"Вместе и врозь" - читать интересную книгу автора (Берристер Инга)

9

Низко припадая к земле, Джек пошел на овечье блеяние. Вскоре он увидел и самих овец, выделяющихся в темноте белыми пятнами на фоне поросшего травой холма. Между взрослыми овцами бродили ягнята, к их специфическому запаху примешивался запах лисы, но саму лису Джек не видел. Он понял, что запах хищника доносится из кустарника, и подполз ближе.

Увидев лису, он угрожающе зарычал. Джек был городской собакой, но за некоторыми вещами миссис Хортроп и Мег следили очень строго, и Джек, которому очень нравилось гоняться за кроликами, прекрасно усвоил, что нельзя даже пытаться поймать зверька.

Он попытался рычанием предупредить овцу, но стадо было слишком далеко от него. Когда Джек подобрался ближе, было уже поздно: там, где только что бродили три ягненка, осталось двое, и они поспешно семенили за встревоженной матерью вниз по склону холма. Джек учуял запах свежей крови.

Где-то внизу залаяли деревенские собаки, у подножия холма показался фермер, на ходу вскидывающий ружье. Фермер заметил Джека и прицелился…

— Ночью опять пропал ягненок, — ворчливо пожаловался Генри Босуэл шурину за завтраком.

Миссис Босуэл налила мужу и своему брату по чашке горячего крепкого чаю. Брат служил в полиции и частенько заглядывал к ним выпить кофе, возвращаясь домой с ночного дежурства.

— Проделки лисы? — с сочувствием спросил Мэтью Физерстоун, принимая из рук сестры чашку.

Генри покачал головой.

— Нет, это была собака, я видел ее так же ясно, как тебя сейчас. Пес явно не местный, причем породистый…

— Постой-ка, как он выглядел? — перебил Мэтью, отставляя чашку.

Генри вкратце описал подозреваемого в нападении разбойника.

— Надеюсь, ты его не подстрелил? Сдается мне, это тот самый пес, за возвращение которого обещана награда.

— Я пытался его подстрелить, но промахнулся, — мрачно сообщил Генри.

— Пойдем посмотрим, может, он еще бродит где-нибудь поблизости. Может, нам удастся заманить его на ферму. Подержим его у себя, пока не свяжемся с хозяином.

Джек, нашедший себе укрытие за россыпью камней и высокими папоротниками, увидел двух мужчин. Одного он узнал: это был тот фермер, который целился в него из ружья. Оба выкрикивали его имя, но Джек уже усвоил урок, что не все люди такие, как его хозяева, от некоторых лучше держаться подальше. Целых полчаса он напряженно наблюдал за ними из своего укрытия, и расслабился только тогда, когда фермер и его спутник повернулись к нему спиной и стали удаляться в том же направлении, откуда пришли.

— На всякий случай я все-таки подам рапорт, вдруг это был пропавший сеттер, — сказал Мэтью. — И не забудь: если увидишь этого пса снова, постарайся заманить его на ферму.

— Ладно, только если он опять станет подбираться к моим ягнятам, я за себя не ручаюсь, — пробурчал Генри. — Мало того, что приходится жить в деревне и возиться со скотиной, так еще и всякие городские псы не дают покою.

Прошло несколько часов, и Джек, побуждаемый голодом и усталостью, наконец решился приблизиться к ферме. Со своего наблюдательного пункта на склоне холма он видел, как Кэтрин Босуэл кормит шотландских овчарок своего мужа и старого беспородного пса по кличке Джим. При виде еды пасть Джека наполнилась слюной. Он был голоден, очень голоден.

Джек стал осторожно спускаться с холма к ферме. Первыми его приближение почувствовали колли. Они громко залаяли, их поддержал Джим. Услышав лай, Кэтрин Босуэл поспешила во двор узнать, в чем дело: муж ее уехал по делам в город, а гостей она не ждала. Увидев «гостя», огибающего угол изгороди, она ахнула и тихо позвала:

— Джек, хорошая собачка, иди сюда, Джек…

Женский голос. Джек встрепенулся. Женщинам он доверял больше, чем мужчинам. Он радостно забежал во двор, с благодарностью принял еду, которую вынесла ему женщина, и даже позволил погладить себя. Но когда Кэтрин попыталась взять Джека за ошейник, он, почуяв опасность, тут же отскочил и помчался обратно, вверх по склону холма.

