"Прыжок" - читать интересную книгу автора (Коул Мартина)

Глава 43

Донна припарковала машину — «Астру»-фургон — возле крытых гаражей в Питси и выключила двигатель. Она посмотрела на Кэрол, которая наблюдала в это время за дорогой, чтобы выяснить, не приехал ли сюда раньше них Дэви: может, он уже поджидал их? В этот момент обе женщины никому не доверяли. Если Дэви уже нашел Пэдди, (пока существовал шанс, что этого еще не произошло), то они оба могли прибыть сюда с минуты на минуту.

— Как ты думаешь: мы поступаем правильно, Кэрол?

Та беспомощно пожала плечами.

— Я не знаю, Донна. Знаю только, что нам надо забрать товар и сжечь его. Сжечь все это проклятое место! Если эта задница, мой старик, думает, что я собираюсь сидеть сложа руки, что позволю ему и дальше заниматься такими вещами, то он очень ошибается!..

Кэрол выбралась из фургона. Донна настороженно следила, как она шла к воротам гаража…

Донна не знала, что они будут делать, если на них набросятся Большой Пэдди и Дэви. Она достала мобильный телефон и включила его — на случай если придется кого-нибудь звать на помощь.

Кэрол отомкнула два замка на деревянных дверях гаража. Двери широко распахнулись, и теперь через проем могла проехать машина. В глубине виднелась еще одна небольшая внутренняя дверь. Кэрол открыла и ее. И вошла внутрь помещения. Сердце у Донны неистово билось. Кэрол высунула голову из дальней двери и поманила к себе Донну, имея в виду, чтобы та задом подала фургон в гараж…

Спустя пять минут обе женщины уже складывали коробки с дисками и журналами в багажник «Астры».

— О, пожалуйста, побыстрее, Донна, черта ради! Если нас застанут на этом месте полицейские, то нам будет паршиво. Но если сюда нагрянет Большой Пэдди, то мы вообще окажемся в полном дерьме!

Донна вытаскивала последнюю коробку из гаража. Кузов «Астры»-фургона был почти доверху забит, и последние несколько коробок они с трудом втиснули в машину. Закончив погрузку, Донна позвала подругу:

— Кэрол, иди посмотри на это!

Кэрол подошла к ней и уставилась туда, куда показывала Донна… Посреди бетонного пола виднелось небольшое возвышение. Теперь, когда были убраны все коробки, женщины могли явственно разглядеть залитую поверху бетоном яму — дыру, которая вела под склад.

— Как ты думаешь, для чего они это сделали?

— Даже не предполагаю, — честно ответила Донна. — Может, они там что-то закопали?

Кэрол испуганно отступила.

— Надеюсь, ты не думаешь, что здесь могила? — она спросила это дрожащим от страха голосом.

Донна нервно рассмеялась.

— Ну, даже если это так, то покойник был похоронен стоя. Посмотри на размеры!

Кэрол прикурила сигарету и глубоко затянулась.

— Именно это меня и пугает. Может, это маленький ребенок? После всех последних открытий, я ничему уже не удивлюсь.

Донна почувствовала, что от лица у нее отхлынула кровь.

— О, брось, Кэрол, это глупо.

— Послушай, Донна, — покачала головой Кэрол, — эти мерзавцы способны на что угодно, особенно твой Джорджио. Я не шучу! Не поручилась бы ни за что в том, что касается их. Ты же поверила рассказу о том, как Большой Пэдди, этот хороший парень, издевался над старой Долли, а? Может, они охотились и за британскими детьми — кто нам скажет? После всего, что мы узнали… Джорджио и Дэви могут сами оказаться педофилами!

Донна нетерпеливо покачала головой.

— Я не могу в это поверить, Кэрол.

Та резко развернула Донну лицом к себе.

— Но ведь они торговали этой мерзостью, не так ли? Почему ты так уверена, что они сами этим не баловались? Они наверняка вступали в контакты, иначе никогда бы не занялись продажей этого товара, ясно? Они должны были знать людей, которым требовался подобный товар. Это же не обыкновенное порно, дорогая, не доброе старое порно про гомиков. Это — младенцы! Маленькие дети.

