"Адмирал Кузнецов" - читать интересную книгу автора (Булатов Владимир Николаевич)

Заключение

Все мы родом из детства. Эти слова часто приходят на ум в зрелом возрасте. Многие люди стремятся вернуться к своим истокам, посетить «родное пепелище».

Отчий край, детство, проведенное в северной деревне Медведки, оставили неизгладимый след в жизни и судьбе флотоводца Николая Герасимовича Кузнецова. На закате своей жизни «опальный» адмирал мечтал пройти сверху вниз «на белом пароходе» по красавице Северной Двине и побывать в родных местах.

Его земляк, лечащий врач Григорий Андреевич Кулижни-ков, горячо поддерживал желание Н. Г. Кузнецова побывать на «малой родине». Определено уже было время поездки — лето 1973 года. Однако осуществить свою давнюю мечту адмирал Н. Г. Кузнецов не смог. Из Воениздата сообщили, что за лето необходимо подготовить к публикации книгу «Курсом к победе», которую с девятисот машинописных страниц сократили до семисот. «Так и не пришлось мне сопровождать его в родные края, — с горечью писал Г. А. Кулижников, — познакомить с нашей оскудевшей, обезмужичевшей северной деревней и сельской жизнью, знаемой им преимущественно по приглаженным газетным публикациям. Больше же всего мне хотелось, чтобы он вновь соприкоснулся с полями, лугами и речкой своего крестьянского детства, воскресил кое-что в своей памяти, оживился духовно, ибо мало что так врачует нашу душу, как встреча с местами детства и юности, воспоминания тех лет…»

И хотя Н. Г. Кузнецову больше не довелось побывать на Архангельском Севере, связи, контакты, переписка с северянами не прерывались до конца его жизни. В начале 60-х годов в Архангельске началась подготовка к изданию сборника «Золотые звезды северян». Редактор этого сборника историк Евгений Иванович Овсянкин обратился к своему именитому земляку Н. Г. Кузнецову с просьбой прислать фотографию.

Это было время, когда имя выдающегося флотоводца находилось как бы за пределами гласности. Упоминание его в официальной обстановке считалось неуместным, а первые журнальные публикации мемуаров и статей адмирала выходили с немалыми трудностями и большими купюрами.

Николай Герасимович не замедлил с ответом. Он выслал свой фотоснимок в форме Адмирала Флота Советского Союза и короткое письмо. Было очевидно, что Н. Г. Кузнецов не смирился с несправедливым разжалованием и хотел видеть в книге, по его словам, «фото тех лет, о которых, видимо, будет больше сказано в очерке». В первом издании редколлегия сборника удачно вышла из «щекотливого» положения, поместив фотоснимок, присланный адмиралом, а под ним текст Указа Президиума Верховного Совета СССР от 14 сентября 1945 года о присвоении Н. Г. Кузнецову звания Героя Советского Союза. А в кратком тексте Е. И. Овсянкин сознательно не упомянул о «служебных падениях» своего земляка.

В 1966 году вышла книга Н. Г. Кузнецова «Накануне». Е. И. Овсянкин написал обширную рецензию на мемуары флотоводца под названием «Перед войной», которая была опубликована в областной газете «Правда Севера». «Каждый, кто прочтет книгу Н. Г. Кузнецова, — пишет Е. И. Овсянкин, — будет благодарен ему за серьезную попытку разобраться в сложных вопросах предвоенного периода, за то, что он заставляет глубже осмыслить события той поры». Архангельский историк сделал вывод: «Можно смело сказать, эта книга не залежится на полках». Как в воду смотрел рецензент. Действительно, спустя короткое время мемуары Н. Г. Кузнецова «Накануне» были распроданы и стали библиографической редкостью.

Каково же было удивление Е. И. Овсянкина, когда из Москвы пришла посылка — книга с лаконичной надписью автора: «Евгений Иванович! На память и с благодарностью за теплый отзыв о книге от автора. 10.2.67 г. Кузнецов».

В 1971 году адмирал Н. Г. Кузнецов издал новую книгу — «На флотах боевая тревога». Е. И. Овсянкин вновь откликнулся на труд своего земляка обширной рецензией: «Книга заинтересует читателя прежде всего тем, что автор ее сообщает сведения и факты, которые были неизвестны ранее и которые мог сообщить только человек, занимавший в годы войны высший пост в нашем Военно-морском флоте. Автор рассказывает о той обстановке, которая царила в наркомате, о крупнейших операциях наших флотов на Севере, Балтике и Черном море…»

Я бесконечно благодарен почетному доктору Поморского государственного университета имени М. В. Ломоносова Е. И. Овсянкину за помощь и поддержку при подготовке и настоящего издания об адмирале Н. Г. Кузнецове.

Небольшую, но емкую рецензию на книгу Н. Г. Кузнецова «На флотах боевая тревога» опубликовал архангельский исследователь А. А. Семьин.

