Андрэ Нортон Дары Асти

Даже сюда, на черную террасу перед забытым горным прибежищем Асти, долетал удушливый запах дыма горящего Мемфира, и казалось, что рассветный ветер приносит, снизу, из разграбленного города, слабые мучительные стоны тех, кого варвары Клема предают мучительной смерти. Конечно, пора было уходить.

Варта, последняя из дев-жриц Асти, вздрогнула. Покрытое чешуей существо, свернувшееся у ее ног, повернуло свою голову рептилии так, что его золотистые глаза встретились с аквамариновыми, слегка раскосыми, из-за чего смотревшими вызывающе с нежного белого лица.

— Мы идем?

Она кивнула в ответ на этот безмолвный вопрос, мысленно переданный ей Луром, и повернулась к темной пещере — последнему обиталищу Асти. Некогда, более тысячи лет назад, когда стены Мемфира были юными, Асти жил среди людей внизу. Но в роскоши и праздности, в которых погряз Мемфир, империя империй, Асти не нашлось места. И посему Он и те, кто служил Ему, поднялись на этот горный склон. И она, Варта, была последней, самой последней из тех, кто преклонял колена в часовне Асти и возвышал голос в утреннем гимне — ибо Лур, как и весь его народ, был нем.

Но даже добыча, взятая в Мемфире, не могла утолить жадности косматых воинов, разбивших сегодня врата города. Лестница, ведущая к Храму Асти, видна достаточно ясно, и они порешат взобраться наверх, надеясь найти сокровища, которых не существует. Потому что Асти был богом аскетов, и ему угодны были голые стены и пустые алтари. Его последний жрец упокоился в нише-гробнице три года назад, и некому было удерживать врата против захватчиков.

Варта прошла между высоких гладких колонн; Лур следовал за ней, грива на его спине встала дыбом, когти на передних лапах клацали в ровном ритме. Так они вошли во внутреннюю часовню Асти, где Варта отвесила грациозный поклон перед восседающей на троне огромной фигурой в плаще с надвинутым капюшоном, чьи скрытые от прочих глаза сфокусировались на собственной простертой руке.

А над раскрытой широкой ладонью этой руки висел в воздухе круглый оранжево-красный шар солнца — двойник того, что освещало Эрб. Вокруг миниатюрного солнца вращались по своим орбитам четыре планеты системы, каждая — повинуясь тем же космическим законам, что и миры, которые они представляли.

— Мемфир пал, — голос Варты показался грубым ее собственному слуху. Она так редко говорила на протяжении нескольких последних месяцев! — Зло поднимается, чтобы захлестнуть наш мир, как и было предречено в Твоих Откровениях, о, Владыка Миров и Творец Желаний. Посему, подчиняясь приказу, отданному в древности, я должна покинуть Твое жилище. Позволь же мне исполнить Закон…

Трижды ее гибкое тело простиралось на камнях у трона правосудия Асти. Затем она встала и, с доверчивостью ребенка к отцу, положила ладонь на протянутую руку Асти. Под ее рукой камень не был холодным и жестким, но, казалось, был согрет изнутри, как человеческая рука. Долгое время стояла она так, а затем подняла руку — медленно, осторожно, словно сжимала в ней нечто драгоценное.

И, как только ее ладонь рассталась с рукопожатием Асти, крохотное солнце и его планеты последовали за ней, вися теперь над ее ладонью, как прежде над ладонью статуи. И закутанная в плащ фигура сразу утратила какое-то достоинство, теперь это была просто глыба обработанного камня. И Варта больше не оглядывалась, следуя со своим спутником, чтобы найти нужное место в стене храма, известное ей из многократно читанных древних летописей. Найдя камень, который искала, она так повернула руку, чтобы слабое свечение, исходившее от крохотного солнца, озарило серую поверхность стены. Послышалось скрипение, словно бы давно заржавевшего металла, и блок повернулся, открывая перед ними узкую дверь.