Донна мысленно соглашалась, что в словах Кэрол есть зерно правды. Но все внутри нее восставало против мысли, что Джорджио на самом деле дотрагивался до детей. Тут она вспомнила их мертвого младенца-сына и почувствовала, как ее омыла волна неприкрытой ненависти. А потом услышала в своем сознании голос Кэнди, которая рассказывала ей о прогулках Джорджио по Таиланду: о том, как он развлекался с двенадцати- и тринадцатилетними девочками. «Трехголовая работенка», — вот как Кэнди это называла…

— Положи последние несколько коробок в салон, Кэрол, а я пока раскопаю это место.

Кэрол поглядела на нее так, словно Донна сошла с ума.

— Ты хочешь раскопать это место? Ты что — рехнулась?! Пэдди и Дэви, да кто угодно могут в любой момент нагрянуть сюда!

— Вот сейчас, Кэрол, как ты сама любила говорить, — твердо произнесла Донна, — я ни за что не отступлюсь, черт побери! Я не смогу спать, если не узнаю, какого черта тут скрывается под этим полом!

Кэрол была ошеломлена такой реакцией Донны. Она расстроенно покачала головой, и ее распрямившиеся без регулярного перманента обесцвеченные волосы затрепетали.

— О, Донна, пожалуйста, делай, как хочешь. Только избавь меня от этого…

— В этом-то и проблема, дорогая. Вот почему некоторые люди покупают подобный товар, потому что прочие не желают ни о чем знать! Никто не хочет думать об этом. Эти дела слишком ужасны, чтобы просто принять их… Ну, если хочешь, ты можешь ехать. И забери с собой коробки и диски. Поезжай домой! А я останусь одна и разберусь с этим.

— Ты сумасшедшая, Донна! Ты совершенно безумная… Позови полицейских! Пусть они с этим разберутся.

Донна вытерла рукой потное лицо.

— А вдруг там ничего нет? Что тогда? Тогда они начнут меня допрашивать, какое я имею к этому отношение. Не только меня, но и тебя. И мы увязнем по самую шею. А ведь, хотя мне и противно об этом тебе напоминать, мы с тобой практически так же виновны, как наши мужья. Или, по крайней мере, это так будет выглядеть. Нас арестуют, и твои дети окажутся одни — без тебя и без Дэви. Подумай об этом, Кэрол… До тех пор, пока мы не узнаем, что здесь, под полом, мы ничего не сможем решить!

Кэрол побледнела от страха.

— О, Христа ради, Донна! Каким образом это с нами произошло, черт побери?

— Это произошло, Кэрол, потому что мы допустили это. Моя мать говорила: «Люди обращаются с тобой так, как ты позволяешь им с тобой обращаться». И это — правда. А теперь подай-ка мне лом. И давай начнем. Закрой фургон и запри его, а потом прикрой двери гаража. Я же попробую поднять бетон.

Кэрол передала ей лом и вышла из гаража. Сердце у нее совсем ушло в пятки: «Что бы мы там ни нашли, даже если там вообще ничего не окажется, это окончательно прикончит наш с Дэви брак. Я никогда не прощу ему того, что он заставил меня пройти через все это».

Как только она прикрыла двери гаража изнутри, страх перед Пэдди и Дэви испарился… Его затмил страх по поводу того, что они могут обнаружить в яме останки ребенка.

Джорджио отслеживал, когда минутная стрелка доберется до десяти. Как только это произошло, Большой Рикки подошел к камере наблюдения и, встав на стул, набросил на ее объектив тряпку.

Джорджио молча фиксировал взглядом действие Рикки. К ним подошел Левис, и Джорджио улыбнулся ему. Но Левис не ответил ему тем же.

Все глаза устремились на Холла и Деннинга, и они оба мгновенно почувствовали, что их жизни угрожает смертельная опасность. В комнате отдыха повисла зловещая тишина. Заключенные ждали и гадали: кто же нанесет первый удар?

