ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Шале Бауэров «Эдельвейс» находилось на центральной аллее в Скарсдале. Это была одна из удивительных маленьких лавочек, которые гнездятся в самом сердце немецкого Шварцвальда. Гейб проник в эту виртуальную сказочную землю, точно кукушка, выскочившая из круглого окошечка и прокричавшая двенадцать раз, что наступил полдень. Множество раскрашенных от руки щелкунчиков и кукольных домиков занимали всю поверхность столов, все витрины. На одной стороне лавочки продавали рождественские украшения, музыкальные ящики, кнуты и колокольчики для коров. Вторая половина магазинчика была заполнена национальными костюмами.

Отец Андреа, высокий темный блондин с короткой бородкой и усами, в традиционных кожаных штанах, выстраивал наверху пирамиду каких-то игрушек. Мать Андреа, привлекательная брюнетка, стояла за прилавком в традиционном голубом баварском платье с узким лифом и широкой юбкой.

На вид родителям Андреа можно было дать чуть больше пятидесяти лет. Оба могли бы позировать для картины «Безупречное здоровье». Это превращало в фантазию жалобы Андреа, что они стареют и нуждаются в помощи.

Она унаследовала черты обоих родителей. Такие же голубые глаза, как у матери, и такой же здоровый румянец на щеках. Женщины в этой семье не пользовались косметикой. При такой безукоризненной коже они в ней не нуждались.

Гейб подождал, пока единственный покупатель покинул лавку, и подошел к прилавку.

— Ренат Бауэр?

— Да? — Она разглядывала его, словно старалась вспомнить, не видела ли она его прежде.

— Я Гейб Корбин, босс Андреа.

В ту секунду, как она услышала его имя, дружелюбную улыбку сменил встревоженный взгляд. Женщина побледнела.

— Карл! — крикнула она мужу.— Быстрей иди сюда. Здесь мистер Корбин. Что-то случилось с нашей до...

— С Андреа все в порядке! — успокоил он ее. Наконец и муж присоединился к ним.— Простите, если наша первая встреча вызвала у вас тревогу: не принес ли я плохие новости. Ничего не может быть дальше от правды.

Облегчение медленно сменило на их лицо встревоженное выражение.

— Андреа и я только что вернулись из Парижа. Пока мы были там, я попросил ее стать моей женой. Она приняла мое предложение. Я собирался приехать к вам первым просить ее руки. Но обстоятельства сделали это невозможным.

Родители Андреа недоверчиво уставились па него.

— Извините, пойду поставлю в окне табличку «Закрыто».

Пока она ходила, муж наконец будто проснулся и пожал руку Гейба.

— Это о вас дочь рассказывала последние шесть месяцев? Но она не упоминала, что ваши отношения стали личными.

Это были лучшие новости, которые за долгое время услышал Гейб. Вернулась фрау Бауэр.

— Когда я выдвигал Андреа на более ответственное место четыре месяца назад, то узнал, что она встречается с одним из сотрудников компании. Я подождал, пока поле очистится от соперничества.

— Где она? — тревога не оставляла мать.

— В своей квартире в Нью-Йорке.

— Странно.. Я посылала ей сообщения, но она не ответила.

— В три часа мы встречаемся в департаменте графства, чтобы получить брачную лицензию. — Он прокашлялся.— Андреа не знает, что я здесь. Я приехал потому, что хотел поговорить с вами об ее эндометриозе.

Ренат вздрогнула, ее муж вздохнул.

— Хорошо, что вы знаете об этом.

— Она так страдает, — пробормотал Карл.

— Я знаю. Андреа недавно рассказала мне о своих обстоятельствах. Нам надо использовать каждый оставшийся момент. Поэтому я хочу, чтобы свадьба состоялась сегодня, но только, если вы сможете быть с нами.

Родители посмотрели друг на друга.

— Судья Риверз согласен провести церемонию.

— По-моему, это удивительно и романтично.— У Ренат повлажнели глаза.

Карл долго разглядывал Гейба. Потом заговорил:

- У нашей дочери на плечах рассудительная голова. Если она выбрала вас себе в мужья, значит, вы хороши и для нас.

— Добро пожаловать в нашу семью, Гейб, - воскликнула Ренат, пока муж обнимал его.

— Спасибо, — тихо пробормотал Гейб. Все они верили в Андреа. — Могу я попросить о еще одной любезности?

