — ответила Китти, тщетно пытаясь справиться с нарастающим раздражением, затем, не произнося ни звука, взяла ребенка за руку и отвела на кухню.

— Где Грег?

— Не знаю, дорогой.

Китти снова занялась мытьем посуды, а мальчик подошел к столу и с несчастным видом обреченно плюхнулся на стул. Краем глаза она заметила, что на обычно спокойном личике сына появляется капризное выражение, и тут же поняла, что необходимо срочно что-то придумать, чтобы отвлечь его, — иначе они оба будут в слезах, а ей не хотелось омрачать такой день.

Она еще раз посмотрела на часы, подумав, не сходить ли им куда-нибудь, чтобы скоротать час-другой. Сначала эта идея показалась ей безрассудной. Однако, подумав…

С тех пор как Гарри Фелл заметил их с Томом около собора, прошло десять дней. Но ни сам Марк Филдинг, ни его люди в Сан-Марио больше не объявлялись. Китти постепенно все больше склонялась к мысли, что превратно истолковала намерения старика. По неведомым ей причинам тот, казалось, утратил всякий интерес к внуку.

Возможно, эти рассуждения слишком скороспелы и опрометчивы, но не то же ли самое говорил Джеффри Грегу в тот вечер, когда она невольно подслушала их разговор?

Все же она решила, что не стоит уходить слишком далеко от дома. Не пойти ли ей к Каролине, которая жила всего в трех кварталах от них. Они могли бы прихватить с собой Джоя, а затем прогуляться до церкви.

Их не будет достаточно долго, так что Джеффри сможет выспаться, а Том тем временем отвлечется.

Вытерев полотенцем мокрые руки, Китти вышла в коридор и, подойдя к телефону, набрала номер подруги. Когда та ответила, Китти предложила ей встретиться.

— Мы выходим минут через десять, если не возражаешь, — сообщила она.

— Ну что ты, — ответила Каролина. — Только зачем вам идти пешком? Мы можем заехать за вами на машине.

— Нет, нет, не стоит. Мы лучше прогуляемся. Всего три квартала, к тому же с нами собака. Может, Том по дороге немного развеется.

— Тогда до встречи. Ждем.

Китти улыбнулась и, положив трубку на место, вернулась на кухню.

— Ну что? Пойдем прогуляемся? — обратилась она к сыну.

— Куда мы идем? — радостно оживляясь, спросил малыш.

— К Каролине, потом в церковь вместе с ней и Мигелем.

Сын нахмурился, очевидно разрываясь между желанием остаться дома, ожидая пробуждения Джеффри, и не менее сильным желанием пойти в гости.

— А мы можем после церкви немного побыть у тети Каролины, чтобы я покачался на качелях? — спросил он.

— Ну конечно, дорогой, — поспешно согласилась она.

— Ладно, тогда идем.

Пока Том переодевал рубашку, Китти нашла в одном из ящиков листок бумаги и ручку. Она решила оставить Джеффри — на тот случай, если он проснется, — записку о том, куда они отправились. Затем взяла с металлического подноса на столе ключи от входной двери, выманила пса из-под стола, крикнув заветное "гулять", и надела туфли на высоких каблуках.

Оказавшись на улице, она беспокойно посмотрела по сторонам. Тяжело переваливаясь с ноги на ногу, от них удалялась какая-то одетая в черное старуха. На перекрестке стояли люди и ждали, когда по сигналу светофора остановится поток машин.

Все было как всегда. Никаких подозрительных личностей. И все же…

— Мама, пойдем! Ну пойдем же, — начал канючить и тянуть ее за руку Том.

— Идем, идем.

Отбросив мнительность — а верно ли она поступает? — Китти закрыла дверь на ключ и, крепко держа пса на поводке, тронулась следом за сыном.

На углу она замедлила шаг и осторожно осмотрелась по сторонам, но снова ничего подозрительного не обнаружила. Четверо людей шли впереди нее, очевидно тоже держа путь к церкви. На той улице, которую им предстояло пересечь, стояла пустая машина с местными номерами, так что Китти успокоилась.