Рикки сделал первый шаг — вытащил из-за пояса брюк длинный нож. Рукоятка была сделана из отпиленного куска ручки от метлы, а лезвием служил истончившийся клинок мясного ножа, украденного из кухни. Рикки помахал ножом у себя перед лицом и утробно засмеялся.

Деннинг судорожно схватил Холла за руку, словно этот жест мог спасти их. Все мужчины в комнате отдыха, кроме Деннинга и Холла, неприятно, зловеще захихикали.

Рикки и Джорджио подошли к обреченным педофилам. Джорджио вытащил свой нож: он был чуть меньше, чем у Рикки, хотя почти в точности повторял нож последнего по своей конструкции.

— Вы думали, мы не знаем, кто вы, не так ли? — тихим голосом, но зловещим тоном спросил Джорджио.

Неожиданно Рикки ударил Холла ножом в живот, глубоко вонзив тот в его пивное брюхо и сразу вырвав нож из раны. Словно по волшебству, у Холла в животе открылась красная зияющая дыра. Он схватился за свое брюхо обеими руками, а на лице у него застыло выражение смертельного ужаса. Деннинг, как завороженный, смотрел на приятеля вместе со всеми, кто находился в комнате отдыха… Пролилась первая кровь, и, казалось, это свело людей с ума.

Чоппер взял одной рукой за спинку стула и разбил его на куски об стол для пула. Схватив отломившуюся деревянную ножку, он принялся зверски избивать ею Деннинга, вкладывая всю свою недюжинную силу в удары, которые градом обрушивал на свою жертву. Деннинг свалился на пол после первого же удара Чоппера. Спустя мгновение все заключенные толпой набросились на упавшего Деннинга и на Холла…

Левис не спеша подошел к Джорджио, который со стороны наблюдал этот жуткий спектакль.

— А ты не собираешься помочь своим дружкам? — спросил Левис.

Эти слова были еле слышны из-за громких воплей избиваемых подонков.

Джорджио с улыбкой уставился Левису в лицо. А потом все с той же улыбкой ткнул ножом, который уже держал в руке, в грудь Левиса, вонзив лезвие в тело по самую рукоятку. Он мог видеть, как Левис сначала широко раскрыл глаза от потрясения и боли и как затем, упав на пол, он сам пытался выдернуть нож, пока к нему подбегали его телохранители. Но, лежа на полу, Левису трудно было вырвать нож из раны. Едва один из телохранителей Левиса подскочил к Джорджио, занося кулак для удара, как Большой Рикки (Джорджио с удовольствием понаблюдал за этим), схватил телохранителя сзади за волосы и оттащил его назад. Рикки сдавив парню рукой горло, а потом (Джорджио это хорошо видел) негр перерезал это самое горло, медленно и целенаправленно, своим длинным, острым ножом.

Немного погодя Джорджио спокойно вытащил из тела Левиса нож и улыбнулся Рикки, который был счастлив видеть своего босса и одновременно тайного врага на полу корчащимся в агонии. Джорджио для страховки аккуратно провел лезвием ножа по горлу Левиса, словно по куску масла, и кровь брызнула на голубую рубашку и синие джинсы Бруноса.

Отвернувшись от умирающего Левиса, Джорджио и Рикки присоединились к толпе заключенных, избивавшей растлителей.

Извергая поток грязной ругани, озверевшие мужчины вовсю безумствовали. За несколько минут комната отдыха превратилась в руины.

Глядя на эту резню, Джорджио расхохотался от восторга: лучше и придумать нельзя было — все произошло в точности так, как он хотел.

Брунос вытер рукой лицо. Его удивило то, что он вспотел. В комнате наступила относительная тишина. И тут Джорджио заметил, что голова Холла отделена от тела. Будто сойдя с ума от устроенного кровопролития, заключенные принялись перебрасывать друг другу эту голову, пинали ее, как мяч.

Деннинг был еще жив. Джорджио заметил, как тот пытается заползти под стол для игры в пул.

— О, смотрите, Деннинг пытается убраться!

Голос Джорджио прозвучал громко и радостно. Он пересек комнату отдыха и грубо выволок Деннинга из-за стола за ноги. Тот был неузнаваем; его лицо превратилось в кровавую кашу.

