ГЛАВА 8

Денни заехал в гостиницу, где обрел счастье и потерял покой. За стойкой стоял отец Энн. Он широко улыбнулся и подался навстречу постояльцу, который был ему симпатичен.

— Доброе утро, мистер Грант, — приветствовал он Денни.

«Мистер Грант». Имя из другой жизни. Как все изменилось за одну ночь!

— Доброе утро, мистер Уэнсли, — ответил Денни, насильно растягивая губы в улыбке. — Обстоятельства сложились так, что я должен сегодня покинуть ваш гостеприимный отель. Приготовьте мне счет.

— Жаль, мистер Грант. Мы к вам привыкли, — покачал головой мистер Уэнсли.

— Мне тоже жаль, — кивнул Денни.

— И Энн расстроится, что не попрощалась с вами, — заметил хозяин, вглядываясь в лицо гостя. — Она позвонила утром, сказала, что неважно себя чувствует.

— Передайте ей привет и наилучшие пожелания. Она чудесная девочка, — ответил Денни, стараясь, чтобы ни один мускул не дрогнул на его лице.

— Приезжайте к нам еще. Мы всегда рады гостям.

— Непременно, — сказал Денни, понимая, что путь в этот город ему навсегда закрыт.

Когда все формальности были выполнены, он пожал руку мистеру Уэнсли и закрыл за собой дверь. Эта глава жизни была закончена. Впереди его ждали пустота и одиночество.

Трасса в этот час была пуста, но Денни ехал медленно. Ему нужно было время, чтобы приготовиться к встрече с Лондоном и своей прошлой жизнью.

Но он не ожидал, что прошлая жизнь явится к нему во всей своей полноте...

Через несколько часов Денни подъехал к своему особняку. Сейчас он войдет в дом, выпьет чаю и засядет перед телевизором. Ему не хотелось ничего делать и ни о чем думать. В голове была пустота, а в душе безысходность.

Когда Денни вошел в гостиную, он понял, что что-то изменилось. Он еще не понимал что, но испытал какое-то тяжелое волнение.

Ах да! В гостиной стоял крепкий запах духов Лауры. Неужели весь дом так пропитался ими? — подумал Денни.

А через минуту он увидел саму Лауру.

Она была дома и явно ждала его. Вот так сюрприз! На жене был надет один из самых откровенных и соблазнительных пеньюаров. Ярко-красного цвета с черным лебяжьим пухом у шеи. Глубокий вырез не скрывал совершенства груди, а сквозь гладкую прозрачную ткань выпирали возбужденные соски. Белые локоны Лауры рассыпались по плечам в изысканном беспорядке, как будто она только что встала с постели. Алые губы были растянуты в ослепительной улыбке. И она протягивала к мужу руки с длинными красными ногтями.

Денни стало страшно. Во-первых, он не ожидал увидеть ее здесь. А во-вторых, она показалась ему прекрасно-отвратительной, как злая волшебница из сказки. Сейчас она подойдет к нему, схватит за горло и вопьется в сонную артерию белыми совершенными зубами. И выпьет его кровь по капельке до самого конца. А потом отдаст черным кошкам его бездыханное тело. А те урча будут раздирать его внутренности...

Денни поднял руку, пытаясь защититься. Лаура поняла этот жест и затормозила.

— Денни, родной мой, — низким грудным голосом проговорила она, — я тебя жду-жду. Где ты был? Я истосковалась по тебе.

— И как долго ты меня ждешь? — обрел наконец дар речи он.

— Целых три дня, — возмутилась Лаура. — Я уже обзвонила всех родных, пытаясь узнать, куда ты скрылся.

Они стояли друг против друга, не двигаясь с места. Денни даже не снял куртки. У него было одно желание — унести отсюда поскорее ноги. Он был слишком измотан, чтобы выдержать сейчас объяснение с женой. К тому же он понял, что на него начали наступление. Как будто это он, а не она убежала из дому, оставив маловразумительную записку.

