"Объявление войны. Убийство людей ради спасения животных и планеты" - читать интересную книгу автора (Кричащий Волк)

Глава 7 Обретая мир в военное время

Некоторые из вас могут согласиться оценкой, которую освободители дают человеческой природе, обществу, неадекватности и неприемлемости мирного противостояния для освободительного движения. Вы чувствуете связь, как и они, с другими членами нашей семьи. Вы чувствуете, что должны сделать что-то, чтобы защитить свою семью. Но принципы освобождения, ухода от общества или маргинальное в нем пребывание для участия в воинственном вмешательстве слишком сложны для вас сейчас, несмотря на то, что вы в принципе с ними согласны. Вы не хотите быть частью проблемы, но не можете пока стать членом освободительного движения, которое сражается с обществом. Что же могут посоветовать вам освободители? Это хороший момент для того, чтобы задать сложный вопрос. Если освободители считают, что люди абсурдны, непоследовательны, жестоки, близоруки, алчны, нецивилизованны, отчуждены от своего происхождения, друг от друга и от природы, которые по локоть в крови невинных созданий, то что заставляет освободителей считать себя исключением?

Факт в том, что освободители признают, что не являются исключением. Они тоже люди и принимают как данность то, что им приходится страдать из-за этого. Они видят в себе продукт общества, социальных существ, которые являются объединением природы и культуры. Но это не тот случай, когда можно провести четкую границу. Когда дело касается вовлеченности кого-то в человеческую жестокость и кровопролитие, которому она способствует, освободители верят, что не существует только черного и белого, что число оттенков колоссально. Если продолжать аналогию, то с точки зрения освободителей, охотник, вивисектор, производитель лекарств, работник бойни, меховщик, браконьер, заводчик собак, продавец домашних животных и дальнобойщик черным-черны. Список можно продолжать настолько долго, насколько хватит людей в социуме. Каждый, кто принимает участие в жестокости общества, носит на себе отметину за то, что проливает кровь невинных.

Понятно, что с точки зрения освободителей, веган, который не водит машину, зарабатывает настолько мало денег, что ему даже не нужно платить налоги, и тратит все свое время, спасая животных с ферм, куда более светлого оттенка, чем вивисектор, который охотится по выходным, ест мясо и отдает тысячи долларов налоговой службе, тем самым поддерживая машину убийства. Когда вы принимаете решение быть частью общества, даже освобождая животных путем воинственного вмешательства, вы все равно не можете быть чисты. Даже уход от общества не избавит вас от оттенков серого.

Уход тоже может носить разный характер. Когда вы уходите, вы уносите с собой что-то из жестокого общества, будь то ресурсы или информация. Как культурное животное, вы везде несете общество с собой. Оно влияет на ваше поведение, ваши мысли и чувства. Даже когда вы уходите из общества, вы живете на чьей-то земле. Если бы это была ваша земля, вы бы платили за владение ею. Если это лесное хозяйство или частная собственность, вам придется наладить взаимоотношения с властями. Времена пруда Уолден,[19] ради которого Торо покинул цивилизацию, прошли. Кстати, сейчас это пруд принадлежит штату, и вам придется заплатить, чтобы пройти на его берега.

Совершенства тяжело достичь, но это не значит, что от этого нужно отказываться, как от цели. Освободители критикуют Ганди за то, что он уповал на сверхчеловеческую сатьяграху в своей революции без жестокости. Но можно оспорить их точку зрения, ведь и они требуют сверхчеловеческих самоотдачи, ясности ума и служения долгу для того, чтобы стать освободителем. Но они понимают, что лишь небольшое количество людей справится с такой задачей.

Освободители советуют нам быть реалистами. Большинство людей, даже наиболее преданных делу, столкнутся с трудностями при уходе из общества. Немногие люди заберут своих детей из школ и уйдут в лес, чтобы выживать там, полагаясь лишь на собственные силы, даже если такая жизнь будет более естественной и здоровой, не говоря уже о том, что она куда более этична. Но, как видят это все освободители, движение только начинает свой путь. Когда люди будут более массово жертвовать своим материальным положением и уходить в леса, начнут формироваться коммуны. Тогда людям станет легче покидать общество.

Люди нуждаются в других людях. Мы — социальные существа. Из-за нашего сопереживания животным мы чувствуем себя отчужденными от тех, кто слепо подчиняется культуре насилия. Многие люди, так же, как и освободители, чувствуют себя чужими в обществе. Бывают моменты, когда нам кажется, что мы выпали из реальности и попали в Сумеречную зону — например, когда мы идем в магазин и видим там потребителей с пустыми глазами, или когда наблюдаем переполненные плотью невинных животных витрины магазинов. Тот факт, что люди способны жить в городах с их пробками, загрязнением, перенаселенностью, безудержным консюмеризмом, тотальным разрушением природной среды и ее замещением асфальтом и высотными зданиями, сам по себе является доказательством отчуждения человека от природы. Люди отчуждены даже от собственного происхождения.