Перед тем, как ступить внутрь, жрица подняла руку над головой, а когда отвела ее, солнце и планеты зависли в форме диадемы прямо над спутанными прядями ее темно-рыжих волос. Когда она двинулась по тайному пути, пять шаров вращались вокруг нее, и во тьме солнце засияло ярче, освещая дорогу.

Они стояли на вершине лестницы, и топот шагов, когда они стали спускаться, эхом разносился сквозь бездну, казавшуюся бесконечной. Но и об этом тоже говорилось в хрониках, и Варта не испытывала страха.

Сколько времени они спускались в недра горы и дальше, во чрево самого Эрба, Варта так и не узнала. Но, когда ноги ее уже подкашивались, и ее начал терзать настоящий голод, они вошли в коридор, кончавшийся комнатой, выдолбленной в цельной скале. И здесь, покопавшись в сундуке, оставленном людьми, рожденными в дни юности Мемфира, Варта нашла то, что должно было помочь ей на избранном ею пути.

Сняв тонкие шелка и драгоценности — знаки служения Асти, она натянула на свое обнаженное тело кожаный костюм, покрытый чешуей, блестевшей и переливавшейся в лучах миниатюрного солнца. Здесь были также капюшон, полностью скрывавший голову, украшенные когтями перчатки и перепончатая обувь — словно шкуру ящерицы величиной с человека выдубили и сделали из нее эту одежду. И Варта подозревала, что так оно и было — не всегда один лишь род человеческий владел Эрбом.

Съестные припасы тоже были там, сохранившись нетронутыми в герметических контейнерах, лежавших в мешке из ящеричьей кожи. Варта без страха отведала порошковые концентраты и поделилась ими с Луром, чья собственная чешуйчатая шкура защищала его от опасностей пути.

Она сложила снятые регалии и убрала их в сундук, с сожалением погладив их мерцающую поверхность, прежде чем захлопнуть крышку. Никогда больше служанка Асти не наденет нежные цвета Его Храма. Но она и так уже была достаточно нагружена, когда, взвалив на себя мешок с едой, двинулась из опустошенной комнаты вперед, на узкую тропу, где естественные скальные щели были расширены орудиями людей.

Но, когда скальная дорога закончилась краем ущелья, Варта задержалась, застегивая горловые крепления своего шлема-капюшона. Через незамутненный кристалл в его глазных отверстиях она видела клубы желтого газа, бившего из-под основания скальной стены, по которой ей предстояло спуститься. Если летописи Храма говорят правду, эти клубы газа несут смерть всем пришельцам из верхнего мира. Остается только надеяться, что приспособления чешуйчатого костюма ее не подведут.

Длинные когти удобно надевались на кончики пальцев, а когти на перепончатой обуви позволяли быстро спускаться, цепляясь как руками, так и ногами. Но спуск был долог, и она уловила от Лура мысль об усталости, прежде чем они достигли нагромождения камней у подножия скалы. Пары газа стлались туманом вокруг них, пока они продвигались, разыскивая дорогу вдоль основания скалы.

Времени в нижнем мире Эрба не существовало. Варта не знала, все ли еще длится нынешний день или уже настало завтра, когда они достигли перекрестка дорог. Она почувствовала, как Лур прижался к ней, заставляя отступить, притиснувшись к скале.

— Кто-то приближается, — мыслепередача была ясной.

Через мгновение она тоже увидела темную фигуру, крадущуюся сквозь газ. Она двигалась медленно, казалось, балансируя на ходу так, будто каждый шаг причинял ей боль. Но существо неуклонно приближалось к стыку двух дорог.

— Это не враг…

Но она не нуждалась в подсказке Лура. Странное существо, похоже, не представляло опасности.

С последним изгибом тощего тела существо вскарабкалось на камень и встопорщило грубую шкуру, покрывавшую костистые плечи. Оно было длинным, серым, с тусклыми провалами глаз и оскаленным зубастым и безгубым ртом.

— Кто ты, посмевший ступить на забытые пути и потревожить покой Стража Бездны?