Джорджио услышал зазвонивший в отдалении сигнал тревоги, который разнесся по всей тюрьме. Этого звука Брунос и ждал. Отшвырнув от себя Деннинга, он стал бесстрастно наблюдать, как обезумевшие люди запрыгали по телу растлителя — по его груди, голове, ногам. Они скользили в крови Деннинга, падали, но поднимались на ноги вновь, чтобы снова и снова набрасываться на свою жертву. Все истерически хохотали, у всех сверкали глаза, кое у кого — от героина или кокаина.

Джорджио осмотрелся вокруг себя, готовый зареветь от хохота. Всю жизнь он учился манипулировать людьми и практиковался в этом. Случившееся могло служить доказательством достигнутых им на этой ниве успехов.

Эрос, хоть и был одержим своими фантазиями, но каким-то образом уловил общую атмосферу. Джорджио видел, как он поднял отрезанную голову Холла и принялся укачивать ее на руках. Эрос громко пел какой-то священный гимн, который, казалось, делал происходящее еще более нереальным. Мощный голос его перекрыл все звуки в комнате отдыха; все заключенные бросили избивать Деннинга и зачарованно слушали Эроса и смотрели на него…

Только сейчас люди начали осознавать, что они сделали. Огляделись и увидели четыре распростертых тела, кровь, залившую пол и стены, полный разгром в комнате. Многие почувствовали себя так, словно очнулись от жуткого кошмара.

Через пятнадцать минут после того, как пролилась первая кровь, в комнату отдыха вошли охранники. То, что они увидели, ошеломило их: толпа заключенных, густо перепачканных кровью, а в центре комнаты — Эрос с человеческой головой в руках, распевающий псалмы.

Мистер Холлингсворт внимательно осмотрел поле битвы, заметил на полу изрезанное тело Левиса и взволнованно сказал:

— Убирайтесь все отсюда вон, поняли?!

Спустя две минуты тюремщики были уже на противоположном конце крыла. А мистер Холлингсворт заходил в кабинет начальника тюрьмы. Один из молодых тюремщиков испытал шок, когда услышал, как тот кричит:

— Угомоните там всех, мать вашу, весь этот долбаный сброд!

Бросив трубку телефона, старший тюремщик, без пяти минут пенсионер, печально сказал своему молодому коллеге:

— Я-то думал, что на этой работе уже всего навидался, сынок.

Молодой охранник спросил от имени всех:

— Что нам теперь делать, мистер Холлингсворт?

Пожилой мужчина прикурил сигарету и усталым голосом ответил:

— Мы выпьем чашку чая и выждем, пока сюда не приедет этот кретин Допи. И теперь вы поймете, почему начальнику платят такие большие деньги. Этот его парень, Санни Джим, не имеет к нам никакого отношения. Пускай сам и разбирается.

Донна вспотела и устала. Бетон легко поддавался лому, ей больше мешала грязная жижа под ним… Если копать нечем, кроме куска доски, то работа становится тяжелой и изнурительной.

— Ну, давай, Донна, вылезай, ладно? — Кэрол не сводила глаз с дверей гаража.

— Я почти докопалась… Ты прекратишь занудствовать когда-нибудь?! — Голос Донны прозвучал громко и раздраженно в пустом гараже. Она разгребла грязь и труху голыми руками и окликнула Кэрол:

— Здесь что-то есть, Кэрол. Помоги мне!

Кэрол, покачиваясь на дрожащих ногах, подошла к ней.

— Что это?

Донна слишком устала и вымоталась, чтобы бояться чего-либо.

— Откуда я знаю, черт возьми?! Помоги мне, девочка. Здесь, под землей, что-то твердое…

Кэрол поглядела на яму, которую выкопала Донна. Она сказалась глубиной дюймов восемнадцать. Донна продолжала голыми руками отбрасывать в сторону бетонную труху. И Кэрол заметила торчавший из грязи уголок красного одеяла.