Мы удивляемся тому, как другие могут так жить. Когда мы задумываемся об этом безумии, мы чувствует себя одиноко — как и миллионы других людей! Из-за нашей социальной природы наше отвращение по отношению к другим людям и наша отчужденность от них и их культуры не останавливает нас, мы все равно ищем общества других людей. Как решают эту проблему освободители? Они понимают, что они не одиноки в своей отчужденности от всеобщего безумия. Даже сейчас существуют общины в лесах и горах, где живут люди, ушедшие из общества. Они стараются вести максимально приближенный к естественному образ жизни и пребывают среди родственных душ. Они обнаружили, что нет необходимости жертвовать своей восприимчивостью ради общения с людьми. По правде говоря, такие жертвы бессмысленны.

Когда мы жертвуем своей восприимчивостью для того, чтобы быть с другими отчужденными людьми, мы утрачиваем связь с самими собой и теряем шансы на обретение идеальной дружбы. Помните, что основа для наслаждения обществом окружающих лежит в умении сопереживать им. Вы не можете сопереживать чужакам, потому что, по определению, чужаки — это люди, с которыми вы себя не отождествляете, а отождествление является основой для сопереживания. Вы просто впустую тратите время на людей, с которыми не можете общаться.

Позвольте проиллюстрировать эту дилемму на примере. Как веган, вы злитесь, когда люди, едящие мясо, приглашают вас на День благодарения. Вы знаете, что член вашей семьи — индейка — будет убита, выпотрошена, обезглавлена, начинена, приготовлена и съедена по этому поводу, и вы не хотите иметь к этому никакого отношения. Чтобы вы были счастливы, хозяйка приготовит для вас овощи. Она думает, что вы будете спокойно сидеть с другими гостями и смотреть, как они едят индейку, раз уж вы получили ваши овощи. Люди ожидают, что вы сможете уважать их поведение, раз уж они уважают ваше.

Некоторые веганы обрекают себя на этот ужас каждый год ради соблюдения приличий, сохранения дружбы или поддержания чувства единения в семье. Конечно, если посмотреть на ситуацию с точки зрения индейки, вы не соблюли приличия, не проявили себя ее настоящим другом и уж тем более членом семьи. Поэтому для освободителей подобные оправдания толерантности к эксплуатации животных — это антропоцентрическая чушь!

Есть люди, которые отказываются от приглашений на такие мероприятия, предпочитая одиночество отвращению. Люди знают, что есть другие веганы, которые разделяют их чувство отчужденности и которые будут рады провести этот день с единомышленниками. Нет ничего чудеснее, чем есть веганскую пищу вместе с другими веганами. Тогда ты наконец-то можешь почувствовать связь с другими людьми. Такое чувство единения возникает в среде освободителей, даже в диких условиях. Освободители советуют искать единомышленников. Они верят, что можно уйти от общества и не страдать от потери общения. Нужно просто найти похожих на вас людей. Что же касается воинственного вмешательства, то освободители говорят, что люди, решившие остаться внутри общества, могут извлечь из этого пользу и стать саботажниками.

Преданный делу человек способен свести свои стандарты жизни до минимума, будучи веганом, минимизируя потребление и пользуясь автомобилем как можно реже. По мнению освободителей, акты воинственного вмешательства, начиная со швыряния кирпичей в витрину зоомагазина и освобождением животных и заканчивая пробитыми колесами перевозящих животных фургонов, сглаживают отрицательный эффект, оказываемый человеком, который неминуемо вносит свой вклад в жизнь общества. Два человека, прочитавших эту книгу и согласившихся с изложенными в ней принципами, вполне могут работать вместе. Один может шпионить в лаборатории или на бойне или в мясной лавке и снабжать информацией другого — того, кто готов совершать акты саботажа.

Освободители допускают, что люди могут участвовать в освобождении животных, не будучи при этом идеальными. Признать тот факт, что мы не идеальны, так же важно, как и смириться с тем, что мы не можем изменить общество. Нет смысла убиваться из-за того, чего мы никогда не сможем добиться. Мы должны найти в себе оптимизм и надежду для того, чтобы понять, кем мы способны стать.

Освободители надеются, что мы тоже внесем посильный вклад в дело освобождения животных, все время пытаясь стать более последовательными, более воинственными и более удаленными от общества. С точки зрения освободителей, мы все можем включиться в процесс. Но как быть с огромным числом людей, которые симпатизируют позиции освободителей, но имеют что-то против применения силы к угнетателям? Большинство людей, заботящихся о животных, это простые, сопереживающие ребята, которые хотят сделать жизнь животных более приятной в руках людей-тиранов. Они никогда не уйдут из общества, не нарушат закон и не будут силой бороться с вивисекторами и меховщиками. Тем не менее, они будут отправлять деньги «зоозащитным» организациям и мучиться угрызениями совести, уплетая мясо. Эти люди несут хлеб насущный «защитникам животных».