— Конечно, — сказала Ренат, вытирая глаза.

— Как бы вы отнеслись, если бы Андреа и я после брачной церемонии приехали сюда и провели неделю с вами? Мне хотелось бы познакомиться с моими новыми родственниками, узнать, что сделает Андреа счастливой.

— Ничего больше не может сделать нас счастливее, — прогромыхал Карл. — Давай, Ренат. Мы сейчас же отправляемся домой, надо готовиться к свадьбе.

— Я отвезу вас, — предложил Гейб. — А по дороге расскажу наш план. И еще одно: мы не собираемся жить в Нью-Йорке...

— Мисс Бауэр? Я внизу.

— Спасибо, Бенни. Я сейчас спущусь.

Это будет трусостью — сделать водителя вестником. Она сама должна явиться в департамент графства и сказать Гейбу, что она передумала выходить за него замуж.

Он не любил ее. Как бы Андреа ни хотела зачать ребенка, без любви с обеих сторон у них ничего не получится. Если она родит ребенка, разве справедливо, что он будет расти с не любящими друг друга родителями? Посмотрите, что случилось с родителями Гейба!

К тому времени, когда Бенни высадил ее у здания муниципального суда, она выучила свою речь назубок.

С помощью указателей и стрелок Андреа легко нашла бюро брачных лицензий на первом этаже. В переполненной комнате она так напряженно искала Гейба, что поначалу прошла мимо собственных родителей. Ошеломленная, Андреа оглянулась, не поверив своим глазам. Не галлюцинация ли это? Но нет. Они были здесь, разодетые и улыбавшиеся.

— Мама? Папа? Что вы здесь делаете?

Мать первая обняла ее.

— Поздравляю, дорогая. Между нами. По-моему, Гейб Корбин самый волнующий мужчина, каких я встречала в жизни. Конечно, кроме твоего отца.

В следующее мгновение отец прижал ее к себе.

— Я одобряю его, Андреа. Он станет тебе прекрасным мужем. Поезжай с ним на Сен-Пьер, поживи и поработай с его семьей. У него правильные приоритеты. Меня это восхищает. Пойдем. Пора.

— Постой! — закричала она.— Я полагала сначала встретить его и пойти получить лицензию.

И я собиралась сказать ему, что не буду участвовать в этом плане!

— Мы все знаем, — сообщила мама. — Он очень озабочен, потому что считает нужным жениться на тебе сейчас. Из-за твоих обстоятельств. Судья его друг. И к счастью, ему удалось устроить церемонию прямо сейчас. Он уже давно здесь. Так что нам надо поспешить. Они ждут тебя наверху.

Родители подтолкнули ее к лифту. Андреа была словно во сне. Ее потрясло, что Гейб уже познакомился с ее родителями.

— Мама, все произошло так быстро...

- Ты влюбилась в него, дорогая, в тот день, когда пришла работать в его компанию.

— Да, но...

— И не бойся разочаровать отца и меня тем, что у вас не будет пышной свадьбы, — успокаивала ее мать. — Если Гейб хочет иметь с тобой ребенка, это должно случиться в следующие шесть месяцев. Иногда, чтобы зачать, требуются месяцы. Вы оба хотите обогнать время. А твой отец и я, мы не скрываем, что хотим иметь внуков.

— Мама, ты не...

Она так и не закончила предложение, потому что в открытых дверях следующего этажа появился Гейб. Когда он увидел ее, глаза у него засверкали.

В этот момент Андреа не смогла бы шелохнуться и заговорить даже под угрозой смерти.

На нем был полагающийся в церемонии смокинг, ослепительно белая рубашка и шелковый галстук в полоску. На лацкане пиджака маленькая гардения. Жених...

В руках он держал большую гардению для нее.

— Гейб, — прошептала она дрожащим голосом.

- Еще не поздно передумать, — проурчал он, нежно покусывая мочку ее ушка.

Волны чувственности затопили Андреа от макушки до пяток. Она еще не совладала с дыханием, а он уже прикалывал цветок к блузке цвета яичной скорлупы, которую она надела вместе с брюками.

- Я не могу в таком виде выходить замуж, — простонала она.

Он приобнял ее и притянул к себе.

- Вы выглядите очаровательно в любом туалете. Остается только поставить подпись под брачной лицензией, и судья Риверз начнет церемонию. Ваши родители сказали, что готовы быть нашими свидетелями. Они мне очень нравятся, Андреа.