Донна потянула на себя одеяло за угол, вкладывая в это все силы. Одеяло начало медленно высвобождаться из грязи, и обе женщины поняли, что в него что-то завернуто… Прижав ладони ко рту, Кэрол бросилась к дверям гаража: ее вырвало прямо здесь же, у дверей.

Она еще держалась за желудок, когда услышала пронзительный смех Донны и последовавшие затем слова удивления:

— О, Господи, Боже ты мой!

Собрав все свое мужество, Кэрол вернулась к Донне… В этот момент Дэви Джексон и Большой Пэдди как раз подъезжали к гаражу.

Мистер Джастис Ханнингфилд, исполнявший обязанности начальника тюрьмы «Паркхерст», пока не был назначен официально постоянный начальник, вошел в блок для особо опасных преступников вместе с двумя своими помощниками.

— Что здесь происходит?

— Здесь возникли небольшие проблемы, мистер Ханнингфилд, — тихо ответил мистер Холлингсворт. — Похоже, люди здесь прослышали кое-что про заключенных Холла и Деннинга. Их зарезали сегодня утром, незадолго до того времени, когда следовало подавать чай. Они также зачем-то зарезали Дональда Левиса и его дружка. В этот момент все заключенные переживают душевную травму — своего рода похмелье после нападения. Они спокойные, но все равно опасные… Я раньше такого не видел. Здесь что-то назревало не один месяц, а сегодня оно выстрелило. Я не люблю создавать проблемы, сэр. Но ведь я советовал не сажать двух насильников вместе с бандитами и грабителями. Я говорил, что те этого не потерпят…

Ханнингфилд озадаченно посмотрел на услужливо вытянувшегося перед ним старшего тюремщика. Губы начальника под тонкими, как карандаш, усами, нервно задергались.

— Так что нам теперь делать? — растерянно бросил Ханнингфилд.

Мистер Холлингсворт пожал плечами.

— Что ж, простите за напоминание, сэр, но, насколько мне известно, это именно ваша работа — сказать нам, что теперь делать… — Он поколебался мгновение, а потом добавил: — Сэр.

А в комнате отдыха тем временем царил общий подъем. Головы заключенных кружились от пролитой крови и затеянного мятежа. Джорджио решил, что сейчас самое время уговорить всех, чтобы они вызвали сюда для переговоров начальника тюрьмы.

— Сходи в отхожее место, Бенджи, и принеси мне ведро с дерьмом, что стоит в шкафу. Я собираюсь опрокинуть его на начальника.

Рикки изумленно посмотрел на Бруноса.

— Ты на самом деле собираешься облить дерьмом начальника?

Джорджио обвел взглядом людей в комнате отдыха.

— После нашего маленького дельца только это нам и осталось сделать, не так ли? Нас всех могут повесить, как баранов. В любом случае я хочу сам разобраться с этим надменным раздолбаем. Я его ненавижу! — Сильный голос Джорджио гулко прозвучал в тишине комнаты. Он заревел еще громче: — Что это с вами стряслось? Они были мразью, дерьмом, детоубийцами. Мы оказали стране услугу, черт побери! Спасли деньги налогоплательщиков, которые ушли бы на содержание их здесь. Газеты обо всем узнают через считанные часы. И мы будем настоящими героями, мать нашу! Любой прохожий встанет на нашу сторону. Так что же случилось, черт побери? Я возьму вину на себя — и я буду гордиться тем, что взял ее на себя, черт бы меня побрал! Они были просто парочкой говнюков. И то же самое — Левис. Он всех вас запугал до смерти. А теперь мы с Рикки возьмем ответственность на себя. И увидите: всем станет легче…

Бенджи вошел в комнату с ведром фекалий, и Джорджио встретил его радостным смехом.

— Не могу дождаться, когда увижу лицо этого ублюдка! А вы? Это научит его, каково сажать растлителей и педофилов вместе с настоящими мужиками, не так ли? Эй, кто-нибудь, снимите тряпку с тел! Пусть начальник видит, что он натворил…

Ханнингфилд обратился к стоявшим перед ним стражникам:

— Почему никто из вас не обратил внимания на то, что внутренняя камера наблюдения не работает?

Охранники уставились в пол.