Они тихо-мирно шли по улице, когда сзади раздался тяжелый стук шагов. Кто-то явно догонял их. В тот же самый момент Джой повернулся и зарычал.

— Мамочка, что это… — начал тревожно Том и осекся.

У Китти от дурного предчувствия бешено заколотилось сердце: оглянувшись через плечо, она увидела двоих мужчин. Китти узнала их мгновенно, хотя и видела этих людей всего только один раз в обществе Чарлза.

— О нет, — вырвалось у нее. — Нет!

Выпустив из рук поводок, она схватила малыша на руки и бросилась бежать. Собака со злобным рыком преградила преследователям путь. В следующее мгновение Китти услышала, как один из преследователей грязно выругался, затем раздался глухой удар, а вслед за ним — жалобный собачий визг.

Оглянувшись на бегу, Китти увидела, как пес тяжело рухнул на асфальт. Негодяи уже практически поравнялись с ней и теперь обходили с обеих сторон.

— Ну же, Китти, детка, отдай нам мальчишку. Не заставляй делать тебе больно, — увещевал ее тот, что слева, угрожающе помахивая перед ее лицом пистолетом.

— Оставьте нас в покое! — закричала она.

— Мамочка, мама! — истошно заголосил Том.

— Старик хочет получить мальчишку, а его желание — закон, — подхватил второй.

— Нет! — выкрикнула она, сильнее прижимая к себе ребенка и стараясь проскочить между ними.

Кто-то должен увидеть, что происходит, кто-то же должен помочь ей! Словно затравленный зверь, Китти озиралась по сторонам, моля Бога о помощи. Но вокруг не было ни души.

Один из преследователей схватил Китти за плечо и, развернув к себе, стал вырывать из ее рук ребенка. Обезумев, она закричала и стала бить ногами мучителей.

— Ах, ты так… — грязно выругавшись, второй негодяй чем-то тяжелым ударил Китти по голове.

— Нет, нет… — умоляюще шептала она, когда из ее ослабевших рук выхватили малыша, и, падая, продолжала шептать: — О Боже, только не это. Нет…

Острая боль отуманила мозг, к горлу подступила тошнота, и Китти рухнула навзничь. Мириады огненных колец вспыхнули перед затуманившимся взором Китти и погасли. Черная пустота поглотила ее.

Джеффри проснулся, все еще чувствуя легкое головокружение после принятой болеутоляющей таблетки. Он перевернулся на спину и уставился в потолок: у него было странное ощущение, что его разбудил отчаянный женский крик. Чувствуя ломоту во всем теле, Джеффри оделся и вышел на улицу. Был теплый солнечный денек, кругом все дышало миром и покоем, но неосознанное беспокойство мучительно тревожило его. Где Китти, что случилось? Он ускорил шаги и завернул за угол.

Почему лает Джой?

Надсадный истерический лай, несомненно, принадлежал его псу. Как собака очутилась на улице? Чувствуя, что случилась беда, Джеффри почти побежал.

На улице собралась взволнованная небольшая толпа. В центре этой толпы он заметил неистово лающего пса. Это Джой! Рядом на тротуаре ярко-зеленое пятно — точно такого же цвета было платье у Китти… Она надевала его на прошлой неделе.

Почуяв неладное, Джеффри распихал толпу и увидел жену.

— Китти, — крикнул он, бросаясь перед ней на колени и пытаясь привести ее в чувство. — Китти!

Китти не подавала признаков жизни. На левой стороне головы зияла кровоточащая рана. У Джоя из пасти тоже текла кровь, и он поджимал лапу, но злобно лаял и кидался на всякого, кто пытался приблизиться к хозяйке. А Том… Где же Том?

Пробежав взглядом по толпе, Джеффри увидел, что мальчика нет. Впрочем, не этого ли он испугался больше всего, как только понял, что Китти — на свой собственный страх и риск — ушла из дома без него.

Подожди, Филдинг, дай мне только добраться до тебя, подонок…

Каким-то образом старику и его присным удалось незаметно обосноваться в Сан-Марио, и они терпеливо выжидали, когда Джеффри ослабит бдительность.

— Джой, сидеть! — скомандовал он.

