"Устрицы и белое вино" - читать интересную книгу автора (де Рамон Натали)

Глава 8, в которой я остолбенела

Шарль сидел на ступеньках напротив моей двери. На его коленях живописно спал щенок. Шарль виновато улыбнулся, приподнял руку и пошевелил растопыренными пальцами. Я машинально повторила его жест – наше с ним «тайное» приветствие, – прижав к груди пакеты с продуктами.

– Доброе утро, – тихо, чтобы не разбудить щенка, сказал он. – Ты не сердись на меня.

Я пошла по лестнице вверх.

– Вив, не сердись, правда. Я ночь не спал! Да еще этот, – он страдальчески кивнул на щенка, – плачет и плачет. Никак не привыкнет к новому дому. Мы, наверное, только в шесть уснули.

– Как его зовут? – Я опустилась на ступеньку рядом и погладила шелковистую башку правой рукой, левой удерживая на своих коленях пакеты.

– Длинно очень, Вив. Знаешь, какая у него родословная? Как у короля! Только я пока никак не могу запомнить... Казимериус Перонидо Самме или Шаммерт, что-то в этом роде, еще как-то там и как-то... В общем, я амикошонски зову его Пьеро, – наклонившись ко мне, шепнул Шарль; его дыхание было теплым и привычно пахло мятой.

У меня перехватило в горле. Не от мяты, конечно.

Щенок чуть шевельнул ушами, вполне сознательно вздохнул, произнес едва слышное «йа-йю...», но стал спать дальше.

– Видишь, откликается, понимает! – гордо прошептал Шарль, нежно поглаживая животное. – Ты мой милый, ты мой собачий ангел... Пьеро, Пьеро, хороший, хороший, самый лучший в мире Пьеро...

Я судорожно кашлянула, пропихивая застрявший комок. Щенок опять повел меховыми тряпочками, и опять решил не просыпаться.

– Почему не Казимир? – хрипловато спросила я.

– Ну, Казимир – это уж очень по-человечески. Пьеро в общем-то тоже вполне человеческое имя, и у меня в детстве был друг Пьеро. Очень, очень давно... Я бы даже не узнал его, встретив на улице. Нет, Пьеро – не в честь друга, конечно. Смешно называть собаку в честь друга. Так сокращенно назвал его заводчик, мне понравилось. Пьеро – что-то такое из детства, как цирк. Пьеро – это клоун.

– Белый! А твой ньюф черный!

– Ну и что? Пьеро – белый грустный клоун, и он тоже грустный, скулит все время... Мой маленький, мой бедный Пьеро...

– Иа-йю-уу... – не просыпаясь, подтвердил тот.

– Здоровые щенки не бывают грустными! Если грустный, значит, заболел. Веди к ветеринару!

– Он тебе совсем не нравится?! Нет? – В глазах Шарля была тоска и отчаяние. – Совсем-совсем?

– Нравится, – сжалилась я и погладила щенка, а заодно и ласкавшую его руку Шарля, – очень нравится... Ты прав, он еще очень маленький и тоскует по своей семье. Но ты его все равно своди к ветеринару.

– Свожу. Я собирался заняться этим на той неделе. Сегодня же суббота, а у меня нет пока знакомого ветеринара. И клуб надо найти, мы ведь должны зарегистрироваться в здешнем клубе.

– Какая была нужда тащить собаку из Гавра!

Шарль вздохнул.

– Нет, мой Пьеро тебе совершенно не нравится. А я так хотел, чтобы у нас с тобой была собака. Ты ведь любишь собак...

– Да нравится! Сколько можно! Он очень красивый, милый. – Для доказательства я еще раз погладила щенка и руку Шарля. – Кстати, я не знала, что ты любишь цирк. Ты никогда не предлагал мне сходить в цирк.

– Если честно, то не особенно. Но, раз ты хочешь, пойдем.

– Я тоже «не очень». Не спорт, не театр, не пойми что. И зверей жалко: противоестественно заставлять льва, как идиота, скакать по тумбочкам. Или тигра... Слушай, а хочешь кофе? По-моему, ты еще не пил его сегодня?

– Как ты догадалась?

– От тебя пахнет зубной пастой, и ты... – «В меланхолии», хотела сказать я, но ведь Шарль не спал полночи от ревности, зачем напоминать ему об этом? – И ты, ты...