Сейчас она подойдет, обнимет его и начнет ласкать. Он не знал, как поведет себя его тело, и очень боялся. Лаура знала все его слабые места. Она владела им, как хороший скрипач инструментом. Она могла заставить его снова захотеть оказаться с ней в постели. И тогда все пропало. Он никогда не освободится от этого наваждения. Надо что-то говорить, чтобы не дать ей коснуться его тела.

— Подожди, Лаура, — как можно спокойнее сказал Денни. — Дай мне раздеться и принять душ с дороги. Я очень устал. А потом мы поговорим. И я все тебе объясню.

Жена сделала озабоченное лицо.

— Что-то случилось, милый? Я могу тебе помочь? — с участием спросила она.

Надо же, она ведет себя как ни в чем не бывало! Денни не мог не восхититься ее самообладанием. Если так пойдет дальше, то это он окажется изменщиком и предателем. На мгновение в его голове шевельнулась мысль, что все происшедшее ему приснилось. Не было никакой записки, не было этого месяца, мучительной гонки, не было Ноттингема, не было Энн...

Но ведь это не сон. Он не мог так ошибиться. А потом, где она была все это время?

Денни ущипнул себя за руку. Надо отправляться в ванную и побыть наедине с собой. Надо привести мысли в порядок. Господи, сколько раз за последнее время ему приходилось приводить в порядок мысли. Это стало каким-то навязчивым состоянием. Может быть, он просто сошел с ума и грезит. А что, если подойти и потрогать Лауру. Вдруг она мираж?

. Только не это. Он не должен к ней приближаться. Она может истолковать это по-своему. Ему важно не дать ей задурить ему голову.

— Приготовь что-нибудь выпить, а я пойду, — сказал он.

Лаура с готовностью кивнула и отправилась в гостиную, где в баре стояло его любимое виски.

Денни медленно снял куртку, затем ботинки и пошел в ванную. Он решил, что душа ему сейчас будет мало. Надо принять ванну, чтобы расслабиться. Он действительно устал от эмоций. В теплой воде он сможет несколько минут вздремнуть. Пусть решение подскажет интуиция.

Так он и сделал. Теплая вода ласкала тело. Но не убаюкивала на этот раз, а возбуждала.

Он вспоминал Энн. Господи, если бы она сейчас оказалась здесь!

Он на минуту представил, что они вместе приезжают к нему домой, а тут Лаура. Сюрприз! Он теперь понял, что имела в виду Энн, когда говорила, что не сможет ему верить.

Лаура существует. И существуют до сих пор их отношения. Его тело реагировало старыми импульсами на ее присутствие. Надо решить сначала эту проблему, а потом думать о другой женщине.

Даже в теплой воде от этих мыслей кожа Денни покрылась мурашками. Не надо трусить! — приказал он себе. Разговор с Лаурой нельзя откладывать до бесконечности. Это надо сделать немедленно.

Он нехотя вылез из ванны, долго растирался жестким полотенцем, потом тщательно оделся.

Так. Разговаривать мы будем в библиотеке. Пожалуй, это единственное место в доме, где мы не занимались любовью. Так мне будет легче.

Решение было принято. И Денни твердым шагом пошел в библиотеку. Ах как хорошо знает его Лаура! Она была уже там. На темной поверхности стола стояли два тяжелых хрустальных бокала, в которых колыхалась янтарная жидкость.

— Я не стала разбавлять, милый, — пропела Лаура. — Сейчас усталость как рукой снимет.

— Спасибо, — ответил он, беря стакан и садясь в глубокое кожаное кресло.

Жена хотела пристроиться на подлокотнике.

— Лаура, сядь напротив, — приказал он строгим голосом, — нам надо поговорить.

— Хорошо, как скажешь, — ответила она, ни капли не обидевшись, и пересела в другое кресло.

— Объясни мне, где ты была? — начал допрос Денни.

— Денни, ты задаешь странные вопросы. Ты никогда не спрашивал меня, где я бываю. Я думала, тебе это просто неинтересно.

— А сейчас стало интересно. Так где?

— Я тебе отвечу. И даже расскажу подробности. Но ответь ты мне, что произошло. — Тон Лауры был искренне возмущенным. — Ты всегда доверял мне.