Когда пес послушно сел, Джеффри взял запястье Китти и проверил пульс. Ее лицо было мертвенно-бледным, она потеряла значительно больше крови, чем показалось с первого взгляда, но — слава Богу! — пульс, хоть и слабый, прощупывался.

— Китти, — позвал он, убирая с ее лба прядь влажных волос. — Китти, милая, очнись.

Видимо, услышав звук родного голоса, она пошевелилась и открыла глаза. Некоторое время, пока он проверял, целы ли кости, Китти смотрела на него невидящим пустым взглядом. Наконец в глазах мелькнуло сознание — она узнала мужа.

— Джеффри?

— Это я. — Он взял ее руку и нежно поцеловал кончики пальцев. — Ты можешь сказать, что произошло?

Взгляд Китти снова стал растерянным, словно она не понимала, о чем это он спрашивает. Внезапно она стиснула его ладонь… вспомнила.

— Двое… дружки Чарлза. С пистолетом. Они ударили Джоя… потом меня. — Она на секунду смежила веки, затем снова открыла глаза. — Где Том? — исполненным страшного предчувствия голосом прошептала она. — Джеффри, где мой мальчик?!

Он не нашел в себе достаточно сил, чтобы сказать правду. Она попыталась подняться, но, вскрикнув от внезапной боли, снова повалилась навзничь.

— Милая, не шевелись, — приказал он, поклявшись себе разорвать дружков Чарлза на части, как только доберется до них.

— Но я должна…

— Я верну Тома, клянусь тебе! А пока надо отправиться в больницу. — Убедившись, что у Китти нет переломов, он подхватил ее на руки.

— Я не верила, что на улице нас с малышом подстерегает опасность, — пробормотала она, и по щекам ее покатились крупные слезы.

— Я тоже в это не верил, — признался Джеффри. — Видимо, именно на это мерзавец и рассчитывал.

— Мне следовало бы помнить.

Он встал, и в этот момент толпа расступилась, пропуская Мигеля и Каролину.

— О нет! — вскричала Каролина. — Я точно чувствовала, что произойдет что-то ужасное! Китти, Китти, дорогая, что с тобой?!

— Малышка, возьми себя в руки, — приказал жене Мигель и пристально посмотрел на Джеффри. — Сколько примерно она пробыла без сознания?!

— Думаю, минут десять.

— Переломы? — спросил тот, приподнимая Китти веко.

— По-моему, нет.

— Кровотечения?

— Насколько я разбираюсь, у нее только рана на голове.

— Надо переправить ее в клинику. — Мигель хотел уже встать, но, пытливо взглянув на Джеффри, спросил: — А что с вами?

— Ушибы и ссадины — жить буду.

К немалой радости Джеффа оказалось, что друзья приехали на машине, хотя от их дома до места происшествия было совсем недалеко. Словно почувствовав неладное, они отправились встречать Китти с малышом. Джеффри сидел на заднем сиденье, придерживая Китти, которая полулежала, голова ее покоилась у него на коленях. Всю дорогу до клиники Джеффри отвечал на вопросы Каролины.

Китти, хотя сознание уже полностью вернулось к ней, не шевелилась: очевидно, рана от нанесенного удара причиняла мучительную боль. У Мигеля имелись все основания подозревать серьезное сотрясение мозга. Не мог он исключить и возможность серьезной травмы черепа, но надеялся, что опасения окажутся напрасными.

Когда они прибыли в клинику, Китти немедленно отвезли к хирургу. По настоянию Мигеля Джеффри остался ждать в приемном покое. Нервно меряя шагами просторное помещение, он лихорадочно соображал, что теперь делать. Не хотелось покидать клинику, не узнав, что с Китти, но нужно было срочно предпринять какие-то шаги по спасению ребенка.

Он поносил Грега на чем свет стоит за то, что тот внезапно исчез, хотя был нужен как никогда. Внезапно двери распахнулись, и его друг собственной персоной, прихрамывая, вошел в приемный покой.

— Черт тебя подери, где тебя носит? — рявкнул Джеффри, даже не пытаясь скрыть раздражение.