— Ты уверена, что это был он? — спросил Мэтью Физерстоун, выслушав по телефону рассказ сестры.

— Пес в точности подходит под твое описание, — подтвердила Кэтрин.

— Ладно, я сообщу в участок. Жаль, что тебе не удалось его поймать.

Когда позвонили из полиции, Мег во дворе вешала сушиться подстилку Джека, которую выстирала не столько потому, что в этом была необходимость, сколько для того, чтобы хоть чем-то себя занять. К телефону подошел Николас. Он как раз закончил говорить, когда Мег вошла в кухню.

— Только что звонили из полиции, — сказал Николас. — Кажется, кто-то видел Джека.

— Где?!

— На Йоркширских холмах. Жена одного фермера покормила его и…

— Слава Богу, он жив и в безопасности! Мег вздохнула с облегчением, от радости у нее даже выступили слезы на глазах.

— Погодите радоваться, — урезонил ее Николас. — Джек, если это был он, сбежал, как только женщина попыталась схватить его за ошейник. Кажется, утром того же дня ее муж стрелял в Джека из ружья. Видите ли, фермер держит овец, и ему показалось, что…

— Где эта ферма? — перебила Мег, не дослушав. — Я хочу немедленно туда поехать. Если Джек там…

— Вот именно — если.

По выражению лица Мег Николас понял, что она полна решимости отправиться на поиски Джека и ничто ее не остановит.

— Послушайте, я записал телефон фермы, давайте хотя бы сначала позвоним и узнаем, не возражают ли они, если мы приедем и поищем Джека.

Мег колебалась, но не долго. Ее первым побуждением было сесть в машину и мчаться в Йоркшир. Но в словах Николаса есть резон.

— Ну хорошо, звоните, — нехотя согласилась она.

Казалось, по негласному взаимному соглашению оба решили на время забыть о своих чувствах, перепутавшихся как клубок, и сосредоточить все помыслы на Джеке. На протяжении нескольких часов, наполненных томительным ожиданием новостей о Джеке, ни один из них не словом не упомянул о том, что произошло между ними ночью. И сейчас, хотя Мег не хотела признаваться в этом даже самой себе, она втайне радовалась, что Николас с ней, что она может поделиться с ним своими тревогами. Конечно, она не собиралась рассказывать ему о своих чувствах и о том, как рада, что их вражда утихла хоть на время.

Сейчас Николас был к ней внимателен, заботлив, обращался с ней почти как любящий мужчина. Мег поспешно сказала себе, что последнее ей точно почудилось, потому что Николас ее явно не любит. Это она его любит, но ее чувство безответно.

Дожидаясь, пока Николас позвонит на ферму, Мег старалась держать себя в руках и не давать воли эмоциям. Наверное, у нее было нечто вроде шока. Слишком резко все изменилось: совсем недавно она была абсолютно уверена, что Николас намеренно бросил Джека, а потом узнала правду: Николас ни в чем не виноват и переживает из-за пропажи пса не меньше нее. Из-за этого она не только почувствовала угрызения совести, но и стала слишком уязвимой эмоционально. Если вспомнить прошлую ночь… Нет, лучше об этом не думать! Вспоминать наслаждение, которое она испытала в его объятиях, слишком опасно, а возрождать надежды — еще опаснее. Сейчас она должна думать только о Джеке и его безопасности.

— Вы очень добры, мэм, — с искренней теплотой сказал Николас собеседнице. — Да, мы выезжаем немедленно, так что будем у вас довольно скоро. Я разговаривал с Кэтрин Босуэл, — пояснил он, повесив трубку. — Это она кормила собаку и уверена, что это был Джек. Миссис Босуэл охотно предоставит нам ночлег на время поисков.

— Ах, Николас! — Мег инстинктивно двинулась к нему, а он, также повинуясь порыву, шагнул ей навстречу, раскрыл объятия, прижал к себе и погладил по голове.