Ей трудно было сглотнуть.

- А из вашей семьи здесь никого нет, — пожаловалась она. Клерк отвлек ее, протянув ручку, чтобы она могла подписать лицензию.

- Я пытался дозвониться до матери, но ее не было дома. Что касается отца, то мы его скоро увидим, когда приедем на остров. — У Гейба потемнели глаза.— Теперь вы — моя семья. Только это имеет значение.

— Нет, это не так. И вы это знаете! — воскликнула она.

— Мисс Бауэр? Я судья Риверз.

Седой мужчина в черной судейской мантии производил впечатление достойного человека. Он сделал шаг, чтобы пожать ей руку.

— Приятно встретить женщину, которая наконец привела Гейба в чувство. Ваши родители могут встать справа, вы с Гейбом будете держаться за руки, и мы начнем.

Пальцы Гейба переплелись с ее холодными пальцами в крепком пожатии. Тепло, идущее от него, подтвердило, что это не сон. У них реальное бракосочетание!

— Два человека, работавшие рядом в одной компании, наверное, много знают друг о друге. -Судья Риверз стоял перед ними, чуть расставив ноги. — Но вы никогда по-настоящему не узнаете человека, пока не поживете с ним, соединенные узами брака.. Мне приятно, что Гейб хочет жениться на вас, а не просто пожить вместе, как сейчас делают многие пары. Это значит, что, независимо от того, как сложится будущее, он верит в вечность и не боится дать ответ перед Богом и людьми. Это также значит, что он намерен заботиться о каждой вашей потребности, а не только о физической любви. Мне приятно желание Андреа принять брачную договоренность, быть для тебя, Гейб, помощником и поддержкой. Ее преданность означает, что она будет носить и растить детей, если Бог благословит вас.

При этих словах Гейб крепче сжал ее руку.

— Андреа Бауэр, берете ли вы Габриэла Корбина в свои законные мужья? Обещаете ли, любить, чтить, лелеять и оставаться верной ему, пока смерть не разлучит вас?

Ей стало душно. У судьи и мысли нет, что этот брак начинается с чего угодно, только не с веры!

— Обещаю.

— Габриэл Корбин, берете ли вы Андреа Бауэр в свои законные жены? Обещаете ли любить, чтить, лелеять и оставаться верным ей, пока смерть не разлучит вас?

— Обещаю — торжественно ответил Гейб.

— Властью, наделенной мне штатом Нью-Йорк, объявляю вас мужем и женой. Если у вас есть кольца, сейчас вы можете обменяться ими.

Гейб достал из кармана красивое золотое кольцо и надел ей на палец левой руки. Ей нечего было надеть на его руку. Он, должно быть, прочел по глазам, о чем она думала.

— Не беспокойтесь об этом, — сказал он. — Я получил вас.

— Гейб, я опаздываю в суд. Поспеши поцеловать твою очаровательную невесту. Эту часть церемонии я люблю больше всего.

Отец Андреа тихонько засмеялся.

- Я тоже, — улыбнулся ей Гейб и выполнил распоряжение судьи.

Что касается самого брачного поцелуя, то о таком она могла только мечтать. Долгий, жаркий, страстный, он мог убедить кого угодно, что этот брак заключается по великой любви.

Когда Гейб наконец освободил ее дрожавшие губы, судья сказал:

— Могу я первым поздравить вас, миссис Корбин?

— Благодарю вас, судья Риверз.

Поцеловав ее в щеку, он пожал руки ее родителям. Потом Гейб проводил судью до двери, в то время как родители обнимали дочь. Какая-то сюрреалистическая сцена.

Судья ушел, а Гейб вернулся на свое место возле нее и обнял новобрачную за талию.

— Я ничего о вас не знаю, миссис Корбин, но готов отправиться в наше свадебное путешествие.

Краска залила щеки и шею Андреа. И она ничего не могла с этим поделать.

— Куда мы едем?

— К нам! — в восторге воскликнула ее мать.

Вечер был теплый и влажный. Андреа проиграла битву с усталостью и закрыла глаза. Она слышала, что говорил каждый из сидевших на веранде в доме ее отца, но потеряла нить разговора.

— Ваша дочь, Карл, засыпает от усталости. По-моему, пора в постель.