Одну из рецензий на книгу «Накануне» подготовил наш земляк, полковник в отставке Алексей Сергеевич Москвин. Ему неоднократно приходилось встречаться с адмиралом Н. Г. Кузнецовым в послевоенное время. Во время одной из встреч Николай Герасимович попросил своего земляка отослать отзыв о книге не в «Правду Севера», а в Котлас — в «Двинскую правду». «Понимаете, этим вы выручите меня, — обосновал свою просьбу отставной адмирал. — Я перед котлашанами в долгу: обещал, и притом не раз, написать им о своей жизни подробнее, побольше… Они ждут, но все никак не удается это сделать. А работа над новой книгой воспоминаний не оставляет надежду, что и в обозримом будущем я оплачу свои долги землякам…» Однако А. С. Москвин обещал послать рецензию в областную газету «Правда Севера», что и сделал. Но его опередил архангельский историк Е. И. Овсянкин, рецензия А. С. Москвина на книгу «Накануне» так и не увидела свет. Думаю, что ветеран очень жалел об этом эпизоде. В дальнейшем А. С. Москвин стал постоянным внештатным корреспондентом газеты «Двинская правда», в которой было опубликовано немало его интересных воспоминаний об адмирале Н. Г. Кузнецове.

Не забывал А. С. Москвин и областную газету «Правда Севера». Несколько публикаций ветерана войны были напечатаны в главной газете Архангельского края тех лет. В 1967 году А. С. Москвин опубликовал обширное интервью с Героем Советского Союза Н. Г. Кузнецовым. Из этой публикации мы узнаем, что Николай Герасимович внимательно следил за событиями, которые происходили на его «малой родине». К примеру, он наблюдал «за перипетиями трудного многодневного перехода своих земляков — потомственного зверобоя Дмитрия Буторина и писателя Михаила Скороходова по морям Северного Ледовитого океана». Архангельский флотоводец был восхищен мужеством этих в общем-то немолодых людей и ставил их поступок в пример молодежи.

Адмирал Н. Г. Кузнецов адресовал юношам пожелание, «чтобы молодые люди любили море. Скажете: сам моряк, поэтому и агитирует других за море. Нет, не только поэтому. Во-первых, потому, что морей у нас много, и северяне это отлично знают. Во-вторых, потому, что наш вероятный противник силен на море, и в случае войны защищать морские рубежи будет нелегко. Наконец, из архангельских поморов всегда выходили прекрасные моряки, как военные, так и торговые. Вот им и карты в руки». Помнил легендарный адмирал слова первого своего капитана рыбачьей шхуны в Архангельске…

В 1972 году пионеры поселка Коряжма, будущего города целлюлозников и бумажников, который расположен недалеко от Котласа, написали письмо адмиралу Н. Г. Кузнецову. В своем послании школьники рассказали земляку, что побывали на его «малой родине» — в деревне Медведки и просили согласия назвать свой пионерский дворец его именем. В ответном письме пионерам флотоводец, поблагодарив ребят, заметил, что называть дворец его именем при жизни не годится.

16 октября 1972 года исполнилось 50 лет шефству комсомола над Военно-морским флотом СССР. В Архангельской области подготовка к этому памятному событию получила широкий размах. Виктор Васильевич Коваль и Альберт Александрович Семьин ознакомили меня с документами и фотографиями тех лет. Передо мной лежит копия письма адмиралу Н. Г. Кузнецову, подписанного секретарем обкома ВЛКСМ В. Боховкиным и председателем обкома ДОСААФ А. Ларионовым: «Архангельский областной комитет ВЛКСМ, областной комитет ДОСААФ приглашают Вас, нашего земляка, принять участие в праздновании и выступить с воспоминаниями перед комсомольцами и молодежью, моряками-североморцами. Ждем Вас 10 октября 1972 года…»

К этому событию был подготовлен и издан на общественных началах сборник документов, очерков и воспоминаний «Архангельский комсомол — Военно-морскому флоту СССР. 1922–1972 гг.». Средства на его издание были заработаны на субботниках комсомольцами и молодежью области. Пользуясь случаем, назову создателей этого памятного сборника. Главный редактор — секретарь обкома ВЛКСМ Б. А. Гагарин, члены редколлегии — В. В. Коваль, А. В. Марков, В. Г. Олишев, Г. П. Попов, П. Ф. Руденко, А. А. Семьин. Составители — В. А. Бутко, Г. П. Попов, А. А. Семьин. Литературный редактор И. А. Наумова, оформление В. Широкого, художественный редактор В. С. Вежливцев, технический редактор Н. Б. Буйновская. В этом сборнике впервые была опубликована глава из будущей книги Н. Г. Кузнецова «Курсом к победе» — «День Военно-морского флота».

Выше я уже высказывал свое мнение о том, что было бы справедливым по решению правительства России, начиная с 2004 года — 100-летия со дня рождения Н. Г. Кузнецова, ежегодно проводить в Архангельске — колыбели отечественного Военно-морского флота — морской парад с красочным фейерверком.

Н. Г. Кузнецов ответил согласием на предложение архангелогородцев принять участие в круизе вокруг Скандинавии по пути маршрута крейсера «Аврора» в 1924 году; участником этого перехода он был в качестве курсанта военно-морского училища. В одном из писем адмирала Н. Г. Кузнецова в адрес Архангельского обкома ВЛКСМ есть такие слова: «Мне очень хочется побывать в Архангельске, и я обязательно выберу время для встречи с вашей молодежью».

В том же 1972 году Н. Г. Кузнецов предложил опубликовать ко 2 сентября — дню окончания Второй мировой войны — его статью «День первый и день последний».