— По крайней мере, теперь мы знаем, что Джек жив.

— Пока жив, — дрожащим голосом уточнила Мег. — Что, если еще какой-нибудь фермер…

— Об этом не волнуйтесь. Местная радиостанция будет регулярно передавать сообщение с описанием Джека.

Мег подняла голову и посмотрела Николасу в глаза. Искушение обхватить ее лицо ладонями и поцеловать в дрожащие губы было так велико, что, чтобы устоять перед ним, Николасу пришлось отвернуться. Тревога за Джека объединила их, но ему не стоит обольщаться: как только ситуация разрешится, Мег наверняка займет прежнюю непримиримую позицию по отношению к нему. То, что прошлой ночью она была ему рада, желала его, еще ничего не значит…

— Когда мы можем выехать? Сколько времени займет дорога? — услышал Николас взволнованный голос Мег.

— Нам ехать часа три-четыре, в зависимости от того, сколько будет машин на дороге. Придется взять автомобиль тетушки Летти.

— Мы можем поехать в моей машине, — предложила Мег.

Николас покачал головой.

— В тетушкином автомобиле больше места для собаки, чем в вашем.

— Если только мы найдем Джека, — не сдержавшись, напомнила Мег.

— Найдем, найдем. Кстати, соберите вещи с учетом того, что нам, возможно, придется заночевать у миссис Босуэл. Мы доберемся на ферму только к вечеру и можем не успеть найти Джека до темноты.

— Если Джек там, я без него не вернусь! — решительно заявила Мег. — Я останусь там столько, сколько потребуется, чтобы его найти. Ох, Николас, что мы скажем миссис Хортроп? Она так расстроится!

— Давайте не волноваться об этом раньше времени, — спокойно сказал Николас. — Я надеюсь, что к ее возвращению Джек будет дома. Пока вы укладываете вещи, я заправлю машину. Он разжал руки, и Мег отвернулась, но вдруг сомнения и страхи вспыхнули с новой силой.

— Николас…

В ее голосе слышались тревога и еще что-то, что заставило Николаса резко обернуться и посмотреть Мег в глаза. Голос рассудка пытался его предостеречь, напоминал, что он не должен идти на поводу у своих желаний, но Николас не стал его слушать. Он взял Мег за подбородок, наклонился и быстро, но крепко поцеловал в губы.

Но когда губы Мег дрогнули под его губами и приоткрылись, Николас в миг забыл обо всем, что их разделяло, и даже о Джеке. Кончиком языка он очень нежно коснулся ее мягких губ и раздвинул их еще больше. Трепет, пробежавший по телу Мег, отозвался в нем самом глубинной дрожью возбуждения. Язык Николаса проник в ее рот и принялся исследовать его сладкие тайны с чувственной решительностью, которая одновременно и восхищала Мег, и немного пугала. У нее закружилась голова, она прильнула к Николасу.

Как же я его люблю! Если бы не было всех этих барьеров, разделяющих нас! Если бы его желание было проявлением любви, а не примитивного физического влечения! Сердце пронзила такая боль, что Мег невольно вскрикнула. Николас тут же отпустил ее и, глядя куда-то в сторону, сказал грубовато, почти резко:

— Простите, я не должен был…

— Я пошла укладывать вещи, — перебила его Мег.

Попадая в ситуации, связанные с большим эмоциональным напряжением, люди порой ведут себя не так, как им обычно свойственно. Николас очень переживает из-за Джека и чувствует себя виноватым, потому и ведет себя так, и не надо усматривать за его действиями какие-то глубокие мотивы, строго сказала себе Мег.

Добротный, но старый автомобиль миссис Хортроп был далеко не так удобен, как «бентли» Николаса с его роскошным салоном и глубокими сиденьями, обитыми мягкой кожей.

Поездка оказалась на удивление приятной: дорога пролегала меж зеленых холмов Йоркшира, и Мег знала, что при других обстоятельствах с удовольствием смотрела бы в окно и наслаждалась живописным пейзажем. Особенно красивой была последняя деревушка, через которую они проехали. Домики, сложенные из серого камня, выстроились вдоль берега кристально чистой реки.