— Иногда на несколько минут теряется связь. Это же старая система, мистер Ханнингфилд. У нас бывают иногда небольшие помехи…

— Небольшие помехи?! Вот как вы их называете? Четыре человека мертвы, насколько нам известно, а вы говорите о каких-то проклятых помехах!

— При всем уважении к вам, сэр, ограждение по периметру у нас не самое хорошее. Камеры там иногда показывают картинки в совершенно противоположных направлениях. Именно благодаря этому трое сбежали в прошлом году, если вы помните. Не обвиняйте нас в том, что деньги тратятся не по назначению. У нас и без того тяжелая работа. Вот вы бы сами попробовали проследить за этим сбродом!

Ханнингфилд сдержанным тоном ответил:

— У вас больше опыта в таких вещах, чем у меня… Пожалуйста, давайте прибережем это на потом, хорошо?

— Нам надо отделить зачинщиков: это — первый этап, — спокойно сказал мистер Холлингсворт. — Их следует увезти с Острова. Следует задействовать принципы ХПИД. — Он посмотрел на начальника и с фальшивой доброжелательностью пояснил: — ХПИД — это хороший порядок и дисциплина. И как только остальные узнают, что главарей в блоке и в тюрьме нет, мы быстро разберемся с ними. Мы перевезем зачинщиков на перевалочный пункт. Это секция «43». Мы вправе перевозить их из тюрьмы на перевалочный пункт без усиленного сопровождения, если наступили критические времена. А сейчас, я думаю, именно такие времена и настали, не так ли?

Из-за ворот крыла донесся громкий крик. И в главный офис почти сразу же вошел охранник.

— Они зовут вас, мистер Ханнингфилд, — сказал он. — Они хотят видеть вас, сэр.

Ханнингфилд посмотрел на экран монитора, на котором хорошо были видны место резни и вся комната отдыха. Холлингсворт улыбнулся про себя, заметив, как побледнел начальник. И с игривой интонацией заметил:

— Что ж, лучше бы не заставлять их ждать, а?

Ханнингфилд решительными шагами вышел из кабинета, и все охранники, как стадо баранов, побрели за ним. Остановившись возле дверей крыла, исполняющий обязанности начальника тюрьмы увидел вблизи перепачканных кровью заключенных и едва не лишился дара речи.

Джорджио стоял впереди всех и орал:

— Вы не имеете права сажать эту мразь с нами! Никакого права, слышите?! Мы не растлители. Вы оскорбили нас тем, что посадили этих подонков с нами! Вы виноваты в случившемся, приятель, и вы это знаете!..

Охранники с оружием в руках и с заинтересованным видом внимательно следили за представлением.

— Прекратите немедленно! — закричал Ханнингфилд. — Иначе я по-тихому разберусь с каждым. Немедленно прекратите безобразие!

Джорджио рассмеялся ему в лицо.

— О, да мы давно прекратили делать то, что делали, мистер Ханнингфилд. Сэр, вы можете уже войти и все почистить. Я могу вам помочь, если захотите.

Все заключенные глумливо загоготали.

— Откройте ворота! Мы все вернемся в комнату отдыха, а вы можете взять оружие и разобраться там с нами. Мы только пытались отстоять свое достоинство. Может, мы и отбросы — во всяком случае, для таких, как вы, — но мы ни в коем случае не смиримся, чтобы в крыле с нами сидели растлители. Ни за что!..

Брунос открыто положил нож на пол прямо на глазах начальника тюрьмы, и все остальные сделали то же самое, даже Большой Рикки… Теперь, когда дело было сделано, Рикки получил то, что хотел, и Джорджио — тоже. Оставалось лишь как можно быстрее устроить еще один переполох.

Вернувшись в комнату отдыха, заключенные замерли на какое-то время в ожидании того момента, когда туда же придут вооруженные тюремщики. Они явились примерно через две минуты. Всех выстроили вдоль стены. Джорджио стоял с краю, держа за спиной ведро с фекалиями, и ждал появления мистера Ханнингфилда.