А. А. Семьину адмирал Н. Г. Кузнецов позднее послал свою фотографию с дарственной надписью: «Альберту Александровичу Семьину на память о прошлом (фото 1945 года). Кузнецов 14.1.73». Эта фотография была опубликована в газете «Архангельск» в 2000 году.

К сожалению, осуществить свою мечту Н. Г. Кузнецову не удалось. В силу объективных причин круизный рейс вокруг Скандинавии не состоялся, а сам флотоводец серьезно заболел и попал в госпиталь.

В 1972 году в Архангельске состоялась первая встреча участников северных конвойных операций, положившая начало многолетней традиции. Ветераны северных конвоев собирались на такие встречи в 1975, 1977, 1978, 1980, 1982, 1985, 1987, 1989 годах, в августе 1991 года прошла международная встреча, посвященная конвою «Дервиш».

…В 1972 году в солнечный летний день теплоход «Александр Кучин» с курсантами Архангельского мореходного училища имени В. И. Воронина вышел в Белое море и направился к месту, где в годы Великой Отечественной войны первым из советских судов погиб пароход «Аргунь». В Горле Белого моря состоялась встреча с военным кораблем Краснознаменного Северного флота, экипаж которого принимал участие в торжественном церемониале — спуске венков на воду. Звучит музыка. Капитаны дальнего плавания А. Пинежанинов, И. Галактионов, В. Ручкин, старейшие механики В. Макарьин, Н. Ярцев, курсант мореходного училища И. Ромашев несут гирлянду, обвитую лентой, на которой написано: «Вечная слава морякам-северянам, отдавшим свою жизнь за независимость нашей Родины!».

Застыли в молчании ветераны флота. По команде «смирно» стоят военные моряки на своем корабле. Звучит Гимн Советского Союза. С корабля спускается венок, обвитый алой лентой. На венке прикреплена легендарная матросская бескозырка. Звуки гимна сливаются с артиллерийским салютом с военного корабля. Тут погибла «Аргунь». На беломорской волне не поставишь обелиск. Венки на поверхности моря — дань уважения славному экипажу, совершившему подвиг в годы войны.

Во время встреч ветеранов северных конвоев всегда с благодарностью и уважением упоминалось имя наркома Военно-морского флота адмирала Н. Г. Кузнецова, внесшего огромный личный вклад в организацию и охрану северных конвоев, осуществлявших поставки по ленд-лизу в северные порты СССР.

Адмирал Н. Г. Кузнецов продолжил российскую традицию, заложенную еще Петром Первым, — готовить наиболее смелых и талантливых юношей к военно-морской службе. По предложению наркома ВМФ правительство приняло решение об открытии в сентябре 1940 года семи морских спецшкол. В январе 1941 года была создана школа боцманов на острове Валаам в Ладожском озере. Не успев окончить учебу, юные моряки шагнули в огонь войны, участвовали в обороне Ладожских островов, в боях на знаменитом Невском «пятачке».

Юнга — первое воинское звание на флоте. В России мальчиков обучали морскому делу в «водоходных школах». Первая такая школа была открыта под Архангельском в 1781 году. До октября 1917 года было две школы юнг — в Севастополе и Кронштадте.

25 мая 1942 года, в разгар Великой Отечественной войны, «в целях создания кадров будущих специалистов флота высокой квалификации», по приказу наркома Военно-морского флота СССР адмирала Н. Г. Кузнецова, при учебном отделе Северного флота создается школа юнг ВМФ на Соловецких островах. Согласно приказу наркома школа подчинялась командиру учебного отряда Северного флота — генерал-майору береговой службы П. С. Броневицкому. Школа укомплектовывалась юношами в возрасте 15–16 лет, имевшими за плечами шесть-семь классов, исключительно добровольцами. Учебный отряд Северного флота, возникший в 1940 году, состоял во время войны из пяти школ: электромеханической, школы оружия, школы связи, объединенной школы и школы юнг ВМФ. Летом 1941 года воспитанники учебного отряда ушли в составе бригады морской пехоты на фронт. Среди них был и будущий Герой Советского Союза матрос Иван Сивко. Юнгам предстояло приумножить славные боевые традиции учебного отряда Северного флота.

1 сентября 1942 года в Соловецкую школу юнг было зачислено 1192 юноши. С первых дней учебы и службы юнгам пришлось распрощаться с романтическими иллюзиями. Морская форма, выданная им, топорщилась и свисала с худеньких плеч. Вместо длинных лент с якорями на бескозырках был завязан аккуратный «девчоночий» бантик с надписью «Школа Юнг ВМФ». В автобиографической повести В. Пикуля «Мальчики с бантиками» подробно описаны переживания юношей по этому поводу. В «Положении о юнгах Военно-морского флота» было записано: «На юнгов с момента зачисления в школу полностью распространяется „Дисциплинарный устав ВМФ“». С вольницей пришлось распрощаться. И мальчишки принялись зубрить уставы, заниматься строевой подготовкой, нести караульную службу…

Перед первым набором курсантов стояла трудная задача — самим построить жилье и помещения для учебных занятий. Им приходилось копать землю, корчевать пни, ворочать огромные камни-валуны, валить строевой лес. В течение двух месяцев были построены 30 землянок, оборудованы учебные помещения, столовая, баня.