Николас предложил остановиться, чтобы размять ноги и перекусить, но Мег отрицательно покачала головой. Несмотря на то, что за весь день она съела только тост на завтрак, есть ей совсем не хотелось. Да, у нее подводило живот, но не от голода, а от волнения. В любое другое время пологие зеленые холмы, по которым тут и там бродили овцы, вызвали бы у нее восхищение, но сейчас она могла думать только о том, что на этих зеленых безлюдных просторах Джеку, домашнему псу, выросшему в городе, очень непросто выжить.

Примерно часа через четыре езды Николас свернул с автострады на проселочную дорогу, ведущую к ферме Босуэлов. Мег стала напряженно всматриваться, в надежде увидеть Джека. Когда Николас затормозил во дворе и миссис Босуэл вышла им навстречу, Мег сразу спросила:

— Джек больше не появлялся?

— Очень жаль, но мы его больше не видели, — ответила хозяйка и обратилась к Николасу: — Вы не могли бы поставить машину в пустой амбар в глубине двора? Нужно, чтобы Генри хватило места развернуться, когда он вернется домой. Входите, — пригласила она Мег.

По пути к дому Мег остановилась возле колли. К немалому удивлению миссис Босуэл, овчарка безропотно позволила себя погладить.

— Считайте, что вы удостоились особой чести, — сказала Кэтрин. — Обычно Пэгги не подпускает к себе чужих.

Когда они вошли в кухню, из корзины, стоящей возле старой печи, вылез Джим и подошел обнюхать незнакомку. Старый пес страдал ревматизмом, и, гладя его, Мег машинально ощупала распухшие суставы.

— Привычка ветеринара, — пояснила она с интересом наблюдающей за ней хозяйке.

— Прошу вас, только не говорите Генри, что вы ветеринар! — шутливо взмолилась Кэтрин. — Иначе и глазом не успеете моргнуть, как он потащит вас на холмы осмотреть его драгоценных овец.

— По словам полицейского, ваш муж считает, что Джек потревожил стадо, — печально ответила на это Мег.

— Ну, кто-то таскает у нас ягнят. Это могла быть и собака, но могла быть и лиса, точно сказать нельзя, — спокойно заметила Кэтрин.

— Джек? Он не мог…

От возмущения нелепостью этого предположения и одновременно страха за Джека, которого какой-нибудь фермер может убить раньше, чем они его найдут, Мег не находила слов. В кухню вошел Николас.

— Миссис Босуэл, если вы не против, мы бы хотели отправиться на поиски Джека прямо сейчас. Он хорошо знает наши голоса, особенно голос Мег, если он еще здесь, звук знакомого голоса может заставить его выйти из укрытия.

— Конечно же он здесь! — убеждено сказала женщина. — Я сама его видела, кормила во дворе. Красивый пес.

Николас достал из кармана пиджака фотографию Джека.

— Да, это несомненно он, — подтвердила миссис Босуэл и со смешком добавила: — Боюсь, не вы одни будете его искать. По радио несколько раз передавали сообщение, что за возвращение этого сеттера обещана награда.

— Ничего, чем больше народу его ищет, тем быстрее мы его найдем.

— Честно говоря, я надеялась, что пес снова спустится с холма, когда я буду в следующий раз кормить Пэгги и Джима, призналась миссис Босуэл. — Я даже на всякий случай приготовила лишнюю миску еды, но он больше не показывался.

Пришлось подождать еще с полчаса, пока не вернется Генри Босуэл, затем фермер проводил гостей к тому месту, где он видел собаку.

Сложив руки рупором, Мег стала звать Джека. Эхо возвращало ее голос обратно, где-то испуганно заблеяли овцы. Узкая овечья тропа тянулась по холму и уходила вдаль.

— Может, пойдем по этой тропинке и будем звать Джека? — предложил Николас.

Мег кивнула и пошла рядом с ним, а фермер вернулся домой.

После часа безуспешных поисков Мег готова была расплакаться от отчаяния.

— Ну почему он не остался на ферме! — с горечью воскликнула она. — Джек! Дже-ек!