— Лаура, давай не будем. Ты уехала в день годовщины нашей свадьбы.

— Прости, милый, но так вышло, — пожала она плечами.

— Хорошо, бывают непредвиденные обстоятельства. Болезнь, смерть... Но тогда люди дожидаются или оставляют записку. Если это так срочно.

— Но, Денни, — возмутилась Лаура, — я оставила тебе записку. Ты разве не нашел ее?

— Нашел. Более того, я выучил ее наизусть.

— Ну, — удивилась жена, — тогда в чем я виновата?

Денни чуть не подпрыгнул от возмущения.

— Милая, а ты-то помнишь содержание записки?

— Конечно. «Уехала. Скоро вернусь. Целую. Лаура».

— Что ты говоришь? — Денни поперхнулся виски. Он не ожидал такой откровенной наглости. — Именно такое содержание?

— Денни, ну что ты пристаешь! Я не помню. Но что другое я могла написать?

— Сейчас процитирую, — проговорил он со всем возможным сарказмом. — «Денни! Прости, милый! Не ищи меня. Я не вернусь. Спасибо тебе за все. Твои подарки я забрала с собой. Мне будет приятно вспоминать тебя. Лаура».

— Ну и что ужасного в этой записке? — пожала плечами недоумевающая жена.

— Лаура, так пишут, когда уходят к другому мужчине.

Жена громко засмеялась. У нее вздрагивали плечи и трясся подбородок.

— Денни! Я тобой восхищаюсь, — говорила она сквозь смех. — Ты самый лучший из всех живущих мужчин. Откуда ты знаешь, что женщины пишут именно так, когда уходят к другому? У тебя такой богатый опыт? Признайся, милый, что ты крадешь у меня женские романы и тайно читаешь их, закрывшись в туалете.

Денни понимал, что из него пытаются сделать идиота, но не мог остановить Лауру. В нее точно бес вселился.

— Лаура, успокойся, говори по существу, — сделал он попытку привести ее в чувства.

— А теперь ты говоришь, как судья. Нельзя, милый, не верить родной жене.

— Тогда объясни мне содержание записки.

— Хорошо, милый. Только слушай внимательно. Итак. «Денни» — это понятно, это твое имя. Любое письмо начинается с обращения.

— Да, это понятно, — заскрежетал зубами «милый». — Дальше.

— Дальше? «Прости, милый» — это тоже ясно как день. Уехать в годовщину нашей свадьбы не очень хорошо. Согласись? Поэтому я прошу у тебя прощения.

— Попросила. Дальше.

— «Не ищи меня». Просто не волнуйся. Я взрослая девочка и сама найду дорогу домой. Понимаешь, дело было настолько неотложное, а ты стал бы беспокоиться. А так, я же тебе написала, что все будет нормально.

— Все просто отлично. А что значит «Я не вернусь»?

Лаура удивленно подняла брови.

— Какой же ты глупый, милый. Это значит, что я не вернусь быстро, что у меня дело долгое, а ты не должен все это время волноваться. Понятно?

— Более чем...

— «Спасибо тебе за все. Твои подарки я забрала с собой. Мне будет приятно вспоминать тебя». Это вообще не требует комментариев, — обиделась вдруг Лаура. — Только толстокожий мужлан не поймет, что я не могла уехать куда-нибудь и не взять частичку тебя с собой. Просто я очень люблю тебя, милый, и всегда вспоминаю. Это значит, что я люблю тебя, Денни.

— Хороша частичка меня. Целое состояние. На него можно безбедно существовать всю оставшуюся жизнь, — заметил Денни.

— Милый, какой ты меркантильный! — надулась Лаура. — Для меня гораздо важнее цены вещей их назначение. Ведь ты дарил их мне как залог любви. Я очень ценю это.

— Так, — подвел итог Денни, — с запиской мы разобрались. Но ответь мне все-таки на вопрос, где ты была целый месяц и неделю.

— Денни, ты заставляешь меня выдавать чужие тайны, — огорчилась Лаура. — Я не могу тебе это рассказать.

— Лаура, — Денни уже больше не мог сдерживать накопившуюся ярость, — прекрати, пожалуйста. Отвечай на вопрос!