Вопрос визгливым стоном вонзился в ее мозг, и руки ее дернулись, чтобы зажать уши.

— Я — Варта, Дева Асти. Мемфир разрушен варварами из Внешних Стран, и теперь я ухожу, как некогда приказал Асти.

Страж серьезно выслушал ее ответ. В своей скелетообразной лапе он сжимал прут, и теперь начертал им в пыли перед перепончатыми башмаками Варты некие символы. Когда он сделал это, девушка остановилась и быстрым росчерком когтя перчатки изменила две линии. Создание Бездны кивнуло безволосой головой.

— Асти не правит здесь. Но во времена перед давними, давними и еще более давними с нами здесь был заключен договор Его Именем. Ступай свободно мимо нас, Женщина Света. Перед тобой две дороги…

Пауза, которую сделал Страж, была столь продолжительна, что Варта осмелилась ее нарушить.

— Куда они ведут, Страж Тьмы?

— Вот эта уведет тебя вниз, в мою страну, — он указал прутом направо. — И это путь смерти для созданий верхнего мира. Другая… в наших старых легендах говорится, что она может вывести странника в верхний мир. Но правда ли это, доказательств я не имею.

— Но именно ее я должна выбрать. — Она отвесила легкий поклон груде костей и склизкой шкуре на камне, и та склонила голову со строгой учтивостью.

Вместе с Луром, протиснувшимся немного вперед, она шагнула на дорогу, уходившую прямо за завесу тьмы. И она не обернулась, чтобы взглянуть на Тварь из мира Бездны.

Они снова принялись карабкаться среди скользких камней, где находили страшные следы злобных созданий, обитавших в этой опасной тьме. Но солнце Асти освещало их путь, и, возможно, какое-то свойство его лучей отпугивало тех, кто оставил эти следы.

Когда они вползли на широкий каменный выступ, когти на перчатках Варты превратились в стертые обломки, и все ее тело разламывала ноющая боль. Лyp лежал, задыхаясь, рядом с ней, его красный язык высунулся из обведенного пеной рта.

— Мы снова на путях людей, — Лур первым заметил следы орудий на камне, где они лежали. — По воле Асти мы, кажется, одолели этот лабиринт.

Не было никаких признаков смертоносного газа, поэтому Варта решилась снять шлем и поделиться со своим спутником концентратами из мешка. Воздух, которым они дышали, был свежим, сырым и холодным, исходившим из верхнего мира.

Уступ поднимался вверх, сперва под острым углом, затем более полого. Лур скользнул вперед и просунул голову и плечи в щель в скале. Уцепившись за шипы на его загривке, Варта позволила ему протащить себя сквозь эту узкую расселину в ласковую тьму наземной ночи.

Они рухнули рядом. Варта пристроила голову на гладком боку Лура, и так они уснули, пока солнце и планеты Асти покровительственно кружились над ними.

Варту разбудило хлопанье крыльев в воздухе. Маленькая, сияющая драгоценными красками летающая ящерица из тех, что обитают в глубине джунглей, пыталась поближе познакомиться с мирами Асти. Но когда Варта махнула рукой, та издала скрежещущий звук и спикировала вниз, в заросли кустов. Однако отблеск солнечного света на окружающих камнях свидетельствовал, что день уже в разгаре. Варта подергала Лура за гриву, чтобы разбудить его.

В камнях, громоздящихся вокруг места их ночлега, была регулярность, наводящая на мысль, что они среди руин, оставленных людьми. Но эта часть гор не была исследована — власть Мемфира не достигала сюда.

— Много мертвых вещей из прошлого, — багровые ноздри Лура раздувались. — Но это было очень давно. Люди больше не владеют этой страной.

Варта весело рассмеялась.

— Если здесь нет людей, значит, варварские орды не придут сюда утвердить свое право. Асти привел нас в безопасное место. Давай осмотрим страну, которую Он даровал нам.