— Пора возвращаться, — сказал Николас, — скоро стемнеет.

На кухне дома Босуэлов Мег с благодарностью приняла от хозяйки чашку свежего горячего чаю. Накопившаяся усталость и почти бессонная ночь начинали сказываться, руки и ноги словно налились свинцом, но мозг работал даже чересчур активно. Мег снова и снова представляла, как Джек бродит где-то — одинокий, усталый, голодный, не приспособленный к жизни среди дикой природы. Представляла всевозможные опасности, которые подстерегают его на каждом шагу. Но усталые веки отяжелели, глаза слипались. Может, если закрыть глаза всего на минуточку…

— Нам придется остаться на ночь, — тихо сказал Николас, наблюдавший за Мег. — Вы не посоветуете, где здесь можно переночевать?

— Как я уже говорила по телефону, вы можете остановиться у нас, — с готовностью предложила миссис Босуэл.

Когда Николас стал говорить, что не хочет причинять им хлопот, хозяйка заверила:

— Что вы, никаких хлопот! Иногда мы пускаем на ночь каких-нибудь путешественников, поэтому у нас всегда есть наготове свободная комната. Вы с женой будете у нас желанными гостями.

«Вы с женой»! Николас уже открыл было рот, чтобы объяснить, что они с Мег не только не муж и жена, но даже не любовники и поэтому ни в коем случае не могут поселиться в одной комнате, но в это время Кэтрин с улыбкой показала ему на Мег, заснувшую прямо на стуле.

— Бедняжка совсем вымоталась, — мягко сказала женщина. — Пойдемте, я покажу вам вашу комнату. Генри встает с рассветом, поэтому мы ложимся рано.

Поднимаясь вслед за хозяйкой по узкой лестнице на второй этаж, Николас убеждал себя, что незачем усложнять ситуацию, сообщая миссис Босуэл, что они с Мег не женаты. Если он скажет хозяйке правду, то они уже не смогут переночевать в комнате на ферме, придется искать другое место для ночлега. Время близится к десяти, и если они с Мег поедут в ближайший городок, то доберутся до кровати не раньше полуночи — если им вообще удастся найти ночлег. Куда проще принять приглашение миссис Босуэл.

Комната, которую показала хозяйка, оказалась не очень большой, но безукоризненно чистой. При ней имелась отдельная ванная.

— Это была комната нашей дочери, когда она подросла, мы оборудовали ей отдельную ванную. Джессика обожает подолгу нежиться в ванне, а отцу не нравится, когда приходится ждать своей очереди. Сейчас она уехала учиться. — Кэтрин Босуэл вздохнула, и Николас понял, что эта милая женщина скучает по дочери.

Когда они вернулись в кухню, Мег уже проснулась. Она с тревогой посмотрела на Николаса.

— Нам нужно найти, где переночевать.

— Вопрос уже решен, — ответил он. — Миссис Босуэл любезно предложила нам остановиться на ферме.

На лице Мег отразилось явное облегчение, Николас догадывался, что ей так же, как и ему, не хочется даже думать о том, чтобы еще куда-то ехать на ночь глядя. Он решил, как только они останутся наедине, объяснить Мег, что произошло недоразумение, и заверить, что ей нечего бояться, — он не собирается злоупотреблять воображаемым статусом супруга.

— Спасибо, вы очень добры, — поблагодарила Мег хозяйку и, подтверждая догадку Николаса, призналась: — Честно говоря, мне очень не хотелось снова садиться в машину и куда-то ехать в поисках ночлега. Я всегда считала себя выносливой, но ужасно устала ходить по вашим холмам.

— Они круче, чем кажутся со стороны, — с улыбкой сказала миссис Босуэл. — Давайте ужинать. Постарайтесь не волноваться зря. Мой брат работает в полиции, он обещал, что, как только появятся какие-то новости, нам немедленно сообщат.

После ужина Мег помогла Кэтрин убрать со стола и вымыть посуду, потом хозяева пожелали гостям спокойной ночи и ушли к себе. Мег зевнула и сказала:

— Пожалуй, я тоже пойду спать.