Ему не пришлось долго ждать. При поддержке вооруженной охраны мистер Ханнингфилд почувствовал себя в достаточной безопасности среди успокоившихся заключенных, чтобы войти в комнату и проявить власть как официальное и уполномоченное лицо. В глубине сознания у него мелькнула мысль о том, как он будет вспоминать потом эту часть сегодняшнего утра и как блестяще опишет ее по горячим следам в своем рапорте.

Ханнингфилд обвел глазами комнату — и сердце у него сбилось с ритма, когда он заметил Эроса, сидящего в углу и держащего в руках голову Холла…

Тут-то начальник тюрьмы и понял, как плохо он знал стоявших перед ним людей: оказывается, они способны на такое, о чем он же мог даже догадываться. Он, словно очнувшись от кошмара, осознал: несмотря на все брошюры и книги о службе в тюрьме, перелопаченные им, он так и не получил настоящего представления о том, что делать со вверенными ему озлобленными преступниками. На самом деле никто этого не знал. В этом и состояла проблема тюремной службы. Если бы кто-нибудь ему сказал, что подобное может случиться, он просто рассмеялся бы этому человеку в лицо. Обычно он угощал гостей историями о своих подопечных, матерых преступниках, а теперь его будут высмеивать и чернить в национальной прессе больше чем кого бы то ни было… И никто не примет к сведению, что Эросу место в Бродмуре, что Брунос и этот негр, Ла Бретт, — люди умные и умеют манипулировать другими, что заключенные свихнулись от безделья и от избытка свободного времени. Никому не интересно будет узнать, что здесь помещались заключенные, вышедшие из высшего эшелона криминального мира, а надзор за ними осуществлялся, как за обычными бандитами, негодяями и тому подобными; что люди, сидевшие здесь, отбывали сроки более долгие, чем длится среднестатистический брак; что, в сущности, к ним нужно проявлять уважение и обращаться к ним за помощью в управлении крылом вместо того чтобы относиться к ним, как к животным, у которых нет ничего личного. (Ведь даже отправление естественных надобностей принуждены были они совершать в туалете, где не было дверей! И им приходилось в это время читать газету, чтобы обеспечить себе хотя бы какое-то подобие уединения.) Можно ли не учитывать, скажем, то, что заключенные все находились в возрасте сексуальной активности, и единственный способ для них удовлетворить свои страсти — это обратиться друг к другу за помощью, что, в свою очередь, вело к ненависти к самим себе и к другим людям, к болезням и прочим отклонениям. Жены бросали их, разводились с ними, переставали приводить к ним детей. А наркотики, со временем все более и более сильные, представляли собой единственную возможность убежать от реалий тюремной жизни и служили способом для них приспособиться к системе, что заперла их и выбросила ключи от дверей.

Для маньяков, насильников-извращенцев существовали специальные тюрьмы, где люди пытались им психологически помочь; в отношении молодых насильников это иногда удавалось… Этих же людей просто бросали. Все дно общества было брошено на произвол судьбы, обрекалось на то, чтобы сгнить в тюрьмах — и постепенно люди делались все более ожесточенными, набирали взрывную силу.

Никто не думал о таком аспекте.

Их просто запирали, позволяли им вариться в собственном соку. А потом случался взрыв.

Ханнингфилд подошел ближе к этим людям; после посетивших его разумных мыслей он осмелел. К тому же ему казалось, что все находится под контролем. Но, едва он отрыл рот, чтобы что-то сказать заключенным, как Джорджио сделал шаг вперед и выплеснул ему в лицо содержимое ведра.

Ханнингфилд ощутил дикий смрад прежде, чем почувствовал на вкус то, что было в помойном ведре. Ему показалось, что желудок внутри него перевернулся и восстал против того, что очутилось у него во рту, на глазах, что покрыло собой его добротный костюм. И он услышал одобрительный рев, издевательский хохот и дружный радостный вопль заключенных:

— Обдали дерьмом начальника! Обдали дерьмом начальника!..

Этот вопль без устали повторялся снова и снова.

Дэви и Пэдди вошли в гараж и в изумлении уставились на двух знакомых им женщин: коленопреклоненные Донна и Кэрол что-то разглядывали на полу гаража.