Какую роль отводят таким людям освободители? Это важный вопрос. Правда заключается в том, что лишь немногие выберут жизнь освободителя. Освободители надеются, что те, кто не присоединится к ним, по крайней мере, сможет признаться себе, что образ жизни освободителей с его стратегией ухода из общества и воинственного вмешательства является единственно верным выходом и наиболее эффективным методом освобождения членов нашей семьи от угнетения людьми.

Если они признаются в этом самим себе и соглашаются с тем, что стратегия освободителей является эффективной, они смогут рассказать об этом другим людям. И перестанут называть рейды ФОЖ неприемлемыми актами терроризма. Именно эта проблема неприятия активного сопротивления вносит распри в движение за освобождение животных. Большинство крупных зоозащитных организаций осуждают подобные рейды, чтобы сохранить свою репутацию незапятнанной. Они понимают, что действия ФОЖ заставляют общественность и СМИ воспринимать все движение как маргинальную горстку людей и называть всех защитников животных террористами. Зная, что активисты более умеренных взглядов, выступающие против нелегальных действий, перестанут жертвовать деньги, чтобы не оказывать поддержку организаторам таких рейдов, эти организации дают клятву верности обществу и осуждают все нелегальные действия, совершенные во имя освобождения животных.

С точки зрения освободителей, действия ФОЖ достойны похвал, но людей, которые этим занимаются. При этом они считают, что людей, которые проводят такие акции, следует побуждать быть более радикально настроенными по отношению к угнетателям. Однако ФОЖ открыто осуждает приятие насилия активистами других групп. Освободители надеются привлечь тех, кто симпатизирует действиям ФОЖ к воинственному вмешательству.

Освободителям несвойственно недооценивать людей, которые не могут стать такими же, как они. Убежденность освободителей в том, что люди несовершенны, предусматривает определенное понимание, с которым они относятся к человеческим слабостям. Освободители считают, что эти слабости можно компенсировать, помогая движению за освобождение животных по мере своих возможностей. Эти люди могут повлиять на 12 % населения, которые озабочены вопросами этики, но которых отпугнули бы более строгие и радикальные взгляды освободителей. Люди меняются медленно, и в движении есть место для тех, кто поможет другим прийти к этике освобождения. Чем больше будет людей, симпатизирующих движению, тем больше будет спасенных животных.

Это значит, что в глазах освободителей письма конгрессменам, создание объединений, письма в СМИ, а также разговоры с друзьями, коллегами и членами семьи тоже не лишены смысла. Эти методы не освободят животных, но они создадут препятствия для угнетателей, желающих контролировать поведение потребителей. Помните, что с точки зрения освободителей, попытки исправить моральное состояние общества — гиблое дело. Усилия следует сосредоточить на разрушении системы, создавая препятствия для гнета. Все, что может помешать угнетателям в их действиях, идет на пользу движению. Денежные траты на лоббистов, рекламу и адвокатов делает угнетение животных более сложным и менее прибыльным занятием. Другими словами, эти стандартные методы раздражают могущественных угнетателей, хоть и не останавливают их. Невозможно остановить их в глобальных масштабах. Но освободители верят, что могут остановить их хоть в чем-то.

Для достижения этой цели необходимо прибегать к воинственному вмешательству. Позиция освободителей относительно акций, в рамках которых активисты избегают насилия, заключается в том, что освободители считают такие акции менее эффективными, но это все же лучше, чем ничего. Тем не менее, не следует уповать на ненасильственные акции, надеясь изменить общество, потому что никто и никогда не сможет существенно изменить общество так, чтобы это пошло на пользу животным. Ненасильственные методы следует использовать, говорят освободители, с намерением разрушить систему, а не изменить ее. Чем больше людей будет чувствовать, что ненасильственные методы способны изменить систему, тем меньше у них будет желания восстать против нее. Поэтому освободители считают, что ненасильственные методы могут быть опасными, если их применять в неправильных целях.

Тщетные надежды, возложенные то, что такие ненасильственные рейды сработают, в долгосрочной перспективе навредят животным. Эти надежды поддерживают веру в систему и привычку мирно решать проблемы с жестокими людьми и их жестокой системой. Коротко говоря, освободители просят, чтобы зоозащитники внесли свой вклад в движение за освобождение животных и поддержали тех, кто может быть более радикальным в своих действиях. Поддерживая их, мы поддерживаем животных, которых они спасают.