Я мучительно соображала, как закончить фразу, но вдруг поняла, что Шарль ужасно соскучился и ему совершенно все равно, как я догадалась, и он просто рад моему приглашению на кофе, потому что он точно так же, как и я, готов с удовольствием выбросить вчерашнюю безобразную сцену из памяти. Я замолчала.

Шарль смотрел на меня. Хорошо смотрел. У Шарля хорошие добрые серые глаза. Вполне даже красивые глаза, если никогда не видеть глаз Пьера... Ну при чем здесь опять Пьер? Нет никакого Пьера! Есть Шарль. Мой Шарль. Мой жених Шарль. Он не сделал мне предложения вчера, так что же? Сделает сегодня. Не сегодня, так завтра. Нет, я чувствую, что сегодня! Сейчас мы выпьем кофе, и...

– Идем. – Я начала осторожно подниматься со ступеньки, стараясь не выронить свои пакеты. – Идем, я сварю кофе.

– Подожди. – Он потянул меня за руку, я опустилась обратно. – А хочешь, Вив, пока не поздно, мы будем называть его Казимиром? Или просто Кази? Или Зизи? Как тебе нравится больше?

– Зизи? – Я фыркнула. – Нет, для ньюфа это несерьезно! Казимир – ничего, но тогда он будет тезкой коту!

– Какому коту?

Боже, зачем я напомнила?! Кто тянул меня за язык?!

– Вчерашнего кота зовут Казимир? Да?

Я кивнула. Ох, неужели я все испортила?

– Вивьен, ты уж, пожалуйста, извини меня за вчерашнее, – виновато сказал Шарль. – Я вел себя как последний идиот. Как тот лев, который послушно прыгает по тумбочкам... Я же потом вспомнил этого парня. Он, правда, живет где-то в нашем квартале, я периодически встречаю его в кафе или на улице. Вернее я не сам вспомнил, он заставил, когда бежал за мной по лестнице и твердил про кафе «Четверть девятого», про своего кота! Глупо и ужасно стыдно! Я его чуть не убил! Хорошо хоть на руках был Пьеро, а так я просто не знаю...

От темпераментного монолога хозяина щенок заскулил, затыкался в Шарля полусонной мордочкой, беспомощно открывая и закрывая детские наивные глаза.

– Ну что ты, что ты, милый? – Шарль погладил и прижал щенка к себе. Тот спрятал голову у него под мышкой и достаточно быстро успокоился.

– Шарль, пойдем в дом, я сварю кофе. Ну что мы как клошары на лестнице...

– Подожди, потом. – Он опять остановил меня за руку и пристально, по-собачьи склонив голову набок, заглянул мне в глаза. – Вив, я же понимаю, в мое отсутствие у тебя в принципе мог появиться кто-то другой. Но ведь ты бы тогда мне сама сказала. Правда? Ты ведь не из тех, кто будет принимать любовника в тот момент, когда с минуты на минуту должен прийти жених?

– Жених? – переспросила я.

– А кто же? Вот твое кольцо. – Шарль осторожно, чтобы не потревожить спящего щенка, вынул из кармана бархатную коробочку и протянул ее мне. – Напои меня кофе и поедем к родителям праздновать нашу помолвку. Папа, мама и Марьет с Симоном ждали нас вчера. Глупость такая! Я наврал им, что мы не сможем приехать, потому что в пятницу ты работала не в свою смену. Ты уж меня не выдавай, пожалуйста.

Шарль поднялся со ступеней. Я тоже встала, даже не успев раскрыть коробочку: одной рукой сделать это довольно проблематично, ведь второй я едва удерживала готовые в любую секунду выскользнуть пакеты. Я сунула коробочку сверху в один из них и очень вовремя подхватила пакеты: еще мгновение и они оказались бы на полу. Теперь нужно изловчиться и выловить ключи со дна сумочки. Но сначала следовало бы справиться с ее замком...

– Давай сюда, а то тебе неудобно открывать дверь. – Шарль прижал мои припасы к щенку. – Ты где покупала круассаны? – Их было хорошо видно через прозрачный целлофан. – В той нашей любимой булочной с пекарней? Да? Я так и подумал, когда не обнаружил тебя в «Четверть девятого».