Здесь была дорога, ведущая вниз от развалин, дорога, все еще видная, несмотря на наслоения земли и обломки камней. И она привела их в изобильную лощину, где урожай, щедро ниспосланный Асти, не был потревожен человеком. Варта без труда дотягивалась до круглых кроваво-красных плодов — известных ей деликатесов, выращиваемых в садах Храма, в то время как Лур охотился в зарослях. А затем они пообедали добычей, доставшейся им так легко и без страха.

Окруженная джунглями дорога оборвалась, и они оказались на краю пустыни, покрытой стекловидным шлаком, в котором отраженное солнце сияло раскаленным блеском. Варта, защитив глаза, попыталась рассмотреть, где эта пустыня кончается, но, если за ней в отдалении и была полоса зелени, ее скрывало дрожащее горячее марево.

Лур, чтобы исследовать шлак, положил на него переднюю лапу, но тут же ее отдернул.

— Это прожигает плоть. Мы не сможем идти здесь, — таков был его приговор. Варта повернулась налево, где, в некотором отдалении, параллельно их пути тянулась горная цепь.

— Тогда давай держаться джунглей. Посмотрим, нельзя ли пройти по ним в обход на ту сторону. Но что создало это? — она указала на стекловидную поверхность, не решаясь коснуться ее.

— Война. — Язык Лура высунулся, словно ловя какого-нибудь жука. — Этот забытый народ сражался ужасным оружием.

— Но что за оружие может сотворить это? Мемфир такого не знал…

— Мемфир был стар. Но, возможно, здесь жили те, кто воздвиг на Эрбе города до того, как в Мемфире слепили первую глиняную мазанку. Люди со временем забывают знания. Даже в Мемфире владыки последних дней забыли мудрость своих древних саг — и поэтому так легко были побеждены варварами.

— Если даже у людей и была мудрость, чтобы создать такое оружие, то не вдохновленная Асти. — Она отвернулась от слепящего блеска. — Давай уйдем.

Но когда они попытались пробиться сквозь джунгли, это оказалось тяжело — до тех пор, пока они не достигли гребня скалы, протянувшейся, словно язык от горы в проклятую долину. И вдоль него медленно продолжили путь.

— Здесь рядом вода… — Мысли Лура отвечали желанию девушки. Она нетерпеливо облизнула губы. — Сюда, — ее спутник неожиданно свернул налево, и она последовала за ним по склону скалы.

Инстинкт Лура был, как всегда, безошибочен. Перед ними была вода, небольшое озеро. Но когда Лур приблизил свою зубастую морду к его гладкой поверхности, грива его снова встала дыбом. Варта, настороженная странной реакцией Лура, отвела руку, которой собиралась зачерпнуть воды. Его ноздри раздувались, длинная шея вытянулась, и он водил головой взад-вперед над прозрачным мелководьем.

— Что там?

— Это не вода, которую мы знаем, — ровно ответило чешуйчатое существо. — В ней есть жизнь.

Варта засмеялась.

— Рыба, водяные змеи, твоя собственная дальняя родня. Ее запах ты и уловил.

— Нет. Сама вода живая… хотя и не живая. — Его мысли удалились от нее, словно он решал какую-то проблему. Ни один человек не мог проникнуть в его мысли, если он этого не хотел.

Варта уселась и принялась внимательно рассматривать воду и берега. Впервые она заметила словно бы странные яркие заплаты под поверхностью воды. Синие, зеленые, желтые, пурпурные, они медленно дрейфовали, когда слабые волны бились о берег. Но они были не живые, она была почти уверена в этом, они выглядели частью самой воды.

Наблюдая за продвижением одной зеленой заплаты, она бросила случайный взгляд на ветку. Это был сломанный побег турби, такого же дерева, с какого она срывала плоды меньше часа назад. Над водой свешивалась гроздь плодов, лопнувшая увядшая кожица обнажала сладкую мякоть. Но под поверхностью воды…

Дыхание Варты со свистом вырвалось сквозь зубы, и голова Лура резко повернулась к ней, словно он уловил ее мысль.