— Хорошо, если ты настаиваешь. Я была в Ноттингеме. У своей кузины.

— Что ты говоришь? — сделал удивленное лицо муж. — А почему я не знаю про эту кузину?

— О, милый, это долгая история. Бедная девушка. Она попала в такую беду. Не очень богатая, очень некрасивая... да еще такое несчастье.

Это она говорит об Энн. Об Энн, которая чудо как хороша. И единственное несчастье которой заключается в том, что ее обманули двое негодяев.

— И что с ней случилось?

— Она заболела. Знаешь, такой тяжелой болезнью... — Глаза Лауры наполнились слезами. — Проказа.

— Проказа?!

— Да, представь себе...

— Но ведь в этом случае больных поселяют в специальные лечебницы и никого к ним не допускают? Я правильно говорю?

— Меня и не допускали, — кивнула Лаура. — Мне разрешали только приносить ей еду и письма. Мне было так больно. Бедная девочка! — Лаура смахнула со своих длинных ресниц слезы.

Денни очень долго молчал, а потом сказал:

— Да не расстраивайся ты так. Она уже вылечилась. Я видел ее сегодня утром. Никаких следов проказы.

Настала очередь Лауры хватать ртом воздух. Удар был нанесен точно в цель. Видимо, она не предполагала, что Денни найдет Энн и все узнает.

По лицу жены Денни видел, что все колесики в ее голове отчаянно крутятся, чтобы выдать новую версию. Но у нее ничего не получалось. Тогда Лаура прибегла к испытанному женскому средству. Она расплакалась. Денни понимал, что это вполне искренние слезы. Ее поймали и приперли к стенке. Вывернуться теперь не удастся.

Но Лаура не сдалась.

— Прости, милый, — сказала она, вытирая слезы. — Я должна рассказать тебе всю правду. Ты поймешь и простишь меня. Я так рисковала нашим браком. Но ты ведь любишь меня. А я так привязалась к Энн...

— Слушаю чрезвычайно внимательно, — ответил Денни и откинулся на спинку кресла.

— Так вот. У Энн был любовник. Она три года находилась от него в полной зависимости. Ждала его, надеялась, что он рано или поздно женится на ней. А он... Знаешь, такой хлыщ... В каждом городе по любовнице. Господи, как я жалела бедную девушку! Она изнывала от любви и от своего ложного положения. Я ведь взрослая женщина, поэтому понимала, что шансов нет. И тогда я решилась на отчаянный поступок. Я решила спасти Энн.

— И что же ты сделала, спасая свою кузину? — не выдержал Денни.

— Денни, а что бы сделал ты на моем месте? Я приняла огонь на себя, — с достоинством произнесла Лаура. — Понимаешь, единственный способ прекратить их отношения был заставить его влюбиться в другую женщину. Так, чтобы он оставил Энн. Оставил навсегда.

— И этой другой женщиной стала ты?

— Да, конечно. Денни, что скрывать? Мужчины реагируют на меня. Я просто никогда этим не пользовалась. Но ради подруги...

— Отличный способ выручать подруг. Особенно если учесть, что ваше романтическое путешествие затянулось... Ведь ты бросила меня, Лаура.

— Денни, прости меня. Пожалуйста. Я сама не знаю, что это было. Какой-то угар. Он ногтя твоего не стоит. Я это поняла на следующий день после того, как мы уехали из Ноттингема. Он использовал меня, как и всех остальных женщин. Все твои подарки теперь у него в сейфе... — И Лаура опять разрыдалась. Теперь ее слезы текли в три ручья.

Комедия закончена. Вся история ее неудачного романа была перед Денни как на ладони. Бедная глупая девочка. У нее было все. А она это поменяла на...

Если бы Денни не прожил в Ноттингеме последнюю неделю, если бы он не провел с Энн последнюю ночь, если бы Лаура так изворотливо не врала бы сейчас, он пожалел бы ее. Он когда-то очень сильно ее любил.

Но все это в прошлом. Ему было жаль ее, и все. Больше не осталось ни чувств, ни желаний.