Всех ребят разделили на два учебных батальона, в каждом из которых было три роты. Роты, в свою очередь, делились на смены по 20–25 юнг.

Наставниками юношей стали морские офицеры и мичманы. С июля 1942-го по январь 1943 года начальником школы был капитан 2-го ранга Н. И. Иванов, которого сменил капитан 2-го ранга Н. Ю. Авраамов, а с июля 1944 года по октябрь 1945 года школой руководил С. Н. Садов. Первым военным комиссаром стал Ф. С. Щигарев, а бессменным заместителем начальника школы по политической части был капитан 3-го ранга С. С. Шахов. Из 65 командиров и преподавателей школы 19 были участниками Великой Отечественной войны в 1941–1942 годах.

В приказе народного комиссара ВМФ адмирала Н. Г. Кузнецова о создании школы юнг ВМФ определялись военно-морские специальности, которые предстояло освоить юношам: боцманы флота, рулевые, радисты, артиллерийские электрики, мотористы, электрики. Помимо специальных предметов 120 часов отводилось на общеобразовательные дисциплины.

Программа годового обучения была большой по объему, насыщенной и разнообразной.

Приказом наркома ВМФ от 13 декабря 1942 года для юнг с 1 января 1943 года устанавливалось денежное содержание 8 рублей 50 копеек в месяц.

Командиры, преподаватели и юнги в марте 1943 года собрали деньги на постройку торпедного катера под названием «Юнга». Верховный главнокомандующий И. В. Сталин послал специальную телеграмму: «Передайте юнгам, собравшим 160 тысяч рублей и 40 тысяч облигациями на постройку торпедного катера, мой привет и благодарность Красной Армии. Желание юнг будет исполнено».

Успешно была проведена в школе юнг и подписка на третий государственный займ. Они подписались на 283 725 рублей, только наличными деньгами юнги внесли 53 010 рублей.

Всего за годы Великой Отечественной войны в Соловецкой школе юнг было подготовлено «радистов — 496 человек, рулевых — 35, боцманов надводных кораблей — 411, мотористов торпедных катеров — 717, электриков надводных кораблей — 534, артиллерийских электриков — 30, торпедных электриков — 139, боцманов торпедных катеров — 166, мотористов-дизелистов — 124 и штурманских электриков — 50 человек».

…В экспозиции Соловецкого государственного историко-архитектурного и природного музея-заповедника можно увидеть портрет Саши Ковалева, юнги первого набора. В одном из боев торпедный катер, на котором он служил, получил пробоину. Из мотора вырвалась струя горячей воды. Боевой корабль мог стать хорошей мишенью для врага. Юнга Ковалев грудью закрыл пробоину и спас жизнь экипажу катера. Юный герой был награжден орденами Красной Звезды и Отечественной войны I степени (посмертно).

В дни боев с милитаристской Японией страна узнала имя другого юнги с Соловков, также ставшего героем. За время боев на полуострове Колокольцева электрик В. Г. Моисеенко взорвал восемь дзотов и блиндажей, в одном из которых находился командный пункт японцев. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 14 сентября 1945 года «За образцовое выполнение боевых заданий в борьбе с японскими захватчиками и проявленный при этом героизм» В. Г. Моисеенко было присвоено звание Героя Советского Союза. Из четырех тысяч юнг, подготовленных на Соловках, каждый четвертый погиб на морях во время Великой Отечественной войны. Вечная слава юным героям!

В конце 60-х годов началось общественное движение ветеранов Отечественной войны. Бывшие соловецкие юнги активно включились в это патриотическое начинание. На Соловках инициаторами поисково-исследовательской работы по истории школы юнг стали пионервожатая соловецкой школы В. Н. Федотова и созданный ею в 1971 году школьный клуб «Поиск».

Общими усилиями соловецкой средней школы и сотрудников Соловецкого музея-заповедника А. Д. Смирнова, А. А. Сошиной и других осуществлялась обширная переписка, формировалась картотека юнг-ветеранов, велись поиск и сбор музейных экспонатов по истории школы юнг.

В 1972 году, в год 30-летия школы юнг ВМФ, родилась идея проведения слета юнг-ветеранов. Организаторами этой встречи выступили Архангельский обком ВЛКСМ, соловецкие средняя школа и музей-заповедник. В июле 1972 года на первый слет прибыло 140 «юнгашей» из 36 городов Советского Союза. Приветственной телеграммой собравшихся юнг-ветеранов поздравил создатель школы адмирал Н. Г. Кузнецов. Во время слета состоялась закладка памятника юнгам недалеко от кремлевской стены. Вскоре на гранитной глыбе памятника была укреплена плита с текстом: «Воспитанникам Соловецкого отряда СФ и школы юнг ВМФ, погибшим в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 годов». Ниже — титановая увеличенная копия нагрудного знака ветерана школы юнг: идущий под всеми парусами клипер, окаймленный лентой с надписью «1942 — школа юнг— 1972». У постамента был установлен морской якорь. Разработку и установку памятника безвозмездно выполнили северодвинские юнги-ветераны при активном участии Соловецкого музея и военных моряков, дислоцировавшихся в то время на Соловках.