Ветка под водой была полностью покрыта прекрасными зелеными цветами, цветами, что естественным путем распускались на турби семь месяцев назад и давно сменились сладкими плодами, такими же, как те, что свисали сверху.

Девушка, сопровождаемая Луром, подобралась поближе к воде, чтобы выудить ветку. Это удалось ей с первой же попытки, когда она ухватилась за кончик, торчавший из воды. Она принюхалась — в воздухе стоял сладковатый аромат — запах цветущего турби.

Она внимательно изучила цветы — они по всем признакам были свежими и превосходными.

— Она сохраняет, — Лур уселся и поболтал передней лапой в спокойной воде. — То, что попадает в нее, сохраняется таким, каким было в момент погружения.

— Но если этим цветам семь месяцев…

— Или, возможно, семь лет, — поправил Лур. — Кто может сказать, когда эта ветка впервые погрузилась в озеро? Хотя цветы не завяли, даже когда их вынули из воды. Это, конечно, тайна.

— О которой я хотела бы знать больше!

Варта отбросила ветку и пошла вдоль берега озера.

Еще дважды они находили такие же свидетельства сохранения цветов и листьев, когда доставали их из опалесцирующей воды.

Само озеро представляло собой длинную и узкую полосу, один конец которой упирался в стеклянную пустыню, другой — омывал подножие горы.

Именно у склона горы их ожидал величайший сюрприз из всех. Учуял его Лур, прежде чем они увидели его среди камней.

— Работа людей, — заявил он, — но очень, очень старая.

И действительно, обломок крушения, найденный ими, должен был быть старым, возможно, старше, чем Мемфир. Та часть, что оставалась над водой, почти полностью разрушилась. Рыжие пятна ржавчины на скалах указывали, где она лежала. Но под водой был гладкий серебристый корпус, сияющий и не тронутый временем.

Варта положила руку на ржавый обломок, застрявший между двумя камнями, и тот рассыпался в прах. И, однако, — несколькими футами ниже был прочный металл!

Лур бродил по берегу среди обломков, изучая их.

— Это была машина, в которой путешествовали люди, — донеслась его мысль. — Но они были не такими, как люди Мемфира. Возможно, даже не сыновья Эрба.

— Не сыновья Эрба! — ее изумление было так велико, что она заговорила вслух.

Лур, повернув голову, посмотрел на нее.

— Разве люди Эрба, даже в древних хрониках, сражались оружием, способным создать стеклянную пустыню? Есть другие планеты, помимо Эрба, и, может быть, эта странная штука — небесный корабль с такой планеты. Все возможно по воле Асти.

Варта кивнула.

— Все возможно по воле Асти, — повторила она. — Но, Лур, — ее глаза округлились от удивления, — возможно, именно воля Асти привела нас сюда, чтобы мы нашли это чудо! Возможно, он хочет как-то использовать и нас, и его!

— В конце концов, мы можем проверить, что лежит там, внутри. — Любопытство Лура было иного рода.

— Как? Мы вдвоем не сможем вытащить эту штуку из воды!

— Да, но мы можем войти в нее.

Варта нащупала застежки шлема на своих плечах. Она понимала, что имеет в виду Лур — костюм, что защищал ее в нижнем мире, непроницаем ни для чего на поверхности, или, хотя бы, для всех субстанций, известных его создателям — так же, как собственная шкура Лура полностью защищает его плоть. Но создатели ее костюма, возможно, ничего не знали о живом озере, и что, если она ничем не защищена против странного содержимого воды?

Она прислонилась к скале. Над ней планеты и солнце Асти следовали своим установленным путям. Планеты Асти! Если это Его воля привела их сюда, тогда сила Асти облечет ее безопасностью. По воле Его она покинула Мемфир путями, по которым прежде не ступал ни один человек Эрба. Смеет ли она сомневаться, что с ней сейчас пребывает Его защита?