— После двух перелетов через Атлантику, туда и назад, и одной свадьбы, меня это не удивляет, -пробормотал отец Андреа.

Гейб встал и поднял ее. Она попыталась устоять на ногах, а он поддержал ее за талию сильной рукой. Но все, чего он достиг, это мурашки, забегавшие у нее по всему телу.

— Ренат, благодарю за обед. Такого вкусного венского шницеля я никогда не ел.

— Спасибо. Это семейный рецепт. Андреа тоже знает, как его приготовить.

— Утром мы пойдем в лавку, — встал ее папа, — и вернемся к позднему ленчу с вами.

— Будем ждать вас. — Губы Гейба коснулись ее виска. — Пойдем, дорогая. Ты покажешь мне дорогу.

Дорогая... Он не мог бы придумать ничего лучше, чтобы разбудить ее.

— Спокойной ночи, — пожелала она родителям и высвободилась из его рук. Не дожидаясь теперь уже мужа, она направилась к лестнице.

На пути из суда домой Гейб завез ее на квартиру, чтобы она могла взять необходимые вещи. Свой чемодан он собрал еще до того, как познакомился с ее родителями. Все было продумано. Ничего не оставлено на волю случая. Так всегда поступал Гейб. Ее родители уже обожали его.

Но когда он вошел вслед за ней в спальню ее юности, она почувствовала себя дома. Тут она могла установить несколько основных правил. К ее огорчению, он так близко стоял, что ей пришлось отступить.

— Мы оба знаем скрытую причину этого брака, — начала она. — Так что я буду признательна, если вы больше не будете называть меня «дорогая».

— Что еще? — Он смотрел на нее сквозь опущенные ресницы.

— Что вы имеете в виду? — Она нервно облизала губы.

- Прямо сейчас дайте мне весь список «вы больше не будете». Я постараюсь уважать ваши желания.

Он был такой рассудительный, что она не сумела придумать, что еще сказать.

— Андреа... Я понимаю, что вы никогда не занимались любовью. Хотя я вроде бы ваш муж, клянусь, я ничего не сделаю вопреки вашему желанию. Откровенно говоря, я так устал, что мне, как и вам, надо хорошенько выспаться. Если вы не возражаете, я подготовлюсь ко сну первым.

Она беспомощно наблюдала, как он исчез в ванной.

Вместо того чтобы почувствовать облегчение, Андреа обиделась. Она не вызывает у него желания? Он не пытается соблазнить ее, как он это делал во Франции? После пожарной спешки, в какой они поженились, он сообщает, что брачной ночи не будет? Он, видите ли, устал!

Пока было слышно, как шумит душ, Андреа переоделась в ночную сорочку и халат. Потом села к зеркалу причесать волосы. Но это тоже выглядело нелепой претензией.

Боже мой! Ведь она зрелая двадцативосьмилетняя женщина!

Бросив в ноги кровати халат, она выключила свет и нырнула под простыни. Пусть думает, что хочет, когда увидит, что она уснула раньше его.

Он явился две минуты спустя. Андреа открыла глаза. Он свежевыбритый, в пижамных брюках. Торс был обнажен. Она даже не сразу заметила, что он держит в руке маленькую коробку.

Он собирается сделать ей свадебный подарок?

Он сел рядом с ней и открыл коробку.

— Я купил медицинский термометр, чтобы вы начали по утрам мерить температуру. — Он положил термометр на ночной столик. — Еще я купил набор для проверки на беременность. Фармацевт сказал, что им нужно пользоваться два раза в месяц. Я оставил все в ванной.

Она поймала его взгляд.

- Андреа, не надо меня так ненавидеть. Я не люблю случайности, если может их предусмотреть. - Он нагнулся и жадно поцеловал ее в губы,— Спите. Завтра утром мы проснемся новыми людьми.

Новыми людьми?

Она была новобрачной! Где он найдет кого-нибудь еще новее?

Комната погрузилась в темноту. Заскрипел со стороны Гейба матрас. Вскоре по его дыханию она поняла, что он заснул.

Двадцать восемь лет Андреа спала одна. А теперь в ее постели появился мужчина. И не просто мужчина, а Гейб! Ей всего лишь надо повернуться и оказаться в объятиях молодого мужа...

В следующие десять минут у нее внутри разыгралась суровая битва. Следует ли ей проявить инициативу и разбудить его? Андреа решила принять душ, надеясь, что, освежившись, она приобретет решимость.