— Какого черта здесь происходит?!

Голос Пэдди прозвучал так гулко в пустом гараже, что Кэрол и Донна чуть не умерли со страха. Мужчины приблизились к ним. Все смотрели на то, что было, видимо, прежде завернуто в красное одеяло, а теперь лежало россыпью на нем.

— Господи Иисусе! — не веря своим глазам, произнес Пэдди. — Неужели плоды того маленького дельца очутились здесь? — Он заглянул в разрытую яму у их ног.

Донна посмотрела на него и опять опустила глаза на пачки денег, что лежали на одеяле перед ней.

— Грязный ублюдок! Мерзкий негодяй!.. А ты об этом знал, Джексон? — повернулся Пэдди к Дэви, который, пребывая в шоке, не мог отвести глаз от кучи денег.

— Откуда, мать твою, я мог знать про этот тайник?! Неужели ты думаешь, что он остался бы здесь, если бы я знал?

— А как деньги вообще попали, хотела бы я знать? — раздумчиво произнесла Кэрол.

Дэви тихо захихикал.

— А я-то мучался раздумьями: что же сделал Джорджио с награбленными деньгами Левиса? Он и должен был их спрятать где-нибудь поблизости, потому что не мог успеть далеко уехать. Видишь ли, у него не было времени.

— Бетон в этом месте был закрыт коробками. И когда мы убрали коробки, то заметили след от ямы, — пояснила Донна.

Пэдди кипел от ярости.

— Мы ведь всегда перевозили товар по ночам, и он это знал. Мы никогда не рисковали перевозить коробки днем. Джорджио, черт побери, собирался приехать сюда за этими деньгами, понимаете?! И никто из нас ни о чем бы так и не догадался!..

Хотя Пэдди разгневанно качал головой, он невольно проникался подспудным уважением к человеку, который столько раз подставлял его и каждый раз в конечном итоге выходил сухим из воды.

— Когда он должен выбраться, Донна? Мне действительно надо точно это знать.

Весь страх Донны прошел, потому что это оказались просто деньги. Ничего, кроме денег, спрятанных под бетонным полом.

— Сегодня, Пэдди. Прыжок состоится сегодня… — Она увидела, что Пэдди и Дэви потрясенно переглядываются, и громко засмеялась. — Вы поняли, что могло случиться, не так ли? Джорджио собирался всех нас кинуть! Оставить ни с чем! Он смеялся украдкой над всеми нами!.. — Она продолжала истерически хохотать. Крупные слезы уже катились у нее по лицу. Но ей самой было невдомек, что это истерика Казалось, ее просто смешили их ошеломленные лица. — Он подставил всех! Бросил вас так же, как меня! Интересно, когда он намеревался прийти за деньгами? Зная Джорджио, думаю, что он не стал бы с этим тянуть. Может, он собирался прислать сюда свою любимую девушку — Виду, а? Может, у него был именно такой план? — Ей уже становилось нехорошо; от смеха ныли мышцы живота.

Кэрол обняла ее за плечи и помогла встать с колен.

— Ну давай, Донна, кончай! Ладно?

— Уведи ее отсюда, Кэрол, пожалуйста, — непривычно вежливо попросил Пэдди. — Нам с Дэви надо разобраться с этим делом.

Кэрол захохотала ему в лицо:

— Вы идиоты! Мы звонили в полицию, потому что подумали, что там мертвое тело. И с минуты на минуту они будут здесь!

Падди и Дэви дружно воскликнули:

— Вы шутите?!

Донна, наконец, перестала смеяться и серьезно сказала:

— Боюсь, что не шутим. Хотела бы я пошутить, Пэдди. Богом клянусь, хотела бы…

Пэдди и Дэви стали медленно отступать прочь от женщин, словно те были не в себе. А затем, услышав отдаленный вой полицейских сирен, бросились бежать от гаража к своей машине.

Донна и Кэрол слышали, как, визжа шинами, развернулась и отъехала машина. Они неотрывно глядели друг на друга. Потом обнялись и положили грязные руки друг дружке на талию, словно собирались потанцевать…