Лишь мгновение потребовалось, чтобы поправить перепончатые башмаки, натянуть и застегнуть шлем, закрепить застежки перчаток. Затем она шагнула вперед, вздрогнув, когда вода заплескалась вокруг ее лодыжек. Но Лур обогнал ее, и голова его без страха погрузилась в воду, когда он проползал через иззубренный вход в корабль. Большая часть помещения была заполнена разбитыми механизмами, вид которых ничего не говорил Варте. Ни один из этих металлических предметов явно не претерпел никакой порчи за время, прошедшее с момента крушения. Под ее испытующими руками все они были прочными и цельными.

Лур протиснулся в маленькую дверь, скрытую грудой свернутых проводов и плат, и, когда Варта пролезла через это препятствие, чтобы присоединиться к нему, они оказались перед барьером, преодолев который, очутились в том, что некогда было жилой частью корабля.

Варта опознала скамьи, стол и другие предметы явно домашней обстановки. Но от тех, для кого это место некогда было домом, не осталось и следа. Лур, бросив единственный взгляд на обстановку, осторожно прокрался к дальнему концу комнаты, и теперь был заметно обеспокоен.

— Там что-то сзади, что-то, прежде бывшее живым.

Варта приблизилась к нему. Ей стена казалась лишенной и намека на дверь, однако Лур тщательно обследовал ее длинными когтями, то и дело налегая на гладкую поверхность всем своим весом.

— Здесь нет двери, — с сомнением сказала она.

— Дверь… ага… здесь, — Лур, наверное, впервые за всю свою посвященную Храму жизнь выпустил на полную длину страшные боевые когти и принялся орудовать ими в узенькой щели. Мускулы на его лапах вздымались и опадали под чешуей, от напряжения он оскалил зубы. Что-то обозначилось — узкая темная линия, явно — край двери. Затем время или сила Лура победили запоры древнего механизма. Дверь подалась так неожиданно, что они оба ввалились внутрь, и дыхание Лура вырвалось, как огромный пузырь.

Запечатанный отсек был едва ли больше чулана, но зато не пустой. На стене было распластано существо с четырьмя конечностями, чью фигуру так скрывал герметический костюм, что Варта могла лишь догадываться, что существо это близко к ней. Металлические обручи приковывали его к стене, но голова его свесилась вперед так, что лицевая пластина шлема была опущена.

Девушка медленно прорезала воду, заполнявшую каюту, и взялась за забрало шлема узника. Осторожно подцепив металлическую пластину перчатками, она подняла ее до уровня своих глаз.

Глаза под забралом были закрыты, как у спящего, но у его бронзовой кожи был теплый здоровый оттенок, столь отличный от ее собственной бледности. Кроме того, узник имел, помимо двух глаз, прямой нос, четко очерченный рот — так же, как и люди Эрба. На голове у него росли волосы, черные и жесткие, на подбородке — щетина.

— Это мужчина, — услышал Лур ее мысль.

— А почему бы и нет? Ты что, ожидала увидеть змею? Какая жалость, что он мертв…

Варта ощутила жаркую волну, поднявшуюся к горлу в ответ на прозвучавший в утверждении намек. Временами ее раздражала способность Лура читать мысли. Он поднялся на задние лапы, чтобы заглянуть на доспехи, скрывающие их находку.

— Да, жаль, — повторил он. — Но…

Видение цветов турби мелькнуло в ее мозгу. Подсказка Лура, или эта дикая мысль исходила от нее самой? Однако корабль был так стар — слишком стар.

Мелькнул красный язык Лура.

— Попытка — не пытка, — лукаво посоветовал он, и, ухватив когтями обруч, сжимающий правое запястье узника, попробовал его крепость.

— Но металл на берегу… он рассыпался в прах при моем прикосновении… — возразила она. — Что, если мы вытащим его на берег только для того, чтобы… — она содрогнулась от картины, нарисованной ее воображением.