— Я покажу вам комнату.

Мег кивнула и устало поплелась за Николасом по лестнице. Только войдя в комнату и плотно закрыв за собой дверь, он рассказал, как обстоит дело с ночлегом.

— Что-о? — Мег сначала даже не поверила своим ушам. — Мы должны спать в одной постели? Да я не собираюсь спать даже в одной комнате с вами!

— Шшш, не так громко, — предостерег Николас. — Кэтрин Босуэл приняла нас за супругов, поэтому и предоставила нам эту комнату.

— Почему вы сразу не сказали ей, что мы не муж и жена?! — возмутилась Мег.

— Я собирался, но потом рассудил, что у нее, вероятно, всего одна комната для гостей. Что мне оставалось делать? Будить вас и тащить в город, а потом еще Бог знает сколько колесить по улицам в поисках места для ночлега?

Представив подобную перспективу, Мег поморщилась.

— Послушайте, если вам от этого станет легче, я готов спать на стуле или на полу, — предложил Николас, впрочем, без энтузиазма.

Мег взглянула на мягкий, но совершенно не приспособленный для сна стул, потом на пол. Это не выход.

— Все же вам следовало сказать правду, — еще раз повторила она, не глядя на Николаса.

У Мег слипались глаза и совершенно не было сил спорить — сказывалось напряжение последних суток. Ей хотелось только одного: поскорее лечь и уснуть. Нет, не так: больше всего на свете ей хотелось, чтобы Джек нашелся. Что ж, по крайней мере, остановившись на ферме, они смогут продолжить поиски с утра пораньше.

— При комнате есть отдельная ванная, — сказал Николас, — можете принять душ первой.

Мег вздохнула.

— Сумка с моими вещами осталась в машине.

— Моя сумка там же, вы пока воспользуйтесь ванной, а я схожу за вещами.

В отсутствие Николаса Мег быстро приняла душ и завернулась в простое белое махровое полотенце, предоставленное хозяйкой. Окно комнаты выходило во двор. Подойдя к окну, чтобы задернуть занавески, Мег помедлила и всмотрелась в темноту. Где сейчас Джек? Далеко ли от фермы? Может, он слышал, как мы его звали, но побоялся выйти из своего укрытия? Задумавшись, она не услышала, как вошел Николас, и вздрогнула, когда он тронул ее за плечо.

— Прошу прощения, — пробормотал Николас. — Я думал, вы слышали, как я вошел.

— Я задумалась о Джеке.

В голосе Мег послышалось напряжение. Николас стоял слишком близко, так близко, что она почувствовала себя в ловушке между окном и его крупным телом, но не это ее испугало, не от этого ее сердце забилось быстрее, а дыхание участилось. И думала Мег сейчас уже не о собаке. Тяжесть, которой внезапно налилось все ее тело, не имела никакого отношения к усталости. Мег даже спать расхотелось. Потребность, которая вышла на первый план и стала самой настоятельной, была куда более опасной.

Николас почувствовал, как его тело реагирует на близость Мег. Она выглядела такой незащищенной и одновременно такой невыносимо желанной, такой прекрасной и была так близка, что ему хотелось обнять ее и…

— Мег, насчет вчерашней ночи… — начал он торопливо.

Вот оно, подумала Мег, сейчас Николас скажет, что мне не следует придавать особого смысла тому, что произошло. Услышать правду из его уст невыносимо, куда больнее, чем думать о том же самой. Мег быстро замотала головой.

— Я не хочу об этом говорить. Куда вы положили мою сумку?

— Вот она. — Николас показал на изголовье кровати.

Мег воспользовалась случаем, чтобы проскользнуть мимо него. Она так боялась невзначай коснуться Николаса, что не смела даже вздохнуть.

Напряжение Мег не укрылось от Николаса, но он сделал вывод, что ей отвратительна даже мысль о том, чтобы к нему прикоснуться. Ему словно нож в сердце вонзили. Вчера ночью он постоянно напоминал себе, что не стоит усматривать за ее чисто физической реакцией на его ласки нечто большее, но, похоже, так и не последовал собственному совету. Он отправился в ванную, не смея взглянуть на Мег.