Она начала потихоньку сползать с постели, как вдруг сильная рука поймала ее за талию.

— Ой, — выдохнула она, когда он прижал ее к своему мускулистому телу. Сердце сбилось с ритма и летело неизвестно куда. — Я...я не хотела будить вас, Гейб.

Он поцеловал ее в затылок. Звезды засверкали и разлетелись по всему телу.

- Я не могy уснуть, как и вы. Вы такая женственная, такая желанная. Подарить вам ребенка, несомненно, самая восхитительная задача из всех, какие мне приходилось решать.

Она не поняла, как это случилось, но он уже повернул ее к себе лицом. И теперь их тела и ноги соприкасались.

- Теперь вам не нужно бояться смотреть на меня. Ведь мы оба не ели чеснок.

Это замечание вызвало у нее смешок, который он успокоил губами. С первобытной жадностью он начал ее целовать. И все тотчас изменилось.

Его голодный рот исследовал контуры ее лица, шею и плечи, медового цвета шелковистые волосы. И каждый раз он возвращался к ее рту. Будто изголодался и никак не мог насытиться.

Не могла насытиться и Андреа. Она понимала, что он не любит ее. Но они оба так хотели ребенка, что все остальное казалось не столь важным.

И наступил момент, когда наслаждение превратилось в почти невыносимый экстаз. За ночь этот момент повторялся снова и снова. Они уснули уже под утро.

Сквозь занавески проникал солнечный свет.

- Доброе утро, миссис Корбин. - Голос прозвучал на октаву ниже, чем обычно. — Время измерить температуру.

В полусонном состоянии она всунула в рот термометр. Гейб отправился в ванную бриться. Потом он вернулся, быстро посмотрел на температуру и проскользнул под простыни. С растущей настойчивостью, словно играя прелюдию к любви, он начал ласкать ей руки, плечи, шею.

Андреа завладела его ртом с жадностью, которую и не пыталась скрывать. Теперь она хотела довести его до такого же наслаждения, до какого он доводил ее. Они оба взлетели к небесам, испытав неземное удовлетворение, и вновь заснули.

В следующий раз Андреа проснулась и ощутила руку Гейба. Как собственник, он обхватил ее бедро. Раздался звук подъезжающей машины. Это родители! И она окончательно проснулась.

На часах — пять минут второго.

Жар бросился ей в лицо. Она и Гейб провели в постели почти шестнадцать часов!

— Гейб... пора вставать. Мама и папа уже дома.

Он положил ее на себя и обхватил ее пылавшие щеки.

— Успокойся. Они знают, что мы пытаемся сделать ребенка.

А она так надеялась, что в их любовных утехах участвуют и чувства Гейба! Надежда сверкнула и угасла...

— Куда ты? — услышала она, когда высвобождалась из его объятий, чтобы найти халат. Он оказался на полу. Наверное, ночью соскользнул с кровати. И она понятия не имела, где спрятала ночную сорочку...

- Даже мужчина, вынужденный выполнять свой долг, должен сделать остановку, чтобы поесть. Пойду приготовлю тебе ленч, — пробормотала она.

Он лежал на кровати, словно темноволосый бог, поддразнивая ее соблазняющей полуулыбкой.

- Приготовь для меня побольше. Ты вызываешь у меня зверский аппетит.

Она вошла в ванную и увидела два пакетика с таблетками, стимулирующими зачатие. Еще одно доказательство отчаянного желания Гейба стать отцом.

Слезы жгли глаза.

Несомненно, ребенок заполнит пустоту в его сердце. Но ведь он не сможет исправить вину Гейба.

Все эти годы Гейб винил Жанну-Мари в том, что она потеряла их ребенка. К тому же он надеялся вернуть себе хоть малую толику расположения отца. И для этого решил поселиться на острове с женой и, в перспективе, с ребенком? Не для этого ли Гейб отказался от своего состояния? Чтобы заработать уважение отца?

А его мать? Знает ли она его секрет? Понимает ли, как сильно страдал Гейб?

Гейб предупредил Андреа, что его семья может никогда не признать ее. Он сказал, что она единственный член его семьи, который ему нужен. Но это неправда. Иначе он бы не бросил империю, какую построил, и не вернулся бы к своим корням. Точно блудный сын, которому нужно отцовское прощение и любовь.