— Разве цветы турби увялу, когда их достали из воды? — парировал Лyp. — В этих запорах есть какой-то секрет… — он нетерпеливо тянул и дергал.

Варта старалась помочь ему, но даже их объединенных усилий недоставало против силы, удерживающей обруч.

Задыхаясь, девушка прислонилась к стене каюты, а Лур уселся на пол. Подплыла одна из странных цветных заплат, яркий багрянец, подобный драгоценности, лениво кружился поблизости. Варта прослеживала взглядом за ее курсом и так наткнулась на нечто совсем забытое — солнце Асти.

— Асти!

Лур тоже взглянул вверх. — Сила Асти!

Варта подняла руку, задержала ее на время под солнцем и затем потянула его вниз, осторожно, медленно, словно в храме Мемфира. Потом сделала шаг к пленнику. Под шлемом над ее губой выступили бисеринки пота, пульс громом отдавался в висках. То, что она пыталась сделать, ужасало ее. Она задержала солнце на одной линии с наручником на запястье. Она должна избегать контакта с плотью, ибо сила Асти может убивать. Из солнца вырвалось красно-оранжевое сияние, ударившее в металл. Узкая красная полоса поползла по гладкой поверхности оков, поползла и расширилась. Варта отвела руку, отпуская солнце, а когти Лура погрузились в металл. Под его хваткой тот развалился, как трухлявое дерево.

Девушка ощутила легкий укол почти пугающего наслаждения. Выходит, древние легенды говорили правду! Как жрица Асти она владела такими силами, что невозможно даже представить! Она быстро уничтожила второй обруч и вернула солнце и планеты на их прежнее место над собственной головой, в то время как пленник рухнул на пол своей темницы.

Волоком они вытащили его из разбитого корабля на свет Эрба. Варта откинула шлем и глубоко вдохнула воздух, не тот воздух, что был сотворен магией ящеричьей кожи. Лур сидел, его ноздри снова раздувались. Он и унюхал источник выше по склону горы, источник, чья вода не имела ничего общего со странной жизнью озера. Они вскарабкались туда и вволю напились.

На берег озера Варта вернулась неохотно. В глубине души она была уверена, что человек, которого они вытащили из корабля, действительно мертв. Лур мог настаивать на примере с цветами, но здесь был человек, и он пролежал в воде бесчисленные века.

Поэтому, приблизившись нога за ногу, она нашла Лура поглощенным делом. Он разгадал секреты космического костюма и стянул его с неизвестного. Затем он легко коснулся когтистой лапой обнаженного плеча и стремительно обернулся к Варте. — Он жив…

С трудом осмеливаясь поверить, она опустилась на колени рядом с Луром и коснулась их находки. Лур оказался прав — кожа была теплой, и она ощутила слабый ритм поверхностного дыхания. Припомнив слышанные истории и положив руки под нижние ребра, она принялась делать массаж. Дыхание стало глубже.

Потом человек слегка повернулся, его рука дернулась. Варта с Луром отшатнулись. Поначалу девушка попыталась осторожно коснуться спящего мозга — так же, как она читала мысли тех редких жителей Мемфира, кто в его последние дни поднимался по ступеням Храма.

Многое из того, что она сейчас прочла, смутило ее или казалось настолько чуждым Эрбу, что ничего для нее не значило. Но она увидела огромный город, мгновенно поглощенный огненной смертью, и почувствовала ужас и раскаяние человека, ибо в этом отчасти была и его вина, ужас и раскаяние, толкнувшие его к открытому мятежу, за что его и заточили. Последним была тьма и страшное воспоминание о двери, отрезающей его от света и надежды.

Звездный человек слабо застонал, плечи его напряглись, будто он тщетно пытался освободиться от оков.

— Он думает, что все еще узник, — заметил Лур. — Для него жизнь начинается с того самого момента как оборвалась, — как и для цветов турби. Смотри — вот он пробуждается.