Соловецкая школа юнг получила большую известность в нашей стране. Об этих юнгах написаны сотни статей, книг, снято несколько документальных и художественных фильмов. Но мало кто знает о том, что в 1943 году нарком ВМФ адмирал Н. Г. Кузнецов подписал приказ об основании школы юнг вспомогательных судов Беломорской военной флотилии. Сначала двенадцатилетние «юнгаши» обучались в бывшем здании госпиталя близ архангельского лесозавода № 25. В 1944 году школа юнг была переведена в соломбальскую школу № 41, недалеко от судоремонтного завода «Красная кузница». Юноши получали в школе общее образование (семь классов) и связанную с морем профессию. Практику они проходили на вспомогательных военных судах: заградителях, конвойных, гидрографических. 23 февраля 1941 года юнги школы Беломорской флотилии приняли присягу и стали моряками Военно-морского флота. Многим из них тогда не было и четырнадцати лет…

Почин адмирала Н. Г. Кузнецова по созданию школ юнг распространился и на другие ведомства. В Архангельске была создана школа юнг Северного государственного морского пароходства, а затем — тралового флота. В морфлотовские и «рыбные» школы принимали мальчишек до 14 лет. Но недоставало и этих учебных заведений. 16 октября 1942 года приказом наркома морского флота П. П. Ширшова на торговых судах был введен институт воспитанников-юнг. В экипажах появились мальчики, которые стали обучаться матросскому, кочегарскому делу, одновременно помогая морякам на вахтах и судовых работах. До двадцати двух юнг работали на архангельских ледоколах.

Разные дороги и разные судьбы у выпускников школ юнг. В 1944 году Борис Штоколов окончил Соловецкую школу юнг и был направлен на Балтийский флот, служил на легендарном крейсере «Киров». После войны он стал знаменитым на всю страну оперным певцом. Юнга В. С. Пикуль стал известным писателем-маринистом. Для многих подростков, оставшихся без родителей, школы юнг заменили родной дом, а сами учебные заведения стали прообразом нахимовских училищ. Но это уже другая страница истории нашей страны, пережившей страшную войну.

В сентябре 1974 года главный редактор архангельского телевидения Виктор Фридман с оператором Германом Власовым и известным фотокором газеты «Правда Севера» фронтовиком Калестином Коробицыным провели два дня на даче адмирала Н. Г. Кузнецова в подмосковной Барвихе. По словам его жены Веры Николаевны, он «показал себя хорошим артистом, говорил без бумажки, по памяти». Итогом этой поездки стали документальный фильм об адмирале Н. Г. Кузнецове и несколько статей В. 3. Фридмана в архангельской периодической печати. Н. К. Назаренко, вдова главного редактора архангельского телевидения, передала мне часть архива В. 3. Фридмана с фотографиями и материалами о Н. Г. Кузнецове, которыми я воспользовался при подготовке данной книги. В архиве архангельского телевидения сохранился и документальный фильм о нашем земляке-флотоводце. Руководитель государственной телевизионной компании «Поморье» В. А. Тунгусов передал мне текст интервью с адмиралом Н. Г. Кузнецовым. Вот что наш земляк сказал о северной столице: «Вы знаете, как в Архангельске разгружали конвои и как бомбили, какие крупные пожары там бывали. Тем не менее северяне, и в частности Архангельск, внесли свой большой вклад в дело победы… Архангельск не был близко расположен к фронту, тем не менее там базировалась Беломорская флотилия в годы войны, и он мне запомнился как город трудовой, как город, внесший большой вклад в дело победы».

Эта последняя встреча «опального» адмирала со своими земляками состоялась за два с небольшим месяца до его смерти.

8 ноября 1943 года Президиум Верховного Совета СССР утвердил статут и описание орденского знака высшей военной награды — ордена Победы. Впервые эта награда была вручена за осуществление операций, в ходе которых соединения Красной армии вышли к границе СССР. 10 апреля 1944 года указами Президиума Верховного Совета СССР орденами Победы были награждены маршалы Г. К. Жуков и A. М. Василевский.

Позднее этих полководческих орденов были удостоены И. В. Сталин (дважды), советские военачальники И. С. Конев, К. К. Рокоссовский, Р. Я. Малиновский, Ф. И. Толбухин, Л. А. Говоров, А. И. Антонов, С. К. Тимошенко, К. А. Мерецков, а также генерал Д. Эйзенхауэр — будущий президент США, британский фельдмаршал Б. Л. Монтгомери, король Румынии Михаил I, маршал Польши М. Жимерский, маршал, генеральный секретарь ЦК югославской компартии, впоследствии ставший президентом Югославии И. Б. Тито.

Всего было изготовлено двадцать орденов Победы, по другим источникам, правительством было заказано на Московской ювелирной фабрике тридцать орденов. Руководил их изготовлением мастер высшей квалификации И. Ф. Казеннов. По расчетам специалистов на каждый орден требовалось 180 бриллиантов и 300 граммов платины. И. В. Сталин поставил задачу использовать при создании орденов только отечественные материалы. Трудности возникли при изготовлении рубиновых звезд, так как природные рубины не бывают одинаковых оттенков. Тогда И. Ф. Казенное принял единственно правильное решение — использовать искусственные рубины. Мастер хранил эту тайну всю жизнь и лишь незадолго до смерти открыл ее своему ученику B. А. Беляеву. Над изготовлением орденов Победы трудились лучшие мастера: В. И. Дронкин, Н. И. Турчанинов, П. К. Казенное, Я. И. Батин, А. О. Государев, П. М. Максимов, М. И. Филинов, В. С. Соколов, Д. Н. Арданов. Они создали бесценные произведения ювелирного искусства — ордена, которые украсили парадные мундиры лучших полководцев Второй мировой войны.