Освободители оптимистично смотрят на свое будущее и свой подход к поставленной задаче. Они надеются, что их оптимистичное отношение заразительно, поскольку причин позитивно смотреть на вещи, предостаточно. Мотивация действий освободителей базируется на их чувствах, в частности на их сочувствии всем существам, составляющим нашу семью. Освободители — любящие люди. Но любовь проявляется не только в наших страданиях за угнетенных членов семьи. Освободители сопереживают и свободным, счастливым созданиям. Сочувствие и сопереживание являются гибким связующим звеном. Они позволяют нам чувствовать боль и радость других. Как сопереживающие существа, освободители чувствуют, что могут найти настоящее счастье в мире, даже если они работает над тем, чтобы уменьшить страдания.

Если подойти к этому с другой стороны, чем больше боли ты чувствуешь, тем большее счастье ты способен ощутить. Сопереживание делает освободителей страстными людьми. Они могут плакать с угнетенными и смеяться со счастливыми. Способность сопереживать и чувствовать связь с окружающими важна для того, чтобы иметь возможность любить, потому что любовь — это высшая форма взаимосвязи. Освободители говорят, что нет необходимости ограничивать себя и любить лишь тех, кто страдает. Вот пример, который они используют для объяснения: если у тебя много братьев и сестер, и некоторых из них истязают и убивают, ты посвятишь себя их освобождению, но это не помешает тебе быть счастливым, получая любовь от взаимодействия с теми братьями и сестрами, которые находятся на свободе и радуются жизни.

Все это говорится для того, чтобы показать, что освободители считают нормальным быть счастливым и радоваться жизни даже несмотря на то, что их окружает. Сопереживание дает им возможность чувствовать настоящую любовь. Освободители чувствуют себя самыми реализованными, любящими людьми на планете. Для тех, кто хочет стать частью движения, освободители сказали несколько ободряющих слов. Вот они:

«Ваши эмоции сильны не только в том, чтобы сделать вас чувствительными к любви и страданиям, но и в поддержании вашей преданности делу освобождения. Многими людьми движет только логика. Они стали настолько отчужденными от своей природы, что позволяют себе угодить в ловушку разума и слушают его больше, чем сердце.

Сердца заставляют людей полагаться на интуицию, в то время как интеллект нуждается в доводах и объяснениях, которые не может интуиция не в состоянии предоставить. Такие люди читают «Диету для новой Америки» Джона Роббинса и понимают, что необходимо стать веганом. Они даже могут попытаться в течение нескольких недель перейти изменить свою систему питания, но потом откажутся от этой идеи, потому что веганам слишком сложно питаться в ресторанах или потому что им нравится вкус индейки на День благодарения и Рождество. Некоторые опять начнут есть мясо, читая уже другую книгу, написанную самопровозглашенным экспертом, в которой будет сказано, что для хорошего здоровья есть мясо необходимо. Такие люди лишены стойкости. Потому что разум непостоянен.

Мы не ждем, что люди, мотивированные разумом, когда-нибудь станут освободителями. Для нашего дела требуются преданность и смелость. Если у вас хватит этих качеств для борьбы, гордитесь собой и своей способностью чувствовать.

Вы можете чувствовать себя одиноким в вашей преданности делу освобождения. Но вы не одиноки. По правде говоря, мы ожидаем, что большинство людей не примет большинство посылов, изложенных в этой книге. Люди ущербны! Нечего ходить вокруг да около. Но появятся другие, похожие на нас, которые согласятся с этой правдой и присоединятся к нашему делу. То, что нас мало, делает каждого из нас важным и особенным. Но наши ряды будут пополняться по мере того, как наши усилия будут вдохновлять тех, кто чувствует то же, что и мы. Много тысяч людей чувствуют то же, что и мы.

То, что мы не освещаем наши действия, как это делают другие группы, делает невозможным установить нашу численность. Когда параноидальные умы угнетателей пожинают то, что посеяли, один освободитель может считаться за сотню. Гордитесь вашей храбростью и не сомневайтесь в вашей эффективности. Вы приносите пользу животным. Мы несем им не много не мало разницу между жизнью и смертью. Каждый освободитель — настоящий герой».

Эта книга была написана для того, чтобы объяснить точку зрения людей, которые верят в освобождение животных. Как вы уже поняли, принять эту точку зрения непросто. Я попробовал представить ее лаконично и ясно. Пожалуйста, перечитайте эту книгу, поймите, что именно в ней было сказано, и решите, насколько это ценно. Я считаю, что все мы должны задуматься о послании и методах освободителей. Все условия для увеличения масштабов жестокости к животным уже созданы, и ситуация будет усугубляться по мере все большего отчужденности людей от животных из-за их причастности к процессам, протекающим в системе.

В то же время рост популяции людей гарантирует рост эксплуатации животных. Ситуация становится критической. Тем временем миллионы наших братьев и сестер умирают каждый день. Правильно или нет, но освободители наделили себя полномочиями действовать так, как они посчитают нужным. Для них война уже началась!