Веки поднимались медленно, словно человеку ненавистно было то, что он должен был увидеть. Затем глаза его расширились, когда он заметил Варту и Лура. Он поднялся, изумленно озираясь и нелепо шаря вокруг руками. Нащупав неуклюжий костюм, снятый с него Луром, он начал натягивать его, глядя на остальных так, будто опасался какого-то нападения.

Варта обратилась к Луру за помощью. Она умела читать мысли и пользоваться безмолвной речью Лура. Но его народ знал искусство мысленной связи задолго до того, как первый жрец Асти наткнулся на их тайну. Пусть теперь Лур успокоит чужака.

Лур осторожно проложил путь к чужому сознанию, избегая простых мысленных коммуникаций, что могли бы его напугать.

Сначала человек с древнего корабля отвечал вслух, но эти резкие грубые звуки ничего для них не значили. Только после того, как Лур повторил свои инструкции, он попытался передать прямые мысленные послания, неуклюже и бессвязно.

Картины иного мира, иной звездной системы стали более ясными и объемными, как только звездный человек начал понемногу осваиваться с новым видом коммуникации. Он принадлежал к расе, что пришла на Эрб со звезд и обнаружила, что на этой планете нет людей. Поэтому они основали колонии и воздвигли гигантские города — совсем не похожие на Мемфир — и веками жили в свое время в мире и согласии. Потом на их далекой родной планете вспыхнула великая война, и весь их мир настигла огненная смерть. Те, кто спасся в последней битве в открытом космосе, прилетели в колонии Эрба. Но с этой горсточкой людей пришло и безумие, погубившее их собственную планету? Они разрушили города Эрба, утверждая, что весь их народ должен быть уничтожен. Человек, которого они спасли, восстал против одного такого безумного лидера и был заточен непосредственно перед атакой на крупнейший из колониальных городов. После этого он ничего не помнил.

Варта перестала следить за ходом беседы — теперь Лур лишь объяснял звездному человеку, как они его нашли и вытащили из разбитого корабля. На Эрбе не было людей, сказал он, — а как же ее собственный народ, те, кто построил Мемфир? Да и варвары, какими бы безжалостными и жестокими не казались они по меркам Мемфира, конечно же, люди! Откуда же тогда они взялись, люди Мемфира и предки варварских орд? Ее руки коснулись чешуйчатой кожи костюма, что она носила, — а потом провели по собственной гладкой коже. Неужели одно породило другое, и она по крови происходит от народа Лура?

— Вовсе нет! — Разум Лура, такой же быстрый, как его мелькающий язык, уловил эту паническую мысль. — Ты — одной крови с этим космическим странником. Люди из разрушенных колоний, должно быть, бежали, чтобы спастись. Посмотри на этого человека — разве он не похож на мужчин Мемфира, какими они были в древние дни величия города?

Чужак был высоким, выше, чем мужчины Мемфира, и в нем чувствовалась сила, какой никогда не обладали изнеженные горожане. Но Лур, конечно, был прав — это был человек ее расы. Она улыбнулась с неожиданным облегчением, и он улыбнулся в ответ. И в сознании обоих прозвенел тихий смех Лура.

— Асти в Бесконечной Мудрости Своей зрит сквозь века. Мемфир пал из-за праздности и грехов своего народа, и варвары теперь должны уйти в северные страны. Но по мне, это значит, что замысел Асти, еще не свершился. Каждому из вас Он предоставил вторую жизнь. Не пренебрегай Дарами Асти, Дочь Эрба!

И снова Варта почувствовала, как горячая кровь приливает к ее щекам. Но она больше не улыбалась. Вместо этого она задумчиво разглядывала иноземца.

Даже Дева Храма не может противостоять приказам Всемогущего. Дары от Руки Асти нельзя отвергать.

Сквозь замешательство чужака до нее донеслось хихиканье Лура.

Andre Norton. "The Gifts of Ast", 1948

Переводчик Наталья Владимировна Резанова

Авторский сборник "Долгая ночь ожидания", Н.Новгород: «Флокс», 1993

Серия "Библиотека зарубежной фантастики"