20 февраля 1978 года состоялось очередное награждение полководческим орденом. Его получил генеральный секретарь ЦК КПСС, Маршал Советского Союза Л. И. Брежнев «За большой вклад в победу советского народа и его Вооруженных сил в Великой Отечественной войне, выдающиеся заслуги в укреплении обороноспособности страны, за разработку и последовательное осуществление внешней политики мира советского государства, надежно обеспечивающей развитие страны в мирных условиях». В связи с тем, что награждение было осуществлено с грубейшим нарушением статута и вызвало огромное количество писем от возмущенных фронтовиков, Президиум Верховного Совета СССР 21 сентября 1989 года отменил указ о награждении Брежнева. Орден под № 20 был передан на хранение в Орденскую кладовую Президиума Верховного Совета СССР.

Многие годы ходили легенды о двадцатом ордене Победы. Фронтовики, особенно моряки, считали, что этот орден предназначался главкому ВМС адмиралу Н. Г. Кузнецову. 5 июня 1988 года в газете «Советская Эстония» была опубликована заметка, в которой утверждалось, что «20-й орден Победы, изготовленный еще при И. В. Сталине, предназначался для награждения наркома ВМФ Н. Г. Кузнецова».

Участник Великой Отечественной войны, полковник в отставке А. С. Москвин во время одной из встреч со своим земляком Н. Г. Кузнецовым сообщил Николаю Герасимовичу, что люди говорят о двадцатом ордене Победы и связывают его с именем наркома ВМФ. Адмирал спокойно посмотрел ему в глаза, слегка улыбнулся и, не допытываясь, откуда он взял все это, загадочно ответил: «Говорите, люди говорят… А кто запретит им это делать?..»

Согласно статуту награды «орденом „Победа“, как высшим военным орденом, награждаются лица высшего командного состава Красной армии за успешное проведение боевых операций в масштабе нескольких или одного фронта, в результате которых в корне меняется обстановка в пользу Красной армии». Таким образом, орденом Победы могли быть награждены Верховный главнокомандующий, начальник Генерального штаба, главнокомандующие стратегическими направлениями, представители Ставки ВГК, командующие войсками фронтов.

Генерал Ю. А. Горьков на протяжении многих лет изучал архивные документы Ставки Верховного главнокомандования и Генерального штаба периода Великой Отечественной войны. На их основе он написал книгу «Кремль. Ставка. Генштаб». Вот что он написал о члене Ставки ВГК адмирале Н. Г. Кузнецове: «Балтийский и Черноморский флоты, а также Днепровская, Пинская, Дунайская военные флотилии принимали непосредственное участие в наступательных стратегических операциях, в том числе и в заключительной Берлинской операции. Не случайно Николай Герасимович Кузнецов в ходе подготовки этих операций 64 раза был с докладами на приеме у Верховного. Кроме того, И. В. Сталин неоднократно приглашал его на пункт управления Ставки ВГК (станция метро „Кировская“) и в другие свои резиденции…»

Адмирал Н. Г. Кузнецов умело осуществлял взаимодействие флотов с сухопутными фронтами, направлял усилия на обеспечение приморских флангов фронтов, ориентировал своих подчиненных на активное нарушение морских коммуникаций противника, а также защиту своих внутренних и внешних коммуникаций. Из девяти крупнейших стратегических наступательных операций Красной армии в Великой Отечественной войне в шести принимали самое активное участие флоты и флотилии ВМФ. За годы войны советские флоты потопили около 15 тысяч кораблей и судов противника, высадили свыше 100 оперативных и тактических десантов, обеспечили перевозку морскими путями более 117 миллионов тонн грузов и 12 миллионов человек. Северный флот совместно с союзниками по антигитлеровской коалиции обеспечил охрану 77 союзных конвоев в составе 1464 океанских транспортов.

Все члены Ставки Верховного главнокомандования были отмечены высшей воинской наградой, а И. В. Сталин, Г. К. Жуков и А. М. Василевский награждены орденом Победы дважды. И только член Ставки ВГК — нарком Военно-морского флота адмирал Н. Г. Кузнецов — не получил заслуженной награды. Справедливо ли это? Судить вам, уважаемые читатели…

Время все расставляет по своим местам. 26 ноября 1988 года архангельская областная газета «Правда Севера» опубликовала открытое письмо главнокомандующему Военно-морским флотом адмиралу флота В. Н. Чернавину от ветеранов Краснознаменного Северного флота, предлагавших увековечить память адмирала-северянина Н. Г. Кузнецова в названии боевого корабля. Вскоре моряки-ветераны получили ответ от адмирала В. Н. Чернавина: «Могу вам сообщить, что в целях увековечения памяти Н. Г. Кузнецова по представлению Военного Совета ВМФ и ходатайству Министра Обороны СССР одному из современных кораблей присвоено наименование „Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов“. Командование Военно-морского флота благодарит ветеранов-североморцев за активную деятельность по сохранению славных боевых традиций советских военных моряков и за участие в военно-патриотическом воспитании молодежи…»

25 декабря 1990 года Правительственная комиссия подписала акт о приемке корабля в состав ВМФ СССР. Затем начались испытания самолетов на Черном море до конца 1991 года. Для тяжелого атомного крейсера (ТАКР) «Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов» в качестве палубного самолета был определен Су-27К (Су-33).