— Может, тебе лучше сразу съездить мне по физиономии, чтобы успокоиться, — огрызнулся Грег и с вызовом посмотрел на приятеля.

— Ладно, не остри. — Стиснув кулаки, Джеффри сунул руки в карманы. Вдруг его осенило: Грег в курсе случившегося — и устремил на друга вопрошающий взгляд. — А откуда тебе?..

— Ты, видимо, не заметил, — не дал ему закончить Грег, — но пока ты выяснял, жива ли твоя жена, я крутился в толпе. Один мальчишка сказал, что нападавшие — по виду типичные гангстеры. Один ударил Китти по голове, другой выхватил у нее из рук Тома. Они уехали на новенькой машине. Хочешь знать номер?

— Потом, — ответил Джеффри, сразу подобрев, и улыбнувшись выразил признательность другу. — Ты мне здорово помог, спасибо!

— Ладно уж! — Грег понимающе усмехнулся. — Хочешь послушать дальше?

— Да ладно ты, не тяни…

— Я помчался к тебе посмотреть, не поступила ли со вчерашнего дня новая информация. Так вот, среди газет лежала телеграмма от твоего чикагского агента. Доверенные люди Марка Филдинга четыре дня назад пересекли мексиканскую границу. Они ехали на машине. Номер совпадает, понимаешь? Похоже, это те самые парни, которые похитили Тома.

— Да, похоже, что так.

— Итак, что мы будем делать? Отправимся в погоню сами или поднимем на ноги мексиканскую полицию? Как считаешь?

— Сомневаюсь, что нам теперь удастся их догнать, они уже здорово оторвались. К тому же где гарантия, что они пересекут границу в том же месте. По-моему, ставить в известность мексиканские власти тоже было бы глупо. Найти-то они их найдут, только вряд ли эти мерзавцы сдадутся без боя. А устраивать погони и перестрелки — значит рисковать жизнью ребенка.

— А американская служба?

— Думаю, стоит попробовать, — подойдя к стойке регистрации, Джеффри нашел в одном из ящиков блокнот писчей бумаги и ручку и принялся писать имена, должности и номера телефонов. — Я попрошу тебя вернуться домой и немедленно связаться с этими ребятами. Передай им информацию о машине, включая номера, опиши Тома, предупреди, чтобы они не предпринимали попыток задержать их. Напротив, я хотел бы, чтобы за грабителями проследили вплоть до Чикаго. Еще надо, чтобы за старым Филдингом установили круглосуточное наблюдение. — Он подчеркнул последнее имя в составленном им списке. — Майкл Поттер может это устроить. И еще, попроси его собрать команду из надежных ребят, пусть будут наготове, чтобы в течение ближайших сорока восьми часов отправиться со мной на поиски мальчика.

Грег взял протянутый ему листок, бегло просмотрел, затем поднял вопросительный взгляд на Джеффри.

— Я так понимаю, упоминания твоего имени будет достаточно, чтобы все закрутилось?

— Более чем. — Прислонившись к стене, Джеффри задумчиво почесал небритый подбородок и печально посмотрел на друга. — Правда, отдавать долги будет сущим наказанием.

— Но дело того стоит?

— Да, — без колебаний ответил Джеффри.

— Хочешь, я поговорю со Старбертом?

— Я свяжусь с ним сам попозже. Думаю, до него уже дошли слухи насчет Уинна. Готов спорить, он уже ломает голову над тем, что же на самом деле произошло.

— И не он один.

— Ну, скажем, удача изменила подлецу Уинну буквально на секунду раньше, чем изменить мне.

— Всего-навсего?

— Да, мой дорогой.

— Этого будет достаточно, чтобы Старберт предложил тебе место в Вашингтоне. Тогда ты сможешь вытащить Китти с ребенком из этой дыры.

— После того, что случилось, не уверен, что она поедет со мной куда бы то ни было. Я должен был защищать ее сына — сам видишь, как я справился. — Джеффри кисло улыбнулся.

— Насколько я понял, это была ее собственная инициатива.