Она обостренно ощущала присутствие Николаса в комнате, даже стоя к нему спиной. Мег дождалась, пока за ним закроется дверь ванной, и только потом поспешно схватила сумку, достала ночную рубашку и, сбросив полотенце, надела. Затем так же торопливо забралась в кровать, натянула одеяло почти до подбородка и закрыла глаза с твердым намерением уснуть еще до того, как Николас вернется в спальню. И это Мег почти удалось, она бы наверняка уснула, если бы Николас не пробыл в ванной слишком долго — так долго, что в конце концов она стала напряженно вслушиваться в каждый звук, ожидая его возвращения.

Мег, наверное, уже уснула, решил Николас, который нарочно задержался в ванной. Осторожно приоткрыв дверь, он выглянул в спальню и на цыпочках прошел к кровати. Мег лежала совершенно неподвижно на дальней стороне кровати, повернувшись к нему спиной. Николас с некоторой грустью посмотрел сначала на нее, потом на себя в махровом халате. Он перестал носить пижамы с тех пор, как вернулся домой после окончания университета, соответственно, и не покупал их. Но можно представить, как отреагирует Мег, если он ляжет в постель, которую они поневоле вынуждены делить, обнаженным. Значит, придется спать в халате. В небольшой комнате с низким потолком было тепло, и искушение снять банный халат было очень велико, но Николас все же решил, что этого делать не стоит. Он вздохнул, откинул одеяло и лег.

Николас лежит с ней в одной постели. По телу Мег пробежала сладостная дрожь, от возбуждения кожа покрылась мурашками.

Сладостная? Возбуждение?

Мег строго приказала себе не думать об искушениях, которые таит в себе эта двусмысленная ситуация. Но бесполезно, шелковая паутина чувственности уже опутывала ее, в голове теснились смелые фантазии, Николас был так близко, что Мег до зуда в пальцах захотелось коснуться его, исследовать каждый дюйм его тела, захотелось, чтобы он ее обнял, прижал к себе и застонал от обуревающего его желания…

Мег крепко зажмурилась, пытаясь прогнать соблазнительные картины. Нужно не забывать, зачем мы здесь, может, это поможет мне держать эмоции в узде? Я должна думать только о Джеке. Где он, как он? Джек, думай о Джеке, мысленно приказала она себе.

В лощине между двумя холмами Джек потянул носом, нюхая ночной воздух. Слабый ветерок доносил запах еды. Джек облизнулся, представляя вкус свежего мяса. В лощине протекал ручей, именно поэтому мучимый жаждой Джек сюда и пришел.

Он наблюдал за своей добычей уже несколько часов. Увидев, как отряд бойскаутов разбивает лагерь, Джек понял, что, если наберется терпения, ему будет чем поживиться. Нужно только дождаться темноты и выбрать подходящий момент. И вот наконец стемнело, в лагере все стихло.

Джек осторожно двинулся вперед, припадая к земле, всматриваясь в малейшее движение, вслушиваясь в каждый звук. Но все было тихо. Джек точно знал, что делать. Наблюдая за скаутами, он не терял времени зря и накрепко запомнил, в какой именно палатке хранятся страшно аппетитные на вид и еще более аппетитно пахнущие сосиски. Джек обожал сосиски. Миссис Хортроп всегда покупала их у мясника, и по воскресеньям Джеку тоже перепадало это восхитительное лакомство.

— Пусть это будет нашей тайной, Джек, мы никому не расскажем, — говорила, бывало, миссис Хортроп.

До того, как появились скауты, Джек уже стал думать, что придется вернуться на ферму, где ему грозила опасность не только от ружья фермера, но и от враждебно настроенных хозяйских собак. Их лай и злобное рычание ясно дали Джеку понять, что его не считают желанным гостем.

Джек оглянулся, удостоверился, что за ним никто не следит, и только потом юркнул в палатку, где командир отряда сложил запас продовольствия.

Сосиски лежали в походном холодильнике, но проникнуть в холодильник не составляло для Джека проблемы, он давно уже научился открывать эти штуки. Он тихо открыл дверцу…