Читателям хочу напомнить, что 1991 год особо трагический год, год распада Советского Союза. Это событие могло пагубно отразиться и на судьбе авианесущего крейсера «Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов». Произошла почти детективная история. Начну все по порядку.

Авианосец находился в Черном море, летчики корабельной авиации отрабатывали взлеты и посадки на корабле в ходе государственных испытаний. Неожиданно командование авианосца получает правительственную телеграмму Президента Украины Кравчука. В ней объяснялось, что крейсер является собственностью Украины, что до принятия правительственного решения он должен оставаться на севастопольском рейде. Из Заполярья в Крым срочно вылетел заместитель командующего Северным флотом вице-адмирал Юрий Устименко, который, прибыв на борт, отдал приказ уходить на север. Почти в полночь, не подавая никаких сигналов, авианосец в кромешной темноте покинул севастопольский рейд и взял курс на Босфор. Положение осложнялось тем, что две трети офицеров и мичман, а также сдаточная команда остались на берегу, а самолеты ушли на базу в Саках.

Через 27 суток ТАКР «Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов» прибыл в поселок Видяево Северного флота. К этому времени северодвинские корабелы в рекордные сроки успели установить плавучий причал, который стал родным домом для авианесущего крейсера и его экипажа.

В сентябре 1994 года ТАКР впервые принял участие в учениях флота, в ходе которых началось практическое освоение его авиационного вооружения.

Начало 1996 года, в котором отмечалось 300-летие российского флота, ознаменовалось значительным событием в его истории. Был успешно проведен длительный поход в Средиземное море отряда ВМФ России в составе двенадцати боевых кораблей и вспомогательных судов трех флотов во главе с ТАКР «Адмирал Кузнецов» как модели авианосной многоцелевой группы. Авиагруппа ТАКР состояла из 15 самолетов Су-33, одного Су-25 УТГ и 11 вертолетов Ка-27. Самолетами ТАКР за три месяца похода было совершено более четырехсот полетов, вертолетами — около семисот. Можно только сожалеть, что к настоящему времени это единственный авианосец в составе ВМФ России…

Таким образом, флагманский корабль Северного флота, тяжелый авианесущий крейсер, до сих пор носит на своем борту славное имя — «Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов» и на сегодня является единственным в мире авианосцем, базирующимся в Заполярье.

Имя нашего земляка присвоено и Военно-морской академии в Санкт-Петербурге. На здании Главного штаба ВМФ в Москве открыта мемориальная доска, портрет Н. Г. Кузнецова помещен в галерею флотоводцев Российского государственного морского и историко-культурного центра при Правительстве РФ, его именем названы улицы в городах Санкт-Петербурге, Архангельске и Котласе.

24 июля 1994 года впервые в клубе Главного морского штаба ВМФ было проведено торжественное собрание по случаю 90-летия со дня рождения Героя Советского Союза, Адмирала Флота Советского Союза Н. Г. Кузнецова. Главнокомандующий ВМФ адмирал флота Ф. Н. Громов выступил с докладом, в котором прозвучали объективные оценки личности и деятельности архангельского юбиляра.

Не забывали своего знаменитого земляка и на его «малой родине».

14 декабря 1973 года на базе городского Дома пионеров (ныне — Дом детского творчества) в городе Котласе был создан штаб школьников «Товарищ». Учащиеся школы № 82 выступили с инициативой бороться за присвоение штабу имени Героя Советского Союза Н. Г. Кузнецова. «Уходит жизнь, приходит память. И память возрождает жизнь…» — такие слова стали девизом членов группы «Поиск».

Начали со сбора материалов о своем знаменитом земляке-флотоводце. Сейчас в фондах штаба имеется около 100 фотографий, 32 документа, рассказывающих о жизни и деятельности адмирала Н. Г. Кузнецова, 25 книг, написанных об адмирале, свыше 100 воспоминаний его друзей и сослуживцев и их писем. В штабе хранятся и документальные фильмы — «Вечер памяти в Центральном доме литераторов имени М. Горького (две части, 1975 г.)», «Адмирал Кузнецов. Готовность № 1» (1985 г.), «Адмиралы Российского флота. Трагедия главкома» (1997 г.).

Группа «Поиск», которую возглавили Р. А. Стрельцова, Е. Л. Чиркова и М. В. Шарин, оформила картотеку основного и вспомогательного фондов, в архиве штаба представлены слайды и фотолетописи праздников и тематических вечеров, работает постоянная экспозиция, рассказывающая об адмирале Н. Г. Кузнецове. А на сайте котласского городского штаба школьников «Товарищ» содержится информационный и фотоматериал о поисковой деятельности молодых северян. Большой интерес у молодежи вызвал выход буклета «Выбор сделан однажды», посвященный Адмиралу Флота Советского Союза Николаю Герасимовичу Кузнецову.