— Только по одной причине: она считала, что ничем не рискует. И я уверен, Китти вбила это себе в голову, подслушав наш разговор в прошлый четверг, когда то же самое я толковал тебе. Если бы не это дело с Уинном, если бы я не бросился за ним… — Джеффри удрученно покачал головой и отвернулся.

Можно сколько угодно твердить о том, что было бы, "если", но сделанного не воротишь. Он проворонил Китти и Тома так же, как проморгал Сьюзи и малышку Дороти с той лишь разницей, что первые — слава Богу! — живы.

Правда, Китти пострадала, но травма у нее не смертельная. Что касалось мальчика, то Джеффри был убежден — похитители будут беречь ребенка пуще глаза, если только им не станет угрожать опасность. Разумеется, происшедшее не пройдет для Тома бесследно, но он жизнерадостный мальчик с устойчивой психикой, и Джеффри верил, что, как только тот снова увидит мать, к малышу вернется душевное равновесие.

Когда они снова будут вместе, все у них пойдет своим чередом. Надо только дать понять мерзавцу Филдингу, что он превратит его существование в настоящий ад, если тот посмеет хоть пальцем тронуть Китти или Тома. Так что они в дальнейшем могут не опасаться мести старика. Более того, отпадет и нужда в нем самом, Джеффри.

Ну и ладно… Он устроит их где-нибудь в Штатах, позаботится о материальном обеспечении и навсегда исчезнет из жизни любимой.

Согласится ли на такой вариант Китти?

А почему бы и нет? Ведь она выходила за него замуж не по любви, а скорее по расчету, движимая отчаянием.

Он вспомнил мгновения близости, и в душе его появилась слабая искра надежды. Но Джеффри был не настолько глуп, чтобы не понимать: одна ночь любви — это недостаточно прочный фундамент для строительства будущего. Особенно памятуя о том, что он начал совместную жизнь с обмана, а кончил тем, что не сдержал своего обещания защитить ее сына. Как после этого доверять ему? И, главное, зачем?

— Эй, дружище, ну наломал дров — с кем не бывает, — но сколько можно каяться? — прервал его мрачные размышления Грег, который, казалось, прочитал мысли друга. — Я вижу, тебе очень хочется себя высечь, и поэтому ты решил оставить жену. Это глупо, скажу я тебе. Только не говори мне, что делаешь это ради Китти, потому что она так хочет. Она любит тебя, и если бы ты дал ей шанс, она бы доказала это делом.

— Любит, не любит… Да что ты можешь об этом знать? — накинулся на друга Джеффри, отказываясь верить в его слова.

— Судя по всему, больше, чем знаешь ты, хотя я и провел с ней всего пару дней, — ответил Грегори. — Не спеши, сделай паузу и не торопи Китти. Верно, все вышло не так, как тебе хотелось бы, но ведь у тебя были веские причины поступать так, как ты поступил. С чего ты взял, что обманывал ее? Ты просто ничего не рассказывал, а это разные вещи. Поскольку Китти и сама совершила ошибку, мне почему-то кажется, что она тебя поймет… — Он замолчал, затем печально усмехнулся и добавил: — Может тебя, конечно, больше устроило бы, чтобы ее в постели согревал кто-то другой.

— Иди ты к черту, Грег! — рявкнул Джеффри, которому сама мысль об измене жены показалась непереносимой. С другой стороны, чего в жизни не бывает… Женщину нельзя силой заставить жить с нелюбимым.

— Я уже в пути, — заверил его Грег, улыбаясь. Одной этой ехидной усмешки было достаточно, чтобы вывести из себя кого угодно. — Если понадоблюсь — я дома.

Джеффри так и подмывало врезать ему.

— Возьми с собой Джоя.

— Слушаюсь, сэр. — Он манерно отсалютовал, позвал пса и вышел за дверь.

Джеффри, стиснув кулаки, пообещал себе непременно устроить как-нибудь легкую разминку на боксерском ринге один на один с Грегом, перчатки необязательны. Однако пока…

Пока он хотел одного: знать, что с Китти и ребенком все в порядке. Возможно, потом он и подумает над тем, как оправдаться перед женой. А может, даже наберется храбрости и попросит Китти дать ему последний шанс. Может быть…