— Лаура, а ты любила меня когда-нибудь? — спросил Денни, поднимая ее подбородок. — Только не лги. Мне на сегодня хватит.

Лаура с жалостью посмотрела на мужа. Она была женщина очень неглупая и знала мужские слабости. Ни один из них никогда не сможет смириться с тем, что женщина ложится с ними в постель не ради их невероятных мужских достоинств. Господи, да если бы они знали... Но она была виновата и надеялась вернуть Денни.

— Денни, ты был такой удивительный, чистый, наивный. И ты так меня любил. Как я могла не отвечать тебе тем же? Но история с Джиллом совсем другое. Я сошла с ума. Это было как наваждение. Прости. Я говорю тебе правду. Но он оказался такой скотиной! — И она опять заплакала. У Денни нет другой женщины, и он обязательно простит меня, думала Лаура. Она не считала этот раунд проигранным.

Денни смотрел на раздавленную женскую гордость и жалел, что в этом красивом теле нет главного. В нем нет души.

И ему так отчаянно, так мучительно захотелось увидеть глаза Энн, что он не стал себя ни уговаривать, ни удерживать, ни размышлять.

Он просто надел куртку и сел в машину. Несколько часов — и они будут вместе. Он увезет ее в Америку. Она должна понравиться его отцу. А мама всегда была с ним заодно.

Старинные часы, висевшие в холле напротив стойки портье, пробили шесть часов вечера. Еще час — и моя смена закончится, с тоской подумала Энн. Она еле держалась на ногах и с нетерпением ожидала окончания рабочего дня. Однако к нетерпению примешивался еще и ужас. Ужас от того, что ей придется идти в свой опустевший дом, ходить там из угла в угол и терзать себя мыслями, что больше ничего не будет.

Весь день она простояла за стойкой, не поднимая головы, механически записывая имена новых постояльцев в журнал регистрации, механически улыбаясь, не различая лиц... Через час эта пытка закончится и начнется новая — тоскливый вечер дома, а потом бессонная ночь. И так теперь будет всегда. Ничего, человек не может вынести такое существование, я просто умру, и все кончится, совершенно серьезно думала Энн.

— Простите, я хотел бы снять номер в вашей гостинице, — услышала она сквозь пелену своих мыслей низкий мужской голос.

— Разумеется, сэр, — ответила она, не отрывая глаз от журнала. — Как вас записать?

— Деннис Харпер, с вашего позволения...

— Ден-нис Хар-пер, — повторила она по слогам, выводя имя. И тут рука с шариковой ручкой замерла. Энн медленно подняла голову, чтобы посмотреть на гостя.

Перед ней, небрежно облокотившись на стойку, стоял Денни. Вид он имел умиротворенный и весьма довольный собой.

Энн аккуратно положила ручку на стол, медленно вышла из-за стойки, подошла к нему вплотную и изо всех сил врезала ему кулаком в грудь... а потом еще и еще...

— Негодяй, предатель, — говорила она, продолжая обрабатывать его могучий торс. — Как ты мог? Как ты мог бросить меня тут одну? Я больше никогда не буду тебе верить!

Денни собрался было припомнить ей, почему собственно ему пришлось ее «бросить», однако вовремя закрыл рот и просто обнял ее, прижимая к себе вздрагивающее от слез тело.

— Да, любимая, — шептал он, — я очень виноват перед тобой. Да, я, негодяй, бросил тебя тут одну. Но теперь я вернулся. Ты ведь простишь меня? И у нас все будет хорошо!

Так он успокаивал ее, пока она не перестала плакать и поверила, что это не сон и что Денни здесь, с ней. Она поудобнее устроила голову у него на груди и затихла.

Всю эту трогательную сцену с интересом наблюдала пожилая супружеская пара, только вчера прибывшая в Ноттингем откуда-то с континента. Они улыбнулись друг другу и взялись за руки.

— Кстати, когда вы сегодня освобождаетесь, милая девушка? — поинтересовался Денни.

— Немедленно, — улыбнулась Энн. — И я с удовольствием приму ваше приглашение поужинать.

КОНЕЦ