В 1975 году, в дни празднования 30-летия Победы в Великой Отечественной войне, улица Пионерская города Котласа была переименована в улицу имени Н. Г. Кузнецова. Для штабистов это событие стало не только знаменательным, но и символичным: окна их кабинета выходили как раз на эту улицу. И ребята сразу взяли над ней шефство. 14 декабря 1979 года по решению Котласского горкома комсомола штабу школьников «Товарищ» было присвоено имя Николая Герасимовича Кузнецова с вручением памятной ленты на знамя штаба. Летом 1984 года сбылась давняя мечта школьников: за 48 часов ударной работы был установлен памятник на месте родительского дома Кузнецовых в деревне Медведки. Все материалы школьники купили на свои заработанные деньги, им также помогли шефы — комсомольцы электромеханического завода и жители Вотлажемского сельсовета. Возглавили строительство выпускник штаба школьников Андрей Гарвардт и его отец Эрвин Фридрихович, работник Лимендского судоремонтного завода.

Возрастающий интерес к жизни и деятельности Н. Г. Кузнецова, связанный, в частности, и с восстановлением его в июле 1988 года в звании адмирала флота, вызвал необходимость увековечить память флотоводца на его родине. Исполком Котласского районного Совета народных депутатов своим решением от 9 сентября 1988 года определил программу действий по строительству Дома-музея Кузнецова.

Возглавил оргкомитет уроженец деревни Медведки Н. Н. Вирячев, работавший в то время председателем Котласского райисполкома. После обращения к населению района и города было собрано более 16 тысяч рублей. Создали строительную бригаду, в которую вошли В. А. Быковский, житель деревни Медведки, Н. А. Стрельцов, ветеран Великой Отечественной войны, В. В. Быковский, водитель редакции газеты «Двинская правда», который стал «внештатным прорабом». Эта группа строителей при постоянном внимании и опеке со стороны Риммы Александровны Стрельцовой — учителя истории котласской школы № 17 приступила к работе. И вскоре добротный деревянный Дом-музей Героя Советского Союза Николая Герасимовича Кузнецова принял своих первых посетителей.

Особую признательность я хочу выразить главному инициатору этой «народной» стройки, а теперь и внештатному хранителю музея Николаю Николаевичу Вирячеву, с которым меня связывала в прошлом общественная и партийная работа. Встречаясь с ним в Котласском районе во время посевной, на фермах и в лесных делянках, я неизменно отмечал, как к нему тянутся селяне. Н. Н. Вирячев всегда советом и делом помогал жителям своего района, пользовался огромным авторитетом среди них. Одного я тогда не знал, что он вырос в родной деревне прославленного флотоводца Н. Г. Кузнецова.

Теперь нас вновь свела моя работа над книгой о нашем именитом земляке. В один из зимних дней, собирая материалы о Н. Г. Кузнецове в городе Котласе, я вновь встретился с Н. Н. Вирячевым, уже ветераном труда. Прежде всего я предложил съездить в деревню Медведки. Зимний вечер мы провели в крестьянском доме Николая Николаевича, что напротив Дома-музея Н. Г. Кузнецова.

Много нового я узнал о Николае Герасимовиче от его земляка, но главное — мне удалось воочию увидеть родные места советского флотоводца. Хлебосольный хозяин угощал меня природными дарами: маленькими хрустящими рыжиками и груздями в желе с рассыпчатой картошкой, свежепросольными хариусами, северными ягодами — морошкой, брусникой, клюквой…

За чашкой чая Николай Николаевич рассказал о непростой своей жизни пенсионера, с болью в сердце говорил о разрухе в сельском хозяйстве. А были времена, когда Котласский район обильно снабжал молоком и мясом не только свою округу, но и Архангельск с Северодвинском. Сейчас молочную продукцию доставляют сюда из Вологодской и Кировской областей. С постройкой моста через Вычегду увеличился поток продовольственных и промышленных товаров из соседних регионов. С горечью говорил ветеран и о торжественном открытии моста, когда руководители области, перерезая ленточку, под звон хрустальных бокалов даже не вспомнили об истоках строительства, которое насчитывает более двух десятилетий. Н. Н. Вирячев, будучи председателем райисполкома, занимался проектированием и началом строительства гигантского моста, частенько наведывался в Первопрестольную по вопросам финансирования. Самые крупные капиталовложения шли именно в те годы. Большую помощь в выборе места строительства моста, его проектировании и начале строительства оказал «речной адмирал» 3. А. Шашков, работавший в те годы в Госплане страны. К строительству моста привлекались и многие другие северяне.

Временщики приходят и уходят и память о себе не оставляют. Они не знали истории своего края, и у них нет будущего…

Многое в жизни адмирала Н. Г. Кузнецова связано с красавицей Северной Двиной. Отсюда началась его нелегкая дорога к океану, к вершинам искусства флотоводца. Уже многие годы большой белоснежный речной корабль «Адмирал Кузнецов» бороздит речное пространство по линии Архангельск — Котлас, по маршруту юности Николая Герасимовича Кузнецова. Сбылась его последняя мечта…